Сoн

Бабушка остановила наше безумное мельтешение, стуча маленькими кулачками по моей спине:

– Прекрати немедленно, дурак окаянный… Николай, кому говорю, остановись: смотри, девчонка уже побелела вся, а ты всё её вертишь, дурачина. Да постой спокойно, Елена Прекрасная, и перестань дрыгать ногами, а то сапог никак надеть не могу. Ох, внуки, это такое мученье, свалились вы на мою голову! ― беззлобно ворчала она, с умилением глядя, как я на руках нёс сестру к дому, а та, крепко обняв меня за шею, шептала прямо в ухо:

– Ника, ты не бойся, я никому-никому не дам тебя обидеть. И тому злому дядьке ― тем более…