Стальной Флегетон. Книга первая

Катерина честно пыталась прицелиться в голову эфемера, но борющиеся мужчины двигались слишком урывисто, и выстрел вполне мог прийтись в спину Эдриана. Наёмник прильнул к полу, подхватил тяжёлого киборга, намереваясь швырнуть его в сторону. Несколько пистолетных пуль пришлись ему в грудь, но кроме небольших синяков они ничего не оставят на память.

Звериный оскал был ещё более зловещим, благодаря острой стальной челюсти. Выкрикнув ругательство на итальянском, он, точно тряпичную куклу, запустил Эдриана в его командира, отчего оба распластались на полу.

– Ба! Сражался я с вашей орфовской элитой, – сплюнул Тони, выдёргивая кортик из раны и перезаряжая обрез. – Вам и до них-то далеко.

– Аргос! – Мария, внезапным криком, напомнила о своём присутствии.

– Чего? Ты там сбрендила от страха?

– Фас!

– Сумасшедшая-а-а!!! – не задумываясь о сверхпрочности экзоскелета, яростный белый пёс, появившись из ниоткуда, вцепился Тони в предплечье. Злобно рыча, собака рванула руку наёмника на себя, заставив того выронить оружие.

– Откуда!? Сука! – завопил эфемер. – Получи, щенок!

Чудовищной силы пинок отбросил пса в стену, словно тот совсем ничего не весил. Он влетел в косяк, хребтом выбил штукатурку, но тут же подскочил на лапы, будто и не почувствовав боль.

– Не люблю убивать животных, кроме людей, – наёмник разрядил подхваченную с пола лупару в морду пса, – но придётся!

Штукатурка за спиной пса взорвалась мельчайшими осколками. Куски старого цемента посыпались на пол, проходя сквозь мерцающий бирюзовым светом образ четвероного защитника.

***

2042 г.

Она всё плакала, и даже не перестающий дождь был не в силах перебить поток её слёз.

Сколько дней прошло? Лето сменилось осенью, сумерки осветил первый лёгкий снег. Другие дети бегали где-то вдалеке, даже здесь был слышен их беззаботный смех. Они задирали головы к тёмному небу, ловя снежинки языком. Они веселились. Они не знали. А если и знали – это ничего не меняло.

Она чувствовала лишь привкус железа, слегка приправленный солью.

– Машенька, пора домой.

Она помнила день, когда он впервые появился в их доме. Заполз к ней в кровать на своих коротеньких лапках. Такой маленький. Такой неуклюжий. Совсем недавно впервые открывший глазки. Такой забавный.

– Маша, доченька…

Единственный, кто стал ей другом. Настоящим другом. Кто понимал её. Да, ответить он не мог, но его глаза… Она знала, чувствовала, что он её понимает. В его глазах, она читала ответы на все свои вопросы.

Один год. Три месяца. Шесть дней.

– Дорогой, прошу, возьми её. Становится холодно.

Она явственно помнила, как их глаза встретились впервые. Она склонила голову набок. Он тоже. Передразнивал?

– Доченька. Солнце моё, мне так жаль… Правда. Но такова жизнь…

Он сейчас в лучшем мире. Все псы попадают в рай. Присматривает за тобой. Всегда говорят что-то в этом роде. Банально, но лучше и не скажешь – для таких случаев нет правильных слов.

Она смахнула слёзы и сопли рукавом курточки.

Вы когда-нибудь спрашивали себя, почему жизнь забирает лучших? Чтож, ответьте сами: какую розу Вы сорвёте в первую очередь, когда войдёте в сад?

Все вокруг твердили, что она не виновата. Да и как можно сказать что-то иное семилетней девочке? Как сказать, что её пёс – нет, её единственный друг – погиб из-за неё? Возможно, они и правда так не считали, но это не имеет для неё никакого значения.

Не лихач-водитель был за рулём того кара, по крайней мере, в её редких снах.

Она сама.

Маленькая девочка. Держит руль своими маленькими ручками. Не может дотянуться до педали тормоза своей маленькой ножкой. А вот – держит на руках окровавленной тельце единственного друга.

Но последнее – уже не сон.

Она осталась в этом мире одна. Сны хотя бы кончаются, а реальность бьёт тебе по морде со всей силы. Не щадит даже детей.

– Боже, дочка! У тебя кровь!

