Путь к счастью

Глава 26

– Рома, я больше не могу, – смеюсь я когда чувствую его наглые пальцы на своём клиторе.

Он обещал мне, что я буду отлюблена им, этой ночью как следует, и вынуждена признать, Рома умеет сдерживать обещания.

– Как мне нравится засыпать и просыпаться с тобой, – выдаёт хриплым голосом.

Следом чувствую, как ласкает языком мою грудь. Закатываю глаза, я никогда ещё не занималась сексом так много. Мы с ним словно изголодались за эти годы, и вот дорвались…

– Как это взаимно… – бессвязно шепчу ему.

– Трахать тебя с утра моё любимое время, ты такая податливая, сладкая, – чувствую вторжение. – Вот так, а теперь покричи для меня.

Рома любит меня мучительно медленно, выбивая из меня все силы. Заставляет просить, умолять его.

– Рома, я прошу, быстрее… – но получаю лишь укус в плечо.

Издеватель.

Он дожидается моей капитуляции, как только я содрогаюсь в сладком оргазме, он срывается на быстрые, резкие толчки. От которых просто невозможно не кричать. Я не могу это контролировать. То, что происходит, между нами, в постели, непередаваемо.

Мои громкие вскрики и его тяжёлое дыхание на всю спальню, я на языке чувствую наш запах секса. Голова кружится. Выгибаюсь, содрогаясь под ним, Рома догоняет меня через пару толчков, со стоном кончая.

– Надеюсь, у тебя хорошая шумоизоляция? – хрипло уточняю.

– Да пофиг, – прикрыв глаза с блаженной улыбкой выдаёт он.

Притягивает меня к себе, ручищами своими обхватил и прижимает. На сопротивление сил не осталось, ноги подрагивают.

– Я не хотел переезжать в эту квартиру один, – говорит он отдышавшись.

– Почему? Тут классно, – хмурюсь.

– Мне было важно переехать сюда со своей семьей. Ты моя семья и Матвей, – утыкаюсь ему в грудь, вдыхая любимый запах.

– Иногда я думаю о том, что всё что не делается, всё к лучшему. Не обворуй меня тогда… я бы не пришла к тебе и не полюбила… – сама обнимаю его, мне так страшно потерять, всё что есть, между нами. Нет, нет, нет.

– В моей жизни ещё такого не было. Правда. Вот чтобы бежать домой. Я только сейчас понял, раньше я даже искал причины задержаться на работе. Сейчас нет, – проводит пальцами по моей спине, поглаживая.

– Может мы просто созданы друг для друга? – целую его в грудь.

– Сомнений в этом у меня нет. Определённо, – он хотел сказать, что-то еще, но в дверь позвонили. Это кто ещё?

– Рома, ты кого-то ждёшь? – осторожно уточняю.

– Да. В холодильнике у нас пусто, он даже в розетку не подключен. Я заказал доставку, – натягивая брюки идёт открывать дверь.

О, я даже и не подумала о завтраке.

Пока Рома разбирается с доставкой, я заправляю постель, собираю наши разбросанные вещи, аккуратно складываю, оставляю их на кресле.

А сама быстро иду принимать душ.

Сразу после вкусного завтрака, мы собрались ко мне. Предстояло знакомство с мамой.

– Ты знаешь у меня мама довольно-таки со сложным характером, я бы даже сказала он местами невыносим, – осторожно настраиваю его на предстоящее знакомство.

– За меня не волнуйся. Я справлюсь, – подмигивает мне.

Его правая рука поглаживает мою коленку, это немного меня отвлекает от переживаний.

– Очень на тебя надеюсь, ага, – потираю руки, нервничаю.

– Завтра поедем подавать заявление в загс, – ставит в известность он. Не спрашивает.

– Завтра? – эта новость немного оглушает меня, – вот он, ещё один шаг на встречу к семейной жизни.

Страха и сомнений я не чувствую. Только волнительно очень.

– Ты хочешь свадьбу зимой? – уточняю.

– Я хочу взять тебя замуж, а когда это будет, зимой или осенью, для меня роли не играет, – задумавшись, продолжает. – А для тебя? В смысле, ты хочешь летом?

