Вик замолчал, Вероника стояла, ошарашенная. Вот как, оказывается. Подошла ближе, молча обняла его.
– Ничего себе как у вас, – вздохнула. – У меня мама одна, а отец Катерины быть моим ещё одним отцом не стремился, ну да это не такая интересная история. И что, вы общаетесь с роднёй Полины Николаевны? Кстати, почему она Полина Николаевна?
– У неё есть титул, право на который она сохранила и после замужества. Но она даже у себя дома Полина Ледяная. Разве что фамилию немного коверкают на итальянский лад. Да, мы общаемся, и очень хорошо общаемся.
– А здесь кто? – Вероника показала на фото, где с братьями Ледяными в обнимку стояли две юных копии Полины Николаевны, одна с косой, вторая с распущенными буйными кудрями.
– Это Линни и Эла, – как будто это что-то объясняло. – Сестрёнки.
– Так сколько у тебя сестёр?
– Там тоже сложно. У Полиньки была двоюродная сестра, Розамунда, дочь той самой суровой бабушки Иларии. А у неё, в свою очередь, ещё две дочери – Нора и Эла. Так вот, тётя Розамунда с дядей Жеромом погибли в автокатастрофе, когда Эле, младшей, было шесть лет, она нашей Линни ровесница. И дальше их с Норой воспитывали отец с Полинькой, а ещё семья старшего брата дяди Жерома. Они французы, тоже дофига аристократы, у них дом в Париже и настоящий замок. Ну да у полинькиной родни тоже есть замок, только недалеко от Рима. В общем, Элка нам с Майком и Линни как ещё одна сестра. И двоюродная сестрёнка Элки Марго – тоже. Короче, у нас тот ещё Евросоюз, но мы хорошие, правда. Линни профессионально занимается музыкой. Эла – крутой аналитик, а ещё доктор философии. Марго – искусствовед.
– Скажи, – Вероника как-то не находила слов, всё это было как будто из другой реальности, – а твою вот прямо сестру, которая дочь Полины Николаевны, как на самом деле зовут?
– По паспорту она Лианна Валентиновна, – рассмеялся Вик. – На сцену выходит как Лианна Леджини. А для нас – Лина, Линн и Линочка. Ну, мы с детства друг друга так зовём – я Вик, брат Майк, она Линн. Жена Майка Алиса – она Лис, у них с Майком трое детей. У Лины тоже есть дочка, Аннушка, ей восемь лет, она сейчас в Листвянке, у деда на каникулах.
– Постой, я, кажется, что-то такое слышала. Фамилию. Но это было вроде про оперу? – Вероника и вправду слышала.
Но это же реально из другого мира.
– Ну да, всё верно, Линн поёт в Ла Скала, второй год солистка, меццо-сопрано. Приедет – познакомишься. Она классная.
Вероника села на диван и молча на него смотрела. Слова кончились.
– Знаешь, мне надо это всё уложить в голове, – сказала она.
– Укладывай. И будем ужинать, – он легонько поцеловал её в макушку и пошёл на кухню.
Ужин накрыли на балконе. Хитро поджаренное мясо, салат из помидоров и моцареллы, хлеб тонкими ломтиками, вино. И Вик сам притащил на стол все потребные приборы, и бокалы-стаканы, и даже салфетки. Ну то есть уборщица и тётя – да, но он и сам что-то может. Это было несколько удивительно, но – вот так.
Вид с семнадцатого этажа и вправду оказался весьма и весьма. Вероника любила вид на Ангару и другой берег со своего балкона, но тут ещё круче.
– За нас? – он разлил вино.
– За нас, – согласилась она.
Мясо оказалось сочным и прожаренным так, как ей нравилось.
– Всё очень здорово, это удивительно, что ты умеешь готовить, – улыбнулась Вероника.
– А ты думаешь, раз деньги есть, то и рук не надо? – усмехнулся он.
