Та очнулась и, подняв голову, нервно спросила:
– Что! Что тебе?!
– Свет, ты помнишь того парня? Ну, светлого такого, голубоглазого. Он с тобой все разговаривал?
– А-а, – задумчиво протянула она, – Конечно, помню. Только это не парень, это – Ангел.
– Какой еще такой Ангел?! – разозлилась Марина, – Приди в себя, дура! Тут человек тебя хороший спрашивает, друг Тамаркин…
Сергей жестом приказал ей замолчать и обратился к Светлане:
– Света, расскажите, пожалуйста, подробно все, что вы помните про этого «Ангела».
Женщина повернула к нему оплывшее желтоватое лицо и прищурилась.
– Ангел, он ко мне приходил. – она вдруг блаженно улыбнулась. – Ангел Смерти. Он ко всем приходит, Ангел точно знает, когда наступает время придти и забрать твою душу.
Сказав это, женщина вновь опустила голову на стол и затихла.
Сергей сразу понял, что сейчас ему ничего больше от нее узнать не удастся, и повернулся к Марине:
– Вот, держи, – он вложил ей в руку вторую стодолларовую купюру и листок бумаги, – Это номер моего мобильника, смотри, не потеряй. Если еще этого «Ангела» увидишь или узнаешь, где он может находиться, сразу звони мне, в любое время.
Сергей секунду помедлил, а затем добавил:
– Благодарностью не обижу, обещаю. Ну, до скорого!
Он встал и поискал взглядом Тотского.
Стас расположился за одним из столиков с бутылкой дорогого красного вина и какими-то десертами. У него на коленях уютно устроилась та самая длинноногая рыжеволосая красотка. Одной рукой девица обняла вампира за шею, а другой перебирала его длинные волосы, причем двух охранников нигде поблизости видно не было.
Сергей подошел и нетерпеливо обратился к Тотскому:
– Все, нам пора уходить.
– Какой же ты, Донцов, все-таки невоспитанный, – укоризненно произнес Стас, – Не видишь, я с барышней?
– Ну, Ста-ас! – капризно протянула девица и взъерошила ему волосы. – Ты же обещал, что мы поедем в казино!
Она сердито уставилась на Сергея своими чуть раскосыми зелеными глазами, было заметно, что девица уже немного пьяна.
– Не волнуйся, киса, – ласково успокоил ее Тотский. – Мы только подбросим моего занудного коллегу до метро и сразу поедем.
Бережно сняв девушку с колен, словно она ничего не весила, он встал из-за стола. Сергей тотчас отвел его в сторону и тихо спросил:
– Слушай, а куда ты дел тех двух парней? Ты что заставил их поубивать друг друга?
– Нет, что ты. В мире и так полно жестокости. – возразил Стас и явно не смог сдержать веселый смешок.
Сергей нахмурился, с подозрением взглянув на вампира.
– Ладо, – произнес он, – Я быстро зайду в туалет, и поедем.
– Давай, давай, только смотри, надолго там не задерживайся. – Зачем-то предупредил его Тотский и хитро подмигнул.
Как только Сергей зашел в дверь с крупной буквой «М», так сразу услышал странный шум. В одной из кабинок происходила какая-то возня: оттуда доносилось громкое сопение и глухой стук. Наконец, дверца кабинки не выдержала, и перед ним предстали знакомые коротко-стриженные охранники. Они так были увлечены друг другом, что не обращали ни на что внимания. Сергей мгновенно покраснел до ушей и осторожно прошел мимо них, едва сдержав неуместный смешок. Несмотря на то, что сам по себе прецедент не мог не шокировать, охранники все же смотрелись крайне комично, это невозможно было отрицать. Отдав долг природной необходимости, Донцов поспешил скорее оставить «влюбленных» наедине.
Когда они уже выходили на улицу, юную подружку Стаса привело в восторг странное поведение бритоголового громилы у входа. Он в пояс поклонился гостям и подобострастно произнес: «Счастливого вам пути, господин граф, и вам, госпожа, доброй дороги-с!»
Его высадили у станции метро «Киевская».
