– На полицейских этих лежачих, наверное, – усмехнулся Толик.
– Точно, – хохотнул Витя и чуть не угодив в яму, смачно выругался.
Двухэтажные силикатные дома закончились, и они проехали микрорайон панельных пятиэтажек с лунным пейзажем из ям, заполненных водой между домами, в которых плавали стаи гусей и гуляли в резиновых сапогах дети.
– Я здесь живу, – Витя, пригнувшись, указал на дом, мимо которого они проехали. – Приглашу как-нибудь в гости.
– Так себе место, – неопределенно пробурчал Толик.
– Зато квартира хорошая, трехкомнатная. Это сейчас просто осень и грязи много после дождей, – оправдываясь, продолжил Витя, – А вот подморозит. Здесь вообще везде можно будет пройти.
Наконец город закончился, и они перестали петлять, объезжая лужи и выехали на приличную дорогу, хоть всю покрытую заплатками асфальтом, но уже без ям.
– Все, это уже областная дорога началась. Нашим тут уже не дают воровать, – подытожил Витя, и прибавил газу. Проехав еще немного, они свернули АЗС и, заправив машину, зашли в придорожное кафе-стекляшку, где Витя купил две порции сосисок с зеленым горошком и кофе с молоком.
– Сначала предлагаю, съездить в Красный Путь – Ставя поднос на столик, предложил Витя.
– Это что такое, – с аппетитом принимаясь за еду, уточнил Толик.
– Это бывший колхоз, с самыми плодородными землями, – глубоко макая сосиску в баночку с горчицей, пояснил Витя, – Они там себе коттеджный поселок организовали. Колхоз конечно прикрыли, а название оставили.
– Традиции соблюдают, – покивал в ответ Толик.
– Точно, – обрадовался Витя. Эти замечания Толика про лежачих полицейских и традиции, все больше убеждали его, что он на правильном пути и Толик именно тот человек, который спасет от сокращения их отдел, а может быть и все областное управление госбезопасности.
В это время на заправку стало подъезжать все больше и больше автомобилей. В основном это были старые советские легковушки, но попадались и современные модели иномарок. Заправившись, они выезжали на шоссе, выстроившись в колонну и двигались дальше в сторону тянувшейся на краю поля лесопосадки.
– Куда они едут, – Толик с удивлением вытянулся в сторону окна.
– На работу, – ответил Витя, – На федеральную трассу поехал продавать свое. Кто продукты, там овощи, курей, яйца. Кто, варежки вяжет, кто валенки катает. Работы в городе почти не осталось, вот народ в бизнес и ударился.
– Я смотрю, у некоторых хорошо бизнес идет. На каких иномарках разъезжают, – кивнул Толик на подкатившую к заправке последнюю модель «Нифигасебя».
– Это наша бизнес-элита, – с нескрываемой завистью произнес Витя. – На полицмейстера работают.
–Что значит?
– Им в ГАИ переносные камерами фиксации скорости дают. А они с ними потом на федеральную трассу выезжают и фиксируют превышения, – стал рассказывать Витя, – А им процент потом от штрафов идет. Хорошо поднялись за последние два года. Дома новые себе строить начали. Кирпичные. В два этажа.
– Я смотрю у вас жить можно, – искренне прокомментировал Толик.
– Можно. Но не всем. Тем, кто на начальство работает и делится.
В это время в кафе зашел мужичек в потертой телогрейке и, подойдя к прилавку, высыпал горсть монет.
–Мне пачку Примы, – произнес он извиняющимся голосом.
– У нас нет сигарет без фильтра, – недобро взглянула на него продавщица. – С фильтром самые дешевые пятьдесят рублей стоят.
– Не, не надо с фильтром, – почесав голову, ответил мужичек, – Мне тогда стакан березового сока.
– И березового сока нет, – тем же пренебрежительным тоном ответила продавщица, – Манго есть.
– Манго не пьем, – с вызовом ответил мужичек, смахнув в ладонь мелочь и с гордым видом выйдя из кафе, сел в старенькую «копейку», на крыше багажника, которой были привязана пара лосиных рогов и, пристроившись в колонну, поехал в сторону федеральной трассы.
– Вот. А остальные чем придется, перебиваются. Рогами, валенками, – кивнул в сторону отъехавшей «копейки» Витя.
