Женщины силы. Уроки жизни

– Если не придёт, я иду с тобой, – решительно сказала Катя, глядя на меня. – А что касается видео, то… если с Кристиной всё понятно, то насчёт твоего видео всё не так просто…

– Я долго думала на этот счёт, но у меня только одна кандидатура.

– И какая? – девочки с любопытством уставились на меня, ожидая продолжения.

– Игорь… – развела руками я, озвучивая самую очевидную версию.

– Разве этот маньяк ещё не за решёткой? – удивилась Катя.

– Да, его посадили, но некоторые личности умудряются как-то творить бесчинства и из колонии, и всё указывает на то, что это именно он слил злосчастное видео в сеть. Для этого не нужно много времени – хватит всего несколько минут доступа в интернет, наверняка у него была такая возможность.

– Но даже если это он, то для чего? – спросила Инна, задумчиво. – Просто, чтобы Саша мучилась?

– Он псих, – напомнила Катя. – А психам не обязательно вообще мотивировать свои поступки.

– Это да, но ясно и другое: Игорь – это точно не заказчик передачи. Вряд ли он способен на такую многоходовку, – сказала я. – Это не его методы.

– Так, а кто ещё видел это видео? Кто имел к нему доступ? – задала очередной вопрос Инна, и я отметила про себя, что она прекрасно вжилась в образ частного детектива.

– Кроме Игоря – ещё Костя и его охранник Андрей.

– И что, никто из них не мог?

– Ну, насчёт Кости я точно уверена, – сказала я. – Он хоть и выступает против Школы и называет наши практики «танцами с бубнами», всё же на такую подлость не способен. Да и если логично подумать, ведь это не только по моей репутации ударило, но и по его, причём по его даже больше, так как он публичный человек.

– А охранник? Может, ему кто приплатил за это?

Я задумалась, прокручивая в голове сцены нашего недолгого общения с Андреем.

– Честно, я не знаю его так хорошо, но у меня создалось впечатление, что он порядочный человек…

– О, я вижу, вы пытаетесь вести независимое расследование? – раздался вдруг звонкий энергичный голос, и мы все повернули головы в его направлении.

В дверях стояла Исида. Наставница была одета в ярко-синее длинное платье из тонкого трикотажа, который плавно струился по фигуре, подчёркивая её женственные изгибы. Я невольно залюбовалась её образом: с одной стороны, он был достаточно лаконичным и простым, но с другой – в нём было много необычных и уникальных деталей, например, длинные серьги с потрясающей синей яшмой, которые привлекали внимание к тонкой изящной шее.

– Да! – с жаром откликнулась Инна. – Мы хотим найти заказчика той программы, ведь они не успокоятся на этом, я уверена. И чем раньше мы найдём их, тем меньше риск, что нам снова будут вредить…

Исида подошла ближе и присела в кресло напротив, обводя нас уверенным взглядом, светящимся мудростью и теплотой:

– Вы сейчас тратите энергию впустую, – сказала она. – Лучше направить её на созидание, на помощь тем, кто в ней нуждается, на разъяснение этой ситуации тем ученицам, кто действительно хочет понять, что происходит…

– Почему впустую? – спросила Инна. – Я чувствую, что должна выяснить это! Если полиция с ними заодно, то я буду вести собственное расследование. Я докопаюсь до правды, чего бы это ни стоило!

Исида взглянула на Инну так, как родитель смотрит на несмышлёного малыша, который решил переплыть море – с любовью, но так, словно она знает и видит гораздо больше – то, что ребёнок пока ещё не осознал… не понял.

– Самое главное – это не поиск виновных, а человеческие жизни, которые мы можем спасти… Ежедневно женщины страдают от домашнего насилия, многие находятся в безвыходной ситуации, не знают, к кому обратиться. А если мы сосредоточимся на пустых разбирательствах, мы сольём туда всю энергию и помочь никому не сможем…

– Но как мы будем спасать жизни, если репутация Школы так сильно пострадала? – спросила я. – Люди охотно верят всему, что говорится с пеной у рта и фанатичной уверенностью. У нас так много учениц отказалось от занятий из-за этого. Некоторые решили отказаться от праздничного семинара, даже те, кто внёс предоплату. Может быть, будет лучше его отменить?