Плюхнувшись на скамью в полупустом поезде, Сергей задумался: «А что если Тотский однажды захочет подчинить своей воле меня? Как можно понять, свободен ты или нет, ведь те двое парней искренне верят сейчас в свои чувства. Но как долго это может длиться? Будут ли они помнить, что с ними было? И разве имеет кто-нибудь право подчинять себе чужую волю? Играть живыми людьми, управлять ими, как марионетками. Ради своей забавы заставлять кого-то пренебречь принципами и нормами морали? Нет, не имеет. Такие циничные и жестокие существа, как Тотский, вообще не имеют права свободно находиться среди людей.»
* * *
На лестничной площадке было светло и довольно чисто, а в воздухе висел горьковатый запах сигаретного дыма. Алекс застыл на последних ступенях лестницы, с надеждой глядя на ее дверь. Он знал, что ни один человек не может сейчас его видеть, но все равно не решался подойти ближе. Алекс, как только его рана окончательно затянулась, вернулся к дому восемнадцать, словно следуя чьему-то беззвучному зову. Этой ночью другая Обреченная уже наполнила его своей жизнью, и находиться здесь ему не имело ни малейшего смысла. Алекс мог просто вернуться к себе домой, лечь на кровать и, глядя в синеющий проем окна, ожидать неизбежный восход горячего майского солнца. Но было ли это домом?
В квартире сорок семь находилось двое человек, две девушки, он чувствовал теплый аромат их дыхания, ровное биение молодых сердец. Одна из них спала, Алекс мог уловить чувственные обрывки ее сна, девушка была счастлива. В соседней квартире звучала музыка, там находился всего один человек, он был расстроен и пьян. Алекс вдруг осознал, что все эти люди имеют то, что он уже давно потерял. У них был дом. Не просто стены и потолок, а именно Дом. Место куда всегда жаждешь вернуться.
Но зачем он здесь? Алекс не отдавал себе в этом отчета. Он просто стоял, вспоминая ее большие прозрачные глаза, снова ощущая прикосновение тонких прохладных пальцев. Он вздрогнул. Дверь квартиры сорок семь неожиданно отварилась и оттуда вышла девушка. Держа в руке набитый мусором пакет, она направилась прямо к лестнице. Алекс замер. Девушка сделала пару шагов и остановилась, на ее бледном лице отразилось изумление.
– Вы? – неуверенно прошептала она, – Как вы тут оказались?
Алекс не мог поверить в происходящее: девушка его видела!
Он растерялся – такое с ним было впервые: смертные никогда не могут видеть то, что скрыто от их глаз. Он невольно отступил назад.
– Постойте, куда же вы?! – в ее голосе звучала мольба.
Алекс остановился. Его сердце бешено колотилось, он опустил глаза и тихо произнес:
– Я? Я здесь живу. Этажом ниже.
– Правда? – искренне удивилась девушка, – Удивительно, что я никогда раньше вас не замечала. Вы, наверное, недавно переехали?
– Да. – Алекс слабо кивнул.
– Вы такой странный. Зачем вы тогда убежали? – она мило улыбнулась.
Он не ответил. Разум подсказывал, что нужно уходить, но тело отказывалось ему подчиняться. Он остался стоять на месте, не смея поднять на нее глаз.
– Вы спасли меня, а я даже не успела вас отблагодарить. Может, зайдете выпить чая?
– Нет, я не могу. – чуть слышно прошептал он.
Девушка подошла совсем близко и неожиданно взяла его за руку. По телу Алекса прошла дрожь, словно сквозь ее пальцы пропустили ток.
– Пойдемте, мы же соседи. – она легонько потянула его за рукав.
Он сдался и покорно пошел вслед за ней.
В маленькой кухне было светло и уютно. На газовой плите медленно начинал закипать чайник, а из соседнего окна доносилась музыка. Алекс сидел, неуклюже положив на стол руки и опустив взгляд. Девушка села напротив, и он вновь ощутил ее тонкий аромат.
– Давайте, знакомиться, – мягко предложила она, – Я Ольга, а вас как зовут?
– Алекс. – Он бросил на нее короткий взгляд и снова опустил голову так, что волосы упали ему на лицо.
Ольга протянула руку и осторожно отвела с его лба непослушную прядь. Алекс застыл в блаженном оцепенении, непроизвольно прислушавшись к словам доносившейся песни:
Там, на самом на краю Земли,
В небывалой голубой дали,
Внемля звукам небывалых слов,
Сладко-сладко замирает кровь.
