Приключения в Новом мире

– Есть! Хорошая лодка, хорошая!

Но лодка не понадобилась. Как только процессия вступила в деревню, из-за островов на середине реки вышла расшива, на которой плыли купец Ставр со своими родственниками, работниками, а также десятком ротников. Они отправились вслед за Нортом и Сванисситом и были чрезвычайно удивлены и обрадованы, когда увидели целыми-невредимыми всех четверых.

Купец обнял дочь. На глаза его навернулись слезы.

– Одна ведь она у меня осталась, – объяснил он свою слабость.

– Счастье великое, что вы нашлись, – сказал старшина ротников. И обратился к Норту и Сванисситу: – Но как же вы обогнали нас и сыскали их?

Норт поведал изумленным николаевцам о приключении с тиграми. Один из ротников заметил:

– Если б кто другой сказал, я бы никогда не поверил! Я ведь всегда говорил, и вы мои слова вспомните: – животные способны на многое!

– Вы абсолютно правы, – без ложной скромности заметил Норт. – Это должны были уже давно заметить в Европе.

5

Расшива купца Ставра медленно выплывала из-за речного песчаного мыса, за которым уже открывался город. Первое, что заметили на ней, – это то, что все речные ворота закрыты, а между городом и фортом мечутся ротники. Над бастионами форта вновь, как и в день прибытия «Атревиды» видны дымки пальников, которые раздувают артиллеристы.

– Никак беда какая-то стряслась? – заметил старшина.

Весла дружно ударили по воде и быстро вынесли расшиву к пристани Ставра, у которой стояли тщательно расчаленные ладьи и расшивы. Вновь прибывшие сошли на пристань. Ставр справился у сторожа о том, что происходит в городе.

– Враги, что плавают на большом дымящем корабле входят в устье Амура, – ответил сторож. – Наши ротники, на всякий случай, объявили тревогу, хотя враги вроде и не должны знать фарватеров.

– Вон как! – воскликнул Ставр, и бросил сторожу. – Пригляди-ка, старина, за расшивой. А мы – к воеводе, к Домашу!

Воеводу отыскали в форте. Он был точной копией своего старшего брата. В том числе – и добродушием. Возвращение Ратмира обрадовало Домаша Твердиславича несказанно:

– Ай, и ладно, что вы вернулись, мы уж думали – как-то ведь придётся пропажу объяснять… – говорил он. – Не представляю, как бы мы выкрутились!

– Что же случилось? – задал вопрос Ставр.

– Сегодня утром вражеский корабль пытался подняться вверх по реке, фарватера, не нашёл, а сейчас – отлив, сидит чужак на мели, – объяснил воевода. – Ну, а мы ждём во всеоружии.

– Не хотелось бы вас огорчать, воевода, – заметил Ратмир, – но форт вряд будет городу хорошей защитой. Сардукарский крейсер несёт более современное оружие и приведет ваш форт к молчанию за полчаса или даже раньше.

– Что же нам делать? – (Воевода казался растерянным).

– Сардукары сейчас не имеют таких сил, чтобы захватить весь Николаевск, – сказал Ратмир. – Но их артиллерия может разрушить город. Под ударами снарядов погибнут многие невинные люди. А потому необходимо эвакуировать население, оставив лишь военных, и ожидать помощи от моего отца, он уже наверняка в пути. К тому же: мы нашли сокровища. Те, о которых говорится в старой книге. Требуется организовать их охрану.

– Следует ли мне объявить о наборе земского ополчения? – спросил Домаш Твердиславич.

– Да, на борту сардукарского корабля находится более пятисот матросов, а при столь большой разнице в вооружении нам нужен очень большой перевес в силах.

Воевода не стал терять времени даром. Он приказал всем николаевцам немедленно эвакуироваться из города, и по дорогам потянулись обозы с беженцами. Обгоняя их, неслись конные гонцы с приказом воеводы к землям: собирать ополчение. Гонцы выезжали парами, и все они имели по заводному коню: чтобы (как объяснил Домаш Твердиславич), притомив одного, иметь свежую смену.

Первое ополчение составлено было из горожан. По совету Ратмира ополченцы строили под городом земляные укрепления, рыли окопы, сооружали брустверы. Это было необходимо на тот случай, если сардукары попытаются высадить десант на паровых катерах.

