Зов горящих кораблей

^{ГЛАВА 3. АЛКОГОЛЬ=УСПОКОИТЕЛЬНОЕ}

Открыв хлипкую, из-за многочисленных ударов ногой дверь, я почуял ставший для меня родным запах пойла. Хоть я давно и не посещал этот бар, он ни капли не изменился. Запрещённые правительством кулачные турниры приобрели ещё больший ажиотаж. Правда, приходиться отдавать шестьдесят процентов прибыли урядникам, чтобы те закрывали глаза на эти турниры, их жесткость и подчищать базу данных живых людей, а трупы отдают на корм свиньям. Не менее популярны были азартные игры. В настоящее время, чтобы выжить, необходимо несколько миллионов на счету. Азартные игры могут обеспечить необходимое пополнение счёта, но риск поражения гораздо выше, за мухлёж и шулерство ломают пальцы, лишая шустрых парней их драгоценной скорости. Но иного выбора нет – приходиться подписываться под этим риском, чтобы хоть как-то прокормить себя. На входе, я успел разминуться с каким-то борзым типом, толкнувшим меня на рейл с тупыми углами. Я толкнул его в ответ. Двумя руками. Прямо в плечи. Он повалился на своего пьяного дружка, со сдавленной мордой.

– Э! Ты на кого зуб точить собрался!?

– Да пошёл ты, фрик⁴! – я оттолкнул его вновь.

– Слышь! Хамло! Пошли, прогуляемся! Ты видно не понимаешь, на чьей территории выделываешься, пропащий! – вступился друг, дёрнув на улицу своего товарища, но тот остался занимать место в проёме.

– Мать твоя пропащая, batard!⁵ Если ты так горишь пойти погулять, то иди со своим ami-pede⁶и пердольтесь где-нибудь, чтоб вас никто не видел!

– Проваливайте! – прозвучало из-за барной стойки.

– Мужик сам на нас наехал!

– Мне плевать! Убирайтесь! – повторил голос.

– Ты ещё пожалеешь, Даррен! – прожужжали оба разом и удалились.

Я прошёл в зал, но не успел занять привычное место у барной стойки, как Даррен – трактирщик, крепко обнял меня. Мы знакомы года два. С поры, как я начал работать с контрабандистами. Мы занимались поставками алкоголя и запрещённых веществ. Раз за разом, нам улыбалась удача и тянула свои руки. Иначе мне не объяснить, как ни одна из наших поставок не была сорвана. Когда он обзавёлся достаточным количеством, личного спиртного, то он заполнил какое-то количество арендованных погребо́в доверху и открыл бар, на месте посудной лавки, какого-то зажиточного араба, получившего повышение и свинтившего на второй уровень. Его бар быстро обрёл стремительную популярность из-за своей атмосферы, редкого, качественного и доступного для многих пойла, да и денежных магнатов ему тоже было чем обрадовать. Это позволило ему стать честным предпринимателем. Даррен любит своё детище и старается модернизировать его по полной катушке, не жалея средств. Это и широкие плазмы, шесты для стриптиза, игровые автоматы, игорные стола, букмекерские кабинки, принимающие ставки на бои, те же ринги для борцов, мини-отель на втором этаже и многое другое. У местных Даррен в почёте. Он типичный мужик – разнорабочий, со шкафообразным телосложением: рост под два метра и вес около сотни. Каменное лицо, на котором красовался шрам ярко розового цвета, подарок от меня, при нашей первой встрече. Я тогда принял его, за рэкетира, желавшего перехватить мой груз. Ярко-зелёные глаза, нос картошкой, рыжие волосы, типичный остроугольный, порой игравший роль тряпки для лица и столов с рюмками. На теле классическая одежда трактирщика – кожаная жилетка, простая футболка, которая изрядно запачкана, такие же штаны, ну и запах перегара, еды и алкоголя.

Бар, как и всегда, был заполнен под завязку, все смотрят спортивные матчи прошлого, наслаждаются танцами на шесте в исполнении «ночных бабочек», перекидываются в картишки или стоят подле ринга. Такая обстановка вкупе с алкоголем прекрасно помогают отвлечься от насущных проблем, жаль эффект лишь временный. Из нового, я заметил появление настольного ногобола⁷, а также новый постер, на котором изображена одна из достопримечательностей Олд-Йорка – Статуя Творца Гектора, до того, как была разрушена. Помимо статуи, на постере был запечатлён Досвэлл Крэдвин в окружении людей, идущих разрушать этот памятник, во время государственного переворота в Олд-Йорке. Крэдвин лично положил начало революции на территории Альянса, до меня с советом. Только после его выступления начались массовые протесты. Именно он взял ход истории в свои сильные руки, начав писать новую историю. Славный был мужик…

Статуя была хорошо сделана, но была бы невероятной, не будь на ней лица Гектора, отмороженного урода.

