Зона-69

Глава 3

Деревушка и вправду напоминала выселки, отдаленность от городской цивилизации (если местный Дивногорск можно назвать цивилизацией). Проехав лес, мы увидели несколько стареньких деревянных домиков, обнесенных ветхими плетнями. Выселки притаились между небольшим пологим холмом и узкой речушкой, покрытой сейчас зеркальцем серебристого льда.

Однако я заметил, что несмотря на глухомань, к деревне ровным строем подходят электрические столбы и линия связи, а посреди улицы стоит кирпичная трансформаторная будка.

Лошадка медленно, устало фыркая, подвела повозку к зеленым воротам. Внутри, посреди широкого двора, стоял добротный домик со стареньким, слегка покрытом мхом шифером. Рядом белела саманная кухня с малюсенькими окошками.

– Как тебя зовут-то, хозяйка? – хитро улыбнулся Саня.

– Зоя Степановна, – солидно ответила женщина, хотя наверняка старше нас всего лет на пять.

Она медленно слезла с повозки и тут же скомандовала:

– Ну чего сидим? Ворота открывайте!

Мы быстро спрыгнули и распахнули довольно тяжелые деревянные створки, удивляясь, как же бабенка справляется здесь одна. Повозка заехала внутрь двора и встала возле бревенчатого дровника. Лошадь энергично потрясла гривой, наверняка радуясь, что на сегодня ее работа уже закончилась.

Из избы, опираясь на деревянный бадик, вышел невысокий носатый старик, с выцветшими голубыми глазами, в вязанной шерстяной шапочке и толстой овчинной телогрейке:

– Зойка, ты что за бандитов на двор притащила?

– Батя, идите лучше в дом, – отрезала хозяйка.– Это не вашего ума дело.

Но старик даже и не думал слушаться. Он медленно спустился со ступенек и встал у завалинки. Вздохнув, дед достал папироску, закурил, и пуская сизый дымок, внимательно осмотрел нас с ног до головы.

Мы довольно быстро разгрузили повозку, и Зоя Степановна показала на саманную кухню:

– Там можете пожить. Печка быстро, за часок протопится. Дрова в сенях, а удобства во дворе.

– Хозяйка, нам бы пожрать чего… – пробубнил Саня.

Женщина улыбнулась и неожиданно сняла шапку, встряхнув густыми темно-каштановыми волосами. Без шапки она оказалась почти красавицей.

– Ужин вам через полчаса Иришка принесет. Идите пока печь топите.

Немного пригнувшись, мы приоткрыли старые дубовые двери и вошли через низенький дверной проем в хижину. Посреди небольшой комнаты, с зелеными крашенными стенами, стояла круглая « голландка». У стены две старые кровати, а рядом с маленьким окошком сиротливо прижался небольшой круглый столик.

Саня принес из сеней поленья, и ножом деловито настругал тонкие лучины. Затем сложил щепочки внизу, а сверху сложил шалашиком поленья потолще. По- хозяйски приоткрыв дымоход и дверцу поддувала, Кол затопил печку. Дрова вскоре разгорелись и затрещали внутри топки, создавая домашний уют и ауру комфорта.

Мы нашли невысокие, но довольно крепкие табуретки, и присели возле печки.

– Чего делать-то будем, Олег? – вздохнул Кол.– Похоже, влипли мы с тобой крепко…

– Знаешь, Санька, о чем я думаю… Что чаще всего убивало людей на войне, или путешественников, попавших в экстремальные ситуации?

– И что же?

– Страх. Обыкновенный страх. Человек всегда страшится неизведанного. Того, что не может объяснить. Сейчас страх – это и есть наш первый враг.

Кол усмехнулся:

– Только не говори, что там, на мельнице, очко у тебя не сузилось до размера игольного ушка.

– Да, я испугался… и не скрываю этого. Не каждый день перед лицом стволом размахивают. Знаешь, Сань… думаю нам сегодня просто повезло. Они просто не ожидали от нас такой прыти.

– Слушай, Олег, а почему в городе заправляют жандармы, а не полиция?

– Так жандармы это и есть полиция. Только военная, насколько я помню историю. И конечно, они ловят не обычных преступников, а тех, кто посягнул на безопасность Империи.