– Мне тоже не принципиально. Главное, что мы будем вместе. Субботина Ирина, – говорю, пробую на вкус. – Звучит?

– Да, мне очень нравится, – улыбается своей запрещённой улыбкой. –Завтра в обед заеду за тобой, заедем в загс, подадим заявление. Паспорт не забудь.

– Не забуду, он всегда со мной. В сумочке.

Я не смогла предупредить маму о том, что буду не одна. Её телефон видимо разрядился, а домашнего телефона у меня нет.

Поэтому, когда я открыла дверь своим ключом и мы вместе вошли в прихожую, нас встретила ползущая на четвереньках мама, а сын у неё на спине. Любимая игра Матвея, в лошадку. Он смешно бьёт ее ладошкой по спине, чтобы лошадка не останавливалась и кричит ей «но, но».

В эту самую минуту я понимаю, «мама меня убьёт», как пить дать, она меня укокошит, и Рома не спасёт. Такое фееричное знакомство с будущим зятем она мне не простит.

– Мама, мы пришли. Что у тебя с телефоном? Я звонила, хотела предупредить, что буду не одна, – Рома берёт меня за руку и сжимает.

Поддерживает.

Как в замедленной съёмке мама поднимает голову и смотрит на нас, глаза её бегают от меня к Роме и обратно. Её рот приоткрывается от шока. Прости, посылаю мысленный посыл.

Матвей, увидев нас, сползает с «лошадки» и с радостным воплем бежит встречать.

Рома подхватывает его и несколько раз подбрасывает в воздухе, сын заливисто хохочет.

Мама быстро поправляет домашнюю одежду и причёску. Укоризненно смотря на меня. Она не любит вот таких сюрпризов. Привыкла всегда встречать гостей во всей красе.

– Мам, познакомься, это Рома. Мы собираемся пожениться, – голос предательски дал питуха.

– О, – кажется эта новость сразила её.

– Ром, познакомься, моя мама Маргарита Георгиевна.

– Рад с вами познакомиться, – говорит он, улыбнувшись, протягивая маме небольшой букет цветов.

Приятный жест, мама точно оценит.

Я даже не поняла зачем Рома решил заехать в цветочный магазин. А когда вышел с двумя букетами вообще растерялась. Подумала и зачем мне два букета, одного было бы достаточно. Хотелось стукнуть себя по лбу, когда на мою претензию о том, что мне хватит и одного букета, Рома спокойно сказал, что второй для моей мамы. Совсем мозги растеряла.

– Ох, спасибо. Роман, это так неожиданно. Ваше решение о свадьбе, вы настроены серьезно? – принимая букет, не теряясь уточняет она.

Да, вот такая у меня мама, решила прояснить сразу, всё, что её волнует. Не дав нам даже раздеться.

– Да, я уже сделал предложение Ире и, к моему счастью, она согласилась стать моей женой. Надеюсь, вы нас поддержите? – мне кажется или у Ромы сахар изо рта посыпался, у меня в ушах варенье, честное слово.

Такой у него рокочущий голос… заслушаться можно.

– Ну раз вы так решительно настроены… – я не часто могу лицезреть такое растерянное лицо у мамы. – То женитесь, я буду рада, если моя дочь построит-таки свою семью. И Матвей… я знаю, что вы не обязаны быть ему отцом, но я надеюсь вы с пониманием и заботой будете относится к этому мальчику. С отцом ему, конечно, не повезло, аферист проклятый, и это Ирина ответственность, с которой ей жить всю жизнь. Однако, он будет расти в вашей семье, и взяв Иру замуж, вы будете заботится не только о ней, но и о мальчике. Мне важно знать, что они в надежных руках, – от мамы я подобного монолога точно не ожидала, и теперь я стою, открыв рот от шока, с букетом цветов в руке.

– Спасибо. Можете не волноваться, я люблю вашу дочь и никогда не посмею обидеть, и к Матвею я отношусь с большой теплотой. Он тянется ко мне и поверьте у нас это взаимно, – боже я сейчас расплачусь.

Как это трогательно.

– Может выпьем чаю и отметим, – подаю голос я.