И Ратмир оказался прав. Уже через два дня после того как сардукары безуспешно попытались войти в устье Амура, к заставам подскакал на взмыленной лошади посыльный от дозорного старшины:

– Где воевода? Срочное сообщение!

Домаш Твердиславич в сопровождении Ратмира, Сваниссита и адъютантов вышел из форта.

– Что случилось?

– Старшина дозорный с Синего Колка приказал передать, что сардукары спустили с корабля оба паровых катера, которые тащат за собою по три баркаса с воинами. Около сотни солдат.

Воевода позвал одного из адъютантов и распорядился:

– Федор, скачи в город, передай, чтобы Вечевой Колокол ударил к тревоге.

Адъютант побежал к фортовой коновязи и, вскочив на коня, понесся к городу. Вскоре оттуда долетел набат Вечевого колокола. В форте ему отвечали серебряные горны, призывая артиллерийскую прислугу к орудиям. Весь берег пришел в движение, ротики и ополченцы занимали свои места на укреплениях, а воевода с сопровождающими поднялся на башню форта. Внизу под нею, мимо форта, на рысях прошли сотни казачьего полка, квартировавшего в окрестностях Николаевска: они должны были встать в засаду – на случай, если сардукары высадятся ниже форта и попытаются прорваться к городу через вновь построенные укрепления.

С башни открывался вид на расширяющуюся воронку, пробитую Амуром среди окружающих сопок. И из-за одной из этих сопок, как черные дымящие утюги, выползали два паровых катера. Они, действительно, волокли на буксире баркасы с десантом. Катера не торопились. Они вели промеры. За ними следили сотни глаз. Сильные чечевицы линз на катерах тоже осматривали берега, определяя место для десантирования. Вот катера приостановились на несколько минут: замялись, как сказал воевода. Но дым из их труб вдруг повалил гуще. Они ринулись на прорыв мимо форта. С них в его сторону полетели первые снаряды малокалиберных орудий. Они бились о башню, не в силах проломить её толстых степ.

– Да они, мне кажется, решили, что здесь будут стрелять не ядрами, а печеными яблоками! – заметил Ратмир.

Русские канониры выждали момент. И, когда катера находились прямо напротив форта, башня и земляные валы форта окутались черным пороховым дымом. Дым закрывал видимость, и результат залпа был пока не известен. По вот легкие порывы ветра разорвали дымное покрывало. На реке напротив форта остался только один катер. Огненное ядро пробило его борт и разворотило паропровод; теперь, окутанный облаками пара катер медленно продвигался вперед на остатках инерции. Все баркасы были разбиты прямыми попаданиями. Второй катер, пробитый ядрами, затонул.

Громкое «Ура» раздалось над фортом и над земляными укреплениями. Ротники бросились к лодкам, которые мгновенно были спущены на воду, и направились к потерявшему ход катеру. Сардукары пытались отстреливаться. Но лодок было много. Вскоре катер взяли на абордаж. С башни было видно, как воины перепрыгивали на него. С экипажем николаевцы разделались быстро. Лодки притащили катер к берегу. Когда с него спустили тех, кого захватили живыми в бою, офицер обратился к Ратмиру:

– Надеюсь, в этой варварской стране знают наши обычаи возвращать пленных?

– Можете не беспокоиться, – ответил ему Ратмир. – Ваш топор от вас не уйдет. – Затем он обратился к воеводе: – Домаш Твердиславич, в Европе есть обычай. Когда берут в плен сардукаров, их затем возвращают своим. Я советую поступить так же.

– Для чего? – удивился тот. – Ведь они же сызнова пойдут воевать нас!

– Нет, они будут казнены. Все сардукарские воины, попадающие в плен, подвергаются казни, – объяснил Ратмир. – К тому же они не могут есть несинтетическую пищу и, следовательно, умрут у вас от голода.

– Ну и обычаи… Да уж коли так, – пускай убираются, мы и лодку им дадим… А можно ли обменивать их пленных на наших?

– Нет. Они ведь тоже не дурачки. Мы не казним своих пленных, и, следовательно, отпускать их глупо.

– Да, пожалуй, что так, – согласился воевода и подтвердил своё решение: – Пускай убираются. Одно слово: нежить!

