Ироничные истории о…

В прошлом году, 8-го марта

Рано утром, ровно год назад, когда моя семья, продравши ясны очи, собиралась в школу и на работу, я радостно возвестила, что наступил праздник всех прогрессивных женщин земли. Во Франции этот праздник так и не стал национальным: то ли женщины здесь в большинстве своем не прогрессивные, то ли женщин, по мнению французов, и так полагается любить и холить круглый год, в будни и праздники, но мои слова явно не упали на благоприятную почву, а улетели с ветром в утренний туман. Не удостоив мои слова ни малейшим вниманием, родственники отбыли на трудовой фронт.

Пораскинув мозгами, я решила, что неплохо бы на всякий случай устроить праздник себе самой. Накрасившись, причесавшись, приодевшись понаряднее, я улеглась с книгой на диван, не забыв прихватить поднос с пирожными, мороженым, шампусиком и коробкой конфет. Так целый день я и отмечала восьмое марта до возвращения семьи. Убрав заблаговременно следы вакханалии, я поставила стул в центре гостиной и уселась на него памятником самой себе в ожидании поздравлений и подарков. Там меня и нашли удивленные домочадцы. Пришлось еще раз, для непонятливых, объяснять, что сегодня МОЙ праздник, что целый год, не жалея себя, я пахала, как папа Карло, гладила, стирала, убирала, входила в горящие избы и дрессировала безумный коней, и вот теперь я требую признания моего мужества и вознаграждения за принесенные жертвы. Муж, обиженно хмыкнув, заявил, что он тоже пашет целый год, как Бобик, и ежемесячно приносит зарплату домой, не требуя подарков и не занимаясь пожарно-укротительскими фокусами. Сын и дочь в свою очередь заявили, что во Франции такого праздника нет, а значит, и праздновать нечего, и все трое разошлись по своим комнатам. Я осталась невозмутимо восседать на своем стуле.

Когда же наступило время ужина и стройные колонны оголодавших родственников, возглавляемые котом, прошествовали в столовую, то, к своему большому удивлению, еды на столе они не обнаружили. Выйдя из ступора, домочадцы удивленно воззрились на меня. Пришлось еще раз объяснять для непонятливых, что восьмого марта все прогрессивные женщины ждут от своих близких внимания, любви, подарков и ужина. Моя дочь, быстро сориентировавшись, пискнула: «Ой, я тоже уже почти прогрессивная женщина!» – и уселась рядом со мной. Мужская половина недоуменно переглянулась и застыла соляными столбами наподобие жены Лота. Первым очнулся кот и слинял в сад. Потом с душераздирающими вздохами мужчины ушли в соседнюю комнату и о чем-то долго совещались. После чего муж убежал в сад, вслед за котом, а сын пошел рыться в холодильнике. «Почти прогрессивная женщина», быстро сообразив, что ужина в ближайшие сутки не предвидится, прихватив с собой гроздь бананов и пару яблок, трусливо покинула баррикады и укрылась в своей комнате. Я была непоколебима и продолжала восседать на своем стуле, с любопытством ожидая развязки заключительной части Мерлезонского трагибалета.

Первым подал признаки жизни мой сын: «Мам, тебе бутерброд с сыром сделать или с колбасой?» Я заявила, что, будучи прогрессивной женщиной, в такой торжественный день не могу употреблять плебейские бутерброды, а рассчитываю минимум на цыпленка жюльен. Сын издал нечленораздельные звуки и затих. Через несколько минут он притащил мне на блюде замороженную курицу, к которой прилагалась карточка с надписью, почему-то на русском: «Это есть циплонка, ему звать Жюльэн!» В этот же момент из сада вернулся муж и возложил на хладный труп малолетнего петушка три нарцисса, которые имели неосторожность расцвести на клумбе накануне праздника. Мой разум возмущенный наконец вскипел. Я заверещала, что передам эту икебану по эстафете сначала на день рождения сына, а потом и мужа, благо оба события уже не за горами. Кот в этот вечер домой благоразумно не возвращался. «Почти уже женщина» громко хрустела яблоками в своей комнате. Я сделала обиженное лицо и ушла спать. Сквозь сон я слышала, как до часу ночи хлопала дверца холодильника.

