Осколки меча и магии

Глава 2

Может, это сон?

С этой пустой надеждой Райо просыпался уже вторую неделю. Боль утраты продолжала терзать, хотя и заметно поутихла. Первые несколько дней он вообще не выходил из комнаты, не желая никого видеть, и даже с мамой разговаривал неохотно. Они оба теперь заново учились улыбаться, хоть и мало что могло сподвигнуть на это.

Мама держалась очень стойко. Если бы не ее поведение, Райовейн точно сломался бы, о чем честно заявил за завтраком.

– Это тяжело, сынок. Но мы должны сплотиться и быть сильными. После этого несчастного случая…

– Это не был несчастный случай! – невольно выпалил Райовейн, о чем тут же пожалел.

Парень не хотел никому рассказывать о том, что разведал в день гибели отца. Неизвестно, как именно отреагирует мама и что предпримет. Одержимый даже до чемпионства был очень влиятельным и богатым человеком в городе, и если он вдруг узнает, что кому-то известна правда о его преступлении, он наверняка устранит угрозу, посягающую на его свободу и репутацию.

– Что ты хочешь этим сказать? – изумилась мама.

– Что он умер в бою, – нашелся юноша, – А это не случайность…

– Разве это важно? Я уверена, если бы противник твоего папы…

– Прости мама, ты права, – перебил ее Райо, не желая развивать тему и тем более рассуждать об Одержимом. – Давай не будем об этом?

– Хорошо, милый.

Остаток завтрака они снова молчали. Потом парень по обыкновению отправился к себе в комнату в поисках одиночества, но очень скоро понял, что это не то, что ему нужно. Все, что сейчас хотелось – это ввязаться в драку и отвести душу.

Райовейн повесил за спину тренировочный меч и тихо прокрался к выходу. Если мама увидит его с мечом, то обязательно спросит, куда он пошел, и тогда придется что-то придумывать… Но каждая ложь теперь напоминала Одержимого, лгавшего ему в лицо.

План выбраться из дома незамеченным удался, и Райо, уже выходя, крикнул, что идет гулять. После он бегом припустил за угол и только там перешел на шаг, внимательно осматривая улицу.

– Ну и где же ты, когда ты так нужен? – буркнул он себе под нос, высматривая Гарта.

Вот на ком он выместит злобу. Пусть даже получит сдачи. Осталось только его разыскать.

Гарт в компании кучки подростков, как всегда, ошивался в так называемом Нижнем городе, на улицах для бедняков. Единственное что удивило Райовейна, так это что конкретно сейчас тот не лупасил никого, а лишь горячо что-то объяснял остальным ребятам.

– Эй, Гарт! Подраться не желаешь? – без обиняков озвучил свою цель Райо, вытаскивая меч.

– Только посмотрите, это же великий и могучий Райовейн! – с издевкой воскликнул Гарт. – Думаешь, ты один такой, кто собирается померяться силами в поединке со мной? Тут каждый хочет проверить себя против сына чемпиона Великого Города. Если хочешь сразиться, прими участие в турнире. Победитель получает право на поединок со мной. Согласен или струсишь?

– Струшу? – завелся Райовейн. – Да я тут всех по стенке размажу!

– Самонадеянно, – усмехнулся сын нового чемпиона. – Ну а вы что думаете, ребята? – спросил он у остальных. – Сильный ли перед вами боец?

– Сопляк, – плюнув Райо под ноги, ответил за всех плечистый рыжеволосый парень по имени Марло.

Все присоединились к нему, поддакивая, включая бывших приятелей Райо. И только щуплый паренек в мешковатой одежде, со странной серой маской на лице, стоявший рядом с Гартом, промолчал.

– Видишь? Тебя тут не считают крутым. Я тоже не считаю. Поэтому выставлю против тебя аутсайдера нашего турнира – девчонку. Она уже давно порывается показать мне, чего стоит. Согласен? – обратился он к Райо.

– Мне все равно, с кем драться, – рявкнул тот.

Навстречу ему шагнул тот самый мальчик в маске, и, достав тренировочный меч, принял стойку.

– Тебя дразнят девчонкой, а ты потакаешь, – хмыкнул Райовейн. – Ладно, посмотрим, чего ты стоишь.