– Не могу поверить, сам Алан Де Фаре! Я уж думал теперь ты, точно коньки откинул, а ты в какой раз обманываешь смерть, да ещё и без бороды! – он попытался ущипнуть меня за подбородок, но я отклонился назад, сев напротив стойки. – Предлагаю тебе бренди, за мой счёт!

– Сколько!? – нервно спросил я.

– Брось.

– Нет же! Сколько? – настоял я.

– Сто стакан.

Я выложил ему сотню кредитов, как кусок от сердца отрезал – подумал я. За хорошее пойло – не жалко!

– Ни разу не видел тебя в живую без бороды.

– Настолько плохо? – спросил я.

– Нет, нет! – отмахнулся он, наклонившись ко мне. – Даже очень, стал выглядеть моложе… И суровей.

– Хах! Суровей? – подивился я и следом начал опустошать стакан.

– Да. Где ты пропадал два года?

– Два!? Да ты чего, я-ж с пол года назад у тебя был, ну может восемь месяцев – край девять! – я взволновался не на шутку, с трудом держась на стуле.

– Алан, какой сейчас день и год? – подняв спину спросил Даррен.

– День не знаю. Часы не показывают, но год-то две тысячи сто тридцать первый и дураку понятно! – я воспринял вопрос как дурную шутку.

Даррен схватил за рукав официантку, забиравшую поднос с выпивкой.

– Какой сейчас год, Маришка? – покраснев, спросил он.

– Две тысячи сто тридцать третий. – ответила девушка, пытаясь выпутаться из его жирных объятий.

Дальше, дальше как в тумане.

– Мне… Мне… Позвонить! – вскочил я. —У гостиницы тот же номер, да? Да!? Ага, ага… Нет! Просто… Нормально у меня всё!

На меня словно ведро холодной воды вылили. Всё вокруг – не соображаю ничего. Какой две тысячи сто тридцать третий?! Как!? Я же… Чёрт… Я чуть не сорвал полку с лежащим на ней телефоном, взявшись за неё бешеной хваткой. Пальцы сами набирали номер.

– Ало! Кто!? Я, чёрт возьми! Кто ещё позвонит в это богом забытое место!? Норрингтона! Норрингтона! Живей! Да-да, Эмми! Прошу! – я переступал с ноги на ногу, дёргаясь и отмахиваясь от наседавшего Даррена. – Всё хорошо! Не лезь! Не твоё дело!

– Алан? – прозвучал обеспокоенный голос Норрингтона.

– Ричард! Две тысячи сто тридцать третий! Две тысячи сто тридцать третий! Я брежу или всё это сон! Нет-нет! Я точно свихнулся… – я сжимал кулак и трубку.

– Не свихнулся, Алан. Я не хотел говорить тебе сразу, наверное, нужно было, но я посчитал… – голос обломался.

– Что посчитал!? Ну! Не молчи! Я прошу!

– На фоне твоих постоянных нервных срывов, старых боевых ран, пыток, баталий с выпивкой и кошмарами по ночам, неадекватного поведения со всеми, кто тебя окружал, панических атак – твой мозг начал умирать. Ты начал забывать прошлое, всё в тебе перемешалось. Рассудок помутился. Ни один из приглашённых мной врачей не смог определить твой диагноз. Первый говорил об амнезии, второй о болезни Альцгеймера, третий и вовсе заливал о дисторсии времени.

– То есть, я стану дееспособным слюнтяем или забуду всё? – произносил я колеблясь.

– Однозначного ответа нет.

Я положил трубку.

– Даррен. Есть какая-нибудь работёнка? – вернулся я на своё место.

– Есть кое-что. Только бы убедиться, что у тебя всё хорошо и…

– Слава Крэдвину! Слава Альянсу! Разорвём порочный круг! Освободители смелее всех!

