Субедей. Великая Татария. Чингизиды

1.7 Завоевание Хорасана

Город Мевру (Мерв – один из древнейших городов Средней Азии, существовавший на берегу реки Мургаб, близ современного г. Байрам-Али в Туркменской ССР. В конце XII – начале XIII веков Мерв был крупным центром государства Хорезмшахов), был хорошо укреплён, а в городе был хорошо вооружённый гарнизон. В этом городе султан Магомет определил губернатором Маджар-Улмулка, но поскольку его отец в последствии попал в немилость султану, то отнял у него губернаторство, а на его место был определён Баги-Улмулк. В это время султан Магомет (Мухаммед) находился в земле Ирак. При подходе Таулая султан Магомет приказал коменданту города Мевру, чтобы он не сопротивлялся могуллской армии, но постарался бы получить приемлемый договор по городу Мевру. В соответствии с этим указом Баша-Улмулк оставил город и отправился в Уязер. Часть гарнизона распределилась по ближайшим городам, а часть осталась в городе Мевру с позволения жителей. Таулай, получив известия о том, что происходило в городе Мевру, отправил двух главных офицеров с хорошим войском, чтобы взять этот город. Когда эти генералы приблизились к городу, то Шеих-Улисан, отец Баги-Улмулка, вышел им навстречу с многолюдной свитой и с богатыми подарками и отдал им городские ключи. Могуллские генералы, так как были довольны таким покорением города Мевру, повернули оружие в другую сторону. Тем временем, некто Буга-Туркманн, который командовал проводниками в службе султана Магомета и который во время отлучки коменданта Мевру ушёл в ближний лес с туркманнами из города Мевру, возвратился некоторое время спустя после ухода могуллов из Мевру, с таджиками и туркманнами, и другими сочувствующими Султану, которые убегали во время приближения могуллов. Они назначили своего коменданта в городе Мевру Буга-Туркманна и принудили всех городских жителей признать его таковым.

Генералы с личной охраной. Фото автора фрагмента свитка из личной коллекции

Джеме и Субутай преследовали Магомета в большой спешке с максимально возможной скоростью. Они были подобны смерчу, путь их армии пролегал через большую часть Хорасана, и не было областей, через которые не прошла бы какая-то часть их войска. При приближении к какой-либо провинции, попадавшейся им на пути, они отправляли к её жителям гонцов, возвещавших о появлении Чингисхана и предупреждали их о том, что лучше им воздержаться от войны и вражды и не отказываться признать свою покорность.

Если люди решали покориться, они назначали главу, выдавали алую тамгу и двигались дальше. Но если жители отказывались подчиниться и покориться, при этом была возможность напасть без промедления и взять его, они не знали жалости, захватывали город и убивали его обитателей. После ухода татар, люди начинали укреплять свои крепости и цитадели, запасались продовольствием, но вскоре теряли усердие, а как только слухи о могуллах несколько утихали, им начинало казаться, что, может быть, это войско было паводком, который пронёсся мимо, или поднявшимся смерчем, который ушёл навсегда, а произошедшее было в страшном сне.

Маджар-Улмулк после того, как у него отняли губернаторство, находился в Ираке, но, получив известие о произошедших событиях и смерти султана Магомета, сел на быстрого коня и с максимально возможной скоростью примчался в Мевру, но Буга-Туркманн не пустил его в город. Однако Маджар-Улмулк через несколько дней нашёл способ войти в город тайно. Буга-Туркманн, узнав об этом, немедленно собрал городских жителей и сообщил им, что Маджар-Улмулк, бывший прежде у них губернатором, прибыл в город, сказал им, что он хочет жить спокойно и он за общее благо для народа, поэтому с охотой уступает правление, и хочет жить в городе простым человеком. Это было принято жителями с большим воодушевлением и удовольствием.

Земля Харассм была уже во власти могуллов, Чингис-Хан учредил там интенданта, чтобы следить за всем тем, что касается вопросов полиции и денежной казны. Ведающий казной в городе Мевру вёл тайную переписку с упомянутым интендантом Харассмской земли, но застава, поставленная на дороге к Харассмской земле, перехватила посланника с этими письмами, послала его к Маджар-Улмулку, который тотчас убил тайного корреспондента и интенданта Харассмской земли. Это было сделано в городе Мевру. В это время могуллские генералы уже не боялись, чего бы то ни было, что было связано с этим городом, и пошли брать города провинции Мазандерана, но, подойдя к столичному городу Баги-Улмулка, он прибыл из города Ячера в Мазандеран, вышел им навстречу и сообщил обо всем, что случилось во время их отсутствия в Мевру, кроме того, добавил, что если они соизволят дать ему некоторое войско, то он бы мог окончательно и немедленно привести в подданство могуллов город Мевру, и если даже жители сдадутся без сопротивления, то все равно на них наложит высокую дань, но если будут сопротивляться, то поступил бы с ними с должной жестокостью. Услышав это, могуллские генералы дали ему 7000 воинов, и он пошел на город Мевру. Баги-Улмулк, получив известие по дороге, что Маджар-Улмулк собрал в городе войско, перекрыл доступными средствами все места, по которым могуллы могли пройти.

Эта новость быстро дошла до могуллского войска, которое было под командой Баги-Улмулка, они убили своего командира и вернулись по той же дороге, по которой пришли.

Маджар-Улмулк, узнав о смерти Баги-Улмулка, так обрадовался, что устроил роскошный пир для главных жителей города Мевру. Но эта радость длилась недолго, ибо комендант города Амуя, который был главным у туркманн, прибыл к нему на следующий день после пира с несколькими туркманнами своего гарнизона и сообщил, что могуллы идут на город Мевру с многочисленной армией и уже не сомневается, что их авангард подошёл к городу Амуя. Несмотря на то, что эта новость была очень неприятной для Маджар-Улмулка, однако чувство уверенности не покинуло его, и он тотчас потребовал, чтобы все жители приготовились к серьёзной обороне города от неприятелей, которые планируют вскоре напасть на них.

Комендант города Амуя, собрав небольшое войско туркманн, остановился на берегу реки, которая проходила между городом Мевру и могуллами, чтобы по возможности задержать их и не подпустить к городу. Могуллский авангард неожиданно атаковал их. Часть людей побили, а остальную часть взяли в плен. Это был сам Таулай, который, покорив полностью провинцию Хорассан, шёл на город Мевру со всей армией. В первый день месяца Мухаррам лета 618 (1221 год) он подошёл к городу.

С самого начала жители города попытались его остановить далеко от города вылазкой большого количества воинов, но, не продержавшись и одного часа, потеряв более 1000 человек, не выдержав натиска, стремительно побежали с максимальной скоростью.

Осада продолжалась более трёх недель, и Таулай начал терять терпение. Он вооружил всю армию и приказал в авангарде идти тем, кто был со щитами, оставшиеся войска разделил на 200 частей и сам повёл на приступ. Но в то самое время, когда двинулись на штурм, Маджар-Улмулк стал требовать заключить договор и вышел сам с богатыми подарками, демонстрируя покорность Таулаю. Принц, захватив все сокровища и всё, что было драгоценного в городе, приказал, чтобы из города вышли все жители без разбора. Город был так многолюден, что потребовалось четыре дня, за которые все они насилу вышли. Потом отделил всех художников от прочих и помиловал их, а всех остальных приказал порубить, назначив писца посчитать и записать точное число убитых и подать список ему. Оказалось, что было побито более 100000 человек. Потом назначил губернатором города Мевру человека по имени Амиричиа-Удин, а казначеем – человека по имени Ярмичисту и приказал им проверить, не спрятался ли кто-то еще в городе, а если такие есть, всех их разыскать и отдать им земли, чтобы возобновить земледелие. Таким образом, город был разорён в четвёртый раз, и каждый раз убивали от 50000 до 60000 жителей. В 1222 году город был практически полностью разрушен, позднее он частично возродился, но к XIX веку окончательно пришёл в упадок.

1.8 Взятие татарами Нешабура и Герата

Таулай, выйдя из города Мевру, пошел на осаду Нешабура. Взяв этот город, побил всех его жителей. Оттуда пошел на Герат, в котором Мелик-Шамсудин-Магомет сам на себя принял губернаторство и вооружил около 100000 человек для защиты города. Таулай, подойдя к городу, тотчас направил посла уговаривать, чтобы он сдался, но он приказал убить посланника. После этого сделал сильную вылазку против могуллов, которые повторял в течение семи дней с таким же кровопролитием с обоих сторон, как и в первый день, так что кровь текла всюду как реки. Таулай при этом потерял 1700 офицеров, не считая солдат. На восьмой день после долгой и жестокой битвы Мелик-Шамсудин-Магомет был смертельно ранен стрелой. Как результат, жители Герата пришли в смятение и в панике побежали в город, а могуллские войска вошли в город на их плечах вместе с ними. Таулай, который командовал ими, снял свой шишак и кричал, чтобы жители сдались, что он сын Чингис-Хана и обещает им всякую милость, и что будут платить Чингис-Хану половину той дани, которую они платили до сих пор Султан-Джалалудину.

Эти предложения привели к разногласиям среди жителей: одни, которые соглашались с Таулаем, собирались по одну сторону, а другие воины, которые были против, становились по другую. Но Таулай тотчас победил сопротивляющихся и приказал всех их побить, а по отношению к остальными жителями в точности исполнил свое обещание. Назначил губернатором человека по имени Мелек-Абубекер, а гражданскую казну вручил некому человеку по имени Менгетей и возвратился к своему отцу в город Талкан.

Жители Герата поначалу были довольны своим губернатором и интендантом, которые подлинно были достойными людьми, но некоторое время спустя после отсутствия Таулая, после того как генералы Чингис-Хана потерпели поражение в вышеупомянутой битве против Султана Джалалудина, жители Герата, а также провинции Ма-Уреннерская и Хорасанская, думая, что время Чингис-Хана подходит к концу, потому что оружие Султан-Джалалудина начало побеждать его, убили губернатора и интенданта, которых оставили у них, и выбрали на губернаторское место человека по имени Мелик-Мобарисудин, не сомневаясь, что и ближайшие города сделают то же самое для избавления от могуллского ига.

Узнав об этом, Чингис-Хан бранил сына Таулая за то, что не приказал побить всех жителей Герата после взятия города, ибо это дало основание совершить это дерзкое убийство, и немедленно послал одного из своих генералов по имени Илчиктеи-Наян с 80000 воинами, приказав не оставить в живых ни одного жителя Герата. Илчиктеи-Наян пришел к городу, разделил свою армию на четыре части, каждую по 20000 человек, и начал штурм города с четырёх разных сторон, пока не взял его после шестидневной осады. Из всех жителей города оставил только 15 человек, остальных всех порубил. Потом могуллы разрушили стены города Герат до основания и возвратились к своему государю в землю Хорасан. Случилось это в лето 619 (1222 год).

После прихода татар в Хамадан, султан Мухаммед бежал в горы напротив Мазандарана. Татары не прекратили его преследование, и он ушёл на один из островов Гирканского моря. Там он оставался до тех пор, пока ему не пришло известие, что татары завладели крепостью, в которой находилась его семья, что они взяли в плен его жён, его сыновей и дочерей, убили мужчин и отправили женщин в Каракорум. Он был так поражён горем, что заболел тяжёлой болезнью и покинул этот мир на острове, где его и похоронили. Некоторое время спустя тело перенесли в крепость Ардаган.

1.9 Подробности взятия Самарканда

Cултан уклонялся от прямых столкновений, у него уже не было прежней твёрдости, все помыслы его были бежать, как можно дальше. Его сомнения в том, что он может противостоять Чингисхану, усиливались. Он поручил защищать свои земли и владения своим генералам и союзникам. В Самарканд были направлены войска численностью 110000 тысяч человек, из которых 60000 были тюрки, которые составляли лучшую часть войска султана. Другую часть армии составляли 50000 отборных воинов таджиков, подкреплённых 20 слонами. Они были покрыты кольчугами, переливающимися множеством цветов. Воины предполагали, что они будут служить защитой царской коннице и пехоте. Численность городского населения была так велика, что не поддавалась учёту. Цитадель была серьёзно укреплена, вокруг неё было возведено несколько рядов укреплений с высокими стенами, а вокруг стен были выкопаны рвы, которые заполнили подземными водами.

Чингисхан прибыл в Отрар, до него дошли слухи о крепости стен Самарканда и о многочисленности его гарнизона, шли разговоры о том, что потребуются годы, чтобы взять город, не говоря уж о крепости. Исходя из объективной ситуации он счёл целесообразным первым делом очистить прилегающую территорию, а уже потом организовать штурм города. Он двинулся на Бухару и, после того, как город был захвачен он успокоился и решил, что настала очередь Самарканда. Он собрал огромное войско невольников, набранных в Бухаре. Деревни, которые встретились ему на пути, покорялись добровольно он не допускал мысли уничтожать их, но, если они оказывали сопротивление, как Сари-Пул или Дабусия, он оставлял там войска для осады, а сам без остановок двигался дальше, пока не пришёл к Самарканду. Его сыновья покончили с Отраром и также прибыли с огромным войском, собранным к городу. Было решено разбить лагерь Чингисхана в Кок-Сарае. Остальные войска, прибыв, также расположились лагерем в окрестностях города.

Чингисхан лично объехал город, чтобы осмотреть стены и укрепления, при этом он удерживал своих людей от начала ведения боевых действий. В это же время отправил Джеме и Субутая, которые пользовались его особым доверием, в погоню за султаном во главе тридцатитысячного войска. Чадай-нойон и Ясаур были направлены в Вахш и Талекан.

На третий день собралось многочисленное войско могуллов и пленников. Они расположились кольцом вокруг города. Алп Эр-хан, Шейх-хан. Бала-хан и некоторые другие ханы внезапно выступили из крепости, приблизились к войску завоевателя и выпустили свои стрелы. При этой первой схватке погибло много людей с обеих сторон, пеших и конных. В тот день тюрки султана вступали в стычки с могуллами, убивали одних, захватывали в плен и приводили в город других, но и сами они потеряли тысячу своих воинов.

К ночи противники разошлись по своим стоянкам. Ночью Чингисхан сел на коня и лично расставил свои войска вокруг города. Обе стороны приготовились к бою. Непрерывно стреляли из луков. Баллисты поднимали в воздух камни и стрелы. Могуллское войско подошло к самым городским воротам, лишив войска султана возможности выйти на поле сражения. Защитники бросили в бой слонов, но могуллы не обратились в бегство, напротив, своими стрелами они поразили тех, кому слоны служили препятствием, и смяли ряды пехоты. Слоны были ранены, и от них было никакой пользы, они повернули назад и подавили множество своих людей. Наконец, к ночи защитники города закрыли ворота.

Ала Ад-Дин Ата-Мелик Джувейни так описывает дальнейшие события:

«Жители Самарканда были напуганы этой битвой, и их страсти и мнения разделились: одни желали сдаться и покориться, в то время как другие испытывали страх за свою жизнь; одни, следуя велению неба, не желали заключения мира, а другие, под воздействием силы, исходящей от Чингисхана, не решались продолжить сражение. Наконец, на следующий день, когда сверкающее солнце осветило все вокруг своим блеском, а чёрный ворон небосвода уронил свои перья, ввиду смелости и бесстрашия могуллского войска, и нерешительности и сомнений жителей Багдада, последние оставили мысли о войне и перестали сопротивляться. Кади и Шейх-Уль-Ислам вместе с несколькими имамами поспешили к Чингисхану; его обещания ободрили их и укрепили их силы, и с его разрешения они вернулись в город.

Во время молитвы они открыли ворота мусалла и затворили двери сопротивления. Тогда могуллы вошли внутрь и целый день потратили на то, чтобы разрушить город и его укрепления. Жители укрыли ноги под подолом безопасности, и могуллы никак им не досаждали. Когда же день облачился в черные одежды язычников-хитаев, они зажгли факелы и продолжали свою работу до тех пор, пока стены не сравнялись с улицами и повсюду мог свободно пройти и пеший, и конный.

На третий день, когда жестокий лжец с чёрным сердцем и голубым лицом поднял перед собой бронзовое зеркало, большая часть могуллов вошла в город, и мужчин и женщин по сто человек выводили на равнину под надзором солдат; только Кади и Шейх-Уль-Ислам и некоторые из тех, кто был связан с ними и находился под их покровительством, были освобождены от обязанности покинуть город. Насчиталось более пятидесяти тысяч человек, пользующихся таким покровительством. Тогда могуллы велели объявить, что тот, кто спрячется в укрытии, поплатится за это жизнью. Могуллы и другие войска занялись грабежом; и множество людей, спрятавшихся в подвалах и погребах, были найдены и убиты.

Погонщики слонов привели их к Чингисхану и потребовали для них корма. Он спросил, чем питались слоны до того, как были захвачены. Они ответили:

– Травой, растущей на равнине.

После чего он приказал освободить слонов, чтобы те сами добывали себе пропитание. И они были отпущены и в конце концов погибли от голода.

Когда небесный царь опустился за шар земли, могуллы отступили от города, и защитники крепости, у которых сердца были охвачены страхом и ужасом, не могли ни остаться в ней и продолжать защищаться, ни повернуться и бежать. Алп-хан, однако, явил пример мужества и отваги: вместе с тысячей смельчаков он вышел из крепости, пробился через центр могуллского войска и соединился с султаном. На следующее утро, когда явились вестники повелителя планет, нанося удары своими мечами, могуллская армия взяла крепость в кольцо, и, пуская стрелы и снаряды со всех сторон, они разрушили стены и укрепления и опустошили Джуй-и-Арзиз. В промежутке времени между двумя молитвами они захватили ворота и вошли в крепость. Тысяча храбрых и доблестных воинов укрылись в кафедральной мечети и начали ожесточённый бой, используя стрелы и снаряды из горящей нефти. Армия Чингисхана также использовала горшки с горящей нефтью; и Пятничная мечеть и все, кто в ней находились, были сожжены в огне этого мира и омыты водой мира потустороннего. Тогда всех, кто оставался в крепости, вывели на равнину, где тюрков отделили от таджиков и всех разбили на десятки и сотни. Головы тюркам обрили спереди на могуллский манер, чтобы успокоить их и развеять их страх; но, когда солнце достигло запада, подошёл к концу и день их жизни, и в ту ночь все мужчины народа канглы утонули в океане разрушения и были поглощены огнём гибели. Было убито более тридцати тысяч канглы и тюрков, которыми командовали Баришмас-хан, Тагай-хан, Сарсик-хан и Улаг-хан, а также около двадцати главных эмиров султана, чьи имена были записаны в ярлыке, который Чингисхан выдал Рукн ад-Дин Карту, и в том ярлыке упомянуты все предводители армий и повелители стран, которые он уничтожил и разрушил.

На следующий день после того, как город и крепость сравнялись друг с другом в разрушении и разорении и множество эмиров, солдат и горожан испили из чаши гибели, когда орёл, который суть небесный Джамшид, поднял голову над вершинами земных гор и огненный лик солнца загорелся на круглом подносе небес, были сосчитаны люди, уцелевшие под ударами сабель; тридцать тысяч были отобраны за их мастерство, и их Чингисхан поделил между своими сыновьями и родичами, и такое же число было отобрано из молодых и отважных, для того чтобы составить невольничье войско. А что до оставшихся, кто получил позволение вернуться в город, то они в виде благодарности за то, что не разделили судьбу других и не превратились в мучеников, а остались среди живых, должны были заплатить выкуп в двести тысяч динаров, и сбор этой суммы он поручил Сикат аль-Мульку и Амид-Бузургу, которые были главными чиновниками Самарканда. Затем он назначил несколько человек на должности глав города и забрал некоторое количество пленных с собой в Хорасан, а остальных отправил в Хорезм вместе со своими сыновьями. И после того еще несколько раз набирали невольников Самарканде, и лишь немногим удалось избежать этой участи; и по этой причине повсюду в стране царила полная разруха.

Это произошло в месяце раби I 618 года.»