Шепот Вечности

– Но эти земли принадлежат, в целом-то, лорду Шеппу… Это он отвечает за них, за их охрану, и… – договорить Каранай не успел.

– Старый Шепп отвечает только за свой кошелек, который набивает налогом на торговлю в его городке и порте, – грозно хмыкнул хранитель. – Я уже обращался к нему и он клятвенно заверял меня, что следит за предгорьем. Как будто бы я ему поверю!

– Позвольте спросить прямо, милорд, – нервно провел по усам Каранай, обратив честнейший из взглядов к хранителю, – вы полагаете, что у нас будет война на востоке? Империя хочет вторгнутся в наши владения?

– Проницательность – хорошая черта, – прищурился Мьор, кивнув и продолжая разбирать взглядом Эндри. – Все отрицали бы это. «Такая война не по силам Императору», любят говорить они. Мол, ему хватает проблем и на своей земле.

– Я мало интересовался разборками наших соседей, милорд, – прямо ответил Эндри, поправляя ворот.

– Вы снова вспомнили о дите, лорд-хранитель? – причмокнул кастелян.

– Вам слова еще не давали, Стонфист, – не глядя на него, оборвал старика Мьор Роллад, продолжая глядеть на Караная. – Осторожность и умение глядеть наперед – вот что отличает правителя от дурака. Все знают, что в обширных землях императора полно проблем. Невольники бунтуют, возмущаются владыки и плетут свои сети ведьмы. Но каков простейший из способов отвлечь такую гигантскую империю от проблем, сир Каранай?

– Какой же, милорд? – куснул губу Эндри.

– Война. Способ действенный, сколь и простой, – процедил Мьор Роллад. – Вся челядь и владыки забудут о своих проблемах, когда их отвлечет победоносный марш ицхских фанатиков по нашим землям.

– Ах, милорд… – изобразил удивление Эндри. – Я, кажется, понял ваше беспокойство! И если те начали бы войну, вы планируете не выпустить их с Гряды Полумесяц? Смело, милорд. И умно, – подключил он лесть.

– Мне не нужно бахвальство, мне нужна верность и твердые границы, – положил он ладонь на карту, охватывая ей подвассальные земли у берегов.

– Тут есть одна проблема, милорд, если позволите… пожалуй, в ицхилитах она и кроется, – скрепя сердце, начал Эндри.

Ицхилитская вера, далекая и чуждая идеям, проповедуемым некогда священной пророчицей Заранной сама по себе была противна, по обыкновению, королям, носящим Лучезарную Корону. Но это был слабый аргумент для шаткого положения престола Его Величества. Потому Эндри заранее знал, чем он попытается убедить хранителя в своих словах.

– Вы же знаете, что окрестности Ишерона, кроме моих анварских собратьев, населяют и эти речные люди. Им принадлежит южная часть земель от Центральной Вены, – сказал Каранай, указав пальцем в речное побережье на карте, для наглядности своих слов. – Вот здесь пролегают земли моего брата, а за этим потоком – его соседей. Землю же между ними делят крестьяне моего брата, на пару с речными жителями. Проблема в том…

– Я понял, – оборвал его, как мечом, Мьор Роллад.

– Да, милорд. Они ицхилиты, – подтвердил его догадку Эндри.

От северных побережий до берегов Сефидского Царства на этой стороне Гряды Полумесяц люди следовали учению святой пророчицы Заранны, Огнедержительницы, принесшей свет в темный и кровавый век. Ее огненная длань осветила мир и Персты Сотворения загорелись новым, солярным огнем. Часовни Очага подстрекали ее согревающий свет в своих храмах от земель арвейдов, до морских владений нынешней царицы. Да и к югу от них. Тем реже встречалось тут иная вера в чужих богов. Однако, младший народ, облюбовавший в давние времена Вены Мотылька, как место своего обитания, уже много лет поклонялся иной, чужеземной богине. Избраннице лунных ведьм, как говорили о ней. Эндри чурался знаться с этой мрачной иноземной ересью, хотя и не был сильно богобоязненным мужем.

Дело было в том, что многие религиозные ограничения были для ицхилитов сродни священным законам. Они не едят мясо коров и свиней, отчего их челядь почти не взращивает этих животных. Как и конина для них блюдо из запретных, отчего жеребцов они держат только для войны и работы. Они не пьют вина, из-за чего богатые, солнечные земли, на которых анвары брата могли выращивать виноград, пустуют, пока на них живут ицхилиты. А тем временем, все знают, сколь популярно вино из южных сортов винограда, растущих там, что подтвердит тугой кошель лорда Шеппа.