^{ГЛАВА 4. ЯЗЫК КАК ОРУЖИЕ ПРОСТО ОГОНЬ}

Освободители. Судя по мачете в их руках, они наврятли пришли просто поговорить о наболевшем. Я презрительно поглазел на Даррена, но по его недоумевающему и растерянному взгляду, можно было понять, что к их приходу он не причастен. Обстановка накалялась, посетители стояли как вкопанные, боялись пошевелиться и издать хоть малейший звук. В принципе, я был бы не против драки, но мне не выжить в схватке с шестью вооружёнными и обученными бойцами, даже с кольтом в виде туза. Мысленно приготовившись к неизбежному, как из-за спин моих потенциальных противников вышел их главнокомандующий. Он, в отличие от своих солдат был в красной броне, а не белой, из-за слишком яркого окраса, я не мог определить материал, из которого она была сделана. Броня скорее выглядела, как средство выделиться на фоне своих подчинённых, ежели защиты. Черты его лица мне не были интересны. Классическая челка, зализанная назад, выбритые линии на висках, как у малолетки. Самодовольная харя вызывала лишь отвращение. Мои рассуждения были прерваны его фразой:

– Вот он! В четвёртом ряду! За шестым столиком!

Двое подчинённых расправив плечи, пошли к указанному месту. Помотав головой по сторонам, главнокомандующий сосредоточил на мне свой взгляд.

– Алан Де Фаре! Какая же неожиданная встреча! Вы соизволили вылезти из своей норы и сразу к нам в лапы! Вас мы тоже берём!

Я потянулся к стойке с выпивкой, Даррен машинально подал бутылку, первую попавшуюся под руку. Когда я разбил её, он кажется, пожалел о своём решении. Я в своих намерениях опередил отправленных к спавшему за столом человеку и задрав его голову, быстро привёл его в чувства ударом головой о стол и откинув стул, я наступил на палку соединяющую две ножки, оставив кресло балансировать, приставив розочку к горлу очнувшегося. Забинтованная рука уже держала кольт.

– Стойте парни! – жестом сдавленного кулака, он остановил своих ребят, а сам шагнул мне навстречу.

– Мы разве знакомы? – спросил я у него.

– Нет, но твоя слава бежит впереди тебя. Впрочем, в прошлом, перед вступлением в ряды освободителей, я ознакомился с вашим древом. Особенно меня впечатлил Гектор Де Фаре. Великий мореплаватель, первооткрыватель здешнего острова. Уже последнего хватило, чтобы обрести звание «Небожителя», ведь он разговаривал с… Нашими богами. – здесь он явно с трудом удержался от смеха, но выдержав паузу в пару секунд – продолжил. – Также, твой отец выводил в свет их учения, но хочу акцентировать! «Их учения» – не были подкреплены никакими фактическими доказательствами, только словено. Типо: «Поверьте мне на слово ребята – это учение придумали сами боги! Хоть вы их и никогда не видели, но я с ними разговариваю – верьте мне!». – издевательски он коверкал свой голос. – Кто не хотел уверовать. – тон стал серьёзным. – Того ждали жестокие пытки, после которых бедняга либо принимал его веру, либо его участью становилось сожжение – выставлявшееся на обозрение, ещё и вино подавали всем желающим. Якобы так изгоняли нечисть и отправляли на небеса, в лучший мир, а по сути – зверство! Из-за которого, пострадало бессчётное количество людей! Подсчёты ведутся до сих пор!

– Неплохо подготовился, но есть одно, но. Я и сам ненавидел своего старика и желал ему смерти, об этом знают все. Я не любил его… Никогда. – после этих слов, на меня хлынул какой-то бешенный поток эмоций, связанных событий прошлого, но нынешнее положение дел не позволяло окунуться в прошлое с головой.

– Ты совсем не улавливаешь связь!? – раздражённо спросил ряженый ребёнок.

– Нет! Я и отец – два разных человека! Я всю свою жизнь, был вынужден отвечать за его поступки! Ассоциации с ним, выводят меня из себя, а мне ой как нельзя сейчас злиться одно движение и… – я чуть пододвинул к себе стул так, что край звёздочки, натянул кожу на горле незнакомца, ставшего моим временным щитом.

