– Уверен, если ты озвучишь свои мысли, мы сэкономим уйму времени, – осторожно начал Горыныч. – Не скрою, я рад, что Лика сама смогла раскусить этого подонка. И раз уж она в любом случае от него уйдёт, то тут и думать нечего. И я также буду очень рад услышать, что сейчас все твои мысли о том, как ей всё рассказать.
– Да пойми ты, ко всему прочему ей предстоит узнать, что Вервольф – это я. Она доверилась ему, абсолютно уверенная в том, что никогда с ним не встретится. А тут такой сюрприз. И меня это пугает намного больше, чем всё остальное, – одной рукой я попытался размять шею, чтобы хоть как-то снять напряжение. – Она и так в полной растерянности. С одной стороны Антон, с другой – я.
– Запудрил девчонке мозги своими резкими виражами в настроении, – упрекнул меня Горыныч, невесело улыбаясь.
– Стараюсь не выходить из образа раньше времени, – оправдывался я.
– Тебе и стараться особо не надо.
Мысленно я с ним согласился и тоже лёг на кровать.
– Бывали моменты, – задумчиво проговорил я, – когда мне проходилось разрываться между Ликой и Мухой. Хоть в этом плане теперь стало легче.
– А если встанет выбор между ней и Арфой, кого выберешь? – Горыныч немного привстал и развернувшись, с любопытством глазел на меня.
– Умеешь же ты подлить масла в огонь, – горько усмехнулся я и, немного подумав, добавил. – На этот случай у меня есть ты. И у Арфы тоже.
– О-о-о, – лицо друга растянулось в довольной улыбке, – да ты, братец, попал. Добро пожаловать в наши ряды.
– А знаешь, я ведь только сейчас начал понимать, что ты чувствуешь на самом деле, – я сел. – Арфа всё время рядом, но всё же так далеко. А ведь мог давно ей признаться, – я посмотрел на Горыныча с сочувствием.
– Боюсь, так она станет ещё дальше. Лучше пусть просто всё время будет рядом, – не задумываясь, ответил он.
Эти слова от Горыныча я слышал уже сотню раз и убедить его в обратном у меня никак не получалось. И вот теперь я его понимал. Это не тот риск, где азарт стоит на первом месте.
– Вот и я боюсь, – мой голос дрогнул. – Боюсь, что станет ещё хуже. Боюсь одним неосторожным словом всё испортить окончательно.
– В твоём случае затягивать в этим нельзя. Рассказать придётся, – настаивал Горыныч и тоже сел. – И «рано или поздно» здесь не канает. Чем раньше, тем лучше. Вернёмся домой и возможность может быть упущена. Так что решайся, друг.
Понять, что он прав было гораздо легче, чем отважиться действовать.
– Предлагаешь, прямо в лоб её огорошить? Здравствуй, Муха, вот он я!
– Можно и так, – рассмеялся Горыныч, – и пока она будет в ступоре, сгребёшь её в охапку и будешь держать, пока она не смирится с этим фактом, – и всё больше вдохновляясь своей гениальной идеей, добавил, – возможно даже полюбит, если подержишь подольше.
– Да ты прям стратег! – разыгрывая восхищение, воскликнул я. – Но как бы нелепо это не звучало, мне придётся воспользоваться твоей тактикой, если ситуация выйдет из-под контроля.
– Вот и отлично! Рад угодить. А теперь вынужден признать, что я ужасно проголодался, – сказал Горыныч, вставая, – Пойду, потороплю девчонок.
– Давай. А я пока Мухе напишу, – я достал телефон.
Горыныч остановился.
– Так может мне не ходить никуда? Напиши, мол, Муха, я в соседнем номере, давай сгоняем перекусить чего-нибудь. И дело с концом.
– Спрячь свою улыбку до ушей куда подальше и иди куда шёл, юморист.
Егор вышел, а я ненадолго задумался, не зная, с чего начать.
В: Как ты? Удалось навести порядок в голове?
М: Там такой хаос, что мне понадобиться гораздо больше времени, чем я предполагала.
В: О чём думаешь?
М: Думаю, что прогулка перед сном пойдёт мне на пользу.
В: Идея хорошая, но я должен быть уверен, что ты не одна пойдёшь бродить по городу, разгоняя грусть.
М: Не одна, не волнуйся. В последнее время с подругами мне везёт больше.
В: Тогда откуда хаос?