Все это он украдкой пояснял хранителю Ролладу, наблюдавшему за его речью и указаниями на карте владений Ишерон. Конечно, когда вопрос стоял не о религиозных прениях, несмотря на их важность для Лучезарной Короны, любому владыке приходится задуматься. Подати золотом, искусство виноделья, разведение животины. Все это было важным, хотя, конечно, первым делом лорда-хранителя интересовала защита государства и земель.

– Значит, земля между Северной и Центровой Венами принадлежит, по большей части, этим иноверцам? – провел по карте Мьор Роллад, указывая на линию суши, омываемую реками. Крайне плодоносную в этих жарких краях. – А что лорд Шепп?

– Я давненько не видал старого креветочного лорда, – пожал плечами Каранай, чувствуя уверенность. – Но, когда я слышал его мнение в последний раз, он уверял, что эти земли челядь может спокойно делить. И не думаю, что его мнение поменялось.

– Разве властелин Ишерона не славится своим умением высчитывать выгоду в золоте? – удивился Кельвин Стонфист. – Если бы эта земля была отдана куда более полезным ему анварам… Больше заполненным вином и мясом погребов – больше звонких монет.

– Это его земля. Мой брат не имел бы права настаивать, – пояснил Эндри, порадовавшись, что сир Стонфист на его стороне. – А люди старой креветки – это торговцы, да моряки. Куда им земляной надел. Своими силами они возделают разве что ваш кошелек, пытаясь продать корицу втридорога.

– Деньги важны, но они – дело десятое, – сказал свое слово Роллад. – Эти речные племена могут обойтись и втрое меньшей землей, раз они не используют ее в полной мере. Но мне хотелось бы… – почесал грубый подбородок лорд-хранитель, исхитряясь сформулировать мысль, – чтобы больше верных нам людей имели достойную награду, верно?

– Позвольте, милорд? – в горле кастеляна першило.

– Можешь говорить, – кивнул ему Мьор Роллад.

– Эти земли, так или иначе, собственность владетеля Ишерона. Что анвары, что эти ицхи… они его вассалы и находятся в его подданстве…

– Это я знаю и без тебя. Что ты хочешь сказать? – грубо выдал хранитель.

– Распределять эту землю, кроме лорда Шеппа может только Его Величество, и… – поправил плащ старичок.

– Его Величество доверил мне охрану границ, – стиснул зубы Роллад, прижимая кастеляна взглядом к земле. – Этим я и хочу заняться.

– Охрана границ не есть земельный раздел, – скромно опустил взгляд тот.

– Как бы то ни было, милорд, позвольте, но сир Стонфист-старший прав, – переминаясь, сказал Джесси Редмаунт. Эндри недовольно глянул на него. Тот же взгляд его рыцарствующий приятель-дуралей ощутил на себе и от Мьора Роллада. – Нет-нет! Вы не подумайте! Вы правы, господин хранитель. Эти земли нужно оберегать от посягательств любым путем. Важность этих… стратегических перевалов, конечно же, не может быть переоценена, – эту песню Каранай уловил сразу. Спохватившись, Джесси перешел на лесть. – Но просто так отбирать их, несколько… малость неделикатно.

– Деликатность на войне ведет к поражению, – сложил руки на груди Кельвин, стоя на стороне хранителя.

– Эти земли, если и стоит изъять, то… – сир Джесси потрепал свою бородку, затем почесал затылок, поправляя шляпу, – деликатно и при хитрости. Чтобы ни у лорда Шеппа, ни у этих ицхилитских варваров не возникло вопросов!

– Вопросы возникнут, так или иначе, – покачал головой кастелян.

– Но их может быть больше, а может быть меньше. Как и возмущений о переделе земель и его… скажем так, «законности», – хитро выдал Джесси.

– Это все, конечно, прелестно, но… – Эндри начал, но не завершил.

– Вы правы, – с недовольством, но признавая, высказал Мьор Роллад. – Но это не значит, что мы должны оставить этот важный южный клочок земли без внимания. Передел земли без оснований вызовет вопросы. Причем, по всему королевству, если вести расползутся.

– А они расползутся… – причмокнул старый кастелян.

– Но, если бы вы смогли устроить все так, чтобы у того были причины?.. – с неким нелицеприятным выражением, хранитель перевел взгляд на Эндри.