– У вас лоси еще водятся, – с интересом спросил Толик.
– Причем здесь лоси, – не понял Витя.
– Он же лосиные рога, кажется, провез продавать.
– Да нет, какие лоси. Лосей давно съели, – Усмехнулся Витя, – У нас же здесь такие умельцы живут. Хочешь, рога тебе сделают, хочешь ракету. Ну, что поедем смотреть Красный Путь?
– Поедем, – согласился Толик.
Они вышли кафе и сев в машину, поехали, через поле, заросшее бурьяном по идеально асфальтированной дороге в сторону видневшегося в низине лесочка.
***
Перед въездом в лесочек, Витя притормозил у шлагбаума, перегораживающего дорогу, рядом с которым был вкопан в землю большой щит с изображением автоматчика и надписью: «Частная территория. Находится под охраной».
– Видел, как устроились, – он кивнул в сторону щита. – Там у них еще пруд колхозный. Вот таких карпов серебристых выращивали, – и он развел руки на полсалона.
– А теперь, что?
– Колхоза не стало. Карпы должно быть остались. Я удочки взял, – и он, прибавив газу, съехал с асфальта и поехал по траве вдоль лесочка. Отъехав метров триста от дороги, он свернул в кусты и остановил машину. «Тут мы и замаскируемся», – удовлетворенно потер он руками, выходя из машины. Толик, озираясь по сторонам, вылез следом и с опаской произнес: «А если нас поймают эти автоматчики?».
– Договоримся. У меня там свояк в охране работает, – уверенно ответил Витя и, достав из багажника зеленый камуфляжный комбинезон и резиновые сапоги, протянул их Толику, – Переодевайся, будем в камышах сидеть.
Переодевшись, Витя повесил на грудь большой черный бинокль, взял удочки, целлофановый пакет и они вошли в лес. Пройдя немного, по протоптанной кем-то тропинке они вышли к невысокому берегу пруда, поросшему камышом. На другой стороне, ни низком берегу, виднелись несколько достаточно больших коттеджей с красными, черепичными крышами среди красивого ландшафтного парка.
– Иди сюда, – поманил Витя Толика и уверенно шагнул в воду, раздвигая камыши.
Они прошли еще немного по воде и остановились у небольшого деревянного мостка для ловли рыбы. Мостик стоял в небольшой заводи среди камышей и с него хорошо был виден другой берег. – Вот и наш наблюдательный пункт, – залезая на мостик и протягивая Толику руку, удовлетворенно произнес Витя. – Зато им нас практически не видно.
Они уселись на деревянные ящики, стоящие на мостке, и Витя достал из пакета прикормку и побросал вводу вокруг мостика, а потом внимательно оглядел из бинокля другой берег.
– Никого нет, – наконец облегченно произнес он, – Уже, наверное, в Вась-Вась, заседают. Прикидывают барыши.
– Где заседают, – переспросил Толик.
– Вась-Вась, это торговый центр. Стекляшка на площади Ленина. Мы проезжали. У них там штаб-квартира на последнем этаже.
– У кого у них?
– Сейчас я тебе все расскажу, – и он протянул бинокль Толику. – Вон видишь дом с русалкой на шпиле?
Толик взял бинокль и навел его, куда указывал рукой Витя, на возвышающую башенку с флигелем русалки на башенке.
– Это дом городничего. Он у них главный.
– Кто такой городничий, – разглядывая русалку, уточнил Толик.
– Это как у вас в Кваскве, Собякин.
– А, мэр значит, – сообразил Толик.
– Точно, мэр, – и Витя чуть подвинул руки Толика с биноклем, – А вон дом с буквой «Б» на фронтоне. Это коттедж полицмейстера.
– Начальника полиции, – догадался Толик. – А почему «Б»? У него фамилия на «Б»?
– Нет, у него фамилия на «Х». А Б, любимое слово на эту букву.
– Понятно, – произнес Толик, переводя бинокль на дом похожий на крепостную стену. – А там кто под кремлевской стеной живет?
– Там Глава городской Думы. Председатель исполкома по-старому, – уточнил Витя и добавил, – Он же председатель парткома.
– Какого парткома?
– Ну не КПСС же, – хохотнул Витя, – Конечно Васьковского отделения партии Едреная Квасква.
