Вопрос о целесообразности введения в Уголовный кодекс РФ (далее – УК РФ) понятия уголовного проступка достаточно часто являлся предметом научных дискуссий в последнее десятилетие. За последние три года он также дважды «переходил» со страниц юридической печати в Государственную Думу, правда, пока еще ни разу не становился предметом парламентских слушаний. Так, впервые соответствующий законопроект был внесен Верховным Судом РФ в Государственную Думу в декабре 2018 г., а в ноябре 2020 г. снят с рассмотрения в связи с отзывом субъектом права законодательной инициативы. Вторая попытка внести подобный законопроект в Государственную Думу была осуществлена Верховным Судом РФ в феврале 2021 г., и, судя по информации, представленной в автоматизированной системе обеспечения законодательной деятельности, в настоящее время он находится в профильном комитете на рассмотрении.

Необходимо отметить, что усилия Верховного Суда РФ звучат в унисон уголовной политике, проводимой нашим государством, и реализация его инициативы, о которой сказано выше и пойдет речь далее, станет продолжением общего курса, направленного на гуманизацию уголовного законодательства и исключение негативного социального последствия судимости за преступления, не представляющие большой общественной опасности.

В отечественной юридической науке мнения относительно перспектив практической реализации законодательной инициативы высшего судебного органа разделились. Подобное законодательное решение, по мнению одних ученых, действительно приведет к дальнейшей гуманизации уголовного законодательства²⁴² (именно она определена в пояснительной записке к соответствующему законопроекту в качестве цели внесения изменений в УК РФ). Другие представители уголовно-правовой науки, поддерживая стремление Верховного Суда РФ к достижению названной выше цели, полагают, что предложенные новеллы вступают в противоречие с концептуальными началами уголовного закона²⁴³, и их воплощение в жизнь приведет к дальнейшему разрушению его структуры²⁴⁴; третьи считают, что выбор необходимо сделать в пользу одного из двух уголовно-правовых институтов – административной преюдиции либо уголовного проступка. В связи с этим особую актуальность обретает опыт тех зарубежных государств, в уголовном законодательстве которых произошел полный отказ от административной преюдиции, и было введено понятие уголовного проступка.

К числу названных выше государств относится Республика Казахстан. В первоначальной редакции Уголовного кодекса Республики Казахстан 1997 г. (далее – УК РК 1997 г.) не были предусмотрены составы преступлений с административной преюдицией. Впоследствии за весь период действия названного нормативного правового акта в него были включены семь таких составов: уклонение от содержания нетрудоспособного супруга (супруги) (ст. 140), воспрепятствование законной деятельности представителей работников (ст. 150–1), заведомо ложная реклама (ст. 198), незаконное использование товарного знака (ч. 1 ст. 199), нарушение действующих на транспорте правил (ч.1 ст. 302), невыполнение решения о выдворении (ст. 330–1), неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта и исполнительного документа (ч. 1 ст. 362). Кроме того, в УК РК 1997 г. содержались статьи, диспозиции которых были сформулированы с использованием так называемой неконкретизированной преюдиции, т.е. конструировались при помощи термина «неоднократность». К ним относились следующие три уголовно-правовые нормы: причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ч. 1 ст. 182), незаконное использование товарного знака (ч. 2 ст. 199), неоднократное нарушение правил привлечения и использования в Республике Казахстан иностранной рабочей силы (ст. 330–3).

Изложенное позволяет сделать вывод, что административная преюдиция в УК РК 1997 г. использовалась в достаточно ограниченных случаях и не получила широкого распространения в отличие от института уголовного проступка, имеющем место в действующем уголовном законе Республики Казахстан. Уголовный кодекс Республики Казахстан, принятый в 2014 г. и вступивший в силу с 1 января 2015 г. (далее – УК РК 2014 г.), как было отмечено ранее, полностью отказался от института административной преюдиции, однако в него был введен новый институт – институт уголовного проступка. В соответствии с ч. 3 ст. 10 УК РК 2014 г. уголовном проступком признается «совершенное виновно деяние (действие либо бездействие), не представляющее большой общественной опасности, причинившее незначительный вред либо создавшее угрозу причинения вреда личности, организации, обществу или государству, за совершение которого предусмотрено наказание в виде штрафа, исправительных работ, привлечения к общественным работам, ареста, выдворения за пределы Республики Казахстан иностранца или лица без гражданства». В УК РК перечня уголовных проступков не содержится.