– Да я ничего особенного не думаю, – пожала она плечами. – У меня нет опыта близкого общения с настолько богатыми людьми.
– Думаю, все они разные и общих правил не так много, – улыбнулся он.
– А помидоры – неужели с огорода?
– Так рано же ещё. Полинька давно предлагает выращивать помидоры и что там ещё на задворках её римского дома, но отцу нужно, чтобы вот прямо здесь.
– А у неё есть римский дом?
– Конечно, у неё там вообще имущество. За ним нужно приглядывать. Ну и она очень тяжело переносит нашу зиму, она так и не привыкла. У них-то в нашем понимании зимы вовсе нет.
– И они с вашим отцом вместе, несмотря на всё это?
– Именно. Я не знаю более дружной пары. Или хотя бы такой же. Разве что, может быть, дядюшка Жан и тётушка Женевьев, родители кузины Марго.
– А, те самые французы. А они чем занимаются?
– Дядя Жан – военный. Тётушка Женевьев – преподаватель старофранцузского языка в Сорбонне. У них ещё два сына, старше Марго, Филипп – он управляет семейным имуществом, и Поль, он журналист. У всех жёны и дети.
– А это правда, что у тебя была жена?
– Правда, – спокойно ответил он.
– И где она сейчас?
– Живёт сама. Кажется, в Испании.
– И почему вы не вместе?
– Потому, что кто-то перепутал небо со звёздами, отражёнными ночью в поверхности пруда. Наверное, это был я.
Несмотря на сложность момента, Вероника фыркнула – узнала цитату.
– И что теперь? Ты больше не путаешь?
– Мне бы этого очень хотелось. Не путать и вообще жить дальше, – мягко улыбнулся он.
37. Вик
Я спросил тебя – зачем идёте в горы вы
Владимир Высоцкий
Он смотрел на неё, сидящую рядом, такую близкую и такую закрытую. И думал – не ошибся ли, пригласив домой, и рассказав все семейные легенды. Не все, конечно, но главные. Вероника – нормальный человек, ей это зачем?
С другой стороны, та девушка, с которой ему пытаться жить, по-любому будет частью семьи. И если у неё с семьёй не сложится – ничего не выгорит, мы это уже проходили. Поэтому нужно было рассказывать. А теперь нужно идти дальше.
– Я сильно пригрузил? – спросил он.
Она помолчала пару секунд.
– Нет. Наверное, нет. Просто… это всё как из параллельной реальности.
– Так и должно видеться, наверное. Но мы привыкли, как-то справляемся. Не молчи, пожалуйста, говори, что думаешь.
– Я, наверное, думаю, что в Иркутске любая будет для тебя слишком вульгарна или слишком незначительна.
– А может – наоборот, это я тут сижу, как неведома зверушка, перед нормальным человеком?
– Я думаю, ты привык. Ты же явно встречался с девушками до меня, и явно они спрашивали тебя, что да как.
– Неправильно думаешь. То есть с девушками, безусловно, встречался, но ни о чём они меня не спрашивали.
– Ты не позволял им рассматривать свою фотоинсталляцию?
– Я их сюда не приводил.
Она удивлённо посмотрела на него.
– А почему?
– А зачем? Так-то проблема «где встретиться» давно уже не стоит.
Она замолчала.
– И чем я отличаюсь?
– Не знаю, – улыбнулся он. – Но определённо отличаешься. Скажи, ты любишь чай с травками?
– С какими травками? С саган-дали?
– Да, и ещё с багульником, или с чабрецом? Багульника у меня даже цвет есть, не только листочки, успел съездить, пока не завертелось.
– Да, люблю. Дома все, кроме меня, пьют пакетики, и у меня уже нет сил отстаивать нормальный чай из заварки.
– Тогда пошли пить чай, – Вик поднялся и пошёл внутрь.