– Я знаю, что ученицы уходят, – спокойно ответила Исида. – Но семинар не нужно отменять, даже если будет участвовать всего несколько человек. Ведь это будут как раз те, кто особенно сильно нуждается в поддержке и помощи!

– А если туда снова придут репортёры и всё извратят? Не станет ли ещё хуже? – возразила Инна. – Ведь мы же широко анонсировали семинар, что… мне кажется, они не упустят возможности… Мы ведь знаем, как они могут вывернуть наизнанку даже самые невинные кадры! – не успокаивалась она. – Просто помещаешь их в нужный контекст, нагнетаешь напряжение музыкой, текстом. Так можно и детский утренник превратить в криминальную сходку! А людям – только дай повод…

– Мы уже тысячу раз проходили через это, – ответила Исида с грустной улыбкой. – Тех, кто передает Истину, всегда будут ругать завистники и недоброжелатели. Всё, что происходит в жизни – это игра Судьбы. Трудности и преграды нужны лишь для того, чтобы мы лучше познавали себя, поняли, в чём наше предназначение, пришли к новым осознаниям… Ваше предназначение – это помощь тем, кому она необходима!

Исида говорила, а я вспоминала наш разговор с Шакти – тогда, сидя в машине перед полуразрушенным заводским цехом, мы как раз говорили об этом. И я прекрасно понимала теперь, что имеет в виду наставница.

– Но если в этом наше предназначение, то почему Вселенная не даёт нам двигаться по этому пути? Не даёт нам помогать? Посылает нам все эти преграды? – спросила Катя. – Ведь мы делаем доброе нужное дело! Спасаем пострадавших женщин, помогаем им обрести себя.

– Когда ты ищешь золото, приходится просеять сквозь сито большое количество золотоносного песка, чтобы отыскать эти драгоценные крупицы, – ответила Исида. – В нашем случае таким ситом является клевета, наговоры на Школу, извращение и перевирание информации…

Наставница внимательно обвела нас глазами:

– Те люди, у которых действительно есть способности к духовному развитию, останутся с нами – это избранные, такие, как вы. Уйдут те, кто не может отличить золото от куска грязи. Вы ведь сейчас здесь, вы никуда не собираетесь уходить, верно? Теперь вам нужно объяснить другим, показать им путь, а идти по нему или нет – каждый уже принимает решение самостоятельно. Но ваша задача сейчас – позволить людям сделать свой выбор осознанно, а не под влиянием той информации, которую им пытаются внедрить в мозг с экрана телевизора, со страниц сайтов и соцсетей…

– То есть мы должны помочь им увидеть ситуацию реально и пробудиться от иллюзий, которые им навязывают?

– Да, верно. А те, кто помогает пробудиться другим, всегда подвергается осуждению со стороны общественного мнения. Так было во все времена. Общество стремится сделать всех людей одинаковыми – одеть их в одинаковую форму, отправить на заводы или в армию, дать в руки инструмент или оружие. По сути, и условный работник завода, и солдат – все должны подчиняться приказам. Власть имущим не выгодно, чтобы люди развивали свою индивидуальность, чтобы мыслили ясно, а не шаблонно, чтобы обретали осознанность в своих действиях. Для государства каждый человек – это винтик в огромном механизме, и каждый винтик должен безропотно выполнять свою функцию, знать своё место. Понимание смысла жизни и предназначения каждого человека не входит в планы государственного аппарата. Вот поэтому общество всегда будет противостоять таким, как мы – тем, кто несёт людям истинное Знание, кто помогает каждому человеку раскрыть индивидуальность. Таких, как мы, всегда будут называть сектантами, будут обливать грязью. Так было и будет во все времена.

– А можете привести примеры? – попросила Инна.