– Да, это замечательная идея, – спохватывается мама. – У тебя там как раз тортик есть, думаю он прекрасно подойдёт, – мы с ней проходим на кухню, пока Рома идёт мыть руки, за ним по пятам следует Матвейка.

О том. что торт я делала на заказ говорить не стала, время ещё есть, так что приготовить не проблема. Украсить я его не успела, было решено украсить свежими ягодами и подать к столу.

– Он мне нравится, – шепчет мама. – По глазам его одуревшим вижу, как он любит тебя. Не будь дурой, держись за него.

– Я тоже люблю его, мам. И мы будем подавать заявление в ЗАГС в ближайшие дни.

– Хорошо. Не стоит откладывать, –я не могу скрыть изумления. И это говорит мне она. Что с ней случилось.

– Серьёзно? Кто недавно просил меня не спешить? – прищуриваюсь.

– А какой смысл? Я вижу он уже не мальчик, знает, что хочет от жизни. Да, не миллионер, конечно, но и не шулер, не голожопый голодранец. Он сможет позаботиться о вас. Да и любит тебя. Этого вполне достаточно, – радостно шепчет мама.

– Спасибо. Я не ожидала, если честно, что ты поддержишь меня, – говорю, как есть.

– Ну конечно, мама же у нас мегера, только и знает, что гнобить бедную и несчастную дочь. Я же считаю пусть лучше я тебе скажу, как оно всё есть, чем ты слепой котёнок, который жизни толком не знает, будет ходить в неведении.

– А ты не думала, о том, что мне могут быть не приятны твои слова? Мне может быть больно, м? Я же не даю советов как тебе жить, – что-то не туда меня понесло, нужно тормозить, иначе поругаемся.

– Здрасьте приехали, ты ещё меня жизни поучи. Запомни, яйцо курицу не учит, понятно? – назидательно восклицает.

– Угу, курица, ваше яйцо вас услышало, – мама только фыркает, отворачиваясь. Я же заканчиваю с нарезкой.

Наш обед, мне на радость проходит в полной идиллии, кажется мою зубастую маму подменили, она сама вежливость и очарование. Неужели Рома так на неё действует?

Хорошо, что при нём мама не опускается до нравоучений или оскорблений, вообще старается говорить на нейтральные темы. Рома же, словно только вернулся от Чарли и его шоколадной фабрики, его сладкими речами можно накормить маленький полуостров так точно. Хотя боюсь у них пятая точка, точно слипнется, вот прям как мои уши.

Рома, на мою радость, очаровал маму.

Она пару раз сама предлагала ему чай. И пригласила нас всех к ней в гости. А когда он ей предложил подвезти её до платформы, чтобы не тащиться на автобусе до электрички, я поняла, что бастион под названием Маргарита Георгиевна, Ромой удачно взят. Теперь дело за малым, как сказал Рома. Знакомство с его родителями. Они нас пригласили отметить новый год, и познакомиться перед свадьбой. Волнительные дни начинаются в моей жизни…

Глава 27

В субботу моему самому любимому мальчику исполнился год.

Я всю неделю готовилась к его дню рождения. Мы с Ромой заказали прикольные шары, Матвей их ещё не видел, они спрятаны в моей спальне. Уверена, он будет в обалдевшем шоке от такого количества шаров, в пятницу я приготовила торт. Почти весь день субботы провела на кухне, готовя праздничный стол. Мне было важно всё сделать самой. Я кайфовала на своей кухне. Под музыку и танцы с поварёшкой, моя кулинарная энергия била ключом.

Рома же оставил все свои рабочие дела и даже поставил телефон на беззвучный режим, чтобы точно не отрывали его от семьи, он здорово помогал мне, занимаясь Матвеем.

Семья.

У нас с Ромой будет семья. Как только думаю об этом в животе щекотно становится, сердце бьётся на разрыв. Чуть позже будут ещё дети, много, я очень хочу большую семью. Рома тоже хочет.

День рождения было решено отметить в моей квартире, хотя Рома и настаивал на новом варианте. Там, где мы будем жить после свадьбы.

Божечки…

Сразу после моего ДА он готов был забрать нас с Матвеем и перевезти к себе. Я же попросила дать нам время. Не торопиться. Нужно сделать комнату для ребёнка, перевести вещи. Как раз к свадьбе, я думаю, мы решим вопрос с переездом.