Она опускает глаза на рукав курточки – не сопли, кровь, действительно.

Мужчина и женщина, её родители, они хватают её за руки, тащат прочь от свежей могилки, от крестика из двух тонких досточек, которые уже завтра поломают гадкие соседские мальчишки.

Она плачет. Слишком рано узнала, что такое смерть.

– Гав!

– А-а?

– Дочка, милая, тебе больно?

– Голова болит? Солнце, ответь мамочке!

– Р-ргав!

– Мама, ты слышала? Папа?

– Слышали… что?

Она вырывается из родительских силков. Такая маленькая, но сил хватает. Никто её не остановит, никто.

Она бежит к одноместному кладбищу.

– Аргос! Аргос!

– Маша, стой!

– Маша! Его больше нет! Он умер!

– Гав! Р-р! Раф!

– Вы слышите!? Вы не слышите!?

Она падает на колени перед могилкой, словно собралась вновь молить прощения. Слёзы и кровь единым потоком струятся по её щекам.

– Доченька!

– Аргос! Да почему вы не слышите!? Аргос!

– Боже, малышка моя! Нет, нет, ничего мы не слышим! Встань, прошу тебя!

– Гав!

***

Санкт-Петербург, Россия

Лес, вблизи посёлка Сиверский

29.08.2054., 20:41

– Вот оно что, – Тони перевёл взгляд на дрожащую Марию. – Ты – медиум, а эта блохастая тварь – твой фамильяр. Вас так редко встретишь, что, я думал, всех по психушкам распихали. А ORF, оказывается, не чурается использовать вас. Тьфу!

Опомнившись, Эдриан вновь подскочил на ноги, тут же бросившись на врага.

– Не смей говорить с ней! – нанося размашистые быстрые удары, завопил парень.

– А что такое? – отбиваясь выуженным из голенища сапога боевым ножом с завихрённым лезвием, усмехнулся бугай. – Твоя сучка, что ли? Смотри – уведу! Я очень любвеобилен, и мне нравятся девки с изюминкой.

Пошатываясь, Катерина попыталась встать. Удар головой о стальной пол лишил её ориентации в пространстве.

– Аргос! – подползая к неподвижно лежащей Лизе, скомандовала Мария. – Ку-си!

На мгновение растворившись в воздухе, призрачный пёс материализовался вновь, вцепившись зубами в голень эфемера.

– А-а, падла-а!!!

Воспользовавшись моментом, Эдриан вонзил меч Тони в бок – струя кровь брызнула на его стальные руки, просочившись сквозь пробитый доспех. Меч вошёл не глубоко, но продолжал упорно прогрызать себе путь через прочное нановолокно, под напором художника клинка.

– Думаешь, сможешь одолеть меня? – под стать челюсти, стальной взгляд израненного наёмника не дрогнул.

Аргос сильно дёрнул ногу Тони на себя – на этот раз, кровь заструилась и по его пасти.

– Мальчишка, дерзкий взгляд, быстрые, но опрометчивые удары, – Тони улыбнулся верхней половиной лица. – Дерзкий и самоуверенный. Значит, это о тебе говорил Пятый.

– Что!? Эта мразь… Ты знаешь Пятого!? Где он!?

– Охо-хо, конечно знаю. Он рассказал, как отделал тебя. Как ты скакал, туда-сюда, точно мяч-попрыгун, а толку – ноль, и удары твои были как раз под стать ударам мячика. Он сказал, что ты парень быстрый, но этой скорости оказалось недостаточно, чтобы впечатлить его.

– На этот раз всё иначе! Я – воин, и поражение делает меня только сильнее и опытнее! Я не такой, как вы, не такой, как все!

– Что ж, давай посмотрим, так ли сильно ты от нас отличаешься, – перестав ухмыляться, Тони сунул свободную руку в карман.

Едва заметное движение, благо, Эдриан его вовремя распознал: наёмник метнул несколько вытащенных из кармана крохотных шариков, похожих на крупный перец-горошек, в сторону Катерины. Женщина смотрела на это глазами, угрожающими вывалиться из орбит, не в силах увернуться от несущихся к ней мини-гранат.

Эдриан сделал выбор, реакция сработала безупречно: отпрыгнув назад, кувыркнувшись на полу, киборг схватил Катерину в объятия, прикрыв её своим телом от небольших взрывов. Ударная волна отбросила обоих в стену, снеся их обмякшими тушками шкаф с какими-то приборами неизвестного назначения.