В соответствии с ч. 1 ст. 10 УК РК 2014 г. уголовный проступок наряду с преступлением является уголовным правонарушением. Одним из критериев отнесения уголовных правонарушений к уголовным проступкам является наказуемость и, соответственно, перечень основных видов наказаний, предусмотренных за совершение преступлений и уголовных проступков, в определенной степени разнится. Это позволяет сделать ряд выводов:

1. К основным наказаниям, назначаемым за совершение всех уголовных правонарушений (как преступлений, так и уголовных проступков), относится 3 вида – штраф, исправительные работы, привлечение к общественным работам.

2. Арест и выдворение за пределы Республики Казахстан иностранца или лица без гражданства назначаются за совершение только уголовных проступков.

3. Ограничение свободы, лишение свободы и смертная казнь назначаются за совершение только преступлений.

Подробнее данные представлены в представленной таблице 1.

Основные наказания, которые применяются к лицу, признанному виновным в совершении уголовных правонарушений, по УК Республики Казахстан

№

Основной вид наказания

Преступление

Уголовный проступок

Штраф

Да

Исправительные работы

Да

Привлечение к общественным работам

Да

Арест

Нет

Да

Выдворение за пределы Республики Казахстан иностранца или лица без гражданства

Нет

Да

Ограничение свободы

Да

Нет

Лишение свободы

Да

Нет

Смертная казнь

Да

Нет

Анализ санкций статей Особенной части УК РК, проведенный с учетом изложенных выше выводов, позволил установить, что к числу уголовных проступков в УК РК относится 145 составов. Данные об их количественном распределении по главам Особенной части УК РК представлены в нижеследующей таблице 2.

Главы Особенной части УК Республики Казахстан, содержащие составы уголовных проступков

№

Порядковый номер и наименование главы

Особенной части УК РК

Количество составов уголовных проступков

Глава 1. Уголовные правонарушения против личности

Глава 2. Уголовные правонарушения против семьи и несовершеннолетних

Глава 3. Уголовные правонарушения против конституционных и иных прав и свобод человека и гражданина

Глава 5. Уголовные правонарушения против основ конституционного строя и безопасности государства

Глава 6. Уголовные правонарушения против собственности

Глава 7. Уголовные правонарушения в сфере информатизации связи

Глава 8. Уголовные правонарушения в сфере экономической деятельности

Глава 10. Уголовные правонарушения против общественной безопасности и общественного порядка

Глава 11. Уголовные правонарушения против здоровья населения и нравственности

Глава 12. Медицинские уголовные правонарушения

Глава 13. Экологические уголовные правонарушения

Глава 14. Транспортные уголовные правонарушения

Глава 15. Коррупционные и иные уголовные правонарушения против интересов государственной службы и государственного управления

Глава 16. Уголовные правонарушения против порядка управления

Глава 17. Уголовные правонарушения против правосудия и порядка исполнения наказаний

Глава 18. Воинские уголовные правонарушения против собственности

Таким образом, из 18 глав Особенной части УК РК уголовные проступки не представлены всего в 2 главах – под порядковыми номерами 4 и 9. Впрочем, из наименования четвертой главы однозначно следует, что она не может включать состава уголовного проступка. Она единственная в своем наименовании содержит слово «преступления», а не слово «правонарушения», что объясняется вполне объективными причинами – в ней регламентируется ответственность за преступления против мира и безопасности человечества.

Девятая глава, также не включающая составов уголовных проступков, носит наименование «Уголовные правонарушения против интересов службы в коммерческих и иных организациях».

Изложенное позволяет сделать вывод, что такой критерий отнесения уголовного правонарушения к уголовным проступкам как наказуемость, позволяет с большой долей вероятности установить достаточно полный перечень уголовных проступков. Кроме того, в уголовном законе Республики Казахстан уголовный проступок рассматривается в качестве самостоятельного уголовного правонарушения. Об этом свидетельствует и положение ч. 1 ст. 12 УК РК, в соответствии с которым «преступление и уголовный проступок между собой неоднократность не образуют».

Особого внимания заслуживает и то, что УК РК «знакомо» понятие совокупности уголовных проступков, и соответственно в нем содержится детальная регламентация порядка назначения наказания по совокупности уголовных правонарушений с учетом всех возможных комбинаций уголовных правонарушений. Отметим, что в представленном Верховным Судом РФ проекте федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением понятия уголовного проступка», возможность совокупности уголовных проступков даже не упоминается. Возникает вопрос: разве ее не может быть?