Для меня всё так быстро происходит, кажется, только полгода назад я была в отчаянии, и уж точно не думала, что буду вскоре выбирать свадебное платье… Буду невероятно счастливой.

Мне нравится видеть сына со счастливой улыбкой на губах, видеть, как он тянется к Роме. Я знаю, что он не обязан любить моего сына, понимаю. Но мне так приятно смотреть на то, как они играют, как весело смеются. Поначалу, смотря украдкой на них, я часто давала себе слабину, плакала. Всё это было слишком трогательно, и так важно для меня.

Боже, спасибо тебе за то, что у меня есть сейчас. За Рому.

Через два месяца я стану Субботиной.

Зажмуриваюсь. Ура.

Приятные хлопоты о свадьбе решаю оставить на потом. А сейчас делая закуску из красной рыбки и сливочного сыра, нужно не забыть про слоёное тесто, которое ещё чуть-чуть и пригорит в духовке. Лечу к плите, вынимая противень.

Из детской выходит Рома, держа перепачканного Матвея.

– Мы всё съели, – выдаёт, весело улыбаясь.

– Вот это дааа, и даже почти чистые, это прогресс, – смеюсь.

Было решено пригласить только самых близких: Юлю, Лану, папу с его женой Натальей Викторовной и маму.

Рома быстро нашёл общий язык с папой. В этом я даже не сомневалась. Папа человек спокойный, не конфликтный. Его вообще мало, что тревожит и заботит. Как-то он сказал мне, что нужно уметь ограничить свою жизнь и всех остальных, под всеми остальными он имел в виду и меня тоже. Мол думать нужно о себе, ну кроме тех случаев, когда тебя просят помочь. Тут, конечно, надо поддержать, а если не просят, то значит и лезть не надо. Ведь все проблемы мы создаем себе сами.

Значит сами всё решать должны.

Наталья Викторовна о чем-то болтала с Юлей и Ланой, к маме лезть с разговорами она даже не пыталась.

Скандала никто не хотел, а мама за «приятным» словом в карман не полезет. Она решила помочь мне накрыть на стол.

При этом постоянно бубнила «ты зачем эту квашню сюда пригласила?», я сразу поняла, кого она имеет в виду. К моим подругам она относится хорошо, а вот к папиной второй жене не очень.

Мама убеждена, если бы она не увела у неё мужа, то мама до сих пор бы жила как королева, ни в чём себе не отказывая. А тут «Кошель уплыл».

– Мам, как я могла её не пригласить? Папа сказал, что они приедут вместе. Что я должна была ответить? Нет, приезжай один, тут мама ревнует? – мама конкретно оскорбилась от моего ответа.

– Что? Я? Ревную? Ты головой ударилась? – возмущается – Да, так и сказала бы, приезжай один. Свою тухлую селёдку оставь дома.

– МАМА! – шикаю я. – Прекрати, нас могут услышать.

– Да я ей в лицо могу сказать, что этой сухой стерляди тут не рады, –закатываю глаза. Начинается.

– Давай мы не будем сегодня выяснять отношения. У Матвея день рождения. Не будем омрачать его скандалом. А если ты хочешь, что-то высказать Наталье Викторовне, то пожалуйста, но только после дня рождения, и не в моей квартире.

– Этот олух специально притащил сюда эту сколопендру, мне назло, – шипит.

– Мам успокойся, они женаты. Хочешь сказать, что он и женился тебе назло? – изгибаю бровь в неверии?

– Именно так и есть, – кивает.

Ну это уже совсем ни в какие ворота не лезет. Отец и не думает о ней, живёт настоящим, и кажется вполне счастлив.

– Он не живёт прошлым, мам, признай уже. Может тебе подумать о своей личной жизни? И не жить прошлым? – рискую высказать свою точку зрения.

– В моём возрасте? – искренне удивляется.

– А какой у тебя возраст? Тебе сорок восемь лет. Ты в прекрасной форме, люди не дают тебе больше сорока. Так почему бы не… – не даёт закончить мысль, перебивает.

– Нет, уже поздно, – качает головой.

