Тайны Уралгорода

– Ах, а у нас и темы близки!

Еще бы не близки! Я же все книги, какие ты брала в библиотеке, перечитал! В общем, обычный трёп, но не тороплюсь – чувствую, совсем девчонка, спугнуть боюсь. Провожаю день, два – от библиотеки и научных разговоров уже тошнит. Да и отпуск кончается, на службу пора. Вдруг она сама приглашает меня к себе на дачу.

«Э, – думаю. – Родители—свидетели нам не нужны! Но, а вдруг девушка серьёзная, без родителей на „трах“ приглашает?»

Прощупываю:

– Может, подарочки папе с мамой купить?

– Нет, – отвечает. – Нет у меня никого. Погибли в автокатастрофе!

Ну, что же, дурочка, сама в капкан лезешь! Предупредил дежурных «охотников» о том, что привезу «мясо», страхуйте от «хвоста». Приехали на её дачу…

Вот тут-то всё и перевернулось!

Сначала кормили собак в поселке! Они её за километр почуяли, сбежались, прыгают, в лицо лижут! Затем пошли в лес осматривать муравьиные хаты: подправлять—очищать…

Короче, до конца дня я успел: посадить деревья; пополоть и полить грядки; починить утюг и электропроводку; подлатать крышу; поправить забор…

К вечеру вымотался, но странно, вся злость прошла! Сели с девушкой ужинать, я шампанское достал. А она мне:

– Зачем вино? Смотрите: какой вечер, какая тишина, какой покой кругом! Давайте всем этим наслаждаться!

Посидели, помолчали – действительно хорошо! У меня-то за последнюю неделю язык от убалтываний распух!

Потом мы долго гуляли около реки. Она мне всё о себе рассказала! Рассказала, как живет одна, как сердечко её болит от мук животных и людей. И впервые за много лет мне, дураку старому, захотелось закрыть её и спрятать от всего этого гнилого мира. Вот так всё у нас с Галой и началось, а как было дальше, я не расскажу. Люблю я её! И боюсь за неё и за моего ребёнка, которого она носит!

Анатолий закончил говорить, сел. И все остальные сидели и молчали.

– Ну, почему загрустили? – спросил Вадим. – Радоваться надо за человека! Давайте выпьем за Анатолия! Завидую, по-хорошему, ему! Счастья вам с Галиной и много детей! Все встали, выпили и бросились обнимать Мента.

– Давайте теперь я попробую вас развеселить! – начал говорить Виталий. – Вы все знаете мою слабость! Люблю, чтобы вокруг меня на работе были красивые женщины. У меня и главный бухгалтер, и главный инженер – бабы хоть куда! А в секретари я всегда отбирал супердевушек! Исповедуя наш принцип конспирации, я никогда не вступал в серьёзные отношения со своими подчиненными. Но человек грешен! Однажды, на конкурсе красоты, мне приглянулась одна из начинающих моделей. Я подошел и предложил ей работу секретарём. Девушка была не промах и заломила зарплату и условия работы как у министра. Но и меня заело! «Всё равно будешь моей!» – поклялся я. Сторговались, дал ей аванс на «рабочую» одежду – так она потребовала…

На следующий день на работе сижу, жду, предвкушаю её появление. Не поверите, как дурак, сам три часа на все звонки отвечал. Наконец, появляется она, и у меня вся злость прошла. Челюсть отвисла, а всё остальное наоборот поднялось! Царица!

– Извините, – мурлыкает. – Виталий Витальевич за опоздание, но не могла же я к Вам прийти без свежей прически?

– Ничего, ничего! – говорю. – А у самого в башке стучит: «Подожди, киса, до вечера! Вечером я тебя „причешу“!»

Пригласил секретаршу-старуху от главного инженера, объяснить, как надо работать. Они беседуют, а я по делу и без дела вокруг хожу. А она, стерва молодая, то ногу за ногу забросит, то наклонится – грудь приоткроет. Как до вечера дотерпел, сам не знаю.

– Милая, – говорю ей после работы. – У нас есть святая традиция – первый день обмывать в ресторане. Пусть это будет моим подарком!

– О, разумеется, – отвечает. – Я согласна.