– Сколько угодно, – ответила наставница. – Самый главный пример – это Иисус Христос. Он пришёл к людям, пытаясь донести до них, что они свободны, но, так как они были рождены рабами и им с малых лет внушали, что они рабы, что они не имеют права на собственную жизнь, они просто не могли думать по-другому. И тогда Иисус решил говорить с ними на их же языке – он назвал их рабами Божьими.

– О, так вот, оказывается, откуда пошло такое обращение – «раб Божий», – удивилась Катя.

– Да. Иисус объяснял людям Истину в доступных для них понятиях. Если они не могли почувствовать себя свободными и перестать считать себя рабами, то он предложил им стать рабами Бога и таким образом обрести свободу. Но они привыкли поклоняться царю, поэтому самого Иисуса стали называть царём Иудейским, и, конечно, это не понравилось настоящему правителю. Царь Ирод и его приспешники испугались, что раз Иисус провозгласил себя царём, то значит он покушается на их власть. У Иисуса была большая поддержка народа, просто так убить его или посадить в тюрьму было опасно. Народ мог восстать. И вот тогда на него начали возводить всяческую хулу – клевету – чтобы люди отвернулись от него и усомнились в своей вере… И вот тут как раз сработало то самое сито, о котором я говорила вам. Оно позволило найти верных последователей, а тех, кто не готов был идти путём духовного развития, отсеять. Многие ученики Иисуса отвернулись от него, поверив клевете, но зато те, кто остался, стали самыми преданными помощниками в распространении христианства…

– Любое истинное учение подвергается гонениям и негативной оценке со стороны общественного мнения, – подытожила я. – То есть, если учение подвергается гонениям, это и является показателем того, что оно истинное? Я правильно поняла?

– Да, совершенно верно, – кивнула Исида, – поэтому, как только мы сталкиваемся с негативом от СМИ, с атаками силовиков или чем-то ещё подобным, мы радуемся. Это означает, что наша популярность настолько велика, что с нами теперь надо бороться! Правду невозможно скрыть. Рано или поздно она откроется.

С этими словами Исида достала из кармана смартфон и, лёгким касанием оживив его, взглянула на часы.

– Девочки, вы случайно не знаете, с Полиной всё хорошо? – спросила она. – Мы с ней договаривались на индивидуальное занятие, а она опаздывает уже на полчаса.

И тут я поняла, что до сих пор никому не рассказала про неё. Во мне снова шевельнулось чувство вины за то, что не смогла её переубедить, и она теперь не получит помощь, которая ей так необходима.

– Я должна была сказать раньше, – начала я, пытаясь смягчить ситуацию, насколько возможно. – Полина больше не придёт, она благодарит вас за помощь, но она уезжает в Германию и не сможет посещать занятия…

Исида внимательно посмотрела на меня, и я поняла, что она видит меня насквозь:

– Проблема же не в том, что ей нужно уехать, верно? – сказала она с грустной улыбкой. – Занятия можно проводить и по скайпу, для нас расстояния – не проблема.

– Да, – вынуждена была признать я. – К сожалению, она тоже потеряла веру в нас, и я не смогла… не успела её переубедить.

– Я тебя понимаю, – мягко ответила Исида, качнув головой, – когда уходят ученицы, это всегда больно… Но, возможно, ещё не всё потеряно. Иногда нужно время для того, чтобы прозреть и увидеть Истину…

На последних фразах наставницы мы вдруг услышали странный шум, доносящийся с улицы. Нестройный хор голосов выкрикивал что-то, скандировал какие-то лозунги, но, что именно кричали, разобрать было сложно.

– Да что там происходит?! – встревоженно воскликнула Катя и быстро пошла по направлению к окну.

Мы все повернули головы в её сторону, а Катя застыла, глядя вниз через оконное стекло.

– Что там? – не выдержала Инна, и в этот момент Катя развернулась к нам.

Она явно была чем-то шокирована – глаза её расширились, и в них читался страх, граничащий с отчаянием.