В соответствии с проектируемой статьей 15¹ «Уголовный проступок» уголовным проступком признается совершенное лицом впервые преступление:

– небольшой тяжести, за которое не предусмотрено наказание в виде лишения свободы (исключением являются преступления, перечень которых указан в проектируемой статье 15¹);

– небольшой тяжести, предусмотренное в перечне проектируемой статьи;

– небольшой или средней тяжести, предусмотренное в перечне проектируемой статьи.

Согласно примечанию к проектируемой статье 15¹ «лицо признается впервые совершившим преступление, если на момент его совершения лицо не имеет неснятую или непогашенную судимость и не освобождалось от уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным частью первой или частью второй статьи 76² настоящего Кодекса, в течение одного года, предшествовавшего дню совершения этого преступления».

Таким образом, вполне вероятно, что лицо, удовлетворяющее условиям, названным выше, может совершить несколько деяний, подпадающих под признаки уголовного проступка. Например, два или даже три преступления, предусмотренных ч. 1 ст. 158 УК РФ, а такая ситуация, что подтверждается судебной практикой, не является редкостью. Однако в законопроекте не нашло отражение положение о совокупности уголовных проступков (остается непонятным возможна ли она все-таки по замыслу законопроекта или нет?), и, как следствие этого, положения о применении иных мер уголовно-правового характера, применяемых при освобождении от уголовной ответственности при совершении совокупности уголовных проступков, также отсутствуют.

В заключение отметим, что Верховный Суд РФ постоянно уделяет особое внимание, как практике назначения наказания, так и вопросам расширения оснований освобождения от уголовной ответственности и от наказания лиц, совершивших впервые преступления небольшой или средней тяжести. В настоящее время назрела потребность в разделении деяний, ныне признаваемых в отечественном уголовном законодательстве преступлениями, на преступления и уголовные проступки. В связи с этим законодательная инициатива Верховного Суда РФ, безусловно, заслуживает поддержки, однако следует констатировать, что в законопроекте имеются отдельные вопросы, требующие дальнейшего рассмотрения.

Нуждается ли современный уголовный закон в уголовном проступке: законодательные мифы и правоприменение

Б. Я. Гаврилов²⁴⁵

д-р юрид. наук, профессор

(Академия управления МВД России)

profgavrilov@yandex.ru

В числе ключевых с начала XXI века государством обозначена проблема обозначена либерализация уголовного законодательства, включая декриминализацию отдельных видов преступлений, снижение уголовно-правовых санкций за противоправные деяния, уровень общественной опасности которых значительно ниже, чем многих преступлений.

В этой связи отнесение внесенным Пленумом Верховного Суда РФ от 31.10.2017 № 42-П проектом федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением понятия уголовного проступка», к уголовным проступкам значительной части преступлений небольшой тяжести и отдельных уголовно – наказуемых деяний средней тяжести (всего 112 составов), включая 29 преступлений в сфере экономической деятельности, в том числе уголовно – наказуемые санкции по которым предусмотрены в виде лишения свободы до 4-х лет, вполне соответствует проводимой России политикой либерализации уголовного законодательства.

Конкретно данные предложения направлены, с одной стороны, на достижение цели более точной социально – правовой оценки противоправных деяний с учетом характера и степени их общественной опасности, а также лица, его совершившего, и соответственно реализации принципа справедливости уголовного закона, а, с другой стороны, призвано обеспечить принцип неотвратимости наказания за совершенные преступления, а также доступ потерпевшего к правосудию и его право на возмещение причиненного преступлением вреда.

Одновременно это позволит адекватно действительному характеру и степени общественной опасности статистически представить преступность на две основные группы – уголовные преступления и проступки.

