Библейский свет. Жемчужины русской поэзии. Сюжеты Ветхого и Нового Заветов от сотворения мира до Откровения Иоанна Богослова

Даниил
А. Лавров

 
Впал Израиль в прегрешение,
И его Бог наказал,
Но ему все ж в утешение
Чудо-отрока послал.
Был тот мал, но вскоре гордостью
Стал народа своего,
С нелюдской всегда он твердостью
Не страшился ничего.
Не страшны ему мучения,
Он один был тверже всех –
Всюду громом обличения
Поражать готовый грех,
Он не знал соблазнов мертвенных,
По завету все творя,
И не жег огней он жертвенных
У чужого алтаря.
От беды его – любимого –
Всемогущий Бог хранил,
И опорою родимого
Стал народа Даниил.
 

ПРОРОК ДАНИИЛ В ПЛЕНУ. КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА, ГЛ. 1, СТ. 9. Бог даровал Даниилу милость и благорасположение начальника евнухов.

Даниил
Н. Языков
(Подражание псалму CXXXVI)

 
В дни плена, полные печали,
На вавилонских берегах,
Среди врагов мы восседали
В молчанье горьком и слезах;
 
 
Там вопрошали нас тираны,
Почто мы плачем и грустим.
«Возьмите гусли и тимпаны
И пойте ваш Ерусалим».
 
 
Нет! Свято нам воспоминанье
О славной родине своей;
И не даем на посмеянье
Высоких песен прошлых дней!
 
 
Твои, Сион, они прекрасны!
В них ум и звук любимых стран!
Порвитесь, струны сладкогласны,
Разбейся, звонкий мой тимпан!
 
 
Окаменей, язык лукавый,
Когда забуду грусть мою,
И песнь отечественной славы –
Ее губителям спою.
 
 
А Ты, среди огней и грома
Нам даровавший свой закон,
Напомяни сынам Эдома
День, опозоривший Сион,
 
 
Когда они в веселье диком
Убийства, шумные вином,
Нас оглушали грозным криком:
«Все истребим, всех поженем!»
 
 
Блажен, кто смелою десницей
Оковы плена сокрушит,
Кто плач Израиля сторицей
На притеснителях отмстит!
 
 
Кто в дом тирана меч и пламень
И гибель грозную внесет
И с ярким хохотом о камень
Его младенцев разобьет!
 

Трое в огненной печи
Н. Григорович

 
Кто, дерзнув указом пренебречь,
Под напевы арфы и тимпана
Не падет к подножью истукана –
Будет ввержен в огненную печь.
И, любовью к Богу пламенея,
Заповедь Всевышнего храня,
Были в море лютого огня
Ввергнуты три смелых иудея.
Видит царь с волнением в чертах,
Как в горниле пламени и дыма
Все они проходят невредимо
И с хвалою Богу на устах.
И вскричал в смятении великом:
«Не троих ли бросили туда?
Кто же он, четвертый, светел ликом,
В пламени ходящий без вреда?»
И, бледнея, он воскликнул снова,
К устью печи приближаясь сам:
«Выйдите! Повелеваю вам,
Знающим лишь Господа живого».
И, завет Господень сохраня,
Верою святою пламенея,
Невредимо из среды огня
Вышли три отважных иудея.
И сказал им царь: «Благословен
Ваш Господь, вам ангела пославший
И в горниле раскаленных стен
Чудною прохладой обвевавший.
Он велик, и милостив, и строг.
Кто дерзнет изречь Ему хуленья –
Будет мной казнен без сожаленья, –
Он Один – воистину есть Бог».
 

ТРИ ОТРОКА В ПЕЧИ ОГНЕННОЙ. КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА, ГЛ. 3, СТ. 23–24. А сии три мужа – Седрах, Мисах и Авденаго – упали в раскаленную огнем печь связанные. И ходили посреди пламени, воспевая Бога и благословляя Господа.

