М: Звучит странно, но если не хочешь вдаваться в подробности, не надо. Я всё же пожелаю тебе удачи, хотя убеждена, что потратишь время впустую. А я спать.

В: Сладких снов, ворчунья.

Если раньше его слова заставили бы меня улыбнуться, то сегодня я не смогла остановить слёзы. Я поняла две вещи. Во-первых, моя проверка не давала стопроцентного результата, а во-вторых, Лис любил меня и хотел признаться в этом. Но что будет, если он узнает, что я это Муха? Та самая закомплексованная неудачница с караваном страхов и обид на весь мир. Я уже чувствовала невыносимую боль потери. А ведь мы даже не были вместе. И то, что я потеряю Вервольфа, я тоже знала. Засыпала я на мокрой от слёз подушке.

Завтрак сегодня был ранний, и я на него не пошла. Сославшись на головную боль, я осталась в номере. Сделала себе чай и посмотрела на эклеры. Мысль о том, что Лис тоже всё понял, не давала мне покоя. Вчера я долго не могла уснуть. Думала, как же мне всё узнать наверняка. Вспоминала всё, о чём ему рассказывала, стараясь выудить что-то такое, о чём известно было лишь нам двоим. И кое-что я всё же придумала. Но до того, как я смогу осуществить свой замысел, я не должна показывать, что между нами что-то изменилось.

К автобусу мы с девчонками пришли чуть раньше парней и уже сидели на своих местах, когда вошли они. Я знала, что Лису будет достаточно одного взгляда, чтобы понять, какое смятение происходит в моей душе. Теперь я слишком хорошо его знала. Ещё вчера, глядя на него, я бы решила, что он снова хмурится и злится. Но сегодня я понимала, что это беспокойство. Он переживал. Проходя мимо, он не сводил с меня глаз, старался за несколько секунд понять и оценить моё состояние. Горыныч был верен себе.

– Черёмуха, привет. Выглядишь неважно.

– Привет. Спасибо, я старалась, – пытаясь изобразить на своём лице приветливую улыбку, ответила я.

Горыныч тоже улыбнулся. Лиса же провести было намного сложнее. Уже через несколько минут, когда они устроились на своих местах в конце автобуса, я получила сообщение. Звук в своём телефоне я предусмотрительно отключила.

В: Доброе утро. Как настроение сегодня?

М: Доброе. Лучше, чем вчера.

В: Значит, мне не показалось, что вчера ты была немного агрессивной?

М: Ты, как всегда, прав. Мне мать звонила. Впервые она сделала это сама. Хочет встретиться, а я даже представить не могу зачем.

В: Что будешь делать?

М: Братец-медвежонок просит сходить к ней. Мне же понадобиться всё своё самообладание и мужество для этого разговора.

В: Раз подобного раньше не случалось, думаю, это что-то важное. Зная тебя, уверен, будет нелегко. Просто думай о хорошем.

М: Со мной это не работает. Говорят, выбрав дорогу, чтобы уйти от судьбы, мы именно там её и встречаем. Вот это мой случай.

В: Снова загадки? Что ты имеешь в виду?

М: Да так. Не бери в голову. Лучше скажи, как вчера всё прошло?

В: Ты тоже оказалась права. Она не пришла.

М: Я этого не хотела, честно. Хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. И что теперь? Ты говорил, что это чуть ли не последняя возможность.

В: Постараюсь что-нибудь придумать. Может посоветуешь?

М: Если объяснишь, почему такая срочность, может и посоветую.

В: Завтра, а возможно уже сегодня вечером, она встретиться со своим парнем, и всё может измениться.

Я не сразу поняла, что означают его слова. Может он решил, что я передумаю уходить от Антона, как только увижу его? Но потом до меня дошло! Лис ведь знал, на что способен Антон. Он боялся за меня. Я и сама боялась. Я знала, что Антону не понравится моё решение расстаться. Всё очень усложнилось. И если сейчас я посоветую Вервольфу хватать свою любовь и никуда больше не отпускать, то последствия будут намного хуже. Ко всему прочему, Лису предстоит разрываться между мной и Арфой. Прокрутив всё это в голове, я еле сдерживала слёзы. Этого Антон Лису никогда не простит. Учитывая его возможности, его жестокость и задетую гордость, пострадаем не только мы с Лисом, но и наши близкие.

