– Олаф, начинаем разгон частиц! – скомандовал Генри – вывести показатели энергетической установки на оперативный экран.
Олаф сразу же прильнул к экрану, на оперативном экране вышло окно с диаграммами, цифрами и графиками. До остановки разгона осталось полминуты.
– Эксперимент по протоколу начинается со стратегического применения, дальняя группа Кайрос-2, от вас жду подтверждения готовности. – Генри выдавал команды, тем временем самостоятельно изучая оперативную информацию в своем компьютере о состоянии Лабриса. Также вывел на экран эфир с дальнего объекта Кайроса-2, с которым присутствовали показатели сейсмической активности в месте предполагаемого удара.
– Мистер Сайнсхолл, мы готовы к приему. – в наушнике Генри получил подтверждение с полигона. Также он уже заметил, что энергетический блок по всем показателям был готов к своему первому применению. Также для себя он вывел эфир с камер, которые были направлены на установку. Его глазам предстало красивое зрелище. Установка 80 метров в высоту излучала синеватое свечение, что означало, что снаряд уже теплится внутри Лабриса и только ждёт, чтобы его выпустили в нужном направлении и дали команду снести все что будет на месте его падения. Также по приборам были заметны сильные вибрации вокруг Лабриса, что было нормой и не пугало никого из команды Генри.
– Олаф, задай курс для снаряда Лабриса. – после отдачи такого приказал, Олаф сразу же начал работать на своем компьютере, а Генри тем временем заметил, как установка начала двигаться. В купе с сильной вибрацией процедура прицеливания представляла собой пугающее зрелище, так как разгонная труба весьма заметно прыгала при движении, однако на то были свои причины и они были учтены при проектировании этого оружия, так что опасаться было нечего.
– Генри, вектор задан. Показатели энергетической установки в норме, параметры снаряда и показатели в разгонной трубе в норме. Дальний полигон Кайроса-2 готов принимать снаряд. – прозвучал в наушнике голос Джеффа.
– Инициирую запуск снаряда. Лабрис, огонь! – отчеканил словами Генри.
Сразу как он договорил, на экране транслирующий Лабрис произошла яркая синяя вспышка. На момент подпрыгнули показатели самой установки, но сейсмические датчики, установленные вокруг Лабриса, не зафиксировали нештатных изменений. Температура, напряжение, уровень заряда частиц, все опустилось до минимальных значений. Запуск прошел как нельзя лучше. Осталось наблюдать за снарядом и логическим завершением его жизни в виде уничтожения полигона. На оперативном экране, на который перевел взгляд Генри были видны показатели Лабриса, напротив которых начинала загораться зелёные индикаторы, один из которых подтверждала команда Кайрос-1, по своим приборам, другие показатели требовали подтверждения приборов ближнего объекта Кайроса-2, который располагался в полукилометре от Лабриса и помимо приборов требовали также визуального подтверждения нормального состояния установки. В верхней части экрана транслировался эфир с высотного беспилотника, камера которого захватила снаряд Лабриса, который очень быстро набирал высоту и скорость, из-за чего очень быстро он пропал с экрана. Однако на экран сразу же вывели самое четкое изображение снаряда, чего хватило для анализа.
– Генри, снаряд диаметром 4 метра набирает рост. После вылета диаметр был 4 метра, на момент его выхода из под наблюдения диаметр составил 15-17 метров. Наблюдается синее свечение, скорость около 10-12 километров в секунду. Оставшееся время до прилета снаряда около 8-9 минут. – Джефф, слегка радостно растягивая окончание фраз, но все же преимущественно спокойно, отчитался Генри.
– Генерал Хаммер, запуск прошел успешно, как все и и ожидалось. – проговорил Генри в свой наушник.
– Да, мистер Сайнсхолл, мы наблюдаем. С нетерпением ждём демонстрации непосредственно огневой мощи. Хотел у вас узнать: наши спутники зафиксировали только лёгкое гравитационное и сейсмическое изменения в районе ближнего Кайроса-2, сейчас изменений нет вовсе на всем пути предполагаемого полета снаряда. Ни один из наших приборов сейчас не фиксирует ничего, неужели так будет проходить каждый запуск?
– Генерал Хаммер, вы правы в своем вопросе, так будет проходить каждый запуск. Противник не будет иметь возможности четко отследить места запуска и предполагаемые места падения снарядов Лабриса. Военные, насколько мы знаем, не привыкли для поиска вооружения противников использовать гравитационные и сейсмические датчики, а значит наше оружие для них невидимо! – спокойным голосом и с улыбкой объяснял Генри.
