Когда наш небольшой отряд вновь ступил на твёрдую почву, жаркий летний день уже начал клониться к вечеру, одаривая степные окраины Далратии первой лёгкой прохладой. До захода солнца оставалось всего несколько часов и нам следовало торопиться, дабы засветло пересечь толадийские рубежи и встать лагерем на ночлег. Задерживаться в открытой степи было небезопасно. К тому же близкое соседство с Пологим Троллем изрядно настораживало.

На протяжении всего пути Давинти, видимо вдохновленный нежданным приключением, без умолку болтал, красочно расписывая свои прежние походы и скитания по разным уголкам Тилрадана. Слушая россказни неугомонного тила, я понимающе кивал и изредка мычал в знак согласия, втайне подозревая, что истории разумного с таким тренированным воображением вряд ли имеют под собой действительную основу.

– …В том числе, спешу обрадовать вас, мои драгоценные компаньоны, – не унимался длинноухий, – отныне объявляю нас троих настоящими друзьями! От всей души поздравляю вас с приобретением такого замечательного приятеля, как я, а также счастлив уведомить ещё об одной весьма приятной привилегии: теперь вы на совершенно законных основаниях вольны называть меня Дави или Дав, как заблагорассудится.

– Вот уж повезло так повезло, – пробубнил шествующий первым в колонне Тамиор.

Время в пути пролетело незаметно. Кроны Поющего леса уже некоторое время отчётливо виднелись на горизонте. Оставалось лишь подать до них рукой. А чем ближе мы подходили к границам толади, тем яснее раздавался в воздухе мелодичный звон. Будто переливы множества крохотных колокольчиков сочетались с причудливым птичьим разноголосьем, наполняя окрестности дивной музыкой.

– Слышите? – тихо спросил рыцарь и замедлил ход. – Лес напевает.

– Я думал, что Поющие леса – метафора, – удивился я.

– Вовсе нет, – загадочным тоном возразил Давинти и затих в ещё более таинственном молчании.

Когда мы подобрались вплотную к опушке, пики деревьев и густые шапки кустарников будто ожили, зашевелились, и извилистые тропки меж могучих стволов тут же затянулись листвой и ветками, что, срастаясь прямо на глазах, образовывали непроницаемую зелёную стену. Все звуки мгновенно стихли. Лес словно насторожился, прислушиваясь к шагам незваных посетителей, всматриваясь в лица чужаков и стараясь постичь их намерения.

– Что за тарабарщина? – отпрянув, воскликнул я и в замешательстве посмотрел на своих спутников.

– Другого выхода нет, – решительно заключил рыцарь и потянулся за оружием. – На поиски прохода времени не осталось, совсем скоро стемнеет. Будем прорубать себе дорогу.

– Стой, стой, стой! – вмешался Давинти, отпихивая бородача в сторону. – Позвольте мне, мои нетерпеливые друзья.

Тил вышел вперёд и задумчиво почесал затылок.

– Вам бы только силищей кичиться. А дело всего-навсего в том, что мы пытаемся войти там, где нет дорог. Толади, как вам, скорее всего, известно, крайне ревностно охраняют свои владения, и проникнуть в них возможно только придерживаясь торговых маршрутов, – недовольно буркнул он. – Здесь же нужен подход дружелюбный. Что-то вроде такого вот экспромта…

Потерев лоб, поэт кашлянул и принялся нараспев читать слова, больше напоминающие некое заклинание, чем только что выдуманный стишок:

«Поющий дух, открой врата
И путников впусти.
Мы не желаем тебе зла,
Нам нужно лишь пройти».

Чаща облегченно ахнула, загудела. Затрещали ветви. Нежный звон колокольчиков и крики птиц снова наполнили округу, а перед нами распахнулась широкая плетёная арка.

– Вот и очетлично. Сегодня будем засыпать в мягких кроватях и с привкусом лучшего канрийского эля на губах, – промурлыкал довольный тил и шагнул в проход. – Не отставайте, храбрые воины. И не раздавите тут ничего сапожищами. Мы всё же в гостях.

