– Как ты, друг?
– Олег, – Хриплым дрожащим голосом прошептал он и тут же отключился. Пульс я нащупал, значит, вероятно, спасти его ещё можно. Олег… Вот чёрт, неужели этот сумасшедший снова объявился? И, похоже, он уже зашёл в гости к Майерам. Перед глазами нарисовалась страшная картина разорённого поместья. Мёртвое тело Генриха, маленького Ганса и Анны… Ну нет, этого не будет!
– Иван!, – Окликнул я своего лейтенанта–адъютанта. – Я! – Мгновенно отозвался он.
– Собирай первый десяток. Копья, дротики, щиты, всё что есть. Через пять минут у ворот.
– Так точно! – Отчеканил он и стал в быстром темпе раздавать указания своим непосредственным подчинённым. Началась какая-то быстрая, мимолётная суета, которая, впрочем, довольно быстро закончилась. И вот, передо мной в полном, хоть и довольно скудном обвесе стояло шесть уверенных в себе и своих силах человека. Странно, но в их глазах я не видел ни капли сомнения. Они были спокойны и решительны, хотя, безусловно, понимали, на что идут. В
этот момент я понял, что передо мной стоят уже не рабы–подростки, недавно сражавшиеся за кусок чёрствого хлеба, не знающие авторитетов и не имеющие ценностей. Пусть не силой и навыками, но головой и рассудком их уже можно было назвать гвардией.
Что мы имеем? Три относительно неплохие сабли, один арбалет, способный переломить ход сражения, пять больших оборонительных щитов, пять весьма посредственных копий, с которыми разве что дикарей пугать и десяток метательных дротиков, которые опасность представляли разве что в очень умелых руках. Как таковая «броня», опять же, лишь у троих. Теперь всё зависело лишь от того, сколько человек привёл с собой Олег. Эх, жаль второй десяток на охоте! С ним мы бы им полноценный штурм устроили. Но имеем то, что имеем. Я подумал повторить старый фокус и «речью с броневика» покорить сердца рабочих и крестьян, воззвать их супротив общего врага, твердя про правое дело, но время объективно поджимало. Поместье Генриха находилось меньше, чем в сотне метрах от моего. И всё же я решил немного повременить и послать безоружного рядового на разведку якобы в лице простого зеваки. Узкоглазый татарин с миссией справился отлично. Много выяснить не удалось, однако стало ясно, что нас ждут. Похоже, пришедший холоп был частью плана Олега. Как бы он не был алчен и кровожаден, он, похоже, был весьма подкован в тактике. Ему известно, что у меня с Майерами тёплые отношения и что если я узнаю о захвате поместья, то тут же ринусь на выручку другу. На эмоциях, как тут очень часто было принято. Но спешить, также как и тормозит я не хотел. Да, я переживал за судьбу друга и его семьи, но ещё больше я боялся поспешить и попасть в ловушку. И дураку ясно, что никакой этот Олег не купец, а простой разбойник, имеющий деньги на наёмников. Странно только, что его до сих пор не поймали. Вот ведь он, подходи и бери. И правда, взять пол сотни с полка да порешить всю банду разом. Но сейчас весь полк массово мобилизуется и, похоже, Олег выбрал самый правильный момент для удара. Фактически для него это дорога в один конец, ведь сбежать ему уже на вряд–ли получится. Но он этого, похоже, не понимает. Или не хочет понимать.
С разведчиком встретились в условленном месте. Как оказалось, на этой вечеринке только нас и ждут. Один уж больно любопытный человек, которого не узнал мой соглядатай стоял возле единственного
входа, внимательно зондировал округу. Ага, похоже, незаметно подойти нам не удастся. Хотя…
– Иван, поди сюда. – Я!
– Та не кричи ты, спугнёшь жар-птицу, – Сам не понял как съязвил я, – Значит, слушай сюда. Отбираешь самого неприметного в десятке и с ним галопом в обход…
Интерлюдия. Фёдор.
