Глава 3
Вот так и вышло, что Пушок поселился у Бабушки. Именно так он стал её называть, как если бы это было её настоящим именем, потому что узнал, что у неё есть замечательные внучки, с которыми можно поиграть, и сразу выбрал этот адрес.
– Мяв мяв мяв, Бабушка, – сказал Пушок, стоя со своими вещичками на пороге её дома. – Меня зовут Пушок. Ты искала хорошего котика, вот я и пришёл.
– Здравствуй, Пушочек! – с улыбкой ответила Бабушка и пригласила котика в дом. – Проходи пожалуйста, располагайся. Для тебя уже постелька приготовлена, и мисочки, и лоточек. Чувствуй себя как дома. – Пушок ликовал, ведь ему встретился человек, с которым он может беседовать. Знать, они были в чём-то схожи.
Пушку сразу понравился дом, в котором он теперь жил, и его дворик, и уютные окрестные улочки. Неподалёку протекала речка, в которой можно было удить рыбку, а с другой стороны, и тоже поблизости, располагалось место, о котором все местные коты говорили с вожделением – Центральный рынок. Столько вкуснятины, сколько водилось на Центральном рынке, было нигде не сыскать. И даже просто полюбоваться этими восхитительными угощениями, вдохнуть их ароматы – это уже доставляло котикам огромнейшее удовольствие. А уж если удавалось заполучить одно из этих лакомств, ну хотя бы кусочек, то можно было целый день расхаживать, гордо задрав хвост и мурча от удовольствия. Разумеется, Пушок не замедлил с тем, чтобы отправиться в это волшебное место и разнюхать всё собственным носом
Не смотря на раннее время, на рынке было много народа, и нужно было соблюдать осторожность, чтобы не угодить кому-нибудь под ноги. Пушок с огромным удовольствие обходил ряды и павильоны, нюхал и разглядывал; приценивался, деловито водя ушками, хоть денежек у него и не было. Настроение Пушка сделалось таким приподнятым, что на уме стала складываться новая песенка, которую он просто не смог сдержать в себе. Он запрыгнул на пустующий прилавок и, зажмурив от удовольствия глаза, запел:
На Центральном рынке
Был я спозаранку!
Любовался рыбкой,
Салком и сметанкой!
Но всего милее
Для пушистой киски
Очень ароматные,
Вкусные сосиски!
Мяу мяу мяууу
Спрашивает киска,
Мяу мяу мяууу
Где же здесь сосиски?! Мяу!
Когда же он закончил петь, вокруг раздались частые аплодисменты и одобрительное мяуканье. Пушок открыл глаза и обнаружил, что у прилавка, на котором он сидел, собралась дюжина котиков.
– Я даже не сомневалась в том, что вы артист! – сказала рыжая кошечка, в которой Пушок тут же узнал Марфу. – А ещё скромничали, не сознавались… Как жаль, что о месте проведения концерта знали столь немногие! В следующий раз надо бы будет дать объявление в Кошачий вестник.
Сбежались и другие котики. Всем было интересно, что это за кружок тут образовался, быть может какие-то важные новости обсуждают. А когда они узнали, что здесь выступает артист, то стали просить спеть хотя бы ещё одну песенку – они ведь ничего не слышали, обидно получается.
Пушок растерялся. Именно сейчас, когда столько котиков ждали от него песенку, в голову ничего не приходило. Пушку стало так обидно, что его хвост задрожал, а глазки взмокли. Тут к нему на прилавок запрыгнула чёрно-белая кошечка и зашептала на ухо:
– Пушок, соберись! Настоящий артист должен уметь петь со сцены. Спой, или все догадаются, что ты сыщик под прикрытием!
– Но я не… – начал было говорить Пушок, но Фиса не дала ему закончить фразу.
– Не… не знаешь, что петь, верно? Ну так спой о себе. Уж это точно получится!
Как ни странно, но песенки о себе действительно складывались у Пушка легко и безотказно, хотя он вовсе не считал себя хвастливым. Тут уж он перестал волноваться и начал пританцовывать, потому что задорный мотивчик уже звучал в его голове. Фиса спрыгнула с прилавка и Пушок запел:
У Бабушки есть домик,
А в нём живёт Пушок!
Красивый серый котик,
И песенок знаток!
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Там серый кот живёт!
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
И песенки поёт!
Пропев эти строки, Пушок хотел было закончить выступление своим фирменным «мяу!», но котики так весело плясали подле прилавка, что ему непременно захотелось продолжить, и он запел дальше:
У домика есть дворик –
В нём бегает Пушок!
Известный автор песен,
Талантливейший кот!
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Живёт Пушок Сосискин!
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,
И песенки поёт! Мяу!
Как-то незаметно рядом с Пушком появилась корзиночка, в которую кто-то положил колечко колбаски, затем к колбаске прибавились пара рыбёшек, кусочек сала, рыбка, копчённые крылышки, сарделька, жареный окорочок и, наконец, связка сочных аппетитных сосисок.
