– Ох, вот это новости. Мы же не обидим хозяев вечеринки, пойдём, кто бы там ни находился, да?
– Даже, если ты встретишь там всех своих бывших, враждебно настроенного Джо и Майкла, который из-за нас не попал в желаемый институт, от чего готов буквально поубивать и тебя, и меня, и Лоис? – спросил Уикс насмешливо.
– А я о таком не думаю, когда иду пить, развлекаться и тратить твои сигареты.
Как же так вышло, что Марти из вполне обычного школьника превратился в полностью зависимого от глупых привычек распущенного парня, которому плевать уже буквально на всё? Вряд ли кто-то найдёт настоящую причину. Вряд ли даже он сам её знает.
– Всё так же не можешь вернуть общение с ней? – Мирта села рядом подперев голову рукой и указала на мирно дремлющую на соседнем диване Элен. МакФлай сидел здесь кажется, уже час. По времени как раз четыре утра, время бы и самому спать, как большинство присутствующих в этом доме, но нет – он продолжал сидеть, покуривая, иногда с кем-то перебрасываясь фразами, если кто-то проходил мимо или подсаживался прямо, как Мирта Ричи сейчас. Она сама пригласила его и Оливера сюда, но в итоге весь вечер и всю ночь пропадала где-то непонятно где. Уикс и Лоис ушли где-то в половине второго ночи.
Джеффри провел с Марти довольно много времени, хотя, возможно, всё из-за того, что его новая пассия просто заснула рядом, да и всё, вот они и сидели, долго разговаривали о чём-то до жути простом, уютном – разговоры с Хэллом всегда примерно к такому и сводились, и чёрт возьми, как же подобного порой не хватает.
Энклоу и его «шайка» – хоть на деле и пришло всего четыре человека из привычного десятка или дюжины – практически не обращали внимания на МакФлая, разве что пару раз отпустив какие-то мерзкие шутки. Чем-то им всем не понравился Оливер и его очаровательный пёсик, который – почему-то это не удивляет – среди множества людей оказался единственным верным другом, что не ушёл бы, когда кто-то скажет или не заснул после двух бутылок пива.
Впрочем, да, с такой ситуацией действительно, лучшего варианта, чем наблюдать за спящими Майклом и Элен, действительно не имелось. Феррарс особо парня не интересовал, хоть он и с небольшим удовольствием – или злорадством – заметил в тусклом освещении небольшой шрам на лице баскетболиста.
Грейвуд же спала так же, как и в детстве. Беспокойно, по десять раз переворачиваясь, всё ещё продолжая спать, сохраняя на лице не полное спокойствие, а долю обеспокоенности. Марти привык видеть её такой.
– Как же мне, дорогая, вернуть общение с ней, ты не видишь, что она занята? – саркастически прошептал МакФлай.
– Вижу-вижу. Пойдём проветримся.
Они вышли покурить и присели на крыльце. Парень зябко поёжился, хоть и ожидал, что будет намного холоднее, чем тогда, когда он в последний раз выходил из дома.
Мирта чмокнула его и уткнулась головой в плечо. Марти лишь курил, как паровоз, в последнее время, не более. Эта девушка ему стала безразлична, так же быстро, как и понравилась. Слишком доступная. Со второго пересечения готова с тобой спать и бежать на край света, попахивает глупейшим чтивом, например, «Ромео и Джульеттой». Сама только Ричи либо не понимала, что она не нужна, либо в её планы входило навязываться в плане более, чем дружеских отношений, до победного конца.
– Прости, солнце, но у нас складывается какой-то странный треугольник. Мне нужна Элен, Элен нужна ты, тебе нужен я. Грейвуд не нуждается во мне, а я не нуждаюсь в тебе, – парень судорожно пытался вспомнить что за цитату он только что исковеркал, но когда попытка не увенчалась успехом, он лишь порадовался за то, как же это хорошо звучало.
– Ты думаешь, что я действительно ей нужна? – красноволосая взглянула собеседнику прямо в глаза.
– Да, ты нужна всем. Ты или Джеймс. Но что-то мне подсказывает, что тебе с людьми явно легче, чем ему. В любом случае, думаю, для тебя не станет новостью, что мы нужны людям ровно до того момента, пока у нас есть то, что им нужно, – он закурил, но лишь для того, чтобы «украсить» момент, – Деньги, связи, вечеринки. Мирта, прости, но ты долбаный Гэтсби, хоть я и ради какой Дейзи ты это устраиваешь, но что-то мне явно подсказывает, что тобой активно пользуется весь наш город. И не всегда в прямом смысле, уж прости. Мирта Ричи неожиданно засмеялась.