– О, нет! – прошептала я. – Что же мне теперь делать?

Пока я знала одно – Антон ни в коем случае не должен узнать о чувствах Лиса ко мне. И о моих чувствах тоже никто не должен узнать.

М: Ты же не собираешься умыкнуть её прямо у него из-под носа?

В: А это хорошая мысль! Спасибо, Мух.

М: Да ну тебя! Так нельзя. У неё тоже должен быть выбор.

В: Так я и не отрицаю. Но чтобы он у неё был, она как минимум должна узнать о том, что значит для меня, и что я всегда буду рядом.

М: Но если она до сих пор со своим парнем, значит у них всё хорошо?

В: Ты тоже до сих пор с Тигром, и всё совсем не хорошо.

М: Я скорее случайность, чем закономерность. Не равняй по мне других. Я больше не могу писать, буду занята некоторое время, а напоследок всё же скажу: не торопись, обдумай всё хорошенько.

Из автобуса я выскочила чуть ли не самая первая. Я надеялась, что Лис не успеет натворить глупостей до тех пор, пока я не выясню, догадался он обо мне или нет. Только тогда я смогу решить, что делать дальше. А пока я старательно его избегала, не оставляя ни малейшего шанса поговорить со мной.

Работала я сегодня на автомате. Все мои мысли были заняты решением головоломки: как сделать так, чтобы всем было хорошо. Уже сидя на трибуне и наблюдая за соревнованиями, я отчётливо понимала – без жертв не обойтись.

В этот раз, когда вышли наши зеркала, я смотрела не только на Лиса. Теперь я видела их совсем по-другому. О своих друзьях Вервольф всегда отзывался с огромный теплотой. Для меня они тоже стали близкими и родными. То, что в последнее время я перетягивала внимание Антона на себя, позволило им немного расслабиться. А теперь из-за меня всё может стать намного хуже, чем раньше. Злить Антона ни в коем случае нельзя. Если Лис знает меня, как Лику, то достаточно будет сказать, что он для меня ничего не значит, и я без ума от Антона. Тогда всё останется, как прежде. Я буду единственной жертвой. Если же он догадался, что я – Муха, то убедить его в этом будет почти невозможно. Он ведь знает обо мне всё, знает, как я отношусь к Антону, как отношусь к нему. Он не оставить всё, как есть. И вот тогда пострадаем мы все.

Я смотрела на ребят, и их танец меня мало интересовал. Сегодня они были в чёрно-белых костюмах. Вернее, Лис с Веткой – в чёрных, а Арфа с Горынычем – в белых. Сквозь пелену подступающих слёз, они казались мне фигурами на шахматной доске. Я уже сейчас понимала, что у нас с Лисом нет ни единого шанса быть вместе.

В попытке сдержать слёзы я зажмурилась. Это не помогло. Я натянула рукава рубашки на ладони, приложила их к щекам и открыла глаза. Как на зло, именно в этот момент на меня посмотрел Лис. Он замер. Тревога в его взгляде говорила сама за себя. Одним своим присутствием, одним неосторожным жестом я отвлекла Лиса. Вокруг все ахнули.

– Твою мать! Что он творит?! – никого не стесняясь, воскликнула Илона, сидящая недалеко от меня.

Это длилось всего лишь мгновение. И уже через пару секунд им с Веткой удалось поймать правильный темп. Но для зеркал это было катастрофой. Лис ошибся впервые, и я тому виной. Я уже сейчас доставляла им проблемы. Мне необходимо, как можно скорее, всё решить.

К счастью, это ошибка не повлияла на итоговый результат. В суммарном зачёте наша команда всё же победила. Но несмотря на это, всю дорогу до гостиницы Илона отчитывала их, как могла.

– Я не устану вам повторять, что из-за легкомысленного отношения, вас вышибут с пьедестала более ответственные, серьёзные и усердные танцоры, – говорила она.