Валтасар
А. Полежаев

 
Царь на троне сидит,
Перед ним и за ним
С раболепством немым
Ряд сатрапов стоит.
Драгоценный чертог
И блестит, и горит,
И земной полубог
Пир устроить велит.
Золотая волна
Дорогого вина
Нежит чувства и кровь;
Звуки лир, юных дев
Сладострастный напев
Возжигают любовь.
Упоен, восхищен,
Царь на троне сидит,
И торжественный трон
И блестит, и горит…
Вдруг неведомый страх
У царя на челе,
И унынье в очах,
Обращенных к стене.
Умолкает звук лир
И веселых речей,
И расстроенный пир
Видит – ужас очей! –
Огневая рука
Исполинским перстом
На стене пред царем
Начертала слова.
И никто из мужей,
И царевых гостей,
И искусных волхвов
Силы огненных слов
Изъяснить не возмог.
И земной полубог
Омрачился тоской…
И еврей молодой
К Валтасару предстал
И слова прочитал:
«Мани, факел, фарес», –
Вот слова на стене;
Волю Бога небес
Возвещают оне.
«Мани» значит: монарх,
Кончил царствовать ты!
Град у персов в руках –
Смысл середней черты;
«Фарес» – третье – гласит:
Ныне будешь убит!»
Рек – исчез… Изумлен,
Царь не верит мечте;
Но чертог окружен
И… он мертв на щите.
 

Мани – факел – фарес
А. Майков

 
В диадеме и порфире,
Прославляемый как Бог
И как Бог единый в мире,
Весь собой, на пышном пире
Наполняющий чертог, –
Вавилона, Ниневии
Царь за брашной возлежит.
Что же смолкли вдруг витии?
Смолкли звуки мусикии?..
С ложа царь вскочил, глядит:
Словно светом, проскользила
Наверху пред ним стена,
Кисть руки по ней ходила
И огнем на ней чертила
Странной формы письмена.
И при каждом начертанье
Блеск их ярче и сильней,
И, как в солнечном сиянье,
Тусклым кажется мерцанье
Пирных тысячи огней.
Поборов оцепененье,
Вопрошает царь волхвов,
Но волхвов бессильно рвенье,
Не дается им значенье
На стене горящих слов.
Вопрошает Даниила –
И вещает Даниил:
«В Боге – крепость царств и сила;
Длань Его тебе вручила
Власть – и Им ты силен был;
Над царями воцарился,
Страх и трепет был земли, –
Но собою ты надмился,
Сам себе ты поклонился,
И твой час пришел. Внемли:
Эти вещие три слова…»
Нет, о Муза, нет! Постой!
Что ты снова их и снова,
Так жестоко, так сурово
Выдвигаешь предо мной!
Что твердишь: «О горе! Горе,
В суете погрязший век!
Без руля, на бурном море,
Сам с собою в вечном споре,
Чем гордишься, человек?
В буйстве мнящий быти Богом,
Сам же сын Его чудес –
Иль не зришь, в киченье многом,
Над своим уж ты порогом
Слов: мани – факел – фарес!»
 

Пир Валтасара
О. Чюмина

 
Пирует царь; сатрапы в ряд
Трон Валтасара окружают,
Огни бесчисленных лампад
Собой чертоги озаряют.
На недостойном празднестве
В сосудах пенится священных
И посвященных Егове –
Вино язычников надменных.
Вдруг на одной из стен – о чудо! –
Все видят руку, – и она,
Явясь неведомо откуда,
Чертит пред ними письмена.
И, ужас чувствуя глубокий,
Дивились люди той руке,
Чертившей, словно на песке,
Свои таинственные строки.
И Валтасар бледнеет вдруг
Пред непонятным приговором;
В лице, в очах его – испуг,
И молвит он с тревожным взором:
«Людей мудрейших и волхвов
Позвать сюда без замедленья;
Пусть объяснят они значенье
Прервавших пир волшебных слов!»
Волхвами славится Халдея,
И мудрый опыт их глубок,
Но тут стоят они, бледнея
Пред тайной этих дивных строк.
Из Вавилона старец вещий
С другими старцами предстал,
Но смысла надписи зловещей
Никто из них не разгадал.
Тогда томившийся в неволе
Какой-то пленник молодой
Открыл, покорный царской воле,
Значенье тайны роковой;
Что было вещими устами
С закатом дня возвещено –
Заутра с первыми лучами
Сбылось воочию оно.
«Падут твердыни Вавилона,
Неотвратим судьбы удар,
И с высоты надменной трона
Сойдет в могилу Валтасар.
Могильный саван – не порфира –
Собой оденет царский стан;
Его престол – во власти Кира,
У врат его – войска мидян».
 

