Майнбласт. В бездне тьмы. Часть первая. Двуличие

Глава X: Наседающая Тьма

– Сейчас! – приказывает Карвер. Хватает тряпку. Прикрывает ей голову и сигает в окно. Осколки и деревянные створки вылетают на улицу. Дверь в комнату открывается, Келемдар сразу прыгает следом. В кабинете чудовищный хаос, который в темноте представляет из себя ночной, самый отвратительный кошмар. Срабатывает механизм, что аккуратно скрывался в двери, и горючая смесь разливается с потолка. Действует ловушка. Помещение вспыхивает. Взрывается жидкость. Из здания вылетают обгоревшие останки чудищ. Памятник на площади вызывает не меньший ужас, ведь тени ведут свою игру, вопреки человеческому благополучию.

Карвер приземляется на землю и делает переворот, компенсируя тяжесть своего тела; развернувшись принимает старика, приземлившегося точно на наёмника. Двое получают несерьёзные ушибы, но фонарь разбивается.

– Абаналара! – вырывается из уст проводника и, встав, осматривается, пока поднимается старик. Проверяет карманы. Всё цело и ничего не потеряно. Пламя освещает площадь. Дым валит из всех окон второго этажа. Развернувшись, двое смотрят, как полыхает пожар. Внутри что-то хрустит и трещит, слышно, как здание ломается. Келемдар смотрит на горящий дом с сумкой в руках, а в потускневших голубых зрачках восстаёт долгожданная справедливость, за которую боролся ещё в свою молодость. Слабая усмешка разбивает мрачное лицо.

– Потом помечтаешь! – прерывает Стрелок и направляется к выходу из города. Оба срываются с места, пока чудища не появились вновь. В здании вопят и визжат монстры, раздаваясь эхом в ушах. Они борются и ищут жертву, мешают друг другу и в животной ярости ломают то, что ещё цело. Через мгновение проламывается крыша здания, и площадь освещают вспышки пламени.

– Я ничего не вижу! – Келемдар бежит, ноги со страху сами несут его по знакомому городу. Майнбласт бежит сзади с меньшей скоростью, чтобы не упускать из виду товарища. Вскоре свет совсем пропадает. Дуэт замедляется. Наступает тишина.

– Где эти твари? – интересуется хмурый Майнбласт. Злится, что всё идет не по плану. С одной стороны, понимает, что отсутствие преследования – это польза для их передвижения, с другой же – это вызывает подозрения, что попали в ловушку.

– Весь Портэлдо кишит дуритами. Скажем так, ликвора экспансирует вапор… Нет их потому, что сбежались только те, кто был поблизости. Скоро все будут здесь. Пойдут по следам нашей сущности, – Келемдар останавливается рядом с напарником и смотрит на осветлённый дым, отравляющий ночное спокойствие. – Должно быть, – чешет бороду. Оба медленно направляются в сторону ворот, стараясь отдохнуть, пока есть возможность.

– Что думаешь? – любопытствует Стрелок. Голоса звучат очень тихо, почти не нарушая тишины на улице.

– Думаю, я слеп темнотой, учитывая моё зрение, – усмехнувшись. – Боюсь предположить, Садрос замешан в злодеяниях. Даже не боюсь, а точно уверен! – его руки дрожат, а ноги слабеют.

– Я дам ему отпор, – решительно, – даже если придётся перерезать и перестрелять всех этих тварей. Не сомневайся, это моя работа – убивать и защищать, – в конце у ворот виднеется фонарь, и двое, словно светлячки, летят на него, ускоряя шаг. Как только оба появляются в поле светила, звучит выстрел. Рикошет от каменной кладки раздается по тёмной улице. Они прыгают в сторону и прячутся за углом. От побега их разделяют какие-то метры, только врата в город напрочь заперты и открыть их нет возможности.

– Я, кстати, не думал, что эти твари умеют стрелять, – усмехнувшись, удивляется парень, вспоминая момент в каморке Келемдара, когда те стреляли в дверь.