Ткнул чайник, взял маленький заварник и красивые чашечки с блюдцами. Насыпал чаю и листиков. Заварил. Сгрузил всё это на столик у дивана.
Кот проснулся, потянулся и заворчал. Вероника села на диван и принялась его гладить, вот и хорошо.
– А черешню ты любишь?
– Кто же её не любит, – улыбнулась она, не отрываясь от кота.
На столик добавилась тарелка с черешней, вино и бокалы. Вик сел рядом с ней, чтобы вот прямо касаться – боком и ногой.
– Скажи, если бы я не был тем, кто я есть, и мы бы просто познакомились в компании, было бы проще?
– Но это ведь уже не так, – пожала она плечами. – Не знаю.
Вот рационалка чёртова!
– Ну, скажем, в твоей походной тусовке? – Вик сам не знал, почему вспомнил именно про походную тусовку. – Там же на людях не написано, кто есть кто.
– Да, – она соглашалась, но смотрела всё ещё на кота.
– Вот представь, идём мы, например… ну, на пик Черского. Ходила?
– Ходила, – улыбнулась.
Хорошо.
– И у нас компания человек в семь, из них одна ты, троих ещё ты нормально так знаешь, и ещё трое новенькие.
– И ты – один из новеньких, – ну наконец-то смотрит!
– Именно, – кивнул он с воодушевлением. – У тебя палатка есть?
– Есть.
– Какая?
– Двухместка, приличная, года два назад покупала.
– Ну вот. А мой знакомый, который меня зазвал, и, кстати, я думаю, если поискать, то мы такого знакомого даже найдём, город-то маленький, так вот он сказал, что есть место в палатке у одной хорошей девушки. Мы с тобой списались, например – в ВК…
– Нету у тебя аккаунта ВК, – улыбнулась она.
Ух ты, проверяла! Круто.
– Ну да, на самом деле нету, но мы-то придумываем историю, так? Не хочешь ВК – будет ФБ, там есть. И я тебе написал, честно предупредил, что набиваюсь в твою палатку, и предложил взамен взять широкий модный коврик на двоих и такой же спальник. Ну, раз я жить к кому-то напрашиваюсь, так хоть со своей мебелью, – рассмеялся он.
– А что за коврик? – заинтересовалась она. – А то у меня есть, но его фиг сдуешь потом, только локтями и коленями.
– Покажу потом, тоненький такой, крутой, сам надувается. Как раз на двухместку. И спальник тоже большой, вдвоём в нём тепло.
– Вдвоём? – сощурилась она.
– Конечно. И весит меньше, чем два по отдельности. А если тебя это беспокоит, могу, например, забрать у тебя палатку к себе в рюкзак, а тебе дать спальник, палатка-то явно тяжелее!
– Ну предположим, – она смотрела заинтересованно.
Вик налил вина, дал ей в руку бокал, сам взял второй.
– Кстати, где заходим?
– В смысле – где? Что ли, есть варианты?
– Ну да. Как все люди, по Слюдянке, или, как некоторые, по Старокомаринской дороге.
– Это где на джипах ездят, что ли? С Вербного?
– Ага.
– Я в те края за брусникой ходила. Недалеко, часа четыре от станции. Но, говорят, там до метеостанции идти дольше раза в два.
– Зато не всё время вверх, а только сразу от железки, потом выходим на дорогу и идём по дороге – то вверх, то ровно, то вообще вниз.
– И сколько идти?
– День и ещё немножко. Если до метеостанции. До Подкомарной подольше, ну, сама знаешь.
– Угу, – она определённо знала и смотрела заинтересованно.
– И если стартовать, скажем, не на утренней слюдянской электричке, а на предыдущей вечерней, то там останется только подняться, скажем, до ЛЭПки, и встать. А утром уже дальше корячиться. Представила?
– Да, – кивнула она.
– Вот и смотри. Пришли, поставились, чаю на газе вскипятили с бутербродами какими-нибудь, а то и пожрать сварили. Посидели, на звёзды посмотрели да и спать пошли.
