Маленькие водяные существа, которых жители деревни называли просто «тèку», вели себя очень необычно. И необычность эта заключалась в совершенно несвойственной им малоподвижности.

Неугомонны дети реки – всегда славились они своим любопытством и озорством. Стоило привлечь их чем-нибудь интересным, как тут же резво подплывали они неразличимой массой к самому берегу, норовя поиграть с гостями. А в чем заключаются их игры, известно каждому в этом мире: намочить, обрызгать, искупать. Да так, чтобы и сухой нитки не осталось. Но что еще можно ожидать от созданий реки, чьей жизнью, плотью и душой является сама вода!

В любое время дня и ночи эти чудные дети природы были способны резвиться, совершая свои веселые прыжки, пируэты и танцы. От их безумных игр вода сияла брызгами, переливаясь всеми цветами радуги при свете солнца (если веселье происходило днем), либо в свете одной из лун (если игры случались ночью). Никто и никогда не видел их печальными, забывшими свои озорные проделки, потерявшими извечное природное любопытство. Впрочем, грусти и печали, как таковой, и не знали в этом мире. Сам мир был чист и прекрасен, как и положено быть миру, сотворенному для возрастающей радости и светлого, созидательного высокого будущего.

Сейчас же эти, некогда жизнерадостные, создания едва передвигались в толще реки, словно неведомая сила сковала их волю к жизни и уничтожила радость от безудержного веселья. И стало теку гораздо меньше, а те, что плыли в добром речном потоке, почти застыли, совершенно не реагируя на силу и беспокойный нрав реки.

За свои шестнадцать лет Зал ни с чем похожим никогда не встречался.

Поведение теку выглядело особенно странным, если учесть, что на днях ожидался праздник Двух Лун. Когда обе луны, – синяя и красная, – ярко светили одновременно в ночном небе, маленькие духи воды всегда устраивали большой и шумный праздник на реке во славу своей Речной Королевы. Людям на них присутствовать было не положено, но ходили слухи, что Айме (шаман их деревни) однажды был на один из праздников приглашен.

А ведь до праздника Двух Лун оставалось совсем немного: Рениус и Тарра светили в ночном небе почти в полную силу.

Сейчас, правда, был солнечный день. Зал с разбегу запрыгнул в воду, надеясь, что теку хоть немного расшевелятся благодаря его присутствию. Но купание не принесло совсем никакого удовольствия. Без шустрых речных существ, беззаботно дарующих радость своими веселыми играми, купаться оказалось совершенно неинтересно. Зал разочарованно вылез из реки.

Все это было совсем непонятно и даже страшно. Теку по-прежнему двигались тяжело и безучастно, не обращая внимания на происходившее в реке, невзирая на посторонние шумы и движение. Да и сама полноводная река, кажется, стала меньше, чем раньше, медленно и устало передвигая свои воды в извечном потоке.

Один из теку неподвижно качался в тихих речных волнах, распластавшись на поверхности реки. Его вот-вот могло прибить к берегу, а он даже не пытался шевелить своим маленьким серебристым хвостиком, чтобы уйти подальше.

– Что с вами всеми такое случилось? – спросил Зал, присев у кромки воды. Осторожно, чтобы не испугать, дотронулся он до неподвижного тела, чтобы теку не исчез, растворившись, в воде. Они всегда так поступали, когда на них обращали много внимания. Растворятся, а потом вынырнут где-нибудь подальше и смотрят с хитрым видом. Могли и водой обрызгать, расшалившись сверх меры.

От прикосновения тело теку перевернулось, но не растаяло. В огромных глазах отразилась мука неестественной смерти, боль, страдание и что-то еще, чему в их мире еще не было дано название. Не в силах вынести подобного зрелища, Зал резко отскочил назад.

Неожиданные слова донеслись до него с середины реки:

– Увы, мой юный ручеек, поток жизни его прервался.

Напуганный, Зал повернул голову к обладательнице мягкого переливающегося голоса:

– Речная королева! Простите, я не знал, что вы здесь.

