(текст о соблазнах, ранний)
Здесь можно не без любопытства вспомнить свой последний разговор с сестрой. Конечно, можно сразу же отметить, что уже давно такое обнаружил – имеется в виду, что кто-то в меру сил использует сестру чтобы хоть как-то, а оказывать влияние, надо отметить, это точно, несколько небезопасное, и если и направленное, то, несомненно, именно во вред. Но здесь, как раньше, исходя из всяческих вещей, к каким при разговоре самым разным образом старались подтолкнуть, формировался, вне сомнения, весомый повод делать выводы о том, как же хотят каким-то образом сотворить очередное зло, и что теперь ни в коем случае, но делать точно уж не нужно, соответственно и теперь, произошедший разговор, по результату, а, скорее, получился несколько на пользу. О всяких хитростях, по разному и напрямую связанных с творящимся по жизни совершенством личности ей, в сущности, рассказывал давно, и даже кое-что показывал, такое, в некотором смысле и довольно впечатляющее. И даже помниться был случай, всё тогда только лишь в азах начальных, специфически-нелепо начиналось, когда, после изложенного, даже, чуть, немножечко перепугался, что, после такого, при подобных разговорах всякого увиденного и услышанного, об этом всем вокруг расскажет, и это всё катастрофически не лучшим обернётся. Но, кстати, сразу же потом нашлось, кому не без издевки успокоить – сказали, что, ничего, не бойся, раз столь уж слабая в своём развитии, то, значит, что-то вспомнить-не забыть из услышанного, попросту, по сути, не дано. И, между прочим, если присмотреться к всякому и разному, происходящему при прочих разговорах, то здесь все признаки к такому, что всё таким образом и есть, и если что-то помнит из услышанного, то разве что, пожалуй, исключительно и только основное. Что же касается последней состоявшейся беседы, то здесь, и на своей сестре, по сути, взял и попросту проверил, а какой получится при самом простеньком, обыденном, реальном разговоре результат, если хоть как-нибудь возьмусь в беседе рассказать хоть что-то из того, что ныне стало, в самой примитивной степени известно. Что ж, можно констатировать, интерес к услышанному оказался столь весом, что, несмотря на то, что все беседы и заметно затянулись, и то, что связь, по сути, прервалась технически, подозреваю, это потому, что деньги просто кончились на счёте, а всё равно, дальнейшие словесные речения без промедления захотела обязательно продолжить, и почти сразу, не откладывая, вновь перезвонила. То есть, если о чём-то именно таком возьмусь где-то и как-то рассуждать, беседуя с различными людьми, есть веский повод думать, интерес возникнет и у всяческих таких людей, которые по ходу дела будут что-то, где-то, как-то слушать, и это, вследствие специфики подобной темы, немедля привлечёт внимание, что, в свою очередь, уже открыто намекает на возникновение нешуточной известности. Какой известности, в какой именно форме, и насколько радующей, огорчающей, весомой – здесь повод самое предельно экзотическое разное подумать, уж больно можно на такое и по-разному при разных вариациях взглянуть. Но то, что именно такое просто стороною не пройдёт, оставшись незамеченным, это уж точно. Ну, а такое всё о чём свидетельствует в первую и знаковую очередь – возьмись только чуть-чуть, а пожелать какой-нибудь известности, и можешь даже некую особенную популярность из каких-нибудь страстей вокруг себя, любимого, заполучить в самом полном объёме – всё, что и надо для осуществления подобного, это самым элементарным образом взять и растрезвонить о себе. Как и о том, о чём с некоторых пор довольно много знаний накопилось. Такой информации только немного разойтись, и всё, немедленно, и