– О Господи! – выдохнула она. – Кажется, снова началось!

Мы все моментально вскочили со своих мест и бросились к окну.

На площадке перед нашим офисным зданием толпились люди. Навскидку их было около пятидесяти – может быть, ста человек, и вели они себя очень активно, если не сказать, агрессивно – кричали, свистели в какие-то свистки, размахивали флагами с непонятными перечёркнутыми символами. В руках они держали плакаты, на которых красной краской было выведено: «Нет – сектантам и мошенникам!», «Требуем закрыть притон», «Хватит обманывать женщин!»… Это только то, что я смогла разглядеть – были и другие надписи, но суть уже была ясна. Судя по всему, подобные лозунги они и выкрикивали, хотя через оконное стекло разобрать конкретные слова было невозможно. Как и разглядеть конкретные лица митингующих.

– Мы что, теперь даже не сможем спокойно выйти на улицу? – прошептала Катя с ужасом. – Наверняка они всех нас знают в лицо!

Похоже, нас заметили снизу, потому что кто-то начал активно указывать рукой на наши окна, и толпа буквально взревела, с новой силой начав скандирование:

«До-лой. Сек-ту. До-лой. Сек-ту…»

Мы переглянулись, читая в глазах друг друга похожие вопросы. Что это – спланированная акция недоброжелателей? Стихийный митинг жертв пропаганды, которые поверили в фальсификацию? Что они собираются делать дальше?

И что делать нам?

Глава 3

Из окна ресторана открывался панорамный вид на Новый Арбат, и взгляд Насти то и дело падал на кружащиеся за стеклом снежинки, на снующие по улице машины, на бегущих по своим делам прохожих. Несмотря на начало марта, в воздухе пока ещё не было и намёка на то самое ощущение весны, которое приносит с собой ветер обновления, пробуждения природы и самой жизни… Пейзаж за окном был выдержан в серых тонах, как всегда в период затяжной зимы, которая продолжалась здесь по меньшей мере полгода…

«Вот где пятьдесят оттенков серого», – иронично подумала Настя и мечтательно улыбнулась. В голове замелькали картинки с совершенно иными пейзажами: лазурный берег Коста-Брава – чистейшая лазурная гладь моря, сине-фиолетовое небо с оранжевыми мазками закатных всполохов, очертания средневекового замка из красного камня с колоритными башенками на фоне неба, моря и солнечного диска на горизонте. Ей иногда казалось, что это слишком идеально для того, чтобы быть правдой…

– О чём задумалась? – услышала она энергичный голос Марго, повернув голову в её направлении. – Вспоминаешь бурные ночи страсти под испанским солнышком?

Марго пристально смотрела на подругу, с наслаждением потягивая из трубочки светло-зелёный коктейль. Настя невольно подумала, что, будь она мужчиной, обязательно обратила бы на такую женщину внимание. Стильная короткая стрижка с ярко-красными прядями так органично сочеталась со всеми деталями её образа: дизайнерским нарядом чистого лимонного оттенка, длинной ажурной серьгой, которая спускалась прямо до загорелой ключицы, сверкающим, вдохновлённым взглядом. В облике Марго в последнее время отчётливо проявился светский лоск, который тонко подчёркивал её яркую красоту, мощную сексуальность, энергию движения, полёт творчества…

– Да, ты почти угадала, – рассмеялась Настя. – Действительно вспоминала наш дом в Испании. Там просто нереально красиво!

Марго отставила коктейль и всем телом подалась к подруге, показывая крайнюю степень заинтересованности:

– Рассказывай! Я хочу знать все подробности! Как там? Дом прямо у моря? Большой?

– Просто огромный! – откликнулась Настя. – Вообще, там на побережье очень много таких очаровательных дворцов с красными башенками, с арочными окнами… Я когда увидела наш дом, то просто влюбилась в него – он в современном стиле – светлый, большие стеклянные окна, открытая площадка с зоной отдыха и просто роскошным видом, и море там как будто продолжение бассейна. А до линии пляжа всего десять минут. Выходишь и наслаждаешься.