Тот не ответил, а потянулся к маске, и когда та отошла от лица, сердце юноши подпрыгнуло в груди, после чего упало в бездну.

На бой с ним вышла Свелл собственной персоны, и глаза ее горели отнюдь не добрым огнем.

«Да я тут всех по стенке размажу!» – вспомнились собственные слова, и Райо нервно сглотнул. Еще и то происшествие, в день смерти отца. Неудивительно, что она так на него смотрит!

Но на что рассчитывал Гарт, выставляя девочку против него? Он ведь отлично знал, что Райо намного сильнее любого из присутствующих, кроме самого Гарта. Их силы были примерно равны.

«На то и рассчитывал, что ты не сможешь ее ударить, а если сможешь, то это перечеркнет все твои мечты о Свелл».

– Я не могу драться с девочкой! – севшим голосом произнес Райо, опустив клинок.

– Ты сам согласился! – перекрикивая смех толпы, сказал Гарт. – Если откажешься, значит, ты трус и лжец. Каждый, кто здесь стоит, расскажет о том, что ты не держишь слово! Или дерись, или проваливай, но тогда будь уверен, путь в гладиаторы тебе заказан. Я лично прослежу, чтобы тебя никогда не пустили на арену после этого. Все присутствующие, включая тебя – совершеннолетние. Значит, и за свои слова отвечать надо по-взрослому.

Райовейну хотелось провалиться сквозь землю от безысходности. С одной стороны, на кону стояла его репутация, потеряв которую, он не сможет пойти по стопам отца, как он всегда мечтал. А с другой, – перспектива биться с девушкой, которая ему очень нравилась. И тут возникало еще две трудности. Если он будет драться с ней, то проиграет, потому что отец с детства учил его, что девушек бить нельзя. Однако, проиграв, ему придется отказаться от мечты стать непобедимым гладиатором, коим даже его отцу стать не удалось, ведь тот потерпел два поражения в начале карьеры. Последний поединок Райо уже в счет не брал, ведь то было не честное состязание, а подлое убийство.

А если все-таки переступить через себя и отделать ее?

Нет. Наставления отца, особенно после его смерти, святы!

– Хорошо, я буду драться, – не узнав собственный голос, проговорил он.

– Вот и умница! – довольно воскликнул Гарт и по-свойски хлопнул Свелл по плечу: – Начинайте!

Свелл резво начала поединок, но Райо спокойно отражал все ее выпады. Девушка, к его глубочайшему удивлению, оказалась отнюдь неплоха, но он – сын и ученик Белого Призрака, был ей не по зубам.

Она все наступала и наступала, а он лишь защищался, не смея атаковать, несмотря на то, что девушка сильно раскрывалась. И чем дольше шла дуэль, тем сильнее она игнорировала защиту и настырней атаковала, пытаясь достать его.

Очевидно, Свелл считала, что уже близка к победе. Райо глубоко вдохнул, сожалея, что и вправду придется проиграть. Девушка приняла вздох за сбитое дыхание и устремилась добивать противника.

Рефлекс Райо опередил сознание, и он едва не пробил ей голову, в последний момент овладев собой и намеренно махнув мимо. Но сама Свелл не промахнулась, больно ударив его в область сердца под бурные аплодисменты остальных ребят. Её лицо озарила довольная улыбка, и Райо на секунду даже забыл, что проиграл, залюбовавшись.

– Я его побила! – воскликнула она и кинулась на шею Гарта, целуя его в губы. Тот, как всегда, искоса посмотрел на Райовейна. Проигравший сразу же отвернулся.

– Да, моя храбрая девчонка-гладиатор! – усмехнулся сын чемпиона. – Он сделал ставку на один удар, но промазал. Решил выиграть с изяществом, но поплатился за это.

– Кого ты тут по стенке размажешь? – прищурившись, спросила у Райо Свелл. – По-моему, ты просто зазнавшийся слабак!

– Иди отсюда, болтун! – крикнул рыжий, под общий гогот.

– Не гоните его! – весело крикнул Гарт. – Если хочет, он может остаться и посмотреть, кто же все-таки получит право сразиться со мной.