– Я знаю! Знаю и то, что не нужна тебе, и то, что мною все пользуются. Но к счастью или к сожалению, не знаю, в моих принципах проводить эту жизнь так, как хочу – захотела и сделала татуировку, захотела и проколола язык, захотела и устроила вечеринку! Живи, не заморачивайся, веселись. Так ведь, проще?..
Она не успела договорить, как дверь дома отворилась, выпустив наружу весьма интересный обрывок фразы:
– …Хоть так эта дура поймёт, что сделала…
Оборвалось более, чем внезапно. Кажется, говоривший, хотел ещё добавить неловкое «ой» для ещё большей схожести с какой-то глупой комедией.
– Какая именно дура, Рут, кошечка моя? – поднимаясь, Ричи осмотрела всех, кто появился на крыльце, снизу вверх.
Марти подорвался также инстинктивно.
– Да это мы о своём, о девичьем! – Штейнберг нервно хихикала, что ещё с детства являлось её защитной реакцией на ложь.
– Ну-ну, девочки, идите тогда, – Мирта усмехнулась, понимая, что речь вероятно, о том, как она увела МакФлая буквально «из-под венца» плохих отношений, а ещё понимая, что назвала только что девочками компанию, где кроме Рут всего-то находилось два парня.
Марти стоял рядом с Келин возле окна, давно уже перевалило за полночь.
Отец почему-то подумал, что будет отличным решением вместо подарков на новый год сообщить детям, что он уволился с предыдущей работы и стал священником. Кажется, МакФлай-старший достиг апогея в своей вере. Как же это глупо, господи.
Как же этот распустившийся и нарушивший в своей жизни большинство заповедей бога человек дошёл до того, кем является? Благодаря его новой любви, или его новой игрушке, или «новой матери» его детей.
Кстати, имя её было Энджи Хьюр, но впрочем, никто не хотел с ней контактировать, хоть она и казалась весьма милой.
– Как думаешь, я правильно поступила, что хлопнула дверью и убежала, когда нам решили не дарить подарки?
– Конечно, правильно, солнышко. Они, наверное, и сами поняли чья здесь вина.
Если бы у Марти имелась возможность, он бы уехал отсюда, забрав сестрёнку, хоть и понимал, что вряд ли подарит ей лучшую жизнь. Но всё же лучше, чем с ненормальным отцом и женщиной, которую она и так слишком много видит, но не может принять её за мать.
– А что происходит на ваших сходках?
– Всякие непотребства, о которых тебе ещё рано слушать, – он зарылся носом в её приятные уже розовые волосы, – А что?
– Просто услышала у нас от ребят примерно твоего вида, что Элен пустят по кругу на следующей сходке, вот и стало интересно. А зачем, кстати, ты сам ходишь туда, если там всякие непотребства?
Неприятно заколотилось сердце от услышанного. Элен… Куда она уже встряла, чёрт возьми?!
«Зачем я туда хожу? Интересный вопрос. И сам не знаю.» – кажется, настало время для переоценки.
Где-то до четырёх утра брат и сестра просидели вместе, наигрывая что-то на гитаре, вяло пели новогодние песни.
– Рождество в тягость, особенно, без тебя… Всё, что тебе нужно сделать, это сказать, что любишь меня…
Грейвуд и Марти переглядывались, хоть и сидели в абсолютно разных частях бара. Впрочем, парню это быстро наскучило – какой смысл стрелять глазками, если вокруг девушки сидит толпа парней? Что ему здесь светит? Ничего, правильно.
Феррарс, кстати, не наблюдался среди всего окружения Элен. Это наводило странные и несколько пугающие мысли, но МакФлай решил из гордости не думать обо всех этих «низших сословиях».
– Настроение уже улучшилось? – Мирта взялась словно из ниоткуда.
– Вроде бы да. Надеюсь, ты не обижаешься на то, что я был слишком прямолинейным, возможно, грубым в нашу последнюю встречу?
– Ох, естественно нет. Всё хорошо. Кстати, вот интересная новость: в тот день, когда мы курили сидя на крыльце, Рут назвала «дурой» именно меня, – она хитро улыбнулась, подразумевая, что это ещё не всё, но её перебили.