– Как здорово! – искренне восхитилась Марго. – А вы будете делать дизайн под себя?

– А что, хочешь предложить свои услуги? – спросила Настя шутливым тоном.

К удивлению подруги, Марго ответила по-деловому серьёзно:

– Я бы с радостью создала что-нибудь необычное для вас, но… только надо закончить текущие проекты…

– О, ты правда хотела бы посотрудничать? – вскинула глаза Настя.

– Вполне. Мне будет приятно поработать над… – она сделала паузу и загадочно улыбнулась, – над гнёздышком Анастейши и «мистера Грея». Я бы создала вам фееричную красную комнату!

– О… вот это неожиданно, – на щеках девушки моментально вспыхнул румянец, и она кокетливо поправила озорные локоны. – Это было бы здорово, только… Не знаю, как эта «красная» комната будет сочетаться с детскими… У нас их там целых три…

Настя вздохнула, и в её последней фразе настроение её резко поменялось – в голосе проскользнула грусть, что не укрылось от Марго. Она подозрительно склонила голову на бок, не вполне понимая, с чем связана такая внезапная перемена.

– Так-так, только не говори, что ты уже… ждёшь малыша, – пытливо заглянула ей в глаза Марго. – Скажи, ведь нет же? Или да?

Настя снова вздохнула и отрицательно мотнула головой:

– Нет, – односложно ответила она, и её голос дрогнул.

– Что-то случилось? – встревожилась девушка. – Рассказывай, я же вижу, что-то не так! Твой Макс не хочет ребёнка?

– Нет, Макс как раз хочет, что для него неожиданно, но не в этом дело… вообще, я не хотела грузить этим никого, и… я никому не говорила… – начала путанно объяснять Настя, но Марго одной лишь фразой пресекла её словесный поток:

– Ты же понимаешь, что я просто так не отстану? – бросила она, выразительно взглянув на подругу. – Давай выкладывай!

Настя глубоко вздохнула, набрав в себя побольше воздуха, словно собиралась погружаться на дно Марианской впадины, и на одном выдохе выпалила:

– У меня не может быть детей…

*****

Со стороны коридора послышались агрессивные возгласы, звуки шагов, обрывки грубых мужских голосов, какое-то бряцание и приглушённый стук. Мы переглянулись.

– Это они, да? – спросила Катя и кивком указала на людей с плакатами, толпящихся у входа в здание. – Они что, идут сюда?

По глазам было понятно, что она встревожена и не вполне понимает, что происходит, не знает, как правильно действовать.

– Да что же им от нас нужно?! – в сердцах воскликнула Инна.

У нас у всех было много вопросов. Что это за стихийный митинг под окнами? Или не такой уж и стихийный, и кто-то его заказал? Но кто этот таинственный заказчик? Каких целей он добивается – потопить нашу Школу, запугать, привлечь внимание?

Похоже, из нас четверых только Исида сохраняла предельное хладнокровие.

– Не переживайте, – сказала она спокойным ровным голосом. – Всё идёт так, как должно идти. Вспомните, я ведь говорила вам, что эти гонения будут продолжаться, провокации не закончатся на одной только программе НТВ… Так же сейчас – ничего непредвиденного не происходит. Помните, мы говорили про золотые слитки, которые необходимо очистить от загрязнений?

– Да, помним, – подтвердила Катя. – Чтобы отсеять золото, нужно пропустить песок через сито трудностей. И вот как раз сейчас нас ожидает одна из них…

– Да. А вы и есть это золото, – улыбнулась Исида.

Спокойствие наставницы вернуло меня к осознанности и несколько сбило тревожные предчувствия, но девочки, похоже, всё ещё продолжали пребывать во взвинченном состоянии.

– Тссс, – я поднесла палец к губам, призывая прислушаться.

На несколько мгновений мы застыли на месте и успели различить тоненький голосок Лизы – нашего администратора на ресепшене. Хоть Школа и не работала в последний месяц в обычном режиме, сегодня Лиза вышла, чтобы помочь нам готовиться к праздничному семинару и остаться затем на небольшой мастер-класс, который был запланирован ближе к вечеру.