***

Углубляясь в зеленые сумерки, я всё больше и больше поражался этому странному, чарующему месту. Холм за холмом, поляна за поляной – узкие аккуратные тропы, обрамлённые по краям резными перилами, растущими прямо из земли, тянулись нескончаемой вереницей от ствола к стволу, переплетаясь друг меж друга и исчезая в гуще огромных раскидистых папоротников. Там, где дороге удавалось раздаться в ширь, утоптанная почва постепенно сменялась обтесанными булыгами на манер мостовых, а вдоль переправ, минующих ручьи и низины, располагались увесистые стебли в высоту человеческого роста. Точно подражая убранству переулков больших каменных городов, с их верхушек свисали крупные бутоны, в центре коих сиял яркий желтоватый свет, разгоняя серость наступившего вечера. Пожалуй, я впервые видел лес, ухоженный с такой любовью и заботой, что каждый его закуток, каждая стежка или лощина буквально источали умиротворение и тепло домашнего уюта.

Из густых зарослей с шумом и уханьем вырвалась крохотная птица, размером с ладонь, сделала двойную петлю над нашими головами и, пролетев немного вперёд, зависла на мгновение в воздухе, оглядывая отряд. Затем она резко взмыла кверху и исчезла в темноте под высокими сводами деревьев.

– Это что, была сова? – вслух удивился я.

– Именно, – тут же подхватил разговор Давинти. – Обыкновенная толадийская сова. Эти пернатые гораздо меньше и малочисленнее всех прочих своих собратьев, однако, как принято считать, более умны. Воительницы Виридиса довольно часто используют птиц в качестве компаньонов. Толадийские совы слывут прекрасными охотниками и могут выследить практически любое существо, а затем привести хозяина к добыче. Та птаха, скорее всего, принадлежит к разведывательному отряду из… Ой!

Поэт внезапно отвлёкся и, сойдя с основной дороги, присел возле куста с раскидистыми свисающими до земли треугольными листьями.

– Вы только взгляните, какая прелесть, – пролепетал эльф, приподнимая один из лопухов.

Плотная зелёная завеса скрывала под собой стебель. Чуть видимое свечение раздавалось от центра растения, а внутренняя сторона каждого листа была усеяна множеством крохотных завязей пурпурного и фиолетового оттенков, свисающих к земле точно на невидимых нитях.

Мелодия колокольчиков заметно усилилась. Раскрыв от удивления рты, мы с белобородым рыцарем заворожено всматривались в магический блеск алмазной пыльцы, осыпающейся с цветков при каждом такте музыкального звона.

– Это и есть голоса Поющего леса, – тихо проговорил Давинти, аккуратно возвращая всё на свои места.

– А ну, не тронь! – вдруг прозвучал властный девичий голос.

Тамиор и я мгновенно среагировали, заняв привычный боевой порядок. В нескольких шагах от нас, на дороге, гордо стояла толади, облачённая в кожаную броню малахитового окраса и преграждала нам путь. Её скрещенные друг на друге пальцы обнимали талию, а за спиной покоилась глефа с обоюдоострым клинком на каждом конце черного металлического древка. Поверх левого наплечника воительницы важно восседала уже знакомая миниатюрная сова.

– Даже и не думайте!

Грозный взгляд девушки красноречиво скользнул по макушкам деревьев, явно намекая на укрывшихся в кронах лучников.

– Уберите оружие. Мы будем говорить.

Я огляделся. Из-за каждого ствола торчали зазубренные наконечники стрел, направленных прямо к нашему отряду. Решив, что упрямство может обойтись куда дороже, я аккуратно вернул мечи за спину. Тамиор последовал моему примеру.

– Говори, незнакомка, – ровно пробасил я, всматриваясь в красивое, но искаженное холодной гримасой лицо толади.

– Кто вы и что здесь делаете? – тоном военачальника выпалила она. – Вы не пересекали границу торговым маршрутом, а значит, вам есть, что скрывать. Как вы вообще преодолели заградительные чары?

Рысьи уши, выглядывающие из каштановой копны её аккуратно собранных в конский хвост волос, нервно подрагивали. Как и все представительницы этой расы, девушка-рысь обладала исключительно слаженной фигурой, соблазнительные изгибы которой не оставляли ни малейшего шанса оторвать глаз от пышности и гармонии форм.

– У нас нет дурных намерений, воительница, – медленно поднимая руки и показывая, что они пусты, проговорил Тамиор. – Мы обыкновенные путники. Ночью в степях для малочисленного отряда небезопасно. Нам нужно лишь дождаться рассвета, и утром мы вскорости покинем ваши земли.

