МакФлай молчал. Грейвуд нависла над ним, как призрак, обладающий телом, с выжидающим видом.
– Я не знаю в чём тут дело, но надери зад этому крашеному засранцу! – выкрикнул кто-то из толпы, от чего все сразу стали скандировать что-то подобное.
Серьезное выражение лица девушки сменилось жестокой ухмылкой.
– Не в моим принципах бить мальчиков, так что… Беги, Марти, беги!
Вся толпа уныло вздохнула, после чего стала скандировать последнюю фразу.
Путаясь в собственных ногах, парень действительно подчинился и побежал. Всё выпитое сказывалось, МакФлай пробежал около квартала, а потом просто упал около чьего-то дома, даже не понимая толком где он, и заплакал, молясь, чтобы это строение не оказалось случайно домом Элен.
– Я так смеялся, когда это увидел. Никогда бы не подумал, что кто-то будет лежать у меня около дома и плакать. Наверняка он шел извиняться, но так и не смог сформулировать речь, ибо ни черта не читает!
– Почему ты это не сфотографировал? – спросил кто-то.
– Мой фотоаппарат был у Маккензи, – Энклоу чмокнул свою подружку, от чего она прижалась к нему ещё сильнее.
Марти закрыл лицо руками, когда встретился с надменным взглядом Джо.
– Ох, да это же про тебя, я только сейчас понял! – сказал Оливер.
Джеффри легонько, как бы невзначай, задел его.
– Ну что опять? Только скажи, что я не прав!
МакФлай даже немного испытывал жалость к Хэллу – хороший по характеру, а попал в компанию двух «источников проблем», за которыми либо нужно постоянно наблюдать, либо потом выслушивать, виня себя в том, что допустил это.
Время летело незаметно.
Марти то пил, то сутки напролёт проводил на улице, то мог скурить за день две пачки, буквально поджигая по десятку сигарет у себя во рту.
У Уикса был Polaroid. А ещё все пытались веселить МакФлая, который то истерил, то просто пребывал в абсолютно никаком состоянии, поэтому пару раз парни крали что-нибудь для фотографий – плёнку, некоторый реквизит.
Раньше Марти радовали рисунки Грейвуд, теперь их не стало, он переключился на фотографию. Определённо все вокруг делали отличные снимки. За какой-то месяц парень начал строить планы о том, как завесить всю стену эти бумажными воспоминаниями, и даже частично осуществлял свою идею теми кадрами, что имелись.
Краска с головы смывалась быстро, он решил брать ту, что дороже. Простая и очевидная истина из детства – дорого значит хорошо. На деле это как правило, бред собачий, но в таких случаях помогает.
МакФлаю порой чувствовал себя настолько ужасно, что даже не отвечал за свои поступки. Так они с Рут стали встречаться. Возможно, это безысходность, а может и вправду она изменилась в лучшую сторону. А может парню просто всё равно на неё или нужен хоть кто-нибудь, кроме Оливера перед которым уже стыдно, чтоб «тянул»?
Штейнберг не злилась, хоть и отлично понимала ситуацию.
Утро начиналось с отвратительного поцелуя и объятий, заканчивалось всё тем же. У Рут обнаружилась неплохая фигура, да и личность тоже интересная, но её действия мальчику, который вырос в стереотипной семье, напоминали больше о том, что издалека они похожи на парочку нетрадиционной ориентации, что во всю себя афишируют.
– Люблю тебя, котёнок, – вот и снова, этот отвратительный чмок, объятия и ужасный запах духов девушки, лицо Марти безразлично, зато Штейнберг светится от радости.
Хэлл думал, сидя на лестнице.
– Если она тебе так не нравится, то почему ты, мистер, который прославился мерзким из-за прямолинейности характером, не сказал ей напрямую? Зачем вообще разрешил встречаться? Мог бы просто отшить, это же так просто.
Парень не знал, что ответить, он лишь исподлобья смотрел на друзей и в с виду спокойных глазах читались страх, печаль и безразличие.
Даже Келин вела себя уже иначе. В церковном хоре начались ежедневные репетиции, чтобы рождественский концерт прошёл как подобает, а не как всегда. МакФлай-младшая себе пропускать не позволяла, хоть ей и стукнуло шесть, но у неё уже имелись четкие принципы, вкусы и так далее. Ребенок, а по складу ума лучше некоторых взрослых.