– У вас такие голубые глаза, как ясное весеннее небо. Я никогда не видела таких ярких глаз. – она нежно коснулась его щеки, ее голос переплетали мелодичные звуки.
Алекс прикрыл глаза:
Там ветра летят, касаясь звезд.
Там деревья не боятся гроз,
Океаном бредят корабли,
Там, на самом, на краю Земли. 2
Она была все также прекрасна и все также обречена, но теперь Алекс знал, что уже никогда не сможет забрать ее жизнь. Он нерешительно накрыл ее ладонь своей, она была прохладной и хрупкой, как замерзший осенью полевой цветок. Сейчас ему захотелось, чтобы этот миг никогда не кончался, но некоторым желаниям не суждено сбыться.
Пальцы девушки дрогнули, и Алекс резко убрал свою руку.
– Простите. – почти беззвучно прошептал он. – Мне надо идти.
Алекс встал и на мгновение задержал на ней взгляд, словно стремясь запечатлеть в памяти навсегда.
– Простите…
– Алекс, я вас чем-то обидела? – она вопросительно смотрела ему в глаза.
– Нет. Что вы. Мне просто пора идти. – он опустил взгляд и, повернувшись, пошел к двери.
Эта ночь казалась Алексу бесконечной. Он долго гулял по безлюдным улицам, вспоминая свой утраченный Дом. В этом городе ничто не напоминало ему далекую, недостижимую родину. Запах полей и лугов, вкус травинки во рту, журчание чистой реки. И все же, сейчас он вновь ощущал ее знакомый, пьянящий аромат.
Когда он уже подходил к своему дому, к его ногам вдруг подбежала кошка. Она принялась крутиться вокруг него и жалобно мяукать. Алекс опустился на корточки и протянул к ней руку. Кошка тут же потерлась об нее своей теплой пушистой щекой. Она вот-вот должна была принести котят.
Алекс закрыл глаза. Внутри нее радужно светились пять крохотных жизней. Он улыбнулся и осторожно взял кошку на руки.
Поднявшись, он медленно направился к своему подъезду, кошка благодарно мурлыкала, перебирая когтистыми лапками у него на плече. В голове Алекса, все еще звучали слова той песни, пробуждая в нем, какую-то особую нежную грусть:
Там, на самом на краю Земли,
В небывалой голубой дали,
Внемля звукам небывалых слов,
Сладко-сладко замирает кровь.
Там ветра летят, касаясь звезд.
Там деревья не боятся гроз,
Океаном бредят корабли,
Там, на самом, на краю Земли.*
Глава 4
«РЫЦАРИ МИЛОСЕРДИЯ»
Утром Сергея разбудил телефонный звонок. Он неохотно разлепил веки и взял трубку. Звонил Губин, голос у него был очень мрачный:
– Ну что, проснулся? – сходу спросил он, даже не поздоровавшись. – Срочно приезжай в штаб, совершенно новое убийство.
– Как же так? – сонно пробормотал Сергей, – Мне же нужно на работу.
– Возьмешь отгул, я уже договорился. Срочно приезжай.
Сергей не успел ничего ответить, как Губин уже повесил трубку. Быстро собравшись, он поспешил исполнить распоряжение.
Утро выдалось пасмурным, моросил мелкий дождь, и на деревьях жалобно шелестела листва. Выйдя из автобуса, Сергей приподнял воротник куртки и направился во двор, к знакомому приземистому зданию.
Там уже активно трудился Гуськов. Донцов поздоровался, но в ответ услышал лишь неразборчивое: «Ага». Гуськов, не отрываясь, мыл окна, словно старался протереть их до дыр. Сергей прошел мимо него и заметил, что в коридоре стоят пакеты с напитками, видимо, припасенные для иностранных гостей.
В кабинете Губина ощущалось напряжение: заместитель председателя явно был сегодня не в духе.
– Входи, Донцов. – мрачно предложил он и сразу перешел к делу. – Этой ночью убита еще одна женщина, подданная Вьетнама. Нелегально проживала в общежитии на Студенческой улице. Возраст двадцать пять лет, смерть наступила в результате сильной потери крови. Но у нее обнаружена тяжелая стадия туберкулеза, так что дело открывать не стали.
– Как, значит опять никаких подозрений? – Удивился Сергей.