–Понятно, – продолжая разглядывать строения, ответил Толик, – А это чей там домище с золотой крышей?
– С позолоченной, – поправил Витя. – Это братьев Айженписов. Они в детстве с городничим вместе выступали за районную команду по городкам. А как городничий к власти пришел, они сразу местными олигархами и стали. Бумажно-картонную фабрику имени Чехова под себя забрали. Городской рынок. Карьер, – стал перечислять Витя, но сбился и подытожил, – В общем все. И дороги тоже они строят в районе. В смысле лежащих полицейских укладывают.
– Да, неплохо они живут тут у вас, – с иронией произнес Толик.
– А то. Не вашим Квасковским, конечно, чета. Но и не хуже губернских устроились. Если не лучше, – с гордостью ответил Витя. – А там за ними, во втором ряду, рангом пониже, почтмейстер, глава уездного банка, начальник ГАИ, страховщик, ну и из купцов, особо приближенных тоже здесь кое-кто.
– А жандармского начальника, где дом? Этот тоже должен быть с ними, – Толик опусти бинокль, и вопросительно посмотрел на Витю.
– А вот с этим незадача вышла, – раздосадовано хлопнул по коленки ладонью Витя. – У нашего начальника госбезопасности две главные беды.
– Дураки и дороги, – подшутил Толик.
– Причем здесь Дураки и дороги, – не понял шутку Витя. – Водка и социализм.
– Что пьет?
– У нас все пьют. Не без этого, – вздохнул Витя. – Но у нашего это на втором месте.
– А на первом?
– На первом принципы. Он же еще из тех, из чекистов. Из старой гвардии.
–Так они все вроде из них, по всей стране. Но живут то хорошо. А ваш значит типа белой вороны?
– Ага, в семье не без уродов, – горько пошутил Витя. – Нет. Он как человек, хороший. Даже когда в запой уходит. Но ни себе коттеджа не построил, ни подчиненным не дает, – огорченно вздохнул Витя. – А теперь, похоже, вообще нашу лавочку прикроют. В смысле их.
– Какую лавочку?
– Районное управление госбезопасности. Я же тебе говорил.
В это время у Вити зазвонил телефон, и он испуганно вытащил его из кармана, приложил к уху и полушепотом заговорил: «Да, Люсь. Слушаю. Где я? На заданье. Не могу громко говорить. Что ты вернулась? Зачем? Лекарства купить Ваське? Да, не с бабами я. На заданье. Почему не ночевал? Шеф снова запил. Приходится дежурить. Что? Деньги нужны на лекарства? Не оставил я дома. Забыл, с собой вожу. Привести тебе? Прямо сейчас? Ну, постараюсь. Ладно. Жди», – и, закончив разговор, Витя вытер рукой пот со лба и озадаченно посмотрел на Толика.
– Что-то случилось, – сочувственно спросил Толик.
– Жена из деревни вернулась. Сыну надо лекарства купить. Приболел. Надо срочно ей деньги отвезти.
– Ну, поехали тогда. Раз надо.
– Эх, я уже и место прикормил и удочки взял и опарыша, – расстроено произнес Витя, – Жаль, если такая рыбалка пропадет. Может, ты пока начнешь, ловить, без меня? А я быстро туда, сюда и вернусь. Таких карпов больше негде нет. Грех случай упускать.
– Хорошо, – согласился Толик. – Я тоже люблю рыбалку.
– Отлично, – обрадовался Витя, – и, развернув удочку, отдал ее Толику, а сам, спрыгнув с мостка, скрылся в камышах.
Толик достал из банки опарыша, насадил на крючок и забросил удочку. Долго не клевало. Он еще побросал подкормку и поменял опарыша. Через несколько минут поплавок стал медленно подергиваться. Толик напрягся и как только поплавок скрылся под водой резко подсек и потянул, удило. Тут же из воды выскочил большого размера зеркальный карп и забил хвостом по воде с такой силой, что в воду с шумом попрыгали все лягушки, а из камышей поднялась вверх большая серая цапля и полетела на другой берег. Толик подтянул карпа поближе и только успел подхватить его в подсачек, как сзади раздалась грозная команда: «Руки вверх». Толик оглянулся. На него, направив в грудь помповое ружье, грозно смотрел, точно такой же, как на плакате охранник, в синей камуфляжной форме.