Марти вернулся к сочинению песен, его очень вдохновляло всё это одиночество и угнетение, поэтому в творчестве парень отвлекался, хоть и продолжал концентрироваться исключительно на негативе.
На сходки панков он естественно, ходил, только выпивал там слишком много, пожалуй.
– Что ты хочешь на Рождество?
Её взгляд был таким же влюбленным, как и у Марти, который смотрел на Элен. Только в последнем имелось немного страха, а у Рут такого априори присутствовать не могло.
– Мне ничего не нужно, – равнодушно пожал плечами парень, потягивая из стакана свою Кока-Колу со льдом.
– Да ну, не скромничай, я же знаю, что что-то всё равно хочешь, – Штейнберг скучающе, но одновременно и хитро улыбаясь, опустила голову на стол, не отпуская взглядом МакФлая.
– Пошли отсюда, – мрачно, но тихо сказал он, увидев новоприбывших в забегаловке.
Джо сколотил себе немаленькую банду, ещё бы – кто не хочет дружить с директорским сынком, который не только богат, но и по внешности очень даже неплох, что уж говорить об интересах и местах, которые он посещает – тут всё понятно, что это уже «сливки» общества этого дрянного маленького городка.
Вместе с Энклоу пришли ещё человек восемь, все веселились. «Работать» на толпу, которая от тебя не сбежит в любом случае, чтобы ты не сказал – легко.
– Кто же это убегает?! Крошка Марти МакФлай и его то ли девушка, то ли парень? Занятная ситуация, – он определённо уже пьян.
Парень думал или огрызнуться, или молча уйти, но реакция Рут оказалась молниеносной.
– Тебя ли это так волнует, карманная собачка пассии по имени… А, к чёрту! – все захохотали, но не успели сообразить, что «командира» лучше защитить, чем просто постоять в стороне.
Небольшая разница в росте не помешала девушке ловким движением руки разбить нос обидчику. Толпа охнула, а потом снова засмеялась – теперь уже с ничего не понимающего Марти.
– Да идите вы все к чёрту!…
Он снова бежал. Бежал от проблем. Бежал от людей. Бежал от встреч, жизни, возможностей. А всё началось со стычки с Грейвуд, всего-то.
Семейный ужин находился в самом разгаре. Краешком глаза парень заметил на кухне ещё кого-то, кроме сестры, но оборачиваться, спрашивать что-либо являлось глупо – вдруг отец говорил, что нашёл какую-то женщину, но МакФлай просто забыл или забил на это?
На часах шесть часов вечера и четырнадцать минут. Марти укутался в плед, глядит то ли в стену, то ли на свои грязные кроссовки, что отлично дополняют композицию яркой комнаты, стоя прямо посередине. Марти плачет. В основном, от безысходности. А может ещё от чего-то.
Всё настолько ужасно, что даже непонятно с какой стороны разгребать всю эту дрянь.
Как отказать Рут, как перестать быть главным посмешищем и объектом сплетен в компании Джо, как не попадать под испепеляющий взгляд Элен каждый раз, когда пересекаешься с ней где-либо, как перестать слушать от учителей, некоторых школьников, что именно он виноват в то, что Майкл Феррарс не попадёт в престижную команду, как наладить отношения с отцом, как перестать напиваться до смерти на сходках панков. Как? Как? Как?
– Привет…
Восемнадцать пятнадцать. Келин подымается наверх, чтобы включить телевизор и смотреть сериал. Это ежедневный ритуал, так сказать.
– У нас какая-то женщина внизу, кто она? – резко ответил брат.
– Это наш дирижёр церковного хора, не поверишь, – она сказала это достаточно саркастически, чтобы можно было даже усомниться в правдивости сведений, – Отец пытается с ней…
– Да-да, всё понятно, спасибо, солнышко. Я тебя очень люблю, но сегодня не в духе, уж прости, – он наигранно улыбнулся, лишь бы выпроводить сестру из комнаты.
Малышка закрыла за собой двери.
Парень истерически рассмеялся и тут же осознал, что у него дёргается глаз. Получше завернулся пледом, осознавая, что будет, если повернутый на религии отец заведёт им с Келин «новую мать», такую же религиозную. В два раза громче это «жужжание» из молитв: утром, вечером и круговым оборотом вокруг приёмов пищи. Он невольно вздохнул.
– Сил уже нет.
