Гельфида стояла в дверях и молчала, а Солон привстал с постели. Не очень хотелось покидать Милену именно сейчас и отказываться от того, что могло бы между ними быть, но он знал, что в другое место нужнее.

– Ты пойдешь? – спросил принц у Милены.

– Нет, я отдохну. Раз уж с тобой отдохнуть не получилось, отдохну одна.

И она проводила Солона настолько суровым взглядом, что в её глазах читалось "После такого не смей больше приходить ко мне" или что-то вроде этого.

Но Солону это было совсем не важно.

Среди дюжины могильных плит было очень много грустных и убитых лиц. На окраине городского кладбища полуэльфы устроили новое, для своих падших собратьев. Люди Акры и Аглун Хед были захоронены поодаль, но тянуло почему-то именно сюда.

Это место словно являлось обителью тоски и отчаяния. Оно не было устроено как братская общая могила для людей – здесь каждому полагался могильный камень с выбитыми на них именами погибших полуэльфов.

Четыре камня в длину и три в ширину – это место вполне могло бы стать и городской достопримечательностью, только вот вряд ли будет. Не любят полуэльфы вот так вот афишировать своё горе. И не делают из несчастий представлений.

Несмотря на то, что каждого из погибших любили по-своему, для одной из могил было уготовано отдельное внимание. Возле могильной плиты с именем "Трандуил Эрмине эр Эльм Васхе" столпились и Клай, и Рой, и Фрэй, и Бэй, и Трур, да и ещё много кто.

– Прощай, брат, – сухо произнёс Клай и низко поклонился.

– Навеки в наших сердцах, – дополнил Фрэй и тоже поклонился. – Да покроется твой саван серебром.

– Твоя охота окончена, – дополнил Клай.

Рой едва сдерживал слезы. Видно, что не все остатки чувств были убиты в Слепых Охотниках.

Геррер тоже стоял здесь, крепко сжимая теплую руку Гельфиды. Плечо ещё побаливало, но на ноги он встал окончательно. Всё-таки архимаг Арциус был вдобавок еще и очень хорошим врачевателем, пусть и не очень человеколюбивым персонажем.

То, чем он поил Геррера, могло и смутить, особенно то, что большинство снадобий было сделано на основе обычной водки. Именно водка не давала ему даже на короткое время прийти в полностью трезвое состояние, и он почти двое суток был немного пьян.

Даже тогда, когда приходила Гельфида для их общей вечерней молитвы, он был не в самом адекватном состоянии. Арциус – жуткий жулик. Но Геррер и в трезвом состоянии, скорее всего, сдался бы. Не было у него выбора тогда, не было и сейчас. Теперь Гельфида, ставшая необычайно милой с тех пор, сжимала его руку, и отпускать её Геррер не хотел. И не отпустит, рука-то эта теперь его.

– Я не знаю, что я должен говорить в таком случае, – сказал Геррер Клаю.

– А ничего и не надо, – ответил ему полуэльф. – Это не твоё горе, а наше.

– Ты считаешь, что эти жертвы оправданы? – вставила своё слово Гельфида.

– Хочешь сказать, что бедолаги из Акры справились бы и без нас? – удивился Клай.

– Не справились бы, – сказал неожиданно появившийся Бэйрон.

Он был одет в чистый парадный костюм, чем отличался от всех остальных потасканных и оборванных полуэльфов. Он нервно теребил свою правую руку, но та, как показалась Герреру, не выдавала никаких признаков жизни. Он прятал её под рукавом одежды, и рукав этот спускался аж ниже пальцев.

– И я про то же, – дополнил Клай, так и не обернувшись.

– А я не про то, – грозно сказал Бэйрон. – Мы не добились ничего, жертвы напрасны. Разве ты ничего не понял? Нараки исчезли не просто так. Сокровище Лазурной Юдоли оказалось ложным, и они отступили бы и без нас.

– Как смеешь ты говорить, что жертвы напрасны? Немало ли людей спасли мы?

– Немало. Но не приди вы, пало бы разве что чуть меньше. Мы как раз компенсировали это нашими потерями.

– Не говори так. Наша цель – спасать людей и мы…

– Каждый из двенадцати пал, зная, что погибает за правое дело, – сказал молчавший до этого Фрэй.