ПИР ВАЛТАСАРА. КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА, ГЛ. 5, СТ. 24–25. За это и послана от Него кисть руки и начертано это писание. И вот что начертано: МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН.

Даниил во рву львином
О. Чюмина

 
Четыре долгих дня на дне глубоком рва
Томились голодом четыре грозных льва,
И сквозь железную решетку их темницы
Струилися лучи последние денницы
Кровавым отблеском. Отчаянье и гнев
Терзали пленников, и их могучий рев,
Пугавший путника, был слышен издалека.
 
 
Тоской и голодом терзаяся жестоко,
Они металися; от блеска их зрачков,
От рева грозного их диких голосов,
Казалось, задрожать готовы были своды.
В былые времена, боясь своей свободы
Лишиться и спеша укрыться от врагов,
Пещеру вырыли лесные великаны,
И сводом ей служил небес лазурный свод.
Но царь Ассирии плитами грунт песчаный
Задумал вымостить, и прежний их оплот
Он приказал затем пещерой сделать львиной.
 
 
Их было четверо. Кой-где скелет звериный
Иль человеческий у темных стен белел
И, попираемый ногами их, хрустел.
 
 
Среди окрестностей Гоморры,
Где лишь песок встречают взоры,
Бродил когда-то первый лев,
И оглашал могучий рев
Царя зверей ее просторы.
Никто из лап его живым
Не уходил, и львом степным
Он был – могучим львом пустыни.
 
 
В стране, где блещут небеса
И где Евфрат струится синий,
Второй когда-то родился.
Ему дремучие леса
Приютом были. Близ Евфрата
Когда являлся он – объято
Смертельным ужасом, кругом
Бежало все. С большим трудом
Его поймали. Беспощадный
К своей добыче, кровожадный –
Он был могучим львом лесов,
Пугавший мирных пастухов
И их стада; высот нагорных,
Отвесных круч, ущелий черных
Властителем был третий лев.
 
 
Четвертый, чей ужасный гнев
Был беспощадней урагана,
Когда-то жил у океана.
Он не рычал, но только пасть
Раскрыв свою, зевал угрюмо,
Весь поглощен какой-то думой,
И, людям отданный во власть,
Не голода он знал мученья,
Но только скуку и презренье…
 
 
Вокруг него другие львы
Теснилися. Следя за птицей
Среди небесной синевы,
Они метались по темнице,
Огнем светились их зрачки,
И страшны были их скачки.
 
 
Но вдруг открылася решетка их тюрьмы.
У входа, втолкнутый какими-то руками,
Явился человек, наедине со львами
Оставшийся в тюрьме, средь наступившей тьмы.
 
 
И львы голодные, пришельца не терзая,
Который бледен был и саваном одет,
Как старцы мудрые, сошлися на совет,
О брошенной для них добыче рассуждая.
 
 
И молвил лев степей: «Когда явился он,
Я словно ощутил пустыни дуновенье
И солнечных лучей увидел отраженье,
Сиянием своим заливших небосклон;
С ним все увидел я, чего лишен отныне,
Я знаю: он пришел из глубины пустыни».
 