– Ручаюсь, лорд Шепп не возьмется за передел без королевского слова! – положил руку на сердце Каранай. В этом он был уверен. Старый толстяк был слишком осторожен и кропотлив в таких вопросах.

– Значит, все же придется обратится к нему, – тихо хмыкнул хранитель, кулаками оперевшись о стол и обернувшись к старшему Стонфисту. – Иди к Его Светлейшеству и скажи, что мне нужно поговорить с ним.

– Владыка велел не беспокоить его, и… – опять помялся старик, кашляя.

– Это было не предложение, а вопрос государственной важности, – продавил сквозь зубы Мьор Роллад.

– Сию секунду, сер, – прочистил горло кастелян, поняв, что заговорился и, одернув теплый меховой плащ на плечи, откланялся, бредя к лестнице.

– Я помогу, отец, – взял того под руку сир Кельвин.

Хранитель, Эндри и Джесси Редмаунт проводили их взглядами. Вот этого Каранай не предвидел. Все же, говорить с королем сегодня не входило в его планы. Да и одет он… максимум для встречи с лордом-хранителем, а не Его Светлейшеством. Волнительные мысли зароились в Эндри в голове, но он не подал виду. Куда заметнее это было по сиру Редмаунту.

– Милорд, – обратился к Ролладу анвар, чтобы уточнить, – вы имеете ввиду, что вам придется обратиться к Его Величеству? Нам обождать, или?..

– Нет. Вы пойдете со мной, – четко сказал хранитель.

– Но, милорд, такая честь… – помялся Джесси.

– Из моих уст эти предложения покажутся моему светлейшему брату корыстной попыткой развернуть компанию к очередной войне. «Пустой и глупой паранойей», как это назовет Его Светлейшее Величество, – словно с упреком в сторону царственного брата выпрыснул Мьор Роллад. – Но, если это будет прошение от… его покорных слуг, – его черные зрачки перекинулись с анвара на рыцаря и обратно, – быть может, он послушает. Быть может.

– Позвольте, милорд… – облизнул губы сир Джесси в волнении.

– Как вам будет угодно, господин хранитель, – поспешил перебить спутника Эндри. Прием у короля. Кто бы мог подумать? Этой возможности ему никак нельзя было бы упускать, как бы просто нынче он не был одет. – Если тебе, Джесси, вдруг неуютно, я справлюсь и один.

– Да уж, – переминался с ноги на ногу сир Редмаунт. – Но, нет, конечно, увидеть Его Светлейшество вновь – это честь и…

– Да, верно, честь. Но сейчас нам нужна не честь, а честность, – хмыкнул хранитель Мьор. – Вы, сир Каранай, изложите ему все то же, с той же прямотой, и может, даже прямее, чем мне. Пускай он услышит ваши опасения по этому поводу. Не мои.

– Естественно, милорд-хранитель, – поклонился Эндри.

Внутри него, конечно, сейчас начала разыгрываться буря, ничем не меньше той, что нынче бушевала, сокрушая скалы у замка ударами волн. Вот уж матушка удивится, узнав о том, как он наведался сюда. Она не была уверена, что его вовсе примет сам хранитель, уверяя, что скорее всего ему просто предложат передать документ лорду Ролладу. А теперь Каранаю предстояло подняться к самому королю. Удача? Не иначе!

Опираясь на руку сына, кастелян Стонфист явился прежде, чем полагал Эндри. Старик, зашедшись кашлем, согнувшим его в три погибели, сказал, что король согласился принять их. Это вселило в Караная еще большую надежду. Сир Кельвин повел отца обратно вниз, поближе к согреваемому чертогу, чтобы тот не студился на холоде еще больше. Направляясь к лестнице вниз барабанной башни, молодой рыцарь поглядел на Эндри, учтиво поклонившись. Каранай ответил тем же. Молодчик не обманул, даже превзошел ожидания. Поначалу ни он сам, ни сир Джесси, особо не верили в убеждения Кельвина о том, что он устроит им эту встречу.