– Нечего ему тут делать! – заливаясь смехом, заспорил Марло. – Его девчонка побила! Таким тут не место!

– Возможно, тебе тоже предстоит с ней драться, так что смотри сам не провались, – снова ухмыльнулся Гарт, но Райо заметил, что взгляд его стал более злым под маской показного веселья. Сказав слово наперекор воле Гарта, рыжий рисковал закончить этот день в госпитале.

Еще раз скользнув взглядом по счастливой Свелл, Райовейн резко развернулся и быстрым шагом направился к дому.

На душе скребли кошки. Это был его первый поединок после совершеннолетия, и он его проиграл. Проиграл из-за девчонки, которая у него на глазах целовалась с его заклятым врагом, и, судя по всему, души в нем не чаяла.

Райо захлестнула досада и злость. Оказавшись дома, он не сообщил ничего матери, а юркнул в себе в комнату и кинулся на кровать, накрывшись с головой одеялом.

Этот мерзавец специально все это подстроил!

Мало того, что после смерти отца все якобы друзья, с которыми Райо проводил досуг, отвернулись от него и теперь пританцовывали возле Гарта, так еще и это! Райо просто распирало от гнева, и он, вскочив с кровати, со всей силы швырнул тренировочный меч в стену. Тот с грохотом отскочил и не менее шумно приземлился возле входной двери, которую мгновение назад открыла мама, неся в руках поднос с едой. От испуга она выронила его, и каша вместе с чаем растеклись по полу.

– Райо, что ты творишь?! – вскрикнула она, но тут же остыла, и, сев рядом с сыном, тихо спросила: – Это из-за отца?

Он промолчал, не желая врать, а она не стала дальше расспрашивать, только приобняла его за плечи. Когда мама вышла за тряпкой, чтобы убрать с пола пролитое, Райовейн снова лег и накрылся одеялом.

– Я не знаю, правильно ли это, пап, но я убью и Одержимого, и Гарта, – прошептал он, и, уткнувшись в подушку, погрузился в мысли о том, как это осуществить.

Глава 3

Направляясь домой, Свелл была очень взволнована. Гарт пригласил ее на ужин в своем семейном особняке. Она уже заходила к Гарту пару раз ненадолго, но никогда раньше не общалась с его отцом, а сейчас он захотел их познакомить. Девушка уже мысленно рисовала картину, как он делает ей предложение руки и сердца. Несмотря на то, что они не так давно вместе, девушка чувствовала, что они очень друг другу подходят, а с точки зрения закона, могут пожениться хоть сейчас, ведь обоим уже исполнилось шестнадцать. Вопрос только в том, готовы ли они?

Свелл немного сомневалась в себе, но зато была уверена в Гарте. Он хоть и ведет себя на людях порой по-мальчишески, на самом деле очень серьезный, умный и целеустремленный. Такой человек добьется всего, о чем мечтает. К тому же Гарт ее любит, а значит, лучшего мужа и желать нельзя.

Переступив порог великолепного огромного дома, который принадлежал ей, и тихо закрыв за собой дверь, она с сочувствием посмотрела на спящего в гостиной дедушку. Его закрытые веки подрагивали – значит, его опять мучают кошмары, из-за которых он часто подскакивал ночью и крушил все, что попадалось под руку.

– Интересно, что тебе снится? – задумчиво пробормотала она, повернувшись в сторону кухни.

– Лучше тебе этого не знать, – раздался за спиной скрипучий голос, и Свелл подскочила от испуга.

Дедушка говорил очень редко, да и в таких случаях больше пары фраз от него никто не слышал. Поэтому его голос стал таким неестественным, будто не принадлежал ему. Если бы эти звуки не складывались в слова, то можно было бы подумать, что их издает нечеловеческое существо.

Как она могла быть такой дурой? Зачем говорить вслух, зная о том, как чутко спит дедушка. Хотя он, скорее всего, проснулся бы, даже если бы она кралась.

– Прости, что разбудила тебя, дедушка. Ты опять видел кошмар?

– Нет. Я видел прошлое.

Сбитая с толку, Свелл пожала плечами и пошла на кухню. Она уже привыкла к его странностям, и этот ответ был далеко не из самых неожиданных. Ему просто снилось прошлое, что здесь такого?