Близился обед, когда мой десяток наконец вошёл в Новгород со стороны густых зарослей. Ну, вот мы и дома. Двое несут на длинной палке, как учил командир, изрядно полегчавшую тушу косули. Сейчас придём в поместье, отобедаем вкусной кашей, сдобренной мясом… Так, а это что? Привычно отправленный вперёд основной группы разведчик бежал на встречу, интенсивно махал руками, силясь что-то сказать.
– Вот дурак, сейчас дыхание собьёт, потом жди, пока он отдышится, – Подумал Фёдор, хотя ему самому было очень интересно, чего это шедший впереди смотровой снялся со своего поста.
Интерлюдия. Александр.
План по нейтрализации постового в моей голове был идеален. Мы с Елисеем обошли его слева, в то время как отобранный Иваном паренёк уже шёл ему навстречу с прямо противоположной стороны.
– Эгей, любезный! – С явным акцентом окликнул его звонким голосом долговязый светловолосый финн. Недовольный внезапным раздражителем тот повернул голову и буркнул тому что-то грубое.
– Нет сегодня Майера, назад иди! – Презрительно проворчал он, тем не менее положив руку на эфес своей сабли.
– Ну к чему же так грубо, дружище? – Доброжелательно прожурчал ему в ответ паренёк. Молодец, хорошо держится, виду не подаёт. Мы с Елисеем тем временем уже заняли позицию за забором соседнего участка. Забор был высоким, метра два. Но тем лучше. Сержант встал на корточки, как заранее было обговорено, я же встал на него, положив оружие на забор. Постовой был отвлечён недружелюбной беседой с парнем. Расстояние шагов двадцать. Вполне убойная дистанция. Если, конечно, попасть правильно. Я сделал глубокий вдох и приник к самодельному прицелу.
– Пшёл вон, смерд! – Прикрикнул он и резко развернулся спиной к финну и, соответственно, лицом ко мне. Среагировать на это я не успел, мой палец уже выжимал арбалетный курок. Мгновение и оперённый наконечник со свистом улетел в направлении силуэта. Я успел заметить гримасу удивления, застывшую на его лице, которая, впрочем, очень быстро сменилась перекошенным выражением боли. Он глухо захрипел и повалился на землю. Повезло, болт, судя по всему, угодил прямо в лёгкое, из-за чего противник не смог нормально вдохнуть, а значит и поднять тревогу. В руках блондина блеснул нож. Он быстро, подобно тени, оказался возле тела и произвёл так называемый «контроль». Процедура не очень приятная, но архи необходимая. И вот мы уже втроём стояли возле трупа некогда представлявшего угрозу постового. Я дал отмашку основной группе и из-за угла, за которым мы совсем недавно наблюдали за поместьем, стали быстрыми перебежками появляться остальные. Вскоре уже вся группа захвата находилась рядом. Труп давно оттащили в ближайшие кусты, предварительно тщательно обыскав. Брони горе–разбойник как таковой не имел. Зато сабля приемлемого качества отправилась прямиком на пояс тому самому блондину скандинавской внешности. Я видел его в деле и могу с уверенностью заявить, что он может дать фору даже некоторым воякам из полка, не говоря уже о затрёпанной шайке бандитов. Мы тихо, словно ночные звери вошли во двор. К нашему удивлению, там никого не оказалось. Входов в поместье было два. Один с передней стороны и один с задней. Также спереди имелось два застеклённых окна, что в целом было показателем богатства. Я не помню, чтобы кто-то кроме меня и Генриха ещё застеклил все окна в доме. Сейчас это нам очень помогло, ведь стекло было довольно тёмным из-за чего заметить нашу группу было бы гораздо сложнее. Плюс к этому они практически не пропускали шум. Иван разученными жестами спросил у меня, будем ли мы штурмовать здание со всех сторон. В целом идея заманчивая. Вот только людей у нас было немного, а потому рисковать, ещё больше разделяя и без того небольшую группу было бы нецелесообразно. Я также жестами показал, что штурм будем проводить через два окна и главный вход. Нас не ждут, из-за чего мы имеем преимущество неожиданности. Мы с Иваном и ещё одним рядовым заходили с главного входа, остальные же должны были распределиться и, выбив окна и используя друг друга
и большие щиты в качестве импровизированной лестницы, завалиться в дом как только начнётся шумиха. Аля спецназ из будущего. Такие финты мы уже неделю разучивали, как знали, что придётся в скором времени идти на штурм.