– Здравствуйте, – растерявшись произнес Толик, с трудом поднимая руку с бьющемся в сетке карпом.
–Выпустил рыбу, – приказал охранник.
– Есть, – не отводя взгляда от ружья, ответил Толик и с сожалением вытряхнул карпа в пруд.
– Сапоги сымай и давай сюда, – свирепо произнес охранник.
–Зачем?
– Чтоб не сбежал.
Толик судорожно снял сапоги и протянул их охраннику.
– А теперь вытянул руки перед собой, – забросив сапоги в камыши, приказал охранник.
Толик протянул руки и тот проворно захлопнул на них наручники и опустив ружье, скомандовал: «Пошел вперед».
Толик осторожно слез с мостика и получив удар прикладом по спине, стал быстро выбираться из камышей.
***
Быстро у Вити не получилось вернуться. Сначала нужное лекарство не могли найти и пока искали, опоздали на рейсовый автобус, и потом целый час пришлось догонять его по дороге. Короче Витя приехал к пруду часа через три. И позвонить Толику не мог, потому, как его телефон остался в «шестерке», в куртке. У поворота на Красный путь, ему навстречу попался желтый милицейский Уазик, за рулем которого сидел сержант Козлов, младший брат Витиного сослуживца, прапорщика Козлова. Они, не останавливаясь, поприветствовали друг друга, помахав руками, и Витя еще подумал с удивлением: «Менты, зачем-то в Красный путь ездили». Он снова спрятал «шестерку» в кустах и, спустившись к воде, и не обнаружив на мостке Толика, долго лазил по камышам и, найдя только его сапоги, вылез на берег с тревожной мыслью: «Похоже, утоп».
Он обессилено присел на траву и тут зазвонил телефон. Это был прапорщик Козлов.
– Шеф интересуется, как дела, – сонным голосом произнес Козлов.
– Хреново, – угрюмо ответил Витя, – Похоже, утонул наш Нахальный.
– Где утонул?
– В пруду у Красного пути. Я в город отъехал. Вернулся. А тут только его сапоги плавают.
– Подожди, – воскликнул Козлов, – Мне брательник мой звонил сейчас. Они как раз из Красного пути, мужика недавно привезли. Им охрана его сдала. Говорит из Квасквы, но документов нет. Может это и есть твой Нахальный?
– Так его документы у меня в машине, – подскочил Витя, – Перезвони ментам, чтобы не били его пока. А сейчас подъеду, – и он, схватив сапоги и удочку, стал взбираться вверх по склону к машине.
Перед обшарпанным, одноэтажным зданием, отделения полиции, стоял все тот же желтый Уазик, который встретился Вити по пути, возле которого курил сержант Козлов.
– Где он, – резко затормозив, Витя выскочил из машины, держа в руках сапоги Толика.
– Где, где. В обезьяннике, – выбрасывая бычок, ответил Козлов-младший. – А мы чего? У него ни документов, ни мобильника.
– Не били хоть, – Витя стал быстро подниматься по лестнице к входу.
– Мы, еще нет. Охранники в Красном пути попытали немного.
– Сволочи, – прорычал в ответ Витя.
– Так может это еще не твой, – крикнул вслед Козлов, прикуривая следующую сигарету.
Внутри отделения, за стеклянной перегородкой сидел знакомый лейтенант и еще один патрульный на скамейке в обнимку с коротким автоматом.
– Где ваш задержанный из Красного пути, – протянув руку лейтенанту Витя.
– Эй, Козлов, – прикрикнул на спящего дежурный. – Приведи этого задержанного рыбачка.
– У вас, что здесь все Козловы, – Витя проводил взглядом удаляющегося полицейского.
– Не все, но многие, – пожал плечами дежурный, – А твоего как фамилия?
– Анатолий Моржов. Вот его паспорт. – Витя вытащил и протянул дежурному Толиков паспортом.
В это время в комнату босиком, с подвернутыми до колен штанинами вошел Толик в сопровождении полицейского.
– Вроде похож, – сверив фотографию, лейтенант, возвращая паспорт Вите.
–Как же ты меня напугал Толик, – облегченно произнес Витя, – Я думал, ты утонул там с концами
– Они меня пытали, пиявками, – всхлипнув, ответил Толик и приподнял голую ногу с множеством красных точек.