Его переполняли эмоции, которые ему уже было тяжело сдерживать. Работа, которой он посвятил много времени, которая отняла у него семью, но дала возможность изменить мир к лучшему, положить конец войне и вернуть человечество к мирному образу жизни, уже была завершена. Осталось только наблюдать за тем как его идеи, выраженные в чертежах и записях, обретают материальный вид, а также приносят практическое благо всему Объединению. Из мысленного блаженства Генри был возвращен в реальность голосовым оповещением в наушниках о готовности к наблюдению удара снаряда Лабриса.
– Джефф, изображение с камер и спутника на оперативный экран.
– Понял, сэр. До удара снаряда осталось 30 секунд, БПЛА установил визуальный контакт. Диаметр снаряда приблизительно 22-23 метра. Скорость снижается, сейчас около 8 километров в секунду. Показатели в норме. – в наушнике Генри получил всю важную информацию и сейчас его взгляд вместе со всей командой был прикован к оперативному экрану.
На основной части экрана было изображение с БПЛА, на котором снаряд, представлявший собой уже шарообразный сгусток энергии, с отчётливым голубым свечением, создающий гравитационные колебания из-за чего были заметны визуальные колебания, искажающие прохождение частиц света через снаряд, создавая вид плотной оболочки снаряда. Снаряд летел без какого либо заметного следа, без каких либо звуков. К берегам Мавритании, над гладью северной части атлантического океана, минуя любые радары и датчики, не привлекая взглядов и не вызывая подозрений летело воплощение смерти и разрушения, которое должно поставить точку в войне, которая уверенными шагами ведёт человечество к катастрофе.
Кажется, Генри перестал даже моргать, чтобы не пропустить момент удара. И он его застал.
На экране начало происходить что-то невообразимое. После прилёта снаряда в ту же секунду изображение с БПЛА показало своим зрителям рост огромного столба земли и пыли. Камера расположенные вокруг места удара, на расстоянии около километра успели снять немногое: огромный пласт земли перед одной из камер поднялся по визуальным оценкам на высоту около тридцати метров, после чего рухнул, будто огромный воздушный корабль на камеру, после чего изображение прервалось. Картинка сохранялась на дальних камерах и с беспилотника. Разрушения несли масштабный характер. В радиусе около полутора километров от места непосредственного удара с высоты было невозможно что либо разглядеть из-за огромных столбов пыли. БПЛА переключился в режим эхолокации позволяющий иметь примерную картину того, что происходит внизу. По данным стало понятно, что в эпицентре создалась воронка от удара диаметром около полутора-двух километров. Глубина воронки составляла около 150 метров, такие параметры были заданы при разгоне частиц снаряда Лабриса. Однако оценить точно не представлялось возможным, так как вся воронка была, как будто вскопана огромной лопатой. Огромные пласты земли были перевёрнуты. Самая глубокая часть воронки была 150 метров в глубину, самая высокая возвышенность от земляных глыб составляла около 80 метров относительно изначальной плоскости земли на месте удара. Стоит ли говорить о том, что от макетов танков, укрепленных строений и техники ни осталось и следа. Разрушения носили действительно ужасающий характер. Столб пыли поднялся на высоту около 100 метров, однако из-за ветра он достаточно быстро уходил в сторону и опускался. Постепенно открывалась полная картина последствий удара.
Как и показал эхолокатор, в воронке находились пласты земли в абсолютно хаотичном порядке. От воронки исходили трещины шириной от двух до семи метров и длиной до пятидесяти метров. В радиусе около километра от края воронки также были разбросаны пласты земли, но уже не такие большие как в самой воронке.
Приборы, находившиеся в районе воронке, были уничтожены, успев только записать визуальную картину удара, а также зафиксировать сильные гравитационные изменения, сейсмическую активность на небольшой глубине, огромной силы вибрацию. Однако, никаких неприятных факторов, по типу ударной волны, радиоактивного или химического загрязнения, скачков температуры не было зарегистрировано. Это означало, что Лабрис идеальное оружие. Может настроить его на уничтожение определенной территории, с определенным радиусом основной воронки, при этом минимизировать потери вокруг этого места и сделать возможным быстрый проход живой силы к эти местам так как не будет останавливающих факторов по типу радиационной или химической угрозы. В голове Генри уже рисовались планы, на которых удары Лабриса настраивались на малые мощности, разрушая укрепления, военную инфраструктуру врага. Он понимал, что можно было настроить снаряд таким образом, чтобы глубина воронки была совсем небольшой, соответственно все постройки наземные будут уничтожены, а вот сопутствующие разрушения будут не такими большими, что даст возможность в короткие сроки привести нужное место в порядок.