«Ему точно снился кошмар. – подумала она. – Нет ничего странного в том, чтобы человеку снилось прошлое, зато очень странно, когда всё своё прошлое он воспринимает как сущий кошмар».

Интересно, что же такого с ним приключилось?

Девушка точно знала, что он ей не родной дед. На это намекали хотя бы его раскосые глаза. Но он жил с ней большую часть ее сознательной жизни, и девушка воспринимала его как родного.

Он появился в их жизни внезапно, когда ей было шесть лет. Тогда мама была еще жива, и ее болезнь даже не начала проявлять себя.

Мама.

Ее образ Свелл хранила в особом уголке своего сердца. Все самое лучшее, что случалось в ее жизни, было связанно именно с мамой. Любовь мамы девушка чувствовала даже сейчас, спустя шесть лет, как ее не стало.

Ей хотелось думать, что, будь мама жива, то гордилась бы своей дочерью, но на самом деле девушка в этом сомневалась. Мама всегда была ко всем добра, даже к тем, кто того не заслуживал, тогда как Свелл никогда не лезла за словом в карман и всегда отвечала силой на силу.

Этим она пошла в отца, как ей говорил ее дядя Эрин-Дао.

Отец умер еще до ее рождения, в великой войне, которую развязал некий Дракон-Повелитель, очень могущественный маг, чем, видимо, и заслужил такое прозвище. По словам мамы, папа был замечательным человеком и идеальным мужем, а кроме того, верным другом, который всегда спасал ее от трудностей. Дядя, в свою очередь, много рассказывал о его подвигах и победах, будто тот был не человеком, а сказочным героем. А еще, по словам дяди, папа был превосходным фехтовальщиком, и девочка, наслушавшись рассказов о его мастерстве, с детства стремилась стать такой же.

Она не знала, как отнеслась бы к ее мечтам мама, но надеялась, что не осуждающе. Думая об этом, Свелл иногда вспоминала ее разговор с дядей, который она случайно подслушала:

– Она – вылитая ты, – с теплотой сказал Эрин-Дао. – Только вот характер другой. Наверное, от Дифа.

– У нее его глаза, – вздохнула мама. – Наверное, в этих чудесных серых глазах и отражается душа человека. Поэтому она имеет столько общего с ним.

– Интересная мысль, – усмехнулся дядя. – Возможно, она станет отменным воином.

– Надеюсь, что наша девочка выберет более спокойное занятие.

– Это уж как ей понравится.

Мама надеялась, что Свелл будет осваивать другое ремесло, переживая за дочь. Кому бы захотелось, чтобы твой самый родной человек дрался на арене, рискуя жизнью? Как бы она отреагировала, узнав, что Свелл решила стать гладиатором? Разочаровалась бы? Или спокойно смирилась с выбором дочери? А может, рассердилась бы?

Нет. Она никогда на нее не сердилась. Да она вообще ни на кого не сердилась! Даже в самые темные времена, наступившие спустя несколько месяцев после исчезновения дяди. Как же им тогда было тяжело! Мама плакала много дней, а маленькая Свелл все спрашивала, где дядя Эрин и когда он вернется.

Но дядя так и не вернулся, и все, что осталось – это письмо, которое Свелл случайно нашла и прочла лишь недавно:

«Нэя, дорогая моя сестра! Ты прекрасно знаешь, как я люблю тебя и Свелл».

Так оно начиналось, и это были самые прекрасные строки, которые девушка перечитывала множество раз. Множество раз Свелл читала и остальные три страницы, но они вызывали лишь боль, тоску и грусть, и она каждый раз заканчивала в слезах.

Дядя Эрин писал о некой метке Демона, принятой им для спасения ее – Свелл, и о том, что пришло его время. Он сетовал на то, как сильно не хочет покидать их, но уже давно должен принять свою судьбу, ибо страшные муки рвут его душу на части (только прочитав письмо, девушка вспомнила, каким затравленным и болезненным стал в последние месяцы взгляд дяди). Писал о том, как сожалеет, что война в итоге забрала у матери почти всех, и что попросит кого-то оберегать их от бед.