– Не стоит извиняться, Зал. Обратное течение событий заставило повернуть правила против течения.

Речная богиня возвышалась над гладкой водной поверхностью, словно маленькое чудесное видение, сотканное из тумана и водных брызг. Ее волшебный королевский наряд во время разговора изредка менял оттенки – от нежно-голубого до темно-синего. Широкий воротник был подобен речным барашкам, весело играющим в бурных водах. Нежно-голубые волосы венчала маленькая корона, сплетенная из хрустальных камышей.

– Но почему он умер? Разве уже пришел его срок?

– Я не могу ответить на твой вопрос. Поток его жизни оказался прерван, хотя он и не успел пройти положенный путь по реке жизни. Лед его тела так и не растаял, чтобы вновь стать частью нашей стихии.

В груди юноши что-то сжалось в тугой комок. Может быть, речная королева сумеет оживить этого странного теку? Но на его вопрос она лишь безмолвно покачала головой.

– У меня нет такой силы, – Владычица местных вод слегка помолчала, а затем добавила. – Река умирает, Зал! Я это чувствую. Люди вашей деревни всегда были добры к нам и речному народу. Мы платили тем же. Но увы – этот бесконечный поток пришел к своему истоку.

– Но почему? Куда вы уходите? Неужели мы ничего не можем для вас сделать?! Люди из нашей деревни всегда готовы были помочь. Вспомните, мы же смогли освободить в прошлом году течение от того мусора, что перекрыл реку в Узком Каньоне. Почему мы не можем сделать этого сейчас?

– Случившееся принесли иные воды. Боюсь, что даже ваших сил недостаточно, чтобы справиться с этим. Сам Великий Океан в смятении.

Юноша был в отчаянии. Королева грустно посмотрела на него и продолжила:

– Нам придется уйти. Пожалуйста, передай мои слова людям из вашей деревни. Возможно, вскоре и вам придется искать новый исток.

– Я…, – непонятный комок в горле мешал говорить. – Я передам твои слова, о Блистательная!

Речная Владычица исчезла в брызгах и свете. Вернее вода, бывшая частью ее тела, просто вернулась обратно в свою стихию.

* * * * *

Зал двигался по лесной тропинке, направляясь в сторону своей деревни. То, что раньше ускользало от его беззаботного взора, нынче бросалось в глаза своей неприглядностью. С некоторых деревьев облетали листья, словно глубокой осенью, обнажая пустые кроны. На других листья завернулись и приняли черный оттенок, с грязным коричневым налетом. На третьих листья были на месте, но ветви зияли страшными рваными ранами – кто-то содрал с них почти всю кору. Сок капал с деревьев, словно горькие слезы сожаления о прошедших счастливых днях. Терпкий запах вытекающей из растений жизни наполнил окрестности.

Мучительный крик какого-то животного заставил юношу неожиданно вздрогнуть. Казалось, что оно попало в беду и очень сильно страдает от непереносимой боли – как если бы его завалило деревом, но гораздо страшнее. Напуганный, развернулся он и помчался в ту сторону, откуда доносился этот страшный рев, чтобы прийти на помощь несчастному существу, попавшему в беду. Вскоре ноги вынесли его на поляну, где он и остановился, как вкопанный, не смея двинуться от созерцания страшной и непостижимой картины.

Перед ним стоял единорог, что само по себе уже было неправильным. Животные эти в их краях появлялись редко и лишь в особых случаях. К людским селениям они никогда не приближались и держались всегда вместе. Этот же был совершенно один, причем оказался совсем рядом с их деревней.

Зрелище, представшее перед глазами юноши, и в самом деле оказалось небывалым, одновременно и парализуя, и вызывая желание кричать и бежать прочь со всех ног. Клочья шкуры рваными лохмотьями болтались на теле несчастного животного, словно кто-то собирался живьем вырезать из нее ремни. Шерсть была сильно обожжена, а кое-где попросту слезла, обнажив гниющее мясо и кости. Тяжелая, темная и густая кровь капала из его ран, от чего трава в некоторых местах свернулась и пожухла.