Я медленно шёл впереди колонны со взведённым арбалетом наперевес. Слышались ленивые реплики, принадлежащие, безусловно, залётным узурпаторам. Сложно сказать о чём конкретно они говорили, но среди нескольких голосов я отчётливо слышал голос Олега. О, теперь уж я его узнаю из тысячи. Вдруг из комнаты показался вальяжно расхаживающий самодовольный оборванец с подобием оружия на поясе. Сложно сказать, чем именно он был вооружён. Это был то ли короткий меч, то ли палаш. В общем-то у меня не было времени разглядывать его. Руки сработали быстрее мозга. Уже спустя мгновение раздался характерный щелчок спущенной тетивы, и противник с хрипом распластался по деревянному полу. Ещё секунду стояло гробовое молчание, но очень скоро воздух наполнился разноголосыми выкриками по типу «атас» или «тревога». Послышался звук выбитого стекла. Основная группа начала синхронный штурм. Зазвенели клинки, иногда слышались болезненные вскрики. Всё завертелось, закружилось, я не успевал воспринимать происходящее. Возможно, мне послышалось, но в соседней комнате раздался испуганный женский крик. Анна. Я ни с кем её не спутаю. Метнувшись по длинному коридору, стал искать нужную комнату. Дом Генриха был довольно большим и важной его особенностью был фактически сквозной коридор на задний двор. Ринувшись в очередной проём, я чуть было не столкнулся лицом к лицу со здоровенным мужиком в кольчуге и длинной широкой саблей наголо. Это был Олег. Ну точно, эту наглую рожу я ни с чем не спутаю. Арбалет взведён и при мне, осталось только спустить крючок. Я вскидываю смертоносное оружие, но Олег, молниеносно среагировав на угрозу саблей выбивает его в сторону. Болт уходит в стену издевательски тряся дребезжа оперением. Я еле успеваю выхватить саблю, чтобы парировать новый удар. Угрозу я от себя отвёл, но вот блок поставил неправильно, из-за чего оружие падает, а тело теряет контроль над правой рукой. «Отсушило» – Первая мысль, пришедшая мне в голову. Сразу за ней пришла вторая: «Срочно отступать!». Я буквально вылетаю в коридор, где ноги мои подкашиваются, и я падаю
практически под ноги своему противнику. Олег, криво ухмыляясь идёт ко мне. Вот он заносит саблю для удара. Ну, похоже, это конец. Что ж, спасибо этому дому, помирать, так с музыкой. И пусть уж лучше композицией моей кончины станет шум боя и звон клинков. Я закрыл глаза в ожидании решающего удара. Но что-то он непозволительно долго тормозит. Переклинило, что–ли? Открываю глаза и вижу стоящего в всё той же позе Олега с занесённой над головой саблей. Вот только лицо его перекосила уже знакомая мне гримаса. Так смотрел на меня тот постовой, получив свой роковой выстрел и бандит, что так неудачно для себя вышел в коридор и также получил свою порцию стали и дерева в организме. Свободной рукой он потянулся за спину. Так, словно хотел почесаться или убрать назойливое насекомое. Я видел, как силы покидали его а жизнь в глазах медленно сходила на нет. Через несколько мгновений он, то ли от бессилия, то ли от желания прикончить незнакомого обидчика, что так коварно напал со спины, завалился на спину. Мой взгляд, что всё это время был инстинктивно сосредоточен на потенциальной опасности, наконец расфокусировался и я смог увидеть, что же такое помешало алчному разбойнику прикончить меня. Моему взору предстал Фёдор с арбалетом на перевес. Он ещё немного постоял в немой задумчивости, после чего ринулся ко мне:
– Командир, ты в порядке? – Взволнованно спросил он.
