Примирение с женщиной

Глава 6

Через честное, хоть и жестокое, отношение, в первую очередь, моё к каждой из них. Именно так сопоставив их отношение ко мне в стремлении быть, как своё отношение к ним и тому, чтобы мне узнать, что нужно поменять в лучшую сторону в себе, а главное могу ли я это сделать сам, для обретения идеального в этом смысле её самой. Я всё это представлял давно, но только в туманном видении, поскольку любое, даже самое яркое и точное представление помыслом, это всего лишь ещё не затвердевший, постоянно меняющийся и подстраивающийся под определение идеала слой действительного образа, определив который в реальности в ней, я найду, а точнее так увижу свой действительный уровень, а она увидит свой. Поскольку сейчас я нахожусь в наилучшей для этого новой форме намерения в свойстве эмпатии. – Интересно! – Попробую, возможно у меня получится, хотя, я уже кое о чём догадываюсь относительно себя. – Тут есть серьёзные риски для самооценки. Как в одну сторону, так и в другую. Сопоставив все определяемые критерии находки, сможешь ли ты лучше понять кто есть сам, если результаты будут обратные? – Ты имеешь в виду, поверю ли я сам в результат? Этого боятся не стоит, я всё же принадлежу к определённому социальному кругу, уровню так сказать, где, всё же, пока моются и стригутся, намечая, что надеть в тот или иной период времени дня или ночи. Отдавая себе отчёт в действиях. Всё же не думаю, что нахожусь сейчас там, где не смог бы условиться с приличной женщиной. А вариант тут только один, который меня бы устроил по жизни, этот тот, что исключён для такой формы знакомства, а сейчас это именно тот, что мне нужно. Поэтому я заранее знаю, каким будет результат в итоге. Мы расстанемся. Чтобы снова уйти с таким пониманием на доработку себя, начав с рассуждения подобно тому, что произвёл, как средство созерцания себя в желаемом-настоящем. Повторюсь: Даже в самом коротком опыте, я закладываю этот рост через отношение желаемого ко мне, рассматривая желаемое именно в данной категории знакомств, как триггера на самое своё скрытое, т.е. качественное выраженное в ней во внешней, проявляемой форме, как ожившее истинное, способное дать мне увидеть меня лучше, чем сам я могу это сделать. Поэтому не жду ничего сверхъестественного. А это главное. Я буду действовать даже, не взирая на ключевые изъяны. Да, невзирая на изъяны. Ибо они мои. Поскольку те критерии, выдвинутые желанием подсознания, к эстетическому подражанию уму, находящегося всегда только зрительно в основе идеала, сегодня связаны лишь с образом внешним, и не покинули область оболочки глубокой истины. В чём я пока не уверен, пришёл я из глубины наружу или пока ещё нахожусь снаружи и даже не подступился к тому, чтобы пойти глубже. Во всяком случае, данный критерий, личности в образе внешности, я не в силах сейчас перешагнуть. Поскольку, и уверен, что внутренний лад, пусть даже и не кармический, формирует внешность. Так я хочу сдвинуться в новое в своём развитии. Тем более, абсолютно знаю, открытые модели восприятия, внедрённые в современное общество противобогом в отношении с женщиной. Которые необходимо также закрывать, чтобы идти дальше. Я думаю, этот уже не новый, но всё ещё сохраняющий новизну для неискушённого толка, искажающий действительность истины отношений, конструирующий целеполагание механизм, он же есть форма восприятия, формирующий сознание юнцов и подпитывающее их же уже в других возрастных группах с помощью, например через пормедиа индустрии. Всё это наносное, как стимул в намерении, я могу отвергнуть и отвергаю в непоколебимости смирением с честью мужчины, приняв по истине всё то, что необходимо освоить теперь, согласно обоюдному развитию с женщиной, которую встречу, и никак иначе. Дополнив в недостающем общем целом что-то для каждого из нас. А также я хочу выяснить, что способен предоставить мне данный инструмент коммуникации. Не развращает ли он еще больше суть нас самих, как строителей себя самих, или же ввергает нас в ещё большие дебри гедонистического и эгоистического временного пользования, растлевая душу, отупляя ещё большей вседозволенностью в отношении с плотью? Какой диалог возможен с женщиной в сознании её решимости переступить порог мужского клуба, став его частью, как с тем, кто стал её добычей? Как она будет говорить, чего она будет хотеть? Знает ли она, что, уповая, исходя из низшего желания обычной близости, зайдя сюда в отупении и бессилии от собственной занятости, удовлетворить потребности ей можно априори вынести нерадостный диагноз? Ровно, как я ставлю его себе. Превращаясь в блудливого затворника. Теперь сваливая всё в кучу судьбы, подменяя понятия процессов схождения, забывая кто там, по ту сторону, и что тот по истине хочет от неё. Стоя. Сидя. Лёжа. Глядя на меня с фото во всеоружии своего ещё свежего взгляда. Надеясь на что-то, но именно так и искажая своё доверие к мужчинам, вгоняя себя всё больше в тупик накрывающего призрения за их к ней хитрость и лицемерие, действующих словно хищные рыбы, как уже по её новым утверждающимся лекалам своевольной наживки, за фальшь и лож.