– Мистер Сайнсхолл – обратился Джефф к Генри, который внимательно изучал журнал удара, хронологически отслеживая каждый показатель – Все показатели пришли в норму, дальняя группа Кайрос-2 готова дать отчет по визуальному контакту с местом удара.
Да, Кайрос-2, слушаем вас. – Генри перевел свое внимание с анализа показателей на очевидцев удара.
– Мистер Сайнсхолл, коллеги, докладываю результат визуального наблюдения удара снаряда Лабриса. – начал свой доклад глава наблюдателей – До момента непосредственного удара установить визуальный контакт человеческим глазом, а также современными средствами противовоздушной обороны и средствами радиоэлектронного обнаружения установить место и вообще само наличие снаряда в непосредственной близости от места удара не представлялось возможным. Наши приборы молчали даже во время удара. Визуальный контакт был установлен за несколько секунд до удара, нами был замечен шарообразный объект, испускающий голубое свечение, которой вошёл в землю, после чего визуальный контакт был закрыт поднявшимся столбом пыли. Звуковое сопровождение представляло собой гул от подъёма земляных пластов и их последующее падение. Никаких звуковых волн от самого удара не последовало. Приборы зафиксировали только гравитационные возмущения в эпицентре удара, а также последующие сильные, но не глубокие сейсмические активности на поверхности всей воронки удара. Дальнейшее наблюдение было невозможным в связи с большим заслоном пыли. Сейчас пыльные столбы поднялись на высоту до ста или ста пятидесяти метров, мы наблюдаем и делаем вывод о том, что от равнинной местности полигона ничего не осталось. Макеты строений, хозяйственных построек и боевой техники уничтожены, мы не можем определить их местонахождение. Потенциальная живая сила противника полностью уничтожена. На расстоянии пяти километров от эпицентра значимые последствия удара отсутствуют. Сейчас все приборы показывают значения до удара, все показатели в норме, незапланированных показателей не обнаружено. Доклад окончен, мистер Сайнсхолл. – голос в наушнике Генри замолк.
– Благодарю вас за работу. – ответил Генри и сразу же переключил звук в наушнике, чтобы его эфир вещался на весь зал.
– Генерал Хаммер, докладываю вам о полностью успешном завершении испытания стратегической части программы Лабрис! – радостно сказал Генри и в тот же момент в зале раздались аплодисменты и радостные возгласы всего коллектива. Сам Генри был очень рад этому результату. У него в голове уже рисовались мысли о скором завершении войны и последующем ликовании народа, в шуме которого, он сможет вернуться к семье и все им объяснить, правда, уже с другим именем, внешностью и, вероятнее всего, в другой стране Объединения.
– Мистер Сайнсхолл, поздравляю вас. Наблюдатели министерства обороны подтверждают ваши доклады, отличный результат! Ждём тактической части испытания, а затем шампанское и на конвейер вашу разработку друзья! – в голосе Хаммера слышался явный оптимизм и впечатление. Такой интонации от высшего военного чина Генри ни разу не слышал. Видимо, под впечатлением находились не только учёные, разработавшие оружие, но и те, кто будет это оружие применять.
– Джефф, уровень готовности к тактической части эксперимента переводим на жёлтый. Олаф, готовь энергетическую установку для тактического удара, Кайрос-2 ближний от вас жду подтверждения готовности и последующий визуальный контакт. Ребята, закончим работу и всем напитки за счет заведения! – Генри передался оптимизм генерала Хаммера, только он смешался с головокружением Генри от успеха и дал ему огромный прилив сил и оптимизма, который начал гнать Генри вперёд будто щенка, который бежит за брошенной костью.
После этих слов, по залу прошли небольшие смешки, однако общий настрой был схож с настроением Генри. Все работники уже мысленно отмечали победу, осталось совсем немного.
– Генри, установка готова, вектор и сила удара отрегулированы, Кайрос-2 ближний готов к наблюдениям. Можем начинать разгон. – эти слова обрадовали Генри, уже вот-вот будет закончена эта история с войной нынешней и наверняка всеми последующими, с таким оружием Объединение принесет мир всему населению Земли.
Генри стоял перед оперативным экраном, он хотел на большой картинке увидеть начало конца этой войны.
– Олаф, начинай разгон, как разгон завершится, сразу же выпускаем снаряд. – передал Генри команду, затем снял наушник и хотел просто наблюдать.
