***
«Почему много новостей норовит прийти в один день? Сердце, пожалуйста, не принимай все так близко! Судьба разлучила меня с Машей, но дала мне встречу с ее сыном», – говорит про себя Шерхан.
Он достает из сейфа серебряный рупор и рубиновую плетку. И кладет их рядом с бронзовыми бюстиками Ленина и Крупской, что стоят у него на письменном столе.
– Покойтесь в мире. Когда-то и вы станете экспонатами музея, посвященного великому времени и великим людям, – говорит он.
Шерхан задумывается. Текут минуты. Он приседает в кресло перед письменным столом и раскрывает письмо Маши:
«Здравствуй, дорогой Шерхан! Прошло столько лет с нашей последней встречи. И я, и ты другие. Хотя как сказать…
Грех жаловаться на судьбу. Мужа сестры Нади с повышением перевели на работу в Москву, в Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР. Я успела в нужное время и нужное место. Это был круг молодых интеллигентных людей. Их интересовало все. Российские офицеры. И один из них вошел в мое сердце и заставил забыть тебя. Это случилось быстро. Мне понравилось играть роль женщины, которая красиво принимает ухаживание приятного мужчины. Я забыла тебя, Шерхан! Прости! Я открыла поэму Нахшаби и нашла нужное место:
«Нахшаби, к тебе стремится много людей,
И стремление их не позорно, мой друг!
Ты видал ли когда-нибудь сладкий ручей,
Где толпятся томимые жаждой вокруг?»
Я решила быть счастливой наперекор всем обстоятельствам. И это у меня получилось. Никто и ничто не довлело над нами – мной и Валерием, моей валерьянкой. Я не забыла свое предложение сделать тебя генеральным директором. К месту будет еще одна цитата из старого доброго Нахшаби:
«Нахшаби, все люди в мире этом с плотниками схожи,
На кого ты ни посмотришь, будь он добрым или злым,
Он из личных побуждений острый держит нож рукой
И стругает все, что видит, так, как ему удобно»
А почему, подумала я, не сделать из Валерия, младшего офицера и младшего военного переводчика, генерала? Я начала искать ответ на этот вопрос после того, как вышла замуж. К месту сказано было незабвенным Нахшаби:
«Клянусь я жизнью, человек успеха не добьется,
Когда неярко в нем горит любви горячей пламя».
Я не буду вдаваться в подробности процесса, который вывел Валерия в шеренгу высших офицеров. Оказывается, ради любимого человека можно пойти на многие жертвы. Ты, наверное, уже понял, что посланное тебе из уст Ивана выражение Перси Биши Шелли: «Любовь чахнет под принуждением; самая её сущность – свобода; она несовместима с повиновением, с ревностью или страхом» – это не более чем милая провокация. С моей стороны. Прости. Романтизм – лишь одна из граней любви. Что касается других граней, их много. Как лепестков у ароматной ширазской розы, как говорят, лучшей из роз.
Но не буду злоупотреблять твоим терпением. Любовь не всегда ходит рядом с ненавистью. Любовь и благодарность. Любовь и честь. Любовь и верность. Я думаю, что данный список можно продолжать до бесконечности. Без любви нет жизни. Звучит обыденно. Но Нахшаби, поэму которого ты, как и многое другое, помнишь наизусть, по этому поводу говорил так:
«С зеркалом схожа душа, Нахшаби,
Долго ль мне это тебе объяснять?!
Тот, кто от пыли очистит его,
Сможет в нем много вещей увидеть»
Я стала другой. И мой отец, прах которого покоится недалеко от твоего дома, нашел бы меня счастливой.
Как сказал Нахшаби:
«Нахшаби, чистым будь ты всегда, милый друг,
И тогда на судьбу ты не станешь пенять.