Выходим на улицу, а там её хвать за руку какой-то мужик, лет пятидесяти.

– Пойдем, – говорит. – Дочка домой, маме плохо!

С того дня и закрутилось! Работать ей всё как-то некогда было – то массаж, то парикмахерская, то ещё что-нибудь. А я, дурак, всё оплачиваю. Но как только начинаю приставать, то она ласково так отодвигала и говорила:

– Вы же знаете, как я вас люблю! Но мой папа! Он такой старомодный! «Старомодный папаша» встречал её каждый вечер, и сам вёз домой! А я? А я дарил ей подарки, содержал и был идиотом, пока случайно этого «папашу» не увидел наш Мент. «Папашка» оказался известным сутенером! Он и его проститутка просто «доили» меня!

Честь «охотника» была задета! Мы быстро разработали операцию отлова и девушка, уехав в командировку в соседний город, пропала. Вы все помните её в качестве «мяса». Она очень старалась продлить свою жизнь, понравиться, услужить всем «охотникам» и выполняла всё, что вы требовали. Девушка своим коварством очень напоминала мне Миледи из «Трех мушкетеров». Поэтому она и умерла как Миледи – потеряв голову от меча в моей руке! Вот такую хохму пережил я! Давайте же выпьем за веселые моменты в нашей «охоте»!

– А теперь я расскажу один из своих случаев на «охоте»! – начал Антон Петрович, занимавшийся в их «империи» заправками:

– Она сразу почувствовала мой взгляд. «Памятка „охотника“» запрещает нам отлов подобных чувствительных существ. Такие могут запаниковать и сообщить в органы. Но красота её была столь вызывающей, что я плюнул на инструкцию и пошел напролом, без наблюдения и трезвого анализа ситуации. Подошел, извинился, заговорил о том: что понравилась; что хотел бы погулять, поговорить; что приехал из Москвы отдохнуть; что научный работник. Не поверите, но пока просто болтал, она улыбалась. Но стоило только загнуть про Москву и науку, как лицо у неё дернулось! Она извинилась и быстро ушла. Почувствовала! Сразу почувствовала ложь! Плюнуть надо было, но честь «охотника»? Изменил внешность, засел в засаду – через пару дней она появилась. Осторожно, издали следил: куда ходит; где работает; с кем дружит. Со всей информацией пришел к Психологу. Он отругал за нарушение «Памятки…", но подсказал, как надо поступить. На следующий вечер на девушку напал страшный „хулиган“»…

– Гы-гы-гы! – заржал Слон.

– Да, господа, мне помог наш, великий и ужасный, Слонище! Понятно, что «совершенно случайно» рядом оказался я. Выстрел из газового пистолета вверх и «преступник» в страхе убегает. На Слона и сейчас страшно смотреть. А там, в темноте, девушка минут десять тряслась и плакала у меня на груди! Вышли с ней на свет. Она:

– Ах, это вы!

– Извините, – говорю. – Но в прошлый раз я лукавил. Совсем я не москвич, и совсем не ученый. Я лгал, потому что не хотелось вас в свои проблемы впутывать! На вас один раз напали, а на меня почти каждый день!

Как и рекомендовал Психолог, начал ей правду-матку излагать. Рассказал: кем работаю, как стреляли два раза конкуренты, как угрозы каждый день выслушиваю… Верит девушка, сопереживает! У её дома расстались, благодарила очень, но не больше. Через пару дней я «случайно» заскочил в столовку, где она всегда обедает. Поели-поболтали. Она показала контору, через улицу, где работает. Логично, что я через три дня пришел к ней на службу и попросил помочь. Дескать, мафия обложила, убить хотят! Гостиницы и выезды из города контролируются, все квартиры, где могу укрыться, знают…

Она поверила, так как не врал, тогда на меня действительно серьёзно «наехали». Помучилась, поколебалась, но пригласила в квартиру своей тетки, уехавшей на курорт. Стал жить там. Она вечером приезжает, продукты привозит (деньги я дал), готовит. Разговариваем. Я всё упираю на своё голодное детство и тяжелую жизнь бизнесмена. Она привыкает, весело хлопочет. Видимо, как и всем бабам, что-то, хотя бы отдаленно, напоминающее семью, ей по сердцу. Однажды приносит бутылку шампанского.