М: Представь, что ты поставил перед собой цель и идёшь к ней напролом, пробираясь через дебри. И вот, когда до неё остаётся всего пара шагов, перед тобой неожиданно возникает пропасть. Настолько неожиданно, что ты ныряешь в неё, но успеваешь ухватиться за край. И вот встаёт выбор. Либо броситься вниз несмотря на то, что тебе безумно страшно, и ты понимаешь, что скорее всего разобьёшься вдребезги и не сможешь потом собрать себя по кусочкам. Либо поднапрячься, влезть обратно и стоять всего лишь в шаге от своей мечты, но зато целой и невредимой.
В: Почему в последнее время ты говоришь загадками? Если я правильно понял, всё дело в том самом друге Тигра?
М: В точку. Я ведь знаю весь его замысел наперёд. Понимаю, что от него ничего хорошего не жди. Но моё сердце отказывается подчиняться здравому смыслу.
Я чувствовал, что моё сердце каждую секунду грозится выскочить из груди.
В: Что думаешь делать?
М: Всё больше убеждаюсь, что в моём случае итог один. Осталось решить, броситься в омут с головой и одном махом покончить с этим, либо стоять на краю и медленно умирать.
Я закрыл глаза, призывая на помощь всё своё самообладание.
В: Ты не учла ещё один вариант. Возможно это не пропасть, а портал в сказочный мир, где тебя ждёт счастье. На твоём месте я бы рискнул. Сама говоришь, итог один. Поэтому в любом случае ты ничего не теряешь.
М: Ничего. Кроме чувства собственного достоинства. Но это так, мелочь, не находишь?
В: Весомый аргумент.
М: А может тебе на своём месте рискнуть? Решил, что будешь делать со своей любовью?
В: Поговорив с тобой, я окончательно убедился, что отступать не намерен.
М: Приятно осознавать, что я тебя мотивирую.
В: Даже не представляешь насколько!
Я поднял глаза. В дверях стоял Горыныч, всем своим видом показывая, что его терпение на исходе.
– Девочки готовы? – спросил я.
– Давно были бы готовы, если бы кое-кто не отвлекал Лику перепиской.
– Горыныч, я не могу поверить, – я всё ещё приходил в себя.
– Ну, что сказать? Придётся. Все ждут только вас.
– Да я не об этом! Она меня любит! Поверить не могу.
– Я стесняюсь спросить, кого именно? – продолжал иронизировать Горыныч.
– Меня, понимаешь, меня, – я уставился в телефон, пролистывая переписку назад, пытаясь лишний раз убедиться, что мне это не приснилось.
– Вы меня с ума сведёте, – сокрушался Горыныч. – Помниться, ещё вчера она тебя ненавидела. Нет? Может это всё-таки два разных человека?
Я уставился на него там самым взглядом, которым можно было убить на месте.
– Всё-всё, я умолкаю, – Горыныч поднял руки в защитном жесте. – И всё же, – добавил он умоляющим тоном, – твоими сладкими речами сыт не будешь.
– Ладно, погнали, – я встал и направился к двери.
Девчонки уже ждали нас у машины. Лика на меня не смотрела. Я улыбнулся. Мне нравилось это новое чувство. Если раньше страх в её глазах я приписывал на свой счёт, то теперь я знал точно, чего она боится. Боится довериться и потерять. Потерять меня. Её признание меняло всё. Сомнений у меня больше не было. Я расскажу ей всё, и вместе мы справимся.
– Святые угодники! – Горыныч закатил глаза. – Видел бы ты себя сейчас, – он подтолкнул меня вперёд. – Идём уже, Ромео.
Мы подошли ближе.
– Ну, знаешь, Горыныч, – ворчала Ветка, когда все усаживались в машину. – Сначала приходишь, выносишь нам мозг, какой ты голодный и просишь поторопиться. А потом сами же копаетесь, как красны девицы.
– Твои претензии не по адресу, Веточка, – весело скалился Горыныч, поглядывая на меня. – Что до меня, то я полностью разделяю твоё возмущение.
Я завёл машину, и мы двинулись по ночному городу. То и дело я поглядывал на Лику в зеркало заднего вида. Она же упорно продолжала меня не замечать.
– Ну, что, Черёмуха, как тебе наше выступление? Понравилось? – решил затронуть её Горыныч.
– Очень, – ответила она, глядя в окно. – Я в восторге.