Королевские покои находились в одной из самых больших и толстостенных башен крепости. Окна ее выходили на море. До этой части замка добираться пришлось, перебираясь вдоль внутреннего двора по крепостной стене. Внутри замка, кроме стражи, никого не было видно. Да и те ежились и ютились под крышами и навесами. Дворик казался бедным, пустоватым и заброшенным. Гром барабаном бил на горизонте, где-то позади сверкнула молния, ярким блеском прокатившись по кавалькаде волн. Плащ не спасал сира Джесси Редмаунта от того, чтобы вновь промокнуть до нитки, не успев было согреться у очага. Холодный, мерзкий дождь пробил до костей и Эндри, но он промолчал, не возмущаясь и следуя за лордом-хранителем. Тому дождь бил прямо в лицо, но Мьор Роллад и не поморщился, шествуя тяжелой походкой вдоль зубцов крепостной стены. Каранай поглядел за каменные ограждения. Где-то вдалеке у берегов виднелись корабельные суденышки, с опущенными парусами. Они покачивались и дрейфовали, невольно заставив Эндри усмехнутся, вспомнив о горячем супе и хлебной корке и пожалеть, что им вновь пришлось выбраться наружу.

Когда Джесси Редмаунт, пересиливая воющий поток ветра, захлопнул за собой дверь башни, Эндри позволил себе вздохнуть свободнее. Спасительное тепло пробежалось по коже. Рыцарь задвинул засов, чтобы штормовой ветер не отворил вход и, оперевшись на стену, тяжело дышал.

– Пресвятое пламя, ну что за погодка… – причмокнул Редмаунт, поглаживая свою промокшую бородку.

– Сегодня море явно недовольно, – кивнул хранитель Роллад.

– Не повезло тем, кто сейчас плывет по нему, – согласился Эндри.

– За мной, – выжав промокший хвост из черных волос и утерев с лица влажные капли, Мьор Роллад направился к лестнице, где стояли двое стражников, – не будем заставлять Его Величество дожидаться.

– Будем надеяться, что это все не зря, – тихо сказал сир Джесси.

– Вам стоит быть откровенно убедительным, сир Каранай, – сказал через плечо лорд-хранитель, не оборачиваясь. – Мой брат, наш светлейший государь, не внемлет, обычно, пустым мольбам.

– Я постараюсь изложить ему все в лучших красках, – поеживаясь от мокрой одежки, кивнул Эндри. – Орудовать словами, почти, что быть художником, если знаешь как!

– Художества оставьте юным дамам и арвейдским мальчишкам в их дворцах, – хмыкнул Мьор Роллад. – Говорите по существу.

– Позвольте, милорд, – ступая мокрыми сапогами по ступенькам, позволил себе вставить Джесси Редмаунт, – а так ли страшен этот левиафан, как его малюют?

– Левиафан? – поджав потрескавшиеся губы, оглянулся Роллад.

– Ваше милордство так опасается наших далеких соседей… – кашлянул сир Джесси, – однако, чем ицхилит хуже прочих врагов, что вам удалось одолеть?

Эндри поглядел на приятеля с недовольством.

– Наше королевство шито белой нитью, что дамское кружево, – процедил с предельной честностью Мьор Роллад. – Не отрицайте.

– Однако, милорд… – возразил Каранай.

– Да, сир, я и мой меч видали немало сражений, – ответил он куда-то в пустоту, не оглянувшись на сира Джесси и Эндри. Рука хранителя легла на ножны у пояса. – Доводилось мне вести войска на войну и на севере, и на юге. Во льдах и в жарком песке. Арвейдские претенденты, эти северные варвары, сефидские черви…

– И все они были сокрушены, не так ли? – с долей лукавости и лести обратился к нему Редмаунт.

– С таким грозным врагом как императорская армия за горами, нам еще встречаться не приходилось. Их чуждые лунные божки, коварные старые ведьмы и фанатичные орды. Вы наверняка слышали эти сказки от тех, кто торговал или путешествовал за Полумесяцем, – грубо бросил хранитель, кивнув стражникам, чтобы те расступились и пропустили их еще выше. – Все это россказни, конечно. Но отрицать нельзя, многие покорились их кривым мечам и суровым воителям. Я не дурак, и не собираюсь выбрасывать этот факт из головы.

– Мне не доводилось бывать за пределами подданств Его Величества, – сказал сир Джесси, – но неужто какие-то чужие безбожники способны сокрушить наши рыцарские силы?.. Никому не дано покорить эти священные просторы! – покачал головой он. – Помните, как в тех стихах?

– «С восточных земель до закатных теней»? – улыбнулся Эндри.