Но этот кто-то так и не появился, когда им понадобилась помощь.

Их семья была довольно зажиточной, но, когда ушел дядя Эрин, защитить богатство стало некому. Свелл помнила, как в дом стали приходить незнакомые люди, прося деньги в долг, и мама не могла отказать, глядя на жалобные лица просящих. Позже эти люди приходили снова, отнюдь не для того, чтобы отдать деньги, а чтобы просить еще и еще. И когда в ответ услышали нерешительное «нет», сменили просьбы на требования, угрожая расправой.

Свелл помнила, как мама каждый раз плакала по ночам, после того как к ним приходили эти ворюги. Кое-кто из них даже откровенно приставал к маме, посягая не только на её деньги, но и на честь. Обычно дело не заходило дальше похабных шуточек, но однажды маму едва не изнасиловали двое пьяненьких «просителей». Они уже почти стянули с нее остатки порванной одежды, когда в комнату на крик матери вбежала маленькая Свелл. Вид ребенка утихомирил одного из них, и он с трудом уговорил своего друга остановиться, но, уходя, тот обещал вернуться завтра, советуя отправить девочку погостить к друзьям.

Тогда-то в их жизни и появился дедушка Ил.

На следующий день мерзавцы к матери не вернулись, как и в последующие. Не вернулся он и к себе домой. Его тело вместе с телом его более благоразумного друга рыбаки нашли спустя пару дней в реке.

С тех пор, насколько помнила девушка, проблемы извне перестали донимать их семью, и мама с умом пользовалась своим немалым состоянием.

Она умерла от продолжительной болезни, когда дочке было десять лет, и с тех пор Свелл воспитывал дедушка. Дедушка Ил был нелюдим, неразговорчив, никогда не улыбался и, казалось, что ему на все наплевать. Он никогда не ругал ее, никогда ничего не запрещал, не интересовался ее подростковыми проблемами и вообще, честно сказать, никак ее не воспитывал. Но девушка точно знала, что дорога ему, и что на него во всем можно положиться, и за это любила.

– Будешь кушать, дедушка? – крикнула она, прикидывая, сколько яиц разбить на сковороду.

Он, как всегда, промолчал. Если будет голоден, просто тихо придет. Так уж он был устроен, и она привыкла к этому.

– Как хочешь, – проговорила в коридор Свелл, так и не дождавшись ни ответа, ни его самого, и принялась готовить еду.

Ее мысли вернулись к Гарту. Интересно, чем он сейчас занимается? Наверное, как всегда, тренируется, потому-то он такой сильный. Когда он фехтовал, казалось, никто не может создать для него даже мало-мальскую угрозу. Он контролировал абсолютно все: от темпа поединка до его финала.

Девушка понимала, что есть бойцы и сильнее Гарта, взять хотя бы его отца, Одержимого. Но она не сомневалась, что в перспективе ее парень – лучший фехтовальщик в Великом Городе. Его бои доставляли ей, любившей это ремесло, истинное наслаждение. Одержимый хорошо обучил своего сына.

Чего нельзя сказать о Белом Призраке.

Девушке стало грустно. Гарт почему-то недолюбливал Призрака, а лично ей он всегда нравился. Он совмещал в себе и силу, и изящество, и благородство. Очень жаль, что старый гладиатор погиб.

А что касалось его сына…

Райовейн не был ей симпатичен, но девушка поймала себя на мысли, что жалеет парня. Когда он ударил ее по лицу в день победы Одержимого, Свелл очень рассердилась, но потом поняла, что это вышло случайно. Он тогда лежал на земле и оплакивал своего отца и наверняка желал, чтобы его никто не трогал. Она сама сунулась к нему.

Но вот его глупой болтовне перед их боем не было оправданий. Впрочем, эти хвастливые заявления сделали ее победу еще более приятной. До этого Свелл считала Райовейна едва ли не равным Гарту, и была приятно удивлена, одержав победу. Зато его самого стала недолюбливать еще больше.

Еще дядя Эрин наставлял, что пустая болтовня лишь подчеркивает несостоятельность болтуна. Гарт прав, Райовейн просто хотел покрасоваться, выиграв бой одним ударом, заставив ее нанести их свыше полусотни, но промазал в самый ответственный момент.