6

Эта победа показала сардукарам, что с русскими шутки плохи, что, даже не имея современного оружия, они являются сильными противниками. Ратмир считал: потеряв более сотни матросов, сардукары сейчас уйдут из-под стен Николаевска. Но он был чрезвычайно удивлен, когда дозорные сообщили, что сардукары продолжают промеры при помощи шлюпок. Сваниссит заявил:

– На это у них уйдет полжизни, здесь и с катерами-то за год не управишься, а они на шлюпках! Так что, воевода, можете возвращать эвакуированных в город.

– А я, на вашем месте, не стал бы так делать. Кто его знает, что может случиться! – предостерег воеводу Ратмир.

– Хорошо, – согласился Домаш Твердиславич. – Я не стану возвращать беженцев в город, но можно отменить сбор земского ополчения.

– Это можно, – согласился Ратмир. – Я вообще-то не понимаю, зачем сардукары лезут сюда. Не могут же они всерьез считать, что их три с половиною сотни воинов, пусть даже вооруженных современным оружием, смогут удержать город! Корабельные орудия – и те им не помогут!

– А ты забыл о том, что мистер Вуд спасся? – напомнил Норт. – Похоже, он решил до тебя добраться.

Жизнь Николаевска потекла мирно. В той мере, конечно, в какой может быть мирною жизнь военного лагеря. Но, так или иначе, новых столкновений не происходило. Чтобы ополченцы не мучились бездельем, воеводы производили с их помощью кое-какие ремонтные работы в городе и его окрестностях. Домаш Твердиславич с Ратмиром, Сванисситом и Нортом ездили по реке выбирать места для будущих заводов, которые спустят на волны Тихого океана русские корабли. О кораблях уже шла речь по всему побережью. Купцы и бояре предлагали свои деньги, чтобы организовать различные производства.

Но тревога пришла.

Пришла она рано утром. Со стороны моря раздавался грохот орудий. Когда садились на коней, воевода спросил Ратмира:

– Как вы думаете, это пришел ваш отец?

– Не сомневаюсь в этом, как и не сомневаюсь в его победе, «Танор» – первоклассный крейсер.

Сочные черные комья земли летели из-под копыт, когда конвой воеводы вылетел на вершину сопки, с которой открывался широкий вид на Амурский лиман. Ратмир воскликнул:

– Я же вам говорил!

Внизу пылал выбросившийся на берег сардукарский крейсер; две его мачты из грех были сбиты, трубы повалены, огонь облизывал палубы. Экипаж спасался на берегу, сдаваясь в плен николаевским дозорным. А в полутора милях медленно продвигался вперед крейсер-яхта правителя Танора. Гордо вздымались над водою его мачты с вымпелами правителя, огромный пурпурно-золотой флаг Танора развевался на кормовом флагштоке, из пяти труб валил дым. На палубе были видны матросы: они устраняли мелкие повреждения. А на мостике Ратмир разглядел своего отца, который осматривал берега в подзорную трубу. Победа, наконец-то – победа!

«Наконец-то, наконец-то я снова в России, хотя эти деревянные дома и древние стены так не похожи на родные и милые сердцу типовые «коробки»… – думал Ратмир Романов-старший. – Как приятно слышать русскую речь вокруг, она совсем не изменилась, хотя некоторые и ломают язык, подстраиваясь под древнерусский…»

Под бортом катера медленно струилась вода. Позади остались торжества по случаю заключения союза. Он оправдал надежды сына. Сын и отец думали совершенно одинаково. Отныне русский народ вновь поднимется на ту высокую ступень мировой известности, которой он и достоин. К тому же, у Танора на Тихом океане появится сильный союзник, и перед сардукарами встанет проблема второго фронта.

«Сам я уже вряд ли вернусь сюда, – думал правитель. – Мое место в Таноре. А вот сын – пусть он будет счастлив на земле предков вместе с этой девушкой, с Таней».

Это было хорошо, что молодые люди выбрал и друг друга в спутники жизни. Пусть они ещё и молоды, но это не главное. Союзы кровные всегда крепче союзов политических. Правитель понимал: несмотря на молодость, сыну предстоит тяжелая работа. Объединить русские земли под эгидой Николаевска, создать мощную промышленность и, что тоже очень важно, организовать оборону от врагов, которые очень сильны. Впрочем, он здесь будет не один. Согласно договору, теперь конвои, идущие к ирокезам, будут заглядывать и в Николаевск. Они привезут сюда оружие, станки, технологии. С конвоями сюда прибудут инженеры и офицеры: одни помогут в строительстве, другие – в войне против сардукаров. Но, пожалуй, самое важное – то, что рядом с сыном будут трудиться и воевать русские люди, с которыми – что в труде, что в ратном деле – никто не сравнится.