– А от кого конкретно? – веселился Егор.
– От тебя, конечно! Я просто глаз оторвать не могла.
– Я польщён, – затем этот гадёныш посмотрел на меня и развёл руками. – Ты сам всё слышал. Вынужден признать, что ты для неё посредственность.
И вот тут Лика посмотрела на меня. Её взгляд отчётливо говорил: «Вот так-то! Понял, что ты для меня значишь?». Но я-то знал. И был уверен, что всё выступление она смотрела только на меня. Я улыбался. Лика отвела взгляд.
Лика
В кафе мы заняли один из столиков и сделали заказ.
– Предлагаю, здесь не засиживаться, – сказала Арфа. – Давайте, быстро поедим и рванём куда-нибудь погулять.
– Согласна, – поддержала её Ветка. – Время поджимает. Вернёмся поздно и гнева Илоны нам не избежать.
– Какие будут предложения? – подключился Горыныч.
– Можно в парк, – тут же откликнулась Арфа. – Надеюсь, он здесь красивый.
– А я надеюсь, что там будут какие-нибудь аттракционы, – воскликнула Ветка. – Я бы в комнату страха сходила или на колесо обозрения.
– А я читала, что в этом городе есть поющие фонтаны. Может туда? – осторожно предложила я.
– Я – за фонтаны, – улыбаясь, протянул Лис, гипнотизируя меня взглядом.
– Кто б сомневался, – усмехнулся Горыныч. – Я тогда за парк.
– Значит поступим так. Разделимся. Вы все в парк, а мы на фонтаны. Тем более я хотел бы поговорить с Ликой наедине.
– Я с тобой никуда не пойду, – решительно ответила я, выдерживая его пристальный взгляд.
– Неужели неинтересно? Куда подевалось твоё любопытство?
– Я и без него знаю всё, что ты скажешь.
– А я уверен, что в этот раз смогу тебя удивить, – настаивал Лис, продолжая улыбаться.
– Помнится, я как-то говорила, что на такое не ведусь.
– А мне помниться, я уже говорил, что ты не должна меня бояться.
– С моей стороны было бы глупо верить всему, что ты говоришь.
Горыныч подложил кулак под бороду, во время разговора поглядывая то на меня, то на Лиса, не скрывая своего любопытства.
– Горыныч, прекрати паясничать, – упрекнула его Ветка.
– А вам можно подумать неинтересно, чем всё это закончится, – возмутился тот, явно получая удовольствие от происходящего. – Я же вижу, что тебя тоже аж распирает.
В это время принесли наш заказ.
– Ты тоже, Лис, прекрати смущать Лику, – отозвалась Арфа. – Давайте поедим спокойно и пойдём уже куда-нибудь.
– Я рассчитывал, что ты меня поддержишь, сестрёнка. Сама видишь, в её глазах я – настоящий монстр.
Я демонстративно взяла вилку и стала наворачивать салат, горой возвышавшийся на моей тарелке. Тем самым посылая ему молчаливое согласие, что он абсолютно прав. Арфа тоже приступила к еде.
– Обещаю, что как только поем, обязательно пропою тебе дифирамбы, – пообещала она брату.
– Я понял, они злые, когда голодные, – шепнул Горыныч Лису так, что слышали все. – Подожди пока поедят и попробуй ещё разок.
– Ты же не думаешь, что после еды у меня мозги отключаются? – приподняв одну бровь, обратилась я к Горынычу.
– Не скрою, мыслишка была, – чуть наклонив голову, кивнул он. – Я вот сразу добрею. Меня покорми и можно хоть верёвки вить. А ты выходит, всегда начеку?
– Угадал. Даже, когда сплю, меч в ножны не убираю, – улыбнулась я.
– Ого! – Горыныч тоже рассмеялся и, толкнув Лиса в бок, добавил, – Сочувствую, дружище. Похоже, ты проиграл бой ещё до его начала.
– Чем труднее путь к победе, тем она слаще, – задумчиво произнёс Лис, глядя на меня.
Итак, отступать он не намерен. И как бы я не храбрилась, я понимала, что под его настойчивым натиском, моя оборона долго не продержится.
– Девочки, давайте отойдём в дамскую комнату, – Ветка отставила пустую тарелку и встала. – Мой намётанный глаз мне подсказывает, что этой парочке есть, что обсудить.