Да и в его обороне не было ничего сверхъестественного. Он выглядел растерянным и неуверенным. Это и отличало Гарта от таких, как он. У лучших бойцов, в отличие от хороших, должен быть стержень. Гарт никогда ничего не боится и всегда уверен в себе, как и положено великим бойцам, – таким, как Одержимый, и таким, каким был ее отец.

Решительно отогнав все мысли о Райовейне, девушка доела яичницу, помыла за посуду и пошла в свою комнату. Здесь было уютно, во многом благодаря скромной обстановке: никаких тебе вычурных канделябров или картин, только кровать, тумба рядом с ней, высокий деревянный шкаф, письменный стол и туалетный столик с зеркалом.

Свелл сняла с себя мешковатую одежду, в которой тренировалась, обернулась полотенцем, распустила длинные волосы и отправилась в купальню, построенную прямо в доме (такой роскоши не было даже у Гарта, по крайней мере, пока).

Несмотря на то, что она увлекалась фехтованием, ей нравилось выглядеть женственно, и сегодня в гостях у Гарта Свелл хотела предстать во всей красе. Вдруг он и вправду сделает ей предложение?

С удовольствием понежившись в горячей ванне с пеной, она принялась подбирать себе наряд. Думала она недолго – знала, что Гарту нравятся красные тона. Поэтому Свелл выбрала алое платье с небольшим декольте, золотистой вышивкой по поясу и рукаву, к нему удобные туфли на небольшом каблучке. Она расчесала волосы и как только закончила укладывать светло-русую косу в прическу, подходящую случаю и наряду, раздался стук в дверь.

Свелл пошла открывать, но ее опередил дедушка, обычно вообще не реагирующий на гостей. Он стоял у открытой двери и, по своему обыкновению, молча смотрел на человека у порога, не сдвигаясь с места, чтобы его впустить.

– Я пришел к Свелл, – донесся недовольный голос Гарта. – Но, возможно, ошибся домом.

– Не ошибся! – радостно воскликнула девушка из-за спины старика. – Входи. Дедушка, впусти его, пожалуйста.

Дедушка еще мгновение не шевелился, но потом все же развернулся и медленно побрел обратно в гостиную.

– Прекрасно выглядишь, – продолжая смотреть старику вслед, сказал Гарт. – Может пройдем к тебе в комнату?

– У меня беспорядок, – ответила Свелл. – А на счет дедушки не переживай, он всегда такой нелюдимый. Пойдем лучше сразу к тебе!

– Хорошо, – согласился Гарт. – Но не пойдем, а поедем.

Свелл не поверила своим ушам, но возле ворот и правда стояла карета, запряженная белыми лошадьми. Девушка восхищенно повернулась к Гарту, но тот лишь самодовольно ухмыльнулся. Вместо слов он открыл дверцу и помог девушке забраться внутрь, затем ловко сам вскочил в салон и скомандовал кучеру трогать.

Вскоре пара уже переступила порог большого особняка, где родился и вырос Гарт. Свелл нравился этот дом. В коридоре пол был выложен гранитной плиткой, который при входе в гостиную сменялся мрамором. Окна обрамляли тяжелые бордовые портьеры, потолок украшали большие изысканные люстры, а по мебели явно было видно качество лучших мастеров Великого Города.

На стенах висели старинные позолоченные подсвечники, принадлежащие, как рассказывал Гарт, еще роду древних королей Ледяного народа. Девушка слышала истории о том, что люди раньше владели искусством магии, по разновидности которой и создали в дальнейшем целые королевства, но считала их скорее обросшими легендами историческими присказками.

Посреди гостиной накрыли белой скатертью длинный стол, вокруг сновали слуги с подносами в руках. Свелл стало неловко:

– Гарт, ты не говорил, что собираешься устроить целый пир! – воскликнула девушка, в душе радуясь, что надела вечернее платье.

– А это не я. Я и сам не знал, что будет столько пафоса, – почесав макушку, признался парень.

– Добрый вечер, молодые люди, – к ним подошел отец Гарта. – Удивлены?