На экране он снова увидел голубое свечение разгонной трубы. Показатели набирали обороты, но находились в норме. Разгонная труба опустилась и практически лежала параллельно поверхности земли под установкой. В этот раз тряска трубы была визуально сильнее, однако показатели вибрации оставались в границах нормы. Генри держал наушник в руке, понимая, что судя по оперативному экрану, все готово к удару и уже готов был отдать приказ на инициирование запуска. Сейчас он почувствовал, как он лично и его команда входят в историю, и хотел быть наедине со своим творением в этот момент, видя перед собой только важные показатели и само его творение.
– Генри, все готово. Вектор задан, снаряд готов. Кайрос-2 подтвердил готовность наблюдений. – Джефф доложил по наушники Генри всю необходимую информацию для запуска снаряда – но затем сбился и решил добавить. – Секунду, наблюдаю повышение вибрации сверх нормы и растущую нагрузку на одну из второстепенных опор установки.
Генри не услышал этих слов и потерял контроль над своим наблюдением, не желая вновь возвращаться к мыслям о настоящем, а только витая в будущем, где уже есть победа, мир и спокойствие всего Объединения и Мира в целом.
– Инициирую запуск снаряда. Лабрис, огонь! – произнес Генри.
В этот момент он смотрел на экран и не ожидал увидеть то, что там произошло.
Голубое свечение на секунду увеличило интенсивность, что означало готовность снаряд вылететь из разгонной трубы. Но разгонная труба упала. Генри успел лишь увидеть как она надломилась в двух местах у основания и на выходе. Синее свечение вырвалось у основания и произошла сильная вспышка, ослепив объектив, а затем сигнал с камеры пропал вовсе. Изображение с беспилотника вывелось само на основной экран, там были видны только столбы пыли, однако вскоре и с него картинка пропала, оповещая о потери сигнала. Все приборы, которые передавали сигнал от места предполагаемого тактического удара, а также около самой установки молчали. Сигнала не было ни от одного из них. На оперативном экране были видны только оповещения о потери сигнала с разных камер и летательных аппаратов, которые поочередно переключались оператором. Было изображение со спутника, но оно не давало четкой картинки для оценки произошедшего. Поверхность не показывалась под плотным облаком пыли, и четкость изображения не давала возможность понять произошедшее.
В голове у Генри зазвенело, он оцепенел. Он не слышал никого и ничто, только отчётливый звон, который оглушал его разум, мысли и тело. Он стоял как вкопанный, держа наушник до сих пор около рта, и его стеклянный взгляд был прикован к экрану, которой до сих пор перебирал изображения с работающих камер, которых было не так много и они не давали возможность для понимания ситуации.
Генри из шока вывел Джефф, который подбежал и начал трясти за плечи Генри, из-за чего он выронил наушник.
– Мистер Сайнсхолл, очнитесь! – с ужасом в глазах кричал Джефф – Связи нет ни с Кайросом-2, ни с каким либо прибором в радиусе фиксации эксперимента, мы понятия не имеем что происходит в радиусе трёх километров вокруг , черт возьми! Полная тишина, ни один беспилотник не отзывается, Генри, что делать, черт тебя подери! Хаммер требует доклад, очнись уже!
Тряска вывела Генри из шока, он отошёл от Джеффа, поднял наушник. На вид он был весь бледный, он чувствовал, как ему становится холодно от ужаса. Он чувствовал каждый удар своего сердца, который внушал страх в его разум, но он вернул себе контроль над собой же и начал думать, что делать.
– В воздух поднять вертолет с ближайшей базы для визуального контакта с Кайросом-2. Пусть возьмут все гравитационные анализаторы и эхолокаторы для понимания что происходит внизу. На оперативный экран вывести запись с камер оперативной Кайроса-2 сейчас же! Доклад Хаммеру отложить на неопределенный период, отключите их от общего канала, Джефф, ты общаешься с ними. Я должен понять, что произошло.– как только Джефф договорил, на оперативном экране показали запись с зала Кайроса-2.
Учёные находятся по своим местам. Начальник Кайроса-2 у своего рабочего места около него ещё около пятнадцати человек. Судя по всему, когда Генри отдал приказ инфицирования удара, у них заминал зелёное оповещение. Начальник Кайроса-2 что-то скомандовал, звук отсутствовал. Генри наблюдает нормальный рабочий процесс, но спустя несколько секунд на экране происходит что-то невообразимое и камера теряет сигнал.