У Пушка потекли слюнки! Всё, зачем он ехал в тёплые края, сбылось! Солнышко, как блинчик, тёплая землица с мягкой травкой, и восхитительные ароматные вкусняшки, сочные и свежие. А ещё хорошие друзья, и домик с Бабушкой, и благодарная публика. Что может быть лучше?
Пушку хотелось петь и плясать дальше, но котики вдруг повскакивали и разбежались, а к прилавку, с которого выступал Пушок, чинно приблизились три большущие собаки. Вместе с Пушком остались только Марфа и Фиса.
Собаки подошли и принялись обнюхивать корзинку с угощениями Пушка.
– В чём дело, Барбос? – невозмутимо поинтересовалась Марфа.
– Какая невоспитанность! – возмутилась Фиса. – Так бесцеремонно разогнать концерт в самом его разгаре! Не стыдно ли?!
– Даже не думайте таскать мои угощения, – Пушок бесстрашно вскочил на корзинку. – Такого я не потерплю! Котики добыли эту еду и угостили меня, а не вас!
Пёс, старательнее всех обнюхивавший провизию, сердито зарычал. Похоже, он был не прочь поживиться хоть чем-нибудь. Но другая, самая крупная и, по-видимому, главная среди них собака, одёрнула его.
– Тихо, Боб. Мы здесь за порядок.
А затем, обращаясь уже к котам, эта главная собака сказала:
– Ни о каких концертах не уславливались. А значит, и доход ваш незаконный. Стало быть, подлежит изъятию. – Главная собака уже было потянула морду, чтобы ухватить зубами ручку корзинки.
– Ах так? Желаете набить своё брюхо честно заработанным гонораром артиста? – Фиса была не на шутку возмущена. – Хороши стражи порядка, ничего не скажешь!
Марфа же бесстрастно зявила:
– У нас тут репортёр присутствует, между прочим, все о вашем разбое узнают.
Барбос недовольно поморщился, но сдаваться не желал.
– А может среди этих яств есть краденые. Открою вам, что сегодняшнего дня обворовали троих честных торговцев продуктами. Необходимо изучить, нет ли среди этой еды краденной. Так что всё забираем в целях следствия.
– Да! – подгавкнул третий пёс. – Консервы утащили, перепёлочку и цельный кусок мяса. Кошачьих лап дело, не иначе!
Все трое котиков выразительно посмотрели на Барбоса. Всякому ведь было ясно, что в корзине таких продуктов нет. Барбос с крайним недовольством засопел, косясь на третьего пса. Затем рявкнул «а ну, за мной!», резко развернулся и удалился. Трое котов с облегчением выдохнули.
– Ну и нахалы! – изрекла Марфа, несколько теряя самообладание. – Только делают вид, что уважают котиков. Впрочем, что в этом нового, в самом деле?
Фиса же, поостыв и поразмыслив, теперь пришла в полное восхищение.
– Ох, сколько же сенсаций за одно утро! – воскликнула она. – Сколько вкусного материала! Ну вот что, я, пожалуй, побежала. Работы невпроворот!
Пушок угостил Фису сарделькой, а Марфу рёбрышками. Ведь без их помощи он мог бы остаться ни с чем. Но всё закончилось хорошо, и теперь еды водилось вдоволь – и самому полакомиться хватит, и друзей угостить. Как раз было бы недурно разузнать, как они обустроились и вместе обсудить последние события. Ведь выяснилось, что таинственные пропажи еды продолжились, и это угрожает репутации местных котиков.
Глава 4
Время близилось к обеду. Тёплое солнышко стояло высоко в прозрачном синем небе и щедро посылало свои лучики на землю, отчего на душе становилось тепло и радостно. Пушок бежал по городу, неся корзинку с припасами в зубах, и находился в превосходном настроении. Вкусные запахи из корзины смешивались с запахами первых весенних цветов, и более прекрасного аромата Пушок представить себе не мог.
Нюша поселилась в квартире некой молодой художницы. Она решила, что раз уж требуется хозяин, то пусть это будет полезное соседство и Нюша научится писать красивые картины. К тому же из окон это квартиры открывался прекрасный вид на речку, с которой всегда веяло свежим ветерком.
Когда Пушок забрался на балкон и заглянул в окно, то обнаружил что Нюша сидит на фоне вазы с цветами и позирует. Нюшина новая хозяйка писала её портрет, и подруга выглядела очень довольной.
Пушок деликатно поскрёбся об оконную раму, чтобы привлечь её внимание, и Нюша скосила на него глаза, не поворачивая головы. Затем тряхнула ушками, как бы говоря ему «подожди». Ждать пришлось долго. Когда Нюша наконец вышла, в животе Пушка уже вовсю урчало.
– Мяв мяв мяв, Нюша, – приветствовал Пушок. – Приглашаю тебя на пикничок. Только давай ещё за Мурзиком сбегаем.