– Здравствуйте, господин Харрак, – Свелл присела в вежливом реверансе.

– Да, папа, мы удивлены. Когда я сказал, что хочу познакомить тебя со своей девушкой, я не имел в виду это.

– Тихо, – с едва ощутимой ноткой угрозы произнес Одержимый, и Гарт опустил глаза. – Давай потолкуем.

Отец и сын отошли, но Свелл все равно слышала, о чем они говорили, хоть и старалась не обращать внимания.

– Сегодня придут мои друзья, мы будем обсуждать важное дело. Эта встреча была запланирована давно, и я бы хотел, чтобы вы со своей дамой тоже приветствовали гостей.

– Но…

– Не спорь, – предупредил чемпион Великого Города. – Побудете немного, потом пойдете к тебе, и никто вам не помешает.

– Папа, я ведь…

– Я все сказал.

Одержимый развернулся и двинулся прочь, а раздосадованный Гарт смотрел ему в спину, сжимая кулаки.

– Все нормально? – подойдя к нему, тихо спросила девушка.

– Нет, не нормально! – буркнул Гарт. – Папочка решил поиграть в хозяина мира и заставляет нас сидеть в компании его высокопоставленных дружков! Он говорит, что это ненадолго, но мне все равно не нравится такой расклад.

– Ясно, – вздохнула Свелл. – Ладно тебе, давай немного потерпим, а потом побудем вдвоем.

– Да, – проворчал Гарт. – Немного потерпим.

Не успели они договорить, как вошел первый гость. То был мужчина лет тридцати, его каштановые волосы были тщательно расчесаны, зеленый шелковый костюм разглажен, черные кожаные сапоги начищены до блеска, а аромат духов ощущался прямо с порога. На каждой руке красовались по паре колец, на шее – немаленький золотой медальон. И вообще все в его внешности показывало, что этот человек любил похвастать своим богатством. Из-под тонких бровей в ребят впился удивленный взгляд голубых глаз, и рот растянулся в улыбке.

– Приветствую вас, молодежь, – заинтересовался он. – Вы, я так полагаю, Гарт? – парень кивнул, и гость продолжил: – А эта леди?

– Моя девушка. Ее зовут Свелл.

– Невеста?

– Возможно, – неохотно проговорил Гарт, и девушка неожиданно для себя расстроилась. Хотя причину такого ответа в уме понимала: как и ей самой, парню вряд ли понравился этот человек, он вообще не хотел бы с ним говорить, тем более о ней.

– Милая девочка, – оценивающе оглядел ее гость Одержимого. – А меня зовут Торгунт.

Свелл стало неуютно под этим взглядом, и она почувствовала, как пылают щеки. Она через силу улыбнулась и уже начала придумывать, как бы им сесть за стол подальше от Торгунта, когда появился хозяин дома, господин Харрак. Следом за ним вошел еще один человек, и внимание первого гостя переключилось на него.

– Добрый вечер, Норл. Как поживают ваши пациенты? – спросил он, отвернувшись от ребят.

– Рад вас видеть, господин Торгунт. Но вот о пациентах говорить не буду, – ответил ему ничем не примечательный темноволосый мужчина с карими глазами. Он выглядел… обычно: опрятно, не вычурно, не красавец, но и не отталкивающей внешности.

Пока гости продолжали прибывать, приветствовать друг друга и рассаживаться постепенно за столом, Гарт склонился к уху Свелл и стал рассказывать, кто есть кто:

– Норл работает на арене лекарем. Он учился у Древнего.

– Это тот, что пропал без вести, в день, когда твой отец стал чемпионом?

– Да. Странно, правда? Они вместе с Норлом унесли раненого Белого Призрака, а потом, говорят, Древний вышел из комнаты и куда-то запропастился. Стражников допросили. Но никто Древнего не видел.

– Да уж, непонятно, – согласилась девушка.

– А этот Торгунт – политик. Кажется, советник. Ошивается все время возле регента Великого Города. Уж не знаю, что общего у него может быть с отцом. Тот старик, что сейчас говорит с Норлом – бывший тренер моего отца, а тот высокий – его спарринг-партнер. Остальных я и сам не знаю.