Наёмник резко дёрнул ногой – призрачный пёс, по кличке Аргос, подлетел в воздух, разжав клыки, и яростно залаял.

– И что же связывает эту шавку с миром живых? – Тони прошёлся взглядом по Марии, прижимающей к себе едва дышащую подругу. – Эта штука у тебя на руке… Довольно экзотичное украшение для девушки.

Наёмник сделал шаг к своей жертве.

– Я затяну его у тебя на шее! А-ар, дерьмо!

Второй шаг отозвался резкой пронзающей болью, и мужчина припал на колено. Рана от клыков призрачного пса была вполне настоящей, в отличии от природы того, кто её нанёс, и даже пластины экзоскелета не были способны защитить от призрачных клыков.

– Де Луго! – наёмник прижал палец к уху. – Что там у тебя? Мне нужна помощь! – пауза. -Ну так какого хрена!?

Оскалившись, наёмник драпнул вглубь коридора, ведущего в холл – забыв о боли в ноге и боку, оставляя за собой сразу несколько кровавых шлейфов. Аргос с лаем рванулся следом, но остановился – фамильяры не могут далеко отходить от своего хозяина, точнее, от вещи, что удерживает их дух в этом мире.

– Эд! Эд! – Мария плакала, смотря в залитые кровью глаза подруги. – Вася! Кто-нибудь! Помогите!

Но ответа и помощи не было.

– Машка, – улыбнулась Лиза, – ты чего раскричалась?

Слёзы и кровь носу струились по её щекам…

…как в тот самый день…

– Не бросай меня! Говори, говори со мной!

Она вновь держала на своих руках близкого друга, чувствуя, как жизнь покидает тело.

– Машка. Маш… Пообещай мне…

– Что? Нет! Ничего я тебе обещать не буду!

– Пообещай…

– Нет! Сама всё сделаешь!

– Присмотри за Викусей. Она вся такая… Ну, ты знаешь. Чёрствая. Старается казаться крутой. Но ей никак без поддержки… И найди ей, наконец, мужика.

– Прошу, Лиза, не умирай… Не оставляй и ты меня!

Жалобно скуля, словно вспомнив собственный последний вздох, Аргос подошёл к женщинам, опустив морду.

– Да и себе найди парня тоже… Только хорошего… Чтоб защищал…

Жилистые женские руки безвольно упали на пол. Из бокового кармана выпал хромированный сервоключ, оглушающе громко звякнув при падении.

Одна из "химер" подошла к оглушённому Руслану и бесцеремонно подняла его за ворот только вчера выданной формы.

– Суки! А без железных дровосеков – слабо? – выругался парень, осматривая поле боя: боевики "Агхарты" скрутили двух оставшихся в сознании оперативников, усадив их среди тел павших и оглушённых товарищей. Грозная "химера" с ракетницей нависла над бедолагами, бдя стеклянными глазами за каждым их шорохом.

Марко скинул тело погибшего при взрыве молодого оперативника с Вики. Очухавшись, женщина первым делом увидела лёд в глазах старого врага.

– Я – солдат, не палач, – мужчина протянул ей руку. – Вставай.

– Ты… Тварь, никакой не солдат…

– Все мы теперь солдаты. Однако ты обезоружена, как и твои люди. Прошу: не дай мне повод убить тебя.

Приподнимаясь, Вика осмотрела холл: большинство её товарищей, с которыми она ужинала за одним столом последний год, были убиты. Совсем молодые пацаны, грезящие о великих свершениях или, по меньшей мере, достойной пенсии…

Всё повторяется, снова, и снова, и снова…

– Ло сиенто, Виктория. Я дал вам выбор.

Женщина сжала кулаки, едва сдерживая слёзы.

– Нам нужен лишь…

Вика вскочила, бросившись на Марко, целясь ногтями в сонную артерию. Тщетно. Ещё прежде, чем "химеры" бросились на помощь наёмнику, эфемер вновь сбил её с ног ударом кулака под дых.

– Прекрати, – с упрёком сказал Проклятый Жизнью задыхающейся Виктории. – Не надо. Мы получили, что хотели, и теперь уйдём.

– Де Луго! – в холл вбежал окровавленный Тони. – Ба! Смотрю, вы тут тоже славно провели времечко.