– Мам, любить никогда не поздно. Ты попробуй, или хотя бы дай кому-нибудь шанс. Сходи на свидание. Посмотри на Наталью Викторовну, они с папой ровесники, ей пятьдесят пять. Замуж второй раз вышла. А ты, я тебе скажу, намного привлекательней, – наблюдаю за тем, как она задумалась. Даже кончик языка прикусила. Видимо уже в мечтах утёрла нос сопернице.

– Я подумаю. Может ты и права, – Аллилуйя. Неужели.

Звонок в дверь отвлекает меня от закуски. Иду открывать, интересно, кто это может быть?

Стоило мне открыть дверь, как сердце моё ухнуло вниз. Этих людей я не звала и уж точно не ждала.

Сергей со своей матерью нарисовались. Что ж, вечер перестает быть томный.

– Пустишь? Или собралась нас в дверях держать? – укоризненно, с претензией говорит Любовь Михайловна.

Даже не удостоила меня чести поздороваться.

– А ну ка, пусти, – слышу строгий голос мамы, та протискивается и выходит на первый план. Дорвалась. – И кто это тут пришел? Шулер и его мамаша.

– Я бы попросила. Мы пришли к Матвею, и имеем на это полное право, – восклицает она и пытается сделать шаг в квартиру.

Сергей же молча смотрит, не предпринимая никаких действий. Понятно, кто тут главный.

Мама не теряется и толкает её в грудь, выпихивая, та, не ожидая такого подвоха, всплескивает руками и заваливается назад. Сергей успевает её подхватить, не давая позорно приземлиться на задницу.

Что странно, пришли на день рождения к ребенку, без подарка. У Любовь Михайловны только её дамская сумка. Всё.

Я покидаю квартиру вместе с мамой, закрывая нас от гостей. Не давая им пройти в дом.

– Да что вы себе позволяете? Как вы смеете поднимать на меня руку? Я вас засужу, – кричит она.

– Слушай сюда, Ращеколда, а лучше записывай, бери своего Шаврика, – мама кивает в сторону Сергея. – И уматывайте, пока я добрая.

– Да как вы смеете меня так оскорблять? Колхозница недоделанная, – восклицает Любовь Михайловна. Кажется, она оскорблена до глубины души. Но маму этим не проймёшь. Она наступает.

– Ты вырастила ублюдка без совести и чести. Ты ничем не лучше него. Аферистка. Не смей приходить в дом к моей дочери, – шипит на неё мама.

– Не смей так оскорблять моего сына, – наступает она. – Он не виноват, что доверился твоей дочери, поверил, а что сделала она? Подала на него в суд. – она уже брызжет слюной или ядом. Это как посмотреть. – Мы этого так не оставим, – поворачивается в мою сторону и выдаёт со злой ухмылкой. – Попомни моё слово, мы заберем у тебя Матвея. Ты его не увидии… – и тут случилось то, что я хотела сделать сама, но не успела.

Мама влепила ей пощёчину, не успела Любовь Михайловна опомниться, как получила ещё одну пощечину и ещё. Маму было не остановить.

Как в замедленной съемке, вижу, как Сергей кидается на мою маму, пытаясь её оттащить от своей. Я поворачиваю голову и нахожу глазами у соседа возле двери лыжи с палками, хватаю эту палку и что есть силы бью по спине Сергея.

Тот взвыл от боли, но это меня раззадорило, мне хотелось сделать ему физически больно. Как всё это время было больно мне. Я нанесла ему не меньше трех ударов, прежде чем он выбил у меня эту палку, и замахнувшись, дал мне пощечину, покачнулась, в ушах зазвенело. Сергей налетел на меня и припечатал к стенке, нависнув с ненавистью смотрел мне в глаза. Правой рукой схватил меня за шею. Почувствовала, как задыхаюсь.

– Как ты посмела, Дряяянь… На меня… Поднять руку, да я тебя уничтожу. Убью сука, – замахивается второй рукой, чтобы врезать мне.

Я ошарашенно наблюдаю за ним, не могу пошевелиться, и крикнуть не могу, позвать на помощь. Язык будто бы к нёбу прилип. Мне воздуха не хватает, в глазах темнеет, боже, да он сейчас меня задушит. Ещё немного, и он меня по этой самой стенке размажет. Зажмуриваюсь.