– В давние времена узревших огонь владык и венчаных пламенем королей – быть может никто из чужеземцев и не посмел бы позарится на запад. – Мьор был непреклонен. – Но теперь, взгляните, наши земли держатся на честных словах договоров, вырванных войной. Каждый мнит себя достойным священной короны больше других. Я не слепец и вижу еще, что только сила сдерживает это единство, – хранитель сжал кулак. – И если силы не хватит и королевство вновь разойдется по швам… Вы знали, что ицхам завещано, будто бы, однажды покорить весь мир? Все народы, якобы, склонятся перед их лунными ведьмами.

– И вы в это верите? – почесал затылок Джесси Редмаунт.

– Я верю в то, что им хватит глупости попытаться. Их воины закалены в боях и жаждут крови. Если императору заблагорассудится обратить эти мечи в чью-то сторону? Каков шанс, что это будем не мы?

– Чем же ицхский боец страшнее, чем прочий северный варвар? – Джесси был полон сомнения. Эндри, бывавший на юге и разное слыхавший об их иноземных соседях, не был столь скептичен.

– Они верят, что воскреснут, – пояснил Каранай. – Не боятся смерти.

– Никто не боится. До первой личной встречи с ней, – прошипел Мьор.

Королевские покои охраняло несколько стражников, сразу же расступившихся перед хранителем, сообщившим, что двое ковыляющих за ним мужчин – его спутники. Простая дубовая дверь, крепко подбитая железом ничем бы не выдавала, что за нею сидит властитель с Лучезарной Короной на челе. Эндри, проходи он просто мимо, подумал бы, что тут смотровая с бойницами для солдат, или оружейная. Будь он сам королем, двери его покоев бы подбивали золотом, или серебром. Как минимум, они были бы резными, как в арвейдских дворцах.

Внутри было немногим богаче, чем снаружи. Сидя напротив окон, выходящих на море, Его Величество укутался в массивный плащ, глядя на бушующие валы. «Троном» ему служил обычный, крепко сбитый стул, скрипевший, когда король переваливался на нем. Он, казалось, даже не оглянулся, когда внутрь вошел Мьор Роллад, потревожив брата.

– Ваше Величество, – обратился к нему хранитель.

Мьор Гавейн, сделав глубокий вдох, потер в руках мерцающий изнутри глубоким золотым цветом обруч. Его Светлейшество выглядел уставшим и болезненным. Он был стар, хотя родился немногим раньше хранителя Роллада. Густые волосы короля покрывала седина, проевшая их до основания. Они приобрели цвет морской соли, и пахли, кажется, ею же. На лице короля отражалась томительная усталость. Тяжелые веки на глубоко посаженных, как у брата, глазах, моргали с неохотой. Столь же седая, как шевелюра, борода, была пострижена ровно, но густые ее волосы неуклюже сплетались, выдавая то, что Мьор Гавейн не торопился за ними следить.

– Кто пришел с тобой, брат? – хриплый голос короля скрипнул, как ломающееся дерево. Голос старика.

– Наши верные подданные, рыцари, сир Каранай и сир Редмаунт, – когда их представили, Эндри и Джесси склонили колени, опустив головы. Король даже не оглянулся на своих гостей.

– Ваше Величество, – гордый представившейся встрече, сказал Каранай.

– Ваше Светлейшество! – столь же льстиво выговорил Джесси Редмаунт.

– Рыцари?.. – хмыкнул Мьор Гавейн, скривив губы. Он потер сверкающий обруч в руках, подняв его и водрузив на голову. По покоям раздалось его тяжелое дыхание.

Где-то за стенами раздался грохот ударов волн, разбивающихся об острые скалы Каменных Челюстей. За толстые черные стены из морского камня этот гул почти не проходил, но сейчас краем уха Каранай услышал его довольно отчетливо. Такой громкий, словно под гнетом волн переломился один из каменных «клыков», окружавших твердыню.

– Сир Каранай принес весть от своего брата. Он говорит от имени лорда Ричатта. Простые наследственные дела, – отчеканил хранитель.

– И ради них ты беспокоишь меня, Роллад? – хрипло ответил король.

– Нет, Ваше Величество, – поспешил сказать тот. – Есть дела более важные, касающиеся безопасности короны, – голос хранителя был уж слишком груб и басист для столь невеликого помещения.

– Безопасности? – нахмурил свои тяжелые густые брови король.

– Позвольте сиру Каранаю обратится к вам лично, – спросил Мьор Роллад.

– Раз ты считаешь нужным, брат мой, хранитель, – небрежно пожал плечами король Гавейн. – Ну что-ж… пусть говорит.