Как будто не услышав меня, незнакомец продолжил:

– Твой отец, собственноручно убивал и заставлял убивать невинных людей, в том числе моих друзей, братьев и сестёр, только потому, что, мы верили толковым руководителям, хорошим людям, справедливым, а не бредням поехавшего на религии старика! Не хотели верить в то, что не доказано! В то, что никто не видел! И из-за этого, мы понесли жестокую участь, а твоему папаше продолжили верить, ведь он разговаривает с богами! Которых не существует! И он целых девятнадцать лет уверял всех в том, что если уверовать в богов, поклоняться им, делиться благами и приносить жертвы, то тогда они будут помогать нам, простым смертным людям со сроком годности в решении наших проблем! О боже! Слава богу нашлись те, кто смогли его остановить!

– Не здесь! Форрест младший! – завопил Даррен! – Не в моём заведении!

– Форрест младший!? – хихикая, заулыбался я. – Форрест младший! Сын в тени отца! Ты, наверное, так гордишься своим папенькой Кларенсом, ах да забыл… Я его убил! Может, убью ещё одного Форреста?

Младший Форрест, нервно взглотнул. Все ждали его реакции от посетителей до его кавалерии. Медленно прихватив рюмку с водкой у дровосеков, судя по топорам у их стола. Демонстративно плеснул содержимое мне в лицо. Будь мы один на один, ему было бы несдобровать.

– Моя смерть ничего не изменит. Освободители – это много людей, а не я один. Я простой сержант, даже не вхожу в управляющий комитет. Ну, убьёшь ты меня, убьёшь второго, третьего, четвёртого, если повезёт пятого, но шестой-то тебя настигнет и ты – умрёшь! Предлагаю тебе сделку. Я не злюсь на тебя за убийство своего отца, но моя мать, но с ней ты поговоришь позже. Тот, кто висит на острой грани между жизнью и смертью нужен мне живым! Отдай его мне – и мы тебя не тронем, пока!

В подтверждение его слов, очнувшееся, ещё пьяное в у смерть чудовище произнесло:

– На мне здесь всё держится, кретин! Смотри на мои ордена! – он провёл рукой по брякающим значкам на своём мундире.

Рожа со складками, важно фыркнула на меня, я подтянул его ещё ближе, ещё сильнее растянув кожу и лопнув пару кровеносных сосудов.

– Отпусти его, Алан! – попросил Даррен. – Он нужен им живым, а если ты убьёшь его сейчас – мы все трупы! Ты хочешь этого?

– Хочешь наших смертей? – прокричал зал.

Выдохнув, я с раздражением швырнул стул вперёд вместе с его сидельцем.

– Мудозвон! – обхватив шею выкрикнул он.

– Успокойтесь, министр! – приговорил лысый освободитель, из первой пары, тщательно осмотрев его шею.

– Ну? – нетерпеливо спросил Форрест-младший.

– Ничего, просто царапины.

– Всё! Значит уходим! Даррен! С тобой поговорим позже! А остальным – Слава Крэдвину! Слава Альянсу! Разорвём порочный круг! Освободители смелее всех! – его слоган подхватили все, кто сидел на своих местах, лишь мы с Дарреном молчали, словно мёртвые. – Возможно, ты и вправду не похож на отца, но после его смерти – всё огромное наследство досталось тебе, но всё, что ты имел в своей жизни – было получено кровопролитием, алчностью, надувательством и жадностью. Лишь только за это стоило бы истребить тебя, и всех, кто с тобой связан. Имей ты мужество – то отдал бы всё простым людям, вот хотя бы всем кто сидит здесь!

– Правильно говорит! Да-да!

– Всё же признаю одно, вначале самостоятельной и независимой от отца жизни, ты был славным парнем! Твои военные и общественно-политические заслуги есть в каждом учебнике! Каждый месяц, небось, приходилось покупать новый шкаф для новых орденов и медалей, но теперь. Алан Де Фаре – ты отброс общества. Рано или поздно какой-нибудь доходяга пырнёт тебя, в одном из районов и ты умрёшь в собственной лужи крови, а я, вместе с либералами смещу с постов размякший совет и вырежу его как раковую опухоль. – казалось, что он может говорить обо мне вечность, когда же он наконец закончит, подумал я.

– Вам не спасти эту дыру! Всё что можно спасти – уже мертво. Все мы – прогнили изнутри, стали алчнее некуда. Мы давно окутаны всеми семью грехами. Каждый поголовно тонет, а спасение утопающих – дело самих утопающих. – высказал я, как мне кажется очевидное.