– И?
– А ночью в лесу, душа моя Вероника, я хорош необыкновенно. Я большой и тёплый, это, сама понимаешь, ценность. Только когда кожа к коже, так теплее, поверь, – операция по захвату Вероники руками в плен была произведена успешно, разве что принцу Уэльскому не понравилось.
Вик взял его под брюхо и сгрузил на диван рядом.
Под лямкой платья на плече Вероники нашлась ещё одна – белая, ажурная, кружевная. В полумраке да на загорелой коже она всё равно что светилась.
– И тебе не будет тесно, душно или влажно? – рассмеялась она.
– Нет, – он сначала поцеловал её, а потом продолжил. – Мне будет хорошо. И я сделаю всё, что смогу, чтобы и тебе тоже было не хуже. И чтобы будущее утро было определённо лучше предыдущего.
– А будет ещё и утро? – она наконец-то обхватила его руками.
– Ну, обычно за ночью наступает утро, – наконец-то поцеловать и губы, и шею, и плечо…
– Вроде бы ещё не ночь?
– Так вечер всегда сменяется ночью. Как после зимы наступает весна, непременно, что ни делай. Точнее, для этого ничего делать не нужно, оно случится само. А вот уже как нам быть ночью и зимой – да как сделаем, так и будем.
– Не могу не спросить – как сделаем?
– А увидишь.
Он поднялся и открыл дверь в спальню, сдёрнул покрывало. Вернулся, подхватил её на руки, утащил на кровать.
И снова закрыл дверь – потому что обойдёмся без кота.
38. Вероника
Держи меня, ночь, качай меня, неси меня вверх
Олег Медведев
Она решилась открыть глаза… нет, мир не рухнул. Просто что-то в жизни пошло по-другому в тот день, когда на её пути возник Вик Ледяной.
Даже если больше ничего не будет, она уже счастлива и благодарна ему за эту ночь. Да-да, за окном светало. Было что-то фантастическое в том, чтобы забить на сон и на весь окружающий мир и остаться здесь, сейчас и друг с другом.
И узнать так много нового о мужчинах и о жизни вообще.
Он опирался на локоть, смотрел на неё и улыбался.
– Вероника, ты чудесная, ты знаешь об этом? Полное совершенство во всех отношениях.
– Попробую поверить, – улыбнулась она. – Но у тебя сегодня определённо бонус к убедительности.
– Я рад. Принести чего-нибудь?
– Воды, – сказала она, подумав.
Он ушёл, вернулся. Она села на постели, взяла чашку.
С невнятным мявом подтянулся из большой комнаты кот. Заскочил на кровать.
– Эй, твоё высочество, шёл бы ты? – спросил его хозяин.
– А вообще где он обычно спит?
– Да здесь, со мной, где ж ещё, – проворчал он.
– Ну так он просто к себе пришёл, – рассмеялась Вероника.
Отдала чашку, дождалась, пока Вик уберёт её и вернётся под простыню. Обняла его в ответ. Кот забрался на ноги Вероники и принялся там гнездиться.
– Вероника, давай жить вместе? – вдруг спросил Ледяной.
– Что? – она даже пришла в себя.
– Что слышала, – рассмеялся он. – Что ты думаешь о том, чтобы перебраться жить на семнадцатый этаж? Здесь тебя всегда будут ждать два преданных поклонника, двуногий и хвостатый. Оба, видишь, прилепились к тебе, и не можем отлепиться. Нам будет реально трудно отпустить тебя утром, понимаешь?
Вероника вдохнула глубоко – ещё только реветь тут не хватало.
– Ну вы даёте… оба, – улыбнулась. – Я не ожидала. Можно, я подумаю?
– Можно, душа моя. А сейчас давай попробуем поспать хоть немного, хорошо?
– Хорошо.
Да-да, поцеловаться и поспать.