– Веточка, ты не перестаёшь меня удивлять! – изумился Горыныч. – Теперь и я за русскую разведку спокоен.
В ответ она лишь вздёрнула подбородок и гордо двинулась по залу. Мы с Арфой тоже вышли из-за стола и направились за ней. Стоило мне сделать несколько шагов, как снова затрезвонить телефон. Я уже знала, кто это, и просто отключила звук. Антон названивал мне сегодня весь день, а я не могла набраться решимости и ответить ему.
– Это Антон? – спросила Арфа, едва за нами закрылась дверь в женский туалет.
Я кивнула.
– Почему не отвечаешь? Он же целый день звонит.
– Я просто не знаю, что сказать.
Девочки с расспросами не приставали, а ждали, когда я сама захочу продолжить.
– Нет, не так. Я знаю, что хочу ему сказать, но это не телефонный разговор.
– Так и скажи, – сказала, как отрезала Ветка, – что поговорите, как вернёшься.
– Стоит мне ответить, и тут же начнётся допрос с пристрастием. Эта поездка случилась так неожиданно, сами знаете, – объяснила я. – Я не успела его предупредить. Утром написала, что уехала на все выходные по работе.
– Не хочешь ему говорить, что ты с нами? – осторожно поинтересовалась Арфа.
– Боюсь, это он и так уже знает. И теперь наш разговор будет выглядеть так, будто я выкручиваюсь, оправдываюсь, хотя ни в чём не виновата.
– Твоё молчание ещё больше усугубляет ситуацию, – констатировала Ветка. – В добавок ко всему тебе придётся объяснять, почему ты два дня его игнорировала.
– Я подумала, если сразу же сказать, что хочу с ним расстаться, то объяснять больше ничего не придётся, – неуверенно произнесла я, уже и сама понимая, насколько наивно это звучит.
Арфа с Веткой переглянулись.
– Ещё одна святая простота на мою голову, – Ветка покачала головой и громко вздохнула. – Скажу так, и в этом даже Арфа со мной согласится. Ответить надо, а вот оправдываться – ни в коем случае. Ты действительно не сделала ничего плохого. Говори, как есть. И не мямли! А твёрдо и уверенно. А с расставанием уже на месте разберётесь.
На всякий случай я взглянула на Арфу. Она легонько кивнула.
– Хорошо, – согласилась я, наконец, – в следующий раз отвечу.
Задержавшись ещё на несколько минут, мы вернулись к столику.
– Вы ещё что-нибудь будете? Или просить счёт? – Лис вроде обращался ко всем, но смотрел исключительно на меня.
Я отрицательно покачала головой, стараясь не думать о том, что снова превращаюсь в помидор.
– Счёт, – ответила за всех Арфа. – А мы вас пока у машины подождём.
– Лучше у входа, – он наконец перевёл взгляд на сестру.
– Ладно, у входа, – тут же согласилась она.
Мы остановились на ступеньках, я достала телефон и открыла карту города.
– Парк отсюда совсем недалеко, можно пешком пройтись.
– А как же фонтаны? – спросила Ветка.
– Это не так уж и важно. Тем более, большинство за парк.
Мне показалось, будто Арфа хотела что-то добавить, но вышли парни, и она промолчала.
– Мы определились, идём в парк, – сообщила всем Ветка. – Он здесь совсем рядом, мы посмотрели.
– А о том, что там нет аттракционов, вы тоже в курсе? – спросил Лис.
– В смысле нет? – возмутилась Ветка. – А что есть?
– Детские карусельки и аллеи для влюблённых, – улыбаясь одним краешком губ, ответил он.
– Фу, – скривилась Ветка.
– Это не повод унывать, просто идёмте к фонтанам, – Арфа тут же развернулась и хотела было проворно спуститься вниз, но её нога попала на самый край ступеньки, и она оступилась.
Если бы не молниеносная реакция Горыныча, падание было бы неизбежным. Он успел схватить её за руку и резко дёрнул на себя. Арфа с разгона влетела в его грудь и наверняка отскочила бы назад, словно мячик, но Горыныч мгновенно сцепил руки и надёжно зафиксировал её в своих объятиях. Всё замерли. Это длилось всего лишь мгновение. Я же, словно в замедленной киносъёмке, успела заметить сначала перепуганный взгляд Горыныча, затем его вздох облегчения, когда Арфа оказалась в безопасности. Она же, казалось, даже испугаться на успела. И сейчас буквально растворилась в его руках. До меня наконец-то дошло, насколько умело эти двое скрывают свои чувства ото всех и друг от друга. Затянувшиеся молчание нарушил Лис.