– Да, умеют. Они ещё не такие сюрпризы тебе покажут. Они толком и не отличаются от нас. Они хитры, умны… ну, умны они по-своему, – Карвер к этому моменту уже подготовил револьвер, чтобы перестрелять препятствующих. – Стой! – останавливает старик, схватив руку наёмника. – Это может быть Тармон.

– Тот карлик?

– Эй вы! Ублюдки! – визжит звонкий наглый голос. – Я вас не выпущу из этого жерла Ацерабины, поганая грязь, твари! – слышится выстрел в небо, крик и безудержный смех.

– Тармон! – призывает старик. – Это Келемдар, со мной Карвер, которого вы пустили вечером! Откройте ворота!

– Вы ошибаетесь, если думаете, уроды, что сможете покинуть это стихиями забытое место! – ещё один выстрел на подавление. На этот шум поднимается топот, направляющийся в сторону беглецов.

– Эй, парни! – обращается к неизвестным. – Тут всякое говно выбраться хочет! – они выползают из тени и смотрят свысока. Красиво украшены стегачами, а на головах нет шлемов. Вооружены друзья Тармона алебардами с встроенными винтовками.

– Мы теряем время, абаналара! – возмущается Карвер. – Я сделал выбор, – хватка Келемдара ослабляется от стремительно приближающегося шума. Лицо бледнеет, а зрачки застывают.

– Делай свою работу, наёмник, – выскакивает, чтобы перебежать на другую сторону и изучить местоположение каждого психопата на стене. Выскочив, тот видит путешественника в лазурном одеянии, который уже бросает со стены Тармона с верёвкой на шее. Звучит жалкий крик. Переламывается шея. Стрелок замирает на середине дороги и поражённый ситуацией произносит:

– Твою мать! – оборачивается в сторону тьмы, полыхающей красками побега.

– Эй! – приветливо машет парень на воротах. Одеяние освещается в лучах фонаря. – Как тебе Корагский Винит? – радостно кричит. – Не стреляй в меня, Карвер! Я не враг тебе!

– Кто это? – пугается Келемдар. Смотрит в ночь и чувствует приближение смерти, дрогнув, тот выскакивает на дорогу, отчаявшись. – Они здесь! – направляется ближе к воротам. Чудовища друг за другом, по одиночке, подбегают и получают смертельные увечья полуторным клинком.

– Стиллиан! – кричит во время боя Стрелок. – Открой уже эти ворота, абаналара! – с каменных стен свисают окровавленные трупы. Механизм во время работы спасительно завывает металлом. Створки царапают землю, сгребая весь мусор и мелкий камешек.

Меч Карвера рассекает воздух, уничтожает каждого, кто к нему приближается. Дуритов становится всё больше, не успевая резать всех, пистолет начинает взрывать черепа более успешно. Использует в тех случаях, когда противников оказывается больше, чем может себе позволить. Отступая к воротам, перерубает глотки.

– Старый в безопасности! – кричит Трикст. Когда все оказываются за воротами, они закрываются с очаровательным звуком крошащегося черепа монстра, застрявшего меж створок. Хруст перемалывающихся костей доносится со стен Портэлдо.

– Беги, – просит Карвер, хлопнув по спине старика, и двигается следом в сторону хижины. Пожилой мудрец пятится спиной и смотрит на ворота, никого не замечая там. Разворачивается и прощается с местом своего заключения. Слышится вой волков. Мороз пробирает до костей. Они покинули город кипящей крови.

– Фонарь есть? – говорит Стрелок и топает по дороге, немного ускоряя шаг и дрожа от мороза. Единственный ориентир – это деревья с звёздным фоном.