39. Вик
И застыла мишень моего виска в перекрестье розовой звезды
Олег Медведев
Какая же она… маленькая, хрупкая и стеснительная. Кто бы мог подумать! Ага, если знать её только по работе, и предположить такое невозможно. Но вроде бы ему удалось расшевелить её и отключить её вечно работающие мозги. Чтобы перестала думать, а только чувствовала.
Теперь уже как будет, точнее – как она решит. Но это потом. Сейчас обнять её и поспать хотя бы два часа, а то днём придёт капец, причём к ним обоим.
Тихо дышала задремавшая Вероника, где-то в ногах ворочался принц Уэльский. Сон не шёл. Но Вик был просто и безусловно счастлив, и теперь нужно было держать это счастье, чтобы не улетело.
И тогда всё остальное тоже сложится.
40. Вероника
Ночь пройдёт, наступит утро ясное
«Бременские музыканты»
Незнакомый трезвон вырвал из сна и заставил подскочить на кровати – что это и где она вообще? Подскочить не получилось, что-то крепко держало сверху. Оказалось – рука. Которая выудила трезвонивший телефон и выключила звук.
Блин горелый, утро. А вчера было, мать его, свидание. С охренительным мужиком, который под занавес предложил перебираться к нему жить.
Сказать, что происшедшее рвало Веронике все шаблоны – значит, не сказать ничего. От тех шаблонов ничего не осталось, даже клочьев.
Вик Ледяной легко поднялся, накрыл Веронику простынёй, поцеловал куда-то в ухо и сказал:
– Я в душ, а вы пока спите.
Про кто такие «вы» было непонятно ровно до того момента, пока из складок простыни не высунулась полосатая мордочка. Усы пощекотали Веронику по щеке, потом их владелец взгромоздился на неё сверху и заурчал.
Наверное, она и вправду задремала. Потому что её снова целовали, а потом положили рядом полотенце и что-то ещё.
– Душ ты знаешь где, тут халат, он вообще мой и ты в нём утонешь, ну да и ладно, ничего страшного. Скажи, ты с утра ешь? Или только кофе пьёшь? Или вообще ничего?
Вопросов было многовато, особенно с учётом того, что толком не спали. Но вроде всё по делу.
– Знаешь, наверное, ем, но немного. Чашку кофе и бутерброд.
– Понял.
Вероника поднялась, подхватывая кота, который попытался удержаться на ней с помощью когтей, но был возвращён обратно на кровать. Завернулась в белый махровый халат – две таких, как она, запросто бы в него поместились, взяла полотенце и побрела в ванную.
Когда она оделась и пришла на кухню, там кипела жизнь. На сковороде что-то шкворчало, упоительно пахло кофе.
– Ты ешь омлет с сыром? Если нет, то бутерброд тоже есть.
– Я сейчас упаду в обморок. И тебе, Вик Ледяной, придётся искать себе нового финансового директора.
– Чего это вдруг? – не понял он.
– Меня ещё ни разу в жизни мужчины по утрам завтраком не кормили. Мой мир никогда не будет прежним, как говорится.
– Могу же я блеснуть чешуёй ради девушки? – подмигнул он. – Ну и я тут хозяин, мне и кормить. Я рад, если поменял твой мир в лучшую сторону.
– Спасибо, – улыбнулась она. – Потому что правда поменял. Не знаю только, куда.
– Узнавай, – он разложил омлет по тарелкам и поставил на высокий стол.
Вероника заползла на высокий стул, взяла вилку.
– У нас же не очень много времени.
– Ну да, тебя ж надо отвезти домой. Если бы сразу отсюда на работу – поспали бы подольше. Это я намекаю на сделанное ночью предложение.
– Я обещала подумать, – пробормотала она.
Тем временем Вик достал две чашки и налил кофе из машины.
– Тебе со сливками?
– Да.
– Сахар?
– Нет.