– Думаю, на машине будет быстрее. Фонтаны находятся рядом с главной площадью. Пешком до неё далековато. Конечно, если вы уже наобнимались.
Горыныч разжал руки, и Арфа, смущаясь, отошла в сторону. А Лис довольно улыбался, явно наслаждаясь их замешательством.
– Мог бы, хоть ради приличия, поинтересоваться в порядке ли я, – наиграно оскорбилась Арфа.
– Я и так вижу, что в полном, – продолжал веселиться Лис. – Даже уверен, что вы оба не прочь это повторить.
– Завидуй молча, дружище, – похлопал его по плечу Горыныч, направляясь к машине. – С тобой даже разговаривать не хотят, а обнимашки вообще не светят.
– Поживём – увидим, – усмехнулся Лис.
Главная площадь города была огромной и располагалась перед зданием местного драматического театра. Посреди неё возвышался трёхъярусный фонтан, каждый ярус которого подсвечивался своим светом. Поющие же фонтаны находились чуть в стороне. Они были окружены фонарными столбами, рядом с которыми стояли скамейки. И хотя их предусмотрительно установили на почтительном расстоянии, было понятно, что этого недостаточно. Я представила, как всего лишь пару месяцев назад люди, спасаясь от летнего зноя, радовались прохладным каплям, долетавшим до лавочек с порывами ветра. Но осенней ночью промокнуть никто не хотел. Вот и я решила близко не подходить. Стояла чуть поодаль и наблюдала, как в такт музыке фонтаны то затихали, то снова со всей силой взмывали вверх. То все разом, то поочередно, то вообще не пойми как. Зрелище завораживало.
– Счастлива, что оказалась здесь? – Лис подошёл неслышно, и я вздрогнула от его голоса.
– Почему сказал, что в парке нет аттракционов? Они там были, я видела.
– Тогда почему промолчала?
– Хотела сюда прийти. Поэтому.
– Вот и я поэтому.
– Даже не начинай, – остановила я его. – Ведь можно же просто общаться без всего этого? – я неопределённо повела рукой.
– Но ты указала на всего меня, – обиженно произнёс Лис, подражая известному персонажу из мультфильма.
Мы вместе рассмеялись. Я вдруг вспомнила, как однажды мы с ним вот так уже смеялись, сидя на полу той самой квартиры, куда он привёз меня после падения. Тогда я его совсем не знала, а теперь… Теперь предпочла бы и не знать ничего, а просто стоять вот так рядом с ним, смеяться и больше ни о чём не думать.
– А если серьёзно, – взгляд Лиса стал немного задумчивым, – мне действительно нужно поговорить с тобой.
Снова звонок. Я нехотя достала телефон.
– Дай угадаю, это Антон, – ухмыльнулся Лис. – Я всерьёз думаю, что он на тебя сигнализацию установил, и она срабатывает всякий раз, когда я к тебе приближаюсь.
– Мне тоже иногда так кажется, – призналась я, улыбаясь.
– Не хочешь отвечать?
– Не хочу.
– И я не хочу, чтобы ты отвечала.
Похоже, меня намного больше пугал разговор с Лисом, чем с Антоном. Потому как я тут же поднесла телефон к уху.
– Слушаю.
– Лика, ты с ума сошла? – резкий голос Антона заставил меня испуганно посмотреть на Лиса, тот нахмурился.
Я прикрыла глаза и лихорадочно пыталась вспомнить, что мне говорила Ветка. Всё, как есть. Не мямлить. Твёрдо и уверенно.
– Думаю, да.
На несколько секунд в трубке повисла тишина.
– О чём ты?
– Я о том, что дико устала. А ты о чём? – твёрдо и уверенно, твёрдо и уверенно.
– И ты ещё спрашиваешь? Умчалась неизвестно куда, да ещё и пропала на целый день.
– Я же тебе написала и всё объяснила.
– Тогда почему не отвечала?
Лис смотрел на меня так, будто это ему я сегодня не отвечала весь день. Он определённо злился. Какое же это неприятное чувство, стоять так близко от него и выяснять отношения с другим. Я отвернулась и немного отошла в сторону.