– Обыкновенные путники? Ха! – сухо усмехнулась толади, окинув нарушителей язвительным взором. – Это в латах из остагарской стали и в кольчуге из нардия? Действительно, вполне обыденная амуниция для пилигримов.

Девушка склонила голову и неслышно шепнула нечто неразборчивое своему пернатому питомцу. Сова ухнула и, взмыв над поляной без единого звука, устремилась по дороге вперёд.

– Я Дицентра, – вновь заговорила толади, – капитан Крылатой стражи града Пратума и его Поющих лесов. Это значит, что вам не удастся меня одурачить, кем бы вы ни были. И уж тем более, я никому не позволю тайно пересекать границы нашего дома.

Капитанша сделала шаг в сторону и громко выкрикнула в кажущуюся пустоту несколько имен:

– Такка, Ютан, Лотос!

Затем рысь произнесла какую-то резкую фразу и очертила воздух круговым жестом, видимо отдавая приказы стрелкам. Зашуршала потревоженная листва, и шестеро следопытов мягко спрыгнули на землю. Не мешкая, они приняли луки наизготовку, заключив нашу троицу в постепенно сжимающееся кольцо.

Нужно отдать должное – дело своё воинственные девицы знали отменно. Не успели мы опомниться, как пронзительный клекот разорвал мелодию леса, а из полумрака, скопившегося под шапками древ, выплыли размашистые фигуры. Мощный порыв ветра поднял с земли столб пыли, вплетая в него остатки прошлогодней травы. Скользя по воздуху словно тени, из-под вуали ветвей на поляну спикировало звено верховых кондоров. На своих серых спинах они удерживали всадников, затянутых в ту же броню, что и капитан стражи, однако отличающуюся более темными переливами цветов. Приземляясь, огромные птицы раскинули крылья, полностью заслонив собой мягкий свет фонарей-растений, а коснувшись наста, будто по указке выстроились в ряд по левую руку от командира.

– Ждём приказаний, капитан Дицентра! – отрапортовала одна из наездниц, не спуская взгляда с окруженных чужаков.

– Лотос, ты и твоя группа проводите этих «обыкновенных путников», – строго начала рысь, произнося слова с нарочитой издевкой, – через юго-западные ворота, прямиком до территорий, принадлежащих нашим длинноухим соседям. Там отпустите наших гостей на все четыре стороны. Полагаю, морозные ночи Феролдана немного остудят тягу к приключениям и нарушению границ. Связать их! Приступить к исполнению приказа!

– Есть! – многоголосым эхом отозвались стражи.

– Позвольте-позвольте, – звонкий голос Давинти, как по волшебству, рассеял сгустившуюся в воздухе тревогу, привлекая к себе всеобщее внимание.

– А ты ещё кто? – будто заметив эльфа только сейчас, возмущенно рыкнула толади.

– Кто? Я? – притворно переспросил стихоплет, натягивая обаятельную улыбку. – Позвольте же представиться, любезнейшие хранители самого прекрасного Поющего леса из всех самых прекрасных поющих лесов. Правда, я знаю только один подобный лес, – задумавшись, буркнул тил. – Ну да сейчас не об этом… Меня зовут Давинти. И я пьянствующий… Тьфу ты, опять… Странствующий поэт.

Капитан стражей недоуменно смотрела на выскочку, а в её глазах читалось любопытство, соседствующее с гневом.

– Так вот, – Дави сложил руки на груди и оглядел обступивших нас следопытов. – Прошу всяческих извинений, я несколько отвлекся и не смог уловить главную нить нашей весьма специфической беседы. И должен признаться, виной тому пришлась бесконечная привлекательность, грация и пронзительная округлость надлежащих форм. Но это ещё не всё. Будет преступлением не отметить элегантность движений и чарующий лик, так кстати украшенный неповторимостью богоподобных линий.

Повисло нерешительное молчание.

– Конечно же, я говорю о восторгающей красоте великолепной Дицентры, – закусил губу поэт, медленно опустившись в поклоне.

– Сп-а-а-сибо, – оторопевшим голосом ответила капитанша, а на её лице впервые проступили теплые черты. – Вы весьма милы.