– К сожалению, нет, – отвечает уставший Келемдар. – Ведь даже и костер не разжечь, – быстрые движения по дороге ведут их к лачуге, что с пару часов пути от их места пребывания. Темные образы вокруг играют, а некоторые деревья похожи на клыки, впивающиеся в кожу. В тишине и безмолвии лица не имеют эмоций, только морозная свежесть, сковывающая мышцы. В револьвере не осталось патронов, а окровавленный меч остаётся в руках. Одежда в крови и потёртостях.

– Кто этот Стиллиан? – интересуется Келемдар, нарушая тишину.

– Неизвестно, – опустошенно отвечает молодой убийца. Их путь длится долго. Пребывание на морозе с каждой секундой замедляет движение. Когда кажется, что сил не осталось, замечают хижину, которая испускает свет в сторону леса. Теплота картины согревает сердца, а на лице невольно проявляется усмешка, что добрались до ночлега. Глубокая ночь слишком темна, а тьма материальна.

– Дом… – усмехнувшись, сообщает Стрелок. – Путь ещё не закончен. Далеко от меня не уходи. – Продолжает с решимостью в голосе и, остановив своего напарника мечом, убирает в ножны, начиная перезаряжаться на ощупь. Дрожащие онемевшие руки вставляют небрежно патроны, которые тот нашел в кармане. После чего достает зажигалку и убирает пистолет.

Тусклый свет окружает странников, а зажигалка направляется к указательному пальцу со шрамом. Теплота сначала не чувствуется, но после охватывает жар. Разминая палец, готовится нажимать на спусковой крючок и взводить курок, ведь холод частично сковал конечности.

– Холод, конечно, отрезвляет, но не настолько, – задумчиво молвит парень. Продолжая согревать пальцы, – как думаешь… – медленно и протяжно, смотря на огонёк, иногда обжигаясь об него. Лицо искажается. – Кто внутри?

– Может быть, Оле? – осматриваясь по сторонам, отвечает спасителю. Ослепленный огнем тот ничего не видит, и на лице иногда проскакивает счастливая улыбка.

– Надеюсь. Я смотрю, он местная знаменитость, – убирая зажигалку. – План таков: сначала заглянем в окно, если там никого нет, то без опасений зайдем, если же кто-то внутри, то будем вести переговоры через дверь, – двинулись с места, а в чаще слышится рычание, вой волков и скулёж, который сопровождается одинокими порывами ветра.

– Ты можешь избавить нас от проблемы этим? – шепчет старик, указывая пальцем на револьвер.

– А если он безоружен?

– А если там ждут нас? Охотники за головами, бандиты и прочие? – после небольшой паузы, – Садрос?

– Если там угроза, от неё я избавлюсь. В любом случае, ты мог бы оказаться на месте безоружного. Впрочем, будь у тебя пистолет, ты бы, наверное, стрелял в каждого, кто подходит к твоей двери, – подойдя к дому, рука хватается за револьвер, а палец медленно и тихо взводит курок, но шума при этом меньше не становится, поэтому действие выполняется под очередное завывание ветра. Снег под ногами лежит тонким слоем и иногда похрустывает, но Стрелок считает, что внутри не должно быть слышно. Келемдар обхватывает сумку и бредёт следом, стараясь не издавать ни звука, выбирая шаг.

Заглядывают в помещение. Там сидит человек в лазурном одеянии, который помешивает жидкость в сосуде, стоящем на горячей печи. Неизвестный замер на кровати, лицо направлено к стене, поэтому сложно понять кто это.

Они возвращаются на дорогу к двери и Стрелок кричит:

– Стиллиан?

– Чай уже готов! Заходите, – отвечает добрым и приятным тоном.

– Кто ещё?

– Оле! – с недовольством в голосе. Два гостя переглядываются и Майнбласт жестом указывает на дверь, чтобы тот открыл её. Дверь открывается, пистолет направлен по направлению движения. Заходит быстрыми шагами и наставляет на голову загадочника револьвер. Холодная сталь ударяется в затылок. Старик заходит в помещение и захлопывает дверь, дрожащими, покрасневшими руками.