Скоротечность.

Пытаясь перехватить инициативу, чтобы самой, быть хитрее и более находчивой в отношении дистанции до и после. Заманивая, бросая наживкой себя, меняя партнеров в поиске какого-то своего. И вот, современный читатель, – началось: «Если тебя пугает красивая и умная женщина, с хорошим чувством юмора, свайпай влево!» примерно так. Она меня не пугает, меня пугает реклама. С чего она решила, что красива и имеет чувство юмора, а уж тем более умна уж если тут? Так и теряется красота – нарцисс красив, пока ты не осознал, что это нарцисс. В таких красота рождает комичный апломб и девальвируется спросом. Внешняя привлекательность, становится отталкивающей и ущербной в самом отношении к ней владелицы. Так происходит сегодня повсюду. Так произошло и с искусством. Как итог, красота ассоциируется с глупостью, пошлостью, вычурностью, помпезностью и дороговизной. Становясь всем тем же возвышенным, только в качествах уродства. А это, та самая – катастрофа пустых амфор. Природа даёт нам-то, что даёт тебе, красивая девочка, девушка, женщина, как преимущества в жизни, по праву доставшиеся именно тебе, а ты эти преимущества обесцениваешь, считая всё это за предмет роскоши. А не за предмет познания привилегией новых высот себя самой в скоромности. Так ставя себя на место в качестве мебели или в части интерьера, так сама, лишая себя красоты наполнением. Так как не хочешь трудиться, посчитав имеющееся достаточным, чтобы быть нужной. Да. Но лишь в хозяйстве коллекционера, а не того, кто будет беречь тебя соприкасаясь каждый день потому как нуждается в тебе, как в твоём существе сосуда, содержанием которого и дорожит. Хотя, и невозможно не согласиться, что разная красота для разных целей, красивое, не значит нужное. – А тебе? Тебе что нужно? Тебе нужно украшение? Или тебе нужен человек? – Я просто сделаю то, в чём нуждаюсь, создав целое, в чём ценю всё сразу и в одном, как уже сказал, -верю, поскольку чувствую, что «внутренний лад, пусть даже и не кармический, формирует внешность». – Тогда ты сам, сам ты кто? Вот это я и изучаю. Это-то мне и нужно знать, смотря на неё без чувства жалости или сострадания, а лишь для того, чтобы улыбнуться взглядом на завершённое, собственным совершенством, будучи в осознании того, что она действительно есть, эта завершённость. Что она действительно настала. И я закончил своё произведение. Для этого, мне не нужно многого, лишь её общество, в котором, я смогу остаться для неё таким же прекрасным опытом, создания себя, как и она для меня. Так я узнаю, что мне позволила природа, и есть ли моя сила перед истиной красотой. Тогда я узнаю, за что ей дала природа то, за что кто-то должен больше. – Но, разве не так говоришь теперь, что она должна тебе – А? Она говорит хочет простого счастья. В таком случае, не она ли должна стать самой природой, чтобы суметь дать больше самой природы, быть счастьем другого? Но, по праву своего отношения, а не в характеристиках привлекательности, не так ли? – Вот это и есть, те самые качели эго – унылая составляющая недалекости в воззрениях на суть власти мужчины или красоты женщины. Сегодня, да, впрочем, и всегда. Он готов мериться со многим, лишь бы познать красоту, такую, пустую. Потому как, в настоящем, не способен создать её для себя сегодня… поскольку, всегда жил, оглядываясь на чужое. Теперь в тайне мечтая о той простой Женщине, способной всего-то, сделать его жизнь чуточку настоящей. Слышишь, он лжёт тебе, просто убегая от одиночества? Бежит. пока есть силы, с отдышкой спрашивая себя, – «кто же она, это настоящая женщина?». Та самая. Есть ли она на самом деле. Такой не познает женщину, ибо женщина, есть полное соответствие мужчине. Каков ты сам такова и твоя женщина для тебя. Таков весь окружающий тебя мир твоей вселенной. Озираясь на чужое, останавливаешь своё развитие, растеряв скромность, становишься опытным посмешищем, выставляя её рядом, захватив, как новую статуэтку для одной из своих пыльных полок. Очень пыльных полок. Так ты всё же пытаешься найти всяческую возможность обрести счастье там, где царит желание восторга, а значит в тех ощущениях, где его не может быть априори.