 
И лев лесной сказал: «Когда-то близ моей
Пещеры день и ночь я слышал шум ветвей.
Мне голос пришлеца напомнил тихий шорох
Ветвей в вечерний час и песни соловьев.
Заката кроткий блеск сияет в этих взорах.
И к нам явился он из глубины лесов».
 
 
И молвил горный лев: «Он чист, как снег Ливана,
Явившийся меж нас нежданно человек,
И он величествен, как царственный Казбек.
Не знает страха он, и злобы, и обмана,
И ясным кажется его спокойный взор.
Я знаю: к нам сюда явился он из гор».
 
 
Но лев, который жил в стране у океана,
Чей голос заглушал порывы урагана,
Сказал: «Живя вблизи пучины темных вод,
В ней отраженными и солнечный восход
Я видел, и закат, и сумрак ночи звездной.
У моря я сжился и с вечностью, и с бездной.
Не зная имени пришельца, у него
Во взоре я небес увидел отраженье
 
 
И знаю, что его приводит Божество».
Когда настала ночь, неся успокоенье,
Тюремщик, подойдя к пещере львиной, был
Невольно поражен и замер в изумленье.
В вечернем сумраке спокойно Даниил
Стоял среди тюрьмы, задумчивый и строгий,
И львы простертые ему лизали ноги.
 

ПРОРОК ДАНИИЛ ВО РВУ ЛЬВИНОМ. КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА, ГЛ. 6, СТ. 22. Бог мой послал Ангела Своего и заградил пасть львам, и они не повредили мне, потому что я оказался пред Ним чист…

 

Видение Даниила
О. Чюмина

 
Я видел, с испугом невольным во взоре,
Вспененное ветром великое море.
И четверо сильных и грозных зверей
Внезапно явились из бездны морей.
И первый был лев, но имел за спиною
Орлиные крылья. И властной рукою
Лишил его кто-то развернутых крыл
И в грудь ему сердце людское вложил.
 
 
Второй был медведем с большими клыками,
Кровавое мясо глотал он кусками;
А третий был барсом. Четыре главы
Имел он, и был пред лицом Еговы
Сей зверь наделен величайшею властью.
Четвертый – громадный, с железною пастью,
Имеющий десять ужасных рогов –
Все в мире разрушить казался готов.
 
 
И вдруг на моря, на пустыни и долы
Повеяло светом. Воздвиглись престолы,
Предвечный воссел, – и одежда была
На Нем, как снега на вершинах, бела.
Власы лучезарной струились волною,
И лик красотою сиял неземною;
Как пламя, блистал драгоценный престол,
Как гром в небесах, раздавался глагол.
 
 
Пред Ним изливалися пламенны волны,
И тысячи-тысяч служили безмолвны,
Тьмы-тем предстояли покорно Ему.
Он дал повеленье суду Своему –
И тут развернулись судейские свитки.
 
 
И зверь, злодеянья творивший в избытке,
Казнен был и ввержен в горящий поток;
Другим же дарован был временный срок.
Потом увидал я, как в славе великой
Мессия предстал пред Царем и Владыкой,
И царство, и власть Он приял от Отца.
Которым вовеки не будет конца.
 
 
Сие означает, что явятся в мире
Могучие царства: их будет четыре,
И каждое рано иль поздно падет –
За ними же царствие Божье придет.
 

ВИДЕНИЕ ПРОРОКА ДАНИИЛА. КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА, ГЛ. 7, СТ. 1. …Даниил видел сон и пророческие видения головы своей на ложе своем.