Посмотрим, что нынешний праздник мне готовит…

День рождения

Это праздник который всегда с тобой. Хоть он и меняется вместе с тобой, но каждый раз накануне этого важного события сердце замирает как у маленького ребенка. Подарки! Какие у меня будут подарки в этом году?

Как только малыш начинает осознавать себя, окружающий мир, и особенно когда приходит понимание причинно-следственной связи событий, он начинает трепетно ждать этот необыкновенный день – день, который приносит подарки. Еще присутствует подспудная гордость от того, что ты стал старше на целый год, что вот еще немного – и ты пойдешь в школу, поступишь в институт, найдешь интересную работу. Будешь носить туфли с высокими каблуками, как мама, или научишься водить машину, как папа. Но сладостное ожидание праздника и подарков поначалу затмевает все остальное. А что мне подарят родители в этом году? А вот ту куклу с огромным голубым бантом и в красных башмачках, которую я видела недавно в витрине магазина, – ее мне подарят или нет? А может быть, ту огромную книгу сказок? А может быть, ЩЕНКА?! А гости? Что там кроется в красивой коробке моей подруги? А что принес мне соседский мальчик? А не забыла ли бабушка отправить бандероль? Ах, как здорово разворачивать все эти пакеты с подарками, дрожащими от радости руками. Хотя иногда бывают и разочарования. Вместо долгожданного велосипеда родители дарят лыжи. Или гости преподносят книгу, которую ты уже прочитала.

Но даже если подарки и не оправдали ожиданий, праздник с друзьями заставляет забыть кисловатый привкус разочарования. Игры, маленькие соревнования, самодеятельные спектакли и торт! Настоящий торт со свечками, которые важно задуваешь под аплодисменты присутствующих.

А вот ты уже и в школе. Одноклассники, танцующие под музыку Битлов, мощно рвущуюся из старенького кассетника. А после – потушенный свет, оркестр Поля Мориа и парочки, прижавшиеся друг к другу. И именно тот, к которому так хотелось бы прижаться, томно танцует в обнимку с твоей подругой. Негодяй!

Институт культуры, а попросту – Ленбабсбыт. Полное отсутствие кавалеров. Но и с подружками неплохо сходить в кафе в этот день, а там в хорошей кампании можно и посплетничать вволю, и обсудить последний спектакль, и поговорить о литературной новинке, потягивая «Советское» шампанское и закусывая пирожными «картошка».

Работа. Друзья. Робкий кавалер с дохлыми гвоздиками. Господи! Где он откопал эти мумии? В египетских пирамидах или в скифских курганах? И коробка шоколадных конфет, от которых меня тошнит. Тысячу раз говорила, что не ем конфет. Лучше бы копченую колбасу принес, дурында!

Начало перестройки. Вся еда по талонам. В магазинах голяк. А как хочется новое платье! Ну вот такое, как у той актрисы в кино. Ну хоть что-нибудь, что не стыдно было бы надеть! Ну хотя бы материал достать приличный, а платье я сама себе сошью. Нет. Ничего нет. Денег нет, работы нет. Но назло всему день рождения у меня будет!

Ну наконец-то! И ста лет не прошло! Приехал-таки этот тип на белом коне! Лучшим подарком на день рождения в этом году было наше венчание! Самый запомнившийся день моей жизни. Оглушительный бас протодьякона: «Да убоится жена мужа своего!» Уже боюсь…

Несколько последующих дней рождений. Попытки объяснить мужу простую вещь – что я не люблю ни георгины, ни розы. Я люблю ХРИЗАНТЕМЫ! И не ту мелочь, которую носят на День всех святых на кладбище, а кудрявые гордые символы настоящих самураев. Ах барабан мой, ах балалайка, а я девчонка, я самурайка! В результате добилась того, что стала сама покупать себе цветы в этот день.

К семейным праздникам добавилось еще два дня рождения. Теперь я пытаюсь не обмануть чаяний моих деток. Они, в отместку, пытаются не обмануть мои. Все идет по накатанной колее. За исключением текущего года. Карантин, ешкин кот! Гостей нет, ресторана нет. Правда муж, наконец, запомнил название моих любимых цветов. На столе гордо цветут самурайские хризантемы. Праздник удался несмотря ни на что!

Как я изучала английский язык
Сага длиною в жизнь

Абсолютно согласна с существующим мнением, что психологические травмы, особенно детские, искореняются с большим трудом и сказываются самым негативным образом на нашей повседневной жизни. Подобный казус у меня вышел с изучением английского языка. Начну с того, что английский язык я начала осваивать в ГДР, где по-английски говорили только сотрудники американского посольства и Дин Рид.