Дицентра застенчиво поправила накидку, лишь отчасти скрывающую на груди глубину выреза, что уходил к животу изящной вытянутой петлей, и захлопала ресницами.

– Нет, нет! – поспешил продолжить рифмач. – Вы заслуживаете куда более витиеватых комплиментов. Ваш неотразимый образ полностью поглотил моё давно искушенное сознание, отправляя разум в мир смелых фантазий и грёз.

Длинноухий поднял лицо к небу, жадно втянул воздух и, глянув на собеседницу все с тем же интересом, резко поменял тон.

– Я же не ослышался, – проговорил он, – в ваших намерениях присутствует желание выдворить моих спутников за пределы Виридиса и оставить их на произвол судьбы под недружелюбными небесами ночных границ Феролдана, так?

– Не только ваших спутников, но и вас, благородный поэт.

Эйфория от восторженных похвал со стороны сладкоречивого чужака постепенно испарялась. Похоже, воительница начинала понимать, к чему клонит хитроумный эльф. В её размеренном голосе снова появились нотки стали.

– Ох, как прескверно, – огорчился Давинти. – Мы бы предпочли остаться. Если я не ошибаюсь, прекрасный народ толади издревле славился своим благородным стремлением к бережному сохранению устоев и следованию им. И если я вновь не путаю ничего, одна из старинных традиций диктует нам, а точнее вам, великолепная Дицентра, иной исход нашей неслучайной встречи.

– И какой же? – нахмурившись, бросила командирша.

– Насколько я могу припомнить, обычай, о котором идёт разговор, гласит, будто любого мужчину, забредшего на территорию владений Виридиса, независимо от расы и намерений, необходимо принимать как гостя, с добром и милосердием. А также следует незамедлительно сопроводить или, на худой конец, направить в столицу, где тот неизменно предстанет перед ликом королевы, дабы удовлетворить её неисчерпаемое любопытство.

Тил помолчал, оценивая реакцию.

– К слову, мы как раз заплутали в столь увлекательных зелёных лабиринтах, нуждаемся в помощи и-и-и… Мы все трое мужчины. Поразительное совпадение, правда?

Капитан Дицентра тихо зарычала, но не стала оспаривать сказанное и лишь продолжила сверлить стихоплета яростным, однако жгучим взглядом.

– Вполне естественно, – продолжал эльф, – что с течением лет принципы радушия утратили былую строгость и разношёрстным купцам, а также случайным пилигримам, следующим торговыми трактами, уже не оказывается подобных почестей. Впрочем, ведь мы – вовсе иное дело. Мы невольно представляем настоящую загадку. Неужели столь обворожительная и, несомненно, мудрая глава Крылатой стражи, сможет поступиться вековыми ценностями своего народа, хладнокровно попрать предания предков и попросту избавиться от такого неординарного трофея, как трое таинственных путников, появившихся прямо перед её носом невесть откуда?

Дави наконец стих и уверенно осклабился, довольный собой.

– Конечно, нет, – сквозь зубы процедила Дицентра.

Обескураженная наглостью и напором убедительных доводов пришлого, девушка сделала короткую паузу, тяжело вздохнула и, повернувшись к всадницам, разразилась чередой приказов.

– Лотос, новое задание. Доставь гостей в Пратум. Пусть они предстанут перед королевой и удовлетворят её «неисчерпаемое любопытство», – повторила она с язвой в голосе. – И смотрите, чтобы эти трое не растворились по дороге! От подобных пройдох можно ожидать всего что угодно.

Как только речь командира оборвалась, одна из девушек, чей силуэт украшала пара навостренных ушей и пушистый беличий хвост, украдкой подмигнула мне и склонила миленькую головку набок, приглашая занять место позади неё. Я сделал шаг к кондору и принялся недоверчиво осматривать пернатого летуна, ростом не меньше чем на треть моего выше. На спинах ездовых птиц толстыми кожаными подпругами крепились упряжи, каждая из которых, судя по форме и габаритам, должна была вмещать трёх седоков-толади. Я же, обладая размерами гораздо более масштабными, мог втиснуться, заняв исключительно два из них. Как только я приблизился вплотную, животное послушно опустилось грудью на землю, позволяя удобно взобраться и закрепиться в седле.