– Глат, – кивком поприветствовал Марко товарища. – Ранен?

– Нет, бл*дь, меня помидорами закидали! Там психи какие-то! Чувак с летающим мечом, сучка с собакой!

– Собакой?

– Ага. А ещё, у них баба за главного. Вот же… Хотя, погоди-ка… А, забей! Есть аптечка?

– Пара бинтов и спирт.

– От спирта не откажусь, – наёмник плюнул на тело мёртвого орфовского оперативника. – А лучше – просто сваливаем отсюда!

– Что вам от меня надо, уроды!? – заорал Руслан, ужом извиваясь в клешнях "химеры".

– С тобой хочет поговорить Тенабрак, – повернулся к парню Марко. – Твоя сила будет полезна "Агхарте".

– Кстати, что-то он её не применял в бою, – виноватым тоном вставил один из боевиков.

– Ты – Руслан Резнов? – уточнил Марко.

– Нет, я – твой отец!

– Ты – Глаз Мора?

– Пошёл в жопу!

– Эй! – свистнул Тони. – Вы тут, в боевом кумаре, ничего не напутали? А то выяснится ещё, что прихлопнули того, кого надо было взять живым!

– Я спрашиваю ещё раз: ты – Глаз Мора?

– Поцелуй меня знаешь куда? Ты знаешь!

Звуки стрельбы раздались в коридоре ведущем на выход, отвлекая наёмника от допроса. Стоявшие ближе к проходу агхартовцы начали с криками падать один за другим.

"Химеры" сомкнули ряды перед Марко, схватившись за оружие.

– Какого хера!? – Глат нырнул обратно в коридор из которого вышел, достав обрез. – Я думал, вы всех порешили!

В проходе показались люди в тёмно-синей форме бойцов ORF. Точными короткими очередями, как настоящие профессионалы, они поражали одного агхартовца за другим, не давая тем и шанса хотя бы прицелиться в ответ.

– Маталос! – Марко хлопнул по плечу модифицированную "химеру". Присев на одно колено, андроид нацелил дуло ракетницы в сторону врага.

В темноте коридора блеснуло лезвие – изогнутый короткий клинок со свистом пронёсся вперёд, разрезав модифицированную руку "химеры" надвое. Похожее на серп оружие с чёрной рукоятью пронеслось дальше, и вонзилось в стену, едва не задев Марко по плечу.

"Химера" застыла на пару секунд, перенастраивая боевые протоколы. Этого хватило, чтобы фигура в длинном чёрном плаще, полностью скрывающем тело, одним ударом снесла стальную голову с плеч.

Глаза человека в плаще и Марко встретились.

– Убийца, – послышался женский голос.

– Глаз Смерти, – вторил Марко.

Подкрепление орфовцев ворвалось в холл, не неся потерь, добивая мечущихся в панике агхартовцев. Залп из КЭТ, который держал один из бойцов, сразил обоих оставшихся андроидов – пошатнувшись, они попадали на пол, словно деревянные марионетки, которым подрезали верёвки. Руслан тут же вскочил на ноги, ища оружие.

Женщина в чёрном плаще взмахнула изогнутым клинком, близнецом вонзившегося в стену. Даже Марко, опытный боец, с трудом сумел увернуться от столь быстрого выпада. Вскинув винтовку, он почти успел спустить курок, но оружие развалилось прямо у него в руках – лезвие серповидной камы оказалось куда прочнее.

Наёмник отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от пуль, к своему товарищу, даже не пытающемуся отстреливаться от подкреплений ORF.

– Плохи дела! Вот эти ребята уже обучены стрелять! – прокричал здоровяк. – Нам тут ловить нечего!

– Мы не можем уйти без Глаза Мора.

– Мне его печенькой поманить, или что!?

Женщина вырвала из стены свой клинок, повернулась лицом к наёмникам: на ней были высокие чёрные сапоги, идеально обхватившие крепкие длинные ноги, а её длинные прямые волосы, тоже матово-чёрного цвета, выбились из-под капюшона во время манёвров. Поигрывая парными камами, она бесстрашно двинулась к наёмникам.

– Убийцы.

– Ты нас знаешь? – удивился Тони.