– Ничего, ничего. Мы им еще отомстим, – обнимая его за плечи, с теплотой произнес Витя и повел к выходу.
В машине Толик переоделся в свою одежду, достав из кармана пиджака мобильный телефон.
– Хорошо, что я телефон в вашей машине оставил, – обрадовался Толик и пощелкав по экрану, расстроено добавил: «Но, деньги так и не поступили».
– Ничего, ничего, – заводя машину, бодро произнес Витя, – Главное, что не утонул и на свободе. Я тебя отвезу в одно место. Там такой шашлык под коньяк подают. Сразу жизнь заиграет красками.
Они доехали до рыночной площади, где находилось кафе «у Ашота», и где Вите, из уважения к должности делали хорошие скидки.
Толик стал приходить в себя после первого выпитой бутылки коньяка, а на второй он уже обрел уверенность и стуча кулаком себе в грудь выговаривал Вите:
– Они меня еще не знают. У меня такие друзья в Кваскве. Стоит только мне позвонить. Они приедут, такое кино снимут про этот ваш Красный Путь. Их там всех пересажают.
– Это хорошая идея, – подливая коньяк, одобрил Витя. – И про дороги наши тоже пусть снимут. И про их коттеджи.
– Снимем. Всех снимем, – в запале крикнул Толик. – И про Чехова, надо обязательно, который без носа в пионерском лагере стоит, – вдруг вспомнил он, – Кстати мы кажется, так к нему и не доехали сегодня?
– Завтра обязательно съездим, навестим, – подзывая рукой официанта, согласился Витя, – А на сегодня хватит. Пора отдыхать.
На улице уже совсем стемнело, когда они вышли из кафе.
– Я тебя отвезу в гостиницу, – Витя сел в шестерку и завел двигатель.
– Меня, наверное, не пустят туда. «Я им за два дня уже задолжал, – печально произнес Толик, – У тебя нельзя будет сегодня переночевать?»
– У меня, – задумался Витя, – Можно. Только я на работе ночую.
– Ты ночным сторожем работаешь, – уточнил Толик.
–Точно, – обрадовался Витя этому объяснению, – Только сначала съездим, заберем раскладушку. Она у меня в гараже. И заодно гусей покормим.
– Каких гусей? Которые спасли город, – икнул Толик.
– Почему спасли? Продолжают спасать. Если бы не гуси и картошка, – Витя развел руками и, потеряв нить разговора, включил зажигание и неожиданно закончил, – Ну, и бабы конечно. Как без них.
Когда они приехали, гуси уже спали в сарае за гаражом, спрятав головы на спине между крыльями.
– Не будем будить. «Завтра покормлю», —прошептал Витя, прикладывая палец к губам. Потом он сходил в гараж и принес старенькую раскладушку.
– Это моя. Со студенческих времен осталась, – любовно погладил каркас раскладушки Витя и добавил ностальгически, улыбаясь – Люся выбросить хотела, а я не дал. Видишь, пригодилась.
– Хорошая вещь. Нужная в хозяйстве, – одобрил Толик и они, засунув раскладушку в багажник поехали ночевать в отдел.
Перед входом Толик остановился и прочитал вслух, по слогам, висевшую на стене под тусклым плафоном, вывеску: «Васьковское отделение госбезопасности»
– Вить, мы туда приехали, – оглянулся на него Толик.
– Туда. Я здесь только сторожем ночным работаю, – открывая ключом, дверь непринужденно прокомментировал Витя, – Зато тебе за гостиницу платить не надо.
– Тогда правильно, – согласился Толик, входя вслед за Витей и закрывая дверь.
Толика он положил на раскладушке в своем кабинете, а сам расположился в совсем небольшой приемной. Здесь было прохладней, поэтому пришлось спать не раздеваясь.
В семь утра Витя проснулся и зайдя в кабинет к Жеребенкову, плотно прикрыв дверь, поучаствовал в селекторном совещании. Обстановка в области была по прежнему спокойной, а значит, его идея организовать из Васьково при помощи Толика, настоящий протестный район, продолжала быть актуальной. Он вскипятил чайник, и сбегал на улицу за шаурмой и только потом разбудил Толика. Они позавтракали, а Толик все время потирал ноги, которые после вчерашних пиявок зудели и чесались. Витя, сходил к машине и принес аптечку, где был йод и зеленка.