Единорог издал еще один громкий жалобный стон, ранее так напугавший Зала. Тот смотрел на умирающее животное, не в силах сдвинуться с места.

Заметив человека, единорог повернул голову. Взгляд выражал мольбу о помощи. Неожиданно он стал заваливаться набок, потеряв последние силы. Рог его потемнел. Издав последний предсмертный хрип, благородное животное упало на землю и затихло.

Оцепенение резко спало и юноша рванул прочь от этого страшного места. Не помня себя, со всех ног кинулся он в деревню за помощью.

* * * * *

В селении было тревожно. Несколько дней назад их вождь Такинаку отправился в другую деревню, чтобы обсудить некоторые странные события с тамошним вождем, но до сих пор не вернулся. Первой забеспокоилась его жена – он обещал быть через два дня, а на исходе уже был четвертый. Она отправила в соседнюю деревню своего младшего сына, чтобы он выяснил, куда подевался отец. Беспокоиться особо было не о чем – люди и животные жили в мире, а о ядовитых растениях в округе никогда не слышали. А добежать до другого селения и вернуться обратно можно за полдня. Однако прошло еще два дня, но ни от мужа, ни от сына не пришло никаких известий. Тогда она послала на поиски старшего сына с друзьями. К вечеру тот вернулся, неся в руках свирель – любимую игрушку брата. На свирели были видны засохшие пятна крови. Отца же в соседней деревне вообще не видели.

Теперь взволнованно гудела уже вся деревня. Хотя дело было уже к вечеру, народ собрался возле дома пропавшего вождя Такинаку, чтобы обсудить произошедшее и принять какое-то решение.

До Зала последние новости еще не дошли – он ушел на речку раньше. Теперь же, сломя голову от страха, он домчался в деревню. Своего отца он обнаружил вместе с другими жителями деревни, которые о чем-то горячо спорили. Сбивчиво поведал юноша о том, что произошло в лесу. Сначала ему не поверили – не бывало никогда такого в их краях. Но испуганный вид паренька, растрепанные не только от постоянной непослушности волосы, и слезы в его серо-голубых глазах убеждали лучше всяких слов: такое нельзя выдумать! Несколько человек, в том числе и его отец, взяли лопаты и отправились на место происшествия. Умершее существо следовало похоронить, чтобы не гневить природу.

Отряд шел молча – никто не желал усиливать переживания от рассказа. Кори шел вместе с сыном, который показывал дорогу.

– Что ты делал в лесу? – неожиданно спросил он. – Собирал орехи?

– Я… Я был на речке. Отец, что-то странное происходит! – Зал вкратце рассказал ему о мертвых теку и словах речной королевы. Тот нахмурился, и лицо его потемнело.

– И в самом деле, все это очень непонятно. Ты принес плохие новости, сынок. Люди итак сильно переживают, а тут еще и это.

Мужчина рассказал о последних новостях, связанных с Такинаку и его сыном. Когда он закончил рассказ, их похоронная процессия как раз подошли к той самой страшной поляне. Увиденное заставило всех прикрыть рот холщевым воротником или собственным грубо сотканным льняным платком. Непереносимая вонь заставила зажать носы.

Тело единорога уже разлагалось, источая зловонный запах по всей округе. С некоторых ребер отваливалось сгнившее черное мясо, обнажив потемневшие кости бедного животного. Кори отвернулся и украдкой смахнул набежавшую слезу. Незаметно это сделали и другие члены отряда.

Возле трупа лежал бездыханный гриф – птица, в общем-то, неплохая, если не принимать во внимание его рацион. Он также был мертв. Лапы его облезли до костей, а перья кое-где вылезли, словно минуло уже много дней после его смерти. Но ведь это случилось лишь несколько часов назад!