– Что?! Что такого уже случилось? Штейнберг же знает, что случилось с Майклом и какая компания это сделала. У нас, конечно, состав неполный, но жалости к ней проявлять уж точно не будем…
– Тихо, она же девушка. Ты за такую потасовку потом столько выслушаешь, что пара бесед с отцом Феррарса из-за «сломанной судьбы» его сына покажутся раем, – откуда она знала непонятно, хотя, всё можно списать на размеры городка, – Я ещё не знаю, что задумала Рут, но пожалуйста, будь осторожен и, если заметишь что-либо подозрительное – говори мне сразу же. Не хочу, чтобы из-за странностей в голове этой девушки страдал кто-то из важных мне людей.
– Откуда информация?
– Джеймс сказал основную часть, а Элен дополнила, так как сквозь сон слышала некоторые реплики, от чего снилась потом всякая дрянь, связанная с вашим общим прошлым.
– Забавно, – парень жестом попросил Кока-Колу вместо уже порядком надоевшего пива.
Как мило, Мирта Ричи всё ещё считает его близким человеком! Многие люди обижаются на праву, прямолинейность. Это порядком надоедает, но когда появляется кто-то, кто принимает твои решения, твои слова, какими бы они ни являлись… Как жаль, что таких людей мало. Марти бы даже предложил ей встречаться, ибо всё для отношений есть – она хорошенькая и имеет отличный характер, – но нет, МакФлай видимо встал на путь деградации на некоторое время, вернувшись к глупым терзаниям из-за желаемого объекта, который мало того, что занят, так ещё и показал всё свои «хорошие» качества. Элен, Элен. Вот мерзкая девчушка, чем же ты всех так привлекаешь.
Кстати про Элен. Пока Марти и Мирта болтали большинство из компании, что окружала Грейвуд, как и она сама, к слову, куда-то ушли. Парень мысленно чертыхнулся несколько раз.
Он знал, он знал обо всём, что задумано на этот вечер, ему сказала Келин ещё в новогоднюю ночь, но сейчас, именно в момент, когда можно было бы запомниться героем и искупить все прошлые грехи, МакФлай ничего не делал. Сидел, пил, разглядывал людей и общался. Словно ничего не происходит, подумать только! Конечно, неплохо бы потешить себя иллюзиями, что куча пьяных парней и не менее пьяная хрупкая девушка разошлись по домам, либо же вышли на улицу покурить и поиграть в настольные игры.
Но нет. Марти принял позицию не вмешиваться. Он принял это ещё с самого начала этой сходки и прямо сейчас проклинал себя за это.
В каких чувствах люди звонят другим людям по ночам, чтобы просто поговорить или посмеяться с собеседником друг другу в трубку?
МакФлай всегда этим интересовался, но когда натиск пожирающих рассудок мыслей в четыре часа утра стал невыносим, всё-таки взял и сам позвонил Оливеру. Хоть парень и жил с матерью, но, как казалось наверняка всем, связь этой несколько безумной женщине не особо требовалась, поэтому телефон совершенно точно находился в комнате её сына – это Марти заметил, когда приходил к нему в гости. Учитывая, что Уикс гулял с Лоис по его же словам «либо очень поздно, либо очень рано», то возможно, этот звонок бы и никого не разбудил.
– Да, что-то случилось? – голос в трубке оказался совершенно бодрым.
– Ничего. Просто… Я не могу заснуть, очень много думаю и абсолютно ничего не делаю. Смотреть в потолок и думать, что я сам разрушил свою жизнь – это убивает меня, знаешь ли… – он говорил очень тихо, ведь телефон стоял на первом этаже, совсем недалеко от спальни отца, где сейчас находилась ещё и миссис Хьюр, о чьём сне пока что не имелось никакой информации, возможно, эта женщина могла бы подслушивать.
Оливер замялся:
– Ох, клубничный принц, мне куда проще с этим всем. Не спишь и много думаешь – выйду погуляю или найду какое-нибудь занятие, не помогает – выпью таблеток и засну в кои-то веки.
Впрочем, вот и нашлось объяснение того, почему же у Уикса мешки под глазами по цвету едва ли уступают тёмно-фиолетовым волосам.
– Сочувствую, – парень хотел придумать что-то получше, но в итоге ляпнул это.
– Я бы сейчас вытащил тебя погулять, но знаю, что ты не выйдешь, так что давай продолжать наш телефонный разговор. Что же у тебя за мысли такие, от которых крышу сносит?