Катер подошел к пристани японского поселения. Ратмир-старший легко перепрыгнул на хорошо подогнанные и выровненные доски. Вслед за ним на берег сошел лишь Норт: сына, Анилу, Атога и всех приближенных правитель оставил в Николаевске. Хотелось посмотреть, не сохранились ли в тайнике с сокровищами какие-либо документы, которые прольют свет на его появление здесь в это время, – более полутора тысяч лет спустя после рождения.

Японцы проводили их к хранилищу, у которого стояла японская же стража. Честность крестьян была такова, что можно было головой ручаться: отсюда не пропали и не пропадут ни одна пылинка золота, ни один драгоценный камень, ни одна икона или картина. В сопровождении Норта правитель спустился вниз в хранилище. Взялся рукой за рубильник на стене, поднял его вверх. Зал бомбоубежища наполнился электрическим светом. (Система жизнеобеспечения сохранилась в прекрасном состоянии. «Умели же люди все-таки строить, – подумал Ратмир. – А всегда придурялись! Америка, пожалей, Америка помоги… вот и помогла…») Из глубины помещения послышались электронные сигналы. Это на стоявшем отдельно столе включился компьютер. Ратмир уселся в кресло перед дисплеем. Норт расположился на спинке кресла, с интересом рассматривая диковину. Как же работать с этой штукой? Лет пятнадцать прошло с тех пор как в последний раз сидел за «Пентиумом» у Василька Верещагина! То есть, полторы тысячи и ещё пятнадцать лет… Но все оказалось предельно просто. На экране сами собой возникали нужные пояснения, так что управиться мог бы даже человек, который компьютера, как говорят, в глаза не видел.

Ратмир погрузился в мир прошлого. На экране мелькали дома, автомобили, залы политических заседаний. Вот приземляется «шаттл», привезший на землю сардукаров. Роспуск ООН. Теперь пойдут войны, войны и войны. На экран вылезают танки, самолеты, боевые корабли. Рушатся дома, гибнут мирные люди. Страшно! И вот – весь мир у ног Соединенных Штатов. Точнее – у ног сардукаров. Сами Соединенные Штаты – в том числе. Кто присоединился, а кто покорен. Осталась только Россия. Но и она не сможет устоять перед новейшими сардукарскими технологиями. Против мировой американской экспансии встают простые русские люди. Как всегда бывало на Руси, они собою заслоняют Родину. Они делают оружие, не уступающее сардукарскому, и вот уже армии врага повержены во прах, разбиты, уничтожены. Тогда последний президент США, под давлением сардукаров провозгласивший себя Императором Земли, принимает решение о нанесении ядерного удара. Ответь Россия тем же, – и мир погибнет в радиоактивном пламени. Но русские, ценою своей гибели спасают человечество…

Ратмир очнулся. По дисплею шли уже последние кадры о том, как были спрятаны сокровища России, как загружалась в этот компьютер вся информация. Затем зазвучал голос:

– Люди! Те, кто нас услышит! Мы знали, что это будет. В 1988 году властные и силовые структуры получили от ученых гак называемую «машину времени». Ученые побывали в будущем. Хотя есть предположения: это – лишь один из всех возможных вариантов будущего. Но то, что они там увидели и узнали, не смог увидеть и узнать больше никто. От современников эту информацию скрыли, хотя она и могла служить предупреждением. Все, участвовавшие в этом проекте, были по неведомому приказу уничтожены. И произошли все те события, о которых мы только что рассказали вам. Установка, построенная в городе Ульяновске, была уничтожена. Осталась экспериментальная установка в городе Таежном. Война уничтожила и её. Так что секрет путешествия во времени утерян…

Экран потемнел. Программа прекратила работу.

– Один из вариантов, один из вариантов… – промурлыкал Норт. Хотя правитель не обратил на него внимания.

– Значит, пути назад нет, – произнёс Ратмир. – В конечном итоге, это ведь великолепно!

г. Хабаровск 2000г.