Он глянул на календарь на стене напротив, безрадостно хлопнув.
«Послезавтра Марти опять напьётся. Чёрт возьми!».
Всё-таки пара вещей в жизни ещё радовали. Гитара, музыка и естественность панковского общества.
Если не напиваться до уровня животного, то вполне можно не сходках почерпнуть много полезной информации. Из чужих диалогов узнать не городские сплетни, а ещё и что-то про субкультуру. Как сказал бы Джо Энклоу – что-нибудь, что поможет тебе стать настоящим панком.
МакФлай пообещал себе, что если напьётся в тот вечер, то разрешит себя избить первому встречному. Страх превозмогал над желанием «залить проблемы». Хоть что-то хорошее.
Они с Рут сидели в разных концах помещения – Марти на проходном месте у барной стойки, а Штейнберг за столиком с весьма популярными в здешних кругах ребятами.
Джеймс и Мирта, так их звали. Выглядели лет на шестнадцать, как и большинство здешних, хотя парню перевалило за двадцать, а девчонке около девятнадцати.
Оба играли в каких-то группах, только Джеймс барабанщик, а Мирта – гитаристка.
МакФлай невольно допустил порочную мысль о мимолётных отношениях с Миртой Ричи, чтобы перестать думать наконец-то о всей жизненной дряни и главное, забросить хоть на какое-то время Элен Грейвуд.
В тот вечер Марти не пил.
– Парень, мы снова закатываем вечеринку, тут же. Прямо в новогоднюю ночь. Может там и получится у вас с Миртой, – Джеймс оказался слишком внезапным, МакФлай и не ожидал, что его окликнут.
– Что?.. Ты не возражаешь, что я… С ней… Серьёзно?
Барабанщик рассмеялся. Зарывшись двумя руками в свои грязноватого зелёного цвета волосы, он сказал:
– Думаешь, это красноволосое чудище с пирсингом в языке меня привлекает? Уж точно нет – как минимум потому, что с ней неудобно целоваться, как максимум потому, что она моя сестра!
Парень от услышанного подавился газировкой. Джеймс Ричи исчез так же внезапно, как и появился, зато Марти понадобился Оливеру.
Вообще-то, они пришли сюда вчетвером: он, Оли, Джеффри и Рут, которая собственно, и пригласила всех сюда. Хэлл потерялся в этом огромном доме первым – вероятно, ушёл с какой-то девчонкой. Штейнберг ждала от своего парня «поступка», но в итоге закатила истерику о том, что он МакФлай её не любит – как хорошо, что она это поняла! – и наконец-то удалилась утешаться с каким-то парнем года на два младше.
Глядя на звёздное небо, думая о том, что до Рождества полторы недели, а зимы и не наблюдается, Уикс и Марти шли домой. Вернее, катались на скейтах по дороге домой, которая ввиду ночного времени, оказалась совершенно пустой.
Вот они – друзья. С Элен разругались глупо и продолжают мстить друг другу. Джеффри устал от ответственности за этих двух глупых ещё детей, Джо ушел по глупым причинам, ибо боялся сообщить, что к несчастью, оказался подкаблучником и полностью подчиняется своей девушке. Рут тоже ушла.
Пока Оливер что-то воодушевлённо рассказывал, Марти хотел забыть обо всём, понимая, что и Уикс когда-нибудь уйдёт. Бросит.
– Ты стал часто уходить куда-то, но настроение значительно улучшилось. У тебя новые друзья, да? – с набитым ртом сказала Келин, не отрываясь от сериала.
– Ага. Или просто в моей жизни наконец-то началась белая полоса.
– А тебе не кажется, что все эти полосы – чушь?
– Нет. Если же у тебя такое мнение сложилось, то подожди немного, всё изменится.
Парень улыбнулся, подошёл к сестре, чмокнул и поспешил на вечеринку в весьма загадочный дом, что находился в паре кварталов отсюда. Дом, в котором обитали Мирта и Джеймс Ричи, а также дом, который в этот вечер уже не впервые, однако, всё же принимал у себя кучу гостей. Не все из них являлись панками, значит количество людей на этом событии превозмогало даже количество присутствующих на сходках – до недавнего времени бывших самым многочисленным событием многих месяцев в этом маленьком городке.