Но удара не последовало, Сергея резко оторвало от меня. Раскрыв глаза вижу, как Рома припечатал его к противоположной стене.

Ударом в живот остудил пыл этого урода на сопротивление. Потом сделал какой-то приём и тот взвыл от боли. Рома наносил удары, но так, что следов побоев я не видела, и крови тоже. Сергей скулил лежа на полу и умолял его больше не бить. Слышала, как он хрипел от боли.

Я же скатилась по стеночки и обалдело смотрела на всю эту эпопею. При этом я чувствовала удовлетворение смотря на мучения этого мерзавца. Мне было их не жаль.

Наблюдала, как моя разъяренная и злая мама лупит Любовь Михайловну её же сумкой. Та, лежа на боку пыталась закрыть своё лицо от ударов, звала на помощь, кричала о том, что её и сына убивают.

Рядом с ней в позе эмбриона лежал её сын и так же просил Рому остановиться. Обещал, что больше так не будет. Усмехаюсь.

Конечно, он же трус, если бы он знал, что я тут не одна и за меня кто-то заступится, он бы не накинулся на меня, не ударил бы.

– Я тебя предупреждаю по-хорошему, мудила, ещё раз я увижу тебя рядом с моей женой или Матвеем, я сделаю всё, чтобы ты увидел небо в решётку. Ты понял меня? – угрожающе шепчет ему Рома.

– Да, я понял. Не бей, только не бей, – умолял этот жалкий недомужик.

Так противно было наблюдать за ним.

– Забирай свою мать и уходите. Через месяц суд, увидимся там, –напоминает Рома.

– Да, да, как скажешь, – скулит это ничтожество.

– Маргарита Георгиевна, оставьте её, пусть уходят, – мама бросила сумку и отошла от еле живой Любовь Михайловны.

Та кое-как по стеночке поднялась.

– Вы обе ответите за всё, что вы сегодня сделали, – не сдаётся Любовь Михайловна, привыкла, что последнее слово всегда за ней. – Ждите и оглядывайтесь.

– Ступай, иначе я продолжу то, что не закончила. И своего афериста прихвати, – кричит им в след мама.

Она так же не привыкла сдаваться.

Тут из соседней квартиры выходит баба Сима. Хмурится. Видимо увиденное ей тоже не нравится. Предполагаю, она за всем этим цирком наблюдала через глазок.

– Ядрён батон. Вот это, Рита, ты даёшь, тебя бояться надо. О, не хило ты отлупила эту Маромойку, – Любовь Михайловна как раз проходила мимо квартиры бабы Симы.

– Челядь, – зло выплёвывает Любовь Михайловна, презрительно осматривая бабу Симу.

– На себя посмотри, такой вид, будто током пиздануло, ты смотри, как тебя перекосило…

– Ира, Рита, может полицию вызвать? Только скажи, я мигом.

– Спасибо, баб Сим, не нужно. Сами справились, – отвечаю это добродушной бабульке, она за меня волнуется, как за родную внучку.

– Ну, смотрите тогда, – закрывает за собой дверь. Нужно будет не забыть её тортом угостить.

Рома подошел ко мне и помог встать.

– Ты как? Прости меня. Я не сразу понял, что тебя нет в квартире, – боже он ещё и виноватым себя считает.

– Нееет, Рома, нет, ты ни в чём не виноват. Я сама не хотела впутывать тебя. Не хватало, чтобы у тебя ещё из-за меня проблемы были, – качаю головой.

– Ира, что я тебе говорил, м? Забыла? – недовольно прищурившись смотрит на меня.

– Помню, что ты теперь сам будешь с ним разговаривать, – виновато опускаю голову – Прости. Я не удержалась, мне прямо самой хотелось отлупить его.

– И вынужден признать, что у тебя неплохо получилось. Но, больше так не делай. Мне совсем не понравилось то, что я увидел. Думал сам убью его, –зло выдаёт Рома. Его бомбит от эмоций.

– Хочу заметить, я вами восхищён, Маргарита Георгиевна, – мама предательски краснеет, смущённо машет рукой. Мол хватит. Сама знаю, какая я.