– Что за мать твою? – говорит Карвер и осматривает помещение. Со стороны окна на стене размазана кровь, а тело – бездыханное.

Стиллиан вскакивает и возмущается:

– А может, ты мне объяснишь? – указывая пальцем на своего знакомого. – Почему Оле Нину, – кричит, – убили?

– Это мог быть ты! Отойди, – револьвер ударяется о грудную клетку и задевает серебряную пуговицу на одежде Трикста.

– Вот тебе… – Стиллиан отходит и жмурится от злости, пальцы потирают драгоценность на одежде, а ноги топчутся на месте. Старик молча наблюдает с дрожью в теле и пытается согреться. – Я тебя спас, стихия бы тебя побрала! Ты хочешь сказать, что я прибыл раньше вас, чтобы просто прибить молодого лесника? Абсурд! Зачем он мне?

– Заткни пасть, мать твою. – Отвечает Карвер. Стиллиан активно жестикулирует и показывает свои ладони на общее обозрение, что очень удивляет старика, который распознает знакомый ему недуг. Ветер в лесной чаще всё усиливается и страшный гул разносится по тесной комнате. Треск брёвен слегка разбавляет атмосферу.

– Он был еще жив! – убирает волосы назад, а на бледном лике появляется скорбь. – Он был жив… – облокачивается на стену.

– Как он умер? – спрашивает старик. Карвер же стоит с пистолетом в руках, направленным на Стиллиана и не отводит глаз, но после слов, взор иногда обращает внимание на труп.

– Вовсе нет. Он отчаянно боролся за жизнь, ожидая помощь. Когда я прибыл, он захлёбывался в крови.

– Он говорил что-нибудь?

– Только плевался кровью… Бормотал про кого-то… Я не разобрал, – Карвер опускает пистолет, и на его лице загорается гнев. Тогда он выходит на улицу и замирает, смотрит на звёзды, пытаясь успокоиться.

– И сколько невинных умрёт? – бормочет себе под нос с горечью. Ему приходит воспоминание, когда тот проснулся в хижине. Он видел его смерть, но ничего поделать с этим не мог. К тому же, вспоминая слова, Стрелок понимает, что ничего не мог с этим поделать, ведь будущее никак не изменить.

В помещении двое принялись проводить ритуал, чтобы высвободить вапор из тела молодого парня, только недавно смеющегося и рассказывающего истории. Обмякшее тело переворачивают, Келемдар смотрит на мертвый лик и замечает, что у того нет зубов; нос, по всей видимости, откушен или же отрезан, а вся шея залита кровью. После обращает внимание, что одежда разорвана в области плеча. Туда пришлось ножевое ранение. Стиллиан лезет под кровать и находит бутылку, открыв которую начинает морщиться, ведь это тот самый эликсир лесника, который пил Карвер. Они обливают тряпку и кладут на лицо, после чего поджигают. Оба сидят напротив, смотря на уходящего знакомого. Молчание. Вой ветра невероятно сильный, а огонь, кажется, уже не испускает привычное тепло.

– Что ему нужно от меня? – отчаянно спрашивает Стрелок, зайдя в помещение и размахивая револьвером. Келемдар медленно поднимает взор на человека, кто спас, его и говорит.

– Давно, когда я ещё был капитаном ордена, моё дело было правое. Я работал не покладая рук. Как раз, занимаясь одним делом, я и узнал этого… – смотрит по сторонам, пытаясь подобрать слово. – Это чудовище! – ударяет по столу. – Однажды мне подкинули записку. Было это и вправду давно… В записке неизвестный рассказал о творящемся в Кораге ужасе – неких экспериментах над людьми. Дело было очень опасным, оно должно было поднять меня по должности… Когда мы прибыли туда, я застал ужасную картину. Рассказывать я вам всё не буду, уж простите. Мне больно об этом говорить. По всей видимости, Садрос, обретя свободу и устранив всех препятствующих, хочет продолжить эксперименты. Поговаривают, что сам Кейл там проводил свои исследования элеменадалу, – все внимательно слушают старика, который медленно встает и подходит к печке. Берёт маленькое брёвнышко и закидывает в топливоприёмник. Оба товарища омрачены, но внимательны к словам.