– Ладно. Допустим мы действительно оказались в иной реальности. В другой России. Но как такое вообще возможно? Хрень полная…

– Я пока сам не знаю, что произошло. Возможно, мы нашли на том заводе Портал… Но меня сейчас больше беспокоит, что нас наверняка объявили во всероссийский розыск. А судя по хватке местных жандармов, найдут они нас довольно быстро…

– Вечер скоро. Переночуем и будем подальше когти рвать.

– Бесполезно, Сань. Даже если мы во Владивосток на поезде уедем, нас и там отыщут…

– И что ты предлагаешь?

– Помнишь, фильм про попаданцев показывали? Там четверо парней купались в озере и неожиданно очутились в 1942 году?

– Я такие фильмы не смотрю. Не люблю фантастику, – покачал головой Кол.

– Так вот, после совершения особой миссии – они, после долгих мытарств, попали назад в свое время опять через это же озеро. Улавливаешь мысль?

– Точно, – Саня хлопнул себя по коленке, – нам на завод нужно попасть.

– Конечно… с одной стороны интересно здесь пожить и осмотреться, но учитывая обстоятельства, и то, что нас приняли за опасных шпионов – руки в ноги и нужно быстрее валить отсюда… и двигаться надо опять на тот завод…

– Может ночью и свалим?

– Ночью в городе наверняка патрули и завод этот охраняется. Давай переночуем здесь, это все лучше, чем в лесу. А утром, на свежую голову, еще подумаем, как действовать.

В двери осторожно постучали и вошла худенькая голубоглазая девочка в желтой теплой курточке и пуховом платочке. В руках она держала широкий поднос с двумя маленькими кастрюльками и фарфоровыми тарелками.

– Мама вам ужин передала, – улыбнулась девочка и по-хозяйски поставила кастрюльки на стол.

– Так тебя Иришка зовут? – улыбнулся я, – в каком классе учишься?

– В шестом. Мама еще просила передать, если дед пожалует – не пускайте его. Он того… малость контуженный после войны. А как выпьет – дурковать начинает…

– Так он после какой войны… – задумался Саня, – «афганец» что-ли?

– После Кавказской. Он еще это… тюремный срок в Сибири отбывал.

– Подожди, Иришка, – я внимательно посмотрел на девочку, – а когда эта Кавказская война была?

– Давно. Еще в девяностых годах прошлого века, – она усмехнулась, – вы историю что ли не знаете?

– А ты… можешь нам учебник истории России принести?

– Мы сейчас Зарубежную учим. Историю России в седьмом классе проходят, – пожала плечами Иришка.

– Постой-ка. А война с немцами была? Великая Отечественная?

– Да. А еще с англичанами воевали, и с китайцами…

Девочка удивленно посмотрела на нас и пожала плечами:

– Пойду, а посуду через часик заберу.

Когда Иришка вышла, я и Саня недоуменно переглянулись и подвинули табуретки ближе к столу. В комнатке уже стало тепло от печки, и мы, наконец, сняли куртки и бросили их на кровати.

Я приоткрыл крышки на кастрюльках: в одной оказалась горячая вареная картошечка, еще дымящаяся веселым легким парком, а в другой ароматно нарезанные аппетитные кусочки селедки и квашенная капуста.

Мы молча придвинули табуретки к столу и приступили к трапезе.

– Эх… еще водочки не хватает… – довольно потер ладони Саня.

– Вот и я говорю – селедку жрать без первача – считай харчи напрасно переводить.

Мы резко обернулись – перед нами стоял пожилой хозяин дома, держа в руках бутылку с мутной жидкостью.

И как он смог бесшумно открыть двери?

– За стол-то пригласите, квартиранты?

– Садитесь, конечно, – я пошарил взглядом по комнате и отыскал еще одну табуретку.

Старик поставил бутыль на стол, поднес табуретку, и присев, достал из овчиной жилетки три граненных стопки.

Вблизи он оказался значительно моложе, хотя лоб и уголки глаз испещряли мелкие морщинки, а кончик большого носа немного провис, что придавало вместе с тонкими бледными губами выражению лица немного зловещий вид. Но думаю, хозяину дома наверняка было не больше шестидесяти пяти.

– Меня Алексей Данилыч кличут, – дед быстро разлил по рюмкам слегка вонючий самогон, отдающий почему-то запахом клевера, – а вы откуда такие красивые взялись?

Хозяин хитро подмигнул Сане.

