Только успела это старуха вымолвить, подъезжают к их избушке три кареты: одна золотая – шестериком, другая серебряная – четвериком, а третья медная – парою вороных коней запряжена. Из карет вышел чужеземный молодой королевич с двумя своими боярами и вошел в избушку. «Здравствуй, девица! – говорит королевич. – И до меня дошла весть о твоей красоте. Хочешь выйти за меня замуж, со мною в моем королевстве жить, мой королевский золотой хлеб есть?» И подал девице весь убор из дорогих камней и платье золотой парчи. Хотела было мать спросить жениха: из какого государства он королевич и почему он свой хлеб золотым называет, – дочка ей и слова вымолвить не дала. «Согласна, – говорит, – за тебя замуж выйти и твой хлеб есть, какой он ни наесть!» Села с королевичем в золотую карету, – даже у матери благословенья не попросила, не простилась со старухой, – и поехали.
Подхватили карету вороные кони, помчали – только пыль столбом. Ничего кругом не видно, тьма кромешная… И чудится девице: будто карета куда-то все вниз да вниз спускается, а кругом будто огоньки малые мелькают. «Куда это мы, суженый?» – спрашивает она жениха. А тот смеется: «Не бойся, – говорит, – сейчас приедем». Остановилась карета на широкой поляне, вышла девица и видит: стоит перед ней дворец – весь из чистого золота, с серебряной крышей, в окошках, вместо стекол, камни самоцветные вставлены – как жар горят, все вокруг освещают… А кругом будто костры пылают, котлы кипят, стон, крик слышится.