в самых разных вариантах, проступишь всюду и на первый план. Чем всё такое будет где-либо сопровождаться, такое, в сущности, даже, по сути, толком и не предсказать-предположить. Одно только, что религия немедленно плеваться и ругаться возжелает, открыто-явно поливая всякой грязью, уже позволит сразу отличиться-выделиться. Надеюсь искренне, что, если приключится всякое такое, то обнаружатся и те, кому действительно, а станет интересно в тексте содержащееся, но именно таким гораздо правильнее будет прочитать потом, что всё-таки, а рано или поздно напишу. Для остальных уж если и обзаведусь какой-то значимой известностью, скорей всего как некий шоумен из новоявленных, замеченный, раз о таких болтают где-то часто. О чём ведётся разговор, где, что, к чему, таких, скорей всего, по сути, но скорей всего интересовать не будет. И всяческих подобных, это точно, наберётся большинство. Такой, с избытком облегчённый взгляд на религию, подёрнутый весьма весомым материализмом, среди живущих потому и существует, и обилен, что, и религия материализм не объясняет, и материализм религию старается скорей не замечать, раз никакого объяснения для увлечения столь многих и в течении тысячелетий чем-то именно таким, подобным, у учёных не было и нет. Куда уж здесь, живущему средь каких-то остальных, обычнейшему члену общества, себя заботами какого-никакого разбирательства в подобном донимать, пока пугающая старость не нагрянула? И без такого всяческих забот хватает. А потому с любыми объяснениями в области религиозных тонкостей, скорей всего, среди таких, обычных и живущих своей жизнью, ну, хоть какого-никакого пониманья и вниманья не найти. Возможно, обратят внимание, что в сторону такого, (физиономия может понравится, а может не понравится) сказали что-то, может быть хваля, а может и ругая, и с подобным всё. Какого-никакого осмысления, о чём при такого рода объясненьях речь идёт, это уж точно, от таких обычных и живущих не дождёшься. То есть всё дело дальше самого элементарного распространения известности, а точно не продвинется. Ну, в интернете, очень может быть, что цифры посещаемости сайта, адреса, а вырастут, возможно это даже станет донимать, мешая сайтом-адресом нормально каждодневно пользоваться и заставляя с постоянством и надолго отвлекаться на такое частое возникновенье интереса. По логике, здесь только одна глупость в радость – доступная благодаря подобному рекламированию в интернете писанина, сомнений нет, но, пусть и поначалу худо-бедно, а уж такое точно – расползётся по рукам. Но ожидать, что именно таких, по-настоящему интересующихся, здесь наберётся уж по меньшей мере много, говоря просто, было бы наивно, и довольно странно. А потому такой и самый первый вывод, что ярко, и не порождая никаких сомнений просится, опять же прост – если не хочешь ощутить, что жизнь теперь в плане подобного общения напоминает сущую заботу, побереги себя и лучше не старайся просто постараться сделаться известнее других. А если нечто из такого именно Создателю окажется действительно необходимо, то, раз самых различных записей хватает, и с избытком, то те, кому действительно окажется предельно интересно, всё это смогут и после оставления автором существования земного, и не донимая возмущеньем или же избыточным вниманием написавшего, и без особенной заботы почитать, то есть, прочтут хоть как-нибудь всё то, что здесь, и по ходу дела пишется и правится. Вследствие чего таким образом и будем жить, спокойно и по-человечески, меняясь как-нибудь по ходу дела, улучшаясь, и радуясь чему-то новому, которое, искренне будем именно на подобное надеяться, и дальше будет только осчастливливать столь своевременным возникновением своим.