– Почему это я не выйду?! – в спальне отца и без этого повышенного тона уже слышались какие-то шорохи.
На другом конце провода шумно вздохнули.
– Потому что это совершенно не в твоём стиле. В отношениях и разговорах ты очень труслив, уж прости.
– Не тебе знать, какой я в отношениях! – фыркнул Марти.
– Прекрати, у нас уже весь городок знает, как ты тащишься по Грейвуд и как ты боишься к ней даже подойти, не говоря уже об остальном.
Атмосфера несколько накалилась, но Лоис начала тявкать и творить ещё бог невесть что, поэтому Уикс уже был весьма заинтересован в том, чтобы завершить этот разговор.
– Ладно, мне самое время идти, а ты выпей водички и ложись спать. Всё-таки у нас завтра биология, которую я надеялся у тебя списывать.
– Чё-ё-ёрт… Я совсем забыл, – в трубке послышались гудки, а из-за угла вынырнула фигура миссис Хьюр, которая всё ещё совершенно не сочеталась с этим домом.
Женщина бросила неодобрительный взгляд на ссутулившегося испуганного подростка, как будто слышала о чём он здесь говорил. Хотя, если даже она и слышала – это бы не удивило МакФлая, да и стыдиться ему по большому счёту нечего в этом случае. Мозг парня сейчас имел задачи более важные, нежели отчитываться о своих делах перед новой пассией отца, из-за которой он стал проводить со своими детьми ещё меньше времени.
Поразительно быстро мы входим в новую жизнь и становимся другими людьми.
До некоторого времени Марти думал, что у него всё прекрасно, что ничего не случилось и всё в жизни по-прежнему тихо, скучно и неинтересно. Странно, что это некоторое время случилось чуть меньше, чем через полгода после начала можно сказать, новой жизни.
Парень обзавёлся новыми друзьями, пусть большую часть из них и растерял за четыре месяца. МакФлай стал частью новой субкультуры, хотя, внешний вид у него не изменился, разве что пирсинг прибавился – к кольцу в губе добавилось ещё и украшение в крыле носа. В доме появилось новое лицо, было до жути обидно, но даже это не помогало избавиться от ощущения, что жизнь всё такая же. Умер старый глупый извращенец со школы, мистер Хаттингтон. Нет, это также не заботило. Забавно, что об этой смерти парень узнал, когда сидел в питейном заведении вместо уроков, поражаясь почему же так мало народу. Просто всех отпустили, чтобы провести похороны.
Не суть. Так что же заставило парня буквально вынырнуть из воды и начать наконец-то жить не от пьянки до пьянки, а каждое мгновение, как и было раньше?
Разрывающие дом крики женщины, в семье которой Марти раньше пользовался той частью уважения, которой могут пользоваться близкие друзья твоих детей. Наверное. А может «прозрение» наступило из-за выволочки от двух церковных фанатиков? Может от слёз любимой сестрёнки? Да чёрт его знает. Зато МакФлай уже не слыл трусом, с него не смеялись, как только он появлялся в поле зрения. Теперь все просто молчали.
Элен. Элен Грейвуд теперь окончательно выросла. Шатаясь со своим лучшим другом по городу или другим не слишком благополучным местам она только взрослела. Потом настал момент, когда она приходила на сходки и помимо бесплатного алкоголя ещё и хорошенько веселилась за разговорами про новые альбомы. Её друзья из панковской тусовки – такие же не совсем «настоящие», как любил говорить Джо – частенько перегибали палку, говоря, что лучше панка в мире ничего нет.
Позже Элен приходила сюда и всё так же хорошо жила – теперь ей дали «титул» пассии спортсмена с поломанной жизнью. Субкультура стала жалеть «убогих» – побитых и несчастных, – позабыв свою настоящую идеологию.
Позже Грейвуд стали здесь воспринимать, как… Впрочем, неважно.
Главное, что ей удалось пробиться из одинокого угла в общество. Другой вопрос какое и какова плата за нахождение в этом обществе и уважение к своей персоне.
– Эй, МакФлай, проваливай, тебе точно не светит с этой девушкой! – Марти не знал его имени, но точно помнил, что он присутствовал в куче парней, которая когда-то уходила с Грейвуд.