– Это в честь моего дня рождения! – говорит.

Выпиваем, а я ей комплименты говорю. Говорю, что красивей девушки не встречал и что просил бы её руки, если бы был достоин такой чести. Смотрю, задумалась. Не верит что ли? Странно! Я же не соврал ни разу! Но ночью понял, в чем дело.

Она сама легла ко мне в постель! Плакала и говорила, что я не знаю ещё себя, что я хороший и как она меня жалеет и любит. Конечно, сдерживаться больше я не мог, и тут же сделал её женщиной! Потом, за ночь, ещё пару раз залезал, не смотря на её стоны и жалобы на боль.

Утром проснулся, новообращенная женщина ещё спала. Пошел на кухню, закрыл плотнее дверь, позвонил дежурному «охотнику». Доложил, что отлов отменяется, так как девчушка оказалась честная и в «мясо» не годится. Затем добавил, что и мне она не нужна: тело как у ощипанной курицы, а в постели амёба-амёбой. Сказал это и услышал стон. Оглянулся, а в дверях она стоит! Слезы текут, губы прикусила. Услышала! Затем бросилась в туалет и закрылась. Пока я дверь вышибал, успела, кретинка, какой-то химии хлебнуть! Пришлось мне вызывать нашего Медика и сюда везти. Она мучилась, а мы решали, что с ней делать. Конечно, решение напрашивалось одно…

Но умерла она достойно и без мучений. Медик ей ввел наркотик, потом яд. Хоть и вышло так, но жалости у меня к ней нет! Сама оказалась дурой, да и в постели она радости бы будущему мужу не принесла! Значит, и смысла в её жизни никакого не было!

– А теперь моя очередь, – поднялся Иван. – Я расскажу, как на меня «охотились»! Мне, руководителю телеканала, ведущему аналитической программы постоянно приходится быть на виду. Я привык, что меня узнают на улицах, женщины проявляют интерес. Поэтому, когда после работы ко мне подошла красивая дама, я не удивился.

– Да, вы и в жизни такой же мужественный, как на экране, – сказала она. – Давайте встретимся!

Вечером я ждал её у ресторана «Хрусталь». Она приехала на «Кудряшке», Ауди Q-3, и неожиданно предложила поехать за город на день рождения подруги. Конечно, по инструкции я должен был сообщить о том, куда еду. Но «охота» тогда не велась, а беспокоить кого-то из вас я не посчитал нужным.

Приехали мы к одинокой даче за высоким забором. Огни кругом горят, музыка из окон звенит – сразу чувствуется, гуляют люди. Смело вхожу в дом и, вдруг, пол стремительно летит мне в лицо…

Очнулся, затылок болит, лежу голый лицом вверх, руки-ноги раскинуты и к огромной кровати привязаны. Заходит моя похитительница, представляется:

– Я – Светлана. Будьте, – продолжает. – Хорошим мальчиком, чтобы не потребовалось вводить стимуляторы. Нас всего трое!

И начинает под музыку раздеваться! В жизни не видел и, видимо, не увижу такого стриптиза. В её движениях не было ничего профессионального, а один вызов и предложение «голодной» женщины. Как только я был «готов», она оседлала меня и в ураганном темпе опустошила. Полежала, поцеловала в губы и ушла.

Но дверь не успела закрыться, как вошла другая обнаженная женщина и сказала:

– А меня зовут Ирина!

Мне, понятно, надо было хоть немного отдохнуть, но она грубо возбудила, и взгромоздилась на интересующий её предмет. На второй раз процесс шел дольше. Начав размеренно и плавно, женщина вскоре впала в неистовый азарт. Она крутилась на мне волчком, кусала и царапала до крови, кричала и стонала. Я потерял счет времени, как вдруг она задрожала и затем со стоном упала мне на грудь. Некоторое время лежала тихо – только подергивалась. Но затем вновь начала скачки на мне. Хорошо хоть на этот раз развязка для неё наступила быстрее.

«Ну, всё, – думаю. – Отмучился!»

Но она опять очнулась и в этот раз показала такую прыть, что за несколько ходок довела до экстаза и себя и меня. Полежали мы с ней грудь в грудь, отдохнули. Затем она ушла.

