Хруст городской булки

Маузер номер один

Карточка 1428. Ивангород. 1971. Учительница

А вот что ещё рассказывают. Однажды с Лениным в одной камере сидел старый, но крепкий такой мужик. Сам он про себя говорил, что родился 14 декабря 1825 года. Вот как на Сенатской площади грянули выстрелы, так он и родился. И всю жизнь был он против. То отказывался яти писать, то в услужение к сапожнику в городе Гори идти, а однажды даже сбежал из казармы и полгода ходил в бурлаках. Как его звали, мужик и сам не помнил, потому каждый день выдумывал новое имя.

Ленину мужик сильно понравился – настоящая соль земли и революционер настоящий. Но было у того мужика хитрое умение – делать многое из ничего. И пока Ленин из мякиша мастерил хлебницы, мужик тот смастерил пистолет Маузера.

И когда того мужика повели на этап в Хабаровск, пистолет он отдал Ленину, а тот вручил его своему охраннику Петелькину. Петелькин был молодой и горячий, но стрелять быстро наловчился, да так хорошо, что потом его на армейские курсы забрали, где он учил всех меткости и политической грамоте.

Вот только от маузера пришлось отказаться – проиграл его Петелькин в карты одному молодому чекисту, допустим Чугрову. А тому пришло задание – расстрелять целый эшелон пленных профессоров, монахов и зажиточных крестьян.

Выстроил их Чугров, достал маузер, а у самого руки дрожат. Первого расстрелял, второго, а на третьем заметил, что чем больше стреляет, тем лучше маузер в руке лежит, отдачи никакой, и даже не греется. Чугров повеселел и за два часа со всем управился. За это его наградили тогда хлебным пайком и отрезом сукна на штаны.

А потом и карьера у Чугрова пошла в гору, да так пошла, что скоро пришлось из собственного маузера застрелиться. Тогда пистолет достался другому юному чекисту, которого направили раскулачивать под Хабаровском деревни. Юный чекист, допустим Бугров, приехал пылкий и в кожанке. Солдаты выстроили перед ним семью: мужик крепкий, баба его статная, дочка-херувим да сын-нефилим.

Бугров встал, руку в бок упер, прицелился, а выстрелить не может. Не жмёт палец на курок, как чужой. Упал тогда Бугров на колени и расплакался. А мужик подошёл, маузер у него из рук вытащил, да дуло откусил. Потом и остальное доел.

А Бугров встал с колен и погнал солдат из деревни личным кортиком Колчака. Причем гнал до самой тайги, а там уже медведи своё дело сделали.

Деревня же та потом исчезла. С мужиком, семьёй и чекистами. Как и не было их никогда. Только местные сказывают, что по ночам мужик какой-то поле засеивает и в ту же ночь урожай собирает. А потом из хлебного мякиша строит летучий корабль, на котором хочет сбежать в Америку. У него там родня какая-то и планы.

Как появился советский пломбир

Карточка 319. Горький. 1966. Технолог мясокомбината

Считается, что Анастас Микоян привёз рецепт пломбира из Америки. Документы какие-то приводят, истории рассказывают, как он по заводам ездил. Так вот ерунда это полная. Советский пломбир придумали в Одессе в одном подпольном казино, которое днем работало как диетическая столовая.

После того как в 17 году отменили капитализм, вместе с ним исчезала еда, одежда, мыло и много чего такого, что отличает человека от животного, если верить классикам марксизма. Тогда в Кремле допили морковный чай и ввели Новую экономическую политику, попросту капитализм, но под контролем красных чиновников. И тут такое началось, чего и при царе не бывало.

Появилась тьма частных столовых, ресторанов с пальмами в кадках, портных и швей, лоточников, обувных мастеров и скорняков. И казалось, что жизнь налаживается.

А некоторым и не казалось, потому как во многих местах разгульные рестораны с осетрами имели потайные комнаты с рулетками, картами и согласными на многое официантками. Честный нэпман мог отвести там душу и оставить немалую часть дохода, так что довольны были все.