Под левым глазом у друга уже пропечатался темно-фиолетовый фингал, а нижняя губа разбухла, после задушевной беседы в участке с офицером Мясоедовым.

– Мы… топогеодезисты, – ответил я, – меня зовут Олег, а друга – Саня. – У нас просто машина сломалась, пришлось по вашим лесам пешком побродить. Мы у вас в деревне всего на пару дней задержимся.

– Да живите сколько хотите, – улыбнулся Алексей Данилович, – и поднял стопку с самогоном, – давайте за знакомство.

Самогон оказался довольно крепкий, в груди сразу потеплело и почти сразу коварно ударило в голову.

– У нас в деревушке осталось всего двадцать семей… кто-то в Дивногорск переехал, а кто и вовсе в Екатеринодар подался… а ведь было, ребятки, время – почти шестьсот человек в Выселках жили.

– Да у вас тут наверняка работы никакой нет, вот народ в город и подался, – пробурчал Саня.

– Да что ты, паря… работы у нас полно. Земли знаешь тут какие плодородные… – покачал головой Алексей Данилыч.– Вот только наш помещик Добронский старый уже, совсем не может людишек удержать, вот и бегут из его вотчины…

– Давай, Данилыч, наливай… – кивнул Саня, – мы еще по паре рюмок выпьем да спать… притомились сегодня малость на морозе по лесу шастать.

– А где же ваш приборы, если вы топогеодезисты? – хитро прищурился хозяин.

– В лесу, в схроне оставили, чтобы с собой не таскать.

– А я вам, ребятки, правду в глаза скажу, хоть режьте, а все равно скажу… – Алексей Данилыч разлил в рюмки самогон и не дожидаясь нас, быстро выпил, – никакие вы ни хера не топогеодезисты, а беглые преступники.

Мы переглянулись.

– А хоть бы и так, – сурово нахмурился Саня, – сдашь властям?

– Я, паря, достаточно вашего брата насмотрелся еще в сибирской ссылке. Так вы эсеры или анархисты? А может – либералы?

– Алексей Данилыч, а позволь спросить, за что ты в ссылке отбывал? – осторожно поинтересовался я.

Хозяин задумался, и немного поиграл желваками, наверняка воспоминания о прошлом были для него не очень-то радостными.

– В девяносто четвертом, когда я с Кавказской войны пришел, связался в Ростове с бандой Левы Шалого. Молодой тогда был, горячий… на месте не мог усидеть. Зойка тогда только в первый класс пошла. Да… четыре налета только и успели в городе сделать… вскоре нашу банду повязали. Леву и его помощника Горюна сразу расстреляли, а меня и Миху Лапуна отправили в Сибирь на десять лет, зачли все же наши подвиги на Кавказской войне и отвели от стенки… Хотя еще и неизвестно что страшнее…

Хозяин тяжело вздохнул, снова разлил по рюмкам и мы молча выпили.

– Ну и что там, такого страшного, в Сибири оказалось? – осторожно спросил Саня.

– В Иркутске, на сборке-распределителе разные слухи ходили… бывалые зэки шептались, что лучше работать на лесоповале в сорокаградусный мороз или на рудниках, только бы не попасть в место, под названием Зона-69.

– А что это за Зона? – заинтересовался я.

– Да вы наверняка слышали… но одно дело слышать, а другое – пожить там даже несколько дней…

– Да не слышали мы, —пожал плечами Саня, – давай рассказывай, Данилыч…

– После войны с Китаем, в 1969 году в Сибири построили научно-исследовательскую секретную базу в тайге. Там испытывали особое оружие, а еще… для биологических экспериментов в эту Зону отправляли добровольцев и зэков, причем власти обещали, что срок заключения сокращается в два раза, и условия на той Зоне гораздо мягче, потому многие зэки и подписывались… я уже позднее узнал, что назад оттуда уже никто не возвращался. Этот объект и поныне существует, но уже на территории Енисейской Империи, Малороссии.

– Так ты все же побывал там?

– Только три дня. Мне крупно повезло, ребятки. Я случайно встретил там своего бывшего командира, полковника Балашова, он и помог перевестись мне в другой лагерь.

– Так что там за эксперименты делали?