– Нам понадобятся перчатки, – сказал один из мужчин. Кори молча согласился, достав из-за пазухи несколько штук. Перчатки были тканные, из шерсти местных коз, но часто использовались для различных работ. Впрочем, большая часть одежды жителей деревни имела подобное происхождение. Не сильно ярко, но практично.

Работали молча, стараясь не замечать запаха разложения. Для умерших животных выкопали яму и столкнули трупы туда. Перчатки отец велел бросить в яму, вместе с останками.

– Зачем? – удивленно спросил Зал. Мужчина не ответил, всего лишь развернув перчатки ладонями вверх. Ткань начала рассыпаться, разлагаться и гнить. Вопросов больше никто не задавал. Молча побросали все в яму и закидали землей.

Уже было поздно, когда они вернулись в деревню. Взошел сине-зеленый Рениус, ярко заливая окрестности своим призрачным светом. Собрание деревни решено было отложить до завтра. А дома отец сделал то, что до этого никогда не делал – плотно закрыл дверь на ночь. В их маленьком мире поселился страх.

* * *

Когда Зал утром вышел из дома, он чуть не ахнул. Везде, куда только можно было глянуть, лежал белый снег. И это в середине лета!

На его плечо легла твердая рука – рядом стоял отец.

– Но как это? Я ничего не понимаю! Ведь это же неправильно! – Зал никак не мог поверить своим глазам.

– Этого действительно не должно быть. Надеюсь, Владыки Сезонов знают, что делают.

– Эй, Кори! Вы идете к дому Такинаку? Там уже почти все собрались, – окликнул их проходящий мимо человек. Это был Олу – один из тех, кто помогал вчера вечером хоронить несчастное животное.

– Да, Олу. Мы уже собираемся.

Снег практически весь растаял, когда они подошли к дому вождя. Чуть ли не все жители деревни собрались здесь. На специальном возвышении стоял Айме – деревенский шаман. Его пригласила жена Такинаку – Леда, надеясь на его помощь. Шаман был уже стар, но все еще бодр и полон сил для своего возраста. Волосы он принципиально не остригал, так что они спадали на его накидку, сотканную из особой шерсти (некоторые говорили, что это был а шерсть единорогов, но большинство склонялось к обычным белым козам). На голову в торжественные минуты он водружал необычный головной убор, состоящий из красной ленты и множества широких рогов зверя с далекого севера. Залу порой даже в шутку казалось, что это воротник такой, растущий у шамана сзади из головы. Вообще, одежде Айме придавал определенное значение, стараясь подчеркнуть свое положение.

Когда Кори, Олу и Зал подошли, он как раз держал речь перед людьми. Леда стояла рядом и утирала платком слезы.

– … нечто новое, доселе невиданное, проникло в наш мир! – продолжал свою речь шаман. – Сами видите! Мать-Природа гибнет в расцвете лета! Погибают дети Владыки Лесного до срока своего! Люди исчезают! Вспомните кровавый след на небе две Тарры назад! Недобрые вести принес этот след! Так сообщили мне Духи Природы!

– Не хотелось бы уходить с родных мест, – горестно вздохнул кто-то из толпы.

– Мы должны решить – оставаться нам или уйти! – ответил Айме. – Кто знает еще причины, по которым нам необходимо покинуть наши дома? К кому из вас также обращались Духи Природы? О чем известили они?!

Видимо Кори передал Айме вчерашний рассказ Зала, потому что тот обвел взглядом соплеменников и остановил свой взор на юноше тонкого телосложения с непослушными волосами. Тот слегка поежился.

– Во имя пропавшего Такинаку, – выйдите и расскажите о случившемся!

Кори слегка подтолкнул сына: иди. Тот нерешительно вышел в центр и начал свой рассказ о теку и словах речной королевы. Но закончить его он не успел.

Истошный женский крик заставил собравшихся повернуться в сторону опасности. Из-за угла дома выскочила растрепанная и перепуганная женщина, с перекошенным от ужаса лицом.

– Беда! Спасайтесь! – закричала она.