– Чего они от тебя хотели, – смазывая язвочки от укуса пиявок, спросил Витя.
– Ничего. Просто развлекались, дожидаясь ментов, – грустно вздохнул Толик.
– Не расстраивайся. Это даже полезно.
–Они тоже так говорили. Но обещали, что менты мне потом почки отобьют, – вспомнил Толик, – Вовремя ты приехал, Вить. Спасибо тебе.
– Ну, что будешь звонить своим в Кваскву, чтобы они приехали фильм снимать про наше Васьково, – закончив мазать, спросил Витя. – Ты же хотел их на всю страну показать.
– Сейчас попробую. – Толик достал телефон и включив на громкую связь набрал номер. «Абонент не доступен или находится в не действия сети», – ответила трубка.
– Значит, их нет в Кваскве, – не особо огорчился Толик, пряча телефон. – Теперь не скоро вернуться.
–Сами снимем, – У меня знакомый, Костик, админом в гостинице работает. Он даже настоящие порнофильмы снимает. В гаражах студию устроил. «Не хуже вашего Квас фильма, – с энтузиазмом произнес Витя и задумался, – Но ему надо будет заплатить».
– У меня карта заблокирована. Ты же знаешь, – развел руками Толик.
– У меня тоже не густо осталось, – Витя достал кошелек и заглянул в него. – Вчера жена все деньги выгребла. А зарплата только через две недели.
– Тогда может в следующий раз, – надеждой произнес Толик.
–Да, ты что. Следующего раза может и не быть. Если им спустись сейчас, – воскликнул Витя и, через некоторое время произнес с серьезным видом: «У меня есть один человек, который сможет профинансировать наш проект. Сейчас попробую договориться», – и он, достав телефон, выбежал из кабинета за дверь.
– Вот связался то, – почесал покусанную пиявку ногу Толик, – Эх, скорее бы деньги поступили и валить из этого города. А то ведь точно почки отобьют.
– Все нормально, – вбежал в кабинет радостный Витя, – Петрович даст денег. Едем к нему на дачу. Заодно и познакомишься.
– Кто такой Петрович, – с опаской произнес Толик.
– Мой начальник, – произнес Витя и осекшись добавил, – В смысле старший сторож. Он сейчас на даче. Едем.
– Что прямо сейчас?
– Конечно сейчас. Пока у него деньги не закончились, – и Витя схватил Толика за руку, потащил его к выходу.
***
Дача капитана Жеребенкова, Петровича, для своих, находилась на территории старого дачного кооператива, организованного еще в советские времена и получена, была тогда женой Петровича от бумажно-картонной фабрике имени Чехова. Это был фанерный домик с остроконечной мансардой, расположенный на шести сотках, среди перекопанных грядок и старых яблонь. Перед входом на лавочке сидел прапорщик Козлов и с независимым видом щелкал семечки.
– Надпись в арке замазал, – вместо приветствия спросил Козлов.
– Бесполезно. Они новую сразу нарисуют, – отмахнулся Витя, открывая калитку и пропуская вперед Толика.
– Шеф в доме ждет, – крикнул вслед прапорщик Козлов.
Они через холодную террасу, вошли в единственную комнату на первом этаже, с большой дровяной печкой в углу и лестницей, приставленной к люку в потолке. За столом, покрытым клеенкой с рассыпанными яблоками, сидел на табурете в старом потертом кителе, без погон, на голое тело, капитан Жеребенков.
– Заходите гости дорогие, – небритое лицо капитана, расплылось в добродушной улыбке.
–Здравия желаю, – по привычке вырвалось у Вити.
–Хватит эти старорежимные штучки, – махнул недовольно рукой на него Петрович, и нагнувшись достал из-под стола мутную, немного отпитую бутылку самогона, заткнутую пробкой из газеты. – Достань-ка лучше из шкафчика стаканы.
Витя быстро выставил три граненые стопки и, взяв бутылку, разлил самогон, от которого сразу пошел крепкий бражный дух.
– Настоящий Васьковский. Такого больше нигде не встретите, – приподнимая, руку с рюмкой произнес капитан, – За знакомство тогда.
Они, чокнувшись выпили.
– Яблочками закусывайте, – капитан пододвинул несколько яблок, – Прекрасный урожай в этом году. – Куда девать не знаю. Придется выбрасывать, – и он снова потянулся за бутылкой.