– Прибегала к нетрадиционным методам лечения, что и привело в результате к летальному исходу. – невесело усмехнувшись, разъяснил Губин, и без всякого перехода сказал:
– Ладно, Донцов, излагай все, что удалось узнать.
– Ну, значит…, – Сергей набрал в грудь побольше воздуха, – Я побеседовал с тремя подругами Тамары Гриценко и выяснил, что перед своей гибелью она упоминала некоего «Ангела Смерти». Также свидетельница Светлана утверждает, что даже видела этого «Ангела», якобы приходящего за душами людей, «чье время уже пришло». В общем, бред какой-то, однако другая подруга Тамары подробно описала мне его наружность. – Донцов выдержал эффектную паузу и гордо произнес. – Высокий, светловолосый парень, носит черное, и у него неестественно-яркие голубые глаза! Я дал ей свой номер, как только она его снова увидит, сразу сообщит. Так что считайте, мы его уже взяли.
– Молодец, хорошо работаешь. – похвалил его Николай Александрович, – А Тотский тебе помогал?
– Ну, да. – неохотно ответил Сергей. – Помог немного.
– Отлично. – подытожил Губин, вставая из-за стола. – Я кое-что тут отметил…
Он подошел к стене, на которой висела подробная карта города.
– Вот, смотри, красными маркерами обозначены места убийств. Обрати внимание, один и тот же район. Все жертвы проживали недалеко друг от друга.
– Вы хотите сказать, вампир специально приезжает туда убивать? – Сергей был крайне озадачен.
– Нет. – твердо возразил Губин. – Я говорил с Юлией Григорьевной, и она считает, что наш вампир, возможно, относит себя к древнему ордену «Рыцарей Милосердия». Этот орден был основан в Европе в период эпидемий чумы. Вампиры, состоявшие в нем, считали своим Святым Долгом лишать жизни больных и умирающих людей, дабы «избавить их от страданий». Возможно, наш убийца и в правду считает себя «Ангелом Смерти», так что собранные тобой сведенья вполне подтверждают эту теорию.
– Неужели у вампиров тоже случаются навязчивые идеи? – искренне удивился Сергей.
– Да. – мрачно ответил Губин. – И, к сожалению, нередко. Многие вампиры быстро сходят с ума. Бессмертие, знаешь ли, штука тяжелая.
Он вздохнул и продолжил:
– Вампир, одержимый маниакальной идеей, часто приписывает своему существованию особый, мистический смысл. Он не покидает свое убежище при свете дня, избегает контактов с людьми, разумеется, исключая жертв, и ведет крайне аскетический образ жизни. В общем, убийца-отшельник. – невесело усмехнувшись, закончил он.
– Значит, вы считаете, что наш вампир сам живет где-то в этом районе? – Сергей неуверенно ткнул пальцем в карту.
– Так считает Юлия Григорьевна, и я склонен с ней согласится. – подтвердил Губин и добавил. – Отправишься сейчас к Тотскому, введешь его в курс дела. Возможно, ему что-то известно об этих «Рыцарях Милосердия».
Сергей мгновенно помрачнел, вспомнив вчерашний вечер.
– А почему Юлии Григорьевны самой нет в штабе? – невесело спросил он.
– Она сказала, что неважно себя чувствует, кажется, что-то с давлением.
– Ну, понятно… – совсем подавленно пробормотал Донцов, а затем все же набрался решимости и спросил. – А вы знали, что Тотский пьет у женщин кровь?
Николай Александрович удивленно приподнял брови.
– А можно точнее?
– Вчера днем я был у него на квартире и видел укушенную девицу. – слегка смутившись, пояснил Донцов.
– На квартире. Днем? – Губин снисходительно хмыкнул. – Ее раны были опасны? Она плакала, звала на помощь?
– Нет. – густо покраснев, пробормотал Сергей. – Она вроде, как его подружка.
Николай Александрович скептически покачал головой.
– Значит, ты хочешь сказать, что видел глубокий засос на шее любовницы Стаса? Я правильно понял?
Сергей потупился.
– Ну, я думал, что вампирам вообще запрещено кусать людей. – с досадой возразил он.
– Надеюсь, ты сам понял, в чем разница. – строго заметил заместитель председателя. – Обсуждать любовные игры сотрудников я не хочу. Смешно даже, честное слово.
Донцов мрачно насупился.
– А еще Тотский влияет на людей! – не сдержав возмущения, выпалил он. – Почему вы это позволяете?