Я задремал, затем услышал, что кто-то вошел. Глаза открыл и вижу трех женщин: две мои партнерши и ещё какая-то большая бабища. Бабища грубым голосом проревела:

– Что вы находите хорошего в этом мерзком куске «мяса»? Ни нежности, ни понимания женщины, а одна грубая животная сила! Но, если он вам необходим, пусть присутствует.

Мои подруги начали опять меня теребить-возбуждать, но всё напрасно. Мне необходим был отдых. Недолго думая, они принесли шприц, вкатили мне какой-то стимулятор, и я сразу стал готов к «труду и обороне». Ну, а потом начались игры всех трех сразу на мне и рядом на кровати! «Партию» вела бабища. Я её не интересовал, но, когда она захватывала одну женщину, другая успевала поиграть со мной. Сколько продолжалось это переплетение тел не знаю.

Очнулся я утром, от негромких разговоров. Бабища настаивала на том, что меня надо казнить. Дескать, давно не видели мучений «козлов», да и свидетель опасный. Но мои нечаянные подруги отговаривали её и, в конце концов, упросили…

Пришел в себя я уже на лавке у дома. Психолог провел со мной несколько сеансов, разблокировал гипнотическое воздействие и всё, что я вам сейчас рассказал, вспомнилось. Как вы знаете, мы поручили Слону отомстить за меня главарю этих женских «охотников»»…

Слон прорычал, ухмыляясь:

– Я приехал прямо к ней на дачу и, ничего не сказав, траханул со всей злостью. Но потом она меня удивила! Целовала руки, просила не уходить, а жить у неё. Ну и что? Убивать такую убогую, что ли? Ушел! Но, правда, иногда заезжаю. Так, для прикола! Впервые свой размер нашел!

…Рассказы «охотников» продолжались, а в одной из темных комнат подвала девушка очнулась от звуков рыданий. Её мутило от остаточного действия наркотика, болела голова и низ живота. Громкие звуки приносили дополнительную боль. Девушка спросила:

– Кто вы?

В ответ рыдания стали еще громче. Девушка встала и, пошатываясь, добрела до источника звуков. Нащупала кровать и другую девушку, на которой, как и на ней самой, не было одежды.

– Пожалуйста, не плачьте! – попросила она. – И так тошно, хоть вешайся!

Рыдания стали тише. Девушка легла на свою кровать, и стала, продираясь сквозь наркотический дурман, вспоминать, что с ней случилось сегодня. Она вспомнила, как, торопясь на встречу с женихом, остановила машину. Водитель внимательно посмотрел на неё и повез. Но, немного проехав, он неожиданно свернул в темный переулок и шприцом ввел ей что-то. Дальше были отрывки воспоминаний: какой-то перекресток и милиционер, заглянувший в машину; ярко освещенная комната и мужчина-водитель, срывающий с неё одежду. А потом пришло воспоминание о самом страшном, и она поняла, почему болело внизу живота.

«Гад! Животное! Всю жизнь разрушил!» – пронеслось в голове, и у неё тоже потекли слёзы…

А наверху, за праздничным столом, Вадим, одновременно слушал и «охотников» и звуки из подвала, по маленькому наушнику в ухе. Он был очень напряжен! Ради обеспечения «мяса» на праздник Вадим нарушил все каноны «охоты»! Он схватил совершенно случайную девушку и увез её насильно, с использованием наркотика. Его могли запомнить люди, когда она садилась в машину. Потом его остановили за превышение скорости. Лейтенант-гаишник узнал и отпустил, но он видел девушку «спящую» на переднем сидении!

Выбора не было. «Мясо» надо было срочно ликвидировать, пока о нарушениях правил не узнали другие «охотники». Нарушения они, может быть, и простили бы, но Вадим так «наследил», что поставил под удар всех. Сейчас девушка была опаснейшим «вещдоком», от которого надо было избавляться немедленно. Но другие «охотники» не знали об этом, надеялись развлечься со свежим «мясом» и продлить подольше удовольствие. Вот поэтому Вадиму было не до праздника. Его также страшно раздражали рыдания второй девушки. Это было «мясо» Виталия, добытое в классическом стиле: стремительное ухаживание, согласие на прогулку на машине и увоз со всеми элементами конспирации и подстраховки другими «охотниками». Виталий торжествовал, и его пьяная похвальба тоже раздражала…

Слово вновь попросил Психолог.