С ней никто не спорил. А я и вовсе её не слушала, а прокручивала в голове свой гениальный план. Намеревалась я сыграть на чувствах Лиса. Конечно, с моей стороны это не очень красиво, но ничего другого придумать я не смогла. Я собиралась написать в переписке, что позвала Тигра в Нюшин магазин, чтобы поговорить там и прекратить наши отношения. Если Лису неизвестно, что Муха – это я, то он будет вести себя, как обычно: поддерживать и давать советы. А вот, если он в курсе, то я это сразу пойму. Во-первых, зная Антона, Лис попытается всячески меня отговорить. Во-вторых, и вовсе может примчаться мне на выручку. Такой магазин-кафе с книгами в нашем городе единственный. Найти «Тихое место» ему не составить особого труда.

Вервольф

Меня мало занимало, о чём сейчас распиналась Илона, сейчас меня больше беспокоила Лика и то, что с ней происходит. Я очень сомневался, что причиной всему – разговор с матерью. Определённо было что-то ещё. Там, у фонтанов, я только-только почувствовал, что она сделала шаг мне навстречу, как вдруг что-то заставило её мгновенно отступить даже не на прежние позиции, а далеко за линию фронта. Она сторонилась меня. Я ломал голову, что же такое могло случится, что буквально выбило её из колеи. Должен признаться, я оценил её жалкие попытки сделать вид, что всё хорошо. И она могла провести кого угодно, только не меня. Было тревожно ещё и от того, что мы с ней не смогли поговорить.

Автобус остановился. Также, как и утром, Лика пулей вылетела из него и в первых рядах помчалась в гостиницу. Я улыбнулся, достал телефон и вошёл в «Сферу».

В: Как ты? Не освободилась ещё?

М: Всё хорошо, только устала немного. По-прежнему занята. А ты что делаешь?

В: Следую твоему совету, думаю.

М: Похвально. И как успехи?

В: Всерьёз считаю, что схватить её в охапку и заставить выслушать – не самая бредовая идея. Я же боялся напугать её своим напором и упустил возможность.

М: Может это судьба решила всё за вас и стоит оставить всё, как есть?

Она даже не представляла, о чём говорила. Промелькнувшую было мысль рассказать ей всё в переписке, я отогнал прочь. Я должен быть рядом, когда она всё узнает.

В: Это исключено. Она слишком дорога для меня.

М: Так, ладно. Мне собираться надо. Поговорим ещё, как домой приеду.

Опускать руки я не собирался. Время играло против меня. Я осмотрелся, ребята ушли вперёд. «Горыныч, притормози девчонок», – написал я другу. Поднявшись на второй этаж, я застал их сразу у лестницы.

– Арфа, Ветка, нужно задержать Лику в номере, как можно дальше, – обратился я к ним вполголоса.

– Зачем? – спросила сестра.

– Хочу сделать так, чтобы она поехала с нами.

– Может просто попросить её об этом? Не обязательно разрабатывать план Барбаросса, – Арфа не переставала удивлять меня своей наивностью.

– Так я именно этим и занимался вчера весь вечер, – возразил я ей. – И, если ты не заметила, просьбы не работают.

– И всё же, я попробую, – настаивала Арфа, – а там посмотрим.

Девочки скрылись за дверью своей комнаты. Мы с Горынычем переглянулись. Он пожал плечами.

– Женщины… – со вздохом добавил он. – Даже не пытайся их понять.

Нам ничего не оставалось, как тоже проследовать к себе. Спустя несколько минут я получил сообщение.

«Она едет с нами», – написала Арфа.

– А задачка-то со звёздочкой! – смеясь констатировал Горыныч. – У меня нет слов, дружище.

– Сам в шоке, – ошалело произнёс я. – Где логика?

– О, женщины! Вам имя – вероломство! Глупец, кто хоть однажды верил вам, – продолжал паясничать Горыныч, драматичными жестами пытаясь воспроизвести сцену из фильма. – Интриги, флирт, жеманство и притворство. И каждый раз за всем стоит обман.

– Клоун, – не смог сдержать я улыбки. – Завидую твоему настрою.

– Ты слишком много думаешь, Лис. Не заморачивайся так. Как бы там не было, главное – результат.