Из пророка Амоса
К. Льдов

 
Послал мне виденье Господь Саваоф:
Я видел кошницу румяных плодов.
И голос Господень в ночной тишине,
Как пение арфы, послышался мне.
«Вот смоквы созрели, – сказал мне Творец, –
Израиль заблудший, приспел твой конец!
Исполнилась мера, исполнился срок:
Зарею кровавой займется восток,
День скорби и стонов настанет для всех,
Рыдания сменят и песни, и смех!
И ангелы смерти пройдут по земле,
И будет печать их на каждом челе,
И грудами лягут людские тела,
Как будто по миру проказа прошла.
И станут их молча родные бросать,
И слезы прольются на каждую пядь
Земли нечестивой… Сион, трепещи!
Натянуты луки, сверкают мечи,
Возмездие близко! Господь Саваоф
Наложит десницу на блудных сынов –
На тех, кто терзает и вдов, и сирот,
И высевки хлеба за хлеб продает,
И с мерой поддельной спешит на торги,
И братьям неволю сулит за долги!..
От их беззаконий взволнуется мир,
И дрогнет пространство, смутится эфир,
И солнце затмится средь белого дня,
И в рубище ветхом, томясь и стеня,
Склонится Израиль и будет рыдать,
Как плачет о сыне несчастная мать…
И голод, и жажда наступят тогда;
От них не избавят ни хлеб, ни вода!
То голод и жажда пророческих слов…
Но будет безгласен Господь Саваоф.
От моря до моря Израиль пройдет
На север и запад, на юг и восход,
И будет скитаться, и правды искать,
И тщетно молитвы свои вспоминать, –
И будет безумцу весь мир, как тюрьма,
И стон, и проклятье, и вечная тьма…»
 

ПРОРОК АМОС. КНИГА ПРОРОКА АМОСА, ГЛ. 1, СТ. 1. Слова Амоса, одного из пастухов Фекойских, которые он слышал в видении об Израиле…

Книга пророка Ионы
К. Льдов

Глава I

 
И было от Господа слово к Ионе:
«Иди, проповедуй! Чело преклоня,
Как скошенный колос, падет Ниневия, –
Ее злодеянья дошли до Меня!»
Иона смутился, Иона трепещет
И в Фарсис бежит от Господня лица.
Вздымается парус, колеблются мачты,
Корабль, содрогаясь, несет беглеца, –
Несет он Иону в широкое море,
Но тесен пророку безбрежный простор…
Глядит ему в очи с небес Иегова,
И слышится всюду святой приговор!
Проносится вихрем разгневанный голос,
И в ужасе путники внемлют ему, –
И бездна раскрылась, и хлынули волны,
И хлопьями пена одела корму…
Корабль погибает… Подрублена мачта –
И рухнула с треском… Тяжелую кладь,
Взывая к богам, в разъяренное море
С бортов корабельщики стали бросать.
Один лишь Иона под палубой скрылся
И крепко уснул, утомленный борьбой.
И вот его будит начальник над судном:
«Что спишь ты? Очнися!.. Взгляни, над тобой
Бушуют стихии… Восстань, маловерный,
К предвечному Богу с мольбой воззови, –
Пусть вспомнит твой Бог о блуждающих в море,
Быть может, спасут нас молитвы твои!»
И бросили путники жребий, гадая
О том, за кого их постигла беда, –
И вынулся жребий пророка Ионы…
И спрашивать стали Иону тогда:
«Скажи нам, куда ты идешь и откуда
И чем занимался в родимой земле?
И кто в этой буре нежданной виновен,
Чей грех тяготеет на всем корабле?»
«Я родом еврей, – им ответил Иона, –
И чту всемогущего Бога-Творца,
Создавшего сушу и бурное море, –
И в Фарсис бегу от Господня лица!»
И люди воскликнули в страхе великом:
«Зачем это делал ты, жалкий беглец?
Ты дерзко ослушался воли Господней –
И грозную бурю воздвигнул Творец!
Что сделать с тобой, чтобы море утихло?
Смотри, как сердито бушует волна». –
«Пусть бросят меня, – им ответил Иона, –
В морскую пучину – и стихнет она».
Но глухи гребцы и с удвоенным рвеньем
Стараются тщетно доплыть до земли, –
А буря все злее, и небо темнее,
И молнии ярче сверкают вдали…
И вот корабельщики духом смутились…
«О Господи Боже! – воззвали они. –
Не дай нам погибнуть за душу Ионы.
И крови невинного нам не вмени!»
И взяли пророка, и бросили в море –
И буря утихла… Так царственный лев,
Насытясь добычей, ложится и дремлет,
Забывши недавний бушующий гнев…
 
 
И вновь корабельщики в страхе склонились,
Как будто сам Бог просиял им вдали,
И дали обеты, и тучную жертву
За гибель Ионы Творцу принесли.
 