Помните бородатый анекдот, в котором первое место на международном медицинском конкурсе заняли советские хирурги, так как они додумались удалять гланды через прямую кишку? Примерно так же с изучением иностранного языка в наших школах за границей поступило министерство образования СССР. По логике вещей дети, живущие в немецкой среде, должны изучать язык местного населения. Но бдительные сотрудники соответствующих органов всерьез опасались того, что наши школьники, усвоив азы немецкого языка, смогут разболтать потенциальным шпионам военные секреты СССР. Тот факт, что достаточное количество немцев вполне прилично владело русским языком, в расчет, естественно, не принималось. Так что, прожив пять лет в Германии, из всего богатства языка Шиллера и Гете я усвоила только несколько расхожих фраз, обогащенных просмотром советских фильмов про войну, типа «хенде хох» и «Гитлер капут». Но, вопреки интригам бдительных органов, коварно проникший в девственную детскую подкорку немецкий язык часто прорывался наружу в самый неподходящий момент, особенно на уроках английского языка, заставляя путать «данке шен» с «сенкью вери мач».

Когда же я перешла в шестой класс, наша семья вернулась в Союз, где мне очень не повезло с училкой английского. Незабвенная Элеонора Давыдовна была дамой строгой, очень строгой, но совершенно не умела доходчиво объяснять правила английской грамматики. В результате перед каждым уроком меня трясло от страха как осиновый лист, что не способствовало хорошему усвоению нового материала. Мне ничего не оставалось, как тупо зубрить все эти кондовые тексты про Лондон, Тауэр, Шекспира и английских коммунистов. Когда же я выходила отвечать к доске, то тут же впадала в глубокий ступор. От боязни сделать ошибку, употребить не тот артикль или не то время я начинала бекать и мекать, как умственно отсталый баран. Что я и продолжаю делать по сей день, несмотря на то, что впоследствии, в институте и на курсах, у меня были неплохие преподаватели. Оказалось, что английская грамматика – вещь не такая уж и сложная. При наличии адекватного учителя все эти времена и даже герундий достаточно просто укладываются в голове. Сложнее всего в английском языке – научиться составлять фразы как настоящий англичанин, то есть мыслить по-английски. Для этого приходилось заучивать наизусть кучу всевозможных полезных фраз и выражений, чтобы в нужный момент не изобретать, заикаясь и потея, колесо, а доставать из кармана заранее припасенные, грамотно и красиво построенные английские фразы и употреблять их ко времени и месту, в приятной и непринужденной беседе с носителем языка. Причем при изучении «бритиша» лучше всего мне удавалось произношение. В нашем институте был лингафонный кабинет, и я часто пользовалась им, чтобы слушать тексты, начитанные настоящими англичанами с прекрасным классическим произношением. Что и сыграло со мной впоследствии злую шутку. Однажды мы с моим мужем-французом поехали в Лондон. Супруг достаточно бегло говорит по-английски, хотя и с ужасным французским акцентом. Поэтому когда мы вышли из поезда, я, оттолкнув благоверного, обратилась к сотруднику информационной службы, с просьбой объяснить, как пройти на Трафальгарскую площадь. Нужную фразу я запомнила еще с институтских времен и даже смогла ее произнести, хорошо артикулируя и с нужной интонацией. Видимо поэтому, выслушав мой вопрос, англичанин решил, что ему попалась иностранка, сносно владеющая английским. Вместо того чтобы ограничиться набором примитивных фраз для тупых туристов типа «туда ходи, туда не ходи, налево поворачивай, через пять минут будешь», обманутый моим мнимо-хорошим английским, служащий открыл рот и радостно затарахтел на кокни, объясняя, как надо добраться до искомого объекта.

Выслушав произнесенную скороговоркой фразу, я уронила челюсть, а мой мозг заклинило. Я ничего не поняла из его объяснений, Замечу, что мой лингвистически продвинутый муж тоже не понял ни слова из сказанного. И ни разу больше после подобного конфуза я не отваживалась беседовать в Англии с аборигенами. Привыкшая к лексике газеты «The Moscow News» и к правильному оксфордскому произношению лингафонного кабинета, в Великобритании я, к моему глубокому разочарованию, хорошо понимала только английскую королеву. Но я не имела чести быть представленной сей монаршей особе, поэтому не могла практиковать в приятных беседах с ней язык Шекспира и Голсуорси. Вот почему в течение всего моего пребывания на острове гордых бриттов мне приходилось играть роль глухонемого иностранца.