– Да уж, – произнёс я с нотками сомнения в голосе, – только неспокойно отчего-то на душе.

– Я тебя не узнаю, – изумлённо предъявил мне Горыныч. – Ты же сам всегда любил повторять, что по жизни нужно идти с улыбкой и думать только о хорошем. Что сейчас изменилось?

– Она не рядом – вот что, – я горько усмехнулся. – К тому же не доверяет мне. И я панически боюсь, что не смогу её защитить, когда это потребуется.

– Уже сегодня всё может измениться. Если, конечно, ты перестанешь кружить вокруг неё в брачном танце и перейдёшь, наконец-то, к делу, – скалился Горыныч.

Несмотря на то, что он всё обращал в шутку, я прекрасно понимал, о чём речь. Горыныч был прав. Сегодня нужно отставить сантименты и обязательно всё ей рассказать.

Направляясь вниз, мы зашли к Илоне и предупредили, что забираем Лику с собой. В этот раз пришлось ждать нам. Девчонки не торопились. Едва заметив, как они, наконец-то, появились, мы вышли из машины, чтобы помочь им с вещами. Я наблюдал за Ликой. Она целенаправленно подошла ко мне, всучила свою сумку, как будто, так и надо, и спокойно села в машину. Такие резкие перемены в её настроении меня пугали. Я развернулся, чтобы пройти к багажнику, но наткнулся на Арфу, которая, сощурившись, прожигала меня глазами.

– Мне уже начинать привыкать к почётному второму месту в твоём сердце?

Шуточный вопрос сестры не вызывал у меня даже лёгкой полуулыбки. А что, если и правда однажды придётся выбирать между ними? Арфа и Муха – два самых дорогих моему сердцу человека. Внутри всё похолодело. Одной рукой я приобнял сестру и притянул к себе.

– Я очень люблю тебя, Арфа, – сказал я тихо. – Но боюсь за вас обеих.

– Любишь её, да? – так же тихо прошептала она, уткнувшись мне в плечо.

– Тебе это не нравится?

– Любовь – прекрасное чувство. И Лика замечательная. Только в вашем случае очень опасное. Ты же сам понимаешь.

– Я что-нибудь придумаю. Всё будет хорошо.

– Ох, Лис, не знаю даже, что тут можно придумать. Связываться с Антоном – себе дороже, – она вздохнула. – Одно дело забрать у него Лику, что само по себе приведёт его в бешенство. И совсем другое, если он узнает о ваших чувствах.

– Думаешь, у неё тоже чувства ко мне? – улыбнулся я.

– Тебя только это интересует? – Арфа легонько меня пихнула.

Я рассмеялся и, обняв её крепче, произнёс:

– Независимо от того, чем нам это грозит, по-другому я не могу. Ты меня поддержишь?

– Как всегда, – буркнула Арфа, – вместе мы – сила.

– Спасибо, сестрёнка.

Горыныч с Веткой уже сложили свои вещи и наблюдали за нами.

– Волковы, это что, какой-то новый семейный ритуал перед дорогой? – спросила Ветка, склонив голову набок. – Если вы закончили, то может поедем уже?

– Давай в машину, – подтолкнул я Арфу.

Сам закинул сумку в багажник и сел за руль. Некоторое время ехали молча. Горыныч тихонько включил музыку, ты самую – нашу. Я, как обычно, поглядывал на Лику, она достала наушники.

– Ну что, как дела, красотки? – спросил Горыныч девчонок.

– Лучше всех, – ответила Ветка.

– А ты что скажешь, Черёмуха? – продолжал он докапываться.

– Как в сказке, – машинально отозвалась Муха, продолжая распутывать наушники.

– Это как? – не отставал Горыныч.

– Ты не читал сказок? Там обычно добро со злом борется, – словно маленькому мальчику растолковывала Лика.

– А, ну да. И в конце концов добро всегда побеждает, так?

– Даже не знаю. Я пока в самом эпицентре. И боюсь, что моя сказка пошатнёт сложившиеся устои, – обреченно произнесла она.