ПРОРОК ИОНА, ВЫБРОШЕННЫЙ КИТОМ НА ЗЕМЛЮ. КНИГА ПРОРОКА ИОНЫ, ГЛ. 2, СТ. 11. И сказал Господь киту, и он изверг Иону на сушу.

Глава II

 
И повелел киту большому
Господь Иону поглотить
И трое суток невредимо
Его во чреве сохранить.
И стал пророк молиться Богу,
Когда исполнились три дня:
«Воззвал я к Господу в печали,
И вот услышал Он меня!
К Тебе из чрева преисподней
Я, сокрушаясь, возопил,
И Ты на голос мой любовно
Твой лик сияющий склонил.
Я погрузился в сердце моря,
Тобою ввержен в глубину, –
Но Ты проносишь надо мною
Неукротимую волну.
Я от очей Твоих отринут,
На них не смею я взглянуть, –
Но Ты опять Твой храм священный
Откроешь мне когда-нибудь!
Вокруг потоки водяные,
Я – пленник бездны роковой,
И голова моя обвита
Морскою липкою травой.
До основанья гор низвержен,
Взываю, плача и стеня, –
Земля навек похоронила
В гробнице сумрачной меня!
Но Ты – о Господи! – откроешь
Запечатленные врата,
Ты изведешь меня из ада,
Из чрева мощного кита!
Когда, в минуту испытанья,
Моя душа изнемогла,
Я вспомнил Господа – и к Богу
Молитва робкая дошла.
Мой голос скорбный и молящий
Проник к Господню алтарю, –
И освятилася, как жертва,
Хвала Небесному Царю!..
Забыт Ты, Боже Милосердный,
Чтут люди суетных богов,
А я взываю со слезами:
Мое спасенье – Саваоф!»
И зарыдал пророк, и слезы
Струились с бледного лица…
И кит по слову Иеговы
Изверг на сушу беглеца.
 

Глава III

 
было от Господа слово к Ионе,
Вторично к пророку Всевышний воззвал:
«Иди в Ниневию и в ней проповедуй –
Падут ее стены, погибнет Ваал!»
И сделал Иона по слову Господню,
И вот к Ниневии направил стопы.
То – город великий у Господа Бога
Пределами на трое суток ходьбы.
И начал Иона взывать к Ниневии,
Ходя от восхода до ночи по ней:
«Разрушено будет великое царство,
Отсрочена гибель лишь на сорок дней!»
И вот ниневитяне вняли пророку
И пост наложили, стеня и скорбя;
Рабы и вельможи оделись в лохмотья
И ризы цветные сорвали с себя.
И царь Ниневии поднялся с престола
И вспомнил, смутясь, о преступном былом,
И снял с себя пурпур, и в рубище ветхом
На пепле воссел и поникнул челом…
И вышли глашатаи с грозным указом,
Вещая народу во имя царя:
«Покайтеся, грешники! Близится гибель,
Кровавая блещет на небе заря!
Пусть голод царит во дворцах Ниневии,
Не гонят в луга ни овец, ни волов,
И люди, и скот от воды отрекутся,
И сменится вретищем пестрый покров.
Пусть каждый от злого пути обратится,
Очистит преступные руки свои
И, громко взывая к могучему Богу,
Во прах упадет перед ликом Судьи!..
Кто знает, быть может, еще Милосердный
От нас отвратит Свой пылающий гнев
И мы не погибнем!»
И Бог-Вседержитель
Услышал молитв покаянных напев,
Увидел дела обреченных на гибель,
Вернувшихся к правде от злого пути…
И вот, смилосердясь, отвел от них кару,
Которую в гневе грозил навести.
 