Музыка играла громко, всё светилось так, что торговые центры могли бы позавидовать. МакФлай даже не поверил, что это реальный мир – больше походило на очередное детище кинематографа, такое же сверкающее, красивое, вселяющее недоверие о существовании этого всего, а также общую подавленность от того, что вряд ли такие вечеринки будут слишком частыми.
Мирта и Джеймс сновали между гостей, не задерживаясь с кем-либо, как бы сохраняя нейтралитет, чтобы присутствующие не разругались за внимание хозяев вечеринки.
Хотя, рядом с Марти эти двое точно провели времени побольше. Несмотря на то, с каким настроем шёл парень сюда, по приходу он опять стал собой, Марти МакФлаем, который не любит большие компании, а также который растерял уже почти всех друзей и даже нажил врагов.
– Как тебе тут?
– Неплохо, но… Мне не нравится музыка, – отпил какой-то странный и немного неприятный по вкусу коктейль.
Джеймс сначала засмеялся, а потом стал несколько хмурым:
– Привыкай, мальчик мой, панк-рок это не та дрянь, что ушла в мейнстрим и которую слушают даже эти поп-исполнители и их поклонники. Иными словами, надо бы копать глубже в направлении той субкультуры, к которой себя причисляешь, а то ходишь на сходки панков, зная при этом целых две или три группы, – Джеймс неодобрительно цокнул и удалился.
Мирта же осталась. Парень только сейчас смог смотреть ей прямо в глаза или хотя бы на неё саму, а не куда-то мимо, как при любом диалоге.
Какая же она, чёрт возьми, была красивая. Красное кривое каре с отросшими корнями, весьма небрежно уложенное. Круглые карие глаза и хитрая улыбка с темно – точно непонятно какого цвета её помада, – накрашенными губками бантиком. Она худощавая и ростом примерно, как Марти. Всё бы и хорошо, она была бы даже не против некоторых «запретных» на пьяную голову вещей, как МакФлай неожиданно словил себя на мысли, что девушка похожа на Элен.
Он громко чертыхнулся и едва ли не заплакал. От последнего его уберегло только резкое испуганное выражение лица собеседницы.
– Что-то случилось? О чём ты подумал?
Вероятно, некоторое количество выпитого алкоголя в голову всё же ударило, или просто парню хотелось кому-то выговориться и наконец-то настал этот момент.
Музыка играла всё ещё, но Марти уже не мог разобрать, что конкретно включали. В гостиной осталось лишь пара человек, наверное. Все разбрелись по комнатам, некоторые ушли. Впрочем, что те, что другие после таких вечеринок делают приблизительно одно и то же. Один только МакФлай мог вместо того, чтобы использовать свою шикарную «путёвку во взрослую жизнь», прекрасный шанс, прямо сейчас лежал рядом с Миртой, просто разговаривая. Девушка оказалась хорошим собеседником, хоть и с виду казалось, что идеальных людей нет: не бывает так, чтоб и отличный друг, и слишком красивая, и очень талантливая.
– И что, вы серьезно были лучшими друзьями с самого детства, а о своих чувствах ты решил сообщить только сейчас?
– Да! Представляешь, какой я дурак. Чёрт, мне даже страшно к ней подходить. Я испортил жизнь её парню, она меня ненавидит…
Самый глупый вариант для обустройства личной жизни – это зациклиться на ком-то, рассказывая о нём бесконечно даже тем, с кем есть все шансы и желание наладить ту самую личную жизнь. Впрочем, видимо, свой выбор Марти остановил на варианте под названием «сделай своё существование, как у матери Оливера» – заведи много кошек, распугай людей вокруг, погрузись в себя и прочие бредовые мысли – вуаля! Только стать таким образом можно не только «одиноким волком», а вообще-то и простым «странным мистером, живущим в пошарпанном доме, которым на ночь пугают соседских детей».
Они проговорили до шести утра. Это настолько приятно – осознавать, что ты нужен и интересен тому, кто нужен тебе, кажется, будто можно вот так всю жизнь – лежать в кровати, держаться за руки, согревать друг друга и просто разрывать тишину своими тихими хрипловатым прокуренными голосами.
– Мирта, ты чудесна, спасибо тебе за всё! – сказал парень на прощание.
В ответ девушка его чмокнула в щёку и крепко-крепко обняла. Остававшиеся в доме подростки с похмелья начали охать, думая, что абсолютно все в прошлый вечер мыслят одинаково.
– Мы снова из отряда «Клубничек», да?
