– А тебе было бы смешно, если бы тебя ограбил нищий в соломенной шляпке?
– Ты прав. Тут не до смеха, пожалуй. У нас есть второй подозреваемый! Отлично! Ты сегодня в ударе, дружище! Я тебя не узнаю! Продолжай! – сказал Бургер, допил виски и снова наполнил стакан.
– И тот африканский предводитель бандитов всё время протирал глаза, когда грабил нас! Наверняка, он бывает в этом баре!
– Ты думаешь, он плачет при ограблениях?
– Льёт слёзы!
– Хорошая версия! Уже три! Неплохо, Гномм! Все трое – не нищие и имеют вес…
– Людвиг весит фунтов триста!
– Нет. Здесь ты преувеличиваешь. Двести пятьдесят – не более!
– Я так не думаю… Моя бабка весила двести, а ростом была с гулькин…
– Чёрт с ним и с бабкой! Мы отвлекаемся! Кого ещё подозреваешь?
Гномм задумался, а потом выпил виски. Бургер наполнил его стакан снова.
– Ты же знаешь, что я предпочитаю подозревать самых незаметных.
– Знаю. И что можешь сказать?
– Что мы познакомились ещё не со всеми постояльцами «Африки».
– Значит, среди тех, кого знаем, нет незаметных? Что насчёт китаянки? Живёт себе в номере шесть и приглашает соседей поиграть в домино!
– Она вряд ли бывает в этом баре!
– Вряд ли.
– А что, если пойти к ней на домино и проверить её номер феромоновым детектором?
– А я совсем забыл о нём, представляешь?!
– Это потому, что думаешь не о деле, а о Выдре! Амурные мысли сбивают с толку и мешают работать!
– Ты прав, дружище, но с ними нелегко совладать.
– Плюнь! Нам не мешало бы пройтись с детектором по всем номерам.
– Да. Так мы сможем сузить круг подозреваемых!
В бар зашла та самая компания африканцев, которая пыталась ограбить Бургера с Гноммом. Они сбросили спящего Кима на пол и сели за его столик. Их маленький руководитель пнул корейца ногой, что-то спросил у Людвига и исчез на кухне.
– А, давай-ка, я проверю бар детектором! – сказал Бургер, встал и направился к барной стойке.
– Осторожнее, Бургер! – сказал Гномм.
Бургер подошёл к лежащему Киму и помог ему сесть за другой столик.
– Эй, чувак! Зачем ты трогаешь китайца? – спросил один из парней.
– Он хочет его ограбить! – сказал другой.
Африканцы загоготали.
– Он кореец! – сказал им Бургер.
– Что? Кто он? Куреец? Что это? Ты что нам вешаешь? Ты нас провоцируешь? – наперебой стали спрашивать африканцы и повскакивали с мест.
Бургер не отходил от Кима.
– Что он делает? Что он делает? – спрашивал себя Гномм вполголоса. – Он же провалит всё дело!
Маленький предводитель вернулся с кухни.
– Что за беспредел, парни? – спросил он.
– Этот чувак поднял китайца и назвал его курейцем! – сказал один из африканцев. – Он нас провоцирует!
– Это опять ты, толстяк? Ты чего сюда припёрся? Хочешь, чтобы мы тебя пощипали? Сегодня тебя никто не спасёт!
Гномм уже нащупал на коммуникаторе тревожную кнопку, но в бар вошёл Бодрячок. Он был в тех же лохмотьях и в той же соломенной шляпке с цветком.
– Эй, расступись! Он должен мне десятку!
Африканцы расступились и пропустили нищего к Бургеру.
– Привет, Пузырь! Про должок не забыл? – спросил Бодрячок.
– Не забыл. Но, похоже, эти парни сегодня в плохом настроении! Мешают сосредоточиться на долгах!
– Это не проблема! – сказал Бодрячок. – Они сейчас оставят нас! Ну-ка, шпана, пошли вон!