Николай Александрович, кажется, ничуть не смутился.
– Стасу разрешено использовать свои способности во благо следствия, ну и для личных нужд, по мере необходимости. – пояснил он абсолютно спокойно. – Однако только в рамках уголовного кодекса, а что он кого-то ограбил?
– Нет. Но он сделал кое-что похуже! – сердито буркнул Сергей.
– Что это, интересно, «похуже»? – с любопытством уточнил Губин.
– Ну, я даже не знаю, как сказать… – Донцов снова начал краснеть. – Короче, он принуждает людей делать такие вещи, которые им совершенно не свойственны. Унижает человеческое достоинство и…
– Так, Донцов, не кипятись! – строго оборвал его Губин. – Если Стас кого-то и унижает, то только опасных для общества, тупых уголовников, жалеть которых я причин не вижу.
Он сурово взглянул на подчиненного.
– Так что, не забивай себе голову ненужными вопросами и полностью сосредоточься на расследовании. Этого «Ангела Смерти» нужно найти и ликвидировать в кратчайший срок, пока он не «избавил от страданий» еще какую-нибудь несчастную. Работай.
Когда Сергей вышел на улицу, дождь уже перестал, но весь купол неба был затянут белесым маревом облаков. Он быстро добрался до метро и поехал в сторону центра. В послеполуденные часы народу в поезде было немного, Донцов опустился на пустую скамью и задумался:
«Почему же Губин так безоговорочно доверяет Тотскому? Как можно верить вампиру? Ведь недаром говорится: «Сколько волка не корми, все равно в лес смотрит». Если Тотский может подчинять себе других людей, то где гарантия, что он не поступит также с нами? Нет, ему доверять нельзя. Но ведь Юлия Григорьевна доверяет.… И все-таки интересно, что такого он натворил, что ему приходится столько лет работать на ОБНВ?»
Сергей вздохнул, он вдруг вспомнил красивую рыжеволосую девицу, что ушла вчера вместе с Тотским.
«Вот, дуреха, если бы она только знала, с кем связывается… » – сочувственно подумал он.
Одно лишь хоть как-то поднимало Сергею настроение. Он чувствовал, что Стас будет не в восторге от его дневного визита.
Донцов вышел на станции «Студенческая» уже около двух. Воздух был влажным и слегка прохладным: он застегнул спортивную куртку и бодро зашагал в направлении Кутузовского проспекта. Когда Сергей проходил мимо очереди в молочный ларек, то заметил в ней знакомую хрупкую фигурку. Он остановился:
– Здравствуйте, Аля, – слегка смущенно произнес он, – Вы меня помните?
– Да, конечно, помню. Вы Сергей, из милиции. – с милой улыбкой ответила девушка.
Он замялся, не зная, что и сказать, и, наконец, спросил:
– Ну, как вы поживаете, как сестра?
Аля вдруг вздохнула и понурилась:
– Ольга плохо себя чувствует, сегодня даже на работу не пошла. – она положила в пакет пачку творога и подняла на Сергея встревоженный взгляд. – Вы представляете, вчера вечером на нее напали, прямо перед нашим домом.
– Как это произошло? – С искренним волнением спросил он.
– Возвращалась она вчера поздно, темно уже было. А тут какой-то пьяный навстречу ей выскочил, да еще и с ножом! Хорошо наш сосед рядом оказался, он за горло его и об стену приложил. А то даже представить страшно, что могло бы случиться.
Было видно, что девушка и вправду сильно напугана, ее блестящие серые глаза казались сейчас еще больше.
– Ну, не волнуйтесь так сильно, все же обошлось. – ласково успокоил ее Сергей. – А сестре передайте, пусть купит себе газовый баллончик и будет осторожней.
– Хорошо, я передам, – Аля смущенно опустила глаза. – Мне надо уже идти домой, Ольга ждет.
В ее голосе звучало сожаление.
– До свидания, Сергей.
– Аля, постойте, я хотел вас спросить, – он чувствовал себя страшно неловко, но это был его последний шанс. – А вы не согласились бы сходить со мной в кино?