– Нашу группу привезли в Зону-69 поздно ночью в закрытой будке. Двадцать крепких мужиков. Всем льстило, что побыв там всего пять лет, а может даже и меньше – мы опять окажемся на свободе. Даже бараки там оказались странные, они находились под землей. Мы жили в изолированных комнатах по три человека, кормили нас на убой, и первые два дня просто обследовали врачи. Иногда по ночам я слышал странные крики где-то внизу, но дежурный сержант успокоил меня и сказал, что это скорее всего просто результат галлюцинаций. Мы знали, что здесь разрабатывают странное оружие, даже в воздухе витал странный металлический запах вперемешку с серой. Однажды я случайно подслушал в коридоре, как один пожилой профессор сказал врачу: «Из нового потока треть придется отсевать, совершенно неподходящий материал…» Меня тогда сильно насторожили эти слова. Я стал замечать, что мои сокамерники тоже заметно нервничают, не спят по ночам. Мы боялись признаться друг другу, но уже догадались, что попали в очень страшное место… А на третий день утром я случайно встретил в коридоре подземной лаборатории бывшего сослуживца, полковника Балашова. На войне я однажды спас ему жизнь, и полковник удивился, встретив меня там. Он сказал, что может похлопотать и перевести меня отбывать заключение в обычном лагере, и я сразу с радостью согласился. Не знаю, как Балашову удалось убедить начальника Зоны и персонал, тот пожилой профессор сильно ругался, кричал, что почти все тесты готовы… но все же меня отдали на поруки полковнику и отпустили. Как я понял, мой бывший сослуживец тогда занимал в Министерстве Исполнения Наказаний довольно высокий пост, вроде особого имперского проверяющего…

– Ну и что же там было странного, в той Зоне?

– Мы уезжали оттуда ночью, и когда выехали через третью полосу запретки, неожиданно из-за деревьев вылетело странное большое существо и ударило по крыше машины. Водитель сразу остановился. Балашов выскочил из автомобиля, приказав больше никому не выходить. Но я все же осторожно выглянул и обомлел: на снегу лежала огромная летучая мышь с большими перепончатыми черными крыльями и маленькой лысой головой человека. Безумные глаза человекомыши уставились на полковника, а губы что-то беззвучно шептали. Балашов отшвырнул сапогом странную тварь в сторону, связался с кем-то по рации и сел назад в машину. Мы поехали дальше. Я догадался, что в этом странном месте происходят страшные эксперименты над людьми, и тут же вспомнил, что кроме ночных криков, в первый день приезда видел, как два санитара несли по коридору носилки… кто там лежал я не мог разглядеть, тело было накрыто серой плотной простынкой, но из под края ткани неожиданно выскользнула мохнатая волчья лапа…

– Похоже повезло тебе, дед, что ты вырвался из той страшной Зоны… – кивнул я. – Неизвестно, что за опыты там делали эти яйцеголовые ученые…

– Данилыч, а ты не спросил об этом существе с крыльями у своего бывшего сослуживца? —поинтересовался Кол.

– Отъехав довольно далеко от Зоны, полковник Балашов вывел меня из машины, и предупредил, чтобы я ничего не говорил о том, что видел здесь, иначе убьют и меня и его. Это очень засекреченный объект.

– Ну вот… – усмехнулся Саня, – а ты все рассказал первым встречным.

– Балашов умер пять лет назад… да и мне уже недолго осталось, ребятишки, сибирские рудники здоровья никому не прибавляют…

– Постой! А что это за Енисейская Империя? – поинтересовался я.

Хозяин открыл рот от удивления, его рот чуть перекосило, и он даже испуганно отодвинулся назад на табурете:

– Ёк-макарек! Да кто же вы такие, ребятишки…

– Понимаешь, Данилыч… – я слегка задумался, – знаю, в это трудно поверить. Но мы из другой реальности. Даже сами толком не понимаем, как попали сюда…

– Мы тоже живем в России и в Дивногорске, – кивнул Саня.– Только там у нас все немного по другому…

– Ну и что же там, в вашей реальности? – усмехнулся хозяин.

Старик, похоже, нам не поверил. Да я и сам бы ни за что не поверил…

– Да почти тоже самое, – Кол пожал плечами.– Только машины посовременнее, дома побольше, есть интернет, сотовая связь…

– Я знаю, что такое интернет, – усмехнулся старик, – им у нас пользуются только спецслужбы и военные. Так вас… сцапали в городе жандармы?