– Я хоть душу отвела. Давно мне ей врезать хотелось. Совести нет совсем, пришли на день рождения к ребёнку, пустые, – негодует она.

– Думаю, они хотели поговорить о суде, который состоится через неделю, и который они сто процентов проиграют. Я это обещаю, – решительно заявляет он.

– Очень на это надеюсь. Он тянет слишком долго, – мы заходим в квартиру. Мама лохматая, да и я с красной, опухшей щекой не лучше.

Папа выходит нам навстречу и обеспокоенно оглядывает нас.

– Что произошло? – уточняет взволнованно отец.

– Приходил аферист со своей Ращеколдой. Но не волнуйся, мы их уже проводили, – гордо выдает мама, поправляя причёску.

– Вы что, подрались? Марго, ты с ума сошла. Разве так можно? Могли бы цивилизованно поговорить, всё обсудить. – пораженно выдает отец. Конфликты и разборки не по его части.

– Ну, я бы посмотрела, как бы ты разговаривал, когда у тебя бы сперли 600 тысяч, при этом угрожали, что вскоре отнимут ребёнка, – обрубает мама. Папа как обычно не выдерживает её взгляд, опускает глаза и отступает.

– Ну, как знаешь. Дело ваше конечно. Но я всё же за то, чтобы всё решать мирно, – и быстро удаляется, дабы не вступать в спор с мамой.

Он понял, что настроена она решительно, и ещё немного и может достаться и ему.

– Вот, держи, приложи к щеке, – Юля дала мне полотенце с чем-то холодным. Чтобы я к щеке своей красной приложила. Сергей не поскупился, треснул мне со всего размаху. Я боялась, что сознание потеряю.

– Так, я не понял, они что, ушли, да? – спрашивает у меня папа.

Смотря на закрытую входную дверь.

– Нет, Андрей, стоят у двери и ждут, когда ты к ним придёшь с извинениями и пригласишь за стол, – язвит мама.

– Не понял, а за что я должен извиняться? – удивляется папа.

– Ну как же, мы им там настучали, не было цивилизованного разговора по душам, как ты это любишь. Надо извиниться. Нет? – мама подходит ближе и с вызовом смотрит на отца.

Блин, будет скандал. Кажется, папа уже пожалел, что вообще рот открыл.

– Марго, я просто спросил, – примирительно сдаёт позиции отец.

– Ты просто трус, не можешь постоять за свою дочь, а должен был сам пойти и намылить шею этому уроду. За то, что он так поступил с твоей дочерью, за то, что руку осмелился на неё поднять. А что делаешь ты? М? Спрашиваешь, как мы поговорили? – с упрёком шипит мама.

Отец, открыв рот не знает, что сказать. Но тут видимо решила взять слово Наталья Викторовна.

– Ну, это дело Сергея и Иры, я думаю они сами должны разобраться, – зря она это сказал.

Ой зря. Мама тут же переключилась на неё.

– А тебя вообще кто спрашивает, а? Ты кто такая вообще? Куда ты лезешь? У тебя есть дочери, вот к ним свой длинный нос и суй. А в мою семью не лезь, поняла меня? –наступала на неё мама. Та, выпучив глаза пятилась от неё.

– Я просто считаю правильным… – еле слышно проговорила она.

– Закрой свой рот. И скажи спасибо, что тебя вообще сюда пустили, разлучница, прыгнула в койку к женатому мужику, ни совести, ни чести. Моралистка недоделанная, – Наталья Викторовна так и села на диван, молча хлопая глазами. На это ей было нечего возразить. Ведь она и в самом деле встречалась с женатым, папа не сразу с мамой развелся. Он несколько месяцев жил на две семьи. Прежде, чем мама собрала ему вещи и отправила к разлучнице.

– Давайте не будем ругаться, – примирительно просит папа.

– Давай ты включишь мужика, а? Твою дочь избили. Ты это понимаешь? И если бы не Рома, её могли бы задушить, – мама не сдаётся. Добивает морально отца.

– Он, конечно, не прав. Поднимать руку на беззащитную девушку, это последнее дело, – папа смотрит на меня с сочувствием.