– Он решил пойти дальше, – говорит Келемдар, а сгоревшее лицо парня открывается, ведь огонь уже затух. – Садрос решил вмешаться в баланс! Он добавлял их! – размахивая руками. – Он организовал культ в подземельях руин, а быть может, даже был заодно с Теургией, о которой ни слуху, ни духу в последнее время. Он начал проводить эксперименты на людях, добавляя сначала ликвору, которая… если говорить проще, то она ломала суть человека, вмешиваясь в вапор. Получилось так, что люди превращались в этих чудовищ, ведь он скрещивал животных и людей. Даровал человеку животную жизнь, а животное наделял разумом. У него появилась армия чудовищ, которых называют дуритами.

– Как это относится ко мне? – спрашивает Стрелок, смотря на огонь, охватывающий древесину.

– Дослушай, – отвечает Стиллиан, облокачивается на стену и прячет руки за спиной, понимая, что старик знает уж очень многое.

– Ты, Карвер, как я понимаю, его следующее творение. Новое, – указывая пальцем. – Ты не переживал никакие болезни? Лихорадки? Кашель? Не знаю, что-нибудь было с тобой в ближайшее время?

– Садрос приходил ко мне, когда… – задумавшись. – Но как? Ведь я увидел его после того, как пережил смертельную опасность, а до этого и не встречал даже, – все думают и пытаются понять происходящее. Келемдар гладит подбородок, чешет неаккуратную щетину, и звук разносится по помещению. Трикс смотрит в окно на деревья. Карвер садится на холодный пол у печи.

– У тебя есть семья, Карвер? – медленно и громко говорит парень в лазурном одеянии.

– Что? – Майнбласт задаёт встречный вопрос. Старик замирает и смотрит на Трикста сердитым, но внимательным взглядом. – Семья? Зачем тебе это?

– Да. Мне просто интересно, – облокачивается на согнутые колени, лик же обращён на убийцу.

– Я был слишком молод, когда мать покинула нас. Отец же меня учил драться и стрелять до моего совершеннолетия, но опять же, я не уверен в своей памяти. Едва-едва вижу что-то, и я чувствую в этом правду. Револьвер как раз его. Больше ничего не помню, – взор направлен на оружие. Сквозь кровавые пятна отражается треугольное, безжизненное лицо Стрелка. – Он исчез. В беспамятстве я проснулся у обрыва. Я знал, что мне нужно куда-то уйти, знал, что бумаги, которые я держал, приведут в новую жизнь. Поневоле я ушел, сел на корабль и оказался здесь.

– В беспамятстве? – хмуро удивляется Келемдар и скрещивает руки на груди.

– Это как… – качает головой, – всепоглощающая тьма, омрачающая мысли и топящая в себе всё естественное. Чувство загнанного зверя. Вы не чувствовали это? Это отвратительно… – ладонь ложится на лоб, а безэмоциональный взор направляется то на человека в теплом тулупе, то на Трикста. – Безумие. В моей руке оказывается револьвер, в барабане два патрона, а в голове вопрос: "Умер он от моих рук, или нет?" – замер. – Кажется, что я был рождён повторно чудовищем с кровавыми руками.

– Нам нужно срочно встретиться с одним человеком в Традстольме, если он, конечно же, ещё жив. Садрос мог и до него добраться, наверное… – говорит Келемдар с блеском в глазах, в лике родилась истина, которая пока не раскрывается.

– Да, кстати! – говорит Трикст, встав. – К вашему вниманию – Афоантропос! – делает низкий поклон. Улыбка растягивается на лице.