«Импотент „рогатый“! – зло подумал о нем Вадим. – Подсматривает за нами через прозрачное с одной стороны зеркало, и записывает всё на видео! Неужели ему не понятно, что нам это мешает – не животные всё же! Самое смешное, что он и своей жене разрешает все шашни на стороне! Только требует, чтобы и она всё на видео фиксировала и ему показывала! Извращенец засохший!»

А Психолог дождался тишины и заговорил:

– Господа! Я уже стар и «охотник» из меня никакой! Но, надеюсь, что мои советы помогли многим подобрать ключи к сердцам и умишкам «мясца»…

Пьяные «охотники» разом закричали, поддержав его слова.

– Кроме того, я веду видеолетопись самых красивых развлечений, пыток и казней «мяса». Предлагаю посмотреть избранные эпизоды.

Психолог включил видеопроектор, и на экране стали чередоваться сцены оргий, в которых участвовали одни и те же «охотники». Но девушки были разные. Многие из них страдали: кричали, молили о жалости, проклинали. Но были и те, кто или по своему желанию, или под действием наркотиков, принимал активное участие в безумных игрищах.

Особенно запомнилась «Миледи», которая старательно обслуживала сразу четверых мужчин.

Аплодисменты и гогот вызвал эпизод со Слоном. Совсем юная девушка, увидев его «хобот», потеряла сознание от страха и ужаса!

«Охотники» раскраснелись, возбужденные вином и зрелищем сексуальных издевательств. В этот момент Психолог перешел к показу пыток и казней. На экране «охотники» в черных балахонах и масках выносили приговоры уже почти не сопротивляющимся, растерзанным женщинам. Затем человеческую плоть рубили топорами и гильотиной, расстреливали, вешали… Несколько эпизодов были связаны с «бетонированием»: девушек живьём заливали раствором цемента полностью или только по колени, а затем сбрасывали в воду. Все девушки страшно кричали, но две кричали особенно сильно. Одну «охотники» бросили в кислоту, а вторую в яму с большими пауками.

В сценах же пыток всегда участвовал один Психолог. Он никогда не скрывал лицо! Видимо ему было приятно, когда жертвы узнавали его, и начинали кричать от ужаса, лишь только он заходил в комнату. Психолог сначала улыбался, говорил вежливо и тихо. Он, не обращая внимания на мольбы жертвы, спокойно раскладывал на белоснежной скатерти инструменты, приспособления и различные химические вещества. При этом подробно рассказывал, как он будет применять их и какой эффект ожидается. Затем не торопливо приступал к пыткам, которым давал свои названия.

Во время «операций» он «изучал» строение внутренних органов, вскрывая живот, грудную клетку и голову без обезболивания.

При «очищении огнем» Психолог жег раскаленными предметами, открытым огнем, ставил тавро на теле в виде лилии.

«Стерилизацией» он называл удаление половых органов.

Под «электрификацией» понимались адские игры с высоким напряжением, в том числе на электрическом стуле.

Во время «воздушных процедур» он лишал жертву воздуха: опуская в воду, зажимая шланг противогаза или, сдавливая горло удавками.

При «вакцинации» Психолог вводил девушкам вещество, от которого прикосновение к любой части тела вызывало дикую боль. Жертвы, не вынося этого, сами разбивали головы о стены!

На экране разворачивались картины настоящего ада, в котором мелькал совершенно безумный Психолог, с пеной у рта кромсающий несчастных. «Охотники» впервые увидели в таком количестве смертельный ужас и последнюю, нечеловеческую боль своих жертв. Вадим обратил внимание, что его друзья перестали улыбаться, побледнели, стали чаще прикладываться к крепким напиткам…

…А в подвале девушка вспоминала свою прежнюю, сломанную теперь навсегда жизнь. В голове мелькали светлые картины: детства с замечательными папой, мамой и бабушками; учебы в школе и институте. Она вспоминала своих друзей. Девушка снова заплакала, когда подумала о Серёжке.