– Вынужден не согласиться. При нас справедливость будет превыше всего! Те – кто трудолюбивы и готовы на всё ради демократии – поднимутся, а людишки вроде тебя – нет! Не будут убиты, изгнаны будут! Мы не станем очищать улицы от ваших останков, пусть вас съест природа!

Его речи были утомительны. Поэтому, я присел обратно на место и достал из-за стойки апельсиновую сыворотку.

– Скажу, что с тобой, я сыграл в комедию. Конечно, мы сильно удивились, когда на тебя донесла некая Эмми – отельер. Самая ирония в том, что я знаю, что между вами был роман, а сегодня она сдаёт тебя как дворнягу. Желаю тебе неудачного выживания в этом мире! А остальным – терпения. Скоро всё наладиться! – дверь за ним громко хлопнула, а люди, как ни в чём не бывало, продолжили свои беседы, веселье и убивание печеней.

– Ты скоро на четвёртый десяток пойдёшь, а недержание как у сироты мелкой! – упрекнул Даррен.

– А ты когда под освободителей лечь успел!?

– Когда крестоносцев с карты убрали, тогда и лёг. Я тебе говорю сейчас и пожалуйста! Впредь не попадайся им на глаза, ты не солдат, а мореплаватель! – посоветовал он, протирая стол своим козырьком.

– Я год отслужил в армии! И постоять за себя – я в силах!

– Отслужил, а как же. В плену стана противников ты чаще зависал, чем на полях сражений, если верить твоим же пьяным повестям.

Я решил не доводить спор до перебранки и напомнил насчёт работы.

– Подожди минутку. – зачем-то он быстро нацепил пальто, висевшее на крючке его стойки и скрылся за дверью подсобки.

Пару минут, показавшиеся мне вечностью, я провёл в размышлениях о том, что же делать дальше и куда побрёл Даррен. И вот, весь мокрый, Даррен заходит в бар, вытерев мокрую меховую ткань, он повесил пальто и налил себе добрые пинты пива, выпив их единым залпом. Я подождал, пока алкоголь в нём усвоится и только по прошествии пяти минут постучал по стойке, напоминая о своём присутствии. Загадочно посмотрев на меня, он кинул на стол свиток. Очень мокрый. Развернув его, я с трудом смог прочитать и понять его суть. Заголовок был таким: «ОСТРОВ. ПАНАЦЕЯ. ДЛЯ ВСЕХ». Суть была в том, что одни человек, называющий себя… Корсаром, смешно, pirate débile⁸. Неподалёку есть архипелаг, да не простой, а горящий, подозреваю, такой термин он получил из-за вышедших из спячки подводных вулканов. Слухи говорят, что на этом архипелаге – есть ключ от всех болезней. Разумные растения. Об этом, конечно же, прослышали все кому не лень слушать и начали собирать, а следом отправлять сотни экспедиций, но ни одна не смогла вернуться назад. Так называемый «корсар» выдвинул несколько гипотез на этот счёт: Они – экспедиции, перебили друг друга; Путь им преградил кракен. – который, в теории, может там обитать; Возможно, там появились новые виды морских хищников; Мой вариант про вулканы, он также считает возможным. Он хочет попробовать преодолеть этот путь и докопаться до причин гибели всех экспедиций и узнать, существует ли лекарство ото всех болезней, авось получиться стать всемирными героями, нажиться на ресурсах архипелага, или же хотя бы выжить. Пройдя весь путь. Он оставил свои данные. Любопытно, но глупо и самоубийственно, но альтернатив сейчас, у меня нет. Будь что-то адекватнее, Даррен бы принёс нормальный контракт, но что имеем, то и выполняем.

– Возьмёшься? – спросил он, когда я запихал свёрток в карман.

– Н-у-у-у… Если честно – звучит всё бредово, но я всё же попробую встретиться – посмотрим, что из этого выйдет. Лучше пойду сейчас, до свидания, мой друг! Младший-Форрест… Кто-бы мог подумать…

– Красный броненосец, как его прозывают, но по факту, в одиночку он из себя ничего не представляет, все заслуги своего отряда он берёт на себя – пожимая лавры. – он лишь подтвердил мои теории на его счёт. – Приятно отчалить, друг!