Мьор Роллад кивнул Эндри и тот поднялся с колен, отряхивая одежду. Ему пришлось перематывать в голове все уже сказанные мгновениями раньше слова, с которыми он обращался к лорду-хранителю. Рассказал он про земли, что передал брату, про Вены, разделявшие Ишеронские поля, про тамошних речных обитателей, плодородную почву, вкуснейший виноград, дорогие вина, торговые проливы, корабли и золотые монеты. Не забыл Эндри и про чужую веру, и про анварские обычаи и трудолюбие, и про горные перевалы, конечно же, про перевалы.

Король не отводил взгляд от выходивших на море окон. Вал переваливал за вал. Лица старого владыки не было видно, но, судя по тяжелому дыханию и неподвижности, слушал он бесстрастно. Лучезарная Корона, сияющий обруч, неярко мерцал у него на голове. Когда Эндри Каранай закончил, Его Величество не сказал ни слова.

– Господин? – обратился к нему, наконец, брат, прерывая молчание.

– Итак, ты привел ко мне сюда этих бедных, достопочтенных, конечно же, рыцарей, чтобы через их уста заставить меня… что? – наконец, старик на своем деревянном «троне» соизволил оглянутся. Эндри не увидел ничего, кроме дряхлой старческой усталости, в его глазах.

– Как я уже говорил, брат, – одернул себя Мьор Роллад. – Ваше Величество, нам важно держать в железном кулаке наши границы. Предгорья у Полумесяца укреплены. Но перевалы…

– Перевалы! – хрипло воскликнул король. – Перевалы-перевалы… Ишерон, это на юге верно? Кто правит этим наделом? Лорд… Мерлкер?

– Лорд Шепп, Ваше Величество, – уточнил Эндри. – Уальдмар Шепп.

– Итак, вы хотите чтобы я приказал господину… Уальдмару Шеппу… – с прищуром помедлил король. – Передать часть своих земель во владение вашему брату? Или?

– Часть земли у Ишерона делят наши анварские подданные и ицхи, и… – договорить лорд-хранитель не успел.

– А эти «ицхи», по-твоему, не мои поданные? – скрипнул король Гавейн.

– Именно потому было бы разумно передать земли иноверцев для поселенцев и возделывания из… – Мьору Ролладу вновь не дали закончить.

– Взгляни на эту корону, Роллад, – столь же суровые, сколь уставшие, глаза короля, обратились к брату исподлобья. – Ты думаешь, она держится на моем челе по некой святой воле? Кому, как ни тебе, помнить, что этот жгучий обруч держит сила. Но для всякой силы есть предел, брат, и наш не безграничен…

– Но, Ваше Величество, – грубо вздохнул лорд-хранитель, – если слухи о дите – правда, вы же знаете… Для Императора и всех его подданных ицхилитов это будет значить лишь одно! Словно собаки они бросятся на нас, если те мерзкие старухи скажут им «фас!».

– Как давно челядь судачит об этом Дите Луны? Который год, напомни мне, Роллад? Пятый? Шестой? – прищурился король.

– Тем больше правды в этой молве, – не отступил Мьор Роллад. – Если какая-то из этих «лунных дочерей» явилась на свет… Мы же не слепцы, неужто, брат, ты забыл о священной войне, которую они развяжут, едва из-за моря старые ведьмы…

– Уйми свой пыл, брат. Я стар, но у меня прекрасная память. И я все еще твой король, – голос короля Гавейна прозвучал кисло и хрипло. – Даже если эти слухи, о каком-то очередном дитя, рожденном где-то за Полумесяцем – правда, с чего бы этим ведьмам признавать ее? Или это твоя память на историю подводит тебя, Роллад? Ицхилиты ненавидят милонн. И это чувство взаимно. Империя никогда не придёт к такому согласию. Они опять коронуют юную девушку серебряной короной и пошлют ее на смерть. Как оно всегда и бывало, верно? Да и к тому же… клинок… ты ведь помнишь о клинке, Роллад?

– Такие детали не забудешь, мой король, – хмыкнул, опустив взгляд Мьор Роллад. – Да, у нее нет клинка. Но, послушайте, наши люди доносят, что к югу от Сефида видели сарицар. Если они там… если они ищут клинок…

– Если, если, если, – скривил губы король. – Сколь много «если» должно сойтись, чтобы огонь священной войны вспыхнул где-то там, на другом конце мира? Ты сам веришь в это, Роллад? Нас отделяют от них моря, горы, леса, поля и степи. Какая сила должна хранить такое дитя, чтобы она провела легионы сарицар хотя бы через хребты? Такой силы нет, ни среди людей, ни среди богов, чьими бы они ни были.