– Господи! – прошептала она. – Теперь же ничего не будет! Ни любви, ни свадьбы, ни жизни с замечательным парнем…

Они с Сергеем учились в одной группе института. Он вначале казался ей обыкновенным, неинтересным. И, действительно, чем может привлечь внешне парень, одевавшийся строго, и не интересовавшийся ничем модным. Но, постепенно, Оля (так звали девушку) стала замечать то уважение, с каким относились к Сереже все, кто с ним общался. Позднее она поняла, что люди отмечали в нем прямоту и силу характера. Он никогда не лез со своим мнением. Но если его вынуждали высказать его, то отстаивал до конца, не боясь, ни угроз, ни силы.

Он пришел в её жизнь тогда, когда она заболела воспалением легких. Просто приехал в больницу и сказал:

– Оля, я пришел помочь! Если буду тебе не нужен, скажешь, я всё пойму и уйду!

С того дня он был всегда рядом, и Оля постепенно поняла, какой редкой и чистой души был этот человек. А затем она полюбила! И эта любовь к Сергею стала самым ярким и радостным чувством, которое она испытывала в своей жизни. Теперь они всегда были вместе: на занятиях, на тренировках, в часы досуга. Их родители познакомились, понравились друг другу и тоже постоянно встречались. В этой жизни не было места той грязи и мерзости, с чем она столкнулась сейчас. Родные и Сергей не заслужили того, чтобы в их судьбу вторглось, что-то грубое и пошлое. В душе у Оли стало так погано, что не хотелось жить! Но нелюди, которые сотворили с ними всё это, не должны были остаться безнаказанными!

Она окликнула другую жертву:

– Ты меня слышишь? Как тебя зовут? Перестань плакать! Эти выродки сломали нашу жизнь, но душу-то нет! Надо выбраться отсюда… и пусть их остановят!

Ольга подошла к кровати и стала трясти девушку:

– Перестань плакать!

Девушка, сквозь рыдания, прохрипела:

– Он же только прокатиться предложил, а сам? Я же девушкой была! Не пожалел! Меня мать сейчас убьёт!

Ольга схватила её за плечи и рванула к себе:

– Ты думаешь, что до встречи с матерью доживешь? Они нас убьют, если не убежим!

Затем прижала голову девчонки к своей груди и тихо спросила:

– Как тебя зовут? Сколько лет?

Ответ девушка продавила, сквозь икания:

– Маша я! Вчера семнадцать праздновали! А сегодня этот урод опять позвонил. Я, сказал, подарок приготовил и пиво купил! А у меня голова болела жутко после дня рождения. Ладно, говорю, старикан. С часок покатаемся, но только чтобы без рук! А он напоил крепким пивом и повез сюда. Я пьяная была, ничего не соображала! Вот он и воспользовался, подонок!

Маша опять заплакала. Ольга встала и стала прощупывать стены, пытаясь найти выход…

…Наверху «охотники» заливали свой страх крепкими напитками. Постепенно хмель вытеснил из сознания картины ужасных человеческих мучений. Снова зазвучали воинственные тосты за мужскую дружбу, «охоту» и пожелания смерти «проституткам». Наконец, самый пьяный – Виталий, вспомнил о мясе убитой «козочки» и потребовал главное, юбилейное блюдо. Его поддержали все и, наконец, Слон принес на огромном подносе куски мяса с разнообразным гарниром. Слон разложил каждому на тарелку его долю и возвестил:

– Мясо «мясное», по-корейски!

Как бы ни были пьяны «охотники», но преодолеть отвращение никто сразу не смог. Все осторожно ковыряли вилками мясо, но не пробовали. Виталий решил взять инициативу на себя. Он встал и сказал:

– А ну, все налили по стакану, по-нашему! И выпили за новые ощущения!

Все выпили по оглушающей дозе водки или виски и набросились на «мясо», заглатывая его не жуя. Один Психолог получал удовольствие! Он ел, не торопясь, смакуя каждый кусок. Виталий случайно посмотрел на него и, давно сдерживаемая рвота сразу подступила к горлу. Он успел только выбежать из комнаты и «охотники» услышали очень неприятные и узнаваемые звуки. Затем Виталий вернулся, оглядел серые лица собутыльников и заискивающе промямлил:

– Перепил, а «мясо» замечательное!