На актуальность исследуемой в публикации проблемы уголовного проступка свидетельствует и развернувшаяся дискуссия среди научной общественности практических работников правоохранительных и судебных органов как в части положений указанного законопроекта Верховного Суда РФ, так и по другим вопросам совершенствования действующего уголовного и административного законодательства, конечной целью которых является:

– снижение уровня уголовной репрессии, показатель которой к концу 90-х гг. XX века достиг 1 млн. российских граждан¹, отбывающих наказание в местах лишения свободы (на 1 января 2021 г. этот показатель снижен до 483 тыс. граждан);

– реализация предложений представителей науки²⁴⁶ и практиков²⁴⁷ об исключении из Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РВ) деяний, являющихся по степени общественной опасности на «границе» административного правонарушения (например, ст. 7.27 КоАП РФ, диспозиция которой к мелким хищениям относит кражу на сумму 2,5 тыс. руб.), и преступления (ч. 1 ст. 158 УК РФ при сумме похищенного, на один руб. превышающую 2,5 тыс. руб.). Подобные проблемы разграничения административной и уголовной ответственности отмечаются при разграничении противоправных деяний и административных правонарушений о незаконном обороте наркотических средств, где граница между преступным и непреступным нередко является нередко условной²⁴⁸;

– предложение автора, созвучное в определенной мере с предыдущей проблемой разграничения уголовно – наказуемого и административного деяния, об исключении из ст.14 УК РФ ее части второй, содержащей понятие малозначительности деяния. Его негативные последствия заключаются в создании для правоприменителя возможности принятия по заявлениям и сообщениям граждан и организаций о преступлениях процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела, число которых в 2015–2020 гг. ежегодно составляло от 5,5 до 6,8 млн., чем нарушаются конституционные установления о доступе граждан к правосудию и возмещению причиненного ущерба (ст. 52 Конституции РФ);

– принятие государством нормативных правовых мер, в отличие от мер административного регулирования преступности, направленных на снижение уровня латентной преступности, значительный рост которой является, по мнению автора, причиной профанации статистических данных о состоянии преступности, показатель которой только за последние 15 лет сократился на 47% (с 3,85 млн. преступлений в 2006 г. до 2,044 млн. в 2020 г.), составив 1400 преступлений на 100 тыс. населения, что в 4–5 раз ниже, чем в Германии, Франции, Италии и 8 раз ниже аналогичного показателя преступности в Скандинавских странах, в которых обеспечение уровня общественной и личной безопасности существенно выше, чем в Российской безопасности²⁴⁹.

Одновременно следует отметить, что научная дискуссия по проблеме возвращения в российское законодательство уголовного проступка свидетельствует о неоднозначном к ней отношении. Так, Л. В. Головко²⁵⁰ с приведением аргументов высказывается об отсутствии правовых оснований для принятия Государственной Думой соответствующего закона. Соглашаясь с рядом высказанных им аргументов, считаем возможным в настоящей статье указать на те реально существующие проблемы в науке уголовного права и правоприменительной практике, о которых будет изложено далее.

Следует также привести и мнение заместителя Председателя Верховного Суда РФ (в почетной отставке) А. А. Толкаченко²⁵¹, который отмечает, что «в современных условиях введение уголовного проступка … и судопроизводство по нему сами по себе не способны оказать принципиального влияния на уголовную политику и практику применения уголовного законодательства». Данный тезис мог бы быть воспринят при условии рассмотрения уголовного проступка в отрыве от видения перспективы совершенствования в целом уголовного, административного и уголовно – процессуального законодательства.

Исследуя проблему возвращения в российское законодательство уголовного проступка, представляется необходимым обратиться и к социально – правовому обоснованию за необходимость принятия законодателем данного решения, что изложено в трудах видных российских ученых С. Г. Келиной²⁵², Г. А. Кригера²⁵³, Н. Ф. Кузнецовой²⁵⁴, М. Д. Шаргородского²⁵⁵, в которых не только изложена, но и обоснована идея о выделении в уголовном законодательстве указанного вида общественно опасных деяний. Сегодня в научной полемике об уголовном проступке принимают С. В. Максимов²⁵⁶, Е. В. Рогова²⁵⁷, В. Ф. Цепелев²⁵⁸, непосредственно сам автор²⁵⁹ и другие ученые.

Высказанные в ходе научных дискуссий и в форме научных публикаций указанными и рядом других ученых точки зрения о возможности и необходимости введения в УК РФ уголовного проступка вполне вписываются в проводимую государством, начиная с 2003 года²⁶⁰, политику либерализации уголовного наказания, на что российскими учеными-криминологами обращено особое внимание. В своих работах А. И. Алексеев, В. С. Овчинский и Э. Ф. Побегайло²⁶¹, автор²⁶² и ряд других ученых, отмечая актуальность дифференциации уголовной ответственности за преступления, не представляющие значительной общественной опасности, указывают на недопустимость перехода либерального подхода к совершенствованию законодательства к радикально – либеральному пути совершенствования уголовного законодательства.