– Я… Да… А что ты тут делаешь? – Действительно, что тут делал сержант Фёдор? Я ведь ожидал его десяток не раньше, чем этим вечером. Звуки боя тем временем потихоньку сходили на нет. Я протянул руку своему спасителю.
– Так мы это. С охоты возвращались, а соглядатай, ну, которого ты велел вперёд посылать, видел, как кто-то в поместье господина Майера ломился. Да так активно, что мы уж думали тати какие. Ну, в общем-то, правильно думали.
– А, вон оно чего, – Да, недооценил я охотничьи способности людей этого времени. Или просто фауна тут побогаче? – Ну, в общем, молодцы, Федя, молодцы. – Я заметил, что штурмовали здание ещё и сзади. Ну ничего себе совпадение. Это получается повезло не только мне, но и всей группе.
Немного оклемавшись, нашёл Ивана. Сейчас проверим, усвоил ли лейтенант мои уроки.
– Лейтенант Иван! – По-армейски окликнул его я.
– Я, командир! – С полной решимостью откликнулся он. – Доложить о потерях с обоих сторон.
– С нашей все живы, командир, только двоих чуток порезали. С ихней стороны семь мертвяков, включая главаря и один ещё без памяти валяется.
– Отлично! Раненых в поместье, пусть знахарке покажутся. А того, что без памяти… – Я задумался. А и правда, что с ним делать? – А ему подряди двух бойцов, да пусть в детинец его проводят.
– Так точно! – Отчеканил он.
– Выполняйте, – Уже значительно мягче сказал я.
Трофеев нам досталось немного, но и не мало. Из всех восьми разбойников только Олег и ещё один были добро вооружены и имели какую–никакую броню. Все остальные довольствовались скудным тряпьём и очень уж сомнительного качества железками. В будущем я такими даже камин ворошить не взялся бы. А тут, видишь ли, не самое плохое качество. Помимо этого, нам досталась, скажем так, походная казна разбитого войска. Олег поехал прямиком к Генриху и подрядил для этого две неплохие повозки со всем добром. В небольшом сундучке, похоже, везлась плата головорезам, телам которых очень скоро суждено кормить червей. Сумма не значительная, но вполне сможет обеспечить остающихся на подворье в моё отсутствие.
Семья Майеров, к счастью, отделалась лёгким испугом. Никто не пострадал, все целы. Хотя я, признаться, не расстроился, если бы назойливую мать Генриха случайно зацепили в ходе сражения. Ну так, легонько, чтобы пыл остудить.
– Значит, ты всё же выступишь вместе с полком? – Поинтересовался Генрих.
– Да, выбора у меня нет. Точнее фактически он есть, но на деле… – Ха! Это очень похоже на политику чиновников Кёльна! –
Провёл ироническую параллель Майер.
– И не только Кёльна, друг мой, – Не менее философски подметил я. Одному мне было известно, что я имел ввиду, – А ты останешься?
– Издавна все мужчины германских народов вставали на защиту города, что дал им кров. – С серьёзным лицом сказал Генрих. Я почему-то вспомнил про бойцов Фольксштурма. Да, неуместное сравнение, но всё же.
– Ну… Значит, повоюем? – С натянутой улыбкой сказал я.
– bestimmt! (Конечно!)
Глава 23. «Проводы потешного полка»
Я сидел в седле на небольшой возвышенности близ окраины Новгорода и наблюдал за последними приготовлениями полка к дальнему походу. Сам полк, состоящий, на вскидку, всего из нескольких сотен человек был, как мне показалось, относительно приемлемым, но вот основная масса оставляла желать лучшего.