Спустя четверть часа, когда Сергей уже подходил к Кутузовскому проспекту, он чувствовал себя совершенно счастливым. Даже этот пасмурный день казался ему теперь более ясным. Аля охотно согласилась пойти с ним в кино, а он проводил ее до самого подъезда. Они обменялись телефонами и договорились, что Сергей зайдет за ней сегодня около шести. Неудачно начавшись, этот понедельник, кажется, обещал стать одним из самых счастливых дней в его жизни.
Подойдя к двадцать шестому дому, Донцов поднялся по высоким ступенькам к подъезду и набрал номер домофона. После нескольких протяжных гудков из устройства, наконец, донесся веселый женский голос:
– Свои все дома, а чужих мы не пускаем, но вы можете оставить свое сообщение после гудка, И тут же последовало громкое Пи-и-и…
Сергей осуждающе покачал головой.
«Этого мне только не хватает», – со вздохом подумал он и терпеливо произнес:
– Это Сергей Донцов. Я пришел по важному делу, откройте, пожалуйста.
В ответ он услышал звонкое хихиканье, а затем вновь раздался голос:
– А, это ты, занудный и невоспитанный коллега Стаса! Ну, так и быть, входи.
Устройство снова запищало, но на этот раз своим естественным электронным писком, и Сергей благополучно вошел в подъезд.
Поднявшись на четвертый этаж, он остановился перед запертой дверью, ведущей в общий коридор. Спустя несколько секунд, дверь открылась, и перед ним предстала знакомая рыжеволосая девица. На ней была надета полурасстегнутая мужская рубашка, под которой, кажется, ничего не было, и красные туфли на невероятно высоком каблуке.
Она с любопытством посмотрела на Сергея, хитро прищурив чуть раскосые зеленые глаза, и великодушно пригласила:
– Ну, заходи, что ли. Чего стоишь, пялишься?
Как только они вошли в квартиру, девица заперла входную дверь и, сбросив с ног туфли, юркнула в спальню. Сергей вздохнул и последовал за ней. Девушка запрыгнула на огромную кровать и уселась, ловко скрестив под собой длинные стройные ноги. Рубашка, которая очевидно, принадлежала хозяину квартиры, почти расстегнулась, и взгляд Сергея невольно скользнул по маленькой упругой груди. Он покраснел и поспешно отвернулся.
По всей спальне была раскидана одежда, а на прикроватном столике стояла бутылка французского шампанского и блюдо с клубникой. Донцов вновь вздохнул и обратился к девушке, не поднимая на нее глаз:
– Слушай, где Стас? И не могла бы ты, все же застегнуть пуговицы.
Девица звонко рассмеялась, но просьбу исполнила, и Сергей вновь поднял на нее взгляд.
Теперь он заметил, что на кровати почему-то разложены старые фотографии, которые занимали все внимание рыжеволосой красотки. Она увлеченно рассматривала одну из них, не глядя больше на Сергея. Наконец, он не выдержал:
– Ты скажешь, где Стас? Мне срочно нужно с ним поговорить. – твердо произнес он.
В ответ девица подняла на него глаза и неожиданно дружелюбно сказала:
– Вообще-то, меня Кира зовут. – она улыбнулась, продемонстрировав идеальные зубы. – А Стас еще в ванной отмокает, ты пока подожди, пить что-нибудь будешь?
Он молча кивнул. Кира тут же вскочила и выскользнула из комнаты прямо босиком. Сергей подошел к кровати и поднял с нее пожелтевшую фотографию, которую она только что разглядывала. На фото был запечатлен стройный юноша одетый как заправский стиляга времен «хрущевской оттепели». Он нежно обнимал за талию симпатичную темноволосую девушку в простом светлом платье.
В спальню вернулась Кира, она катила перед собой передвижной столик, на котором стояла вазочка с крекерами, три бокала и бутылка хериса. Заметив у него фотографию, она с восторгом воскликнула:
– Скажи, Стас жутко похож на отца?! Просто один в один, такой же классный!
Сергей неуверенно кивнул, а она продолжила свою тираду:
– Сейчас обычно как, если парень – красавчик, значит гей, а Стасик настоящий мужчина, и не как те, что только о себе думают, ну, ты понял… – Кира мечтательно улыбнулась и плюхнулась в кресло, – А какие у него офигигенные глаза!
Сергей скептически хмыкнул, и перевернул фотографию. На обратной стороне обнаружилась выцветшая надпись, сделанная синими чернилами:
Стасу от Юли с любовью.