– Да. Нас повязали, отвели сначала в участок, а после повезли на заброшенную мельницу, где чуть не расстреляли… – кивнул я.

Алексей Данилыч налил остатки самогона себе в рюмку и молча выпил, закусив пригоршней квашенной капусты:

– После того страшного места в Сибири меня трудно чем-то удивить, но кажется, парни, вы мне лапшу на уши вешаете…

– И все же, что это за Енисейская Империя? – поинтересовался я.

– В 2010 году объявился в Сибири такой деятель, князь Федор Володарский. Утверждал, что он правнук самого адмирала Колчака, несостоявшегося верховного правителя России, убитого большевиками в Гражданскую войну. Вокруг себя Володарский быстро собрал влиятельных промышленников, купцов, дворян… а главное – переманил на свою сторону фельдмаршала Маринкова, почти со всем Енисейским военным округом.

– И чего он хотел?

– Князь раскритиковал новые реформы императора Александра, утверждал, что царь слаб, поддается на уловки Запада, и пускает Россию под откос… Он предлагал распустить Совет Министров, провести милитаризацию, захватить Молдавию, восточные земли Польши, Прибалтику. Ввести колонии в Азии, установить контроль над кавказскими князьями и бакинской нефтью…

– Все понятно. Новый диктатор.

– Да нет, ребятки, вы неправильно поняли. Князь Володарский придерживается консервативных взглядов, и утверждает, что Россия – светское и духовное государство. Он просто хотел вернуть территории, которые Империя потеряла за последние восемьдесят лет…

– Ну и что получилось?

– В 2012 году бывшая Енисейская губерния или Малороссия, со всей огромной территорией отделилась от Российской Империи и стала отдельной Енисейской Империей со своим правителем, Федором Ивановичем Володарским.

– Как же такое допустили?

– А что предлагаете? В Сибири начались вооруженные стычки, еще немного и все переросло бы в еще одну гражданскую войну…

Двери неожиданно резко распахнулись и в комнату ворвалась Иришка:

– В деревню жандармы приехали! По всем дворам ходят, беглых ищут.

– Иришка! Иди быстро в дом и сидите с маманькой тихо, как мышки! – цыкнул Алексей Данилыч.

Когда девочка ушла, Саня тихо сказал:

– Это они наверняка нас ищут.

Алексей Данилыч привстал и подошел к одной из кроватей:

– Хлопцы, там под половиком люк в погреб. Полезайте вниз. Хрен они догадаются там искать.

Мы отодвинули кровать, и отодвинули половик. Там действительно оказался небольшой люк. Схватив под мышки куртки, мы откинули люк и спустились вниз погреба, по старой деревянной лестнице. Старик сразу захлопнул дверцу и задвинул кровать назад. Мы сразу почувствовали, что в погребе довольно прохладно, и легкий хмель почти мигом сошел.

Через несколько минут наверху действительно послышались мужские голоса и тяжелые шаги, но вскоре все опять затихло.

– Хер я им живым теперь сдамся… – прошептал Саня, нащупывая в кармане куртки пистолет…

Я прислонился затылком к каменной стене.

Моя супруга уже наверняка обзвонила в поисках всех друзей и знакомых… а еще я сегодня обещал детишек из детского садика забрать.

Как же можно на ровном месте попасть в такую переделку…

Санек сидел напротив меня абсолютно спокойный и невозмутимый, сжимая до синевы в ладони рукоятку пистолета…

Спустя немного времени люк наверху приоткрылся и Данилыч тихо окликнул:

– Выходи, хлопчики! Уехала жандармерия из деревни.

Когда мы вылезли, я тихо спросил:

– Помоги нам, Алексей Данилыч. Нам нужно в город попасть, но только переодеться требуется, наши шмотки уж слишком приметные.

– На кой вам в город? Хотя… дело ваше. Одежонку-то я раздобуду, только в городе сейчас полно патрулей. Особенно ночью. И опять же, что вы туда, пешком попретесь?

– Не хотим вас подставлять. Эти придурки наверняка еще раз утром заявятся.

Алексей Данилыч задумался:

– Кто-нибудь из вас мотоцикл умеет водить?

– Я умею, – кивнул Саня.