Элен вяло обернулась. Удивительно, что сегодня в баре не наблюдалось ни Мирты, ни Джеймса. Ей по сути, и поговорить не с кем, не считая тех, кому она нужна только, чтоб использовать по одному назначению. Использовать. Использованный.
– Какая встреча! Ма-а-арти, – протянула она и потрепала друга по розовой чёлке.
– Ты позволяешь своей персоне разговаривать с таким низшим сословием? – он уловил её кивок, – Как интересно, однако. И что же ты нашла в этих «церберах»?
Грейвуд засмеялась, но это звучало скорее печально, нежели весело.
– То, чего не нашла ни с тобой, ни с Майклом. У них всё просто и без лишней драмы. Мирта тоже такая, но она хорошо относится ко всем, непохоже как-то на характер настоящего панка…
«Что ты, чёрт возьми, несёшь? Неужели уже друзей выбираешь по соответствию с настроениями субкультуры? Как можно напиться до такой степени, это ведь мерзость.» – мысли в голове парня бурлили, но он бы никогда не высказал их собеседнице. Он – кролик. Это совершенно не в его стиле.
– Давай просто поговорим, как раньше, – это всё, что он мог из себя выдавить.
Бармен принёс выпить и для Марти, ведь какой же будет диалог, когда Элен уже пьяна, а МакФлай трезв последнюю неделю. На футболке у бармена Black Flag, поэтому считают, что ему лучше не дерзить. Хотя, никто не смотрит на лица сейчас. Возможно, этот милейший паренёк и не слушает то, что носит. Или пытается скрыть так свою трусость.
– Как раньше? Хорошо, давай, – она начала кривляться, – Я сегодня у тебя списываю алгебру, ведь я ни черта не готовился, но зачем-то выбрал себе этот предмет к поступлению. Поступить я и так не смогу, поэтому давайте о моей печали будут знать все, я побью первого встречного, чтобы из нашего ужасного городка поступило ещё меньше людей!
На что он рассчитывал, интересно? Лицо Грейвуд помрачнело.
– Да что ж тебя так волнует Майкл!
– Он мой парень, и я слушаю про его боль, печаль и утрату больше его собственных родителей. Знал бы ты какой он нытик…
Маленькая бедная Элен. Она просто запуталась, натворила всяких дел и продолжает их творить, но уже из-за чувства вины.
Впрочем, не без грубых шуток и воспоминаний о прошлом они всё-таки смогли разговориться. Грейвуд сообщила, что устраивать вечеринки в доме у Ричи, была её идея, ведь с Миртой она подружилась даже быстрее, чем Рут.
Марти много выпил, расслабился, рассказав чуть ли не все подробности своей жизни. Какая жалость – единственное, наверное, что он предпочёл оставить при себе – то, как же сильно ему нравится Элен. Хотя, возможно, его чувства стали уже немного слабее, ведь и Грейвуд уже тоже совсем не та, какой он её знал. Его Элен не согласилась бы завершить этот чудный пьяный разговор, как долбаная куртизанка. Его Элен и не подумала бы о таком. К сожалению, о таком раньше слишком много думал Марти, так что на моменте, где ему ответили взаимностью – и так понятно, что он сделал, не упускать же такой шанс. Грейвуд изменит Майклу – отлично. МакФлая будет бить баскетбольная команда – чёрт с ним, он умеет бегать не хуже этих двухметровых столбов.
Марти чувствовал себя очень паршиво на утро. Несмотря на то, как ему было весело ночью – многого он не помнил, но знал, что наверное, сотворил не самую лучшую и порядочную вещь. И виноват в этом уже только он.
Парень сидел за столом, это было раннее воскресное утро, единственный момент в неделю, когда дома только он один. Все остальные в церкви. Марти боялся осуждения, так что не стал звонить Оливеру, хотя они каждое воскресенье довольно долго гуляли с Лоис. МакФлай переживал
В одиночестве, глядя в пустую тетрадь и нервно смы́кая пирсинг в губе. Кровь немного помогла успокоиться, хоть изначально разодрать себе прокол и мысли не возникало.
Это получилось случайно. За последнее время слишком много случайностей.
В дверь позвонили, но на трясущихся ногах Марти едва ли смог спуститься и открыть.
Там стояла Элен. Уже почти полдень, так что неудивительно, что она успела и немного поспать, и покрасить голову. Она всегда ходила с розовым цветом, но новая покраска – жвачковая и светлая – вызывала отвращение. Она ни с чем не сочеталась.