– Ну давай, – с сомнением в голосе согласилась Нюша. – Потом уж полюбуюсь своим портретом…
Мурзика они застали за стрижкой. Мастер хлопотал вокруг него, приговаривая, что негоже такому красавцу шерсть запускать. Мол, такой редкой особи королевский уход полагается, да царские хоромы. И, конечно, особое питание. А ещё, само собой разумеется, не стоит бегать по улицам как дворовый кот: от этого ему один вред.
Мастер буквально сыпал ценными советами, а новая хозяйка Мурзика кивала головой и всё записывала в блокнот.
– И так, глядишь, засияет этот котик как бриллиант, станет украшением вашего шоу!
Довольная хозяйка потирала руки и что-то прикидывала в уме, судя по её скошенным глазам и причудливо изогнутым губкам.
– Эх, Мурзик, чую я что скоро ты снова окажешься в клетке, – сказала Нюша, когда расфуфыренный Мурзик наконец вскочил на забор, на котором его поджидали друзья.
– Ничего вы не понимаете, – важно ответил Мурзик. – У каждого котика в этом городке есть своё дело, так Марфа говорила. Вот я и готовлюсь к важному и нужному делу. Мне ведь не впервой быть знаменитостью, блистать своей красотой!
– А перед кем это ты собираешься блистать? – осведомилась Нюша.
– Перед своей публикой, разумеется, – снисходительно пояснил Мурзик. – Какая будет публика, перед той и выступлю. В цирке ли, в театре ли – где угодно! На самых лучших сценах, разумеется, не где попало…
– Мяу, Мурзик, котикам ведь будет непросто пробраться в цирк или театр, чтобы посмотреть твоё представление, – заметил Пушок.
– Если захотят посмотреть на настоящего прирождённого артиста, то проберутся! – напыщенно заявил Мурзик, и покосился на газетку, которая лежала на столике во дворе. Даже с забора острый кошачий глаз без труда различал заголовки передовицы: «Выступление Пушка на рынке: танцуют все!», «Таинственные пропажи еды продолжаются, псы берут след!», и ещё: «Бесстрашная Фиса Хвостова в гуще событий!».
Пушок очень удивился этим словам друга. Неужели Мурзик позавидовал тому, что его песенки пришлись котикам по душе? Он ведь вовсе не метил в артисты; всё произошедшее было занятной случайностью, забавным стечением обстоятельств и не более.
Тем временем Нюша спрыгнула с забора и принесла газету, которая представляла собой небольшой листик бумаги с напечатанным с обеих сторон текстом. Сверху значилось название «Кошачий вестник», а далее шли новостные заметки от разных авторов, но самые первые, главные статьи были написаны Фисой.
– Похоже, Фиса не теряла времени даром, – заметил Пушок.
– И обскакала со своими новостями других репортёров, – подметила Нюша. – Шустрая кошечка, что тут сказать! И ведь тоже в звёзды метит, мяу. Давайте-ка почитаем.
Читать взялся Пушок. Первая статья, украшенная зарисовкой поющего Пушка, гласила следующее:
«Северянин Пушок Сосискин выступил на Центральном рынке с зажигательными авторскими песнями, неожиданно и сенсационно! Сбежались все котики с рынка и окрестностей, плясали во все лапы и радовались, не жалели угощений для певца. Но всё испортили своим появлением собаки. Теперь точно известно, что Пушок – бродячий артист, а не какой-нибудь там, к примеру, сыщик или тайный агент».
Нюша возмущённо засопела, услышав про сыщика. Мурзик засопел, когда услышал про артиста. Пушок лишь помурчал и перешёл к следующей статье.
«Опасность нависла над кошачьим сообществом! Участившиеся пропажи еды грозят оставить котиков голодными и несчастными. Но даже на этом беды не заканчиваются, нет! Собаки подозревают в этих кражах… нас же самих! А между тем, они же и пытались умыкнуть съестной гонорар Пушка Сосискина!»
Теперь засопел и Пушок, Нюша сопеть не переставала, а Мурзик поскучнел. Мелкая возня вокруг еды его не волновала, гораздо хуже было то, что кто-то занял его место на передовице газеты. Уступать в известности Мурзик не привык.
Пушок продолжил читать. Ему было любопытно, что же такого Фиса могла написать о самой себе.
«Котики часто спрашивают, как мне удаётся всегда оказываться там, где происходит всё самое важное и интересное. Я отвечу: всё дело в чутье! Таков уж мой талант. Нет ничего вкуснее вестей от Фисы Хвостовой, следите за моими репортажами из гущи событий!»
– От скромности не полиняет… – протянула Нюша.
– Предлагаю обсудить последние события за хорошеньким перекусом, – сказал Пушок. – У меня в корзиночки есть всё что мы любим, угощайтесь пожалуйста. Я думаю, что эти пропажи еды начались неспроста, ведь…