Такие речи из уст политиков и заправил от бизнеса звучали на каждом шагу. Доверчивое человечество внимало им с благоговением, готово уже было возвести искусственный интеллект на пьедестал и страстно поклониться ему. Скептики оставались при своём мнении, но их становилось всё меньше.
***
Мы собрались в рубке своего корабля. На станции нам, конечно же, ничего не угрожало, но все ж таки находиться там было как-то не по себе.
– Итак, что мы имеем? – спросил меня коммандер. – Докладывай.
Картина получалась вот какая. За пару дней до того, как экипаж не вышел с нами на связь, завершился монтаж очередной серии блоков на Марсе. Последние три ушли вниз. автоматика занялась сборкой на месте. Экипажу оставалось только лишь дождаться нас.
Через сутки после этого ИА последовательно отключил все системы жизнеобеспечения и оставил минимум функций управления станцией – двигатели, орбита и прочее нужное для того, чтобы дождаться следующего конвоя. И ладно бы только искусственная гравитация была бы отключена. А вот то, что он отключил выработку кислорода, вот это было да! То есть получалось так, что ИА вдруг «решил», что экипаж ему не нужен, без него справится. И вот так сходу рубанул все системы, что нужны для жизни человеку на орбитальной станции.
Был ещё один странный момент. ИА снизил до максимума потребление энергии на станции. До того уровня, без которого не мог «жить» он сам и без чего не могли «жить» нужные ему системы. И тут же сам пришёл в недоумение. Он обнаружил неизвестный ему источник, который с удовольствием часть энергии забирал себе. ИА ещё раз проверил все свои системы, посчитал, кто сколько берёт, сверил с документацией и спокойно перевёл реактор в нужный режим. Но тут же «увидел», что некто всё так же забирает у реактора часть энергии. И если оставить всё так, как есть, то самому ИА не хватит энергии, и он «умрёт». ИА вновь опросил всех. Все ответили штатно – включен, выключен. В расчётах не могло быть ошибки. Вновь понизив мощность реактора, ИА вновь увидел воровство. Поскольку эмоции ему были не свойственны, он запустил цикл ещё раз. Всё повторилось. Вот в таком состоянии «растерянности и недоумения», постоянно гоняя по кругу один и тот же набор команд, ИА пребывал до нашего появления.
Понятно, что этим воришкой был наш «Заслон». Его запитали напрямую от реактора и ничего об этом «не сказали» ИА. Когда всё началось, «Заслон» продиагностировал ситуацию и в штатном режиме запустил передачу сигнала доступными ему средствами. Он пытался передать, что станция уснула, перечислял те системы, что были отключены, передавал прочую диагностику. Однако ИА это дело каждый раз пресекал. Так они и «боролись» между собой, выясняя, кто же из них главный. Пока мы не прибыли на орбитальную станцию и не прекратили эту вакханалию. Дали команду, «Заслон» отключил ИА и запустил станцию. Конвой завис чуть поодаль. Без ИА он был кучей бесполезного хлама.
– Ну и как это понимать? – спросил коммандер. – У ИА не должно быть в мозгах такого. Во всяком случае, нам не рассказывали.
– Нам много чего не рассказывали, – с грустью прошептал штурман.
– Так, отставить уныние! – бодро произнес второй пилот и тут же сам испугался своих слов.
Но куда мог деться экипаж? Озадачило то, что на штатных местах не было скафандров. С изначальных времён на станции было двенадцать скафандров, согласно количеству первых участников экспедиции. Хоть и оставалось на станции три человека, скафандры решили не убирать. А тут все двенадцать штук пропали. Равно как и резервный запас кислорода, что хранился в баллонах. Штурман меланхолично сообщил, что весь резервный запас еды на штатных местах отсутствует, а вот спускаемый аппарат на месте.
Получалось, что ИА, по своей «воле» перевёл станцию в некий режим ожидания, непригодный для человека. Сделал то, чего в его «мозгах» заложено не было. Экипаж быстренько собрал манатки, еду, кислород, облачился в скафандры, схватил подмышки скромные пожитки и куда-то махнул. Куда и на чём? Ответа не было.
***
О том, что экипаж орбитальной станции не отвечает, мы сообщили на Землю в тот же час, как сами об этом узнали. Хьюстон и ЦУП встали на уши. Собрали всех, кого можно и стали думать. ЦУП выдвинул гипотезу, что во всём ИА виноват. Он же всё это затеял. Значит там и надо искать причину. «Может программисты ваши не там какой оператор вставили?», – заявили в ЦУПе. Хьюстон взорвался долгой тирадой из серии, что такого не может быть, поскольку не может быть никогда. Тестировали триста тридцать три раза, за десять лет ни одного сбоя, да и в ЦУПе тестировали, весь алгоритм разобрали по косточкам и ничего этакого не нашли.
В ЦУПе пожали плечами: «Раз так, то в Хьюстоне сделали невозможное. Всё ж таки создали ИА, который сам думает и сам принимает решения, на основе собственного опыта. Прям как человек!». Шутка была горькой, но Хьюстон оценил.
До времени решили общественности ничего не говорить, а то мало ли что. Да и те, кто ИА в земную жизнь уже начал внедрять, яростно просили не выносить сор из избы. А то их прибыли обернутся убылями и тогда… Благо, всё это на другой половине земного шара происходило и русских вся эта кутерьма не особо касалась.
В общем, пока мы шли к орбитальной станции, пока выясняли обстановку и занимались тем, чем занимались, на Земле искали решение.
В ЦУПе внимательно, в который раз, посмотрели на весь цикл. И задали себе и Хьюстону кучу вопросов: «Ведь чудес же не бывает? Само по себе оно ж не могло дать такой сбой? Следовательно, что-то было привнесено извне такое, что «сподвигло» ИА выдать такую команду. Что это могло быть? Когда в последний раз обновляли прошивку ИА? А может кто шаловливыми ручонками залез в код и что-то там поправил? Или, не дай Бог, какой транзистор погорел? И где, в конце концов, экипаж?!»