Много благ нам дают наши судьбы, но все ж
Чистоту нужно лучшим даяньем считать»
В заключение я надеюсь, что у тебя все в порядке. Я получаю периодически новости о тебе, о твоих родных и близких через старых друзей, артистов бывшего народного театра бывшего коллективного хозяйства имени Ленина. Судя по их рассказам, у тебя получилось реализовать себя. Жаль, что театр закрыли, как и многое другое в нашей жизни. Но открылось многое новое, которое было невозможно в старые добрые времена.
Выражаю свое горячее признание тебе. Ты был и остаешься одной из главных вех в моей жизни. Надеюсь, что тебя всегда миновала и минует сущность следующего знаменательного выражения Нахшаби:
«Нахшаби, величайшее бедствие – глупость,
Моря этого кто мог бы дно увидеть?
В этом мире для всех, кто рожден от Адама,
Ты не сможешь страшнее беды отыскать»
Я не говорю «прощай»…Кстати, по возможности будь бережнее с Иваном. Он никак не может забыть покойную жену. Я боюсь за него. Я боюсь за внука – единственного сына Ивана. Может, у тебя получится вернуть Ивана к таким простым, но таким нужным во все времена радостям жизни?! Как ни как, а Нахшаби говорил так:
«Нахшаби, ты советам разумным внимай,
Чтоб тебя не достигло великое зло.
Всем, кто добрым советам охотно внимал,
Постоянно во всех начинаньях везло».
В финале своего послания не могу не привести цитату из большого наследия моего любимого Перси Биши Шелли:
«Опошлено слово одно
И стало рутиной.
Над искренностью давно
Смеются в гостиной.
Надежда и самообман – два сходных недуга.
Единственный мир без румян –
Участие друга».
Я не говорю «Прощай!».
Шерхан складывает страницы письма Маши обратно в конверт. И отправляет его в сейф. Затем он садится за стол и пишет ответное письмо Маше:
«Здравствуй, мой добрый ангел! Я долго думал над тем, почему я полюбил тебя. И почему ты влюбилась в меня. Мы влюбились в отражение друг друга. Наверное, в нас есть что-то от античной фигуры Нарцисса. Любить себя и делать все, чтобы ты, завтрашний, нравился себе еще больше. Это невозможно без высочайшей требовательности к себе. И любить другого, такого же совершенного, – это любить себя. Ромео полюбил Джульетту. Как там говорит устами Ромео великий Уильям Шекспир?!
«О, слишком уж прекрасна и умна,
Умно-прекрасна чересчур она!».
И еще:
«Она затмила факелов лучи!
Сияет красота ее в ночи,
Как в ухе мавра жемчуг несравненный.
Редчайший дар, для мира слишком ценный?
Как белый голубь в стае воронья —
Среди подруг красавица моя.
Как кончат танец, улучу мгновенье —
Коснусь ее руки в благоговенье.
И я любил? Нет, отрекайся взор:
Я красоты не видел до сих пор!»
Слова Джульетты еще более откровенны:
«Вовсе не клянись;
Иль, если хочешь, поклянись собою,
Самим собой – души моей кумиром, —
И я поверю».
Оставайся в моей душе такой прекрасной и умной, какой ты была и есть…
Жизнь продолжается. Я с твоего разрешения продолжу свои размышления. Испокон веков существует традиция строить семьи по правилу: муж – заботливый отец, жена – кормящая мать. И эта традиция победила меня. Моя женаи есть моя кормящая мать. Я был и есть ее заботливый отец. Я очень благодарен ей. Она помогла мне стать тем, кем я сегодня являюсь. Барнохан просто верила мне. «Не переживай, мы будем богатыми….». Как многие другие, я вернулся к своим корням. Старость заставляет быть консервативным. Прости меня, если я уделяю в своем письме к тебе, мой дорогой ангел, столько внимания Барнохан. К сожалению, у меня не получилось стать богатым быстро. Времена были страшные. Первые постперестроечные. Но надо ли говорить о том, что прошло?! Я старался всю жизнь быть справедливым. Я выполнил, надеюсь, большую часть своего жизненного предназначения. И спокойно вступил в старость с пониманием этого…
Помнишь, я говорил тебе, что мой род по матери и отцу восходил к великим пророкам. Таким же был род и Башлыка. У нас представителей таких родов называют ишанами. Принадлежность к ним весьма обязывает. Ишаны – одна из важных составляющих духовной аристократии восточного общества. «Будь другом для всех, чтобы пребывать всегда среди роз. Если станешь враждовать со всеми, то поднимутся перед твоими очами враги, днём и ночью будешь бродить по местам, кишащим змеями. Святые любят всех, со всеми дружат, всех считают добрыми людьми, они это делают не для других, а для самих себя». Это сказал блестящий Руми. Я не стал святым. У меня получилось по-другому.