Москва, 24 мая 1962 года.
Донцов осторожно вернул фотографию на кровать и потянулся за бокалом, который Кира уже успела наполнить. В этот момент в комнату вошел Тотский, он был еще без рубашки, так что влажные волосы сосульками спадали на грудь. Прямые, по-мальчишески острые плечи, худые руки и безупречная светлая кожа, он казался сейчас совсем юным. Сергей помрачнел.
Вампир бросил на гостя удивленный взгляд и, иронически усмехнувшись, спросил:
– Что, сотрудник, пытался соблазнить мою даму?
Донцов нахмурился.
– Я только что от Губина, нужно поговорить. – сказав это, он многозначительно покосился на Киру.
Стас едва заметно кивнул и, повернувшись к девушке, ласково произнес:
– Киса, нам с коллегой необходимо переговорить наедине. Ты нас извинишь? И, пожалуйста, не бери больше мои семейные фотографии.
Он застегнул манжет только что освобожденной от упаковки фирменной рубашки и, быстро собрав разбросанные фотографии, с укором взглянул на подругу.
– Нет проблем, – слегка обиженно ответила Кира. – Я пока пиццу закажу, а то уже не могу, с голоду помираю.
– Конечно, киса, заказывай все, что хочешь, и не забудь про одежду. – Тотский подарил девушке обворожительную улыбку.
Кира тотчас оживилась и, чмокнув любовника в щеку, выскочила из спальни.
Сергей невольно проводил ее взглядом.
– Довольно, сотрудник, идем в кабинет. – уже повернувшись к двери, менторским тоном одернул его Стас. – И бокалы с собой прихвати.
Донцов возмущенно фыркнул, но подчинился.
В кабинете царил полумрак, Тотский подошел к окну и раздвинул тяжелые портьеры.
– И что же Губину снова так срочно понадобилось? Вы уже вторые сутки беспокоите меня днем. – устало произнес он, опустившись в большое мягкое кресло.
Сергей сел напротив и, поставив на стол бокалы с хересом, принялся пересказывать версию начальника:
– Вампир, которого мы ищем, одержим маниакальной идеей, он считает себя «Ангелом Смерти». Губин также рассказал мне про орден «Рыцарей Милосердия».
При этих словах, Стас вдруг изумленно изогнул бровь, скучающий взгляд сменился интересом.
Сергей отметил реакцию собеседника и продолжил с еще большим энтузиазмом:
– Вампиры, состоявшие в ордене, тоже забирали жизни больных людей, возможно, наш «Ангел Смерти» принадлежит к этому ордену. – он испытующе взглянул в пронзительно-голубые глаза консультанта.
– Скажи, тебе не доводилось встречать этих «Рыцарей»?
Тотский снисходительно улыбнулся и, взяв со стола свой перстень с печаткой в виде латинской буквы «P», спокойно ответил:
– Орден «Рыцарей Милосердия» полностью прекратил свое существование в тысяча девятьсот втором году, после кровавой бойни, устроенной польскими мракоборцами. – он надел перстень и задумчиво взглянул на свои длинные тонкие пальцы. – Так что, если этот вампир и считает себя его представителем, это лишь результат работы его больного воображения.
Стас неожиданно сжал пальцы в кулак, а на его лице вновь возникло странное выражение.
– На Земле больше не осталось ни одного живого потомка Милосердных рыцарей. – С грустной иронией закончил он.
– Значит, ты не знаешь, как нам найти этого «Ангела»? – Разочарованно уточнил Сергей.
– Нет, не знаю. – Тотский с явным наслаждением глотнул вина и, открыв ящик стола, сложил туда принесенные из спальни фотографии.
Сергей проводил взглядом его движение и осторожно спросил:
– Скажи, это ведь ты был на том фото, да?
В ответ Стас лишь слегка улыбнулся и снова поднес бокал к губам.
– Но сколько же тогда тебе лет? – Поразился Сергей.
– Я родился двадцать четвертого мая тысяча восемьсот восьмидесятого года, – Спокойно ответил вампир, – Так что если быть точным, мне сто двадцать один год, одиннадцать месяцев и двенадцать дней.
Донцов замер, оторопело уставившись на собеседника. Он был не в силах произнести, ни слова. А Стас вновь, с наслаждением, пригубил вина, явно довольный произведенным эффектом.