В Америке проще. Америка – страна иммигрантов, более того – это свободная страна, где каждый вновь прибывший иностранец непринужденно уродует американский вариант английского языка, как ему бог на душу положит. Поэтому, проникшись духом всеобщей свободы и лингвистической вседозволенности, я меньше комплексовала, коверкала английский как хотела и не очень переживала по этому прискорбному поводу. Я даже быстро усвоила, что словосочетание типа «фори бакс» обозначает не название местного гамбургера, а переводится всего как «фоти долларз» (сорок долларов). Также я свыклась с тем, что русскоязычные иммигранты легко перекраивают английские слова на свой лад, вследствие чего сухие и твердые слова вроде «кап» и «спун» (чашка и ложка), превращаются в милые и округлые «капочку» и «спуночку». Больше всего меня потрясло напутствие одной моей знакомой перед тем, как я в первый раз самостоятельно отправилась делать покупки в местном супермаркете. «Да ты там не воруй! Долларов у тебя на все хватит!» После такого пожелания я впала в легкий ступор, пока не сообразила, что слово «воруй» обозначает всего лишь переделанный на русский манер вариант английского выражения «донт ворри», что означает – «не волнуйся».

Но настоящий казус с английским языком случился у меня в Париже. Я мирно ехала по своим делам в метро, как вдруг один приятный американский джентльмен поинтересовался у меня, как ему доехать до Эйфелевой башни. Вопрос я прекрасно поняла и бодро открыла рот, чтобы объяснить туристу искомый маршрут на своем примитивном, но хорошо произносимом английском. Я очень подробно рассказала, как проехать до нужного ему объекта, но, судя по выражению, появившемуся на лице американца, вдруг поняла, что в моих объяснениях нечто оказалось выше его понимания. И тут меня осенило, что я произнесла свою тираду по-французски. Удивляться нечему, так как для моих закомплексованных мозгов французский язык такой же иностранный, как и английский. Но это так меня морально подкосило, что, рухнув с высоты своих амбиций в глубокую яму старых школьных комплексов, я начала блеять что-то совершенно несуразное, перемежая английские слова немецкими и даже украинскими. Приятный господин совершенно обалдел от такого интернационального воляпюка и лишь удивленно хлопал глазами. Ситуация с Трафальгарской площадью повторилась, ударив бумерангом по голове несчастного америкоса. В конце концов мне пришлось перейти на международный язык жестов и, схватив обалдевшего туриста за рукав, тянуть его по переходу до нужной платформы метро. К моему глубокому сожалению, старые школьные комплексы постоянно вылезают, даже когда я говорю на своем любимом французском. Переехав во Францию, я думала, что через пару лет буду щебетать на языке Бальзака как настоящая парижанка. Ага! Щас-с! Говорить-то я говорю, а если меня еще и разозлить, то могу говорить очень шустро, но каждый раз в самый неподходящий момент, застарелый ученический рефлекс парализует мой речевой поток. Я начинаю фразу, но затем в середине предложения спохватываюсь – а правильно ли я ее построила, правильно ли употребила времена глаголов и рода существительных, и тут же начинаю мычать и повторяться, будто мне сейчас оценку в дневник поставят, а муж, найдя вечером очередную двойку, начнет ругаться и топать ногами, в наказание лишая меня сладкого или очередного похода в кино.

К психологу сходить, что ли? А может, просто заново родиться?