– Все готовы?! – крикнула смуглая Лотос, судя по всему, главная в воздушном отряде.

– Есть! – послышался ответ девичьих голосов.

– Отправляемся! Атал-кара!

Раздался свист, и крылатые скакуны, взяв короткий разбег, взмыли в воздух…

Примерно в ста шагах к северу от дороги, привычно скрываясь среди теней, скользкими беззвучными движениями подкрадываясь ближе, чёрный, казалось, размытый силуэт провожал взглядом упущенную добычу.

– Хорд, проклятый тупица, – в негодовании сплюнув на землю, прошипела Кворана. – Нужно было полагаться только на саму себя.

Наёмница растворилась во мраке и через несколько мгновений появилась возле следующего дерева.

– Можете мне довериться, госпожа… Я направлю их прямо в ваши благословенные руки, госпожа… В указанное место с точностью до шага, госпожа, – будто источая яд, проговаривала она обещания главного куратора Висмутовых Столпов. – С точностью до шага, – медленно, смакуя слова, повторилась Кворана, её зрачки превратились в точки, а глаза сузились от затуманивающей разум ненависти. – Этот идиот промахнулся на полдня пути. Бездарный уличный фигляр. Ну ничего. Полагаю, хозяину будет весьма интересно узнать о столь непростительном просчёте.

Бормотания разноглазой наёмницы звучали практически неслышно, сливаясь с шелестом листвы, делясь на несколько голосов, и оттого становясь более жуткими, пугающими.

…Лес замелькал, превращаясь в изумрудную колею. От скорости перехватывало дыхание. Кондоры неслись низко над землёй, петляя и рискованно кренясь на поворотах. Опасаясь сверзиться вниз при очередном крутом вираже, я пригнул спину, насколько это было возможно, и покрепче ухватился за рукояти, устроенные по сторонам сидения.

– Ха-ха-ха! Не бойся. Лелата с лёгкостью нас удерживает! – донёсся до меня звонкий смех впереди сидящей толади. – Ты, видимо, просто не привык передвигаться по воздуху. Но я чувствую, что она смогла бы без труда поднять ещё одного тебя.

Девушка обернулась через плечо, и я увидел сияющее молодое лицо, с большими карими глазами, украшенное озорной улыбкой.

– Я Ютан! – выкрикнула она. – А тебя как зовут, здоровяк?

– Варанта, – напряжённо ответил я и резко втянул голову в плечи, избегая столкновения с огромной веткой, которая, как показалось, метила мне в аккурат промеж глаз.

– Очень приятно, Варанта, – продолжала беззаботно болтать Ютан. – Мы будем держаться малой высоты, так что для волнений нет повода. Путь станет немного дольше, но и безопаснее для вас. Мало ли чего. Наши птички не всегда благосклонны к незнакомым седокам.

Её говор звучал будто далеко впереди, но тут же проносился мимо вместе с ревущими потоками воздуха.

– Не принимайте близко поведение капитана Дицентры. Внешне она кажется вызывающе строгой, порой даже надменной, но внутри чуткая, застенчивая женщина. Ей просто не хватает заботы в определённом отношении. Впрочем, как и всем нам порой, – азарт в тоне Ютан немного сник. – К тому же она прекрасный командир. Сильная и справедливая воительница. Пожалуй, лучшая из всех, кого я знаю.

– Не сомневаюсь… А-а-а-а! – так и не сумев закончить мысль, заорал я.

Опасно накренившись при прохождении очередной петли, птица чуть не скинула меня с сидения. Правая рука соскользнула с рукояти, и я чудом удержался на одной левой. Не успел я проглотить вставший поперек горла ком, как спереди вновь раздалось весёлое хихиканье.

– Большая удача, что твой словоохотливый друг так хорошо осведомлен о наших исконных обычаях. Королева Трициртис давно не принимала гостей. Она будет вам рада, как и все мы.

Ютан замолчала, наклонилась вперёд, обняла кондора за могучую шею и всем телом подалась вверх. Пернатый зверь замедлился и взмахнул крыльями, поднимаясь чуть выше и пропуская под собой острые пики ветвей грудой поваленных деревьев.

