– Ну-у, я работаю техником в компьютерной фирме…
– Продолжайте.
– И часто собираю и разбираю компьютеры…
– Логично.
– Я пользуюсь двумя отвёртками, короткой и длинной. Вот в этом и проблема.
– Не понял.
– Кроме длины, в них нет никакой разницы.
И длина-то не влияет на качество и скорость сборки. Поэтому я решил проверить, какой пользуюсь чаще, ту и оставлю. Но если одну не запирать в шкаф, я проверял, то использую их одинаково часто. И я уже теперь не знаю, какую взять, долго мучаюсь, а работа стоит, меня уже уволить грозятся…
– Всё понятно, успокойтесь. Ответьте на такой вопрос: у вас всегда было две отвёртки?
– Нет, с детства у меня была одна, но потом как-то я её потерял.
– И, соответственно, приобрели затем эти?
– Да…
– А почему две?
– Ну, я не знал, какая подойдет лучше, и…
– Вот, вот в чем проблема! Вы пытались заменить детскую утрату, и в поиске замены запутались. Вы искали не отвёртку, а образ её, грубо говоря, инстинкт, который двигает вами во время работы с инструментом. Вы правильно сказали – в отвёртках нет никакой разницы, есть разница в чувствах к ним, к работе с ними.
– Э-э…
– Есть простое решение: купите средней длины отвёртку, а те выбросите.
– Так они обе плохие?
– Нет, они все одинаковые…
– Так какой смысл выкидывать эти, если надо выбрать одну из них, и всё?
– А вам-то что нужно: нормально работать или выбрать отвёртку?!
– Выбрать отвёртку и нормально работать.
Если я куплю третью отвёртку, я вообще с ума сойду, выбирая…
– Не надо ничего выбирать. Придите на работу, киньте монетку и выбросите одну отвёртку.
– Уже пробовал.
– Ну и что?
– Не получается. Выпадает всегда та, которую не хочу выкидывать.
– Ну выкиньте другую!
– Так выпала же эта?!
– Фу-у-у… Так, хорошо. Значит, выкидываете обе и покупаете одну, и работаете только ей!
– Я вот что подумал: иногда коллега из соседнего отдела просит у меня отвёртку. Если у меня будет одна, я попаду в неприятную ситуацию…
– Ну так ничего не меняйте! Работайте двумя, и одну давайте коллеге!
– Позвольте спросит у вас: а какую?!!
– М-м… Ст… Ну б… Любую!!! Которой в данный момент не работаете!!!
– Так, а какой мне работать в данный момент!!!
– Да вы больной!!! Что вы привязались ко мне со своими отвёртками?!! Купите набор с насадками, как у меня, а те две – коллеге своему поганому подарите. И пусть он, сволочь, мучается!
– …Андрей, да успокойтесь вы. Возьмите закурите.
– Давайте…
– А как вы догадались, что мой коллега сволочь?
– Я же психолог.
– Да-а, профессионализм не пропьёшь.
– А жаль.
– Ха-ха-ха!
– Бессмертная истина – хорошая шутка любую проблему уменьшит. Кстати, о вашей проблеме…
– Да чёрт с ней, поступлю, как вы сказали. Ведь, в самом деле, проблема не в отвёртках. Жизнь собачья.
– И то правда. За целый день наслушаешься разных ненормальных, не о вас речь. Придёшь домой, а там дурдом почище…
– Да-а, хорошо, когда хорошего человека встретишь, как вы. Поговоришь, и вроде становится легче.
– Что правда то правда. Вы заходите если что, я вас по льготному тарифу приму.
– Спасибо, зайду. Ну, до свиданья, удачи.
– И вам всего хорошего.
Андрей сел за стол и раскрыл журнал приема. Появилась беспокойная мысль: какую ручку взять? Антикварную перьевую или позолоченную?