Из-за того же угла неожиданно выскочила черная тень, оказавшаяся до невероятности странным существом. Оно не было похоже ни на одно из известных жителям деревни животных. По виду напоминая человеческое тело, ничего человеческого оно, тем не менее, не имело. Глаза чудовища искрились багровым светом, от которого становилось жутко и страшно. Длинные руки напоминали гладкие стволы деревьев без сердцевины, отдававшие холодным блеском кованого металла. Два круглых вращающихся диска с острыми шипами заменяли чудовищу ноги. Такими же шипами было усеяно и само существо.

– Питикаль! – выкрикнуло чудовище непонятное слово и направило вслед убегавшей женщине свою уродливую конечность. Черный шар с яркими выступами, весь искрящийся молниями, стремительно понесся в сторону несчастной. Не попадись ей под ноги случайное ведро, и не споткнись она об него, женщина неминуемо бы погибла. Страшный снаряд пролетел над ее головой, лишь опалив волосы. Ударившись о землю в нескольких шагах от остолбеневших людей, шар разорвался с грозовым грохотом. Послышался оглушительный взрыв и треск. Воздушной волной собравшихся сбило с ног.

– Питикаль! – снова крикнуло это ужасное создание и направило свою страшную конечность в сторону перепуганных людей. Новый снаряд, зловеще искрясь молниями, вылетел из коварного жерла, неся неминуемую смерть.

Метнувшись откуда-то сверху, синяя молния прочертила небосвод, осветив окрестности, и вонзилась в ядовитый черный шар. Тот зашипел, упал на землю неподалеку от ошарашенных жителей деревни и исчез, оставив еще одну обгоревшую яму.

– Остановись, демон! Во имя света Рениуса! – раздался голос с противоположной стороны.

Голос принадлежал юноше – может чуть постарше, чем Зал. Одет он был в необычную, но красивую одежду: облегающий костюм сине-зеленого цвета, покрытый неведомыми волнистыми узорами, казалось, испускал успокаивающее голубоватое сияние. Вроде и обычная ткань, но на руках и ногах можно было заметить небольшие и изящные пластины доспехов, непостижимым образом крепко держащиеся на материи. Шлем с красным камнем на вершине, словно литой сидел на голове незнакомца, особым образом прикрывая его лоб. Впрочем, камень довольно часто изменял свой цвет, видимо подстраиваясь под состояние владельца. Пояс воина покрывали изображения птиц. В руках он держал круглый щит, на котором из центра равномерно расходились пять лучей. На ногах были коричневые сапоги с отворотами. Под отворотами можно было заметить металлические звезды – по обоим сторонам на каждом сапоге.

– Я – Салватер-Рениус, и я не позволю тебе творить свое злое дело! – юноша прыгнул и оказался между демоном и людьми.

– Питикаль! – взвизгнул демон и послал в сторону незнакомца несколько черных шаров подряд. Они ударились о щит, отскочили и погасли.

– Синяя молния Рениуса! – крикнул воин. В его руках внезапно появилась синяя молния, которую он со всей силы метнул в противника. Прочертив небосвод, ярко осветила она своим светом место трагедии.

Чудовище увернулось, и орудие возмездия ушло в землю. Дикий грохот снова заставил людей закрыть уши и упасть на землю. Монстр выпустил в сторону того, кто ему помешал расправиться с безвольной жертвой, еще несколько черных шаров, которые выбили из рук спасителя новую молнию.

– Проклятый демон! Кольцо Хранителя! – крикнул Салватер-Рениус и взмахнул рукой. К демону понеслось желтое облако, на лету принимавшее форму широкого кольца. Долетев до цели, оно захватило руки и плотно прижало их к туловищу.

– Исцеляющие силы Рениуса!

Воин развернул свой щит обратной стороной, от которой, словно от чистого зеркала, отразился солнечный свет. Приняв призрачный сине-зеленый оттенок, солнечный луч упал на заключенного в кольцо демона. Жуткое тело того задымилось и окуталось едким черным дымом.