ГОРАЗДО БОЛЕЕ ПОЗДНЯЯ ВСТАВКА
А это всё писалось, в этом никаких сомнений не найти, уже заметно после огня столь знакового и потом случившейся больницы. При всём подобном, то, выше написанное, возникло, нет сомнения, заметно ранее того, испытания знаменующего, в доме приключившегося. И что, и сразу, резюмируя, можно отметить. Прежде всего то, что в больнице тоже приключился один случай из подобных, когда возымел зримое влияние на людей вроде бы сторонних, услышавших изложение фактов нового взгляда на, несомненно, знакового уровня события, что столь общеизвестны и изложены в Священных книгах. Нельзя сказать, что те, из относившихся к слушающим, были настроены благосклонно относиться к всяческим речениям сумасшедшего, но то, что влияние на сознание при всей определённой разности, имело место вне сомнения присутствовать, неоспоримо. То есть, можно и используя подобный прецедент, сохранить твёрдое убеждение, что вещание среди живущих в русле самого элементарного чего-либо подобного, здесь никаких сомнений нет, скорей всего для говорящего о всём таком каким-то боком вывернется некой, пусть наверно и довольно экзотической, известностью, то есть, известность как достигнутый результат неоспорима. Соблазн и ярок, и определённо привлекательно-велик. И все побочные эффекты от такого тоже выше перечислены довольно полно. Но именно сейчас всё это и решил написать как раз потому, что, непосредственно пока лежал, довольно основательно продвинулся в вопросе осознания. Ведь с некоторых пор и взгляд на всю ситуацию иной, да и на то, какие дальше перемены ожидать, теперь, когда глядишь и видишь, что, ну хоть какой-то, пусть и невеликий, но сторонний интерес с какими-то возможными восхвалениям, обернётся точно уж не чем-либо, что ждёшь, и скорее смотрится помехой в деле важном и обузой. Не говоря о том, каким теперь в основах своего примитивизма, а начинает выглядеть обычный человек. Конечно, утверждать, что в чём-то досконально разобрался невозможно. И вместе с тем, то, что и понимание продвинулось заметно далее обычного, неоспоримо, и следующим шагом сразу две возможные перспективы некого развития сюжета донимают. Прежде всего, нет никаких сомнений, что отныне дальше надо улучшаться – об этом думается с постоянством, пусть и в наличии сомнения – ну и каким путём чуть выше хоть немножечко пройдёшь? Попробуй не заметить, сколько искорок перед глазами в тексте появляется, когда всего-то только правишь до того написанное! Другого тоже вроде всякого и разного хватает, пусть о таком и людям по идее не расскажешь, и есть все основания считать, что всех таких экзотических особенностей необходимо в обязательных условиях организации придерживаться. И здесь вторая часть нюанса – некое наличие возможности поделиться этим, таким образом, по ходу само улучшения накопленным различным опытом с такими, из обычных заинтересованных. Здесь как не рассуждай, а текст этот только лишь для самого себя писал. Сознание по ходу написания менялось-отличалось от прочтения к прочтению сильно. Но даже то, что как начальный вариант создавалось, и когда ещё даже в основах толком ну совсем не разбирался, и то такое, не переписав, наполнив новым пониманием, дать прочитать кому-то как основу для начала и надеяться, что, пусть начальное-убогое, но многим станет в помощь, как не крути, а всё же поступить подобным образом, наверно, будет странно. Скорее всё, что написал, способно вызвать лишь непонимание, протест. Пусть далеко не первый, кто на этом поприще старался, то есть старался описать, как через хоть какие-то донимающие испытания жизненные стараются живущих улучшать духовно, таких всегда хватало, только подобное, как ранее читали, соответственно и ныне если и читают – крайне редко. И здесь, кстати, в данном особом случае наверно сильно неприятно будет выглядеть нюанс, связанный с тем, что на поприще собственного улучшения при создании текста для прочтения, и сообразно данной ситуации, удалось продвинуться заметно поприметней остальных и потому искать язык понятный и доступный для общения с каждым, кто захочет лишь начать идти дорогой улучшения своего духовного начала, скорее всего будет, мягко говоря, несколько проблематично (если вообще что-либо такое вдруг окажется задачей разрешимой).