– Когда всё решится и образумится, откроем здесь мемориал, – ответил Бэйрон, еще раз поглядев на могильный камень Троя. – Ничья память не будет забыта.

– Что образумится, Бэйрон? – спросил Клай.

– Сокровище утеряно. В руках Энтоэна фальшивка, и её можно выкинуть на потеху детям. Но есть кое-кто, кто знал о настоящем. Знал, но ничего не сказал.

– И кто?

– Тот, кого мы убили несколько дней назад.

– Ринк? – спросил Рой.

Бэйрон погладил могильный камень Троя, и, прошептав пару слов на лигимийском, сухо проговорил:

– Да. Он знал всё.

– Не мог, – сказал Геррер. – Он пытался добыть Сферу Вечности, и для этих целей хотел использовать меня. Мы проникали вместе в Академию, это значит, что он так же считал, что этот макет был оригиналом.

– Или усыплял бдительность. Или узнал позже, но он знал. Привел Ферцена в Семансор, чтобы повести по ложному следу и нас, и нараков. И у него это за здравую душу получилось. Если бы не один небольшой нюанс. Мы убили его. Однако всё же по ложному следу нас он пустил.

– Но откуда ты знаешь, что Ринк знал больше? – поинтересовался Клай.

– Оттого, что он был не один, у него были и сообщники. Некоторые остались живы. Одного из них – рекрута Ханта мне удалось поймать и вывести на чистую воду.

– И ты об этом мне ничего не говорил? Не кажется ли тебе, что лучше знать об этом и мне? И остальным.

– Не лучше. Как видишь, среди нас оказалось немало гнили и изменников. Ринк, этот Хант… Я уверен, что есть и ещё кто-то. Милиэр наобещал золотых гор Ханту, а Хант, неопытный юнец, всецело доверился ему и следовал за ним. И когда Ринку наконец-то удалось узнать всю правду, он оставил Ханта, предав и его.

– Я так полагаю, что Ханта вы тоже убили?

– Нет. Но, будь уверен, ему плохо. Толка от него никакого, поэтому он будет изгнан из братства и отправлен на все восемь сторон. Но убивать его никто не будет, итак слишком много смертей. Ринк был умен, он был опасен, его следовало ликвидировать. Хант глуп, даже и мечом обращаться толком не умеет, опасности никому не принесет.

– Так Хант сказал, где находится Сокровище?

– Нет. Он и не знает. Мне удалось узнать, что Ринк вышел на правильный путь, а когда вышел, предал Ханта и других сообщников. Но Ринк знает. Повторяю, Клай, Ринк знает.

– Ринк знал, – уточнил Фрэй.

– Гневу это не помеха. Он умеет общаться с мертвыми.

– Что? – встрепенулся Клай. – Получается, что он может войти в контакт с мертвым Ринком Милиэром и тот всё ему выложит?

– Всё, – сказал Бэйрон. – Всё до малейших деталей. Мёртвые не могут сопротивляться таким, как Гнев.

– Тело Ринка было сожжено, как и полагается,– встрял в разговор Рой.

– Сожжено? – удивилась Гельфида. – Тогда почему эти похоронены?

Она махнула рукой в сторону могилы, находящейся справа от могилы Троя.

– Традиция, – сказал Клай, не поворачивая к ней своего лица. – Падших в бою или ушедших от старости мы хороним, изменников же и предателей сжигаем. Тризну отпеваем по всем.

– Предание огнём считается недостойным у вас? – спросил Геррер.

Он вспомнил, что ларманцев принято сжигать, но прах хоронить, а вот традиции карнарцев по этому поводу он не знал. Наверняка, отличается она не сильно.

Раздался легкий порыв ветра, и он встрепенул пепельные волосы Клая, закрыв всё его грустное лицо. Уже стемнело.

– Нет такого понятия как "недостойность" среди Слепого Охотника, – сказал он. – Есть другое. Когда мертвое тело предается земле, душа его не покидает сразу Лазурную Юдоль, у неё остается время попрощаться с родными и близкими, с родными местами. Душа сожженного тела отправляется сразу в Ущелье Рока, туда, где в конечном итоге оказывается каждый полуэльф, состоящий в рядах Слепых Охотников.