– Конечно, знаю. Все Глаза Агнца знают вас. Вы убили нашего брата. Знаменитые Тони Глат Глатьери и Марко Проклятый Жизнью де Луго. Единственные, кому удалось убить Глаз Агнца.

– Мелани! – к девушке подбежал орфовец в погонах старшего сержанта. Мужчина был высоким, широкоплечим, с характерными славянскими чертами лица, светлыми волосами и волевым подбородком. – Наёмники! Бросайте оружие! Немедленно!

– Кажется, нам всё же придётся довольствоваться малым. Например, своими спасёнными жизнями, – заметил Тони.

– Мелани, – Марко сразу отметил глаза девушки: один из них был обычным, карим, другой же, левый, – абсолютно чёрным. – Значит, таково твоё имя, Глаз Смерти. А ещё, выходит, это правда, что все Глаза Агнца связаны между собой ментальной связью. Чувствуют боль друг друга, радость.

– К сожалению, жизнь моих братьев и сестёр лишена радости. Может, мы почувствуем её, когда я убью вас.

– Ах ты, сука, получай! – Тони направил дуло лупары в лицо Мелани, но выстрелить не сумел: чёрный глаз девушки, казалось, завибрировал, источая из сетчатки такого же цвета туман. Наёмник выронил оружие. Упав на колени, схватился за голову.

– А-а! Проклятие! Почему всегда я!?

Как завороженный, Марко без резких движений опустил взгляд на агонизирующего товарища.

– Де Луго, – обратился к наёмнику сержант, – брось оружие. Ты же не такой монстр, как этот ублюдок. Я знаю, через что тебе пришлось пройти. Я был в Гаване, сам всё видел. Сдавайся, и я гарантирую тебе милость Совета.

– Де Луго!!! – завопил Тони. – Пристрели эту тварь! Она высасывает… из меня… жи-изнь!

Проклятый Жизнью сунул руку в карман.

– Марко, не делай этого! – сержант, как и его подошедшие со спины подчинённые, прицелился в наёмников. – Последнее предупреждение: ты умрёшь!

– А вот тут ты ошибаешься, орфовец. – Марко выудил из кармана серый шарик. – Я не могу умереть.

Бросив дымовую гранату перед собой, под ливнем пуль, Марко схватил почти вдвое более крупного товарища под плечо, и побежал, скрываясь с ним в глубине базы.

– Там… запасной… выход… – жалобно просипел Тони.

– Лукреция будет очень недовольна, – заметил Марко.

– Пусть… засунет себе…

Глава 4

Лондон, Великобритания

Резиденция Странноприимного Ордена Святого Иоанна

29.08.2054.

Генерал Михаил Краснов ощущал себя крайне неуютно под тяжестью бесстрастного взора закованных в латы храмовников. В памяти невольно возникали висящие над камином памяти картины из военной школы, сдача квалификационных экзаменов у строгих, уставших от нерадивых учеников наставников. Генерал поставил белую чашку на белое блюдце, стоящее на белой скатерти. На удивление, утварь госпитальеров была самой простой, словно позаимствованной из недорогого ресторана, зато чай, придётся это признать, – чай был восхитителен, равно как и уютный цветочный сад.

– Поразительно, – улыбнулся мужчина сидящей напротив женщине, – что вам удалось создать и сохранить такую красоту, буйство весенних красок и цветов, при всех-то современных экологических проблемах. Мы, в России, последние годы бьёмся за каждую пядь леса, и эта борьба становится всё тяжелее день ото дня.

Маленькая жёлтая птичка (Михаил был не сведущ в орнитологии, и не мог даже предположить её названия) села на ветку, совсем рядом с простеньким деревянным столиком. Невысокие, но пышно цветущие деревья окружили зону отдыха, где леди Анна Тэйм проводила часы и дни, придаваясь важным для сохранения силы и влияния её Ордена думам. Кусты с белыми розами были подстрижены даже слишком идеально, точно рота гвардейцев; декоративный ручеёк своим журчанием создавал ощущение единения с природой, а птицы, совсем не опасаясь за свою жизнь, садились прямо на острые шлемы рыцарей-стражей, иногда оставляя на них чёрно-белые пятнышки. Триша шикнула на напарника, как раз отмахивающегося от одной такой назойливой птахи. Не далее как вчера, парень уже оттирал свои облегчённые доспехи от грязи, оставшейся от, как он их называл, "пернатых вредителей". Кевин виновато потупил взгляд, не желая ещё больше гневить напарницу.