– По твоим рукам я это заметил, – сообщает Келемдар. – У нас прекрасный союзник. Ты ведь наш союзник? – усмехнувшись, продолжает, а после начинает безумно хихикать, а вскоре смеяться. Все подхватывают волну и нервно заливаются смехом в помещении. Кажется, что труп и ветер с огнем обретают странные, безумные краски. Деревья за окном похожи на озадаченных зрителей в театре, замершие от напряжения.

– Но все же… – останавливает всех Стрелок. – Я не понимаю зачем нужен Садросу.

– Мы это узнаем. Я думаю, что ты его творение. Что он хочет с тобой сделать – неизвестно, но я уверен, что истина уж совсем рядом.

Карвер заливается болью, вспоминая своих друзей. Смерть новой семьи не будет напрасной, ведь откроются тайны, которые долгое время скрываются от человечества. Сначала ему нужны ответы, гарантии того, что враг будет повержен. Слишком много вопросов, но нет ответов. Остаётся только двигаться вперёд – в будущее.

Глава XI: Проводник в Забвение

Двое ищущих правду выходят из здания и спешно направляются дальше по улице Корага. Они остаются незамеченными. Двигаясь дальше в неизвестность, ловко лавируют между разными каменными обломками, оставляя позади каждое трудное препятствие. Вскоре они замирают и прячутся, почувствовав неподалёку угрозу. Им кажется, что за ними ведётся охота, будто кто-то из тени наблюдает за ними.

– Смотри! – шепчет Безымянный и указывает пальцем на одного, капающегося в обломках. Махнув рукой, тот призывает напарника изменить путь. Им необходимо двигаться быстрее, ведь ночь собирается окутать Кораг.

– Подождём. Мы не можем изменить дорогу, – некоторое время спустя, когда афоантропос вытащил из кучи старый железный прут, тот начал движение. Выйдя на главную улицу, он осматривается, а позже забегает в укрытие. Напарники переглядываются, понимая, что пора двигаться дальше. Они выжидают ещё пару минут и поднимаются, быстро перепрыгивая через каждый кусок обрушенного здания.

Сейчас их путь лежит в другое место, где есть возможные ответы. Почти в самом центре, ранее самым богатым по всей видимости, есть потайной путь в О.Ч.А.Г., ведь именно туда уводят ещё не обращённых. По крайней мере, их утешает тот факт, что возможно, именно там быть может какая-то дверца, а может и какие-то представители Теургии, охраняющие вход. Они стараются найти хоть какую-то зацепку, поэтому бросают все усилия на поиски, а не допросы невинных. В них ещё теплятся остатки человечности.

Они вновь замирают, видя недалеко одного монстра, который ест другого. Судя по его виду, уже нельзя сказать, что это кто-то человекоподобный. Грязный от крови и полулысый, с крупными и болезненными проплешинами на голове. Одежда вся изодрана, а на ногах нет обуви, поэтому ноги все истерзаны разными царапинами. Хоть они и быстро восстанавливаются, это не отрицает того факта, что он чувствует боль. Озверевшее существо, как кажется им. Те молча наблюдают за ним и слышат шорох, доносящийся недалеко. Те переползают в другое место, прячутся уже лучше. Шорохи слышатся лучше. В скором времени наступает тишина. Только голодное пожирание плоти заставляет округу дрожать. Выстрел. Афоантропос падает замертво рядом со своей пищей. Выскакивает второй монстр и, перевернув мертвеца, вгрызается ему в лицо.

– Нам нужно пройти через него.

– Он сейчас ничего не видит вокруг, жажда сильна. Давай, огрей его этим… обломком! – шепчет совсем тихо, что даже самому Трогу не слышно. Двое выходят из укрытия. Дробовик наставлен на жертву. Трог медленно подходит к голодному зверю и уже находится почти в двух шагах от него. Все замирают. Неизвестный принюхивается и медленно ведёт голову к притаившемуся охотнику. Противник резко вскакивает, но реакция искателя ответов оказывается лучше. Он ударяет со всей силы по голове афоантропосу, и тот падает оглушенный. Учитывая, что недавно звучал выстрел, то сюда должны сбежаться чудовища. Быстро осмотрев уснувшего, Трог не видит у него оружия, поэтому лишь махнув рукой товарищу, убегает прочь от этого места. Убравшись оттуда, позади слышатся крики. Вновь начинается схватка за кровь.