Восторг – всего лишь эмоция, вызванная временным явлением, но не само счастье.

Встаёшь под знамя вечного лживого обещания: «вместе мы будем счастливы!» А спросил себя, почему несчастен один сейчас? Рефрен отторжения жизни свойством определять желаемое в будущем. Счастье употребивших себя на стройке жизни, ради будущего других. Не это ли самое беззаветное общественное счастье, и самое безответственное с личной стороны? Месим словно жерновами напускных желаний смыслы мироздания. Но как начать диалог со вселенной правильно? Знаю. Нужно стараться думать о содержащейся в тебе вселенной. Вести с ней диалог. Ибо ты и есть космос окутывающий её. Старайся! А как оно сложится, вот и посмотришь. Всё зависит от того, как ты его поведешь – диалог. Всё зависит от тебя, и всё так же зависит от тебя с кем ты встанешь по окончании этого опыта. – Значит тем и станешь? Так в чём признание? – Ты всё ещё не понял меня? – Наверное нет. Мне показалось мы снова говорим о твоей неуверенности в желаемом? Так какое оно – твоё признание? – Ты упустил мысль, где я проговорил идею и кое-что об этом, только что, где говорил об инструментах, искусственных инструментах современного мира, которые я готов принять на время, в своём желании обрести опыт в общении с женщиной. – Я думаю на твоём образе это скажется плохо. – Я уже знаю. Но как это может навредить в созидаемом? – Никак, но свойства незапятнанной личности, в глазах чистой, посредственно непорочной сущности ты теряешь! – Что-то думаю, мне об этом беспокоиться уже не стоит. А стоит лишь ободном, о достоинстве. Мои заботы есть лишь о нравственном достоинстве. И мне не хотелось мараться, но придётся, поскольку чувствую, что забрёл в тупик лабиринта собственных иллюзий и представлений о себе. Так я сильнее мараюсь, находясь в мыслях там, как в представлении, а это на секундочку всё, что я знаю. А то, что я знаю, не так уж и прекрасно, в моём представлении. Я должен изучить этот вопрос. Эту сторону себя. Чтобы закрыть тему и двигаться дальше. Вот моё признание. – А может ты слабак и трус? – Чего же я трушу? И позволь. Почему слабак? Ха-ха-ха. Почему я не пренебрегаю такой возможностью? Я уже говорил, мне стало как-то стыдно за свою браваду о свободе бездействием. Поскольку, бездействуя, я тоже действую, что не секрет, тогда, я просто поменял способ действовать, спросив себя вначале: «каким должно быть действие и разве я свободен если только защищаюсь?» Если ум занят не тем, чем мне бы хотелось. Спросил я себя. Если мысль донимает, если я и впрямь преисполнен надеждой отыскать её. Что есть истина в том, как я понимаю себя сегодня. Мне показалось, что нужно испытать этот способ, нужно испытать все способы, и вернуться к истоку веры в надежде. Так проникнуть в саму суть предназначения своего одиночества, и разрешить надежды невозможностью отыскать там что-то. Только не её, для данного случая, а что-то новое для себя в ней. Ибо удел, как удел человека истины, быть одинокими, мы одни тут и всегда будем одни тут. Тут, среди тех, для кого есть только мы сами и то, что нас наполняет: образ нас самих в отношении с социумом. Ибо социум нам нужен, как творение мной Её в себе, а значит себя, чтобы прийти к истине в правде, таким образом мы и разрешаем любую тему пустоты. Но так преодолеть новые горизонты созданной нами же лжи об одиночестве нельзя. Закрывая тему обречённости одиночеством только пустым желанием. Мирясь с ней, с ложью, лишь наблюдая, так обозревая порок, идущий от благого начала, приводящий к осквернению внутреннего запроса образности, являясь заранее отверженным существом материи созданного нами пространством. Торопя его с желаемым, сблизить тебя с фантомом постоянно меняющегося электронного образа. Уже живёшь, не содействуя намерением быть с кем-то рядом, а лишь изучая саму форму – теперь находясь в собственной трансформе значения отношений на этой платформе. Об этом я уже рассуждаю под действием собственного опыта тут, как с позиции исследователя собственных устремлений. Я взрослею, но становлюсь ли я мудрее? Одна из задач мудрости, навести порядок в отношении со всем противоположным, в отношении с желаемым, перестать придумывать себе то, чего на самом деле с тобой произойти не может. Мудрость, как целое, в отношении с женщиной – мудрость в отношении со вселенной. Какая она? Какие навыки нужны, чтобы отпустить всё, перестать гнаться за искаженной формой в осмыслении необходимости владеть ею? Что на самом деле руководит этим порывом? Всего лишь либидо? Всего лишь похоть? Всего лишь реклама тела? И я решил. – Ты решил? – Обдумал всё хорошо! – Ты точно обдумал всё хорошо? – Да, я решил… Ведь семя брошено. Я вкушу. И пусть будет что должно, тут я честен, я делаю, как чувствую! Чем чёрт не шутит? Не так ли, Чёрт? И вот я в саду, а вокруг опавшие яблоки… пнул одно, оно гнилое, взял второе, черви в нём, тронул третье не дозрело, перезрело, запрело, одеревенело, скукожилось, истлело. А может тут среди листвы ветвей и есть ещё одно, но не про то, рвать не буду, я потрясу за стан кормилицу, знаю точно, если там. То на лету схвачу, поймаю…