Всего собралось десять человек, включая Гарта и Свелл. Как только гости расселись, слуги наполнили вином бокалы и по приказу хозяина поспешно удалились.

– Я хочу произнести тост за своего сына и его подругу, – поднявшись, заговорил Одержимый. – Возможно, ты и не рад сын, что сидишь сейчас здесь, я настоял на этом только потому, что горжусь тобой и хочу, чтобы мои друзья посмотрели на тебя. Пусть каждый знает моего наследника и преемника!

Тост поддержали одобряющими возгласами, взгляды устремились в сторону молодой пары, и Свелл стало настолько неловко, что она уставилась в тарелку. Гости зазвенели серебряными кубками, пригубили вина и вернулись к разговорам между собой. Спустя какое-то время девушка поняла, что внимание большинства переключилось на более интересные темы, немного расслабилась и подняла глаза.

Как оказалось, отвернулись не все. Господин Торгунт продолжал откровенно глазеть на Свелл, и когда их взгляды встретились, хищно улыбнулся и подмигнул ей.

– Он так сказал, будто я сын короля, – не заметив ее замешательства, проговорил Гарт, отчего-то недовольный тостом отца.

Свелл не сразу поняла, о чем он, но когда отвлеклась от неприятных мыслей о политике, пожала плечами:

– Он конечно не король, зато чемпион.

– Поскорее бы время пролетело, – хмуро ответил Гарт и принялся за ужин.

– Да уж, – согласилась Свелл, мельком посмотрев на господина Торгунта, который, впрочем, уже живо беседовал с кем-то из гостей. Девушка попыталась убедить себя в том, что тот взгляд ей просто показался неприличным, но не смогла.

Спустя полчаса господин Харрак пригласил гостей в кабинет для обсуждения каких-то дел, а парень с девушкой, облегченно вздохнув, пошли к Гарту.

Свелл очень понравилась эта комната. Здесь все отражало интересы Гарта. В углу расположилась оружейная стойка с оружием различных видов и размеров, от ножа до двукрылой секиры. Прямо посередине комнаты на цепях висел набитый песком мешок, так что парень мог тренироваться еще и на кулаках. На стене Свелл заметила единственную картину – портрет, с которого гордо смотрел Одержимый. Возле оружейной стойки лежал лук, а за открытым окном, в саду, под лунным светом поблескивала мишень, истыканная стрелами.

– Мне здесь нравится! – воскликнула девушка.

– А мне нравишься ты, – заявил Гарт, обняв ее сзади, а затем развернул и поцеловал.

Свелл чувствовала, как юноша напряжен, и догадалась, что он изрядно взволнован. После нескольких поцелуев Гарт принялся ловко расшнуровывать ее платье. Вскоре она осталась в шелковой нижней рубашке и ощутила прохладный воздух на разгоряченной коже. Гарт, продолжая целовать её в шею, уверенно стянул с себя рубаху, оставшись в штанах. Скользнув руками по его спине, Свелл почувствовала, как напряжение, сковывающее Гарта еще мгновение назад, исчезло. Ее же волнение, напротив, нарастало.

Гарт мягко толкнул её на кровать и залез следом. В слабом свете луны девушка лишь видела нависший над ней силуэт и чувствовала его горячее дыхание.

А Свелл вдруг охватило оцепенение и страх пошевелиться. Несмотря на то, что Гарт ей нравился, и она готова была бы сразу ответить согласием на его предложение о свадьбе, несмотря на то, что уже много лет в их стране никем не осуждался добровольный выбор партнера, хоть до свадьбы, хоть после… Что-то было неправильно.

– Гарт… я, наверное, не готова, – прошептала она.

– Что значит, ты не готова? – буркнул он, продолжая гладить её бедро.

– Не знаю. Мне страшно. Давай сегодня не будем? – нерешительно проговорила девушка, но Гарт все не успокаивался. – Пожалуйста, – добавила Свелл, пытаясь разглядеть выражение его лица в темноте.

Последнее слово подействовало. Парень на мгновение замер, а затем лег рядом и обнял ее.

– Хорошо. Сделаем это в следующий раз, когда ты не будешь меня бояться.

– Я не боюсь тебя … я…