– У моего соседа в сарае стоит мотоцикл с люлькой. Переоденетесь в «Черных охотников», тогда к вам точно никакой патруль в городе не прицепится.

– А что еще за «Черные охотники»? – насторожился я.

– Собачники. Команда по отстрелу диких собак и кошек. Мой сосед раньше этим промышлял, а сейчас устроился на другую работу.

– Постой, Данилыч. Так он даст нам свой мотоцикл?

– Вы его угоните, хлопцы. Сосед сейчас в отъезде, в доме только его толстожопая жинка. Я двери соседского дома оглоблей припру и хренушки она на улицу выйдет.

– Ну ты шебутной дедуля! – удивился Саня.

– Подождите немного. Я пойду соседского кобеля отвяжу.

Когда Алексей Данилыч вышел из дома, я спросил:

– Саня, ты и вправду умеешь на мотоцикле с люлькой ездить?

– У деда в деревне на «Ижаке» раньше гонял, еще перед армией.

– Да… мало того, что мы «шпионы», теперь еще окажемся и угонщиками.

– Цель оправдывает средства. Нам главное на тот завод проникнуть и назад, в свой Мир попасть. А то нас здесь точно как мух прихлопнут. Без суда и следствия.

– Что-то у меня херовые предчувствия, Санек.

– Знаешь, когда я в первый раз с парашюта прыгал – у меня тоже были херовые предчувствия. Но ничего, только ногу слегка подвернул, а из всей роты у нас только один обосрался…

В другое время я возможно бы и рассмеялся, но сейчас точно не до шуток.

Мы вышли на крыльцо и посмотрели на яркие звезды, мерцающие в темном зимнем небе. Калитка скрипнула и во дворе появился Алексей Данилыч:

– Погнали, хлопцы. Я соседскую собаку в дальнем катухе запер. Пусть пока поскулит.

– Данилыч, ты явно своего соседа малость недолюбливаешь, – усмехнулся Саня.

Мы тихо вошли в соседский двор. Старик сразу просунул в проушины на входной двери дома обрезок арматуры и довольно потер ладони. Затем прошел в глубину двора, по-хозяйски приоткрыл узкие ворота деревянного сарая и вошел внутрь. Мы прошмыгнули следом. Внутри оказался черный мотоцикл с люлькой. Посреди люльки проходили две параллельные желтые полосы, а сзади даже имелся странный порядковый номер: «А-27».

Алексей Данилыч кивнул на черные бушлаты и кожаные шлемы как у летчиков, которые висели в сарае на гвоздях:

– Переодевайтесь. В таком наряде и на таком мотоцикле вас точно ни один патруль в городе не тронет.

Мы быстро переоделись, переложив пистолеты в бушлаты. Одежда оказалась холодная, но сейчас было точно не до удобств. Я сначала хотел сесть в люльку, но вспомнил, что там наверняка раньше перевозили убитых животных, и сразу стало как-то противно. Тогда я сел сзади водительского сидения. Саня деловито проверит топливо в баке, пошевелил колпаки на свечах, и со второго раза, дернув кикстартер, все же завел мотоцикл. Движок чихнул и сразу ровненько затарахтел. Данилыч метнулся и быстро приоткрыл выездные ворота.

В доме неожиданно зажегся свет, и в окно выглянула полненькая встревоженная женщина с растрепанными волосами. Она приоткрыла форточку и истошно заорала:

– А ну, суки, быстро двери открыли!

– Ну, ребятки, езжайте с богом! – улыбнулся Данилыч.

– А тебя эта баба не увидит?

– Я аккуратненько через задний двор уйду, – улыбнулся старик.

Мы выехали из сарая, чуть не задев одну воротину и выскочили на улицу. Баба что-то громко орала в форточку, но я ее уже почти не слышал.

Саня сильно не разгонялся, мотоцикл то и дело подпрыгивал на ухабах, пока не выскочил на асфальт. На развилке я разглядел синий указатель:

«Дивногорск-12 км». Хотя я и сидел за широкой Саниной спиной, все равно вскоре почувствовал, что щеки заиндевели от мороза и встречного холодного ветра.

Проехав примерно половину пути, мы увидели впереди небольшой блок-пост из бетонных плит и два желтых « Уазика». Саня, не сбрасывая скорости, помчал дальше. Дежурившие возле дороги патрульные только лениво посмотрели на нас и даже не предприняли никакой попытки остановить.