Как говорит великолепный Саади: «Два вида людей старались зря и трудились зря: те, что накопили богатство и скупились сладко есть, и те, что овладели знаниями, но бездействовали». Я всегда стремился к знаниям. Работа над моими диссертациями, успешно завершенными, была одним из инструментов познания мира, его закономерностей, защиты себя и своего родового статуса. Мои знания интересовали многих.
Я хочу привести запись своей беседы с уважаемым Иваном Ивановичем. Это мое свидетельство неизбывного долга перед твоим отцом:
«Шерхан, мне запомнилось ваше выступление на последнем пленуме районного комитета партии, – сказал мне Иван Иванович. – Но многое вами было недосказано. Нет логической точки. Мы здесь одни. Рубите всю «правду-матку»!
Наша беседа проходила в главном кабинете районного комитета партии. Иван Иванович предупредил своего помощника: «Меня не беспокоить!».
– Вы правы, Иван Иванович! Но понравится ли вам моя правда? Впрочем, не буду забегать вперед. Мы стоим на пороге грандиозных перемен. Страна, в которой мы живем, станет другой. Нам сейчас даже трудно представить себе грядущие перемены!
– Шерхан, я уважаю институт ишанов. Мы, коммунисты, не можем игнорировать интересы трудящихся. Мы, коммунисты, однако, обязаны исполнять установку партии о разделении религии и государства. Партия поставила перед собой ряд программных важных задач. Их нужно выполнять. Я считаю, что выводы, содержавшиеся в вашем выступлении на последнем пленуме районного комитета партии, помогут в реализации этих задач. Поэтому только, но отнюдь из уважения к вашему родовому званию, я трачу свое драгоценное время на беседу с вами, – прервал меня Иван Иванович.
Он выдержал паузу и продолжил наш разговор так: « А вы решили примерить, как я понимаю, на себя роль пророка?».
– Ни в коем случае, – ответил я хозяину района. – Я основываюсь на анализе отечественных и иностранных источников. В этом мне помогает знание английского языка, а также собственное понимание марксизма. Вы согласитесь со мной, что «…коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности». Это короткая цитата из «Манифеста коммунистической партии». Все эти годы после октябрьской революции 1917 года наши деды и отцы, а затем и мы занимались совсем не этим делом. Мы только упразднили ее (частную собственность). Между тем, наиболее развитые западные страны на пути уничтожения частной собственности продвинулись намного больше нас. Мы в их лице имеем дело со сложнейшим социальным организмом. У него много укладов и развитый капиталистический уклад не является ведущим. Какой же уклад главенствует в рассматриваемом нами социальном организме? Это элитаристический уклад. Она успешно осуществляет переход от частной собственности к корпоративно-элитаристической. Мы же находимся на стадии господства государственно-монополистического уклада, давно преодоленного нашими идейными противниками. Но и мы не остановимся. Произойдет неизбежный слом советской системы. Ни я, ни вы, Иван Иванович, ни в силах остановить этот процесс. Советские республики предпочтут спасаться самостоятельно, без помощи старшего русского брата. Что касается нас, простых людей, все сложится по-разному. Я думаю, что ряд граждан станет предпринимателями. Часть из них разорится, но некоторые все-таки поднимутся на вершины успеха и станут олигархами. Они будут играть очень большую роль в государстве и обществе. Для большинства наших сограждан новые времена станут периодом критической переоценки привычной системы жизненных ориентиров. Идущий сегодня процесс развенчания Сталина и Ленина, а также Маркса и Энгельса, в целом идей коммунизма получит широкомасштабный характер. И еще. Тоже важное. Как свидетельствует опыт вхождения ряда развивающихся стран мира в рыночную экономику, данный процесс обязательно сопровождается резким обесцениванием национальной валюты, свертыванием социальных программ и значительным падением жизненного уровня основной части населения. Если вы, Иван Иванович, имеете сбережения, срочно обратите их в доллары, другую твердую валюту, наконец, купите себе то, что давно хотели, но не решались. Например, квартиру или дом в столице республики, в столичной области…
– Шерхан, вы неправильно поняли меня. Целью нашей беседы я определил совершенствование утвержденной на последнем пленуме районного комитета партии программы ускоренного социального и экономического развития нашего района. В вашем выступлении на пленуме районного комитета партии было много рационального. Хочется еще большего. Того, что будет направлено на углубление реформ в социалистической экономике, улучшение жизни жителей района.
– Уважаемый Иван Иванович, мы уже проиграли системе, которая противостоит нам. Когда-то будут открыты неисчерпаемые бесплатные источники энергии. Каждому жителю нашей Земли будет обеспечен достойный уровень жизни. Причем, без обязательного собственного трудового вклада. Если кто и захочет трудиться, это будет сугубо на добровольной основе и не за универсальный эквивалент, каковым сегодня являются деньги. Мы сейчас не можем себе представить себе, как разовьется человечество, избавленное от экономической, социальной, расовой, конфессиональной сегрегации и управляемое из единого центра. Но вернемся в наши времена. Цитирую по памяти. Как отмечали Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии: «Пролетарии, чтобы отстоять себя как личности, должны уничтожить имеющееся место до настоящего времени условие своего собственного существования, которое является в то же время и условием существования всего предшествующего общества, т.е. должны уничтожить труд». Я позволю по памяти привести еще одну знаменательную цитату из классического труда Энгельса «Положение Англии. Восемнадцатый век»: «…Пока продолжает существование основная форма отчуждения, частная собственность, до тех пор интерес необходимо должен быть частным интересом, и его господство должно проявляться как господство собственности. Уничтожение феодального рабства сделало «чистоган единственной связью между людьми». Собственность – природное, бездушное начало, противостоящее человеческому, духовному началу – возводится благодаря этому на трон, и, в конечном счете, чтобы завершить это отчуждение, деньги – отчужденная, пустая абстракция собственности, – делаются властелином мира. Человек перестал быть рабом человека и стал рабом вещи; извращение человеческих отношений завершено…». Опять не могу не привести по памяти еще одну маленькую цитату из работы Маркса и Энгельса «Немецкая идеология»: «…мы показали, что уничтожение частной собственности и разделения труда есть вместе с тем объединение индивидов на созданной современными производительными силами и мировыми сношениями основе». Но когда это будет?!
Единственное, что мы можем сделать сейчас – это спасти себя, своих родных и близких. Когда я начинал работу над докторской диссертацией, я тоже полагал, что достаточно ввести полный хозяйственный расчет, организовать кооперативы, открыть совместные предприятия, отдать землю фермерам, демократизировать все сферы жизни. И социализм обретет новую жизнь. Я ошибался. Нужно нечто очень большее. Заявляю со всей ответственностью: крах социализма в нашей стране неизбежен!
– Шерхан, у нас не получилось так ожидаемого мной разговора. Спасибо за предупреждение. Меня обязывает мой партийный статус. Если наш большой районный партийный корабль утонет, я уйду с его мостика последним, как полагается капитану…».
Вот такой у нас состоялся разговор с вашим почтенным батюшкой. Тебя, наверняка, заинтересует: как я воспользовался своими предположениями о будущем крахе советской системы и неизбежном ухудшении качества жизни большинства людей?
Я чистосердечно предупредил всех родных и близких. С уговором, что разговор о крахе советской системы останется между нами. Они поклялись мне. И сдержали свои клятвы. Они успели защитить свои сбережения. Кстати, я приобрел на средства, что лежали на моей сберегательной книжке, сборный деревянный дом. Его привезли из далекой России. Была такая организация в областном центре. Лесобаза. Там я и сделал редкую для меня крупную покупку. Она мне пригодилась, когда в один из первых постперестроечных лет мне понадобились средства на операцию жене в столичной клинике…
А еще я хочу напомнить тебе о человеке, которого ты хорошо знала. Башлыку, моему тестю и одному из последних председателей коллективного хозяйства имени Ленина, не относится выражение, приписываемое такому столпу философии суфизма, как Аль-Газали: «Комар живет меньше слона: это потому что кровопийцы недолговечны». Да, Башлык изменил своему родовому предназначению. Ишан, при всей любви к людям, не может разделять их греховные жизненные пристрастия. Впрочем, жизнь, как всегда, и шире, и интереснее наших представлений. Все далеко не так просто.
«В Средней Азии определением всего того, что выбивается из рамок мужчины среднего роста и телосложения, служит слово «дэв». Это очень интересное слово, имеющее глубокие исторические корни. В свое время – каких-то два – два с половиной тысячелетия назад, когда Амударья впадала в Каспийское море, и в водах великой реки можно было встретить гигантскую белугу – речного дракона, и по совместительству одного из персонажей свиты речной богини, сложилось нынешнее значение слова «дэв». Это злое существо из поколения божественных младших братьев и сестер. Они (дэвы) противостоят добрым существам – ахурам, из поколения старших божественных братьев и сестер. Упоминаемая мной речная богиня, она же Адвисура Анахита, дочь Ахурамазды – верховного божества зороастрийского и ахеменидского пантеонов, а также ипостаси доброго начала, была по праву главной покровительницей наших мест. Их обитатели, занятые в основном поливным земледелием, сильно зависели от капризов местных рек, единственных гарантированных источников питательной влаги в жаркое время года.
Продолжаю маленькое путешествие по истории, все более приближаясь к нашему времени. Пришедший в наши места ислам сохранил немногое, но очень важное из прежних верований. В нашем случае речь идет о понятии дэв. Оно хотя и расширилось за счет употребления нового понятия «джинн», в обыденном сознании слово «дэв» привычно ассоциировалось с тем, что выходит за рамки привычного образа мужчины. Данный тезис я хочу проиллюстрировать одним эпизодом из собственного детства.
В то благословенное для меня время сыновья наших соседей часто дрались. Разница между ними в возрасте – два года – была определяющей, и младший был зачастую бит. Однако. По мере взросления в драках, заметно уменьшившихся как по числу, так и по продолжительности, доставалось все равно младшему брату.
Ростом за190 сантиметров, гигантские по местным меркам, рыжеволосые и голубоглазые братья, имеющие еще одну особенность: по шесть пальцев на руках и ногах, по праву носили кличку «Братья дэвы», данную им махаллинскими (квартальными) ровесниками. Они в свое время отдали должную дань самому массовому мужскому виду спорта – футболу. Младший брат одно время играл в местной команде мастеров, благополучно совместив этот период времени с учебой на заочном отделении факультета физического воспитания педагогического института. Старший брат также не терял времени даром; получив диплом инженера-механика политехнического института, работал на крупном автомобильном предприятии. Прошло несколько лет. Братья увлеклись вошедшими в моду восточными единоборствами.
Это нисколько не повлияло на расстановку сил в драках братьев. Я вновь сталкивался с непонятным поначалу превосходством старшего брата. В чем же дело? Степень мастерства? Принадлежность к различным школам боевых искусств? Различный социальный статус? Младший остановился на должности преподавателя физкультуры в школе, старший все более уверенно поднимался по служебным ступенькам. В последнее время и партийным тоже. Инструктор отдела промышленности, связи и транспорта столичного горкома компартии. Это была очень даже неплохая карьера для молодого человека, который едва разменял четвертый десяток лет жизни. Может, я не учитываю еще одно важное обстоятельство? Старший женат, а младший пока – нет…
Как говорят мудрецы, заинтересуйся человеком, узнай его поближе, и у него не останется от тебя секретов. Внимательно наблюдая за схватками братьев – с черепичной крыши двухэтажного родительского дома их дворик был как на ладони, я пришел к правильному выводу. Старший брат был гибче, приспосабливал каждый шаг к меняющейся обстановке, предпочитал тактику изматывания противника. Младший больше надеялся на свою силовую подготовку и поддержку домашнего патрона – одного из многочисленных мусульманских пиров – своего рода христианских святых – покровителей. И это было не случайно – с годами младший брат все более увлекался религией. «Ийя, пирим!» – под этот гортанный выкрик он стремился достать старшего брата. Последний отвечал ему обманными движениями и раз за разом бросал противника на землю неуловимо быстрыми слитными движениями тела. Интеллект одолевал животную силу?! Этот ответ удовлетворил мое любопытство. Так прошло еще несколько лет. В родительский дом я теперь наведывался как гость. Поменялся не только мой статус. Изменения коснулись и сыновей соседа моего отца.
Старший брат «дэв», после неожиданно наступившего развала большой страны уехал в Россию. Его карьера оборвалась по причине развала прежних порядков, а упасть вниз, в рядовые инженеры – механики, ему не позволяла гордость. Младший брат-дэв сделал карьеру чтением молитв, спасающих от «дурного глаза», «порчи» и прочих напастей. Он получил известность далеко за пределами нашего города.
При встрече я едва признал младшего «дэва». Располневший (видимо, благодарность «пациентов» неплохо поддерживала его в бурных водах формируемой рыночной экономики), все больше напоминающий своего отца – ишана Ильяса, а также белую акулу, встретил меня тепло. Моя голова чуть было не утонула в его большом животе. Похлопывание его шестипалых ладоней, заросших по самые ногти курчавым рыжим волосом, по моим лопаткам и плечам было братским – разница в возрасте в два года давала ему и раньше формальное право называть меня «ука» – младший брат, а теперь при его статусе – ишан-бува (ишан-дедушка), тем более.
Между делом я напомнил ему о брате:
–Не поминай мне этого коммуниста! Гореть ему вечно в аду! – таким был ответ.
Мы расстались прохладно. Стальной блеск его все более водянистых глаз – возраст брал свое, решительный взмах шестипалых ладоней, взметнувших вверх ухоженную курчавую рыжую бороду, сказали лучше всяких слов: с братом он будет биться, раз за разом!
Переиначив несколько мудрого и печального старика Гейне, скажу: «Мир раскололся, – и трещина прошла по сердцам братьев».
Напомню: дэвами обзывают мужчин в наше время. Но так было не всегда. В далекую эпоху общности индоевропейских народов на платформе ведической религии, дэвы были представителями доброго начала и первыми помощниками бога Индры (более близкое нам понятие – Ярила, глава пантеона восточно-славянских народов), а их – противниками были асуры (ахуры) – представители злого начала. В угоду формируемой монотеистической религии – этого процесс не избежал и зороастризм, появление которого было ознаменовано инициированием пророка Заратустры – посредника между богом и людьми, дэвы и асуры поменяли, так скажем, свою ориентацию. Проще говоря, дэвы стали злыми, а асуры – добрыми существами. А ведь именно дэвы – герои ведической мифологии, и положили начало понятиям дева, deus и другим в христианской цивилизации. А другие герои, асуры, положили начало понятию «асы», как ночных демонов, в германской мифологии. Вот так меняются эпохи, что тут говорить о нас, людях?! Это я к тому, что и я, и ты стали другими.
И еще одно важное уточнение. Понятное дело, далеко не все потомки ишанов являются столь выразительными, как это было мной описано. Шестипалость – это признак наличия близкородственных браков в роду; как правило, ишанские роды роднятся только с равными себе – такими же знаменитыми родами, как впрочем, и сейиды, и хаджи, тоже считающие себя потомками великих пророков. Важнее, собственно, другое. Это мера ответственности за свой почетный потомственный титул. Если она высокая, все остальное, в том числе особенности физического облика ишана отступают на второй план.
Чревоугодие прославило моего тестя и дало ему преимущества перед другими на пиру жизни. Корыстолюбие позволило ему долгие годы держаться на своем посту. Но эти грехи принизили его в глазах общества. «Если ишаны позволяют себе такое, почему нам нельзя?». Таким вопросом обязательно задаются активные сильные люди, в силу тех или иных причин лишенные высокого социального статуса и связанных с ним преимуществ. «Нас обманывают, нас заставляют быть честными». И они находят возможность совершить преступление. Те из них, что избежали наказания, поглядывают на окружающих с известной долей презрения. По их мнению, мораль придумана для того, чтобы сильные люди управляли слабыми людьми…
Последнее наблюдение относится не только к лицам с криминальными наклонностями, привитыми неблагоприятной окружающей средой. Эти настроения царили и в верхах общества. Данный вывод – в некоторой степени также плод моих непростых взаимоотношений со старшей сестрой. Успешный детский психиатр, доктор медицинских наук, профессор, член научных советов ряда столичных медицинских высших учебных заведений, занимала по отношению ко мне позицию покровителя. Не скрою, ее помощь помогла мне при защите докторской диссертации. Это в таких ее важных аспектах, как организация позитивного большинства на научном совете и лояльных оппонентов, в том числе зарубежных. Все это и многое другое, естественно, требовало солидной финансовой подпитки. При защите кандидатской диссертации эти проблемы решил мой отец. Он не дожил до моей докторской диссертации. Да и времена поменялись. И далеко не в лучшую сторону. Первые после развала большой страны годы. Абсолютное большинство населения каждый день искало ответы на вопрос: «Как выжить?». Моей скромной заработной платы и эпизодических премиальных, а также гонораров за статьи в научных журналах едва хватало на нужды семьи. Помогали урожаи картошки, моркови, других овощных культур с приусадебного участка, откорм баранов с последующей их реализацией на скотном базаре, но не настолько, чтобы надеяться на превращение имеющихся в моем распоряжении шести соток земли в источник солидных и стабильных доходов. И, казалось бы, лежать моей докторской работе в самом дальнем ящике старого домашнего письменного стола. Сестра сама, без всяких просьб с моей стороны, взялась за окончание моей многолетней работы. Она просто сказала мне: «Отец просил приглядеть за тобой…». И все было бы хорошо, если не состоявшийся вскоре после защиты мной степени доктора экономических наук разговор с сестрой, Махбубой.
– Еще раз поздравляю тебя, дорогой братик, – сказала она и прижала к себе. С учетом моего маленького роста – я пошел фигурой в мать, а Махбуба – в отца, статного высокого мужчину, мне пришлось уткнуться носом в ее большие мягкие груди. Но и это можно было перетерпеть. Но это было только начало обязывающей ко многому нашей встречи.
– Я надеюсь видеть тебя в столице, у меня хорошие связи, – продолжила сестра и предложила присесть в одно из своих раритетных кресел, что были вынесены на просторную веранду из зала ввиду установившегося с утра солнечного январского дня. Кресла принесла расторопная служанка. Говорят, что в них сидели туркестанский генерал-губернатор и его самые почетные гости еще в ХIХ веке. Моя сестра была страстным коллекционером мебельных раритетов. Произведения старых мастеров-краснодеревщиков давали ей еще одно ощущение стабильности в ненадежном мире. А еще она была вечной труженицей. Из тех, которые бегают по своим и чужим нескончаемым делам по 18 часов в сутки. Она так и не добежала до одного из своих кресел через несколько лет, когда ее сразил обширный инфаркт. Скорее всего, причиной была не только хроническая усталость, но и судьба ее любимого младшего сына. Он пропал без вести в рядах одной из экстремистских исламистских группировок в Ираке. Говорили, что на него решающее влияние в детстве и отрочестве оказала домашняя нянечка, в глубине своей души ненавидевшая богатых людей. Он не нашел смысла в современной жизни. В этом есть своя страшная логика. Когда найдены правильные ответы на материальные вопросы, важно найти правильные ответы на духовные вопросы. Мой отец полагал, что лучшим вариантом взросления единственного сына будет бросить его в самую гущу жизни в глубинке. Он, боровшийся за свое место в жизни, полагал, что процесс выживания есть лучшее лекарство социализации взрослых детей из обеспеченных семей. Моя сестра не решилась на это. Она полагала, что высокий уровень жизни и есть основное решение всех жизненных вопросов. Правильна ли ее позиция? Я не знаю ответа на этот вопрос. Я боюсь задеть абсолютное большинство современных женщин. Они хотят, чтобы дети жили лучше их и других тоже. Что касается моих детей, они выросли в скромной обстановке, с младых лет были задействованы в семейном приусадебном хозяйстве и знают цену трудовой копейке. Я и моя жена служили и служат им примером. С внуками сложнее. Времена поменялись. Достаток пришел в нашу семью. Это тоже испытание, как и бедность, может, и более страшное. Что бы там ни было, я уверен в одном. Существует преемственность поколений в передаче духовных ценностей. Быть может, в ряде случаев это важнее, чем большой материальный достаток. А еще у нас любят говорить: что написано на лбу, то и исполнится…
Но все эти мои мысли и другое будет потом. А пока что моя сестра продолжала свой монолог:
– Я вижу тебя заведующим кафедрой и членом научного совета столичного политехнического института. Это для начала. Надо использовать по максимуму твою научную степень. У меня на подходе дипломы вузов сыновей и дочерей ряда влиятельных людей. Они готовы раскошелиться за диссертации на соискание степени кандидата экономических наук. С твоей памятью и знанием английского языка, тебе не составит особого труда организовать собственный бизнес. Под ним я подразумеваю производство диссертаций. В том числе докторских. И не только. Зачеты. Экзамены. Практики. Дипломные работы. Я надеюсь, это поможет тебе встать прочно на ноги. Отец всю жизнь боялся за тебя. Он предвидел твой жизненный крах в качестве профессионального философа и принял упреждающие меры. Быть может, не приди новые времена, социальной ниши, занятой тобой, было бы и достаточно. Но все поменялось. Подумай о своих сыновьях. У тебя подрастают внуки. И какое будущее ты им готовишь, главный экономист дышащего на ладан коллективного хозяйства?! Что молчишь? Чистоплюй и гордец! Каким был, таким и остался. Высокий уровень тревожности. Это мешает тебе принять активное участие в теневой экономике. А без нее в наше время успеха в жизни не видать! Может, за редким, крайне редким исключением. Боишься, что тебя арестуют и ты, потомок великих пророков, сядешь в тюрьму? Бери пример со своего тестя. Вот это мужчина! – невольно повысила голос сестра. Я представил себе их рядом. Красивая получалась картинка. Дородные, успешные, уважаемые…