– Алексей, а что это? – Брезгливо спросил я.
– Ну как же? – Искренне удивился он, не поняв моей иронии, – Полк Новгородский, да всё окрестное ополчение, – Гордо заявил он, – Казаки городовые, посошные, а вон, вон, видишь? – Переходя на восторженный тон спросил он, – Пушкари! – Он показал на группу прилично одетых мужчин, стоящих рядом с десятком лишь отдалённо напоминающих пушки, берущими скорее размерами, подобиями полевых орудий. – Да с такой махиной мы им…
– Алексей, – Не громко но твёрдо оборвал его я, – Это вся армия? – Э… Ну, нет, конечно, – В замешательстве замялся сотник, – ещё
по пути окрестные силы подтянутся. А от Гатчины выйдем на дорогу до Корелы…
– Сколько? – Уже не в первый раз нервно оборвал его я. Ему это явно не нравилось, но, похоже, заприметив намётанный глаз, сотник не стал перечить.
– Здесь, значится, тыщ восемь, да ещё после, – Он задумался, – Да столько же, наверное. А чего ты переживаешь, Саша? Вона сколько мужей! Побьём мы этих свеев, как пить дать побьём! – Я натянул поводья, неумело разворачивая дорогого и пока ещё не привыкшего ко мне жеребца, доставленного прямиком из Польши.
– Людей-то много, – согласился я, – Да кто ж их всех хоронить то будет? – Задал я риторический вопрос скорее уже самому себе, потому как Алексей этой фразы мог и не услышать. И ведь действительно вся эта толпа могла внушать разве что своей численностью, но никак не снаряжением и, как мне кажется, совсем не военной выучкой. Да, в полку присутствовало несколько сотен конных и оружных воинов, составлявших основную ударную силу. Но их было чрезвычайно мало.
И на вряд–ли после соединения с остальными силами их станет больше. Я, конечно, представлял себе нечто подобное. Поместная система, плохое оснащение и отсутствие постоянного опыта. Но ситуация оказалась уж очень плачевной. Ведь если шведский король имеет армию, хоть немного напоминавшую полки времён северной войны, то свеям хватит и пяти тысяч человек чтобы паровым катком пройтись по этим оборванцам и открыть себе прямую дорогу на Новгород. Возможно, линейная пехота времён Карла двенадцатого против нас и не выйдет, но держу пари шведы к этой войне подготовлены гораздо больше нашего. Проводить модернизацию уже поздно, ведь ни средств, ни времени, ни свободных товаров на рынке, ни даже поддержки сверху не было. Вот же, свалилось на мою голову.
Я бы мог отказаться, собрать все свои манатки и рвануть на юг. Но, во–первых, это не очень то честный поступок. А во–вторых там сейчас тоже довольно жарко. Да и не хочу я бросать так много народу фактически на убой. Сейчас они уверены в себе и своей победе. Но будет так ровно до тех пор, пока эти, доселе из противников видевшие лишь бомжеватых степняков с одним луком на троих, не встретят своего противника. Всё же Швеция – страна, тесно связанная с западной Европой. Тут и никакого попаданца–короля не нужно, чтобы он вывел армию этой скандинавской державы на сверхновый уровень. Держу пари, у них только одной латной конницы не менее тысячи голов. А у нас? Пара сотен возомнивших себя профессиональными воинами помещиков, да несколько тысяч оборванцев, состоящих из вчерашних ремесленников и годящихся только разве что стоять на засечной черте и караулить таких же сомнительных личностей, только с глазами поуже и на дохленьких степных лошадках. Исход сражения, по факту, предрешён. И я явлюсь для этих людей единственным шансом. Хоть я и не питаю надежд по поводу своего стратегического гения, но всё же даже простейшая засада, обрыв линии снабжения или ночная диверсия может стать решающим, переломным моментом всего похода. Ведь в случае столкновения с более сильным противником в первую очередь нельзя бросаться в отчаянную атаку. Тем более что местные армии, как мне известно, не отличаются большой мобильностью и в теории можно просто измотать их неожиданными и молниеносными уколами. Пусть не смертельными, но кровоточащими ранами одержать победу подобно хитрому волку, что свалил очень
сильного, но неповоротливого и уверенного в себе медведя. Да, если медведь ударит и попадёт – пиши пропало. Но ведь попадёт он только если волк подставит морду. Эх, если бы вся эта орава была в моём подчинении! За своих ребят я особо не переживал, ведь в последние недели дохленькие подростки на моих глазах превратились в разом окрепших и возмужавших воинов. Ну, может не воинов, но очень близко к этому. Мои «гвардейцы», наверное, были единственными, кто полностью разделял моё мнение касательно предстоящей компании. Они сомневались в них, но не в себе и уж тем более не во мне. Они верили в себя и в меня, не испытывая ни тени страха перед грядущим походом.
