“Настала прощаться пора, непутное лицо. Здесь дороги наши проходят врозь.”
Выходит, что пути действительно разные. Радоваться или нет? Пока неясно, к счастью, наверное. Вот и беспокойства нет нигде. Нет вины уже рядом. Баланс, кажется, сейчас восстановился. Жаль, что осталась неопределенная пустота, которая появилась сейчас, но ее здесь быть не должно. Что это? Кто это? И почему?
Настала прощаться пора, приметное лицо. Верно, пора. К сожалению, пора. Прощай, приметное лицо, что подарило надежду нуждающимся к ведущем, отобрало надежду у ведомых тобой, стало по-настоящему нужным ведомым, когда долг трубил в звонок. На протяжении пути, ведущим тобой, приметное лицо, ты сумело сотворить из ведомых подобие себя, возложил на них бремя ведущих. Теперь они ведут себя сами. Пути ведущих всегда различаются. И они расходятся здесь.
“И ты так просто уйдешь, непутное лицо?
А должно ли непутное лицо остаться с приметным лицом?
Должно.”
Приметное лицо явилось в своем искреннем облике. Оно сияло. Сияло надеждой. Открытые закрома затмили незнакомое и чуждое окружение. Это место стало просто странным. Положение стало безысходным. Оба путя что-нибудь да поломают. Ведущему придется делать выбор. Делать немедленно. Всегда тяжко отдавать то, что давно уже принято. Выходит, что положенные пути здесь ни при чем вовсе. Приметное лицо понимает предсказуемый исход. Выходит, ведущий совсем не ведущий, а просто ведомый. Выходит, нельзя изменить существующее. Никак. Дорожки из стекла.
Перед светом искренности выбора, по правде, нет. На искренность ответ искренность. Всегда тяжко открываться в ответ, но еще тяжелее открываться первым. Выходит, все решено. Настала пора решиться. Только и всего. Ведомому стоит следовать за ведущим. Ведь иначе ведомый пропадет, он не способен стать ведущим и повести себя за собой. Пора завершить эту странную цепь обязанностей, которые явились не к месту. Пора начинать новую цепь обреченных целей. И будет на горизонте две цели. Приведут ли они, куда следует? Хочется верить. Хочется верить, что все решено правильно.
Приметное лицо обрело кого-то. Непутное лицо обрело что-то. И теперь лица слепились в нечто новое. Слепились во что-то красивое и глупое, в единое лицо. Здесь, в этом знакомом месте для незнакомого лица, в этом незнакомом месте для знакомого лица, осталось только это единое лицо. Оно видит лишь знакомые места в этих совершенно незнакомых лицах.