ОЧЕРЕДНОЕ ОТКРОВЕНЬЕ НОЧЬЮ (очень старая писанина)
Ну, что ж, быстро пытаемся здесь запись некую проделать о таком, что в голову пришло. А вариация то, кстати, даже более чем просто интересная. Суть в том, что надо на конечный результат такой жизни человеческой посмотреть в кардинально несколько ином возможном ракурсе – а именно, кому же нужен, именно такой, подобный вариант финала, полученный после прожитого? Материальное, телесное и плотское, по сути, всё сплошь от планеты, и здесь очень непросто утверждать, что хоть какие-либо составляющие в чем-либо подобном после жизни претерпели знаковые перемены. И потому, что, после всех обычных жизненных потуг с таким и приключиться-то должно, если такое, именно телесное, а оказалось неспособно как-нибудь, в должных параметрах, наполнится, награждающим жизнью, Светом собственным? По логике, и где такому дальше-то, после конца совместного с душой существования ещё и пребывать, как не в том самом, из чего подняться попросту и не сподобилось? И, в качестве такого следствия, что после выводов имеем в результате? Плодятся образы, в развитии не лучшие и разные, которые планету этаким бледненьким следом от прожитого заполнили, при этом, а самих-то вроде и не рассмотреть, тем более опираясь при таком на хоть какие личные и индивидуальные особенности, то есть, всем этим образам, самим, из мрака, толком, следом от прожитого не проступить, и потому, похоже, и огонь горит, даруя некий свет, чтоб то, что получилось, вовсе в этом непроглядном мраке не пропало. Что получилось после жизней в результате таким маревом безликим средь мрака накопили, да только хоть какой-нибудь осмысленности в непосредственно таком, по сути, именно ничтожном результате, вроде бы почти что нет. А между тем, как надо понимать, другого варианта с неким, в чём-то, а способном радовать сюжетом, просто вроде бы не наблюдается? Касательно всех тех, кого, вроде, из подобной обезличенной толпы, а поднимают, наполняют неким радующим Светом – здесь сразу же вопрос на первый план – откуда этот Свет, каков по сути, и, в отношении спасённого, который вознесён – насколько надо понимать, когда в последствии свершившегося улетел куда-то, имеется ввиду, что поднялся именно к возвышенным великим ипостасям существования подобного, наполненного Светом образа, до этого бледного, неприглядного, ничтожного – это как приключилось, и куда поднялся? К тому, что показывали именно тогда, в квартире, когда, в начале тех серьёзных испытаний, по сути, взгляд поправили и зрения лишили, пусть и не скажешь, что уж очень-то надолго, как не крути, прекрасно помню, окружив сознание, зрение, тогда именно Солнце полыхало, поверхность вся сплошное воплощение сверх перегрева, жаром переполнена, огнём, и вверх возносятся пылающие огненные вихри. Наверно, всё это увидел, чтобы, несмотря на результат, испытал всё-таки испуг и панику, да только уж скорее зрелищу такому и тогда обрадовался, и это, то, что столь внушительному и увиденному именно, сомнений нету, радуюсь, кому-то, никаких сомнений, тоже сразу же понравилось. К тому же, когда образ матери подняли из моря серых и безликих бледных образов, то, куда подняли, уж это точно, что не Солнце пламенем огня распространялось, в раскрывшемся пред матерью Сиянии полыхал именно Высший Свет и именно Безудержного Счастья, именно Свет из Чувств и Счастья Несказанного границ своих воистину не знал. Ещё, когда в процессе роста-возвышения духовного и Свет Создателя пытались показать, то, при подобном, и опять скорей пытались напугать, и описать такое для сознания простого, человеческого вряд ли получится – в таком всё не наполнилось каким-то Светом, а скорее переполнилось – уж больно при случившемся реалистичном восприятии всё вдруг оформилось в какое-то своего рода восприятие сверх взрыва Света без границ, масштабов изнутри обычного живого естества. Ну, а теперь попробуем со всем таким подобным разобраться. Возносятся те, возносимые, сплошь вверх куда-то, трудно, собственно, сказать, что именно к какому-никакому небу, неба как такового при подобном не фиксируешь, (и к Солнцу тоже точно уж не скажешь, на Солнце это как-то недостаточно похоже), скорее именно к манящему по притягательности Свету, или туда, где среди мрака, этот Свет присутствует, во всяком случае