^{ГЛАВА 5. КОРСАР}

Идя по улице, меня всё не покидала мысль, что этот корсар всё выдумал, просто ищет наивных дурачков, а потом щучит их со своей группой. Район сломанного моста – подстатье для таких махинаций. Чтобы попасть на него – необходимо преодолеть хлипкий мост, внизу которого красуется пропасть, из-за разлома земной коры. Немногие рискуют расхаживать по нему, но порой приходится. За сломанным мостом идёт влиятельный район – разноцветных фонарей, куда успели слиться все сливки общества, которым закрыта дорога на второй и первый уровни. Они готовы платить приятные для души суммы, поэтому сейчас ведётся разработка мини-клона вертолёта, чтобы можно было вести воздушные поставки пищи. Состояние моста такое, что врятли выдержит более двух человек одновременно, а два человека не могут принести много пищи, но потихоньку на отстранённый от остального города остров поступают ресурсы и инструменты для постройки нового моста. По агитированным вывескам, можно понять, что район хочет отделиться от остального города. К счастью для себя, я без проблем преодолел этот клятый мост, перепрыгивая через доски и держась за верёвочные поручни.

Район сломанного моста ничем не выделялся, был также скуден, как и все на третьем уровне, разве что небольшие потряхивания земли заставляли прилагать больше усилий в каждом шаге, чтобы не упасть.

Местом встречи оказался полуразваленный сарай, выглядевший инородным и чужеродным даже на третьем уровне. Я быстро смекнул, почему местом встречи мог стать именно такой сарай: В районе все были заняты построением предприятий, налаживанием отдельной от города инфраструктуры и поставками для богачей, на остальное всем было глубоко наплевать. Подойдя к сараю, я осмотрел его со всех сторон. Сарай как сарай, даже не знаю, что я надеялся найти. Пришлось приложить много усилий, чтобы открыть ворота и зайти внутрь.

Гнилые стены, подпёртые железными балками, видно сдерживали конструкцию от полного развала. Истоптанные стоги сена были прямо под ногами. В помещении было много лампочек, пару я даже задел головой при входе, но работали немногие. Блёкло, воняло гнильём и сыростью – основополагающие детали сараев. Сделав ещё несколько шагов в сторону центра, я наступил на плиту, замаскированную сеном. Нога чуть провалилась. Ловушка…

Через долю секунды, в мою сторону полетел кусок дерева с воткнутыми в него лезвиями вил, выгнув спину, мне удалось избежать быстрой кончины, но это было ещё не всё. Не успел я опомниться, как в меня полетели стрелы. Они летели сразу с двух сторон. Помимо простого бега, мне приходилось ловко изворачиваться или же вовсе резко падать. Моей намеченной целью стала замеченная в конце комнаты свисавшая верёвка. Добежав до верёвки, я чуть не угодил в приготовленную яму утыканную вилами. Передо мной встала новая подцель: разогнаться и схватиться за верёвку, но в момент раздумья, одна из стрел угодила мне в ногу. Моментально перегруппировавшись, я успел уклониться от двух стрел и прыгнул. Повезло, что в военном лагере и в последующих моментах жизненного цикла, мне приходилось много прыгать. Стрелы продолжали вылетать.

– Ta mère! Finiront-elles jamais? Fils de pute!?⁹ – выругался я, смотря вверх, будто ожидая ответа.

Его не последовало. Вскарабкавшись, я почувствовал сильное головокружение и тошноту. Это могло значить только одно – стрелы были вымазаны в каком-то яде. Мне вот интересно, не в падлу ли было вымазывать каждую стрелу ядом. Из-за напавшей слабости, я еле-еле вытащил стрелу, вцепившись в неё обеими руками. Рану явно нужно было обработать, но в данной ситуации – это было невозможно. Сейчас я пожалел, что не сохранил себе пару склянок с ведьмачьими зельями, пока занимался поставками контрабанды. Им-то под силу развеять яд в организме. Хоть я и не верю во всё божественное, магическое и такого рода чепуху, но меня радовал факт, что человечество научилось делать зелья из книжек, полезные в настоящее время. Алхимия – топ! Только сейчас, это мне не поможет. Я зажёг зажигалку, чтобы ползком попытаться исследовать тёмное помещение, раненную ногу совсем сковало, но кто-то опередил меня и включил свет. На бочке сидел самый настоящий пират. Рыбий хвост, бела рубашка с жабо, красная бандана, треуголка, полосатые штаны, чёрная борода с брюликами на разведённых концах. Он кинул мне спасительный пузырёк с зельем.