– И все же, Ваше Величество, разумно было бы…

– Погнать мечом какое-то мелкое приречное племя ицхилитов, чтобы лишний раз привлекать к себе внимание их единоверцев на той стороне гор? – стиснул зубы король. – Ты так страшишься, что наших сил не хватит, чтобы удерживать корону и отражать напасть Империи, если та обратит на нас свой взор… Но что, как ни покушение на их собратьев быстрее прикует к нам взгляд императора?

Кажется, на это Мьор Роллад не нашел, что ответить.

– Эти земли принадлежат лорду Шеппу, вот пускай он и распоряжается ими, как тому заблагорассудится, – взгляд короля вновь ускользнул от них, с тяжелым вздохом он коснулся струящего светом обруча, венчающего поседевшее чело. – Оставьте меня… Не тяготите груза этой короны больше, чем гнетет она сама.

– Но, брат… – осмелился вставить хранитель.

– Иди, Роллад. Угости наших почетных рыцарей мясом и медом. Они наверняка проделали долгий путь, – стиснув зубы прохрипел владыка, осторожно приподнимая с головы Лучезарную Корону.

– Подумай о том, что будет с королевством, с нашей короной и… – хранитель вновь не смог закончить.

– Это не наша корона. Ты знаешь это не хуже меня, Мьор, – голос мужчины казался совсем уж ослабшим, когда он снял с себя обруч дрожащими руками и поглядел на него. – Она обжигает, словно только что выкована в жерле преисподней. Подумать только… Я касаюсь ее и чувствую, как жжет пальцы. А взгляну на них – ни царапины, – прошептал король Гавейн.

– Что ты такое говоришь, брат? – насупился хранитель. Его явно раздражало происходящее и он полнился нетерпимостью.

– Мне жаль моего сына, – положив на колени свой сверкающий венец, опустил взгляд король, – ему придется нести эту ношу следом за мной.

– Ваше Величество… – тихо сказал Эндри.

– Я сказал ступайте! Оставьте меня, – голос его на мгновение наполнился живой силой, но вновь угас. – Это приказ.

Им пришлось повиноваться. Стражник со скрипом затворил дверь королевских покоев. Дыхание Мьора Роллада, спускающегося по высоким ступеням вниз, было сравнимо с фырчаньем разъяренного быка. Он сжал кулаки так сильно, что захрустели костяшки его пальцев.

– Что-ж… это вышло… ох, – причмокивая, ковылял раздосадованный Джесси Редмаунт, осторожно переступая ступени.

– Его Величеству это не понравилось, – покачал головой Эндри.

Мьор Роллад сорвал свой плащ с крючка, нацепляя его на плечи и выходя вновь навстречу холодному, кусающему ветру с дождем. Чихнув, сир Джесси посеменил за ним, а потом и Эндри, вздрогнув от одной мысли об этом мерзком штормовом ветре и ливне. Его, кажется, знобило.

Внезапно остановившись на середине крепостной стены, лорд-хранитель обернулся к бушующему морю. Плащ его рвал и трепал гулкий, воющей ветер. Промокшие подвязанные волосы покачивались, будто конский хвост. Опершись руками на зубцы стены, он всматривался куда-то вдаль. Там, за танцующими с ветром валами скрывалась земля континента.

– Милорд? – обратился, проходя мимо него и поправляя свой реющий, словно знамя на веру, плащ, сир Джесси.

– Сир Каранай, – громким голосом окликнул он Эндри, словно стараясь пересилить ветер, – взгляните, шторм уже разразился!

– Да уж, милорд, это заметно, – стиснув зубы, простонал Каранай, остановившись рядом с Мьором Ролладом. С чего бы вдруг такие замечания?

– Вы слышали моего брата, – его голос тонул в ветре. – Убедите лорда Шеппа распорядиться этой землей, «так, как тому заблагорассудится»!

– Но, король сказал…

– То, что говорит король, не всегда то, в чем нуждается его держава, – положил ему на плечо грубую руку Мьор Роллад и Эндри понял, теперь вся тяжелая ответственность этого дела перелегла с королевских плеч на его.