какие-то клубы из мрака могут расступиться, разойтись в разные стороны, и образуется такой просвет, полный манящего к себе Высшего Света, такого, что столь тянет, манит и зовёт, Свет, словно появился-возникнет где-то, сплошь на доступной только взгляду высоте. При этом, если попытаться оставаться поточней в деталях, то именно такое нечто, что тогда увидел, к сверх и чудовищному жару-пламени на первый взгляд не относилось ну никак. Вообще-то, всё к тому, что именно таким образу быть, соответственно случившемуся, должно – ведь Свет-то Благой, потому такому и положено, и изначально, быть кардинально не каким-то факелом горящим, здесь во главе угла Свет, пламя чувств, душа должна запеть, при этом наполняясь несомненным и блаженным счастьем. Откуда же тогда, и почему такой Великий Свет столь часто фигурирует в сопровождающем такое вознесенье описание, чудовищного и несусветного жара и пламени, от которого пылает даже и такой, кто награжден правом подойти ближе иных своею удостоенной душой к такому, кто и подаётся, и воспринимается как образ концентрации могущества Божественного? С чего же это вдруг нельзя мараться даже крошечной, малейшей грязью, и притом не только на душе, на теле, на лице, и, как такое надо понимать, имевшейся в момент молений на том самом, удостоенном приблизиться? С чего всё это, почему? Всё-таки, а довольно трудно верится, что лишь от Солнца всё, и Свет, и жар, и образ, подаваемый как Высший. А где же Свет и образ чувств именно Высшего порядка? Иной, который полон весь духовных чувственных стремлений, способный опьянить, очаровать неописуемым из ощущений Счастья? Где это всё? Ведь надо наполняться именно таким, если хотим ну хоть чуть-чуть духовно развиваться! Ну, где такое всё? Сомнений нет, здесь всем необходимо именно по результату жизни находить Свет несколько иной, возвышенный и полный чистоты, чтобы живущий мог наполнить получившийся как результат прожитого, свой образ, что получится после трудов благих, и, вследствие подобного дарить такому несомненную возможность снова, осветившись, вспыхнув чувствами, и, очень может быть, благодаря подобному, в том, что родится, снова воплощаться? Или, во всяком случае, дарить возможность именно не пропадать никчёмно, а некой, словно бы вспомнившейся памятью о здесь когда-то прожитом, потом, в новорождённом теле воплощаться просыпающимся знанием о том, когда-то и среди иных жизнью отмеченным, и, в результате, после смерти, словно просыпаться вновь. Но, где же этот Высший Свет найти? Каков подобный Свет в сути своей? Ну, что приходит в качестве каких-то вариантов как альтернатива? По логике, уже Благословлён и удостоен права, как и ныне, чем могу служить Создателю. Что это и на данный момент, всё-таки подобное дарует в виде понимания и в результате? Возможность оказаться, быть реально узнанным и понятым при хоть каком-то и возвышенном общении? Возможность стать транслятором чужих невзгод-несчастий? Или же тем, кто, благодаря такому, именно возможному, возвышенному, должному общению, окажется по факту удостоен права стать своего рода воплощением просьбы и от всякого живущего, что на Земле, прожив среди живых, оставить некий след, который обретает право после в новой жизни воплотиться? Духовный, надобно отметить, след! Но люди, как конечный результат, продукт, нельзя не согласиться, разницы огромной. Дарить любому-всякому из где-либо живущих столь манящую возможность в далеко не самом лучшем варианте получившегося результата вновь рождаться, возможно, этим портя беспросветно вновь только начавшуюся, и, несомненно, новую в рождении-воплощении жизнь? Действительно, как не крути, а здесь вопрос серьёзный! С одной стороны, уж если не замаран сплошь делами несусветно грязными и мерзкими, то кто здесь в праве с редкостной категоричностью судить: тому среди поживших быть, а этому не быть? Возможность быть по факту награждённым правом на какое-никакое исправление по ходу новой жизни, всё-таки, по сути, существует у любого. Другое дело, что зачем же то марать, что может жить начать как будто бы с азов, сначала, и без пачкающей памяти о гадкой жизни до того, после чего, по результату получиться более достойным, чистым, лучшим, и, в чём-то, несомненно, совершенным? А может здесь как раз тому, кто замарался, впору задавать