– Петрович, мы вообще то по делу приехали, – вставил Витя.
– Я помню, – кивнул капитан, – Вот за это и предлагаю выпить.
Они выпили по второй, после чего капитан, приподняв край клеенки вытащил приличную пачку тысячных, перевязанную бечевкой, и протянул Вите.
– Вот хотел баньку построить. Но зачем она мне сейчас нужна. Сейчас кино надо снимать, – и он, приподняв вверх указательный палец, с уважением произнес, – Потому, как сказал классик, кино важнейшее из искусств.
– Это, кто, Чехов сказал, – поинтересовался Толик, откусывая яблоко.
–Может быть и Чехов. Какая разница, – пожал плечами Петрович, – Предлагаю за это и выпить.
Они выпили по третий, после чего Петрович встал, медленно подошел к стоящей у стены кровати, прилег, не раздеваясь и произнес абсолютно трезвым голосом:
– Все, аудиенция закончена. А ты, Вить, человека в гостиницу посели, в нормальный номер. Там денег на все хватит.
– Понял шеф, – пряча пачку в карман ответил Витя и поманил рукой Толика. Они тихо приподнялись и вышли из дома.
– Ну, как дела, – встретил их у калитки прапорщик Козлов.
– На самогон перешел, – ответил Витя.
– Это хорошо. Это значит деньги заканчиваются. Не долго нам осталось дежурить, – обрадовался Козлов. – Вы куда сейчас?
– В город, – ответил Витя и махнув рукой.
Они вышли за калитку.
– Странный он, – оглядываясь произнес Толик.
– Кто Козлов?
– Да, нет Петрович твой.
– Чего в нем странного? Нормальный вроде, – пожал плечами Витя и, взглянув на часы, – Сейчас в гостиницу едем. Надо с Костиком договориться насчет фильма. Он сегодня снимет, и смонтирует. А ты в Кваскву заберешь и там выставишь у своих на сайте в интернете. Чтобы на всю страну!
– Без проблем, – обрадовался Толик. Он после вчерашней встречи с охранниками Красного пути, не хотел иметь здесь больше приключений.
Они сели в машину и поколесив по узким, дачными улицами, поднялись по дороге вверх, поехали вдоль невысоких кустов, из-за которых проглядывали полуразрушенные строения старинной усадьбы.
–Кстати вот и бывший пионерский лагерь картонно-бумажной фабрике. Можем заехать, посмотреть на твоего Чехова, – предложил Витя.
– Там охраны надеюсь нет, – с опаской спросил Толик.
–Никого там кроме Чехова. И ворон. Поехали, – и он круто вывернул руль и съехал в проран между кустов.
Они вышли из машины. Вокруг валялась остатки разбитой мебели, груды битого кирпича и какой-то завезённый строительный мусор, за которым выглядывала пустыми глазницами окон и исписанными стенами, старинная двухэтажная усадьба, с центральным входом в виде портика с колоннами. Стекла в окнах везде были выбиты, с крыши местами сорваны куски кровельного железа, а вдоль стен прорастали кусты.
– Здравствуй молодость, – зевнул, потянулся Витя, – Я здесь два лета физруком оттрубил. – Многие отсюда вышли. Верка с Нинкой тоже тогда здесь пионервожатыми тогда работали.
– Кто, – переспросил Толик.
– Девчонки. Ты их видел вчера в ресторане. Мы вместе педагогический техникум заканчивали. А теперь они с дальнобойщиками в ресторане работают. Кстати, у нас деньги есть, можешь договориться, если захочешь.
– Я подумаю. А что здесь раньше было до пионерлагеря?
– Усадьба какого-то помещика. Кстати, и фабрика эта картонная тоже его было. Может и Чехов сюда к нему приезжал. Я не силен в истории.
– А где памятник, – огляделся по сторонам Толик.
– Там за домом. Пошли.
Они обошли вокруг флигеля соединённым с домом одноэтажной галереей, и вышли в парк, с липовой аллеей, в глубине которой на достаточно высоком постаменте стоял, точнее сказать сидел выкрашенный известкой и сильно облезший памятник. Они подошли ближе. На них через оправу пенсне смотрел грустными глазами мужчина с отбитым носом, но сохранившимися губами и клиновидной бородкой. Внизу к постаменту была прикреплена табличка из черного мрамора, на которой был выбита подпись – А. Чехов.