При мысли, что на девушку может обрушиться весь «праведный гнев» митингующих, мне стало не по себе. Похоже, остальные вполне разделяли мои чувства.

– Я пойду с ними разберусь, – воинственно проговорила Инна, направившись к выходу.

– Подожди, мы с тобой, – крикнули мы с Катей в один голос и бросились вслед за девушкой, но в тот же миг Исида снова заговорила:

– Стойте! – Она вытянула вперёд руку в останавливающем жесте, и мы тут же замерли на месте, повернувшись к наставнице. – Только не вступайте с ними в открытый конфликт.

– Мы постараемся, – ответила я. – Но что делать, если по-другому не получится?

– Вы должны действовать мягко и не поддаваться на провокации, какими бы они ни были. На силу нельзя идти силой, иначе будет война. Помните, как говорил Христос: «Если тебя бьют по одной щеке, подставьте другую»…

– Но разве в такой ситуации есть место смирению?! – воскликнула Инна с азартом, уже практически готовая ринуться в бой, а уж ни в коем случае не подставлять другую щёку для удара. – Мы ведь должны отстаивать свои права!

– Под смирением не нужно понимать трусость или слабость, – ответила Исида. – Смысл в том, что не нужно реагировать на агрессию агрессией. Нужно показать принятие.

– Принятие? То есть мы должны спокойно глотать всё, что они будут вытворять? Это же настоящая диверсия!

– Злобу и агрессию, исходящие от других людей, мы должны принимать как урок, посланный нам Богом, – спокойно ответила наставница. – Воспринимайте тех, кто пришёл вам навредить, не как конкретных людей, а как орудия Бога, через которых Он вам посылает возможность развития и духовного роста. Уподобившись вашим обидчикам, ответив злостью на злость, вы потеряете себя, вы встанете с ними на один уровень…

– Да, мы это понимаем, – быстро сказала Инна, которая была сейчас распалена, и от неё буквально исходили волны энергии грозной воительницы. – Я постараюсь действовать, как в прошлый раз с ОМОНом…

– Здесь нужна другая тактика, – возразила Исида. – ОМОН и полиция всё же обязаны подчиняться законам, и на этом можно грамотно сыграть. – А те, кто там, за дверью – это явно какая-то другая сила… Но это мужчины. И тут нужно действовать ещё более гибко, возможно, даже непредсказуемо. Будьте женственными и мягкими, как масло. Тогда, каким бы ни был острым нож мужчин, он пройдёт сквозь вас и не причинит вреда… Помните: жизнь – это Игра Бога…

Наставница плавно шагнула в нашем направлении.

– Прикоснитесь к своим амулетам, – произнесла она. – Сделайте глубокий вдох. И выдох… Настройтесь на мягкость… Будьте гибкими. Вспомните, кто вы на самом деле, обретите внутреннюю целостность и единство.

Я прикоснулась к браслету на запястье и в тот же миг почувствовала поток энергии, который транслировался через талисман. Кожу под пальцами начало покалывать, словно поверхности пальцев касались тысячи невесомых звёздных игл. Я ощутила поток любви, тепла, доброты. Энергия наполняла меня, и её было так много, что мне очень захотелось поделиться ею. Взглянув на Инну и Катю, я поняла, что они чувствуют примерно то же самое. Их эмоциональное состояние изменилось. В глазах Кати появилась спокойная уверенность, Инна уже не была похожа на воинственного солдата, жаждущего справедливости…

Мы вышли из кабинета и направились в холл. Когда мы приблизились, нашему вниманию открылась интересная картина. Вокруг ресепшена выстроились люди с живописными плакатами – примерно человек двадцать, в основном мужчины разного возраста и даже разного социального статуса. Много было совсем молодых людей – по возрасту – студентов, но я заметила и нескольких мужчин солидного предпенсионного возраста, несколько осунувшихся мужичков примерно «за тридцать». Почти каждый из них держал в руке плакат, на которых слова «Секта», «Долой ведьм», «Школа шарлатанов» были заключены в круги и перечёркнуты по типу запрещающих дорожных знаков. Взгляд зацепил и представителей прессы – двое операторов уже установили камеры на штативы и снимали происходящее с разных ракурсов. Молодой репортёр в чёрной кожаной куртке совал микрофон с логотипом «НТВ» под нос администратору Лизе, пытаясь вытащить что-то из не на шутку испугавшейся девушки.