Но чем дальше от столиц, тем меньше веселья. Исключением стала портовая Одесса, где всегда было весело, а при НЭПе радость полилась просто стахановскими темпами. И особенной популярностью пользовалось одно неприметное портовое казино, в которое стащили лучшую мебель из разорённых барских имений, а управляющим поставили бывшего ресторатора. Хоть вход и был через неприметный пакгауз с красной лодкой на крыше, зайти туда считал своим долгом каждый капитан иностранного государства. Надо ли говорить, что официанты имели звания, а барышни проходили такой строгий медицинский отбор, что позавидовал бы сам Чкалов.

О казино прекрасно знали в Москве и даже помогали кадрами. А причина была проста: поставить в казино можно было что угодно – от штанов до коммерческой тайны. И второе сэкономило много золота и валюты молодому советскому государству.

И всё шло хорошо, пока в Одессу не прибыл пароход с туристами, среди которых оказался Воллес Адамс, владелец фабрики мороженого в Шотландии, нескольких штатах США и в Мексике. Он оказался настолько очарован казино в пакгаузе, что решил прекратить своё путешествие по СССР и остаться в Одессе до окончания поездки. Компетентные органы, разумеется, пошли навстречу.

Да только зря. Воллес оказался опытным игроком и, как потом узнали, своё дело он начал как раз с карточных выигрышей. Особенно в Мексике. Уже на второй день в Москву прилетела горестная телеграмма с жалобой на гостя. Вместо ответного письма в Одессу снарядили целый отряд катал ещё царских времен, которых отправили на самолете в сопровождении партии особо ответственных девушек.

Отряда хватило на четыре дня. Всё это время по всем тюрьмам и тайным игорным домам собирали резерв. Отправлять его не стали, потому что Воллес неожиданно исчез из казино и отправился на экскурсии. Казалось, что история закончилась, но скоро фигуру мороженщика опять заметили под красной лодкой. Нужны были решительные меры.

Тогда Сталин вызвал к себе Микояна и напомнил о славном прошлом Анастаса. Напомнил и очень прозрачно намекнул, что Микоян должен нарушить давний обет не брать в руки карты, потому что ситуация опасная.

Сам Микоян был человек строгий к детям, но радушный к гостям. Вежливый, но требовательный. Он прекрасно понимал всю ситуацию, но ещё в юности он запретил себе брать в руки карты, потому что мог обыграть кого угодно и пару раз был бит шулерами. Но сейчас другое время – и если Микоян не возьмёт в руки карты, то его самого возьмут в ежовые рукавицы. Микоян согласился, сел в самолет и уже вечером оказался в казино.

Тем временем Воллесу намекнули, что приезжает из Москвы сам Микоян! Очень он хочет посмотреть на такого талантливого игрока и раскинуть с ним пару партий. Воллес возбудился и даже отказался от домашнего вина, которое полюбил всей душой.

Микояну потребовалось три дня игры, чтобы отбить всё у Воллеса. Но последний не сдавался и скоро спросил, как долго почта СССР делает переводы в валюте. Микоян мягко поднял руку и предложил поставить рецепт своего мороженого. Воллес долго думал, потом согласился, но предсказуемо проиграл. На этом капиталистический делец решил остановиться, потому что дальше только продажа рецепта кетчупа.

Поскольку карточный долг дело святое, договорились, что через год Микоян приедет в США и получит нужные документы. И надо отметить, что Воллес не обманул, и они с Микояном долго состояли в переписке.

Удивительные всё-таки дела творились во время НЭПа.

Из тетради И. О. Саврасова

В данной истории очень много подробностей. Очаровывает момент с красной лодкой, и в эту историю хочется поверить. Но нет. Микоян ездил в США в 1936 году, а НЭП начали сворачивать уже в конце 20-х. Так что эту историю можно назвать городской легендой, одной из тех, что привлекает редких туристов и занимает командированных. И она обросла подробностями, как корабль ракушками.

Но также стоит отметить выбор места действия – Одесса. Город-трикстер, город на берегу моря, город специфического юмора и говора. Разумеется, подобный сюжет мог бы приписать себе и Архангельск, но Одесса добавляет правдоподобности происходящему.

Советский след в британской классике

Карточка 2913. Свердловск. 1979. Преподаватель в ПТУ

Весьма популярно мнение, будто Толкин описал во «Властелине колец» противостояние Запада и Красного Востока в лице соцлагеря. Но это не так. Иногда чёрная кошка в чёрной комнате оказывается в ней просто потому, что там у неё миска с водой. И никакого тайного смысла.

Однако есть в биографии писателя один момент, который многие исследователи обходят стороной, а именно – служба в МИ-6. Вполне возможно, что сама разведка Её Величества не особо распространяется об этом, чтобы не бросать тень на гордость Альбиона.

Известно, что в январе 1939 года Толкин прошёл обучение на криптографа, но дальше ничего не пошло. Или его перевели на секретную службу с особой миссией?

Нам известно, что в 1940 году Толкин находился в Карелии, о чем остались воспоминания в медвежьих углах. Из доступных источников нам стало известно следующее.

С началом «Зимней войны» между СССР и Финляндией Британская корона вышла на контакт с тогдашним президентом Кю́ёсти Ка́ллио. Лучшие спецы Британии должны были вести агитационную работу среди местного населения и призывать переходить на сторону финнов. Ездили они по самым глухим местам, где было бы удобно сформировать антисоветские партизанские отряды. Толкин был выбран как знаток скандинавской мифологии. Однако работа немного затянулась и продолжилась некоторое время и после войны.

Летом 1940 года Толкин находился в отдалённом поселке Пэрсе (ударение на первый слог), ныне вымершем. И в тот момент советская военная разведка прочесывала отдалённые районы и ловила финских диверсантов. Передвигались они на лошадях, поскольку ни один автомобиль не мог преодолеть карельских направлений. А первый внедорожник ГАЗ-64 появится только в 1941 году.

Члены отряда носили темные плащ-палатки и постоянно закрывали лицо шарфами от мошкары. Приехав к поселку Пэрсе, они обнаружили недружественное отношение немногочисленных местных. Командовал отрядом капитан Згуленко, который позже осел в Венгрии и принял активное участие в событиях 1956 года.

Толкин понял, что в лучшем случае его ждёт расстрел, и потому прикинулся немым, за что получил крепкий дружеский подзатыльник. Отряд Згуленко ушёл, а Толкин подал рапорт об отставке.

Подобные совпадения не могут быть случайными. И хоть никакого противостояния цивилизаций в романе «Властелин колец» нет, какие-то образы, навеянные карельским инцидентом, там есть, осталось только лучше их изучить с привлечением более обширного исторического и этнографического материала.

Из тетради И. О. Саврасова

Самое поразительное в данной карточке – дата. Первый официальный перевод «Властелина колец» вышел в 1982-м из-под пера Зинаиды Бобырь. То есть информант читал книгу в оригинале и был большим поклонником, раз потратил столько сил и времени на поиски информации о Профессоре.

Другой вопрос – зачем ему была нужна эта мистификация, ведь оценить её глубину могли считанные единицы. Вполне возможно, что таким образом он пытался сбежать в выдуманный мир Средиземья, но слишком глубоко завяз в нём. С другой стороны, это наименее деструктивный способ переживать реальность.

Масоны в глубинке

Карточка 1798. Минск. 1968. Штукатур

Дело было ещё до появления «Жигулей». В поселке Сизый Яр, что на реке Чушке, появились масоны. Ложа целая.

О том, что в Яру что-то не так, быстро смекнул местный участковый. Он обратил внимание, что появились люди, которые зарплату получают вовремя, а водку не берут. Ни пива, ни даже вина красного, ничего. То есть самогонщики, не иначе. А самогонщики – это хоть не звёздочки, но ступенька к ним хорошая.

Стал участковый за ними следить и обнаружил, что собираются они на квартире директора магазина «Овощи-Фрукты». А раз собираются, значит, организованная группа. Точно звёздочка. А если у них пистолет есть, так ещё и часы наградные. Участковый продолжил наблюдать, а в голове схема крутится, как их взять тепленькими.

Однажды участковый этот взял у пионеров-астрономов телескоп и стал через него наблюдать за квартирой директора. А посмотреть было на что: масоны собрались, надели фартуки, перчатки, руки пожали и сели кругом. И говорят что-то, а руками не машут. Участковый расстроился, что у пионеров нет технологий, подходящих на этот случай. Даже решил в «Пионерскую правду» написать письмо возмущенное.

Решил тогда участковый участника какого на испуг взять. Дождался конца заседания и проследил за мужичком небольшим, инженером на местной ТЭЦ. Прижал его участковый и говорит: мол, знаю я всё про ваши дела самогонные, пиши явку с повинной и всех сдавай. А мужичок пиджак поправил и пригласил на следующую встречу.

Так участковый стал масоном малого градуса. А как попал в ложу, так сразу и жизнь пошла – звездочки скоро новые прилетели, предложения о переводе в столицу области посыпались и даже билет лотерейный попался, а по нему мотороллер «Вятка».

Но ничем добрым не мог ответить участковый. Закона масоны не нарушали, членские взносы платили исправно, дети-золото. Загрустил участковый. И на следующем собрании встал и говорит: «Товарищи масоны! Не могу я так. Много хорошего вы для меня сделали, а отплатить мне нечем. Просите чего хотите, только не табельное оружие». Рассмеялись масоны по-доброму и говорят: мол, не надо. Это мы тебе благодарны, что Сизый Яр в тишине и покое живет.

Расплакался участковый, обнял всех да и отправился в столицу области служить вместе с «Вяткой». Только так и не узнал, что масоны давным-давно выиграли в нарды у кого-то под Ереваном бочки дубовые. И по ночам ставили коньяк, а потом меняли его на дефицит всякий и запчасти к «Волгам». И тем подрывали экономику страны.

Пионеры на страже

Карточка 2061. Архангельск. 1971. Сотрудник райкома

Агент ЦРУ Кристофер Саммерс проснулся совершенно разбитым. Только ковёр, в который его закатали накануне, спасал тело и голову от распада. Болело всё и всё хотело уподобиться ракете – с треском улететь куда-нибудь и сгореть.

Справа раздалось непонятное «вжжж», которое сменялось легким хрустом и тихим свистом. Саммерс повернул голову – рядом крутилась юла. Над ней белело большое круглое лицо мальчика лет десяти. Красный галстук неприятно резанул глаза.

– Очухался, гнида? – мальчик неожиданно пробасил.

Саммерс хотел что-то ответить, но не мог подобрать нужные слова. Всё-таки русский язык невероятно сложен. Проще было сегрегацию победить, чем выучить все тонкости и спряжения.

– Как я здесь очутился? Ты кто? – Саммерс с удивлением обнаружил, что хрипит.

– Вопросы здесь задаём мы, и у нас их очень много.

Голос был откуда-то сзади и более взрослый. Скоро его источник наклонился над Саммерсом. Это был подросток в отглаженной белой рубашке и с пушком над верхней губой. Удивительно, подумал агент, но на всех агитационных плакатах пионеров рисовали без усов и последствий борьбы с прыщами.

– Митька, крутани ещё. Похоже тут до кого-то не доходит.

Круглолицый раскрутил юлу сильней, и тут Саммерс вспомнил дрейдл на семейных праздниках. Теплые воспоминания детства наполнили его тоской глубиной с Гранд Каньон.

– Послушай, дядя, всё мы о тебе знаем. Ты попал к нам по туристической путевке, решил посмотреть «Золотое кольцо» и Ленинград. В твою задачу входило также связаться с «кротами» в НИИ Среднего машиностроения, чтобы получить от них данные по термоводородной ракете. Всё мы знаем. Мы за тобой долго следили. Говори, гнида, где твой радиопередатчик и самолет!

Усатый пионер сглотнул и пнул ковер. Ковер тихо застонал. Дрейдл в голове стал раскручиваться сильней. Усатый продолжил.

– Убить мы тебя не убьём, сколько приехало, столько и должно уехать, порядок знаем. Но пока ты не скажешь, где твой передатчик и самолет, будешь тут лежать.

– Какой передатчик? Какой самолет? Я простой американский турист. Я очень хотел посмотреть Кострому, прикоснуться к старой русской архитектуре, купить платок для невесты Дженнифер.

– Митька, он не понимает. Давай сразу, а то опоздаем на линейку.

Где-то зашуршали газеты, и Саммерс приготовился, что его будут бить ими. В лучшем случае в газеты ничего не завернут. Митя ещё раскрутил юлу и хорошим басом начал читать.

– За последнее время ученые СССР создали немало работ, разоблачающих концепции реакционной буржуазной идеологии, идеологии антикоммунизма. Советские философы, экономисты, историки разоблачили буржуазные концепции единого индустриального общества.

– Нееет! – Саммерс сам не понимал откуда у него взялись силы кричать.

– … «государства всеобщего благоденствия», теорию «конвергенции», деидеологизацию общественного сознаниям и другие измышления защитников отжившего строя.

Митя остановился, чтобы выпить воды из чашки с каким-то ушастым зверем. После встряхнул газету и продолжил.

– Лихорадочные попытки апологетов империализма придать «наукообразную» форму своей клевете на социалистическое общество вызывают необходимость не только не ослаблять борьбы с буржуазной идеологией, но и непрерывно наращивать усилия в этой борьбе. Исключительное значение приобретают консолидация и объединение усилий всех прогрессивных мыслителей, создание единого фронта борьбы против…

– Хватит. Нет. Я всё скажу. Только не надо, больше, пожалуйста, – голос Саммерса сорвался на всхлипывания.

– Смотри-ка, Митька, как его корежит. Ну давай послушаем.

– Самолет, на котором я должен был отправить данные, лежит в овраге за рекой. Вы её называете Байдога. Передатчик в подвале за старыми мешками с картошкой.

– В каком доме, гнида?

– Который с красноармейцем на торце.

Усатый и Митька приподняли ковер и напоили агента теплым молоком с медом, а потом подложили подушку под голову.

– Митька, я сейчас беру Козла и Гриню, пойдем проверим и решим. Ты его не трогай теперь, а после звонка начинай выводить на норму.

Саммерс неожиданно для себя сладко закрыл глаза и сквозь сонную истому слышал шаги, звуки запираемой двери и тихие мелкие переговоры, в которых обсуждалось, что приготовить на ужин.

Очнулся агент от телефонной трели. Митя поднял трубку, посопел в неё и что-то достал с полки. Потом присел на маленький стульчик перед ковром.

– Всё нормально. Нашли и самолет твой, и передатчик. Сейчас я тебя буду возвращать.

Саммерс неприятно поёжился. То ли от пробуждения, то ли от ожидания новой пытки. Митя совсем другим басом неожиданно начал: «В одном густом тропическом лесу жил да был очень забавный зверёк. Звали его Чебурашка».

Саммерс завороженно вытянул шею и полностью растворился в истории о неведомом звере. В его голове вновь закрутился дрейдл, а тоска растворилась в тепле ковра и голосе мальчика.

А отряд усатого пионера стал победителем в соревнованиях по сбору металлолома, получил вымпел и путевки в лагерь на берегу реки Байдоги.

Из тетради И. О. Саврасова

Решительно не понимаю, что здесь творится. Какой-то пионерский роман в общей тетрадке. Насмотрелись кино вместо школы и фантазируют. И ведь не лень было записывать или переписывать. Как это вообще здесь оказалось-то?

Ракетная правда

Карточка 560. Чебоксары. 1985. Слесарь-инструменталист

О существовании сообщества «Ракетная правда» знали только его участники. Удивительная конспирация, которой могли бы позавидовать даже организованные преступные группы того времени, позволила сообществу прожить не один год, а два. И только трагический конец истории позволил сохранить для истории хоть какую-то информацию.

Сообщество «Ракетная правда» сложилось во время работы в колхозе студентов Барнаульского университета. Старшекурсников отправили собирать картошку, и одним вечером между студентами исторического и физического факультетов завязался спор и примате точных и гуманитарных наук. Довольно банальный и набивший оскомину спор того времени перерос в бытовую драку, которую остановил университетский стукач, когда вернулся из поселка с несколькими бутылками самогона. Студенты уселись за стол и продолжили выяснять, кто выше и важней.

К утру они поняли, что различий у них меньше, чем думалось, а о сходствах они говорят разным языком, отчего исходит недопонимание. Оставшуюся часть сельхозканикул группа держалась вместе и выбирала дальние участки работы. В последнюю ночь перед отправкой домой свершилось самое главное – в недостроенном коровнике студенты в тонкой тетради записали первые строки «Ракетной правды», своеобразного кодекса поведения и жизни. Тетрадь замотали в кирзу и потом доставали только на собраниях.

Появление любых официальных или неофициальных сообществ среди студентов – типичное и естественное явление для молодых людей, не обремененных заботами взрослой жизни. Но «ракетчики» прониклись собственными правилами настолько глубоко, что студенческая шутка переросла в нечто куда более серьёзное.

Разработанная студентами философская и этическая концепция выглядела крайне наивно даже для конца 60-х и рассматривала человека как механическое устройство, существующее во времени и социуме. При этом чувствуются отголоски хоккейных матчей, что будет заметно ниже. «Ракетчики» наизусть заучили содержание тетради на случай, если её необходимо будет уничтожить. Всего сохранилось десять заповедей, которые могли в первом варианте сильно отличаться, так что можно считать итоговый вариант вершиной мысли. Вот они:

– Ты цельный, когда вас трое: Ты, Она, Друг.

– Избегай власти над собой и под собой.

– Ты машина, вышедшая за грань механизма.

– Окружая себя машинами, ты делаешь их выше и приближаешь к себе.

– Нет никаких сил, кроме твоей слабости.

– Лучший удар – щелчок.

– Ты ракета, летящая через варианты прошлого.

– Будущего нет, пока ты туда не прибудешь.

– Чтобы ты ни сделал, ты всё сделал правильно.

– Твое слово – твое дело.

Если посмотреть непредвзято, то ничего особо страшного, кроме юношеского максимализма, в этих правилах нет. Однако они отличались от идеологических установок того времени, и студенты здраво рассудили, что «Ракетная правда» может выйти боком и в лучшем случае простым отчислением.

После поездки на картошку «ракетчики» регулярно собирались на квартире студента Симбирского. Скорей всего это псевдоним, поскольку все участники сообщества взяли себе фамилии по старым названиям городов. Так что к Симбирскому приходили Удинский, Тверской, Пермский и так далее. Символическим застольным меню стали чай и вареная картошка, которые символизировали тепло дружбы и место силы, что их объединило. Другим важным элементом была фигурка стукача, которую накрывали стаканом. Стукача делали из спичек и желудей, что должно было говорить о его двойственной натуре, одна часть которой стучала, а вторая примирила их деревенским алкоголем. На собрании студенты обсуждали правки и новые расширения для «Правды», спорили о трактовке тезисов и возможности включения идей из религиозных учений.

В обычной жизни студенты изображали поверхностное знакомство, огрызались в случае необходимости и только изредка могли кивнуть друг другу на плечо, словно указывая на перо или волос.

Конспирация сообщества строилась на том, что в него никого не принимали. Вообще. Сложность с расширением донесения идей планировалось решить позже, после составления нормального списка вопросов и ответов.

Но сбыться планам «ракетчиков» было не суждено. Первым за твердость убеждений поплатился Рыбинский. Он решил окружить себя машиной для массажа после лыжных походов. В её основе были двигатели от дрели и венчики для взбивания. В какой-то момент деревянное ложе, к которому крепились массажёры, переломилось – и Рыбинский погиб от удара током, усугубленного глубокими ранами от венчиков.

После похорон лучший друг Рыбинского Екатеринбургский пришёл к выводу, что отныне не сможет быть цельным, а любое решение – правильное. Поэтому пригласил невесту на шампанское и завтрак. Вместе с недопитой открытой бутылкой он оставил открытыми и газовый кран.

Вятского за выдающиеся успехи в учебе после института стал звать один «почтовый ящик» по ядерной тематике. Но Вятский не мог представить себя лаборантом, а потом директором, потому просто скрылся в неизвестном направлении, и дальнейшие поиски ни к чему не привели.

Царицынский отправился одним осенним выходным в лес, где и погиб. Его тело нашли в шалаше, который он построил из подручных материалов и где даже успел обустроить какой-то быт из будущего, по своим представлениям, разумеется.

Милиция и КГБ заинтересовались ситуацией и местного «стукача» пригласили на общение. Тот честно рассказал про историю, которая была на картошке, и указал на участников заседания.

Последних вызвали на разговор и настоятельно попросили не увлекаться столь радикальными идеями, потому что страна нуждается в героях, а выходит что-то не то. По итогам именно этого разговора капитан Самарский и оставил записи «Ракетной правды», которые долго лежали в архивах. А само сообщество с того момента перестало собираться, тем более что участников на всякий случай распределили в города по их псевдонимам.