– Привет, – протянула Грейвуд с нескрываемой радостью, которая оказалась абсолютно не к месту.
МакФлай не мог понять в чём подвох – куда уж ему осознавать чужую радость, когда он выглядит, как призрак. Красная футболка, некогда имевшая красивый комиксовый принт, стала затёртой, как и домашние шорты. Взъерошенные волосы, дёргающийся глаз, кровь из прокола в губе сочится.
– П-привет… Что-то случилось? – рассеянно бросил парень.
– Почти ничего, – девушка всё продолжала самодовольно улыбаться.
– Давно тебя такой не помню и меня это почему-то настораживает. Но ладно, заходи, если ты просто пришла посидеть, поговорить и никуда не спешишь.
Марти чувствовал себя слишком разбитым и никчёмным после прошедшей ночи.
– Скоро Келин, отец и его новая… Новая женщина, – на уме присутствовало иное слово, – Вернутся.
– Да, я знаю, – Элен медленно пила апельсиновый сок, который по мнению МакФлая являлся просто отвратительным.
Грейвуд выглянула в окно, будто поджидая чего-то.
– У тебя в комнате ничего не поменялось?
Опасно, опасно.
– Вроде нет.
Они возобновили общение только вчера, да и то начав «воссоединение» с конфликта и продолжив ещё более мерзким образом, однако, даже этот не помешало Грейвуд не идти туда, куда её не просят в чужом доме к тому же. Времена детства прошли, длительная ссора тоже прошла, осталась одна только… Наглость?
Прошло буквально пятнадцать минут, как в дом ввалилась «счастливая семья» – Дональд МакФлай, Энджи Хьюр и Келин. Также с ними присутствовала какая-то женщина, что за полгода изменилась довольно сильно, да и голос у неё в данный момент уж точно пребывал не в порядке.
– Не подпускайте своего сына к моей дочери!
Ей что-то ответили, но это сделал МакФлай-старший, который был ещё трезв, а значит сказали всё очень тихо.
Марти приоткрыл дверь, чтобы подслушать.
– Он её… Изнасиловал! Моя девочка пришла домой в слезах! А я вот, как смогла, сразу к вам… – он опять закрыл дверь.
Цензурных слов уже не находилось, но парень постарался выдавить хоть что-то:
– Лживая… – дальнейшее оскорбление выдалось не самым цензурным, – Это не было даже моей идеей, чёрт возьми. А как же то количество парней, с которым ты спала раньше? Не удосужилась мамочке сообщить?!
Убежать равно признать своё поражение. Подготовкой к тому самому «убежать» Марти, как раз и занимался. А точнее, натягивал джинсы и первую попавшуюся толстовку.
– И что ты надеешься сделать? Как будешь удирать? Внизу трое разъярённых взрослых, твоя любимая сестра плачет… – она сделала личико невинной овечки и чёрт возьми, как же ей шло это.
– Ты что, милая, забыла, как учила меня безопасно сбегать из дома?
– Что?
– Ну, вспомни, седьмой класс, мы с тобой пытаемся отвязаться от бедной Рут Штейнберг. Оставили её внизу, поднялись наверх и… – он захотел, чтобы Грейвуд сама вспомнила.
– Нет, нет, Марти, ты же… Ты же сломаешь себе что-нибудь!..
Парень раскрыл окно, уже собирался осуществить свой план, но в последний момент оглянулся, слишком уж грубо поцеловал Элен и шепнул:
– Пожалуйся мамочке, что злой Марти МакФлай тебя совратил, давай же.
И исчез.
Сбежать из дома, если у тебя в доме не слишком высокие потолки, если ты мало весишь и проделывал это раньше, даже проживая на втором этаже – довольно легко.
Он бежал не оглядываясь. До конца квартала. К парку. К парку срочно. Там наверняка будет Оливер. Оливер поможет.
Компания Джо Энклоу, среди которой затесался не самый одобрительный, но спокойно настроенный Майкл Феррарс.
– Чёрт возьми, где Уикс?! – парень запыхался.
– Его здесь не было уже неделю как.
Странно, очень странно, где же он может находиться, если не здесь?
Несколько котов, как обычно, тёрлись у дома Оливера. Забегать с парадного входа опасно, его отлично видно из дома МакФлая. Со стороны заднего двора оказалось очень темно, хотя, мрачность у этого дома, как будто в досках сидела, так что даже это не удивило парня.