– У тебя всё хорошо? – уже спокойнее спросил Антон.
– Да. Устала только.
– Я приеду. Скажи мне, где ты.
– Антон, я на работе, а не на отдыхе. Не нужно приезжать.
– Тогда завтра я встречу тебя. Когда вы вернётесь? – после короткой паузы спросил он.
– Думаю, поздно. Меня Ванька заберёт. Так что увидимся в универе, я тебе позвоню, – твёрдо и уверенно отчеканила я.
– Набери лучше завтра, как освободишься.
– Я постараюсь.
Я отключилась и обернулась. Лис стоял, засунув руки в карманы. Он по-прежнему смотрел на меня мрачно и недовольно.
– О чём ты сейчас думаешь? – тихо спросила я.
– Если скажу, тогда ты точно откажешься со мной разговаривать, – ответил он также тихо, не сводя с меня глаз.
Мой телефон снова затрезвонил.
– Похоже, ты понадобилась всем и сразу.
Я же в растерянности смотрела на экран. «Мама», – била в глаза, давно забытая надпись.
– Я слушаю, – будто чужим голосом ответила я.
– Анжела, нам нужно увидеться. Я завтра буду дома. Приезжай.
– Я не приеду. Я не в городе.
– Тогда в понедельник ко мне на работу.
Мать была слишком настойчивой. Я насторожилась.
– Что случилось?
– Приедешь, тогда и поговорим.
– А если я не приеду?
Но меня уже никто не слушал. Я задумалась. Если учесть, что в последний раз мать звонила мне… никогда, то повод переживать у меня был.
– Что с тобой?
Задумавшись, я не заметила, как Лис подошёл ближе. Он хотел взять меня за руку, но я сделала шаг назад.
– Я должна позвонить брату. Похоже, даже звёзды против нашего разговора, – я развернулась и пошла к машине, подальше ото всех.
Ванька ответил сразу.
– Привет, сестрёнка. Как прошёл твой день?
– День замечательный. Люблю свою работу, я тебе уже это говорила. А такие вот выезды – это огромный дополнительный бонус.
– Чертовски приятно это слышать! – на эмоциях воскликнул Ванька.
Я рассмеялась.
– А у тебя как дела? Ты сегодня какой-то возбуждённый.
– Есть немного. Ко мне тут парни нагрянули. Матч смотрим. Сегодня наши играют.
Я слишком хорошо представляла, что сейчас твориться у него в квартире. Он и один смотрел хоккей так, что всем нашим соседям было слышно, как прошла игра, кто как сыграл и кто есть кто в итоге. Ну, а если к нему ещё друзей добавить, то смесь получится ядерная.
– А Нина?
– Нина ушла, – после небольшой паузы ответил Ванька.
– Куда? – я не сразу поняла, что он имеет в виду.
– Она совсем ушла, Муха. Выходит, не такой я у тебя и шикарный, раз совместная жизнь её угнетала.
– Ерунда какая-то, – возмутилась я. – Заполучить такого парня, как ты – мечта любой девушки. Я правда не понимаю, что могло быть не так. Ты же заботился о ней так же, как обо мне?
– Э, нет, сестрёнка. Такая привилегия есть только у тебя. Максимум – кофе в постель.
– Ванька, ты серьёзно? – голосом полным сомнений спросила я.
– Серьёзен, как никогда.
– Давай я заеду к тебе завтра. Тогда и поболтаем, – предложила я.
– Во сколько вы возвращаетесь? Я тебя встречу.
– Точно сказать не могу. Завтра выступление с самого утра. Участников меньше, чем сегодня, многие отсеялись. Думаю, где-то после обеда. Лучше я напишу тебе перед отъездом. Кстати, ты дома давно был? – быстро спросила я, так как увидела, что Лис и остальные направляются в мою сторону.
– На днях заезжал, а что?
– Мать просила встретиться. А меня это, мягко говоря, настораживает.
– Ах, это. Сходи к ней, Мух. Я не буду вдаваться в подробности, но вам действительно есть, что обсудить.
– Я не пойму, ты меня сейчас пытаешься успокоить или пугаешь ещё больше? – спросила я как раз в тот момент, когда подошли ребята.
– Ты мне доверяешь?
– Я только тебе и доверяю.
– Тогда поговори с ней.
– Хорошо, уговорил. Мне идти нужно.
– Давай, удачи.