Времени на раздумья уже не оставалось. Понимая это, мы с девочками переглянулись, размышляя над тем, что нам делать, как общаться с ними, что сказать, чтобы не дискредитировать себя и Школу ещё больше. На миг мне показалось, что мы слышим мысли друг друга и можем общаться беззвучно. Все мы искали наилучший путь, и в голове Инны он возник – я поняла это сразу, за долю секунды до того, как она вышла вперёд и решительно направилась в гущу толпы.

– Господи, ребята, как мы вас ждали! – воскликнула она, широко улыбаясь и раскинув руки для объятий.

*****

В центре планирования семьи всё сияло чистотой, но при этом не создавалось ощущения чрезмерной стерильности. В кабинете врача было по-домашнему уютно: вместо аскетичного стола со стулом тут стояли анатомические кресла, которые мягко подстраивались под тело, на столе дымились кружки с ароматным чаем. Их почему-то встретили как VIP-персон. А может, это из-за того, что клиника нереально дорогая, но Макс настоял, чтобы они обследовались именно здесь, в лучшей клинике Москвы?

Доктор – приятная светловолосая женщина с ухоженным сияющим изнутри лицом – отнеслась к ним с должным уровнем внимания, как того и требовал уровень учреждения.

– Вы знаете, Настя, – сказала она, – с преждевременной недостаточностью яичников шансы на нормальное зачатие могут составлять от пяти до десяти процентов. В вашем случае дополнительным сдерживающим фактором является возраст – всё-таки вам уже не двадцать лет…

Она была предельно вежлива и говорила спокойным нейтральным голосом, словно биоробот, у которого был включен алгоритм доброжелательного отношения к клиенту, но при этом сама она не испытывала по отношению к нему никаких эмоций.

Настя смотрела на доктора немигающим взглядом, и её слова как будто пролетали мимо. Нет, она их прекрасно слышала и даже понимала, но… не воспринимала относительно себя.

– Не двадцать, – машинально повторила она. – А что, если было бы двадцать, это бы помогло?

– Тогда прогноз был бы более благоприятный. В молодом организме ресурс ещё не исчерпан… В двадцать лет вы могли бы забеременеть с вероятностью 50%, но этот момент, к сожалению, уже упущен. А с каждым годом шанс забеременеть при таком заболевании будет уменьшаться…

– Послушайте, но что, разве ничего нельзя сделать? – раздался гулкий голос Макса – ей показалось, что он доносится откуда-то издалека, со дна глубокого бункера. – Сейчас же постоянно появляются новые технологии… Деньги – не проблема. Может быть, какие-то новые препараты или… методики…

Настя с удивлением повернула голову, захватив в фокус взгляда его напряжённое лицо, заострившиеся скулы, сплетённые пальцы вытянутых рук. Макс… Неужели он так переживает?

– Конечно, я пропишу лечение, – ответила доктор, – курс лучших гормональных препаратов на пять лет, дополнительную аппаратную терапию, общеукрепляющую терапию. – Но вы должны понимать, что это не гарантирует положительной динамики. Я не хочу давать вам ложные надежды…

– По-вашему, ложная надежда – это хуже, чем её полное отсутствие? – с нажимом спросил Макс.

– Я просто хочу вас настроить на длительное лечение, – ответила женщина, сделав вид, что не замечает сарказма. – Это заболевание имеет наследственные корни, оно генетически обусловлено, и тут невозможно просто устранить причину… Ну и фактор возраста, как я уже говорила.