– История красива и прекрасна, – перебил Клая Бэйрон. – Но предательство огню не завершит роль Ринка в этой истории. Если Гневу удастся поднять Милиэра, всё окажется более удручающим, чем мы могли бы рассчитывать.

– Из огня да в полымя, – сделал вывод Фрэй. – А я-то уже думал, что, по крайней мере, на ближайшее время все беды окончены.

– Война никогда не будет закончена, – сказал Бэйрон, – Тем более, что она только началась. Есть только один выход из данной ситуации, но он трудновыполним. Мы должны во что бы то ни стало найти хранилище Сокровища раньше нараков.

– На этот счет есть одна идея, – ответил Клай. – Энтоэн привёз с собой придворного мага Арциуса. Под личиной чудаковатого старика скрывается достаточно сильный маг, который гораздо сильнее, чем может показаться с первого взгляда.

– Ты чувствуешь в нём какую-то силу? – спросил Бэйрон.

– Да.

– Твоё чутьё в этом плане меня часто напрягает, потому что я не могу полностью в это верить. Слепой Охотник должен чувствовать врага за спиной, но не прилив какого-то волшебства.

– Но доселе я не помню, чтобы мои чувства нас подводили.

– Ты совсем как Скай. И не как Рой, – с чувством ностальгии произнёс Бэйрон, вероятно, вспоминая какого-то Ская.

– Если нам повезет, Арциус может попытаться вызвать дух Ринка Милиэра.

– Мне он не кажется сильным волшебником, – вставил своё слово Геррер. – Мне он кажется высокомерным и глуповатым стариком.

– И ты очень ошибаешься, – сказал Клай. – Мы должны найти Энтоэна. Он должен знать, где Арциус.

Солону тоже было грустно. Он бы с честью попрощался с полуэльфами, которые проливали за него кровь, только вот не знал никого из них. И теперь ему оставалось только жалеть, что так и не узнал. А ведь вроде неплохие ребята.

Возникал соблазн покинуть всё это и вернуться к Милене. Только вот захочет ли она его видеть теперь, после такого?

Вместо Милены его навестила другая девушка, и ей вновь оказалась Гельфида. Вслед за ней подошли Геррер и Клай, а так же ещё два полуэльфа, которых Солон плохо помнил – один постарше, а другой помоложе.

– Знаешь, где можно найти архимага Ациуса? – спросил у него тот, который второй раз за день представился Бэйроном.

– Да, он проживает на заброшенной кухне…

–Что он там забыл? – удивился Геррер.

– Он не хочет жить со всеми в гостинице, потому что сказал, что люди наводят на него тошноту, особенно богатые. Вот и сидит на кухне, там много банок и склянок, как раз, что он любит.

– Ты должен отвести нас к нему, – сказал Геррер.

– Я не думаю, что это хорошая идея, потому что вряд ли он захочет нас видеть.

Похоже, что Бэйрон тоже о многом, связанном с происхождением Солона, знал, потому что обращался к нему без надлежащих милостей, положенных принцу. Или же просто и сам Бэйрон имел достаточно высокий титул.

Хотя на самом деле Солону было совсем всё равно, как его называют – он-то знал, что ничего такого требовать к себе не имеет права.

– Зато мы хотим, – сказал Клай. – И это очень важно, мой принц, поэтому другого выхода ни у тебя, ни у нас нет.

Интересно, а сколько сарказма было в словосочетании "мой принц"? Судя по интонации Клая его там было. Нисколько не было.

– Я провожу, но уговаривать его ни о чём не буду.

– И не требуется.

Солону оставалось только кивнуть.

Ни одной свечки не горело в помещении, где находился Арциус, и до ужаса трудно была во всей этой темени найти старика. На кухне пахло не едой, как обычно, а чем-то неестественным, напоминающем смесь тухлых яиц и сосны.

Арциус безмолвно сидел и смотрел на какую-то бурую жидкость в колбочке, которая вздымалась, пенилась, и, похоже, кипела. Солону показалось, что она с минуты на минуту может взорваться и предпочел не приближаться к архимагу слишком близко. Всё-таки бывали случаи в Академии на занятиях алхимии, когда тоже учителя со званием архимага что-то случайно взрывали, и даже наносили этим самым ожоги себе или даже адептам.