– Наоборот! – воскликнул Горыныч, в свою очень, входя в роль всезнайки. – Это как раз присуще всем сказкам: ты думаешь, что всё потеряно и выхода нет. Ты в тупике. Теперь по закону жанра должно свершиться чудо и расставить всё по местам. Не зря же говорят, что добро всегда побеждает зло. Это не я придумал.

– Только на это и надежда, – тихо сказала Лика, наконец-то справившись с гарнитурой.

– Чудеса там, где в них верят, – вклинился я в их разговор, глядя на неё в зеркало.

Она подняла глаза, и наши взгляды встретились.

– Если всё так просто, тогда я спокойна, – произнесла она и, продолжая смотреть на меня, стала надевать наушники.

– Не нравится музыка? – спросил я, улыбнувшись, и кивнул в сторону проигрывателя.

– Я такое не слушаю, – фыркнула она, чем заставила меня рассмеяться.

– И последнее, – сказал я, пока она не успела погрузиться в свой телефон, – сегодня тебе не отвертеться. По приезду всё же придётся поговорить.

– Так я только ради этого с вами и поехала, – восторженно заявила Лика. – Всю ночь уснуть не могла, гадая, что же вчера пропустила!

– Я польщён, – гордо ухмыляясь, ответил я. – Не то, чтобы это впервые, когда девушка из-за меня всю ночь глаз не сомкнула, но слышать это от тебя намного волнительнее.

– Ого, – Горыныч присвистнул. – Если что, то мы тоже здесь, но это я так, на всякий случай.

Мы снова сцепились с ней взглядами.

– Ты только не сильно волнуйся, за рулём все-таки, – усмехнулась Лика, затем демонстративно включила свою музыку, откинулась на сиденье и закрыла глаза.

Что с ней сегодня такое? С утра сама не своя, смотреть больно. А теперь вот – спокойная, как удав на солнышке, послушная, со всем соглашается. Она нравилась мне такой. Одно осталось неизменным – палец в рот ей не клади. Что-что, а постоять за себя она всегда умела. И такой она мне нравилась. Я любил её любую. Любил, когда она злилась, вздёрнув свой маленький носик, и сверкала глазами. Любил, когда смеялась, заставляя всё вокруг сиять. И когда от страха замирала на месте, пытаясь всеми силами его преодолеть, любил до боли в сердце. Любил даже такую, какую ни разу не видел, но очень хотел. Хотел увидеть, как она просыпается и, смешно морщась от того, что первый лучик солнца, продираясь сквозь занавески, щекочет ей нос, открывает глаза и улыбается мне. А я бы прижимал её к себе сонную, довольную и счастливую.

– Эй, дружище, – влез в мои приятные размышления Горыныч, – тебе же было сказано сильно не волноваться, но ты, по-моему, даже слегла перевозбудился, – скалился этот паршивец.

– А, по-моему, кто-то сейчас поедет на автобусе, – ответил я с таким же оскалом.

– Да ладно тебе, – приглушённым голосом продолжал Горыныч. – Я же просто пытаюсь сказать, чтобы ты подумал о чём-нибудь другом.

– А я пытаюсь сказать, что молчание – золото.

– Ой, ну всё! Понял я, понял, – он сложил пальцы вместе и лёгким жестом сделал вид, что закрывает рот на замок. – Больше не произнесу ни слова.

Обещание он сдержал, но всю дорогу продолжал коситься в мою сторону, ехидно ухмыляясь.

Я знал, что Горыныч оставил свою машину возле ДК, поэтому, добравшись до города, прямиком направился туда.

– Развезёшь девчонок? – спросил я его, он лишь кивнул, всё ещё играя в молчанку. – А я отвезу Лику, и мы поговорим.

– Не боишься, что её кое-кто может поджидать у общаги? – не выдержал Горыныч.

– Я думал в Берлогу поехать.

– Это правильно. Там вам будет спокойней, – согласился он.

Я на это и рассчитывал. Ну, а пока у меня на душе будто кошки скребли. Разговор предстоял непростой, и угадать, чем он закончиться, было невозможно. Поэтому подстраховаться не мешало. Из Берлоги ей никуда не деться. По крайней мере, пока мы всё не проясним, и она не успокоится.