Вадим понял, что праздника не получилось. Что-то надо было предпринять, и в это время он услышал, как внизу Ольга стала искать выход. Вадим произнес:

– Засиделись мы за столом. Пора к «Аттракциону» приступать. «Мясо» зашевелилось, сбежать собирается!

«Охотники» сразу повеселели, закричали:

– А мы поможем и покажем путь!

Вадим напомнил каждому его роль в «Аттракционе» и мужчины пошли переодеваться и занимать свои места в парке.

Когда все ушли, Вадим выключил свет, надел камуфляжный костюм и прибор ночного видения. Потом вытащил нож и собрался идти в подвал. Он решил не откладывать, а убить девушек сразу. Надо было быстро избавиться от свидетелей, а «охотникам» можно будет наврать, что защищался…

Подходя к лестнице, он вдруг увидел, что в комнату прошла какая-то серая тень. Вадим так испугался, что чуть не закричал, но в последний миг узнал в громадной фигуре Слона.

– Ты чего припёрся? – спросил он у него. Слон ответил:

– Меня ребята послали доложить, что все готовы! И помочь, если вдруг «мясо» набросится!

Вадим с досадой прошипел:

– Ладно, пошли, «защитник»!

Они, осторожно ступая, спустились в подвал. Вадим бесшумно открыл замки дверей на улицу и в комнату, где содержали девушек, набросил легкие засовы и стал ждать…

…Оля отдыхала на кровати, она только что прощупала все стены. Нигде не было ни щели, а единственная дверь не открывалась. Надежды не было, но Ольга не могла так сдаться.

– Машка, вставай! Мне надо помочь! Надо попробовать вдвоём выдавить дверь! – прошептала она, и силой подняла девчонку.

Они подошли и напрягли все свои силы. Туго сидевшая в проёме дверь вначале не поддавалась. Но, когда по команде Ольги, девушки разом толкнули, дверь вдруг распахнулась, и на пол упал засов. Оля и Маша затихли. Сверху доносилась громкая музыка и, видимо, мужчины не услышали шум снизу. Девушки тихо пошли в другую сторону от доносящихся звуков, нащупали засов на двери, открыли и вышли из дома…

Мужчины стояли в трех метрах от девушек. В приборах ночного видения они ясно различали, как две серые фигуры прокрались к выходу. Рука Вадима сжимала рукоятку ножа. Он надеялся, что «мясо» ошибётся направлением и пойдет на него. Тогда он бы заколол хотя бы одну, свою добычу. Но девушки перехитрили его, и это окончательно лишило выдержки. Вадим зло прошептал Слону:

– Иди на место!

А сам побежал в дом, схватил карабин с ночным прицелом и глушителем. Он выскочил на улицу буквально через минуту и мгновенно «выцелил» всё пространство перед домом. Но девчонки, видимо, уже забежали в лес. Вадим опустил оружие и подумал: «Легкой смерти не захотели? Что же, сами выбрали свою судьбу. Добро пожаловать в „Аттракцион“!!!»

…В это время мать Маши проснулась и толкнула сожителя:

– Петруша, чего-то Машки долго нет! Может, сходишь на улицу, посмотришь, покричишь?

Петр очнулся и грубым, от сна и перепоя, голосом ответил:

– Ещё чего! Буду я за этой шалавой по кустам бегать, её от её же друганов-наркоманов отталкивать! Жрать захочет, притащится! А раз её нет, давай прижимайся ко мне, гранд секс устроим!

Женщина захихикала и прижалась к мужику со словами:

– Ненасытный ты мой!

…А Сергей шел по следу пропавшей Ольги. Он не терял ни минуты с тех пор, как понял, что её опоздание не случайное. Подождав полчаса, парень позвонил ей домой и, узнав, что она с час назад ушла на встречу, по-настоящему встревожился. Эта тревога передалась и родителям. Мама Ольги осталась дома у телефона и стала звонить по друзьям и больницам, а отец, Иван Викторович, сел в машину и поехал к Сергею.

Они встретились, подождали еще полчаса…

Затем узнали от матери, что Ольгу она не нашла. Теперь окончательно стало ясно – действительно произошло что-то страшное! И мужчины поехали в отделение полиции.