Тяжело вздохнув, психолог вытащил монетку…
КАМНИ И КОРНИ
Ожидание ничего – оказывается, не так уж бессмысленно, хотя бы потому, что есть время над чем-то подумать. В такие минуты – нет, скорее, часы, – впадаешь в крайности, но судить об этом некому, и впадаешь дальше. Как красиво можно описать переживаемые чувства и мысли. Почему-то в такие моменты они расходятся, расходятся по разным углам, и вместо того, что бы сойтись в честном поединке друг с другом, начинают подло нашёптывать тебе каждый своё мнение. И остается слушать: холодный монолог разума, щедро приправленный логикой и эгоизмом, и истерические вопли чувств, больше похожие на вой мерзнущей собаки. Ответа от них не дождешься, и совета они не дадут…
А вопрос странный – что правее: корни или камни? Рассуждаем логически: люди тесно сосуществуют, но, сблизившись ещё теснее, они вживаются в друг друга. И чувства, привычки, капризы и жертвы – это корни, которые со временем проникают всё глубже в души. Через них люди обмениваются радостями и горестями, чувствуют друг друга, питаются. И вот корни прорастают глубже, разветвляются, доходя до самых потаенных уголков живого. И вдруг на стает момент, когда один или трагически исчезает, оборвав связь, или аккуратно обрезает её (ну, или пытается аккуратно) и идёт искать чего-то. Оставшиеся корешки начинают гнить, а вытаскивать их тем больнее, чем дальше они проросли. Может, и вытащишь их все, но память о боли останется. Правда, попадаются мазохисты, таскают отростки в себе, лелеют их, но это уж совсем чудики. Обычно корни вырываются, с применением матов и обезболивающего. Потом жизнь возвращается в обычное русло, и о про изошедшем напоминают лишь шрамы и камни, установленные в наиболее уязвимых местах. Камни, тяжёлые и твердые. Не всякий их корень пробьёт. Приятно, что не наивно. Так кто правее, или нужнее, или справедливее? Можете ответить: на ошибках учатся, душу закрывать нельзя, романтику лентяи выдумали, без любви жизнь бессмысленна. Можете, но это у меня и так в голове звучит: тут соль в солонке, а болон – в болонке. Ответов тьма, и тьма эта бездонна. Но на самом деле надо не размышлять, а верить: что добро сильнее зла, если больно – значит, можешь чувствовать и терпеть, и хоть тяжело выдирать корни из глубины, приятно осознавать, что есть эта глубина. Жизнь по знается через страдания, не ощутив разрыв, не оценишь близкое существо. Ну, а не больно, так и не стоило с ним связываться. Чем больнее, тем ценнее. И, вырвав старое, откройся полностью и борись, а камни лучше всего смотрятся на кладбище, романтично, знаете ли. И ещё: из боли рождаются звёзды, а холодный разум рождает чёрные дыры.
ПОДЗЕМЕЛЬЕ НИМБЛА
– Трум-трум, турурам, трампам.
– Стоять!!!
– Стою.
– Кто такой?
– Моё имя Инкшфтм-беркхстс.
– Инкх… Инкф… Тьфу! Короче, дальше хода нет!
– Как же нет? Вот он.
– Для тебя нет.
– А я для хода есть?
– И тебя нет.
– Ну раз меня нет, то я пошёл.
– Стоять!
– Стою.
– Кто такой?
– Меня зовут Инкш…
– Заткнись. Я же сказал, хода нет.
– Тогда почему соответствующего знака не установлено?
– А я на что?
– А вдруг я глухой.
– Меня все слышат.
– Ась, ничего не слышу. Пойду, что ли.
– Стоять!
– Стою.
– Кто та… Блин, дурацкая привычка. Нельзя дальше, понимаешь?
– Да я одним глазком и обратно.
– Все так говорите, а потом выговоры.
– Да я тихонько, никто не заметит. В долгу не останусь.
– Ох-хо-хо, ладно, давай, что там у тебя?
– Вот.
– Неплохо, и без фокусов там!
– Усе понял, шеф.
– Проходи.
И тяжелая дверь закрылась за очередным искателем приключений, который отважился войти в подземелья Нимбла.
– Как же его звали? Инкш… Инкфер… А! Подпишу череп: неудачник № 3613.
ВЕРНЫЙ ПУТЬ
Шла далекая, далекая древность. Природа была девственно чиста, а человеческий разум уже нет. Племя людей собрало большой ежегодный совет. С высокого камня дружелюбно оскалился вождь Твердолоб:
– Приветствую всех выживших, объявляю совет племени открытым. Слово передается секретарю Задолизу.
– Спасибо, великий вождь, да славится твоя слава в веках, да устрашатся все твои враги… На повестке дня: первое – утверждение программы распределения еды, второе – выборы вождя на следующий срок, третье – смена боевого клича племени, четвертое – разное. Есть какие-нибудь предложения?
Шаман Додым оторвался от трубки, поднял мутный взор, и молвил:
– А давайте сразу перейдем к разному, – и вновь затянулся.
Племя одобрительно зашумело.
– Правильно! – закричал Дикий Глаз. – А то, как обезьяны, скоро демократию вводить будем.
– Тихо! – Твердолоб поднял дубину. – Предложения ещё есть?
Вперед пробился мудрец Большемозг:
– Почему мой патент колеса до сих пор не рассмотрен?
– Слишком мудрено написан, ты лучше поторопись с разработкой утяжелённой дубинки.
– Я больше на военные технологии не работаю, я расщепляю мирный кремний!
– Ну и получай, – Вождь слегка огрел дубиной ученого по голове, тот покачнулся, но устоял.