– Я так понимаю, – продолжил орфовский генерал, закинув ногу на ногу, – госпитальеры тратят уйму денег не только на благотворительность и поддержку разных прогрессивных общественных движений, но и на систему искусственного климата для своих резиденций. Но даже так, пусть и с помощью технологий, удивительно, что вы сумели вырастить настоящий райский уголок в центре индустриального ада.

– Ошибаетесь, – элегантно, как подобает истинной леди, Анна поставила свою чашку в тарелку, удерживая её лишь двумя пальцами. – На зиму сад накрывается специальным куполом, однако, помимо этого, никаких технологий мы не используем. Всё, что Вы сейчас имеете честь созерцать – есть плоды кропотливой работы и усердного труда моих садовников. Как и всякий в Ордене, они – мастера своего дела.

– Не смею сомневаться. К слову, тот, кто делал этой чай – тоже мастер!

– Я заварила его сама. Считаю это правилом хорошего гостеприимства.

– Да, леди Анна… Зачем вы меня пригласили? Не сочтите за грубость, но я в Лондоне по делам ORF, и мне совсем скоро отбывать. Приказ…

Плетёные кресла были крайне подходящими, чтобы вальяжно откинуться на спинку, позволив почувствовать себя в настоящей природной нирване, однако Анна держала идеально ровную осанку, как по линейке.

– Вам не нравится Лондон, генерал? У вас печальный тон.

– Тяжело сказать однозначно, – ответил Михаил, ненадолго призадумавшись. – С этим городом у меня связаны лишь печальные воспоминания. Каждое его мною посещение связано с новыми проблемами, требующими внимания ORF. К тому же, с каждым разом, я вижу, как всё больше разрастаются пластиковые джунгли, а в моём возрасте хочется чего-то более чистого, знаете ли, душевного. Единения с природой.

– В копоти и дыме задыхается весь наш мир, не только Лондон.

– Не соглашусь с Вами! Знаете что? Приглашаю Вас к нам, в Матушку Россию. Вот наши города не особо-то изменились со времён Третьей Войны! Те улочки, по которым я бегал ещё мальчишкой, играя в разбойников с теми, кого позже вёл в бой, выглядят почти так же, до сих пор. Всеобщая индустриализация и технологический прогресс их, на первый взгляд, почти не тронули.

– Видимо, поэтому многие относятся к русским с опаской, как к варварам.

– А что насчёт Вас?

– Мне всё равно, кто какой национальности, – магистр подалась вперёд. – Я ко всем людям отношусь одинаково – с недоверием. Я встречала самоотверженных и доблестных русских, видела алчных и трусливых. Однако то же самое я могу сказать про представителей любой другой нации. Человечность – она не зависит от породившей человека страны, его гендерного самоопределения, выбранной конфессии или сексуальной ориентации. С каких пор какой-либо из этих факторов стал основополагающим при оценке личности?

– Я тоже так никогда не считал, но издревле многие напрямую связывали эти аспекты с началом каких-либо распрей между людьми. Соответственно, их приходится учитывать.

– Стереотипы. Все люди, в корнях своих, одинаковы. Вот, что я усвоила совершенно однозначно. Неужели предатели, которых ORF отлавливает, выделяются чем-то особым, среди прочих людей? Среди них больше принадлежащих к какой-либо группе? Больше геев? Женщин? Арабов? Вряд ли.

Повисло молчание. Смелая жёлтая птичка вспорхнула на стол, мелкими прыжками, всё же слегка побаиваясь, начала подбираться к корзинке с нетронутым печеньем.

– Леди Анна, – Краснов неубедительно улыбнулся уже в который раз, – при всём уважении, Ваша паранойя не имеет оснований. Сколько, за последние годы, было поймано настоящих шпионов и перебежчиков "Агхарты"? По пальцам пересчитать. А сколько были обвинены ложно, когда кто-то просто захотел выслужиться перед начальством? Тут понадобится куда больше рук. Влияние Города Мудрецов очень ослабло, и совсем скоро «Агхарта» исчезнет окончательно. Я Вам это гарантирую.

– Гарантируете мне? Я могу интерпретировать это, как совет Мальтийскому Ордену отойти от войны?

– Боже, Леди Анна! Нет никакой войны!