– Исцеление! – прохрипело сраженное чудовище и на глазах у всех рассыпалось в пыль. Лишь кучка серого пепла, на которой лежал тлеющий уголек, напоминала о его существовании. Камень на шлеме воина из красного превратился в белый. Сам же незнакомец повернулся к ошарашенным людям и спросил:

– Вы что, здесь демонов разводите, что ли?

Айме сделал шаг вперед и сказал:

– Простите, Владыка, но мы не понимаем, о чем вы говорите. Что такое «демон»?

Юноша немного смутился от такого обращения, но ответил:

– Напавшее на вас существо и было куклой-демоном. Это уже третий, которого я встретил по дороге сюда. Только я не Владыка. Можете называть меня Рениусом или Салватер-Рениусом.

– Но у нас никогда не было таких странных существ!

– Теперь уже есть! Собственно поэтому я и оказался перед вами, – их спаситель подбросил свой необычный щит правой рукой вверх, а левой поймал уже медальон, который он ловко приладил на грудь – там, где было сердце. Лучи звезды на медальоне ярко засверкали.

– Господин, Владыка Рениус! – из толпы выбежала супруга вождя и кинулась на колени перед воином в шлеме. – Спасите моего мужа, молю Вас! Всеми богами заклинаю!

– Встаньте! Немедленно встаньте с колен! – резко прервал ее паренек. Его камень снова принял красный цвет. Было в его голосе что-то твердое, чего женщина не посмела ослушаться. С его помощью и с помощью Айме она поднялась с земли.

– Вы говорите, у вас пропал муж?

– Да, Владыка! – утирая слезы, проговорила Леда.

– Ее муж и сын до сих пор не вернулись, – объяснил Айме. – Такинаку – вождь нашей деревни. Мы все обеспокоены его пропажей.

– Ради Создателя, не называйте меня Владыкой. Когда это произошло?

– Уже дней пять тому назад, – сквозь прорывающиеся рыдания безутешная супруга вождя рассказала об обстоятельствах исчезновения Такинаку и ее сына. – Найдите его, Владыка, прошу Вас!

Неожиданно ее ноги вдруг подкосились и она чуть не рухнула на землю. Хорошо, что Айме вовремя ее подхватил. С помощью односельчан женщину усадили на лавку.

Рениус нахмурился, а камень на его шлеме потемнел, приняв темно-синий оттенок. Видно было, что известия его не обрадовали, а искать Такинаку как-то не входило в его планы.

– Что-нибудь еще у вас произошло? – спросил он, помолчав минуту, обдумывая положение.

– Деревья умирают! – крикнул кто-то из толпы. – Скоро нечем будет детей кормить.

– Может быть, вообще уходить придется! – добавил кто-то другой.

– Почему это вы должны уходить? – удивился воин.

Шаман поднялся и осмотрел собравшихся:

– Лучше всего об этом расскажет тот, кто передал эту весть. Зал! Пойди сюда!

– Иди! – Кори легонько подтолкнул сына в спину. Делать нечего, пришлось выходить вперед.

– Он как раз должен был рассказать о том, что он услышал вчера на реке, но на нас напало это чудовище. Сейчас ты можешь спокойно все рассказать, с самого начала, что там произошло. Мы готовы выслушать твой рассказ.

И юноше пришлось в очередной раз пересказывать, уже известную историю, о теку, речной королеве и ее словах. Затем он перешел к единорогу. Лицо Рениуса все больше мрачнело. Когда Зал закончил историю, он произнес:

– Я должен осмотреть это место. Но мне нужен проводник.

– Зал покажет вам дорогу. Полагаю, он не откажется помочь вам, – сказал Айме. – Однако, вы, наверное, голодны с дороги? Леда, пожалуйста, приготовь нашему гостю что-нибудь поесть.

To koniec darmowego fragmentu. Czy chcesz czytać dalej?

Звезда должна гореть. Легенда о рыцаре-драконе

* * * * *

* * * * *

* * *

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również