И вот, я опускаюсь, словно в реку, погружаясь в мгновение начинающую затягивать, обтекая атмосферой, будоражащей изобилием. Сразу создаётся ощущение, что ты словно попал в какое-то чудесное место, словно в чью-то сокровищницу вошёл, наполненной разнообразными формами и их представляющими созданиями. Сразу же приходит первая и чёткая мысль: «теперь ты точно там, где должен быть», шепчет изумлённый ум мне. Какой-то грустью отзывается впечатление, в том, что всё всегда тут и было, но без меня, и небольшая досада от того, что только сейчас догадался зайти сюда, чтобы познакомиться с этим захватывающим миром. Рождается осознание, что многое пропустил в жизни, когда мог бы успеть в этом смысле больше.

– Привет, как настроение? – Привет! – Ты чего тут? – Знакомлюсь, а ты? – Да так, зашёл, первый раз. – А ты давно тут? – Нет, тоже впервые, два дня. – Ну и как? – Подруга зарегила, пока не знаю…

– Вот и всё…! Просто? – Просто. – И даже не страшно? – Нет, не страшно… И даже не чуточки не мерзко.

– Да. Только странно. И просто становится любопытно. – Что странно? – Парадокс какой-то, тут кругом девственно непричастные? Я думал… Как я плохо думал. – Что ты имеешь в виду? – Просто, ты подряд не первая, кто сообщает ровно то же, что сообщала предыдущая. – Ты про подругу. – Ага! – Видимо мы, девушки, не решительны. А за кого-то принимать решение проще. Тем более, моя подруга так познакомилась с будущем мужем. Давно мне про это говорила, но я сама не решалась.

– Тогда пообщаемся? – Давай, я не против. – Ты вроде симпатичный на фото. – Приятно это слышать. Да, кстати, ты тоже, на фото, классная.

Только вот, я подмечаю, в процессе такого свободного общения, с каждым новым словом рождается какой-то вымысел. Ты словно подстраиваешься под необходимый результат. А если и начинаешь говоришь, о том, что хочешь, то всё больше и больше наступает какое-то сомнение, о правильности выбора, о её достоинстве.