Возможно, это было связано ещё и с тем, что их снаряжение было даже лучше некоторых особо экономных воинов полка. Все они вышли конными, что для боевых холопов в этом времени и широтах было явлением хоть и не уникальным, но довольно редким. Плюс каждый имел хоть и слабенький, но нагрудник из толстой кожи, что, конечно, не защитит от укола копьём на полном скаку, но от стрелы на излёте вполне себе может. Скакуны под ними были, конечно, не первоклассными аргамаками(хотя таковых здесь в продаже и не имелось), но довольно средненькими меринами, на которых разъезжала большая часть полковой конницы. В комплект вооружения гвардейца входила сабля(само собой у каждого по своему уникальная, поскольку о какой-то стандартизации в моём положении не может быть и речи), копьё с железным наконечником, что являлось стандартным оружием всадника. По мимо этого имелось две неплохие повозки, что так благодушно оставил мне в наследство щедрый Московский купец. Гореть ему в аду. Обе повозки под завязку забили мешками с крупой, солониной, множеством другого продовольствия, кувшинами с чистой, кипячёной водой, овёс, запасные копья, дротики. Самым ценным и опасным же грузом оказался десяток пудовых бочонков с порохом, что обошлись мне в звонкую копеечку и два небольших горшочка с жидкостью, что я некогда пытался превратить в спирт. Водки у меня не получилось, но вот весьма горючая и легко воспламеняемая жидкость – вполне. Этот груз может наделать делов, стоит только кому-нибудь неудачно прикурить. Ах да, ведь единственным обладателем сигарет в этом мире являюсь я. Интересно, что на всю армию было лишь пару десятков повозок. Это что же они,
без снабжения решили компанию начинать? Да таким макаром у нас половина солдат от голода скопытится! Или может я чего-то не понимаю и пятнадцать тысяч ртов смогут охотой и собирательством обеспечить себе сытую дорогу до места сражения?
К сожалению, новому для меня и моих подопечных конному бою обучаться было некогда. Но я планировал хоть как-то наверстать упущенное в дороге. Да и глупо бросать считай первоклассных диверсантов в лобовую конную атаку. Ведь в курс молодого бойца входила не только физическая подготовка и махание саблей. Не–е, такого в этом времени полно. А вот бесшумное устранение часовых, спящих противников, саботаж и прочее вполне могут стать для Шведской армии неприятным сюрпризом. Откуда о таком знает моряк с Балтийского флота? Ну, год контрактной службы же нужно было чем-то занять. А с морскими пехотинцами очень часто приходилось работать. Вот мы с мужиками и сдружились. А они в этом деле получше любого спецназа будут. Осталось только выбить у командования разрешение на проведение диверсионных операций в тылу врага.