– ОК, – он поставил перед ней чашку и пакет со сливками в подставке. – На сервировку нет времени, извини. Как-нибудь потом.
Дальше всё было быстро и скомканно – вниз, в машину, через весь центр на левый берег, во двор. Поцеловаться в машине.
– Спасибо, что согласилась прийти. И была, – он не сводил с неё глаз.
– Тебе спасибо, что… Да просто, что ты есть.
– Вот, ты правильно сказала. Что ты есть. И ещё спасибо отцу, что отдал мне вашу компанию. Иначе мы бы могли и не встретиться.
– А сейчас – до встречи на работе, – улыбнулась она.
Выскочила из машины и побежала к подъезду.
Дома было тихо, но собака Муха проснулась, зашевелилась и тявкнула. Вероника шикнула на неё – чтобы молчала – и на цыпочках пробралась к себе. Как хорошо, что у Вика есть горячая вода, хоть под душем помылась, как человек.
Переодеться было минутным делом, накраситься – двухминутным. В теории она успевала выпить ещё чашку кофе.
Вероника как раз сняла с печки турку, когда на кухню вошла мама.
– И откуда ты явилась, позволь спросить?
– Из гостей, – с готовностью ответила Вероника. – Я предупредила.
– Ты могла позвонить и сказать, где тебя искать!
– В этом не было необходимости, – кофе придётся пить очень быстро. – Со мной всё в порядке. А сейчас мне уже пора на работу. Пока, мама, увидимся вечером.
Она не стала слушать мамин комментарий про что-то там возмутительное, подхватила сумку и побежала вниз.
В машине включила музыку и, медленно двигаясь по мосту, вдруг поймала себя на мысли, что подпевает песне. «Мы не знали друг друга до этого лета, мы болтались по свету, земле и воде… моё сердце остановилось, моё сердце замерло!» Всё так, и это хорошо. Неужели это правда? Неужели это шанс? Неужели счастье выглядит как-то так?
Она улыбнулась охраннику на парковке, людям в лифте, которые ехали не так высоко, а на своём этаже – Паше и Ивану Машкову. И пожелала им доброго утра.
В приёмной уже сидела за компом новая секретарша Ольга, закипал чайник, орхи тянулись к солнцу. Рабочий день начинался.
41. Вик
Договорились быть вместе
Посредине земли,
Но оставались в контексте,
И потому не смогли
Ни спать без этой звезды,
Ни петь без этой луны,
Ни жить без этого лета
Олег Медведев
По дороге из Академа позвонил отец и велел заехать к нему в офис. Новости какие-то, что ли? Значит, сначала туда. И похоже, отец уже там.
До места Вик добрался к половине девятого – пришлось кое-где постоять. И да, в отцовской конторе уже кипела жизнь. Неудивительно, у него часто так.
Отец говорил с кем-то по телефону, кивнул Вику, через минуту секретарша отца Анастасия принесла кофе – ровно так, как Вик любил – большую чашку, много сливок, шоколадные конфеты на блюдечке.
Анастасия – крупная фигуристая дама, ровесница Вика – начинала вообще у тёти Нины в помощницах, дом в Листвянке убирала. Тётя Нина оценила аккуратность и исполнительность и посадила её за компьютер, вести домашнюю бухгалтерию и прочее, что там ещё надо было. А потом у отца ушла на пенсию предыдущая секретарша, Людмила Петровна, которая при нём была ещё с девяностых, и ему занадобилась сотрудница. Тётя Нина со скрипом, но отдала Анастасию, к которой успела привыкнуть, и случилось это лет десять назад. Анастасия была давно и крепко замужем, две её дочери учились в лицее в Солнечном. Более того, лет пять назад они с мужем приобрели домик в Листвянке, в той же Крестовой пади, на той же улице, что и отцовский дом, только немного повыше и маленький, и теперь обихаживали его и прилегающий участок.