– У меня также, -ты знаешь? Вот уже вроде и есть к чему придраться, говоря с тобой… – Ты раздражаешься? – А что похоже?

Одно неверное слово, неправильно понятое, меняет вектор общения, уводит в сторону поиска другого кандидата от собеседника. Так легко угадить не туда – попав в плен реакции. – Нет, погоди! Ушла. Чёрт. Нужно быть психотерапевтом, чтобы выводить избитых, но понравившихся особ на разговор, на общение. Это новая опция, я к ней не готовился. О.к. Этакая возникающая невнятность, есть некая превратность чата. Ведь тут задействованы примитивные и бездуховные инструменты общения. – А ты чего хотел? – Явно не фотографию не пойми кого и цифровой чат. Шучу. Но форма общения немыслимая. Игра в любезность, в угадайку настроения и подари эмоции, пришли фото, твоих недостаточно, отправил, жду ответа, ответа нет. Не сорвалась бы рыба с крючка. Какое фото выбрать, и как я пойму, что ей нужно? – И – о да! Сразу написала: «я разведёнка с прицепами. Без жилищных и материальных проблем». Зачем это причисление останков прежнего и всего имущего? Ну нет, -хватит. Достаточно! – Прости, но эти фото, всё, что есть. Такие длинные паузы в ответах, видимо по левому флангу кто-то еще? А мой следующий опыт, он будет похож на нечто более прагматичное, зачем терять время? Просто нужно совершенствовать навыки ловли рыбы, когда всё равно тут смысл один: «Наудить рыбу на обед». Я чувствую, как мысленно начинаю погружаться в шаблон насмотренностью вариантов. Я уже, не совсем понимаю, чего жду. Помнится, был какой-то случай. Я что-то думал на тему случайного, возможного столкновения в жизни с ней. Но тут, это никак. От намерения к любопытству, от образа к форме, от стремления к желанию, от желания к похоти, от похоти к осуществлению. И всё это за несколько минут или часов с абсолютной прямотой. И отношение как к неодушевлённому предмету, ощущение лишь азарта, ускоряющего твой интерес выбора количественным представлением деталей, перебирая которые, пытаешься сформировать нечто. На подобие фоторобота человека, только в целом, женской особи. Но, а теперь-то, какой случай мне нужен? Ведь теперь сводится всё к тупому желанию, или проще сказать хотению. Очарованный любопытством. Набираясь сноровки и изучаю приманки. – А случай, он есть? – Как в рыбалке. Кому везёт, а кому нет. Сегодня так, а завтра по-другому. – Погоди, разве с этого ты начинал? – Я же говорю, -конечно нет, я был преисполнен честности и практической открытости, старался удержаться в мыслях исключая примитивизм оценки, хотел смотреть вглубь. Но это невозможно. Пресыщение приходит быстро. При этом от раза к разу меняется интерес, в силу изученности образующих форм, подбрасывающие сами идеи такого знакомства, напрямую идущие от той, противоположной стороны, как токовой персоны. – Привет! Пообщаемся? – Рано или поздно, поздно будет думать о чем-то другом. – Ты, о чем? – О том, что мы тут делаем? Чего ты тут ищешь? – Ищу того, кому будут нравится мои шуточки… Интересен тот, кто будет готов терпеть мои эмоции… Кстати, давай ты больше не полезешь ко мне в голову или, как будто пытаясь моими мыслями говорить! Хорошо? – Ладно! Пока! – Привет!