Но там их попросили не торопиться, а выяснить точно, что с девушкой произошел криминальный случай. Пришлось мужчинам действовать самостоятельно. Сначала они поехали на остановку, с которой должна была выехать Оля.

Они обходили киоск за киоском, выспрашивая продавцов. Шансов, что кто-то мог запомнить девушку, было мало, но им повезло. Один молодой торговец сигаретами, от скуки разглядывал прохожих и обратил внимание на красивую девушку в красном плаще. Она проявляла признаки нетерпения, так как автобуса долго не было, и стала ловить проходящие машины. Девушка села в черный «Мерседес», и продавец, пусть неуверенно, но назвал первую букву и две цифры его номера. Это уже был след. Иван Викторович и Сергей поехали в ту сторону, куда уехал «Мерседес». По дороге они осматривали все закоулки и тупики, но, ни Ольги, ни подозрительной машины не нашли…

Время шло, темнело. С темнотой в сердце становилось всё больше страха и всё меньше надежд. Периодические звонки домой тоже не проясняли ситуацию: Ольги не было ни у друзей, ни даже в моргах. В полиции маме Оли сказали, что родители могут прийти и написать заявление. Но мужчины боялись упустить время и решили идти по следу, а мать отправили в полицию. К счастью, дорога не имела протяженных пересечений и вскоре вывела их к окраинному посту ГИБДД.

Сергей поговорил со всеми дежурившими сотрудниками. Никто из них не видел черный «Мерседес» и девушку в красном плаще. След оборвался, Сергей вернулся в машину. Иван Викторович взял сигарету и сказал:

– Сейчас перекурю, и поедем в полицию.

Пока они стояли, к машине нерешительно подошел молодой лейтенант. Он попросил описать поподробнее подозреваемую машину, потом подробно расспросил о девушке. Затем сел в машину, попросил закурить и сказал, волнуясь:

– Видел, я вашу дочь!

Пока курил, лейтенант рассказал, что во время дежурства остановил за превышение скорости черный «Мерседес». Он сам подошел к открывшемуся с водительской стороны окну. Машина и номер были не знакомые, но за рулем сидел «блатной». Один из тех, за обиду которых начальство нещадно «снимало головы». Водитель зло прошипел:

– Ты что, литёха, оборзел! «Фару» свою протри, а не то подполковник Иванов тебе её в зад впердолит!

Лейтенант опешил от такой наглости, но упоминание о начальнике остановило. Он ещё раз взглянул в лицо хама, и буркнул:

– Можете ехать.

Тогда он особо не отметил, что на переднем сидении спала девушка… Мало ли дешёвок с крутыми таскаются? Но сейчас все приметы говорили о том, что это была Ольга, что она не спала, а была: или без сознания, или убита!

Затем лейтенант рассказал, что её могли отвезти в коттедж километрах в двадцати отсюда. Туда обычно ездил нагрубивший ему водитель «Мерседеса». Офицер стал объяснять, как туда проехать, но затем махнул рукой и сказал:

– Пропади всё пропадом! Как подумаю, что и мою Люсю так же могут увезти! Я сейчас!

Он выскочил из машины, подбежал к своим сослуживцам, что-то горячо им объяснил и бегом вернулся.

– Давайте я сяду за руль! Дорога каждая минута! – прокричал лейтенант, сел на водительское место, и машина помчалась по темной дороге…

…Выйдя из дома, Оля и Маша хотели бежать по асфальту, но в той стороне стояли машины и слышались голоса. Пришлось зайти в лес.

– Давай по окраине леса тихо обойдем дом, а потом выйдем на дорогу… – прошептала Ольга на ухо Маше.

Они пошли, стараясь не повредить голые ноги. Но, как только подошли к первому дереву, оно, вдруг, «ожило» и попыталось схватить их. Девушки в ужасе закричали и бросились вглубь леса, забыв на время об иголках и сучьях под ногами. Справа и слева, как бы сопровождая, и не давая свернуть с прямого направления, стали раздаваться собачий лай и рычание каких-то других хищников. Девушки, нервы которых и так были напряжены до предела, закричали во весь голос и ещё быстрее понеслись по еле заметной тропинке…