Напарники останавливаются в одном здании и спускаются в подвал. У них имеется несколько банок с едой в запасе. Настал момент перекуса.

– Я иногда не понимаю эту Лозу, – возражает Трог и, прикрыв глаза, перебирает пальцами. – Бывает в О.Ч.А.Г.е, а сказать боится или не даже не хочет, – открывает холодную банку.

– А кто будет отказываться от благополучия? – отвечает ему Безымянный. В руках красуется дробовик, который осматривает во избежание неожиданных поломок.

– С этим я согласен. Да и речь твоя очень проникновенная, – протягивает банку. – Я тебе благодарен за это.

– Не стоит. Мы – никто, – отстраняется, вслушиваясь в собственные мысли. – У тебя есть шанс, которого нет ни у кого, – качает головой. – Найду я себе птичку, а ты вот вернешь себе прошлое по окончании нашего совместного приключения.

– Нет, мы найдём с тобой новый дом, мы столько пережили, что уж… Хочешь не хочешь, но мы с тобой как семья! Вот у тебя есть она?

– Только ты, Трог…

– Вот об этом я и говорю!

– Надо найти Эвануита, – заканчивает диалог. Долго сидят в молчании. Солнце уже село. Подземные туннели завалены на ночь, а вокруг люка установлены шумные ловушки. Двое готовятся ко сну. Фонарь гаснет. Оба закрывают глаза под покрывалами. Чаще всего они спят совсем недолго, но в самые холодные ночи дремлют гораздо дольше, чтобы хватало сил на весь день, который длится относительно недолго. Часто просыпаются, когда ещё темно, и могут выбраться на поверхность и двигаться дальше. Однако сейчас слишком опасно, ведь в центре по ночам бродит разный чудовищный сброд, который передвигаются группами. Те питаются друг-другом, но считают своим долгом собирать в свою безумную отвратительную компанию афоантропосов, чтобы быть неуловимыми. В таких случаях, когда они набираются слишком большой стаей, то из О.Ч.А.Г.а к ним направляются группы устранения, забирающие некоторых, готовых вновь познать пережитые ужасы. Многих же увозят в неизвестность.

Раздается стук в люк, на который оба подрываются и прячутся. Глухой звук раздается по старому разбитому помещению, слабое существо бьёт костяшками. Сонные взгляды смотрят то по сторонам, то на место ударов.

– Это Лоза, – звучит звонкий страстный голосок. Усмехнувшись, Трог подходит к люку и товарищ с наставленным на дверцу дробовиком. Открывает и, взяв девушку за одежду, забрасывает с силой внутрь, медленно закрывая деревянный люк. Девушка падает на мусор, который валился многие годы сквозь отверстие. Оружие наставляется на голову, стальное дуло ударяется о лоб. Трог зажигает фонарь.

– Ты с нами? – спрашивает Безымянный, обращая внимание на напарника с фонарём, который заставляет щурить глаза от яркости. Всполохи надежды возгораются в сердце бегущего за собой. Изумительной красоты гостья молча кивает с дрожанием. Оружие уходит в сторону. – Без глупостей, дорогуша. Мы тебе не доверяем, – тычет пальцем, – но раз ты здесь, то это уже большой шаг на пути к возвращению на истинный путь! – проскакивает лёгкая улыбка, которая сменяется печалью и неким одиночеством.