Про собак

В нашей семье не любят собак. Ну, не всех вообще, а только тех, которые живут у наших приятелей. Я обычно очень тщательно выбираю себе знакомых и друзей. И, как правило, мои знакомые и друзья, в общем-то, вполне меня устраивают, чего не могу сказать об их питомцах. Так уж получилось, что многие наши приятели держат дома псов. Все они – люди городские, хорошо понимают, что в квартирах, даже очень просторных, держать больших собак хлопотно и неудобно, поэтому заводят животных небольших пород. Но, как говорится, маленькая собачка – до старости щенок. Поэтому к своим питомцам наши знакомые относятся как к маленьким и очень избалованным детям. Для меня нет ничего более страшного, чем находиться в обществе плохо воспитанных детей и животных. Но если с ребенком, даже очень испорченным, можно еще как-то договориться и нейтрализовать его телевизором или игрушкой, то с невоспитанной собакой сладу никакого нет. Представьте: вы приходите на званый ужин к своим друзьям, одевшись празднично и красиво, а на пороге гостей встречает существо, которое принимается бросаться на вас и радостно вытирать грязные лапы и перепачканный землей нос о новое платье или костюм. Все попытки отодвинуть от себя этого вандала заканчиваются тем, что измазанным оказывается не только подол, но и рукава наряда, а если шавка достаточно рослая, то и лицо. Когда начинаешь просить хозяев, наблюдающих эту сценку со слезами умиления, утихомирить питомца, то в ответ раздается дебильное сюсюканье: «Ах ты мой мальчик (девочка, крошка, разбойничек), ты зачем тете платье испачкал? Ты мой негодник! Иди сюда, мое солнышко, мамочка (папочка) тебя поцелует. И зачем это ты рылся в цветочном горшке? А теперь нам лапки надо мыть. Ах ты проказник! Не сердитесь на него, пожалуйста, это он так вам радуется». После этого хозяева удаляются приводить свое сокровище в божеский вид, оставив гостя в прихожей самому решать, стоит ли начать отмывать себя и свою одежду, либо повернуться и уйти от греха подальше. Как правило, хорошие манеры берут верх над здравым смыслом, и, кое-как оттерев следы собачьего приветствия, вы проходите в гостиную. Там уже толчется пара-тройка затравленных гостей с явными следами барбосова гостеприимства на одежде. Однако все пытаются забыть о неудачном начале вечеринки и продолжают вести непринужденную дружескую беседу. Но скоро становится очевидным, что присутствующие, погруженные в светскую болтовню, время от времени нервно поглядывают на дверь. Примерно так же летчики Второй мировой войны каждые тридцать секунд оглядывались, чтобы проверить, не заходит ли им в хвост вражеский самолет. И не зря! Потому что через нескольких мирных и спокойных минут в гостиную с радостным лаем врывается вымытый разбойник и спешит наверстать упущенное. После секундного размышления, в течение которого он решает, с чего начать, так как поле деятельности для него открывается необъятное, он бросается на ближайшую жертву, вернее, на ее туфли или колготки. Через пару минут зал с гостями напоминает ипподром перед началом забега. Все гости поочередно взбрыкивают ногами, как застоявшиеся скакуны. Растянув губы в вежливой улыбке, но с непечатными ругательствами, отчетливо читающимися в возведенных горе глазах, жертвы террориста пытаются, как эквилибристы в цирке, лягнуть собаку, удержать в горизонтальном положении тарелку с аперитивом, бокал шампанского и при этом продолжать беседовать с окружающими, изо всех сил делая вид, что ничего особенного не происходит. Через некоторое время, насладившись игрой в собаку-пастуха и хорошенько сбив стадо в монолитную кучу, собачка переключается на роль охранника дома. Заняв стратегический пост у окна, страж семейного очага начинает облаивать все, что перемещается по улице. В городах, как правило, по улицам всегда что-то перемещается, поэтому зал, наполненный непрерывным визгливым лаем, тотчас же превращается в пансионат для людей с проблемами слуха. Каждый говорящий пытается перекричать пса, а его слушатель, напряженно прислушиваясь, тянет к собеседнику ухо с приставленной ладонью. Что всегда поражало меня, так это то, что хозяева при этом и в ус не дуют. Когда аперитив заканчивается и гостей приглашают сесть за стол, начинается вторая часть Мерлезонского балета. Собачка, отвлекшись наконец от охраны дома, с чувством выполненного долга начинает обход стола, справедливо полагая, что ее тяжкие труды должны быть вознаграждены. Я всегда шепотом советую соседям по столу не поддаваться на провокации и не давать ни кусочка вымогательнице, так как отделаться от нее потом абсолютно невозможно. Обычно человеку, проявившему слабость, она дерет коленку когтями до тех пор, пока все мясо с тарелки не исчезнет в ее необъятном желудке. Я всегда недоумевала, каким образом такие маленькие животные умудряются запихнуть в себя такое количество еды. Впрочем, собачий желудок, видимо, тоже недоумевает по этому поводу, поскольку к началу десерта начинается третья часть Мерлезонского балета, она же и финальная. Собачку, как и следовало было ожидать, начинает тошнить. Хорошо, если она облегчается не вам на туфли, а где-нибудь посередине комнаты, чтобы испортить аппетит по возможности наибольшему количеству приглашенных. Обычно от этих приятелей я пытаюсь улизнуть еще до десерта.