Я в очередной раз убедился, что внешняя маскировка обманчива. Как говорится – по одежке встречают. Но как только мы въехали в Дивногорск, и проехали всего пару кварталов, нас тут же остановил жезлом вышедший на дорогу дорожный жандарм.

– Глуши мотор! – скомандовал бравый страж порядка.

Мы оглянулись по сторонам, и убедились, что он совсем один, без напарника.

– Ротмистр патрульно-дорожной службы Карев! Можно взглянуть на ваш путевой лист?

– Мы сейчас не на работе, – нашелся Кол, – домой едем, потому и путевки нет.

– Как это нет? – удивился патрульный, – вы используете спецтранспорт без путевого листа? Тогда я вынужден изъять ваше транспортное средство.

– Командир, может не надо? – испуганно промычал Саня.

– Ваше водительское удостоверение! – цыкнул ротмистр.

– Дома забыл… – понурился приятель.

– Все ясно. Оставляйте мотоцикл и идите пешком. Завтра явитесь на городскую штрафстоянку и заберете, после уплаты госпошлины.

Мы оставили мотоцикл возле тротуара и дальше побрели пешком по ночному городу.

Хорошо, что завод находится почти на окраине, в Промзоне, и по нашим прикидкам добираться нам оставалось не больше трех кварталов.

Когда уже почти дошли, из-за подворотни вынырнула пьяненькая компания молодых людей: две громко смеющиеся девки и три парня.

– Ребят, смотрите, – громко сказала одна из девушек, – а что это по нашему району «собачники» шныряют?

– Эй, воины, сюда идем! – обернулся к нам высокий белобрысый увалень без шапки, но в черной шубе.

Мы остановились.

– Тебе надо – ты и подойди! – звонко выкрикнул Саня.

– Да пойдемте, не надо с ними связываться! – тихо сказала вторая девушка.

– Подожди, Зося! – увалень медленно подошел к нам, следом его подвыпившие друзья.

– Парни, идите своей дорогой, – твердо сказал я, – вас же никто не трогает.

– А ты попробуй тронь, скотина! – нахмурился верзила.– Или вы только и умеете, что беззащитный зверей отстреливать? Как с дворянином разговариваете, челядь?

Под бледным светом уличного фонаря я заметил мелкие пунцовые пятна на щеках друга. Саня сделал два шага вперед и ударил дворянина в челюсть, да так сильно, что я услышал легкий хруст и тут же огромная туша рухнула спиной на снег. Один из парней, невысокий и плечистый, тут же достал из полушубка серый кастет, но не успел надеть, я быстро оказался рядом и быстро отработал двоечкой под дых и в голову. Третий гуляка попятился и быстро нырнул в темный переулок. Девчонки боязливо уставились на нас.

– Милые дамы, – улыбнулся Саня, – мы бы, конечно, проводили вас до дома, но сейчас очень сильно спешим.

Наши визави зашевелились на снегу.

– Окажите помощь вашим спутникам, а лучше отведите их в ближайшую поликлинику.

– Еще встретимся… – пробурчал мой противник, сидя на снегу. Он пока не предпринимал попытки встать. Верзила-дворянин в шубе медленно привстал, обхватив рукой челюсть. По подбородку стекала тонкая струйка крови. Наверняка Саня малость перестарался. Что поделаешь, обиделся. Все-таки не каждый день тебя обзывают челядью.

Мы развернулись и молча направились к серой стене завода, как вдруг услышали на территории собачий лай.

– Попробуем обойти с другой стороны, – предложил Саня, – еще не хватало, чтобы собаки нас покусали.

Мы свернули за угол, прошли еще немного и заметили в одном месте небольшой ров под забором. Я пролез внутрь первым и осмотрелся: перед сторожкой фонарь хорошо освещал территорию, и я с облегчением вздохнул: огромный лохматый пес оказался привязан на цепь. До цеха со странным подвалом оказалось совсем рукой подать. Мы с Саней быстро подошли, приоткрыли железные двери и оказались внутри пустого цеха. Станки беззвучно застыли в тишине, освещаемые через большие окна лунным светом. Быстро спустившись вниз, мы нашли белую деревянную дверь и вошли внутрь странной комнаты.

– Выключатель слева, – пробасил в темноте хриплый голос, – я вас уже давно жду, ребята…