– Сейчас всё иначе, – завершив маневр, заговорила девушка вновь. – Все чужеземцы едут к нам торговать или толковать о политике. О них всё известно заранее, а потому эти гости не представляют никакого интереса. Мы же веселый, благодушный и впечатлительный народ. Любим внезапность, обожаем удивляться, испытывать жизнь и по-настоящему яркие чувства. А ваш отряд действительно интересный трофей, если, конечно, ты не возражаешь против такого определения… Держись! – резко обрубив тему, скомандовала Ютан. – Сейчас поднимемся выше. Город уже близко!

Мимо нас с шумом пронеслась Лотос. Оставляя за собой шлейф закрученных вихрей и эхо Тамиора, бранящегося на всех известных языках разом, её кондор стрелой пролетел сквозь брешь в зеленеющем куполе и исчез за пиками древесных великанов. Мой конвоир громко гикнула и направила птицу по тому же маршруту. Земля осталась далеко внизу, превратившись в серое поблеклое море, без следа поглотившее контуры троп и крохотные островки света. Кажущаяся непроницаемой, завеса листвы расступилась перед мощью могучих крыльев Лелаты, а в следующий миг взору предстало бескрайнее чистое небо, сияющее отголосками молодых звезд.

– Смотри, Варанта! – ахнула Ютан.

Прямо под нами раскинулся неповторимый в своём природном изяществе Пратум. Отсюда, с высоты птичьего полета главная цитадель толади вовсе не напоминала привычные города разумных, но походила на некую мозаику, сотканную из множества цветов и красок. Каждый дом, всякая улочка или площадь занимали точно выверенное место и, перемежаясь аккуратными штрихами кварталов, сливались в единое полотно с будто нарисованными поверх очертаниями гигантского дуба, высвободившего свои толстые корни из-под гнёта ухабистой земли. Причудливый эскиз выглядел настолько живым, что казалось, его раскидистые ветви то и дело склоняются книзу под собственной тяжестью, а ствол усеян целой армией мельтешащих светлячков. Левая половина этого грандиозного рисунка была заключена в сферу и представляла собой сам город – драгоценный опал сокровищницы Поющих лесов Виридиса, окруженный высокими крепостными стенами, не возведёнными, но скорее выращенными вдоль рубежей столицы. Вторая же часть, оставшаяся за кругом, бесследно терялась среди густого изумрудного марева, сливаясь с массивом примыкающих чащ.

Заложив довольно опасный вираж, мы пролетели по широкой дуге вдоль главных врат и принялись снижаться. Впереди замаячили крыши вытянутых хибар, вспыхнули светящиеся мириадами огней площади, раскинулись лианы веревочных мостов, что причудливой паутиной стягивали бурлящие жизнью переулки. Сердцем же городища выступал округлый шатёр невероятных, как по меркам местных обитателей, так и в целом, размеров. Заняв самую высокую и не в пример просторную террасу, величественное сооружение покровительственно довлела над прочими окрестностями, наверняка позволяя хозяйке резиденции наблюдать за владениями, даже не покидая роскошных палат.

Спикировав к одной из площадок королевского плато, Крылатые стражи посадили кондоров, и мы наконец-то смогли почувствовать под ногами твердую землю, хотя если судить откровенно, определение «твёрдая земля» не слишком-то подходило тому, что мы увидели. Всё вокруг от смотровых башен до простых амбаров и жилых построек было возведено исключительно на ветвях и из ветвей тысячелетних вязов. Вместо стен остовы хижин овивали толстые стебли плюща, а кровлей служили широченные ярко красные лопухи, названия которых мне было не ведомо. Повсюду раскачивались подвесные паромы, переходы и лестницы, ведущие от террас к балконам, от балконов к деревянным мостовым и так далее. Причиной же такого своеобразия вновь выступали традиции. Уникальная архитектура толади издревле отвергала металл и камень, а также противилась сооружению жилищ на открытом грунте. Потому даже нижние ярусы размещались поверх гигантских корней, опирающихся о лесной наст и служивших своеобразным фундаментом для, будто парящего в воздухе городища.

– Ждите здесь, – строго приказала Лотос. – Мы с Таккой доложим о прибытии визитеров.

Стражи удалились, гордо вышагивая грациозной походкой и оставляя за собой шлейф аромата лесных ягод. Не прошло и четверти часа, как за нами вернулись и, пригласив внутрь шатра, оставили дожидаться королевской аудиенции в одном из его просторных залов.