У других моих друзей жил кобелек, который обладал тихим и спокойным нравом, но имел непреодолимую страсть утыкаться носом в промежность всем знакомым и незнакомым людям. Он не лаял, не кусался, но был не в состоянии оторваться от обнюхивания интимных мест гостей. Поэтому к этой паре я всегда приходила в длинной узкой юбке до пят и с разбега, прямо от двери, впрыгивала в ближайшее кресло, где и сидела неподвижно со скрещенными ногами, предоставляя моему мужу самому выпутываться из щекотливой ситуации. Хозяева дома, люди милейшие, каждый раз смущенно извинялись за своего питомца, но ни разу не догадались на время прихода гостей запереть пса в другой комнате. Однажды, когда мы в очередной раз собирались пойти навестить наших приятелей, меня осенила гениальная мысль. Я вспомнила, что собаки очень не любят запах кайенского перца. Поэтому я взяла кусочек пластыря и, щедро насыпав приправы на внешнюю его сторону, приклеила на колготки под юбку. Муж, увидев эти манипуляции, последовал моему примеру. Эксперимент превзошел все наши ожидания. Не успели мы войти в квартиру, как пес-маньяк, тихонько подкравшись к нам сзади, засунул свой нос туда, куда его совать, по зрелому размышлению, не надо было вовсе. После первой же затяжки его одолел сильнейший кашель и чих. Запаниковавшие хозяева с подозрением уставились на нас. Я, невинно потупив глазки, сообщила им, что у меня разыгрался крестцовый радикулит, и я вынуждена лечить его настойкой красного жгучего перца. На этот раз наши друзья, наконец, догадались запереть собаку в спальне. Впрочем, песик хоть и имел постыдную слабость, но не был ни склеротиком, ни дураком. Он раз и навсегда усвоил урок и уже никогда более не пытался забраться ни под мою юбку, ни под пиджак моего мужа.

Вообще-то я человек достаточно терпеливый и не зловредный. Я могу очень долго и стоически выносить причуды как многих моих друзей, так и неблаговидное поведение их подопечных, но иногда меня прорывает в самую неподходящую минуту, и тогда Остапа несет. Не знаю, что является толчком, приводящий в действие детонатор. Потом я часто жалею о содеянном, распускаю интеллигентские слюни по поводу: «Ах! Я, наверное, была неправа! Наверное, надо было сдержаться». Но об одном случае я до сих пор не жалею.

Моего мужа пригласила в гости одна важная дама, которая каким-то образом была связана с ним по работе. Жила она в роскошной квартире и являла собой монумент аристократизма и хороших манер. Когда горничная провела нас в гостиную, то перед тем, как открыть дверь, она шепотом предупредила, чтобы мы не делали резких движений и не разговаривали громко, так как собачка хозяйки – очень тонкая натура и не переносит шума. Я внутренне возликовала – наконец я проведу вечер в спокойной и тихой обстановке.

Когда мы вошли в зал, мне показалось, что я попала в музей восковых фигур. Гости сидели неподвижно и только слегка шевелили губами, чтобы прошелестеть что-нибудь тихо на ухо своему соседу. Мадам, засушенная мумия, завернутая в Шанель и украшенная многоярусным жемчугом, величественно протянула руку для поцелуя Марку и снисходительно кивнула мне вместо приветствия. Нам указали на наши места, и прерванная светская беседа в стиле piano-pianо зашуршала далее. Мы с мужем переглянулись, на всякий случай заткнулись и попытались проникнуться общим настроем. Я озиралась по сторонам, пытаясь определить, где же прячется собака, так как обстановка не предвещала ничего хорошего. Старичок, сидевший рядом со мной, угадал мои мысли и, беззвучно хихикнув, показал взглядом на маленький сервировочный столик, покрытый длинной скатертью. Я поняла, что дракон прячется именно там. Светский раут бесшумно катился по накатанным рельсам еще минут двадцать – до того момента, когда мой муж, простудившийся накануне в командировке, чихнул. Надо признать, что люди, никогда не слышавшие чих моего супруга, очень пугаются. Наши коты, привычные ко всему, до сих пор подскакивают на месте, заслышав «А-А-АПЧХИ-И-И-И» Марка. И в этот раз гости отреагировали таким же образом, а потом с ужасом уставились на нас. И не напрасно, так как из-под сервировочного столика метнулась серая тень, и через секунду клыкастая пасть вонзилась в лодыжку моего мужа. Мадам, всплеснув руками, зашептала громче на полтона, что, видимо, выражало крайнюю степень возбуждения:

– Вас же предупреждали! Кадор не выносит шума!

Глядя, как собака грызет ногу моего супруга, я почувствовала, что злополучная вожжа уже попала мне под хвост, и сейчас Остапа понесет. Я не помню, как схватила собаку за шкирку, как вышвырнула ее из гостиной и как, тихо прикрыв дверь, под визги кабысдоха спокойно уселась на свое место. Общество, наблюдавшее за этой сценой, напоминало зал античной скульптуры в Лувре после ухода посетителей. Мадам, придя в себя и испепеляя меня взглядом, изволила разразиться гневной тирадой:

– Да как вы посмели ТАК обращаться с животным!

– Мадам, как ваш пес посмел ТАК обращаться с моим мужем!

– Мой пес болен, ему противопоказаны шум и стресс!

– Мой муж тоже теперь будет болен! Но это не значит, что он должен перекусать всех своих сотрудников и домочадцев. Если собака настолько тяжело больна, то ее надо лечить в клинике. Приличные собаки не бросаются на людей.

– Мадам, – произнесла хозяйка салона загробным голосом, – вы не любите собак!

Все присутствующие воззрились на меня, как если б я была извергом, только что съевшим последнюю птицу додо, а после закусившим последней морской коровой.

– Вы неправы, мадам! Мне нравятся собаки. Но я не люблю невоспитанных тварей, которые не знакомы с правилами поведения в обществе.

– Не вам учить мою собаку хорошим манерам, мадам!

– Упаси меня боже! Я и вас не собираюсь учить, так как не люблю попусту тратить свое время.

Тут мой муж понял, что супругу уже понесло и что я, не растерявшая бесценный опыт перебранок в советском транспорте, могу долго еще дискутировать на животрепещущую тему. Подхватив меня под локоток, он устремился к выходу, прихрамывая на прокушенную ногу. Однако в дверях, притормозив на секунду, я не удержалась от последнего удара:

– Надеюсь, мадам, что ваша собака привита от бешенства?

После чего мы поехали в ближайший госпиталь перевязывать лодыжку мужа, где ему (о грустный дар Кассандры!) вкатили-таки профилактический укол.

Ну вот, вы понимаете теперь, почему я очень настороженно отношусь к собакам. Только не надо вешать на меня ярлыки и убеждать меня и окружающих в том, что я НЕ люблю собак. Я с очень большим уважением отношусь к собакам-поводырям, собакам-полицейским, собакам-пожарным, собакам-спасателям и всем остальным псам, которые помогают людям. Я даже не питаю особой неприязни к собакам знакомых, так как понимаю, что они стали жертвами вседозволенности своих хозяев. Я глубоко убеждена, что животных, как и детей, надо воспитывать, а многие люди на этот подвиг просто не способны. Когда я вижу улицы городов, заваленные собачьими испражнениями, то у меня возникают претензии не к собакам, которым необходимо где-то справлять свои естественные надобности. У меня возникают претензии к их хозяевам, которые не убирают за своими питомцами, хотя для этого существует масса специальных приспособлений. Ведь владельцы кошек не выбрасывают в окно им под ноги кошачьи какашки? Так почему хозяева псов наплевательски относятся к остальным согражданам? Одним словом, вы уже поняли: я хорошо отношусь к собакам, но никогда не хотела иметь их у себя дома, так как это слишком большая ответственность. А кроме того, я не люблю грязи, шума и суеты. Мои коты, существа эгоистичные и независимые, обладают бесценной чертой характера: не навязывать своего общества другим и не нарушать личного пространства, соблюдая тишину и порядок в доме. Мои домочадцы разделяют эту точку зрения.

А вам нравятся невоспитанные собаки?