– Архимаг Арциус, – чуть слышно проговорил Бэйрон, но старику хватило этого, чтобы услышать данную фразу и поднять голову.

– Зачем вы здесь? – гневно спросил Арциус. – Почему меня никто не может хотя бы на несколько часов оставить в покое?

– Потому что ты должен спасти мир, – сказал Бэйрон и едва заметно изобразил улыбку.

– Я его спасаю каждый день, просто вы этого не замечаете.

– На то мы и Слепые Охотники.

– И впрямь слепые. Вы и впрямь из этого ордена? Жаль, что союзниками нас назвать сложно, однако вражды я никакой с вами не замечал.

– И правильно делал, – сказал Бэйрон.

Арциус наконец-то оторвал глаза от колбочки и всмотрелся в лицо Бэйрона. Похоже, что увидел он мало, поэтому щелкнул своими сморщенными пальцами и на столе загорелись несколько маленьких свечек. Свет дневной не наступил, но теперь хотя бы спокойно можно было различать лица окружающих.

– Если кто-то приходит ко мне, – начал Арциус, – значит ему чего-то нужно от меня. Так чего нужно вам?

– Ты же архимаг, – сказал Клай. – Это высокое магическое звание, если я не ошибаюсь. Смыслишь ли ты чего-нибудь в некромантии?

– Я не знаю, откуда вы – из Семансора, Лармансиона или Эуврима, – ответил старик. – Но, насколько знаю, в каждой из этих крепостей есть сильный некромант.

– Я вижу, что знаешь больше, чем мы думали, – задумчиво проговорил Бэйрон. – Значит, возможно, Клай был прав. Наш некромант не подходит для этого дела. Он может поднимать мертвые тела, но наделить их тем разумом, которым владели они при жизни, не в силах. А ты в силах.

– С чего ты взял? – удивился Арциус. – Ты никогда не мог видеть меня в деле.

– Я хочу верить в то, что можешь. И я думаю, что тебе по силам дать нам пообщаться с одним нашим трагически погибшим другом.

– Трагически ли? – с присущей старику подковыркой поинтересовался Арциус.

– Не совсем трагически, – подтвердил Бэйрон, но постарался поскорее закончить именно эту часть разговора. – Но связаться мы с ним должны во что бы то ни стало.

– Я вижу, необходимость в этом очень велика. Но хочу спросить – что мне будет за это? Какова плата будет прилагаться мне?

Солон знал, что никакие деньги архимага не заинтересуют. Если ему понадобились бы деньги, он просто попросил бы у принца, и тот, скорее всего, дал бы ему. А запроси старик большую сумму – полуэльфы не смогут удовлетворить этим требованиям и уйдут ни с чем.

Арциус просто играется – сомнений больше оставаться не могло.

– Денег всё равно с собой нет, – сказал Бэйрон. – Как и веремени на ожидание. Ни единой секунды. Как тебе перспектива называться почетным другом Слепых Охотников?

– Не очень, – сконфузил лицо Арциус, чем слегка смутил Бэйрона.

– Тогда что? – не выдержал и спросил Клай. – Судя по тому, что у тебя есть – тебе нужно либо хорошее жилище, либо побольше инструментов для твоих опытов.

– Всё это у меня есть. А вот как насчет того, чтобы… Вы же ведь наверняка хотите узнать что-то очень интересное и важное у вашего мертвеца. То, чего не знаете. Явно же вы не собираетесь спросить у него, как дела и как жизнь внизу.

– К чему ты клонишь, старик? – сурово спросил Клай.

– Если это что-то материальное… Что-то, что вы пытаетесь найти при помощи мертвого духа. Прошу, чтобы вы мне отдали часть этого.

Солон сразу же заподозрил, что Арциус что-то знает. Не стал бы он просто так интересоваться этим. И слишком явный он сделал вывод о том, что Слепые Охотники собираются узнать, и что именно это вещь. Старик знал и явно хитрил, но сейчас это было не принципиально важно.