Бодрячок достал пистолет, направил его в потолок и пальнул. На Бургера посыпалась потолочная штукатурка. Африканцы подняли своего главаря на руки и покинули «Лимпопо».
– Давай деньги! – сказал Бодрячок и улыбнулся.
– Я тебе сейчас объясню, – сказал Бургер и отряхнулся.
Он отвёл Бодрячка от стойки.
– Понимаешь, дружище, у нас остались последние полсотни, а нам ещё за жильё платить… Мы же с тобой одно дело делаем – спасаем человечество! Потерпи до завтра!
– Пузырь, так дела не делаются! Вчера у нас был уговор. А сегодня ты вынудил меня снова вступить в неравную схватку с бандитами, и теперь заявляешь, что денег нет! Я вижу, длинный виски потягивает! И жрёт в три горла! Нет, так дела не делаются. Сначала отдай долги, а потом покупай бутерброды! Так что – гони полсотни!
– Договаривались о десятке!
– Компенсация за риск! Или гони полсотни, или я позову тех парней и скажу им, чтобы они больше не стеснялись в общении с вами. Они вас порежут, как пить дать! И не видать вам карьеры ловцов! Выбирай!
Бургер не стал долго думать.
– По рукам! – сказал он и расстался с купюрой.
– Молодец! Уважаю! – сказал Бодрячок. – С деньгами нужно расставаться легко! Правда, Людвиг?
Сын мистера Гогенцоллерна вылез из-под стойки и кивнул головой.
– Налей-ка мне стаканчик! – сказал ему Бодрячок и подошёл к стойке.
Людвиг налил виски в стакан. Бодрячок выпил одним глотком, сплюнул и разбил стакан об пол.
– Эй, длинный, как ты можешь пить это дерьмо?!
Гномм замялся.
– Ладно. Мне пора! Чао, парни! Дерзайте дальше! – сказал Бодрячок и вышел из бара.
Бургер вернулся к Гномму и сел.
– Ты отдал ему последние деньги? – спросил Гномм.
– Да, дружище. Мы без денег.
– Зачем, Бургер? Зачем?
– Затем, что мне нужно вернуться на базу!
– А я думал, что ты испугался тех африканцев, которых он грозился позвать!
Бургер посмотрел на Гномма с осуждением.
– Ты же знаешь, старина Гномм, что Бургера не напугать какими-то африканцами!
– Да уж. Но ты не проверил воздух детектором. Схожу-ка я сам проверю.
– Гномм, ты меня снова недооцениваешь. Я всё сделал. Здесь нет вирусных феромонов.
– Когда ты успел?
– Когда поднимал корейца.
– Это путает наши карты! Придётся отказаться от нескольких подозреваемых!
– Это хорошо. Круг сузился! Мы теперь можем проверять всех в гостинице. Сдаётся мне, скоро мы выйдем на вирусный след! Я его подстрелю и вернусь на базу… героем!
– А я кем вернусь?
– Настоящим ловцом!
7
Они допили виски, доели бургеры и отправились обратно в отель.
– До трёх часов оплатите сутки! – сказал мистер Гогенцоллерн, который сидел за стойкой и чистил пистолет. – Брунгильда говорит, что вы сломали стул.
– Какой стул? – спросил Бургер.
– В седьмом номере!
– А… откуда она знает? – спросил Гномм.
– Бельё меняла!
– Мы возместим! – сказал Бургер.
– До трёх!
– Да! Спасибо, что напомнили! До трёх часов оплатим! Не беспокойтесь!
Детективы прошли на лестницу.
– Нужно искать деньги! – сказал Гномм.
– К чёрту деньги! Если мы его вычислим до трёх, то и денег не нужно. Поедем на базу есть перепелов и пить Клико!
– Точно! Хорошо бы! Я приму душ! И напишу оду, пожалуй!
– Кому оду?
– Лучшим детективам полушария, конечно…
Бургер похлопал Гномма по плечу.
– За дело, Гномм! Я пройду по четвёртому этажу, а ты по третьему! По три номера на брата, встретимся здесь, у первого!