– Мальчики, пицца приехала! – донесся из-за двери радостный голос Киры.
Тотский уже начал было вставать со своего кресла, как вдруг к Сергею вернулся дар речи:
– Выходит, ты живешь уже больше ста лет, питаясь кровью таких вот малышек?! – не помня себя от возмущения, воскликнул он, пальцы сжались в кулаки, к щекам прилила кровь.
Тотский недоуменно приподнял брови.
– Во-первых, вампиры не питаются кровью, она необходима нам лишь в малых дозах, – холодно поправил он, не в меру пылкого собеседника. – А во-вторых…
Но Донцов не дал ему закончить:
– Да неужели? – грубо перебил он. – Расскажи об этом девяти убитым женщинам!
– А во-вторых, – Тотский слегка повысил голос. – Я могу достать кровь где угодно, и мне не требуется использовать для этого моих спутниц. Но если уж ты спросил, я объясню: вампир, который убил этих несчастных – безумец. Он забирает у них столько крови не для насыщения, а как символ своего права освободить жертву от смертных мук.
– Но тогда, зачем тебе Кира?! – Сергей никак не мог успокоиться. – В душе ты старик, а она совсем еще девчонка!
На юном лице вампира возникло вдруг спокойное и даже меланхоличное выражение. Он слегка опустил длинные ресницы и негромко ответил:
– Нам очень тяжело переживать происходящие вокруг изменения. Мир меняется, а мы остаемся прежними, многие этого не выдерживают. Вампир, не успевший за ходом времени, замыкается в своих воспоминаниях, теряет рассудок и, в конце концов, погибает. Мало кому удается прожить более двух веков. – он поднял на Сергея взгляд и, грустно улыбнувшись, продолжил. – Потому, чтобы выжить, я поддерживаю связь с тем временем, в котором сейчас живу. Модная одежда, автомобили, музыка и даже предметы быта – все это его частицы. Соприкасаясь с ними, я обретаю связь с новой эпохой.
– Значит, Кира для тебя очередная частица нового времени? – потрясенно глядя на вампира, спросил Донцов.
Стас вновь печально опустил взгляд.
– И чтобы она была рядом, ты подчинил себе ее волю?! Так?! – Сергей вновь ощутил нарастающий в душе гнев.
Печальные глаза Тотского внезапно угрожающе похолодели.
– Я никогда не подвергаю женщин гипнозу. – ледяным тоном произнес он, – Такое поведение было бы недостойно мужчины, а тем более дворянина.
– Ну…. – начал, было, Сергей, но вампир не дал ему продолжить:
– Все, Донцов, я больше не желаю с тобой разговаривать. – он взял со стола блокнот и, что-то быстро в нем написав, протянул Сергею вырванный листок. – Это номер моего сотового. Если тебе вдруг снова понадобиться консультация, просто позвони.
Он поднялся на ноги.
– А теперь, будь любезен, немедленно покинь мою квартиру.
Сергей тоже встал и вслед за Тотским вышел из кабинета. Его душу одновременно переполняли досада, злость и смущение.
В прихожей их встретила Кира. Заметив, что гость направляется к выходу, она растеряно улыбнулась и обратилась к Тотскому:
– Стас, а разве твой занудный и невоспитанный коллега не останется есть с нами пиццу?
– Мой невоспитанный коллега, к сожалению, очень торопится. – язвительно ответил Тотский и, бросив на Сергея холодный, презрительный взгляд, нежно обнял за талию удивленную девушку.
* * *
Этот день должен был стать особенным, Алекс понял это сразу, как только открыл глаза. За окном было светло, но небо казалось затянутым светящимся молочно-белым пологом облаков. Алекс сел на кровати и прислушался. Он был не один, в дальнем углу комнаты часто бились шесть маленьких сердец. Он встал и осторожно приблизился к принесенной им вчера картонной коробке. Там – на полотенце безмятежно дремала пушистая серая кошка, кормящая своих слепых малышей. Он опустился на корточки и стал наблюдать, как крошечные новорожденные существа добывают материнское молоко, забавно перебирая своими когтистыми лапками. Алекс улыбнулся. Его четвероногая гостья нуждалась в завтраке. Он встал и направился к холодильнику, там где-то оставалось немного сырого мяса. Алекс нарезал его мелкими кусочками и, положив на блюдце, вернулся в комнату.