– Де Фаре! Я ждал вас! Друг мой! – восторженно завопил он, спрыгнув с бочки.

Я, не задумываясь, опустошил бутылёк. Не ожидая такого громкого голоса и резкого включения света, страшный звон захватил голову.

– Легче?

– Легче! – с трудом выговорил я. – Ты тот паренёк с идиотским позывным?

Корсар озадачился:

– Корибы звали меня Весельчаком Сэмом. Полное имя – Сэм Маррон. Приятно познакомиться!

– Ага… Приятно познакомиться ещё один человек знающий меня по имени.

– О вас весь город разговаривает. Правда чаще всего, вас вспоминают как преступника и настоящего сына своего отца, реже как адмирала морских войск.

– Завидуют! – неодобрительно отозвался я. – Я вижу, ты не не жалуешь гостей.

– Ты о ловушках? – удивлённо спросил Маррон.

– Я о ловушках.

– Ах! Да это средство чтобы защититься от своих сородичей, да и также испытание для тебя. Кстати справился ты отлично!

– Спасибо. Не скажу, что мне понравилось, но спасибо. Не будь у тебя зелья, я бы так и помер от отравления… В подворотне…

– Что?

– Да так, припомнил старые словечки. Я так понимаю, ты что-то не поделил с корибами, раз носишь пиратское имечко? – я наконец уселся, найдя удобную позу.

– Можно и так сказать. Они прогнали меня с Карибского острова. Я был вынужден скитаться по миру. До недавних пор, пока не сменилась власть. Они объявили меня в розыск, и мне грозит висельница.

– Думаешь, архипелаг поможет начать новую жизнь? – надменно спросил я.

– Не думаю – я знаю! – звонко отрезал он, размахнувшись рукой и ударяя по воздуху.

– Я хотел бы сказать, если не секрет, но я потребую у тебя ответа на свой вопрос – Как ты узнал о существовании архипелага? Сотни экспедиций, ни одна не вернулась. Сплетни это одно. Совет точно засекретил бы информацию подобного рода.

– Я отвечу. – покачался он. – Одиннадцать месяцев назад кто-то ограбил «бумажный банк» и слил часть данных на чёрный рынок, там она приглянулась мне. Ну, я её и купил.

– Допустим, я верю, но как ты планируешь реализовать свой план?

– Нужно найти команду и корабль.

– Логично! – ошеломляя, выкрикнул я. – И это всё!?

Корсар, испустив женственный окрик, влетел в бочку, на которой сидел пятью минутами ранее.

– На третьем уровне есть несколько команд, но, я некоторое время пробыл в беспамятстве и не могу гарантировать их наличие и прежнее местоположение, а хороший корабль стоит целое состояние, которого у меня, а тем более у тебя – нет. – я уже собирался спросить, где есть безопасный выход, как корсар высунулся из бочки и сказал:

– Я знаю, у кого есть кредиты. Много!

– У кого?

– Я познакомлю вас! Только пойди со мной!

– Простых слов мало. Я не в лучшем материальном положении, чтобы ничем не подкреплённым словам. – объяснил я.

– Разве тебе есть что терять? – этим вопросом, корсар словно пробил дыру в груди.

За неимением ответа и поражённый простой фразой до глубины души, я молча смотрел на выглядывающие из бочки глаза и край макушки.

– В жизни не поверю в то, что человек, потерявший всё – боится смерти. Если ты не готов рискнуть ради возможности замазать черноту в своей репутации – я не держу. – он нелепо вывалился из бочки и стянув полотно со стены, дёрнул рычаг, оголяющий потайную дверь. – Здесь был старый штаб Якудзы. – объяснил он.

– Сарай – база одной из самых безбашенных банд, отличающаяся особой жестокостью, а главное яркими красками в своих домах – собиралась в ветхом сарае. Иронично. – говорили мысли в голове.

– Только уйдя сейчас – ты признаешь, что ты слабак, что все слухи о тебе, правда и без отца – ты ничто и все твои заслуги – останутся во тьме, в качестве его подачек! – Я не выдержал. Дал ему апперкот и толкнул. Повалившись на землю, он процедил:

Тебе нечего терять – это твой шанс доказать всем и себе в частности, что ты – не отец и даже без его наследства и очернённым именем – способен добиться немыслимого!