– Постой, Бургер! Во-первых, один номер на четвёртом – наш! Получается, тебе проверять на один меньше. А во-вторых, меня смущает миссис Хадсон… Может, нам вдвоём с ней поговорить?
– С каких пор тебя смущают выжившие из ума старушки, дружище? Не бери в голову!
– И тогда в неё прилетит дротик!
– Смелее, Гномм! Ловцы мы или твари дрожащие?
– Ловцы, конечно, но…
– Тогда вперёд! Так и быть, беру на себя хозяйскую квартиру! И включай детектор не у порога, а в номере! Но так, чтобы они тебя не заподозрили, разумеется.
– Я понимаю, Бургер! Ты говоришь со мной, как с мальчишкой! Забыл, что я – лучший детектив полушария?!
– Не обижайся, дружище!
Бургер поспешил на четвёртый этаж, а Гномм с неохотой поплёлся на третий.
Китаянка открыла Бургеру дверь. Девушка была всё в том же нижнем кружевном белье чёрного цвета. Но на глазу у неё не было повязки. Оба глаза смотрели на Бургера с удивлением. Китаянка сообразила, что забыла надеть повязку, схватила её с тумбочки и закрыла ей глаз.
– Что Вам нужно? – спросила она.
– Играете в домино только по ночам?
Китаянка улыбнулась.
– В домино я могу играть в любое время суток! Обожаю домино! – сказала она и жестом пригласила Бургера войти.
Номер был чистым и почти пустым. Бургер заметил, что в нём не было шкафа. Посередине комнаты стоял стол со стульями, а у стены – кровать. На столе лежала коробка с домино.
– Это всё, что у Вас есть? – спросил Бургер и показал на кружевное бельё. – Больше одежды нет?
– Нет. И поэтому я не выхожу на улицу! Зато в номере есть туалет!
– А тараканы?
– Они умерли, – всхлипнула китаянка. – Брунгильда усыпила их, когда прибиралась. Сучка!
– Хм. Сочувствую.
– Вы обиделись на меня?
– За что?
– За… капкан…
– Нет, ну что Вы! Я же не попался в него! Хе-хе!
Бургер улыбнулся самой дружелюбной улыбкой на свете. Китаянка улыбнулась в ответ.
– Тогда начнём? – спросила она.
– Конечно! Зачем тянуть?!
Девушка села за стол и высыпала домино из коробки на стол.
– Садитесь же! Только кричите «рыба» не очень громко. У меня чувствительный слух – могу в два счёта оглохнуть!
Бургер сел за стол, но он не умел играть в домино. Детектив принялся на ходу придумывать повод для отказа от игры.
Китаянка отсчитала себе семь костяшек и посмотрела на Бургера. Он сделал то же самое и снова улыбнулся.
Потом он достал из кармана детектор и выронил одну костяшку из руки. Детектив нагнулся под стол и нажал на кнопку прибора. Загорелась красная лампочка, Бургер выдохнул.
– Что Вы там делаете? – спросила китаянка. – С виду Вы – порядочный джентльмен!
Бургер появился из-под стола и показал костяшку.
– Искал эту… штуку.
– Ходите!
– Уходить? Да, Вы правы, мадемуазель! Мне пора!
– Но мы…
– Пора! Пора! Очень много дел! – Бургера понесло. – Гномм заболел! Врачи говорят, что долго не протянет! Нужно посетить гробовщика, передать ему размеры! Мой приятель нестандартной длины, знаете ли! Извините, что так получилось, мадемуазель!
Бургер встал, поклонился и попятился к двери.
Китаянка сжала кулачки, а потом схватила костяшки и швырнула их в Бургера.
Детектив успел открыть дверь и выскочить из номера девушки до того, как домино долетело до него. Он спрятался в своём номере.
В дверь стукнули.
– Буду ставить капканы! Каждый день! Свинья! – послышалось из-за двери.
Тем временем Гномм, наконец, собрался с духом и постучался в дверь под номером четыре.