– Ты не знаешь, о чем ты говоришь, – усмехнулся Бэйрон. – Глупо полагать, что мы хотим выведать о какой-то вещи. Это могут быть любые стратегические сведения. А, быть может, мы действительно хотим узнать, как обстоят дела у нашего друга.

– В таком случае мне не будет полагаться ничего, хорошо?

– С чего ты взял, что мы согласились? – спросил Бэйрон.

– Четвёртая часть, – перебил полуэльфа Арциус. – И сможем приступить прямо сейчас.

– Мне нечего бояться. Я соглашусь на эту сделку только ради того, чтобы ты удостоверился, что получать тебе будет нечего.

Арциус всё же немного ухмыльнулся, но сразу отвечать не стал. Клай смотрел на него пронзительным и бешеным взглядом, а вот Бэйрон выражения своего лица не менял. Явно что-то обдумывал.

И как им удастся отдать архимагу четвертую часть Сферы Вечности? Это вообще возможно л? На какой-то момент Солон было решил, что лучше прямо сейчас рассказать всё Арциусу, но потом понял, что вряд ли полуэльфы одобрят это. И вообще он сомневался, оставят ли они его в живых.

– Или удостоверюсь в твоём обмане, – обратился Арциус к Бэйрону. – Известно ли вам, Слепые Охотники, что мне требуется для этого ритуала?

– Кость девственницы, кровь младенца? – с сарказмом предположил Геррер.

– Угадал, – улыбнулся Арциус. – Не зря я спас тебе жизнь. А ещё я хочу глаз горного тролля. Сможете достать?

– Ты в своём уме? – разозлился Бэйрон. – Не требуется ли для твоего ритуала кровь сумасшедшего старика?

– Разве что уши полуэльфа, – непоколебимо возразил Арциус.

Бэйрон сделал ещё более разозленный вид, и уже было потянулся за клинком, чтобы испугать Арциуса, но Клай движением руки его остановил:

– Успокойся, Бэйрон. Не думаю, что кому-то из нас по силам совладать с герром Арциусом.

– Молодец, – обратился Арциус к Клаю. – Всё, что нужно, у меня есть.

Бэйрон убрал левую руку с рукояти меча. Солон и не ожидал, что Слепые Охотники вообще могут выходить из себя.

– Ринк Милиэр, – сказал Клай. – Этого полуэльфа зовут Ринк Милиэр. Он наш бывший соратник…

– Что вы хотите от него узнать? – спросил Арциус.

– Я думал, что ты дашь нам с ним пообщаться, – возразил такому предложению Бэйрон. – И мы сами сможем сказать ему, всё, что должны.

– Хорошо, – перебил полуэльфа Арциус. – Я итак знаю, что вы хотите узнать. Ринк Милиэр был казнен вами. Мне удавалось с ним встречаться.

– Что? Как такое могло произойти?

– Неважно как. И я знаю, что именно вы хотите от него узнать. Я участвовал в битве, и я знаю, что Сокровище оказалось поддельным. Более того, я заранее об этом знал.

– Знал, но ничего не сказал? – возмутился Геррер. – Разве это справедливо?

– Я стараюсь по возможности не вмешиваться в ваши дела, и впредь буду стараться придерживаться той же стороны. Сокровище было перепрятано несколько лет назад моим старшим братом. Алькором.

– Алькор? – спросил Бэйрон. – Кто это?

– Я же сказал, что это мой старший брат. Более я ничего не раскрою, потому что кроме меня никто не знает его. Я скажу то, что никогда не собирался говорить вам – Сокровище в Новом Латьене, в усыпальнице Лицаира.

– Лицаир? – воскликнул Клай. – Легендарный Слепой Охотник, основатель нашего Ордена! Именно он начал эту войну с нараками, которая до сих пор не закончена!

– Именно он, – кивнул Арциус, словно пожалел о сказанном. – Арсикс Троерукий узнает об этом, и будет ещё одна битва.

– Ты мог предотвратить первую битву, – сказал Клай, – но не стал этого делать. Ты утаил от всех, что Сокровище ненастояще, и допустил столько смертей.

– Я не вмешиваюсь в ваши события. Я не нарушаю естественный ход вещей и ход истории. Я сторонний наблюдатель, я не раз говорил это Энтоэну.