Введение в УК РФ уголовного проступка сегодня должно быть заложено и в разработку концепции современной уголовной политики, активное обсуждение которой имело место в ходе парламентских слушаний в Совете Федерации РФ 5 апреля 2017 г., где А. Л. Кудриным была предложена концепция совершенствования уголовного законодательства до 2025 г.²⁶³. При ее разработке следует учитывать, что в уголовном законодательстве сегодня уголовно-правовые запреты присутствуют в избытке. Негативным результатом этого является то обстоятельство, что в России количество лиц, которые отбывают наказание в виде лишения свободы, на 100 тыс. населения составляет 630 человек, в то время как в Скандинавских странах это число равно 88, в Италии – 78, во Франции – 100, Испании – 126 и т.д.²⁶⁴. Таким образом складывающаяся на протяжении двух последних десятилетий ситуация, при которой к уголовной ответственности ежегодно привлекалось в 1992–2001 гг. более 1,5 млн. взрослого населения страны, а в 2012–2017 гг. – около 900 тыс., в 2018 г. – 831 тыс. и в 2020 г. – 739 тыс. граждан – это дорога к криминализации общества.

Исследуя криминологическое обоснование введения уголовного проступка, считаем возможным указать, что его познание требует изучения состояния преступности и основных тенденций, понимания того, что эта категория противоправных деяний далеко неоднородна. Однако такой анализ отсутствует при изложении аргументов, против возвращения в российское законодательство уголовного проступка.

Одновременно следует отметить, что обращение к криминологической характеристике рассматриваемого вида преступных деяний, которые могут быть отнесены законодателем к категории уголовных проступков, вызывает некоторые затруднения, причиной которых является то, что многие преступления, отнесенные к категории небольшой тяжести, не находят должного отражения в уголовно-правовой статистике о преступности в силу ее недостоверности.

Совместно с Е. В. Роговой автором проведен анализ преступлений, за которые максимальный срок лишения свободы составляет три года²⁶⁵. Его результаты позволили сделать несколько основных выводов о состоянии в России преступности, не относящейся к тяжкой.

Так, в 2005–2009 гг. в России ежегодно регистрировалось порядка 1 млн. преступлений небольшой тяжести, что составляло 35–36% в структуре зарегистрированной преступности, а, начиная с 2012 г., отмечалась тенденция увеличения их удельного веса (до 46,2%). И хотя в 2016–2020 гг. количественный показатель преступлений небольшой тяжести сокращался, что было обусловлено декриминализацией их отдельных видов, однако удельный вес в структуре общей преступности сохраняется. На сегодня доля осужденных в Российской Федерации за преступления небольшой тяжести превысила 50% от общего количества осужденных ²⁶⁶.

Таким образом данные криминологического анализа преступлений, отнесенных к категории небольшой тяжести, и лиц, их совершивших, позволяют сделать вывод о том, что значительную часть данного вида уголовно – наказуемых деяний возможно выделить в группу уголовных проступков.

Актуальным в этой связи является и приведение статистических данных Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации о судимостях за наиболее распространенные виды преступлений небольшой и средней тяжести, том числе экономической направленности.

Так, в 2020 г. согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ судами по ч. 1 ст. 158 УК было осуждено 34396 человек. Из них к реальному лишению свободы осуждено 9143 лиц или 26,6%, к лишению свободы условно 7896 лиц – 22,9%, к обязательным работам – 7369 человек или 21,4%, к штрафу – 6049 лица или 17,6%, к исправительным работам – 1847 или 5,4%, к ограничению свободы – 1260 человека или 3,7%, применено условное осуждение к иным мерам в отношении 429 осужденных или 1,2% и к принудительным работам суд приговорил всего 29 человек или 0,08%.

Приведенные статистические данные наглядно свидетельствуют о том, что, во – первых, с учетом степени общественной опасности три четверти краж чужого имущества, квалифицированных по ч. 1 ст. 158 УК, не представляют значительной степени общественной опасности, во – вторых, наказание за их совершение судом назначено соответственно без изоляции данных граждан об общества. Аналогичная картина назначения судом наказания в основном без изоляции от общества отмечается и по преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 159 и ч. 1 ст. 160 УК РФ и практически по абсолютному большинству противоправных деяний о преступлениях небольшой и средней тяжести как против собственности, так и в сфере экономической деятельности и ряда других.

