Олег въехал в деревню. Головково называлась деревня. От чего такое название точно не известно, говорят, от личного имени Головко. Само село старое, появилось в начале 17 века и находилось в ведении Тверского архиерея. Там же была построена деревянная церковь Покрова Пресвятой Богородицы. А в 1866 году по желанию и на средства жителей была построена каменная церковь. А вот, кстати, и она.
Олег остановился около входа и закурил. Курить, конечно, грешно, но что-то нахлынули на него воспоминания, и он, похлопывая комаров, пытавшихся помешать ему, погрузился в прошлое.
Он застал ещё то время, когда стояла церковь, открытая всем ветрам, без окон и дверей, с ободранными стенами, исписанными всякими матерными изречениями. Когда произошла революция и пришла власть народа, то народ как-то быстро позабыл, на чьи деньги и по чьему желанию строился этот храм. Быстро внял словам партии и правительства, что бога нет. А раз бога нет, то всё позволено. И растащили они по домам всё, что в хозяйстве пригодится. Он даже помнил, как идя по деревенской улице, видел около какого-то дома обтёсанные брёвна, что были когда-то полом в этой церкви. Видно очень большие они были в сечении, не смогли их никуда пристроить, а жечь жалко. Так и лежали они сиротливо перед домом, напоминая проходящим о вечности и дыша на всех вековой скорбью.
Но пришла перестройка, страна очнулась и стала вспоминать свои корни. Везде хотели жить по-новому. И деревня Головково в том числе. Собрался сельский сход, и там решили, что не плохо бы церковь восстановить. Вот только никто не хотел брать на себя эту ответственность.
А потом появилась она, праведница, семидесяти пяти лет от роду и на деревенском сходе взяла на себя ответственность по восстановлению храма. Пошла по электричкам, по другим приходам милостыню собирать и что-то насобирала. И начали они с одним откликнувшимся помощником по-тихоньку храм восстанавливать, а заодно съездили в Московскую епархию и попросили священника в храм, чтоб начались службы.