Думаю, на счет привлекательности, тут срабатывают похожие механизмы поиска изъянов, как в отборе по фото кандидаток на ту или иную позицию с той или иной целью. В том числе и механизмы сомнения на любой основе, любая неточность стирает интерес реализуя возможности тотчас же переключаться на кого-то другого. Да и как, позвольте спросить, можно знать, что тебе нравится в конкретном человеке, не видя его? Учитывая только его запрос на необходимое для него самого через его фото. Непонятно. Одной ей понятно с какого ракурса это снято. А главное зачем. Ты видишь его любимую – рабочую сторону (субъекта). Иногда что-то андрогенное, отдаленно напоминающее женщину. Иногда, две фото одного лица, как будто принадлежащие разным людям. Глянец в прошедшем времени. Сроки давности никого не волнуют. Сроки годности тоже. Какие-то бессмысленные слепки, удивительно напоминающие обложки журналов для мужчин прошлого и настоящего. Зачем она хочет, чтобы я знал, как она выглядела в 18-ть, в свои 42? Да разве можно определить что-то по такому ощущению торга в настоящем, кроме, словно, почувствовав себя обозлившимся стариком, опустившимся до каталога журнала с товаром, сидящего на нужнике, исчерпавшего все возможности временем сходить за покупками самому. Начинаешь жить щемящим чувством, словно невозможного призрака будто с искалеченным бессмысленной жизнью теле. Действительно! Образы, заслуживающие флиппчата. – Не знаю. Странный вопрос. – А это ты? – Да я. –Тогда хочу какао на кокосовом молоке. А вот ещё. Пусть будет. Ответит может. – Привет. – Привет. Какие цели? – Ищу серьёзные отношения. – Да? Просто отлично! А грудь на первом плане, в развёрнутом виде на первой фото для чего? – А что с ней не так? – Да всё так. Ты хоть футболку надень. Но, что же может возникать вместо нежных будоражащих сознание ощущений если ты видишь слишком много и сразу? Видишь не то, и видишь всё. Всё, то, что должен видеть только ты, а зачем тогда она это делает для всех и сразу? Для чего? Кому она это показывает? Всем? – Неужели это не ясно!? Неужели кто-то ещё помнит про фокус с павлиньим хвостом? – Чтобы привлечь самку для спаривания? – Бинго, тот же эффект! Только наоборот. Казуистская свобода. – Казуистика временного перехода. У «людей» всё по-другому, просто теперь павлиний хвост достался женщине. Не более… Все эти фокусы с эротическими изгибами, галопы голых ног в песке или поп на высоте скайскрепера у бассейна. Чёрт побери, странный взгляд из-за как будто только что подаренного ей кем-то букета цветов. Ошеломляющая простодушность на уровне абсолютного извращения символов. – Концепция изощрённого косплея в героинь себя. – Это баг в программе восприятия со значением воспитания. Я подарю тебе букет, а ты выставляешь этот момент на сайте знакомств? Откуда лукаво поглядываешь, как будто на что-то намекая сквозь цветы, уже тогда глядя с сайта, с кем-то подаренным букетом. Как этот жест напоминает мне, теперь смотрящему на это фото во флипчате, о собственном признании идущего к глупости. влево. – Скажи, ты видел там сидящих перед тарелкой с едой, словно полученным призом? Или смотрящих одним глазом на тебя через бокал? – Я видел многое там, но видел и также, изображающих позу, как будто присевшей пописать, 20 фотографий из лифта, где 10 из них почему-то в неглиже. Немного себяшек, из кровати, точнее с отсебяшками и кроватью. Цепочка из экстравагантных поз, а-ля реклама духов, очков, сумочек или туров в теплые края. Целая подборка уточкиных губ, таких страждущих серьезности в отношениях. Хотя? Да ясно же, поскольку даже примитивнее павлиньего хвоста, глупее. Ивзращённее. – Думаешь, павлину слабо клюв нарастить? – Чарльз бы понял и оценил попытку вида. – Но что тут извращённого? – Ну как же, это же просто слив. Реальный слив той самой повестки дня, в которой женщина выставляет себя свободной в отношении с чем? Как борец борьбы за собственные права в свободе? Кто они, что за колонна представительниц, какого профсоюза? Кто они, эти куртизанки, рефлексирующие на свои же фото? С приплюснутыми и выдавленными от напруги натяжения нижнего белья или части купальника, рейтузов, выступая так, с рельефно выделяющимися «вратами в рай». Упорно перебирая позы и так туго натянув купальник, что слёзы выступают на глазах смотрящего. Умоляющего в сообщениях поскорее ослабить давление. – Критика критики их же поведением? – Зачем они это делают? Почему игнорируют целостность в системе уважения, строящуюся на обоюдной характеристике уважения. Или мы настолько глупы и безжалостны, и глупы, что, не зная устройство друг друга, можем позволять себе, издеваться над друг другом таким примитивным способом, или я действительно в каталоге товаров? Словно субъект без средств имея возможность лишь накапливать энергию призрения ломая свой ум как достать всё то, на что смотришь.