– Возвращаемся в гостиницу, – сухо произнёс Лис, как только я засунула телефон обратно в карман. – Илона рвёт и мечет.
Всю дорогу мы ехали молча. Лично мне было не по себе. Лис бросал на меня хмурые взгляды, и я отвернулась к окну. Горыныча похоже игра в молчанку тоже не забавляла, он включил музыку. И снова моя любимая песня. Я делилась ею с волчонком.
Её аромат весны, она пахнет весной.
И каждую деталь он помнит наизусть.
Как кадры киноленты – счастье, грусть.
И каждый божий день он крутит этот фильм.
Слушала я и наблюдала, как за окном мерцают огни ночного города. Подумав о своём друге, мне безумно захотелось ему написать. Но сделать это в машине, не привлекая внимания, было затруднительно. Я закрыла глаза, но пару минут спустя, услышала:
Ты видела тогда в моих глазах печаль.
Ты делала больней, тебе не было жаль…
Я напряглась. Эту песню мне скидывал Вервольф, когда я в очередной раз рассказывала ему о Янке. Я распахнула глаза и тут же наткнулась на взгляд Лиса в зеркале заднего вида. Света от городских фонарей мне было достаточно, чтобы рассмотреть, как нахмурились его брови. Меж ними даже появилась небольшая складочка. От этого его взгляд казался ещё более мрачным и недовольным, чем раньше. Он поспешно отвёл глаза, что абсолютно было ему не свойственно. Затем ткнул пальцем на панель управления и переключился на какую-то радиоволну. Я не понимала, что могло случится за те несколько минут, пока я говорила с Ванькой. Почему все вели себя отстранённо, словно боялись сказать лишнего или чего-то выжидали. Мне даже стало жаль, что не выслушала Лиса. Может дело во мне?
Пока мы поднимались в номер, я пыталась сообразить, как начать разговор и спросить у девочек, что же всё-таки случилось. Зайдя в комнату, я сняла пиджак, поставила свой рюкзак рядом с кроватью и хотела было начать, но Арфа меня опередила.
– Лика, ты сейчас с братом разговаривала?
Я кивнула.
– Я ненароком услышала твою последнюю фразу, – она подошла к кровати и присела на краешек. – Я понимаю, что для тебя он самый родной и близкий человек. Но ответь, а нам ты тоже не доверяешь?
Неужели в этом всё дело? Я смотрела на девочек и прислушивалась к себе.
– Хотя я многого не понимаю, но чувствую, что вам можно верить.
– Тогда прислушайся ко мне, пожалуйста. Через полчаса Лис будет ждать тебя в фойе. Я прошу, сходи и выслушай его.
Я опустила глаза и отошла к окну. Арфа продолжала.
– Не только у тебя есть какие-то свои страхи и своя боль. Возможно, даже есть то, о чём бы ты предпочла забыть, – она сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями. – За других говорить не могу, но у меня точно есть свой скелет в шкафу. И когда я была в полном раздрае, Лис мне сказал: «Люди должны доверять друг другу. Их тех пятидесяти, кому ты веришь, один обязательно предаст, но нельзя сомневаться в остальных из-за одного». Тогда мне это очень помогло. И было бы неплохо, как можно раньше вычислить того самого ненужного человека в своей жизни. И если ты мне действительно доверяешь, то я немного помогу. Лис не негодяй, как ты о нём думаешь.
Но я её уже не слышала. Мысленно я успела поблагодарить невидимые силы, развернувшие меня к окну так, что Арфа не успела заметить выражение моих обезумевших глаз. Эта фраза слишком знакомая мне по переписке, влетела в меня, словно стрела и попала точно в цель. Она разнесла вдребезги невидимый панцирь, в котором до сих пор находился мой разум. Его осколки возносились сейчас в разные стороны, зажигая яркие вспышки в моей голова. Лис и Арфа. Вервольф и его сестра. Горыныч и Ветка. Дракон и Белка. Музыка в его машине. Наши песни. В бессознательном жесте я обхватила голову руками, готовую вот-вот взорваться от переполнявших её мыслей.
– Я в душ, – прохрипела я и на ватных ногах бросилась в ванную, оставив девочек в полном недоумении.