Чтобы не думать о плохом, я поехал (да–да, впервые за всё своё пребывание здесь именно поехал) к Генриху. Майер заканчивал последние приготовления к походу. Сам он снарядился под стать немецкому рыцарю. Конечно, со скидкой на местность. На нём сверкал латный нагрудник, а голову защищал шлем, очень напоминавший боевые головные уборы испанских мушкетёров. Лошадь его брони не имела. Но и породы она была вовсе не рыцарской. Скорее средняя, подходящая для нагрузки всадником в умеренном бронировании. От своего двора он смог выставить лишь двух холопов. Но они несли скорее роль вспомогательную, поскольку ничего, кроме простеньких копий не имели. И вот из таких у нас почти вся армия и состоит! По моему настоятельному совету Генрих также выходил в поход со своей телегой. Всё это может казаться необязательным для не смыслящего в снабжении войск человека. Правда, не нужно быть гением логистики, чтобы понять, что солдат, который вынужден сам добывать себе пропитание будет на порядок менее эффективней того, что питается от обоза. Да и далеко не факт, что такой солдат не свалится с голоду после недели в походе.
Провожали Генриха хоть и громко, но далеко не так, как это делали в моём времени. Словно старший член дома уходил не на войну, где с большой долей вероятности мог и остаться лежать в мёрзлой Корельской земле, а просто на выполнение своего долга. Впрочем, для них это, по большому счёту, так и было. Никаких слёз, никакого переживания. Нет, все без исключения в поместье Генриха любили. Даже холопы и те считали его добрым барином, ведь тот, не без моей подачи, серьёзно улучшил уровень их жизни. Семья же и вовсе души в нём не чаяла. Даже сварливая мать, и та сменяла гнев на милость, когда речь заходила о её старшем сыне. Но тем не менее, на их лицах читалась лишь гордость и уверенность в защитнике своего дома. Они словно не видели опасности войны. А если и видели – считали, что погибнуть на поле боя для честного немца невероятно почётно. Ну прямо древняя Спарта, честное слово. Хотя тут скорее ближе скандинавская культура. В любом случае у обоих народов воин мог или погибнуть с оружием в руках или вернуться с победой. И то и то в равной степени считалось уважаемым. А у последних сложить голову в бою так и вовсе было желательней.
Пока осуществлялись последние приготовления, ко мне подошла Анна. И всё же сестрёнка Генриха была настоящим огранённым бриллиантом на фоне местных, откровенно говоря, не впечатляющих, сверстниц. В семнадцать лет здесь многие уже готовились ко второму ребёнку. Что неудивительно, ведь нужно как-то поддерживать демографический рост на фоне большого процента детской, и не только, смертности. Анну же эта судьба не постигла. И не ясно, то ли к её счастью, то ли к горю. Ведь вскоре она может стать старой девой, не успевшей выйти замуж. А это, на минуточку, большой удар по репутации всего рода. Эх, вот выживу – спасу её от этого! Генрих, как старший в роду, наверняка против не будет. А если в походе спасти его разок от шведского клинка, так и вовсе устоять от моего предложения не сможет.
– Саша, – Она запнулась, силясь сказать что-то. Похоже, она боролась сама с собой, со своими эмоциями.
– Да–да? – С улыбкой спросил я, – Что такое?
– Вы ведь вернётесь? – С детской наивностью поинтересовалась она.
– Вернёмся ли мы, – Повторил я её вопрос, как бы пробуя его на вкус, – Со щитом или на щите! – Подмигнув ей, процитировал я спартанских жён, многие века назад провожавших своих мужей на войну.
– Но что это значит? – Смутилась Анна.
– Это значит, – Я закинул ногу в стремя, – Что мы либо вернёмся с победой, либо не вернёмся вовсе. – Усевшись в седле и ещё раз взглянув на прекрасную Анну, как в первый раз поразившись её шелковистым волосам, стройной фигуре и милому личику, я, выкрикнув громогласное «по коням» с ещё никому здесь неизвестной интонацией, устремился навстречу чему-то неизвестному. Я не знаю, что ждёт меня в этом походе. Сколько крови прольётся, сколько людей останется в земле? Я знаю лишь одно: впереди меня ждёт либо слава победителя, либо покой побеждённого. Третьего мне не дано.