Нужно ли говорить, что муж Анастасии тоже работал в холдинге?
Тем временем отец закончил разговор и сел по другую сторону от кофейного стола.
– Ты чего помятый такой? Кот, что ли, спать не давал? – разглядел он сына.
Интересно, это только ему видно или вообще всем? Тем временем Анастасия принесла отцу маленькую чашечку густой вязкой жидкости. Пить этот, с позволения сказать, вариант кофе его научили римские родичи Полиньки.
– С котом всё хорошо. Со мной тоже, – рассмеялся Вик. – Сегодня определённо буду спать больше.
– Хорошо – и хорошо. Тут заказ есть, очень попросили взять. Товар наш, но везти сначала хотели сами, потом что-то не заладилось. В Якутию. Нужно семь машин, но срочно, чтобы сегодня уже из города. Возьмёшься?
– Так-то чего не взяться. Вроде приличные люди ещё остались. Сейчас уточню.
Вик с ходу не мог сказать, есть ли семь машин, позвонил Емельянову. Тот, похоже, ещё где-то ехал, но сразу же сказал, что найдём, чуток уплотним расписание и найдём. Так что можно было соглашаться и давать делу ход.
– Михаил говорил, вы в лес собрались на выходные?
– Если никакого форс-мажора не вылезет, то да.
– Молись, значит, чтобы не вылезло, – усмехнулся отец.
По дороге в контору Вик даже музыку включил, чего с ним давно уже не случалось, какой-то очень уж был озабоченный. А вообще жизнь-то прекрасна! Дела вон решаются, заказы какие-то приплывают, машины едут в Читу, сегодня к ночи должны добраться. Вечер и ночь получились очень вдохновляющими, и была надежда на то, что Вероника не станет думать никакую хрень и согласится встречаться дальше. Или даже не только встречаться. Наверное, она что-нибудь об этом сама скажет.
В конторе Анна Константиновна выдала уже распечатанные документы по Якутии, нужно было запускать всё это срочно. Вик попросил её позвать Серёгу и Веронику, а сам сел читать.
Пришли, сначала Серёга, Вероника следом за ним. Легонько улыбнулась, потом по форме поздоровалась. Обсудили техническую сторону и финансы, Серёга пошёл к себе организовывать, а Вероника задержалась. Подошла, улыбнулась, и спросила тихо:
– Если после работы я поеду к себе, возьму вещей на завтра, а потом приеду – это нормально? Чтобы завтра на работу не через меня.
Уф. Получилось. Можно выдыхать.
– Это прекрасно, душа моя Вероника Андреевна. Будем тебя ждать. И скажи, мы в лес-то как, едем?
– Когда и в какой именно лес? – она даже удивилась.
– В который Майк звал. На Орлёнок, завтра, после работы.
– Ой. Не собранные же ни фига.
– Да успеем, чего там собирать-то на два дня?
– Еды купить.
– Про еду не парься, организуем. Тебе много надо времени, чтобы себя собрать?
– На себя – не очень.
– Вот и славно. Решим, не переживай. Если ты согласна – то всё ОК, я сейчас дам всем отмашку.
– Ну ладно. Попробую, каково это – в лес с тобой.
– В лес со мной очень круто. С тобой, думаю, тоже.
– Ок, тогда я пошла по проекту договора. К Наталье и дальше.
– Давай, – очень хотелось поцеловаться, но дверь была приоткрыта.
Успеется.
Уже когда она ушла, Вик сообразил, что тратить ещё один вечер на готовку жратвы не хочет, даже если это и нехреново поразило его девушку. Надо было измыслить готовое. Он достал телефон и написал:
«Как ты относишься к роллам?»
Ответ прилетел мгновенно.
«Очень люблю».
Вот и всё, оставалось только позвонить в контору, которая занималась изготовлением и доставкой, и сделать заказ на восемь вечера.
А потом уже позвонил Серёга, и надо было решать дела.