Однако я не вижу в его глазах жажды мести, как например у Ромы.

Уверена, если бы нашу с Ромой дочь вот так душил или бил какой-то парень, Рома бы не оставил от него и мокрого места. Он бы уничтожил его. Уж точно спокойно не спрашивал, как мы поговорили.

– Последнее дело, это когда родной отец не может защитить свою дочь. Считая, что она сама должна разбираться с этим паскудником, – ухмыляясь выдаёт мама.

– Марго, ну что ты от меня хочешь, а? Если я его увижу, обязательно с ним поговорю. Обещаю, – в отчаянии кричит отец. Кажется, мама довела его.

– Я уже давно ничего от тебя не хочу, Андрей. – разочарованно говорит мама. – Иди к своей ненаглядной, она тебя приголубит.

– Мам, пап, давайте не будем ругаться. На сегодня предлагаю забыть то, что случилось. У Матвея день рождения, – и тут я слышу радостный возглас сына.

Рома вытащил из моей спальни шары. Матвей подпрыгивает и хлопает в ладоши, такого количество воздушных шариков он ещё не видел. Это его приятно удивило.

Я же иду на балкон, нужно проветрить голову.

Зачем они вообще заявились именно сегодня. Явно не поздравлять Матвея. Простыми поздравлениями его не удивишь. Да и как можно идти к собственному сыну и внуку без подарка. Не понимаю. Значит им просто нужен был повод прийти. Рома сделал всё, чтобы я выиграла суд. Подключил кое какие связи. В общем 99 процентов того, что суд я выиграю и Сергей будет вынужден вернуть мне деньги.

Значит, им необходимо сделать так, чтобы я забрала заявление или… Или что? И почему они угрожают мне, что заберут у меня сына.

Зачем он им?

Они никак не участвуют в его жизни, не навещают его, не помогают финансово. Тогда зачем он им? Что они с ним делать собрались, если каждый из них работает? Что за дикие планы у них? К чему этот шантаж? Столько вопросов… Где бы мне ещё найти ответы. Мне хочется быть готовой ко всему. Через несколько минут чувствую сильные руки на талии, я так задумалась, что пропустила приход Ромы. Откидываю голову ему на грудь и молча смотрю на вечернюю Москву. Она меня успокаивает. Прекрасный вид.

– Знаешь, я тут подумал, – задумчиво, я бы сказала осторожно говорит Рома.

– О чем? – замираю. Может он наконец-таки понял, какая я проблемная. Прикрываю глаза, что за бредовые мысли, Ира.

– Ты не против, если я усыновлю Матвея? Признаю отцовство, – я замираю.

Он шутит сейчас, да? Ведь шутит.

– Ты серьезно хочешь это сделать? – хрипло выдаю я. Я в шоке.

–Да. Только у меня будет условие.

– Какое еще условие? – моё сердце набатом бьётся, даже в уши отдает.

– У Матвея будет моя фамилия и моё отчество. Он будет считать меня своим отцом. И только меня. Этого утырка не будет в нашей жизни. Я хочу его оградить от него.

– И ты готов на это пойти? Стать ему отцом? – я искренне поражена.

Даже приезд этих двоих так меня не взволновал, как Ромино предложение. Могла ли я мечтать об этом? Ответ очевиден, я даже не мечтала.

– Да. Я хочу, чтобы у нас была полноценная семья. И я клянусь тебе, я сделаю всё, но Матвей никогда не почувствует, что я отношусь к нему как-то иначе. Ко всем нашим детям я буду относится одинаково. Я буду о них заботиться и любить.

– Спасибо, – я позорно разрыдалась, повернувшись к нему, уткнулась в могучую грудь. – Я о таком даже и мечтать не могла.

– Маленькая моя, не плачь. Я обещаю, всё у нас будет, – целует меня в макушку. Поглаживает. – Я люблю тебя, Ира. Давай вместе справляться со всем, что преподнесёт нам жизнь.

– И я люблю тебя, Рома. Очень люблю. Давай вместе навсегда. Ты и я, –жмусь к нему. Хочется срастись с ним, стать одним целым. Мой.

Удивительно, но день рождения прошел на ура, несмотря на нежданный визит аферистов.