Ещё издалека я заметил знакомый «Патриот» и через зеркало бросил взгляд на Лику. Она, как ни в чём не бывало, складывала наушники и телефон в рюкзак. Снова задумала улизнуть? Ну уж нет! В этот раз не удастся! Не на того напала! Припарковавшись рядом с машиной Егора, я произнёс абсолютно спокойным голосом:

– Двинешься с места без объяснений, я заблокирую дверь и увезу тебя туда, где нас никто не найдёт ближайшие пару дней.

Я смотрел в окно, наблюдая за «Патриотом», но все мгновенно поняли, к кому я обращался. Лика застыла, держась за ручку двери и не решаясь её открыть. Ребята молча вышли из машины.

Мы одновременно повернулись и уставились друг на друга.

– Сбежать решила? – спросил я её, немного сощурившись.

– И в мыслях не было, – невинным тоном, хлопая ресницами, ответила Лика. – Я честное слово не знала, что Ванька уже здесь. Я должна была ему позвонить, когда приеду.

– Пытаюсь найти основания тебе поверить, но ты представляешь – не выходит, – я пожал плечами.

– Не говори так, – обиженно насупилась она. – Ты совсем меня не знаешь. Я умею держать слово. И если сказала, что мы поговорим, то так и будет.

Она даже не представляла, насколько ошибалась. Я её знал, как никто другой. И в этот момент был уверен – она что-то задумала. Не мог только понять, что именно.

– Когда? – продолжал напирать я, не давая ей ни единого шанса отвертеться.

– Давай встретимся через пару часов.

– Забрать тебя от общаги?

– Нет. Я буду у брата. Встретимся на старой площади. Там есть небольшая кофейня, знаешь?

Значит с Антоном встречаться она пока не собиралась. Меня это устраивало. На душе же по-прежнему было неспокойно.

– Я знаю это место, – ответил я и добавил. – Почему у меня безумное желание никуда не отпускать тебя сейчас?

В её глазах я тоже читал беспокойство. Она помолчала немного и тихо сказала:

– Мне нужно идти. Встретимся, как договорились, – и вышла из машины.

Я остался сидеть на месте и настраивал себя думать о хорошем. В конце концов, всё, что не делается – это к лучшему. И если какие-то высшие силы против нашего разговора, значит так надо. Значит, ещё не время. А что происходит с Ликой, я решил узнать старым проверенным способом. Я достал телефон. Раз до неё не достучаться, придётся выводить на разговор Муху. Заодно пойму, какие у неё планы на счёт меня.

В: Ты уже дома?

Ответа не было. Ко мне подсел Горыныч.

– Она уехала! – он с укором смотрел на меня. – Я тебе поражаюсь. Ты снова профукал возможность поговорить. Поздравляю!

Таким серьёзным Горыныча я видел крайне редко. Уверенности это не прибавляло.

– Вот скажи, какого лешего ты её отпустил? – продолжал он меня отчитывать. – Надеюсь, ты понимаешь, насколько это рискованно? И особенно для неё.

В машину сели девочки.

– Не нагнетай, Горыныч, – попросил я его, отодвинув страх и сомнения в сторону, – и так тошно. Я что, по-твоему, должен был похитить её прямо на глазах брата?

– Да, чёрт возьми! Именно так ты и должен был поступить! – уверенно воскликнул он. – В данном случае цель оправдывает средства. К тому же я считаю, что её брата тоже не мешало бы посвятить, в какой ситуации оказалась его сестра. Лишний ангел-хранитель лишним не будет. Прошу прощение за каламбур.

– А о ней ты подумал? Хочешь, что она переваривала это всё под вашими пристальными взглядами?

– Лично я мог бы отвернуться, – положа руку на сердце, клятвенно произнёс Горыныч.

Нет, всё-таки шутки – это у него в крови.

– Вы ведь даже не представляете, что для неё значит оказаться в центре внимания, тем более, когда от неё все чего-то ждут, – я беспомощно закрыл глаза.

Тут же передо мной возник её образ. Я видел её испуганную, растерянную, готовую вот-вот разрыдаться. Нет, только не так.

– Первым делом напиши ей и выясни, что с ней происходит, – отозвалась Ветка. – Она со вчерашнего вечера ведёт себя очень странно. Даже плакала в ванной.