ПРОРОК ИОНА В НИНЕВИИ КНИГА ПРОРОКА ИОНЫ, ГЛ. 3, СТ. 4. И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедовал, говоря: еще сорок дней – и Ниневия будет разрушена!

 

Глава IV

 
И возроптал пророк, и Бога
Устами гневными молил:
«Не так ли я в отчизне дальней
Тебе смиренно говорил?
Не потому ли скрылся в море,
Бежал от Господа во тьму?
Я знал, что нет границ терпенью
И состраданью Твоему!
Ты, Всеблагий и Милосердный,
Скорбишь о бедствиях людей, –
Возьми же дух мой, Вседержитель,
Из плоти страждущей моей!
Я жажду смерти – в ней забвенье,
А жизнь – пустой и лживый сон…»
И Бог сказал: «Ужель так сильно
Ты происшедшим огорчен?»
И вышел пророк из ворот Ниневии,
И сел на холме за восточной стеной,
И кущу построил… Был воздух удушлив,
Тяжел и безветрен полуденный зной.
Сверкали вдали изваяния капищ,
Сады зеленели на кровлях дворцов,
Струились фонтаны… Едва доносился
Протяжный напев ниневийских жрецов…
Иона смотрел на сияющий город
И ждал, не свершится ль святой приговор.
И дерево Бог возрастил над пророком,
И чудные ветви над ним распростер,
И радостно Бога прославил Иона,
И весь погрузился в прохладную тень…
Но за ночь поблекли цветущие ветви,
И снова забрезжил безоблачный день,
Удушливый ветер с востока повеял,
Вздымая столбом раскаленный песок…
И знойное солнце палило пророка,
И снова о смерти взмолился пророк.
Господь возразил: «Неужели так сильно
Об этом растении ты пожалел?» –
«До смерти, – ответствовал Богу Иона, –
Обиден и горек мой скорбный удел». –
«Безумец! – воскликнул Господь-Вседержитель. –
Давно ли ты зноем и жаждой томим –
И вот изнемог и о дереве плачешь,
Хотя никогда не трудился над ним!
Оно возросло над тобою мгновенно
И за ночь подточено роем червей…
Так мне ли, Творцу, не жалеть Ниневии
И плачущих горько ее сыновей?
Могу ли я город великий разрушить,
В котором стада – что морские пески –
И тысячи сотен невинных младенцев
Не знают ни правой, ни левой руки?»
 

Из пророка Михея
А. Красницкий

 
Очнитесь, скитальцы безумные,
Дела вы оставьте безбожные,
Не тешьте вы бренную плоть!
Забудьте пиры многошумные,
Язычества прелести ложные –
Зане так желает Господь!
Скитаясь среди бесконечности,
Вы – лучшие перлы творения –
Забыли завета слова!
Вы полны греховной беспечности,
И нет в вас пред небом смирения,
И гневен на вас Егова!
Себе после смерти вы жгучую
Готовите муку вы адскую!
И гибель мне ваша видна –
Прострет Вседержитель могучую
К вам руку. С любовью не братскою
За вами стоит сатана!
Рыдайте ж слезами кровавыми,
Рыдайте вы – близко отмщение!
За вами содеянный грех,
Пока вы не станете правыми
И вам ниспошлет всепрощение
Господь мой – Отмститель за всех!
 

ПРОРОК МИХЕЙ ПРОПОВЕДУЕТ ИЗРАИЛЮ. КНИГА ПРОРОКА МИХЕЯ, ГЛ. 1, СТ. 2. Слушайте, все народы, внимай, земля и все, что наполняет ее! Да будет Господь Бог свидетелем против вас, Господь из святого храма Своего!