Пишу в строке о себе: «Любая встреча, куда бы не направляла тебя судьба важна. Ты делаешь-то, что необходимо сделать сейчас, чтобы освободиться. Даже настоящие или бывшие отношения, это пока еще только путь к свободе и освобождению. Чтобы быть свободным, нельзя привязываться ни к чему, но всё и вся уметь любить… Где дружба, моё естественное желание быть вместе…»

Человеку это вполне постижимо если конечно он примет истинную любовь, понимая её. Но на такое (не) многие ли способны находясь в качествах субъекта, поскольку находится всё это уже не в качествах субъекта. Во всяком случае идея свободы она витает в атмосфере доверия, честности. Где то, чем ты условно владеешь, подпустившее тебя ближе всех, как и ты совсем не тревожишь и не тревожишься, так ты знаешь, что всё в прядке, и тут, глядя с фото почти раздетой говоришь: «Я бы хотела дружить… и стараться помогать тем самым себе и людям… а все эти погони за счастьем, бред сивой кобылы… приятные люди, открытые отношения… верность данному слову и честность перед тем, кому его дала…» Более тупее и однозначнее, в попытке донести тоже самое относительно своей честности, выглядит следующее сообщение в строке о себе следующей претендентки: «Коктейль из эрудиции, пошлости, романсов, мата, юмора и оптимизма». Послесловие там же: «Это стало что-то вроде наркотика, тебе не хочется, но каждый раз заводишь аккаунт снова и снова удаляя его». Разве здравомыслящий человек пойдет принимать наркотики с целью найти друга жизни? Не думаю. Хотя, также считаю, найти друзей по несчастью тут можно. Естественно, среди находящихся в той же зависимости. – Но, позволь, только отчаявшийся в безверии эгоист, страждущий искушений сможет пойти на такое анкетирование себя перед незнакомыми людьми. Разве. Нет? Войти сюда, желая ощутить страждущих от заражения первобытной любовью, а на самом деле, конечно, нет, ищущих своего. И уже потом, хотя и достаточно быстро, наступает момент, прежде чем зайти в сервис, надеваешь скафандр равнодушия и насмешек, затем уже, ныряешь в липкий кисель по рецепту хвалёной свободы, некогда казавшийся изобилием. Сразу же, становится ясно заметно, как ощутимое на физическом уровне проявлений, под тяжестью желаний и разного толка рефлексий, ложных ощущений возможности, опускаешься вниз, смотришь по сторонам, связанный собственной бездны страхом, погружаешься куда-то дальше, но уже надсмехающийся на тему возможности выбрать среди достойного. Чувствуешь, как тяжелеешь, как тяжелеет всё, даже предметы вокруг, а ты сам только и занят тем, что постоянно придумываешь новые смыслы зачем и отчего я тут. Чтобы удержать балласт лукавой истиной, с каждым вздохом и выдохом отстраняющейся, растворяясь, уступает, не видя препятствий быть смещённой, исчезает, словно зеркальная дверь, открываясь более не показывает ничего, кроме тёмного входа. Ещё шаг, ещё попытка ухватиться за оправдание, и никак, словно во сне проваливаясь, летишь куда-то, ускоряясь с каждым новым поворотом головы, устремляясь своим погружением за взглядом, реагируя на замершее движение тела с открывающегося нового снимка. Так, незаметно, совсем запутавшись не помнишь зачем тут. Скованный очарованием тёмной пустоты, озираешься, оказавшись на дне, нырнув за своей амфорой, в итоге оказавшейся пустой раковиной. Да и откуда ей тут быть, раз тут ныряю не я один. Наивный. – Так может ещё глубже нужно занырнуть? – Думаю, это максимальная глубина, и без того вызывающая словно галлюцинации: вижу себя отражением в красивых вазах, но лишь отражаясь немощью камешка лежащим на дне рядом с пустой раковиной. Не движимый, бесчувственный, словно капля скольжу взглядом по их деталям кружевных рисунков, находясь под тяжестью бреда прибитый давлением, но хоть и брежу, осознаю, на сколько разные мы в идее бытия. Обездвиженный и поражённый, тем, на сколько разные мы. Я и мир бесплодной красоты. Мир глянцевых ляжек, сбрызнутых капельками воды, прилипшими с потом песчинками – микроскопическими частичками счастья