– Да! И снова отец будет кричать. Но в этот раз краска другая, так что возможно, мы из клубники станем помидорами или чертами, – хотел присвистнуть, но выслушивать ещё и за это впоследствии не очень-то хотелось.
Келин хлопнула в ладошки и злорадно засмеялась.
– Если станем чертами, то в этот раз в церковную школу меня ведёшь ты, а не папа!
Он кивнул и невоно сглотнул, вспоминая, как его били мальчишки, видившие, как его отводят в школу родители. Хотя, во много раз лучше, если тебя будут в школе бить и стыдить, чем, если родителей и вовсе не будет.
– Что там кстати, как у отца с его этой… Новой… Которая у вас в хоре работает… Как обстановка?
МакФлай-младшая хихикнула:
– А потом ещё говори, что папа ничего о нас на знает. Она ночевала у нас прошлой ночью. Как раз тогда, когда ты пропадал где-то непонятно где. Кстати, что вообще происходит с тобой?
Он красил голову сестре, но та всё же не желала замолкать. Хорошенько подумав о том, стоит ли делиться своим счастьем на данном этапе, когда находишься на эдаком перепутье, Марти всё-таки решил рассказать.
Закончилась беседа на кухне, где теперь уже красноволосые брат и сестра стали ломать голову о том, кто же лучше – Элен или Мирта? С одной стороны – Грейвуд, которая вообще-то хороша во всём, да и по возрасту, что надо. По сути, она не стала такой, какой является сейчас, если бы не МакФлай. Он сам её вынудил стать такой – грубой, агрессивной. С другой стороны – Мирта Ричи, которая хоть и блистала красотой, пониманием и деньгами, но десяток встреч и немногим больше диалогов вряд ли могли бы показать её лучше, чем десять лет дружбы с Элен. Ричи – как книга в красивой обложке с неизвестным сюжетом. Возможно, он слишком запутан, а возможно, его просто нет, как знать.
– А вдруг она станет очень известной и ты потеряешь ценность? Нет, уж лучше Грейвуд. Повстречается со своим Майклом и бросит, как миленькая к тебе прибежит.
– У тебя точно рассудок для шестилетнего дитя?!
Девочка рассмеялась, в её улыбке не доставало одного зуба.
Оли впервые пустил к себе в гости Марти, хоть и жили они буквально напротив друг друга.
Вообще-то МакФлай зашёл просто подождать пока друг будет готов к тому, чтобы погулять, но разглядеть дом, погладить кошек и поспрашивать вероятно, о каждой висящей в доме фотографии, он тоже был не прочь.
Снаружи этот дом выглядел вполне обычным, но внутри у него царил небывалый уют. Уикс сделал какао, в то время как Марти с видом ребёнка, что зашёл в магазин игрушек, разглядывал комнату на втором этаже. Плакаты, вырезки из журналов, ящик с кассетами, гирлянда, сиротливо притаившиеся на полке две пластинки в немного потрёпанных обложках. У Оливера не водился проигрыватель для винила, хоть по слухам, из этого и получался шикарный звук. Впрочем, вряд ли это и являлось нужным – тексты песен с тех пластинок знал абсолютно каждый подросток и возможно, даже некоторые взрослые.
– Ты играешь на электрогитаре?
– Нет. Ни времени, ни желания. Тут ситуация, как и с любой дрянью, которую хочешь, потом её покупают, долго ущемляя всю семью во всём, а потом она тебе уже не нравится. И чёрт его знает, это появляется из-за того, что у тебя уже просто есть желаемое, или из-за того, что все ждут от тебя концертов, внезапной популярности, с чем ты благополучно не справляешься и забрасываешь дело.
Он вздохнул.
– Чем ты вообще занимаешься сидя дома, если не играешь, да и прочие хобби тебя тоже не интересуют?
Марти выглянул в окно – вид почти такой, как из его окна, – серо, уныло, одинаковые дома-коробки. Отец и его новая пассия куда-то идут, смеясь. Какие-то люди болтаются по улице. Рут Штейнберг и её ярко-синий – а какой ещё цвет можно ожидать от неё? – с уродливыми цветочками BMX мелькнули, скрывшись из виду, доказывая, что эта девчонка очень даже неплохо ездит.
– Она слишком старая для того, чтобы существовать, скажи?
Оливер с нескрываемым удовольствием указал на практически незаметную в тусклой куче вещей, что представляли собой наполнение этой комнаты, консоль Atari 2600.