Трог садится на покрывало и думает о том, как можно так бесшумно приблизиться к их логову. Думает, как можно модернизировать глупые и примитивные ловушки. "Была ли она замечена? Пришла ли она одна? Не шпион ли она О.Ч.А.Г.а?" – вопросы один за другим приходят в голову. Взгляд перемещается на глаза Безымянного, который, почуяв внимание, смотрит в ответ. Оба понимают, что чем дальше, тем лучше нужно быть. Внимание должно быть всегда обострено, а дежурства с девушкой должны происходить по очереди. Каждый должен спать по несколько часов, следя за женщиной.

– Я вам всё сообщу, – бросает из уст Лозы. Переворачивается на живот и встает рядом с Трогом, смотря в глаза полные надежды, но укутанные льдом. – Ты правда хочешь найти человека в лаборатории? – слёзный взгляд блаженно рассматривает афоантропоса. Подходит ближе. – Я помогу найти тебе твоё прошлое, – спокойно хватается за одежду и подходит вплотную, положив голову на плечо. Оба немного удивляются происходящему.

– Что ты требуешь взамен? – твёрдо обращается вооружённый.

– Мне ничего не нужно, – закрывает серые глаза, на лице блаженство и только. Трог чувствует тепло, которое разливается по телу. Волнение немного нарастает, кажется, ощущает женскую нежность, с которой не сталкивался ни разу с момента обращения. Безымянный улыбается, завидев картину. В памяти, наверное, проскочила фраза: «Вот найду себе птичку».

– Мне так жаль тебя… Мне так тебя жаль… – горестно.

– Пора ложиться спать, завтра надо действовать, иначе с голода сдохнем, – сообщает Трог и отводит от себя девушку. Та отходит в холодном помещении, бегает страстным взглядом по пространству и замечает койку существа, которого только что обнимала. Ложится и старается уснуть. Пожав плечами, оба отправляются по местам, но Безымянный сначала подзывает к себе товарища и шепчет на ухо: «Будь аккуратнее, я сегодня подежурю, пока сильно не устану, отдыхай». Парень устраивается рядом с девицей. Фонарь тушится, тьма окутывает трех афоантропосов. Лоза обнимает Трога, который лежит рядом с ней, тот чувствует её приятное дыхание, а жар тела ощущается в полной мере, только от одного касания.

Наступает утро и вновь надо стремиться дальше, туда, где сокрыто сокровище. Правда, память и человечность давно ушли вместе с любовью и чистыми дланями, ещё не запачканными кровью. Встают и, слегка приоткрыв люк, замечают синие облака, которые освещаются выглянувшим солнцем. Самый ранний рассвет – удобное время, чтобы пройти пару часов пешком по разбитым завалинам, только ледяной холод будет топить в своих объятьях. Девушка цепляет руками себя. Длинные русые волосы убраны назад.

– Ты должна сообщить нам следующий шаг, – Лоза поднимает взор, безэмоциональный отрешенный голос произносит.

– Есть главный и скрытый вход, – поднимается на ноги. – Скрытый находится в нескольких улицах отсюда, – Трог удивляется словам. Девушка повернулась к нему и продолжила, – я могу провести вас внутрь без какого-либо сопротивления. Меня там знают, я иногда вожу туда ещё необезумевших. Либо же людей.

– Ты точно туда нас ведешь? – интересуется Трог.

– Только добираться надо в темноте, – женский голос приятно раздается в ушах. – Скоро будет метель. Можно дождаться и…

– Нет, отправляемся сейчас, – хмуро восклицает Безымянный. – Откуда ты знаешь про метель?

– Мне сказали об этом там, куда мы идем, – повернувшись к вооруженному. Собрав все вещи, они сомневаются. Выбора, к сожалению, нет. Путь предстоит тяжким, как и предполагалось, когда двое только решили выступить. Доверять девушке нельзя, но это единственный выход. Они выбираются на поверхность и быстро двигаются следом за загадочной девушкой, которую считают предателем.

– Только не слушайте голос, – Лоза тихо шепчет, опустив голову. Переглянувшись, двое пожимают плечами.