Настя слушала слова доктора словно сквозь пелену белого шума. Он давил на уши, из-за чего голова начала кружиться, а кабинет врача – медленно плыть перед глазами. Кажется, только сейчас до неё дошёл истинный смысл их разговора. Болезнь. БЕСПЛОДИЕ! Страшное слово, из-за которого ей не суждено стать матерью! Осознание этого факта выбило почву из-под ног. И не только в метафорическом плане. Настя почувствовала слабость. Ей вдруг захотелось забиться куда-нибудь в тёплую норку, свернуться калачиком и лежать так, пока всё не закончится…

*****

Мы с Катей переглянулись, и в её глазах блеснуло понимание. Инна в очередной раз спасала ситуацию, спонтанно выбрав правильную тактику. Ввести их в заблуждение. Выбить почву из-под ног. Лишить опоры. Сделать так, чтобы они не понимали, что происходит, чтобы отступили от своих продуманных схем…

И эта тактика прекрасно работала. Инна радостно поприветствовала столпившихся мужчин, подошла к репортёру, который держал микрофон перед напуганной Лизой, и мимолётно дотронулась до его плеча.

– Как же я рада вас видеть, – произнесла она с такой трогательной искренностью, что даже мне захотелось в это поверить, а репортёр от неожиданности чуть не выронил микрофон. Она повернулась к толпе и окинула собравшихся оценивающим взглядом. – Вы и плакаты уже нарисовали, молодцы! Вот это я понимаю, ответственный подход к делу!

Мужчины с плакатами остановились в замешательстве. Они непонимающе смотрели друг на друга, на Инну, на репортёров. Журналист, который донимал вопросами Лизу, тут же отошёл от неё и вопросительно уставился на мужчину с породистым лицом, который занимал центральное место лидера. Видимо, именно он был здесь главным. Возможно, это именно он спланировал эту акцию, а журналисты здесь – лишь винтики в системе…

– Уважаемый, что вообще здесь происходит? – громким шёпотом спросил представитель НТВ у мужчины, требуя объяснений. – Вы что, договорились с ними? Вы же обещали скандальный материал…

Тот, к кому обращался репортёр, только разводил руками и, похоже, тоже ничего не понимал.

Я скользнула по нему взглядом, отмечая дорогой костюм, брендовые часы на запястье, до блеска начищенные классические туфли, идеально выбритые виски. Уверен в себе, даже слишком. Прямой проницательный взгляд. Навскидку – около сорока пяти лет, но явно «на спорте» и следит за собой. Привык руководить и держать руку на пульсе. Это – не какой-нибудь полицейский мелкого чина. Движения чёткие, отрывистые – в каждом из них чувствуется сила, харизма. Сразу виден уровень.

Но кто это? Для чего ему понадобилось топить Школу? Какие цели он преследует?

Мы решительно приблизились к группе митингующих вслед за Инной. Оценив расстановку сил, я направилась непосредственно к лидеру.

– Здравствуйте, – произнесла я с радушной улыбкой. – Очень приятно познакомиться с вами лично. Всё-таки дистанционное общение – это не то, вы согласны со мной?

– Мы с вами знакомы? – непонимающе уставился на меня мужчина и резко оглянулся, чтобы бросить вопросительный взгляд на долговязого нескладного помощника с торчащим из уха беспроводным наушником.

Тот округлил глаза и выразительно мотнул головой, пытаясь, видимо, показать, что впервые нас видит и ни о чём с нами не договаривался.

– Конечно, знакомы. Вы что, ничего не помните? Мы с вами в почте общались накануне. Я, правда, не знаю, возможно, это был кто-то из ваших доверенных лиц. Мы договорились, что вы придёте к нам на семинар, чтобы снять все подозрения.

В этот момент Катя, которая до этого держалась в тени, вышла вперёд и, не давая собеседнику времени для того, чтобы поговорить с помощником и как-то сориентироваться, начала говорить восхищённым тоном: