Глава 36
– Эти убийства очень похожи на те, что совершает Призрак, однако в данном случае действовал подражатель. – Ичиро откашлялся, шагнул ближе к столу, на котором лежали рисунки убитых, и ткнул пальцем в порез на горле женщины. – Наш Призрак убивает мастерски, одним ловким движением, а этот убийца явно не умеет обращаться с оружием. Видите, он буквально пилил шеи – края раны рваные и неаккуратные.
Мы с Юном в задумчивости рассматривали рисунки, которые для нас нарисовал Ланьлин. Очень реалистичные рисунки, со всеми нужными и ненужными деталями.
Так как убийства произошли ночью и за пределами Запретного города, Юньвэнь не пошел лично на осмотр места преступления. До самого утра он выглядел встревоженным и постоянно срывался с места, чтобы отдать приказы своим приближенным генералам. Я же сидела в его покоях на попе ровно, пила какое-то редкое и вкусное вино и дивилась тому, что император сам носится с поручениями, а не зовет нужных ему людей к себе. Может, здесь это и неприемлемо, но по мне это доказательство того, что правитель всей душой заботится о своем государстве.
– И больше никаких улик? – спросил Юн. – Ни лепестков, ни мятного запаха?
Ичиро помотал головой.
– Их просто жестоко зарезали, причем в разных местах, а потом зачем-то стащили в одно и оставили на всеобщее обозрение, будто…
–…хотели, чтобы их увидели как можно скорее, – закончил за ним Фанг.
– Да, – кивнул Ичиро. – Словно это показательная казнь. Послание для кого-то.
– Для Призрака? – предположила я.
– Очень может быть, – медленно произнес Донгэй, задумчиво глядя на рисунки.
– А это что? – спросил Юн, указав на предплечье одного из убитых. – Краска смазалась?
Мужчины сразу же устремились к рисункам и вперили свои взгляды в место, куда указал императорский перст.
– Кажется, вода попала, – сказал Ичиро, поковыряв смазанную краску ногтем.
– Это татуировка, – подал голос Ланьлин.
Все разом перевели на него непонимающие взгляды.
– Почему она похожа на кляксу? – спросила я.
– Потому что я на нее чихнул, – невозмутимо пожал плечами Ланьлин.
– ТЫ ЧИХНУЛ? – вытаращил глаза Донгэй.
Ичиро тоже с удивлением смотрел на Ланьлина, будто он не человек и чихать не может априори.
– Да, чихнул, – подтвердил Ланьлин. – Рука дернулась, и вместо татуировки получилась размытая клякса. А дорисовать я не успел, потому что меня отвлекли.
С этими словами он сердито зыркнул на Донгэя.
– Что за татуировка была, помнишь? – спросил Юньвэнь, улыбаясь краешком губ.
– Цветок акации, – уверенно заявил Ланьлин.
– Зачем мужчине татуировка с цветком? – хмыкнула я.
– Незачем, – ответил Ичиро. – Разве что он не состоит в какой-то организации либо…
–…работает в борделе, – продолжил Донгэй.
Тем временем Ланьлин уже рисовал рядом с картинкой трупа цветок акации. Мы все внимательно наблюдали за тем, как ловко он вырисовывал линии, превращая их в изящный цветок.
– Ну вот! – довольно произнес Юн, рассматривая готовую работу. – Теперь надо узнать, есть ли такой бордель, который использует в качестве символа акацию.
Донгэй и Ичиро одновременно выжидающе уставились на Ланьлина.
– Что?! – пожалуй, чересчур громко воскликнул художник.
– Мы ждем от тебя сведений, – пояснил Донгэй. – Ты же на этом собаку съел.
– Так-так! – Юньвэнь упер руки в бока и с интересом уставился на Ланьлина.
Ухажер императорской жены явно сдрейфил.
– Да не хожу я по борделям! – возмутился он. – Тем более, по мужским.
– А как ты понял, что это мужской бордель? – тут же поинтересовался Ичиро.
Ланьлин закатил глаза и недовольно произнес:
– Акация символизирует тайную любовь. Ее обычно дарят друг другу мужчины, которые… Ну, сами понимаете.
– А говорил, что по борделям не ходишь. Вон как осведомлен хорошо о том, где можно найти тайную любовь, – смеясь, продолжал дразнить друга Ичиро.
– Да не нравятся мне мужчины! – краснея, закричал Ланьлин. – Я любою женщин! Женщину! Одну!
– О-о-о, – протянул Ичиро. – Нашего любвеобильного Ланьлина кто-то околдовал? Признавайся, кто она? Служанка? Минцзи?
– Или все же евнух, – равнодушно добавил Донгэй, чьи глаза откровенно смеялись.
– Да идите вы! – в сердцах бросил Ланьлин. – И не приставайте ко мне больше с подобным. Я завязал.
Драконы принялись снова галдеть и смеяться, но Юн осадил их громким окриком, и мужчины сразу же притихли.
– Дело нешуточное, – строго сказал император. – Найдите мне этого подражателя в самые короткие сроки. Не хватало еще, чтобы они с Призраком объединились.
Взглянув на меня, Юн более мягким голосом сказал:
– Поможешь им, хорошо?
Я кивнула. В моих глазах застыл немой вопрос: «Куда ты собрался?». У меня не было уверенности, что Юн его прочтет, но император оказался куда более проницательным, чем я предполагала.
– Мне пора в Зал Верховной Гармонии, – сказал Юн, глядя только на меня. – Надо объявить несколько указов.
Возможно, мне лишь показалось, но вид у него был удрученным. Обычно он шел на заседания с недовольным лицом, потому что видеть и слышать всех этих министров ему ужасно не хотелось, однако сейчас Юньвэнь выглядел так, словно ему предстоит принять решение, которое навредит и ему, и империи.
Спустя несколько часов мои догадки подтвердились. Юньвэнь, который так противился желанию министров лишить сыновей Чжу Юаньчжана их уделов, поставил сегодня печать на указе об упразднении ванов.
***
В ожидании Юньвэня я нарезала маленькие круги на площади перед Залом Верховной гармонии и то и дело поглядывала на закрытые резные двери, которые вот-вот должны были раскрыться, но все никак не раскрывались.
Совет, на котором император зачитал свой указ об упразднении ванов, длился уже часов пять. Несмотря на то, что многие министры давно этого хотели, все же оставались те, кого ужасно возмутил этот указ. И нет бы сесть и спокойно обсудить ситуацию! Обязательно надо было начинать орать и спорить, размахивая руками и пуча глаза так, что они были готовы вот-вот выскочить из орбит.
Мне вообще-то не положено было находиться на совете, но Юн настоял на этом. Сказал, что ему надо принять очень непростое решение, и для храбрости ему не помешает мое присутствие. Так я снова нацепила на себя наряд придворной дамы и слилась с толпой слуг, что стояла в тени у стены, за толстыми красными колоннами.
Когда Юн огласил свой указ, в зале воцарился такой шум, что я невольно прикрыла уши ладонями. Спустя некоторое время я поймала на себе взгляд Юньвэня и скорчила жалостливую мину. Он сразу же понял меня. Кинул быстрый взгляд на выход и едва заметно кивнул головой, разрешая мне покинуть совет. Я улыбнулась ему и показала знак «ОК», значение которого Юн уже знал.
Выбравшись из душного и шумного зала на спокойную и свежую улицу, я с удовольствием вдохнула морозный воздух и поспешила к себе, в надежде найти в аптечке таблетку от головной боли для Юна. Что-то подсказывало мне – он непременно вернется с ней.
Переодевшись в более удобный наряд, я нашла две таблетки обезболивающего. Весь мой запас почти иссяк, и найти целых две одинаковые таблетки было теперь настоящей редкостью. Страшно представить, что буду делать, если я получу ранение или подхвачу какую-нибудь инфекцию. Придется полагаться на местных лекарей, которые, конечно, гораздо способнее, чем врачи Европы, но все же их методы лечения далеко не так эффективны, чем те, что используются в двадцать первом веке.
Взяв таблетки и плеснув немного воды в пластиковую бутылку, выбросить которую у меня рука не поднималась, – вдруг спустя сотни лет ее найдут и удивятся, откуда в Средние века взялся пластик, – я снова направилась к залу Верховной Гармонии и, устроившись на ступенях, стала ждать императора.
Почему я не осталась у себя? Почему не пошла ждать в его покои? Почему схватила таблетку и полетела к Залу Верховной Гармонии сидеть на холодных ступенях, морозя не только свою пятую точку, но и все тело?
Да без понятия! Нет у меня рационального объяснения этому поступку!
Хотя, нет, есть! Мне уж очень было интересно узнать, зачем Юньвэнь издал этот указ. Нам же теперь конец придет в лице разгневанного Чжу Ди и его братьев. Интересно, эти события совпадают с историческими фактами или уже все пошло через сами знаете что из-за моего здесь присутствия?
– Не сиди на холоде, заболеешь, – раздался за моей спиной голос Фанга.
Я неловко вывернулась, чтобы увидеть телохранителя, подавилась воздухом, откашлялась и спросила:
– Скоро они там?
– Сомневаюсь.
– Понятно, – вздохнула я, отворачиваясь от Фанга.
Внутренние стенки пластиковой бутылки запотели. Несмотря на мороз, вода в моих руках еще не замерзла, но через несколько часов она точно заледенеет, и тогда Юну не удастся сразу выпить таблетку – нельзя императоров холодной водой поить, а то не дай боже остудится и сляжет.
Фанг спустился на три ступеньки и, поравнявшись со мной, уставился мне на колени.
– Это что? – спросил он, указывая на сверток с таблеткой.
– Лекарство для Юна.
Телохранитель вопросительно поднял одну бровь.
– После таких криков у него наверняка заболит голова, – пояснила я, теребя шелковый край свертка. – Вот я и принесла ему лекарство.
– Да что ты? – ехидно воскликнул Фанг. – Какая забота.
– Да не забота это! – фыркнула я. – Оно мне надо, чтоб он прямо тут свалился? Опять ведь меня попросите его выхаживать!
– Ну-ну.
– Что «ну-ну»?! – вспылила я, вскакивая со ступени. – Да больно надо мне его ждать!
Скомкав сверток с таблеткой, я засунула его за ворот туники и, с силой сжимая ни в чем неповинную пластиковую бутылку, стремительно зашагала вдоль площади.
– Мей! – окрикнул меня Фанг.
Я не обернулась и шаг не сбавила.
– К сумеркам они закончат. Приходи, как стемнеет. Он выйдет последним.
Стараясь показать, что мне абсолютно пофиг на его слова, я ускорила шаг и сильнее сжала многострадальную бутылку. Зайдя за заграждение, я дождалась, пока Фанг уберется со ступеней и, вернувшись назад, юркнула в располагавшееся рядом небольшое здание, которое использовалось для каких-то особенных приемов раза два-три в год и, несмотря на это, все равно пребывало в чистоте и уюте.
По коридорам сновали немногочисленные слуги. Я даже встретила двух знакомых служанок, и мы ненадолго разговорились.
Когда начало смеркаться, я снова вышла на улицу и, поднявшись по ступеням Зала Верховной Гармонии, встала за одной из красных колонн, обвитых золотыми драконами. Почти сразу же двери отворились, и из Зала, недовольно галдя, начали выходить министры. Я терпеливо ждала Юна, переминаясь с ноги на ногу и проклиная здешние холода и отсутствие пуховиков.
Наконец поток министров иссяк, но император так и не появился. Двери Зала захлопнулись и больше не открывались.
– Ну и где он? – пробурчала я себе под нос, выходя из-за колонны.
Внезапно холодный порыв ветра обдал меня сзади, и чья-то горячая рука схватила меня за шею. Я сдавленно охнула, бутылка с водой выпала из руки и покатилась по ступеням. Я чувствовала, как вторая чужая рука тянется к моему рту или шее, поэтому медлить не стала. Обеими руками схватила удушающую меня руку и изо всех сил дернула ее вниз, а затем резко развернулась и впилась зубами в предплечье нападавшего.
– Тварь, – бросили мне грубым голосом.
Я отскочила назад и позволила себе рассмотреть своего противника. Ничего необычного в нем не было: рост низкий, глаза узкие, скулы высокие. Тонкие усики, злой и колючий взгляд, морщины возле губ и глаз.
– Что тебе надо? – хрипло спросила я, не сводя взгляда от мерзко скалящегося противника.
– Ты, – ответил он, переводя взгляд от меня куда-то в сторону.
Доля секунды, и я поняла, что мерзкий мужик не один. Однако этой моей заминки хватило для того, чтобы второй мерзкий мужик подкрался ко мне сзади и треснул меня по голове так, что я потеряла сознание.
***
Юньвэнь вышел из Зала Верховной Гармонии совершенно без сил. Голова болела так сильно, что Юн еле шел. Казалось, все его министры залезли в его голову и поочередно били его изнутри палками.
– Вы в состоянии дойти до дворца? – обратился к нему встревоженный Фанг.
– Дойду, – неуверенно бросил Юн, спускаясь по лестнице. – Интересно, у Майи остались ее чудодейственные лекарства? Мне бы не помешала сейчас та волшебная круглая штучка…
Спохватившись, Фанг начал оглядываться по сторонам.
– Странно, я видел, как она ждала вас, – пробормотал он. – Приготовила для вас лекарство и воду.
– Майя? Для меня? – удивился Юн.
Он даже остановился и уставился на Фанга так, будто он сказал несусветную чушь. Шедший за императором евнух Пан поздно заметил, что Юньвэнь остановился, и впечатался прямо в спину императора, однако тут же опомнился, упал на колени и начал молить о прощении. Следом за ним на колени упала и вся свита, но Юн этого даже не заметил. Его сейчас интересовало совсем другое.
– Хочешь сказать, что Майя по своей воле ждала меня на холоде с лекарством?
Фанг кивнул.
– Пару раз она отходила, чтобы погреться, но потом возвращалась. Я был уверен, что она дождется вас…
Устало потерев глаза, Юньвэнь вздохнул и, держась пальцами за виски, продолжил свой путь. Возможно, она устала ждать. Замерзла и вернулась к себе. Скорей бы ее увидеть и…
– Ваше Величество!!!
Юн удивленно вскинул голову и повернулся на крик. Взволнованная Цюань бежала к нему, зажав в руках подол пышной юбки. За ней торопились раскрасневшиеся служанки и придворные дамы.
– Что случилось? – спросил Юньвэнь, когда Цюань оказалась рядом.
Такое поведение было совершенно несвойственно для его императрицы. На людях Цюань всегда была сдержанной и чересчур правильной. Кричать на всю и бежать, как ребенок, она бы себе никогда не позволила, разве что случилось что-то серьезное.
Прижав ладонь к часто вздымающейся груди, Цюань отдышалась и ответила:
– Прошу Вас выслушать меня! Наедине.
Юн кивнул и махнул рукой своей свите, приказывая ей отойти. Слуги повиновались. Помедлив, Фанг тоже отошел, однако бдительного взгляда от Юна не отвел.
– Что случилось? – переспросил Юньвэнь, но уже тише.
Цюань замялась, кусая нежно-розовые губы. Так хотела с ним поговорить, а теперь вдруг замолчала…
Внезапно неприятный треск раздался по всей площади. Одна из служанок вскрикнула. Юньвэнь резко обернулся и увидел, как девушка поспешно занимает свое место в строю и склоняет голову.
– Что это было? – спросил император, пристально глядя на свою свиту.
Евнух Пан что-то замямлил. Служанка, что недавно так пронзительно кричала, сейчас смотрела на землю и дрожала как последний желтый листок на голой ветке. Фанг отошел в сторону, наклонился и поднял что-то прозрачное. Лицо телохранителя приняло обеспокоенный вид.
– Она на это наступила? – спросил Юн, подлетев к другу. – Что это?
– Вода, – сдавленно ответил Фанг. – Мей держала ее в руках, когда ждала тебя.
Их взгляды встретились. Вывод даже не надо было озвучивать, они оба все поняли: Мей кто-то похитил. Прямо в центре Запретного города, под носом у императора.
– Я их уничтожу, – прошипел Юньвэнь, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
Взгляд его был настолько жутким, что даже Фангу стало не по себе.
– Скорее всего, это люди Чжу Ди, – высказал телохранитель свое мнение.
– Мне плевать, кто ее забрал. Разорву на части любого, кто в этом замешен.
Боль в голове Юна как-то сразу отошла на второй план. Сознание лихорадочно разрабатывало план действий по поиску Майи.
– Собирай драконов, – приказал Юн Фангу. – Немедленно выдвигаемся на поиски моей жены!
Телохранитель коротко поклонился и кинулся исполнять приказ. Недолго думая, Юньвэнь последовал за ним, но успел сделать только два шага – за руку его цепко схватила Цюань.
– Не уходи, – прошипела она, глядя на него отчаянным взглядом воспаленных глаз.
– Я должен найти Майю. Наш разговор подождет…
– Не подождет! – прорычала императрица, крепче сжав руку мужа.
– Цюань, отпусти! – грубо произнес Юн, пытаясь разомкнуть ее пальцы.
– Я беременна!
Крик императрицы разнесся по всей площади, эхом отлетая от стен. Лица слуг застыли в немом изумлении. Даже бесстрастный Фанг удивленно выпучил глаза.
– Ты с ума сошла? – прошипел Юн, уже сам хватая императрицу за руки и грубо оттаскивая ее в сторону. – Зачем кричишь об этом?
– Ты меня не слушал! Как мне еще было до тебя достучаться! – Цюань выглядела совсем обезумевшей. Паника в ее глазах так и сияла лихорадочным блеском.
– Теперь все будут думать, что это мой ребенок… – нервно пробормотал Юньвэнь, заламывая пальцы на руках. – Черт! Я же велел вам быть осторожнее! Где этот Ланьлин? Он хоть знает, что станет отцом?
– Еще нет. Я не видела его несколько дней, – ответила Цюань. – Мы и были осторожны. Как могли! А признать ребенка тебе пришлось бы в любом случае. Мы пока что на одной стороне, разве нет?
Юньвэнь тяжело вздохнул, потер переносицу и кивнул.
– Да, Цюань, мы на одной стороне.
***
И снова с моей головы снимают мешок. Снова передо мной Чжу Ди. Вот только комната не такая шикарная, как раньше, и больше похожа на сарай. Да и принц не улыбается, а наоборот, злится.
– Я думала, ты меня кинул, – довольно смело заявила я, глядя на его красивые черты лица, которые исказила недовольная гримаса.
И как он мне раньше нравился? Он же редкостная козлина! Впрочем, к таким меня обычно и тянет, чего уж тут говорить…
– А я думал, тебе хватит смелости убить императора, – едко заметил Чжу Ди.
– До тебя мне далеко, – хмыкнула я.
Мои руки и ноги снова были связаны. Кажется, на этот раз даже двойными веревками. Пытаться выпутаться даже не стоит, только изотру запястья в кровь.
Черные глаза принца пристально смотрели на меня. Он был каким-то немногословным и задумчивым. Размышляет, что со мной сделать? Он же притащил меня сюда для того, чтобы наказать за предательство и провальное убийство, не иначе.
– Вернешься ко мне? – вдруг спросил Чжу Ди.
– Чего-о-о? – удивилась я.
– Я планирую в ближайшее время начать войну с племянником. Девочка из будущего на моей стороне мне не повредит.
От такой дерзости я невольно усмехнулась. После всего, что он натворил, он еще думает, что я вернусь и приму его сторону? Ага, сейчас!
– Я уже не твоя девочка из будущего, – ответила я.
– А чья? Императорская? – полюбопытствовал Чжу Ди. – Слышал, он сделал тебя своей гуйфэй. А говорила, что не станешь с ним спать. Все женщины одинаковые.
На лице принца отразилось разочарование.
Мне захотелось возмутиться и крикнуть, что я не сплю с Юном, но в последний момент я передумала и решила просто одарить принца презрительным взглядом. Оправдываться перед этим козлом нет никакого смысла.
– Итак, ты вернешься ко мне? – не дождавшись от меня ответа, повторил он свой вопрос.
– Нет.
– Уверена? Подумай хорошо, пока я спрашиваю.
– Уверена я! Не хочу иметь с тобой ничего общего!
– Я верну тебе твою сферу.
Ага, знаем, проходили. Ничего он мне не вернет.
– Мы с Юном заберем ее из твоих мертвых рук, – самоуверенно заявила я.
Не то, чтобы я верила в свои слова, ибо, согласно историческим фактам, Чжу Ди проживет гораздо дольше Юньвэня, но не припугнуть его я не могла.
– Ты же помнишь, что я знаю будущее, – коварно улыбнулась я. – Всего-то надо немного подождать.
На лице принца отразилось сомнение. Нахмурившись, он соображал, говорю я правду или блефую.
– Неужели твоя первая знакомая из будущего ничего тебе не рассказала? – театрально удивилась я. – А я была уверена в том, что Мейли предрекла тебе скорую гибель от рук твоего племянника. Поэтому ты и хочешь отобрать у него трон.
– Откуда ты знаешь ее имя? – нахмурился Чжу Ди.
Он явно испугался. Возможно, не так сильно, но все же испугался. Браво, Майя, продолжай блефовать в том же духе!
– Развяжешь, тогда скажу, – как можно милее улыбнулась я и невинно похлопала глазками.
Чжу Ди неловко поднялся и, подозрительно глядя на меня, зашел мне за спину и перерезал веревки, стягивающие мои запястья. С наслаждением размяв затекшие руки, я указала на свои ноги и выжидающе уставилась на принца.
– Только руки, – было мне ответом. – Рассказывай.
Недовольно надув губы, я сказала:
– Чун мне сама рассказала о ней в письме. Мейли была ее подругой. Она любила вас, а вы ее использовали.
– Чун знала, что вы обе из будущего? – Чжу Ди неловко уселся на пол прямо передо мной. Уверенность его заметно поколебалась.
– Как видите, – уклончиво ответила я.
Не то, чтобы я пыталась избежать лжи, просто не хотела нечаянно выдать себя. С принцем надо действовать очень осторожно.
– Интересно выходит, – усмехнулся Чжу Ди. – А она случайно не рассказывала, как умерла Мейли, и кто приложил к этому руку?
«Моя подруга погибла от слов императора Юньвэня и от рук императора Юаньчжана, и простить им это я не смогла», – прозвучали в моей голове строки из письма Чун.
Видимо, по моим глазам Чжу Ди понял, что я знаю. Хищная улыбка расползлась по его красивому лицу.
– Мейли спасла мне жизнь, – сказал принц, пристально глядя на меня. – Она была мне предана, потому что мы любили друг друга. Как и ты, она шпионила при дворе императора. Однажды на отца и племянника произошло покушение, в котором обвинили меня. Мне грозила казнь, но Мейли взяла вину на себя и призналась в том, что работает на шеньши. Она умерла, защищая меня.
– Это был ее выбор, – ответила я, размышляя, правду ли мне сказал Чжу Ди или же это очередная его сказка.
– Самое интересное, что юный принц Юньвэнь клятвенно свидетельствовал, что видел Мейли в момент покушения. Ну не сказочник ли мой племянник?
Его слова не вызвали во мне ничего, кроме все тех же размышлений о том, добавляет ли принц в свои сказки хоть немного правды. В том, что Юньвэнь не мог намеренно оклеветать невинного человека, я была уверена на сто процентов. В императоре я больше не сомневалась ни на мгновение.
– А если я сама спрошу у него о том, что произошло? – поинтересовалась я.
– Спрашивай, – развел руками Чжу Ди. – Но он расскажет тебе очередную сказочку. Он же мастер выдумывать то, чего не было.
Вот кто из вас мастер на сказки, так это ты, подумала я.
– Я буду добрым и отпущу тебя, – сказал Чжу Ди. В его голос снова вернулась уверенность. – Еще три дня я буду в столице, а потом уеду в Пекин, готовиться к войне. За это время ты должна решить, на чьей ты стороне и что ты хочешь: остаться с тем, кто вскоре проиграет и умрет, или быть со мной и получить все, в том числе и возможность вернуться домой. Выбирай, Мей.
И я выбрала.