– Плакала?! – я резко обернулся. – Почему раньше не сказала?

– Когда, например? – Ветка приняла воинственный вид. – Во время выступления? Чтобы ты опять застыл словно мраморное изваяние? Или стоило обсудить это прямо в дороге с Ликой вместе?

– Хватит! – не выдержала молчавшая до сих пор Арфа. – Лис, куда ушла Лика? Почему ты отпустил её?

– Она обещала встретиться со мной через пару часов, а пока будет у брата. За это время не должно ничего случиться.

– Ты ей писал?

– Да, но она молчит пока.

– Вот видишь, Горыныч, – переключилась она на Егора, – начни ты разговор с этого, и мы бы не дошли до взаимных упрёков.

Горыныч заметно поник. Он всегда, когда получал разносы от Арфы, уходил в себя далеко и надолго. Я то и дело заглядывал в телефон, хотя понимал, что там ничего нет.

– Нужно отвезти девчонок, – повернулся я к Егору. – Сядешь за руль? Мне нужно быть на связи, если что, – я кивнул на телефон.

Мы отвезли Ветку и уже подъезжали к моему дому, когда, наконец, раздался долгожданный звук.

М: Я дома. Вернее, у медвежонка. Побуду пока здесь. Что-то вроде моральной поддержки. Он с девушкой расстался.

В: Целый день будешь с ним?

М: Да, останусь у него сегодня. Только отлучусь ненадолго. Договорилась встретиться с ним и поговорить.

Её слова меня успокоили. Она действительно приедет.

– Горыныч, проводи Арфу, будь другом, – обратился я к другу между делом.

В: Почему ты до сих пор не придумала, как его будем называть? На кого он похож?

М: Лис – хитрый и коварный, с которым опасно связываться.

Я не смог сдержать улыбки. Вот значит как.

М: А с кем бы ты сравнил свою избранницу?

В: Однозначно – зайчик. Она трусиха. Боится даже самого обычного разговора.

М: Может она тебя боится, а не разговора?

В: Исключено. Я же белый и пушистый, словно котёнок. Разве нет?

М: Павлин ты, а не котёнок. Ладно, мне бежать пора.

Я глянул на часы. Для нашей встречи слишком рано.

В: Встреча с Лисом?

М: Перед ней ещё с Тигром встречусь. Давно пора всё решить, а то на душе как-то паршиво.

Вот оно! Предчувствие меня не обмануло. Я будто ждал какого-то подвоха. Чёрт! Меня обуревал страх за неё. Ну почему именно сейчас?!

В: Вы уже договорились о встрече?

М: Да. Мы встречаемся с ним у Нюши в магазинчике. Пожелай мне удачи.

В: Удачи.

Я пересел за руль. Трясущимися руками я стал набирать в поисковике запрос, пытаясь отыскать книжный магазин-кафе. Слава Богу в нашем городе такой оказался один – «Тихое место». Отлично.

Как раз вернулся Горыныч.

– Садись скорее! Нужно перехватить Лику. Она встречается с Антоном.

– Вот же блин! – в сердцах произнёс Егор. – Так и знал, что произойдёт нечто подобное. Знаешь, куда ехать?

– Не знал бы – не говорил.

– Хоть это радует.

Я завёл машину и на всех парах помчался в нужном направлении. Только бы не опоздать. Я летел со скоростью света, не замечая ничего вокруг. Уже через несколько минут мы остановились неподалёку от назначенного места. Я выскочил из машины и побежал через дорогу, не обращая внимания на светофор. Я смотрел перед собой и уже отыскал взглядом необходимую мне вывеску. Я влетел внутрь, словно сумасшедший, и огляделся по сторонам. Мухи нигде не было. За прилавком стояла женщина и разглядывала меня, не скрывая интереса.

– Лика, – запыхавшимся голосом произнёс я, подходя к ней, – мне нужна Лика. Она была здесь?

– Если речь об Анжелике Черёмухе, то она уже ушла, – ответила она спокойно.

– Куда ушла? Давно? Она была одна? – закидывал я её вопросами.