Значимой категория уголовного проступка, и особенно с учетом приведенных выше статистических данных о количестве преступлений небольшой и средней тяжести и их удельном весе к общему количеству зарегистрированных преступлений и о видах примененных к осужденным за эти преступления наказаний, представляется и в целом для дифференциации уголовной ответственности. Выше нами уже отмечалось, что в 60-х гг. XX в. Н. Ф. Кузнецова сформулировала дефиницию «уголовный проступок», как «умышленное либо неосторожное малозначительное по характеру и степени общественной опасности деяние, за которое по закону предусмотрено максимальное лишение свободы на срок до одного года либо другое, более легкое наказание, либо в санкции предусмотрена альтернативная форма ответственности: уголовное наказание или меры общественного воздействия»²⁶⁷. Однако и сегодня научно – правовое определение уголовного проступка обусловлено, прежде всего, выяснением юридической природы тех общественно опасных деяний, которые законодателю следует выделить в рассматриваемую категорию противоправных деяний.

В настоящее время учеными выделяются две точки зрения относительно уголовного проступка, в связи с чем, представляется целесообразным сформулированные дефиниции условно разделить на две группы, что возможно приблизит законодателя к решению вопроса о том, каким образом уголовный проступок может найти свое законодательное закрепление: первое, пойти по пути выделения в УК РФ самостоятельной главы или создания отдельного Кодекса РФ об уголовных проступках; второе, уголовный проступок выступает разновидностью преступления.

С позиции автора настоящей публикации юридическая природа уголовного проступка заключается в том, что данное деяние выступает разновидностью преступления и его следует внести в действующий уголовный закон. О выделении в действующем УК РФ Кодекса уголовных проступков, путем внесения соответствующих изменений и дополнений высказывается и С. В. Максимов, отмечая в этой связи, что одной из концептуальных идей будущего уголовного кодекса должно быть принятие Кодекса уголовных проступков, который вполне может быть «внедрен» в структуру единого кодифицированного акта²⁶⁸.

В свою очередь, профессор В. Ф. Цепелев предлагает внести изменения в действующий УК РФ, согласно которым в целях дифференциации ответственности было бы целесообразно преступления с максимальным наказанием до одного года лишения свободы декриминализировать и перевести в категорию административных правонарушений. Деяния с максимальным сроком лишения свободы до двух лет сохранить в УК РФ и одновременно отнести их к категории уголовных проступков, с чем однако автору согласиться не представляется возможным.

Возвращение в УК РФ категории уголовных проступков позволит разрешить и проблему правоприменения ч. 2 ст. 14 УК РФ о противоправных деяниях, в силу малозначительности не являющихся преступлениями, которая, являясь оценочной, порождает неоднозначное ее восприятие среди ученых и практиков, которым закон предоставляет право по своему усмотрению решать вопрос о возбуждении уголовного дела либо об отказе в возбуждении уголовного дела (статистические данные приведены выше), либо о его прекращении как стадии предварительного расследования, так и процессе судебного разбирательства.

Определяющим для возвращения уголовного проступка является, по мнению автора, и существенное искажение показателей, как отмечается выше, уголовно-правовой статистики. По мнению профессора В. В. Лунеева: «общество не знает реального объема преступности, ее полных социальных последствий, действительной эффективности борьбы с преступностью, во что она фактически в целом обходится нашему обществу»²⁶⁹. Отнесение к уголовным проступкам части преступлений небольшой тяжести, перевод из КоАП РФ отдельных правонарушений с одновременным исключением ч. 2 ст. 14 УК РФ позволит адекватно действительному характеру и степени общественной опасности статистически представить преступность как зарегистрированную, так и по судимости на две основные группы – уголовные проступки и иные преступления.

Реализация законодателем данных предложений призвана обеспечить принцип неотвратимости наказания за совершенные преступления, а также доступ потерпевшего к правосудию и его право на возмещение причиненного преступлением вреда. Их решение требует принятия комплексного законодательного акта по внесению изменений в УК, УПК и КоАП РФ.

Poprzedni 1 ...9 101112 13 ...18 Kolejny

Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы XIX Международной научно-практической конференции г. Москва, 20–21 января 2022 г.

Уголовный проступок vs административная преюдиция: опыт Республики Казахстан

Нуждается ли современный уголовный закон в уголовном проступке: законодательные мифы и правоприменение

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również