– Тогда почему сейчас ты рассказал нам всё, что знаешь? – грозно спросил Бэйрон.

– Потому что вы обещали мне четвертую часть, – ответил Арциус и громко рассмеялся.

Глава 17. Усыпальница Лицаира

"Но до Лицаира две недели пути!" – кричал Бэйрон.

"У нараков есть перемещающие порталы" – вторил Клай.

"Нам не успеть" – поддакивал ещё какой-то полуэльф.

Но Солон не слушал их тогда, и не собирался слушать сейчас. Он снова и снова вспоминал о той силе, которую заметил в себе, когда выбирался из подземных темниц Акрского дворца. Он смог ослепить стражника солнечным светом, смог разглядеть какие-то светящиеся письмена на стене в камере. И теперь нити и загадки сводились в одно – всё это было связано со Сферой Вечности. И тем, что именно он, Солон, является Хранителем Лазурной Юдоли, как называли его полуэльфы.

В дороге Клай очень много рассказывал Солону о его истинном предназначении, но Солон не уделял этому большого внимания, так как устал от всего этого. И теперь что-то снова наклевывалось и, похоже, что это было куда страшнее прежнего.

Солон может управлять любой стихией, может управлять погодой, молнией, солнцем, ночью, луной, ему по силам даже остановить время. Только всему этому надо научиться, и Клай обещал, что поможет ему.

А если Солон будет убит, то его убийца унаследует все эти силы от него и сам станет Хранителем.

Хранитель Лазурной Юдоли – это властитель мира. И всех остальных миров, как дополнил тогда Бэйрон. В умелых руках Сокровище являлось бы короной, и даже жезлом Бога. Солон не знал, в каких богов верят полуэльфы, но, судя по всему, самый главный из них было очень грозен, и всегда носил при себе убийственный жезл. И именно с этим божеством Слепые Охотники сравнивали Хранителя. И его боялись больше всего.

Солон оставил Хайгли Рейхель регентом Акры, но девушку это, судя по всему, не интересовало нисколько. Неизвестно, чья кончина удручала её больше – Хигеля или Райва, но что-то не давало ей покоя. Понять её было можно, но и Акру было нельзя оставлять на произвол. Тем более после такого.

А в Латьен отправились пять тысяч воинов Аглун Хед, около пятиста полуэльфов (столь большое число получилось, так как из Семансора и Лармансиона прибыли на подмогу новые) и некоторые люди Стархоста, Радерхоста и Акры, но их было уже не столь много.

Солон сидел на Южном Ветре и ехал в авангарде, а подле него находились Бэйрон, Геррер, Клай, Фрэй и Гельфида. Так они рассекали весь север королевства. Акра была самым северным герцогством Эо Карнар, и на западе граничило именно с Новым Латьеном.

На самом западе Акрского герцогства находилась Солнечная Академия герра Сёгмунда, но никто не обращал на это внимания, лишь только Геррер сказал:

– А вот здесь, Гельфида, мы с тобой и познакомились.

Гельфида весело засмеялась в ответ на это, потому что она, похоже, всё поняла. В отличие от Солона, но Солон догадывался, что это знакомство представляло из себя нечто большее, чем просто знакомство.

– До сих пор жалею, что не заколола тебя там, – ответила девушка, только вот на этом месте Геррер смеяться не стал.

Они вообще всё время проводили вместе, а на привалах и вовсе Геррер не отпускал её из своих объятий. Поначалу Солон думал, что они муж и жена, но потом узнал, что знакомы они всего несколько недель.

А ведь выглядят они гораздо милее, чем Солон и Милена. Однозначно. И счастливей.

А ещё за Гельфидой без перерыва следовал какой-то снежно-белый сокол с красными глазами. Жуть какая-то, но Гельфида его, похоже, очень любила. Почти так, как свою лошадь.

Геррер вообще сказал ей твёрдое "нет", насчет этого похода, но та противопоставила ему не менее твёрдое "да" и в итоге всё закончилось победой Гельфиды. Она не слушала ни единого слова о риске, которым её так пугал Геррер, ставя в качестве контраргументов то, что за шаг до конца пути она остановиться не может. И что бросить всех не может. И что вообще никакого права у неё уйти нет, ведь она законный представитель Ордена Девятого Солнца, и второй по значимости его участник.

Сразу же за Академией войско миновало эльфийский пост лучников, и начались новые земли государства под названием Новый Латьен.

Они объехали лес у Академии стороной, но при его виде издалека Солону вспомнился весь ужас, что когда-то пришлось пережить ему там. Ему и ещё некоторым, которых, возможно, не увидеть уже больше никогда.

– Когда говорят о Новом Латьене, – рассказывал по дороге Клай, – многие начинают думать, что есть ещё и Старый Латьен. На самом деле ни такого государства, ни княжества нет. На этой территории раньше располагалось развитое эльфийское государство Латьен, но в ходе событий Последней Войны Аламонта оно было разгромлено и практически целиком уничтожено. Король Аддарх и Принц Амирх сбежали в Северный Эльфьен, а с ними и остатки их народа. Через несколько месяцев Аламонт и Дархард были разбиты, но никто их эльфов не захотел возвращаться в эти места. Они считали их проклятыми, и понимали, что ничего хорошего проживание на этих территориях не принесёт. Сейчас Новый Латьен богат реликвиями старого, главной же достопримечательностью является их бывшая столица, тоже Латьен. Мы чтим это место и поклоняемся ему.

– Мы оказались здесь, когда обнаружили, что эти места пустуют, – продолжил Бэйрон. – Вернее говоря и не мы, а наши предки. Постепенно здесь основалось новое государство, на этот раз полуэльфов. И, чтобы чтить старое, назвали его Новым Латьеном, или Лигимией, на нашем наречии.

– А столица? – спросил Геррер. – Почему вы не отстроили бывшую столицу?

– Не имеем на это права. У нас есть своя столица, но она небольшая, гораздо меньше, чем Аглун Хед и тем более Айвин Клум.

На поясе Солона висел короткий меч, но он даже не представлял себе, как его использовать. Опыта, полученного им в немногочисленных тренировках с лордом Эсгрибуром, вряд ли хватило бы, чтобы защитить себя. Оставалось только надеяться на то, что боя не будет. Или, в крайнем случае, получится сбежать.

Земли Нового Латьена мало чем отличались от земель Карнарии, разве что населенные пункты вроде деревушек встречались тут заметно реже. А так всё те же леса, зелёные луга, и вся та же луна висела на ночном небе. А с неё смотрели Арсикс и Гнев, замышляя какую-то новую кознь.

Солон очень надеялся на то, что путь их будет лежать через какую-то реликвию прошлого, например, Латьена-города. Или, хотя бы, неплохо было бы увидеть какой-нибудь городок полуэльфов, посмотреть на то, как живут эти необычные и новые для сознания Солона существа.

Но ничего такого не появлялось, и, в конце концов, Солон перестал ждать. Что ж, хотя бы усыпальницу легендарного Лицаира он увидит. А это уже в какой-то мере честь. Не факт только, что он переживёт этот момент.

– Знаешь, что ты должен делать, Энтоэн? – спросил Клай у принца, когда яркое летнее солнце перевалило за зенит.

– Сломя в голову кидаться в бой? – предположил Солон.

– Нет. Не должен. Ты вообще не должен обращать внимания на то, что происходит. Ты должен искать вход в усыпальницу. И всё. Потому что вряд ли Лицаир сможет впустить туда кого-то, кроме тебя.

– Понятно.

– Ты готов?

– Да, готов.

– Ты готов? – громче спросил Клай.

– Я же сказал, что готов. Почему ты спрашиваешь об этом ещё раз?

– Потому что мы приехали, – недовольно улыбнулся Клай и его взгляд устремился вдаль.

Солон ужаснулся. И действительно, как только они обогнули последний холм, взгляду открылась огромная гробница. Состоявшая целиком из белого камня, он была уже наполовину развалена, но вряд ли кем-то позабыта.

Размером она больше напоминала не склеп совсем, а целый мавзолей, и вокруг гробницы располагались маленькие склепы, в которых, судя по всему, покоились тела тех Слепых Охотников, кто был чуть менее важен, чем сам Лицаир.

– Нравится? – спросил Клай у Солона.