– Откуда же мне знать, куда она пошла? – невозмутимо улыбнулась она. – А что до остального, то нет и да.

Я стоял, не двигаясь, и пытался врубиться, что она говорила. Она продолжала всё так же улыбаться.

– Полагаю, молодой человек, что, если вы не будете стоять здесь, как крейсер Аврора, то успеете её догнать. При условии, конечно, что вам это необходимо.

Я тут же развернулся и бросился к двери, но прямо перед ней резко остановился. Нужно сообразить, куда она могла пойти. Я перебирал в голове возможные варианты и неожиданно меня осенило. Я вернулся к прилавку, женщина вопросительно приподняла брови.

– У вас ведь ещё есть чудо-библиотека. Можете сказать, где она находится?

Она одобрительно кивнула, будто этого вопроса от меня и ожидала. Затем молча протянула мне визитку.

– Спасибо, – наспех поблагодарил я её и, выхватив визитку, ринулся к машине.

– Только не говори, что мы опоздали, – испуганно произнёс Горыныч, как только я сел.

– Сам пока не понял, – я разглядывал визитку. – Скорее всего она пошла сюда, – я показал ему карточку. – Знаешь, где это?

– Это недалеко отсюда. Можно срезать через дома, – ответил он.

– Показывай, – я завёл мотор и поехал, следуя указаниям Горыныча.

Двигаясь по узким улочкам между домами, мы мониторили окрестности и, наконец, заметили знакомую фигуру. Лика шла быстрым шагом, опустив плечи и обхватив себя руками. Я обогнал её и, вывернув руль, остановился прямо перед ней, перегородив дорогу. Мы смотрели друг на друга, и по её взгляду я понял – она всё знает. Также стало очевидным, для чего она затеяла весь этот спектакль. Я вышел из машины и направился к ней. Она сделала шаг назад и отрицательно покачала головой, словно посылая мне немой протест: «Не подходи!». Останавливаться я не собирался. Продолжая пятиться, она молниеносно развернулась в попытке сбежать. Я дёрнулся вперёд и на бегу успел обхватить её сзади обеими руками. Горыныч не отставал.

– Господи, неужели это происходит со мной? – простонала Муха. – Неужели все мои усилия преодолеть свои срази и довериться хоть кому-то, привели к тому, что я вывернулась наизнанку именно перед тобой? – её последние слова заглушали рыдания.

– Тише, не надо так, – шептал я ей на ухо. – Это же я, твой волчонок. Не думай больше ни о чём. Я прошу тебя, Мух, успокойся.

– Как давно ты знаешь? – дрожащим голосом спросила она.

– Я узнал в тот вечер перед отъездом, в баре, помнишь? – ответил я тихо, продолжая держать её в объятиях.

– Почему сразу не сказал?

– Вообще-то я пытался, если ты не заметила. Но ты же неуловимая, как стрекоза.

– Заяц, – поправила она меня, – трусливый заяц. Забыл?

Я улыбнулся, уткнувшись ей в волосы, вдыхая знакомый аромат весенних цветов.

– А ты? Как ты поняла? На чём я прокололся?

– Арфа сказала кое-что, и я догадалась. Слишком хорошо я тебя знаю. А лично ты спалился на эклерах.

Она потихоньку высвободилась из моих рук и обернулась. Её глаза всё ещё блестели от слёз.

– Лось… – осторожно произнесла она, не решаясь продолжить вопрос.

– Тигр, – понимающе кивнул я.

Горыныч, стоявший всё это время рядом, смотрел на нас, как на чокнутых.

– Осёл? – попытаться он разгадать нашу логику.

Лика улыбнулась сквозь слёзы, чему я был очень рад.

– Дракон, – одновременно сказали мы и, посмотрев друг на друга, вместе рассмеялись.

– Я безумно рад вашему приподнятому настроению, но должен заметить, что для игры в шарады место совсем не подходящее, – он махнул рукой в сторону одного из домов. – Бьюсь об заклад, вон та бдительная старушка уже вызвала полицию и заявила о нападении на девушку. Так что советую поскорее слинять отсюда. А тебе, Черёмуха, стоит улыбаться ещё шире.