– Ох, чувак, серьёзно?! – МакФлай начал истерически смеяться, – У меня у самого такая была, но ещё в детстве, «сдохла» от одного падения, ты как вообще её до сих пор сохранил?
На самом деле парень утаил, что его консоль стала «жертвой» истерики совсем маленькой Келин – она плакала, кричала, а потом нашла разрядку в комнате брата, бросив на пол его Atari 2600. Мама рассказывала, что девочка сразу заулыбалась, когда сделала такую пакость. Сам же Марти увидев такую потерю разрыдался, устроил скандал, но единственное, что отвечали родители это абсолютно глупое и безразличное «ты должен быть счастлив, что у тебя вообще есть сестра, а безделушки это всё так, глупости», хотя они вряд ли понимали, что значит для ребёнка консоль, в то время, когда у тебя всего лишь один друг, проблемы в школе, нет никаких хобби, и когда твоей «любящей» семье на тебя глубоко плевать, ибо у них появилась новая «игрушка».
– Она не такая уж и старая, как тебе могло показаться, но да, в то время, как у Джеффри, Джо и некоторых других моих знакомых уже есть новая, а то и уже повторно купленная Sega, увидеть это действительно является полным шоком.
Прибежала Лоис. Насколько же прекрасной являлась эта собака. Хоть МакФлай и видел это животное в последнее время чаще, чем того же, например, Майкла Феррарса, он каждый раз не переставал удивляться особому «дару очарования».
– Она уже хочет гулять, пойдём. Вообще-то, она давно хочет гулять и играть, мы ведь тут уже не десять минут находимся. Так что пошли, – Оливер как бы незаметно перевёл тему.
Отец часто говорил Марти, что тот тратит время бездумно, когда просто гуляет с Оли, когда тот в свою очередь гуляет с Лоис. Странно, что некоторые люди считают бесполезной тратой времени по сути, простое общение. Сам МакФлай-старший, к слову, тоже много чего бесполезного делал, но сын в его заботы, ровно, как и дочь, не лез.
Они болтали о всяком, но одновременно замолчали, когда на соседней стороне улицы показалась Элен – вся такая нарядная, с ярким макияжем, в коротенькой юбочке, сетчатых колготках и неизменных тяжёлых ботинках, прямо как у Марти, Джеффри и многих других панков. Девушка явно испытывала позитивные эмоции. Что-то весьма интересное случилось, что она глядела в сторону этих двух парней и собаки не с презрением, а наоборот, с неким задором.
– Видимо, Майкл уже начинает ей дарить рождественские подарки, – хихикнул красноволосый.
– Да уж, никогда её такой радостной не видел.
Они свернули в соседний квартал, там жил Джо Энклоу, но сейчас его и всей его шайки, слава богу, на улице не виднелось.
Машины ездили вяло, что довольно удивительно, ведь обычно все в это время покупают подарки. Хотя, что уж в этом городке покупать, если тут краску для волос иногда найти – целый квест.
– Привет-привет, мальчики! – Мирта появилась довольно неожиданно, хоть велосипед и был слышен.
– Привет.
Оливер старался быть с Ричи слишком хорошим, ведь на всех их вечеринках его не принимали, как своего, скорее он являлся для всех простым спутником Марти МакФлая, которого тут уважают, ибо все думают, что он спит с Миртой.
– Клубничка, не хочешь сейчас взять своего дружка и его очаровательного пёсика, чтоб пойти к нам, немного развеяться?
– А кто там будет ещё?
Она задумалась.
– Ну, всех по мелочи, скажем так. Неполная компания Энклоу, некоторые из баскетбольной команды, парнишки и девчонки, которых вы ещё не знаете.
– Ты пойдешь, Оли?
– Эмм… Да, наверное, только давайте позже, мне нужно отвести Лоис домой, – он нервно хихикнул, впрочем, аргумент веский – вряд ли бы кто-то шёл на вечеринку с собакой.
– Да смысл, всё нормально с ней будет, – Мирта попыталась погладить животное, но собака рыкнула и гавкнула, – Мы же небольшой компанией, с не слишком громкой музыкой, всё будет хорошо с этой… С этим милым созданием! Решено, через полчаса у меня.
Улыбка её вышла слегка натянутой. Девушка запрыгнула на свой красный с черепом велосипед и подмигнув, скрылась из виду.