– Не смейте повышать на меня голос, генерал, – со сталью в голосе проговорила Анна. – Я прекрасно понимаю, что члены Совета, и представители ORF в частности, на собраниях слышат отнюдь не мой голос, но голос моего покойного мужа. Однако я тоже достаточно сильный и опасный человек. Мне есть, за что бороться и что защищать. Я – гордая львица, пусть и оставшаяся безо льва, но по-прежнему – хозяйка своего прайда. Я взираю на саванну свысока, если понадобится – обернусь стаей гиен, разорву плоть моих врагов на куски, оставив тем, кто убежал, гноящиеся раны на память.

– Леди… Анна, – Краснов начал терять самообладание. К тому же, негатива добавляло чувство странного недомогания в желудке. – Вы хотите сказать мне что-то конкретное? Может, обвинить меня в чём-то? Если нет – позвольте откланяться, ибо у меня есть куда более важные дела, чем охота на фантомов.

– Не сомневаюсь, относительно более важных дел, – Анна подняла чашку, придерживая блюдце другой рукой. – Например, искать пропавшие ракеты, которые, если верить документам, были ликвидированы ещё двадцать лет назад. Или искать генерала Самойлова, который, если верить другим документам, числится убитым "Агхартой".

– Ч-что!? Откуда..!?

– А Вы заверяете меня, что никаких шпионов нет, – Анна снисходительно улыбнулась, намеренно демонстрируя свой триумф. – Как минимум, есть мои. И мне известно о происшествии, о котором Вы умалчиваете. Конечно, не во всех деталях, пока что. Значит, президент Российской Федерации поручил расследование ORF? Опрометчиво, на мой взгляд.

– Это… Кофне… Конде… Кон-фи-ден-циально!

– Хорошо. Придётся сказать шпионам, что они остаются работать сверхурочно.

– Я требую назвать их имена! И вообще отозвать их!

– Я же не требую досье вашего хвалёного Плискина, понимая, что это подставит его под удар. Не хотелось бы лишить ORF их лучшего шпиона.

– Это скандал! – Краснов вскочил, уронив свою чашку и испугав жёлтую птичку. – Вы заслали агентов к своим союзникам! Я доложу обо всём Совету!

Два крепких рыцаря, обнажив полуторные мечи, в одно мгновение оказались по бокам от орфовского генерала. Триша и Кевин также спешно подскочили к своей леди.

– Не смейте так разговаривать с леди Анной, – сквозь зубы, но сдержавшись от оскорблений, процедила телохранительница.

– Д-да, – неуверенно добавил несостоявшийся художник клинка. – Не надо. Так нельзя.

Сжав кулаки, мужчина сел на место.

– Знаете, генерал, почему я покинула Рим, выбрав местом своей новой резиденции Лондон? – ничуть не изменившимся тоном, беззаботно продолжила разговор Анна.

Михаил ответил обиженным взглядом исподлобья.

– Как у вас с Лондоном, так и меня с ним связывались лишь негативные воспоминания. Тот город – я оставила его позади, как оставила и многие устаревшие догматы Ордена. После того, как нас предала та, кому я всецело доверяла, уведя за собой группу моих сестёр, превратив их, по сути, в наёмниц-ассасинов, а Совет признал их суверенность, я поняла, что пора что-то менять. Пурпурная Вуаль принесла вам пару голов лидеров "Агхарты", вы похлопали им в ладоши, а на моё мнение плюнули с высокой колокольни. Ну, пусть так. Я с этим справлюсь. Однако теперь я буду действовать по-своему, не неся ответ перед Советом и не делясь информацией с ORF.

Анна встала, не сводя взгляда с Краснова.

– Я влюбилась в Лондон при первом же его посещении. Давно это было… Вы правы: он сильно изменился с тех пор. Не стану утомлять вас своими эстетическими предпочтениями, любовью к викторианскому готическому стилю архитектуры, скажу лишь одно: здесь я – заноза на указательном пальце моих врагов. Они могут нажимать на кнопки управления, хвататься за перья, надеясь издать какой-либо указ, а я буду заставлять их страдать, каждый раз, из раза в раз. Здесь я чувствую себя как никогда на своём месте, здесь я начинаю свою войну. Я – горн и топор.

– Вы – параноик, у которого большие проблемы с психикой, – огрызнулся Михаил. – Грегори был таким же в последние годы жизни.