той, достигшей лазурного берега, ценою пота собственной плоти. Частичками, такими же маленькими, как твои шансы тут дойти до встречи с телом мечты… Если только не стать таким же красноречивым и изогнутым изобразившись перед ней всеми линиями фотографической неправды, сообщающими сейчас тебе, о смысле задуманного и уже воплощённого ею. Попробовать встретить спутницу в борделе? Прейдя туда за развлечением? Почему нет! Попробуем переформатировать осознание, вынув себя из серьезности намерений окончательно. – И правильно, ведь время такое. Хватит этой готической хрени с вазами. Нет? – Мои готические хрени, по-твоему выражению, оставь в покое. Лучше прикинусь союзником словно для той, предопределившей свой путь фотографией, став изгнанницей собственного мира, став подражанием, примером подражания в иллюзии простоты поучения в получении. Использующая лишь методы не требующие образования, а только дары от природного наложения прошлыми стараниями предков. Теперь являясь лишь собственницей тела, как олицетворением привилегий для каждого кто оплатит список требуемого для пользования им. Я же, словно, нахожусь, очутившись, как в том времени, когда хочется что-то сделать для неё, но из жалости, став купцом, играющим в их игры, в которых всегда, когда уже слишком поздно сказать нет, отвечаешь да, предвидя всё наперёд. – Разве не так тут заведено? Жалость! Прекрасный инструмент влияния и проявления псевдолюбви. Словно сама незрелость является, отзываясь, как отвратительное желание требующего чувств жалости. Достойного судьбы No NAME(а), внимающего таким участием к такому же посетителю, к каждому или каждой вошедшей уже находясь внутри. – А о чём ещё тут говорить? Почему ты тут? Разве не с этого начинается беседа после акта, с проституткой, желающего вдруг принять участие в её судьбе расспросами? Расскажи, как долго ты тут? Хотела бы закончить всё это? И так с каждой. Начнёшь её учить на этом построив шансы? – А может научишь говорить о жизни? – В сети? Уже смешно! – Да, и правда. Смешно! Найти спутницу в борделе? Найти часть своей души в борделе? Конечно, это возможно если она там. Если ты её там оставил. – Нет, время такое, говорю. – Врёшь! Но, если, конечно, может, хочешь ты сам чтобы часть твоей души скиталась в таких местах – твоя, как тут называют, половинка сидит тут? – Бррр. Страшная и жалкая правда. – Если так, то дерзай, спаси её. Но не пропади сам. – Ты в это не веришь? – Если тебе не всё равно. – Да не всё ли равно откуда её вырывать? – Ох ты! Не придется ли тебе потом себя вырывать из чада жалости к себе в результате усталости от игры в лицемерие, а теперь и скорби о прочности души своей в терпении разоблачая себя и разлучаясь с ней, половинясь и снова – и снова половинясь? Ты сходишь сума! – Говори за себя, пожалуйста, -так легче. – А я и говорю за себя. Про тебя и про себя и всех нас. – Благодарю, не обобщай. – Так правдивее. – Я смотрю на себя, и говорю за себя, как я меняюсь, какой я был до этого момента и каким я есть сейчас. Найдя тут, ничего, кроме отчаяния, теперь желая получить хоть что-то от игрового автомата на последние деньги. «Хорошо, извини». Извини? Уже? Привет, как дела?» «Я прошу всех тех, кто начинает своё общения со слов, «привет как дела», проходить мимо, надоели эти ваши шаблоны. Придумайте что-то пооригинальнее». Почему ты тут? «Я не люблю людей, заканчивайте с попытками меня переубедить, уже не смешно, я не умею знакомиться, поэтому тут-хочу это исправить…» «У меня есть семья, но я все равно чувствую себя одинокой». Как же, и муж есть? Да есть. И что же произошло? «Ничего. Хочу эмоций, хочу, удивления, хочу искры, хочу ощущений». И дети есть? «Да есть, сын». О.к. Ты не любишь своего мужа? «Люблю, но это другое». Вот оно. Это дно! Некого осуждать и не за что, закон свободы и воли. Но, есть ли воля для закона свободы, соблюдать правила союза, честность в отношении данного слова? Эмоции? Без них никак? Что за эмоции? Прикрытие пошлой прихоти? Свобода, разве это свобода?