– А зачем они ему нос отбили, – с сожалением произнес Толик.
– Не знаю. Наверно голову хотели. А там арматура внутри. Вот нос только и отвалился, – подумав немного, рассудил Витя.
– А что ж не восстановили тогда?
– Что не восстановили, нос?
– Памятник.
– Так кому он нужен тут.
– Надо будет тоже это место в фильме показать, – предложил Толик, – Или у нас денег не хватит?
– Хватит, – уверенно ответил Витя, – Ну, поехали тогда в гостиницу, там с Костиком и обсудим сценарий.
– Подожди. Сфотографируй меня на его фоне, – Толик достал телефон и отдал его Вите, встал рядом с Чеховым. Витя сделал несколько фото.
– Хорошо, – просмотрев снятое на телефон, удовлетворительно произнес Толик, и они, вернувшись к машине, поехали в гостиницу.
***
В гостинице Вите погасил задолженность Толика и оплатил проживание еще на два дня вперед. Подождав немного, пока Костик сдаст смену, они пообедали в ресторане и поднялись в номер к Толику разрабатывать сценарий.
– Какая должна быть основная концепция ролика, – спросил с деловым интересом Толик, доставая из сумки блокнот и карандаш. Он когда-то работал в рекламном агентстве, где снимали ролики по стиральные порошки, прокладки и прочий ширпотреб. Он хоть и не был профессиональным сценаристом, но кое-какие навыки получил тогда, и эта работа ему явно нравилась.
– Какая концепция, – задумался Витя, – Показать, как у нас тут все плохо, а у них хорошо. Про коррупцию и беспредел властей. Как Нахальный снимает у вас в Кваскве. Так бы хотелось, наверное.
– Без проблем. А в какое время должны уложиться, – Толик все больше и больше входил в образ профессионального кинематографиста.
– Не знаю. Минут на двадцать может быть, – подумав ответил Витя и посмотрев на Костика, спросил, – Сколько за двадцать минут возьмешь? Но только завтра чтобы уже смонтирован был.
– Тридцать тысяч и десять за скорость, – посмотрев в потолок, ответил Костик.
–Да ты чего. За такие деньги баню можно на даче построить, – возмутился Витя.
–Скидку сделай. Мы же не для себя, мы для города стараемся. Общее дело, можно сказать, делаем, а ты нажиться хочешь.
– У меня оборудование арендованное, – не уступал Толик, – Мне студию сын почтмейстера сдает.
– Так. Двадцать пять и с меня поляна, – примирительно предложил Витя.
– Тридцать. Поляна, и я еще рекламу вставлю на пару минут, – подумав, неохотно ответил Костик.
– Какую еще рекламу, – прищурился Витя.
– Магазин «Шестерёнка». Кафе «у Ашота» и шиномонтаж на Ленина, – подумав, ответил Костик, – У нас больше, и рекламировать нечего. Но деньги вперед.
– Идет, – согласился Витя и, выйдя в туалет, отсчитал тридцать тысяч и, вернувшись, вручил их Костику.
В это время Толик, присев к столу стал набрасывать основные видеосюжеты и когда Витя с Костиком договорились, у него уже был готов законченный сценарий.
– В двадцать минут уложимся, – он сделал в сторону Вити, обнадеживающий жест рукой и стал расхаживать по комнате, рассказывая сюжет.
– Первая сцена у железнодорожного вокзала. В город приезжает неизвестный, – начал таинственным голосом Толик.
– Неизвестный, это кто, – поинтересовался Витя.
– Не знаю. Найдите кого-нибудь.
– У нас из неизвестных в городе только ты и дальнобойщики. Но те у АЗС на трассе паркуются, – уточнил Витя, – Так, что кроме тебя больше не кому играть. Если хочешь, я тебя могу загримировать. У меня на работе. В смысле, где я дежурю. Все для этого имеется. Усы, очки. Даже нос, можно наклеить.
– Ну, хорошо. Усов и очков думаю, будет достаточно. Без носа обойдемся, – согласился Толик и продолжил, таинственным тоном, – Это неизвестный достает баллончик с краской и выводит на стене дома букву «N» и ставит знак вопроса.