Анна словно не заметила оскорбления:

– Итак, генерал. Поделитесь со мной своей проблемой. Мы, в Ордене, всегда даруем помощь тем, кто её просит.

Рыцари, недовольно щурясь на орфовца, вернулись на свои позиции.

– Я по-прежнему считаю, что Вы зря лезете во внутренние дела ORF. Вам это ещё аукнется, – Краснов ощутил внезапное лёгкое головокружение, но списал его на стресс и возраст. – Лишь из уважения к наследию Вашего мужа, расскажу всё, как есть. Две недели назад, на одной из военных баз на Дальнем Востоке, произошёл… инцидент. Изначально мы решили, что это внезапное нападение "Агхарты" или завербованных ей наёмников, но всё оказалось гораздо хуже. Генерал Максим Самойлов, ветеран Третьей Войны, не раз отмеченный различными наградами… предал нас. Вместе с пошедшими за ним солдатами, а так же боевиками "Агхарты", коих он впустил на базу, они похитили две ракеты класса "Кащей".

– Вам известно об указе о ядерном разоружении 29-ого года? – словно обсуждая наиболее подходящий для пирожных ванильный крем, уточнила Анна.

– Они не ядерные! Но их мощь… достаточно велика.

– Насколько?

– Настолько, чтобы стереть четверть Лондона.

Голос Анны наконец вернул присущую серьёзность:

– Считаете, именно Туманный Альбион станет целью?

– Это логично. Капитул Совета…

– Абсурд, совершенно ничего логичного я в этом не вижу. Здание практически пустует, когда в нём не идёт заседание.

– Да не знаю я, что они задумали! – Краснов подскочил, снова тревожа рыцарей. – Чёрт побери, я и так – зачем-то – рассказал вам чересчур много!

– Успокойтесь, Михаил. Выводы я буду делать сама, мне нужны лишь данные. Что Россия уже предприняла?

– По обрывочным сведениям, которые смог достать Плискин через свои каналы, Самойлов собирается укрыться в Афганистане. Именно поэтому ORF приказало расквартированным там рейнджерам полковника Рэя Оруэлла вести усиленное наблюдение за противником, – генерал скрестил пальцы, опустив голову. Сейчас он сильно походил на разбившего в школьном коридоре окно школьника, которого за ухо схватила директриса. – Однако, неделю назад, связь с разведчиками оборвалась.

– Теперь, генерал, Вы понимаете мои чувства. Всё так просто, когда ты точно знаешь, кто твой враг, но неведение – оно хуже всего. Афганистан… На Совете поднималось обсуждение ситуации в этой стране. Вроде, там видели другого отступника – генерала-ренегата Джека Харроу, да ещё и в компании кого-то из Глаз Агнца.

– Харроу и Самойлов сталкивались на поле боя, уже после того, как Джек вступил в "Агхарту". Возможно, в один из таких эпизодов, он как-то повлиял на Самойлова.

– Это не имеет значение. Ренегат – он и есть ренегат, причины не важны. Это же актуально и для Харроу, – Анна на минуту залюбовалась вернувшейся на стол птицей. Не опасаясь матроны госпитальеров, пташка весело прыгала, клюя крошки. – До сих пор не понимаю, что именно так на него повлияло. Это был сильный, отважный человек. Да, я познакомилась с ним, когда он уже был надломлен случившимся Событием в Южной Америке, породившем Глаза Агнца, но предать свою страну… Впрочем, как я всегда говорила, предательство всегда неожиданно.

– Я Вам всё сказал, – Михаил отвернулся от собеседницы. – Спасибо за чай.

– Рада, что он Вам понравился, – кивнула Анна поднявшемуся орфовцу. – Генерал! С этой проблемой лучше разобраться как можно быстрее. Коли вы так боитесь огласки.

– А Вам бы наверняка хочется рассказать всему миру о нависшей опасности! Запугать людей, только недавно оправившихся от ужасов войны!

– Ложь никого не спасёт. Смело взглянуть своему противнику в глаза – значит одержать половину победы. – Анна пригубила остывший чай, наблюдая за удаляющимся под конвоем нескольких рыцарей генералом.

– Моя леди, – поклонившись, подошла Триша, – будут приказания?

– Можете отдохнуть. Вечером нам предстоит ещё одна встреча, так что будьте готовы.