– Генрих, друг мой, ну ты то видел лучшие армии Европы. Скажи, это ведь горстка оборванцев на их фоне! – Мы с Майером рысью продвигались по широким улицам окраины торгового центра Руси.
– Я знаю, Саша, я знаю, – Раздражённо согласился Генрих, – Остаётся надеяться, что Шведский король собрал не очень большую армию.
– Я думал об этом, – С трудом контролируя не очень податливого скакуна сказал я, – Но, боюсь, лёгкой прогулки не получится. Если воевода не захочет меня слушать – можно заранее готовить церкви для отпевания шестнадцати тысяч человек.
– У тебя есть план? – С интересом спросил он.
– Даже несколько, – Обрадовал я Майера, меж тем продолжая укрощать непокорную скотину. Или я дурак, или лыжи не едут. Возможно, это дело практики, но пока от этой покупки больше убытков, чем выгоды. Силища-то вроде так и прёт, не чета степным лошадкам. Но вот управляемость хромает.
– Думаешь, у нас есть шансы отбросить свеев? – Засомневался Генрих, – Всё ж таки у них одних только кирасиров, пожалуй, дюжина сотен наберётся.
– Шансы есть всегда, – Философски заметил я, – А в нашем случае они напрямую зависят от лояльности командования.
– Кого?
– Сотников да воеводы.
– А–а, ну… Мне кажется, они как свеев разглядят, так сразу и засомневаются в своих силах.
– Главное, чтобы успели разглядеть, – Наконец усевшись в седле сказал я.
Интерлюдия.
– Значит, Аркадий Семёнович, вы утверждаете, что в своей лаборатории, спонсируемой, как выяснилось, крупной преступной организацией, вы, путём экспериментов над людьми смогли отправить одного из подопытных в прошлое. – С усмешкой произнёс следователь, которому уже совершенно надоело это дело с мутным профессором, – Так ещё и в другую реальность, где он, цитирую: «не может повлиять на наше настоящее»
– Д–да… Я же уже говорил! Вы… Вы мне не верите?! – Растерялся щуплый очкарик, который теперь, казалось, стал ещё меньше.
– До сих пор не было ни одного научного подтверждения путешествий в прошлое, – Устало произнёс он, – Значит так, – Властный мужчина бросил на стол толстую папку с делом о подпольной лаборатории, которую он уже много раз штудировал, силясь зацепиться за малейшую деталь, – Я даю вам последний шанс рассказать всё как есть.
– Н–но… Я уже всё рассказал! Вся информация и данные хранились на серверах и если бы они уцелели…
– На тех самых серверах, что уничтожил ваш подельник?! – Продолжал давить подобно особисту неуёмный следак.
– Да не подельник он мне! Я вообще не знал, чем они занимались. Думал, на страну работаю, всё чин по чину. – Аркадий обиженно вскинул руки.
– Что ж, – Следователь расслабленно откинулся на спинку стула и закурил, – У вас был шанс, – Он кивнул за спину Аркадию, – Уведите его. Этому психу в тюрьме не место.
– Н–но как же? Товарищ майор, подумайте! – Он стал оказывать вялое сопротивление, что не стало помехой оперативникам, – Хотите – проверьте! У меня в загородном доме аппаратура! Она нестабильна, но вы можете…
– Довольно! – Перешёл на крик Немолодой майор.
– Что ж, тогда вы ничего не узнаете, – Еле слышно пробормотал Аркадий себе поднос. Для майора это было простым ворчанием. Но вот молодой и хорошо слышащий сержант Кузнецов очень чётко услышал эту фразу. «Вы ничего не узнаете». Ведь тот смертник сказал тоже самое! Его тогда фактически спас от смерти какой-то ранее ему неизвестный оперативник. Ну, раз уж майору нет дела до этого, то ему, должно быть и подавно. Но всё же что-то тут нечисто…
Конец первой книги.