– Не издевайся.

– И так знаешь, что нет, – сказал Геррер.

– Вернее говоря, нравилось бы, – дополнила Гельфида. – Но только не сегодня.

И после этих слов она обнажила свой полукривой клинок.

– Рановато, – сказал ей Солон. – Здесь нет врагов.

– В самый раз, – сказал вместо Гельфиды Клай и повторил то же самое действие, что и она.

Послышался громкий звук бесчисленного множества шагов и на противоположной стороне поля начали появляться нараки. Много, они заполонили чуть ли не весь видимый взор, и Солон убедился – их здесь было не меньше, чем людей и полуэльфов.

Теперь уже можно паниковать, подумал он. Но бежать некуда. Он должен выполнить то, что поручили ему. Выполнить то, что обязан.

– Понабежали, – проворчал Фрэй, жадно пошевелив носом, словно уже предвкушая то, как будет убивать нараков.

Но враги не торопились кидаться в бой. Из всей этой гигантской кучи вскоре отделились два всадника и направились в сторону войска полуэльфов и людей. Арсикс и Гнев сидели не на лошадях, как земные всадники, а на странных существах, напоминающих что-то среднее между обычным конём и огромных лесным вепрем. Наверное, на Ардрриме не водились лошади, поэтому приходилось пользоваться такими чудовищами, как эти.

– Владыка ждал вас! – закричал Гнев издалека, как только оказался в радиусе слышимости.

Бэйрон и Клай синхронно переглянулись и поняли, что именно они должны отправиться на переговоры. Так они и поступили.

– Что вы делаете здесь? – спросил Клай, едва приблизившись.

Они всё равно предпочитали находиться на расстоянии, чтобы избежать непредвиденных обстоятельств.

– У нас к вам тот же вопрос, – ответил Гнев.

– Вы знали, когда мы прибудем сюда, – сказал Бэйрон.

– Да. Иначе было бы неинтересно. Конечно, мы могли бы прибыть сюда раньше и забрать сокровище себе, но давно почивший Лицаир всё ещё почему-то не пускает нас внутрь Вы прибыли как нельзя кстати, потому что, судя по всему, проход откроется только Хранителю. Вам же хватило ума взять его с собой?

– До него вы не доберетесь, – резко перешёл на грозный трон Клай.

– Я не думаю, что великий Клаудемир Вурраэ запретит мне это сделать, – усмехнулся Гнев, – Владыке и мне очень хочется соединить наши войска в бою, но я из-за милосердия предлагаю вам покинуть Долину Лицаира и отправится обратно, оставив нам Хранителя.

– Что? – спросил Бэйрон. – Зачем нам это?

– Чтобы жить, – Гнев рассмеялся, но Арсикс его веселья не разделял, всё так же безмолвно сидя на чудовище и внимательно наблюдая за происходящим.

Нарачья лошадь Гнева тоже оскалила свои зубы, и было заметно, что их у неё аж два ряда. А может, и три, издалека было сложно разглядеть.

– Те, кто воюет под именем Его Святейшества Блакварда, не отступают никогда, – гордо произнёс Бэйрон. – И никогда не проигрывают, даже перед ликом смерти.

– Мы пробьёмся к Сокровищу боем и умастим себе дорогу кровью врагов своих, – дополнил Клай. – Кровью Гнева Осквернённого и Арсикса Троерукого, кровью собратьев, но не отступим никогда.

– Два раза Владыка не будет предлагать, – ответил Гнев. – Если вы расценили моё милосердие как оскорбление, так искупите же его кровью.

– Вы погибнете, – сказал Клай. – И ты, Гнев, и ты, Арсикс.

Арсикс снова никак не отреагировал на слова в свой адрес. Он все так же сидел на нарачьем аналоге лошади и только сейчас малейший отблеск улыбки отразился на его губах.

– Не переоценивай свою мощь.

– Поднять знамена! Поднять мечи! – закричал Бэйрон, оголив своё меч и махнув им вверх.

То же самое мгновенно повторил и Клай, затем Гельфида, Фрэй и Геррер. Вокруг начали раздаваться звуки железа, которое вытаскивало из ножен, и звуки боевого клича, возвещающего о скором начале боя.