Закрыв за собой дверь, я врубила воду на всю и рухнула на пол. Господи, как же я умудрилась так вляпаться! Почему именно ему я открылась вся, как на ладони? Но это было ничто, по сравнению с тем, как следующая мысль заставила меня задохнуться от боли. Я закрыла рот руками, чтобы не закричать. Антон. Антон и есть Лось. Боже! Слёзы текли по моим рукам. Теперь в моей голове всё сложилось. Последний пазл головоломки встал на место. Как же умело и жестоко он обвёл меня вокруг пальца, заставив ненавидеть Лиса! А Лис? Чего добивался он? О чём хотел поговорить?
Я прислонилась к стене, достала телефон и глазами полными слёз стала просматривать переписку. Мы говорили о его любви. Кого любил Лис? О том, что это могла быть я, я боялась даже думать. Я дошла до того места, где написала ему, что скучала после вынужденного молчания. «Знакомое чувство», – ответил он тогда. Я вспомнила, что именно эту фразу сказал мне Лис, когда нёс на руках из спортзала. Больше ничего. Предыдущую переписку я удалила, когда потеряла телефон, но и этого было достаточно. Сомнений не осталось. Лис – это Вервольф. Я закрыла глаза, продолжая рыдать. Что делать дальше, я не представляла.
В отчаянии я набрала Алёну.
– Не спишь? – всхлипнула я, как только она ответила.
– Не сплю. Ты плачешь что ли?
– Алёна, я умираю.
– Говори сейчас же, что случилось, а то я уже 911 набираю.
– Лис… Лис – это Вервольф, – хлюпала я носом.
– Как ты это поняла? – тут же спросила она.
– Потом расскажу. Ты главное прими этот факт и скажи, что мне теперь делать.
– Для начала прекрати реветь. Это не конец света. Ты мне лучше вот, что скажи. Тебя так напугало то, что вы встретились в жизни, на что ты не рассчитывала, или то, что это именно Лис?
– Сама ещё не поняла, – честно призналась я. – Чувствую себя униженной, что ли. Как вспомню всё, что наговорила ему, так стыдно становится.
– А он знает, что это ты?
– Думаю, нет. Но я-то знаю! Одного этого мне достаточно для паники.
– Сейчас тебе нужно успокоиться и постараться вести себя, как обычно. А завтра мы всё обсудим на свежую голову, когда вернёшься.
– Ты права. Надо всё обдумать. Доброй ночи.
– И тебе.
Пересилив себя, я встала и разделась. В надежде, что душ поможет привести мысли в порядок, я шагнула под горячие струи. Итак, я влюбилась в человека, с которым не должна была встретиться. Теперь я точно знала, какой он. Мой волчонок замечательный. Лис замечательный. Но я также знала, что рассказать ему о том, что Муха – это я, у меня не хватит смелости. Но и быть с ним рядом, скрывая, что знаю это, я не смогу. Оставить всё как есть? От этой мысли на глаза снова навернулись слёзы. А когда в своей последовательности я дошла до Антона, мне стало жутко. Я смогла вычислить ненужного человека в своей жизни, но слишком поздно. Именно это Арфа имела в виду. Они ведь все знали, какой Антон подонок, и ничего не сказали. Почему они промолчали? Я ведь столько раз спрашивала. Что же будет теперь, когда я скажу, что хочу с ним расстаться? Его это явно не устроит. Как далеко он зайдёт в своём безумстве?
Я закуталась в махровый халат, завернула волосы в полотенце и посмотрела в зеркало на свои опухшие глаза. Вид, конечно, был потрёпанный, но нужно было возвращаться в комнату.
Я открыла дверь. Девочки сидели на кроватях и тут же посмотрели на меня.
– Можешь передать Лису, что я не приду. Пусть не ждёт. Я плохо себя чувствую.
Арфа молча кивнула.
– Мы чайник нагрели. Может чаю выпьем? С эклерами, – предложила Ветка.
Я уже подходила к кровати, но после её слов резко остановилась. Эклеры. Вервольф знал, что это моё любимое лакомство. Почему Лис купил именно их? Неужели, он тоже догадался? Новая волна паники пронеслась по мне с ног до головы. Может они все уже в курсе, кто я?
– Ненавижу эклеры, – не оборачиваясь пробухтела я и залезла под одеяло.
Это могло быть совпадением. Подумаешь, эклеры. Их многие любят. В том, что Лис – это Вервольф, у меня сомнений не было. А вот знал ли он, что Муха – это я, стоило проверить. Я достала телефон.