– Сейчас, сейчас! – послышался из-за двери старушечий голос. – Кто там?
– Я – постоялец с четвёртого этажа!
– А что Вам нужно?
– Мне нужно поговорить с Вами, миссис!
– Я мисс! И горжусь этим!
– Нашла, чем гордиться, старая грымза! – сказал про себя Гномм.
– Что Вы сказали?
– Я сказал, что Вы правильно делаете! – крикнул Гномм.
Дверь открылась. Перед Гноммом стояла старенькая и сухонькая женщина. Она была в белом платье и с белой и морщинистой кожей.
– Вы находите? – спросила она.
– Это несомненно! Я думал, Вы – миссис Хадсон!
– Я – мисс Хадсон! Миссис Хадсон – моя родная сестра. Она живёт за стенкой! В третьем!
– Вот как? – сказал Гномм и задумался.
– Да. А она Вам нужна?
– Нет… я… А если она Ваша сестра, а она – миссис, то почему вы обе – Хадсон?
Женшина посмотрела на Гномма с подозрением.
– Вы – сыщик?
– Нет. Я… дирижёр.
– Обожаю музыку! Не зайдёте ко мне послушать пару-тройку пластинок? У меня есть граммофон!
Гномм осмелел и порадовался удаче.
– Конечно! – сказал он и шагнул за порог.
Старушка закрыла дверь.
Номер был светлым. Вся мебель и все вещи в комнате были белого цвета. Кроме постельного белья – оно было пожелтевшим.
– Мой отец играл на баяне! Он был виртуозом! – сказала женщина и сунула в руки Гномму старую чёрно-белую карточку с бородатым человеком, который держал в руках баян и расплылся в глупой улыбке.
– Красавец! – сказал Гномм.
– Да. Женщины с ума по нему сходили! Но он так и помер холостым… В прошлом году.
Старушка вставила пластинку в граммофон и завела его.
Граммофон чихнул и заскрипел. Музыка напоминала писк летучей мыши.
Гномм подошёл к окну, незаметно достал детектор и нажал на кнопку. Загорелась красная лампочка, и Гномм насторожился.
– Это моя любимая симфония, – сказала мисс Хадсон, достала белый платок и вытерла слёзы.
– Мне тоже… нравится, – выдавил Гномм. – А Ваша сестра тоже любит музыку?
– Вы с ума сошли! Она?! Но мне кажется, Вы всё-таки больше интересуетесь сестрой, а не музыкой. Хоть Вы и дирижёр. Неужели эта старуха может кого-то интересовать?! Эта мерзкая тварь с внешностью ангела!
– Нет-нет! Вы меня не так поняли! Я…
Старушка выключила граммофон.
– Если безумные старухи для Вас важнее музыки, то я прошу Вас уйти! Знаете, а ведь я всегда не доверяла дирижёрам. Скользкие типы во фраках и с палкой!
– Простите меня, если я обидел Вас, мисс.
– Пошёл вон, мерзавец! – процедила старушка, достала пластинку из граммофона и сломала её пополам.
Гномм поспешил удалиться. Мисс Хадсон захлопнула за ним дверь и заперла её на замок.
Детектив выдохнул и постучал в соседнюю дверь, на которой был была нацарапана цифра три.
– Кто? – спросили тем же голосом, которым только что прогнали Гномма.
– Сосед сверху! – сказал Гномм.
– Чё надо?
– Мне нужно поговорить с Вами, миссис Хадсон!
– Иди в четвёртый к сестре! Она любит болтать своим дряблым языком!
– Я с ней уже имел удовольствие говорить!
Дверь открылась. Перед Гноммом стояла точно такая же старушка, только одета она была в чёрное платье. Она осмотрела Гномма с ног до головы.
– Какой ты… длинный.
Гномм не нашёлся с ответом.
– В тебя попасть – раз плюнуть!
Детектив, на всякий случай, сделал шаг в сторону. Какое-то время он колебался.
– Не пригласите меня в номер? – сказал он, наконец.