вопрос – мол, а теперь готов, прося себе такого воплощения, открыто утверждать, что всё прекрасно понимаешь, и сам себя готов за всё столь недостойное из прошлого демонстративно осуждать, и наказать, ну, а раз таким образом всё поворачивается, отныне сам готов предать невосполнимому забвению всякое, что, в недопустимом прошлом приключилось, и столь поганой памятью о том, минувшем, нестерпимо-удручающе таким образом портит? Возможно, после столь серьёзного забвения и вспоминать-то будет, в общем-то, и нечего, если такую чистку взять и провести, но именно сам всё-таки готов такое приведение себя, души своей в порядок организовать? Вот пятна Злого на душе горят, а это значит, сам, собственною волей, с чем-либо подобным прежде потрудись расстаться, чтобы обличие такое больше не уродовало, демонстративно потрудись избавиться от этой памяти, чтобы подобное забвение-наказание не значило, и уж каким бы исключительно ничтожным и не получился после чистки, сначала потрудись получить как раз отчистившийся результат! И лишь когда столь ярко и невосполнимо вычистишься, пусть, возможно, и по результату, окажешься похожим на ничтожество, в убогости ничтожнее ребёнка, появится возможность рассмотреть какой-то вариант возможной допустимости какого-то такого нового рождения среди живых. Ну, что на это можно здесь сказать? Решение-то, между прочим, выглядит достаточно приемлемым, одно только, лишь бы от всех таких виновных и почищенных не оказалось больше некого вреда, чем пользы. Но здесь, пожалуй, впору поискать спасение в том, что, всё равно, а если вновь рождаешься среди живущих, то раньше прожитое может оказаться только важной помощью при построении чего-то нового, уж точно, не какой-то, подминающей всё под себя, некой, над всем и всюду, и во всём доминирующей сверх структурой. Жизнь, всё-таки, очередная, новая, и в непосредственно такую жизнь заходишь словно вновь, используя накопленное и несмотря на такие чистки сохранённое как память о таком, что и осваивать окажется полегче, и выучить окажется заметно менее проблематично. О том, что было, жило некое такое, возможно, таким образом, по мере освоения душою сохранённого и станет как-то, и по-своему, а всё-таки понятно лучше многое, но, всё-таки, рождаются чтоб жизнь опять прожить, и потому, при памяти о прошлом, впору всё-таки, а, пусть на старой базе, новое формировать и строить. Но, не забудем, всё это прекрасно, хорошо, когда есть и присутствует такой, кто помогает это воплотить. Поэтому и нужен здесь такой, кто сможет что-то именно такое как-нибудь осуществлять, пусть и на самом примитивном уровне. И здесь с таким особым уровнем, и качеством достойного воздействия вопросов возникает несомненно много. Действительно, а что же здесь за уровень тогда, и как осуществится результат? Во всяком случае, на нынешний момент, если рождается хоть кто-то, на себе несущий, вроде бы, похоже, что следы прожитого в виде такой какой-то памяти о том, когда-то бывшем и минувшем, то, всё-таки, а хоть чего-либо избыточного здесь, по сути, ну никак не обнаружить. Обычно лёгкие следы от черт характера, намёки на организацию физиономии, и образа чуть-чуть – на этом всё, что, в лучшем случае, а удаётся рассмотреть, в каком-то варианте как-то всё-таки такое всё же проступает. Только, а где же остальное? Хотя бы те же знания, когда-то наживаемые в детстве? И что необходимо сотворить, чтобы, в конце концов, и некое такое и в подобном, вновь рождающемся и опять растущем вновь проснулось? Ведь, ежели задуматься, а образы от прошлого, как результат такого творчества планеты, казалось бы, для некого обогащения зачатого и после вновь рождённого годятся, одна беда, такого, если верить всем картинам, что показывали, уже скопилось столько – видится будто бескрайний серый и безликий океан. К тому же, тоже любопытнейший нюанс, а почему, одни горят, другим, которые, такое ощущение, по жизни попросту ничем не отличились, лишь некая пустопорожняя безликость как подарок? Почти забвение. А что, забвение из чувств? И что подобное представит из себя? Что же за чувства будут в этой каше, где, всё о таком, похоже, вроде нечего и вспомнить? А среди всех таких, где пламя? Насколько можно понимать, при этом, в виде грязи мерзких дел пылают пятна-пожеланья, которые, возможно, дарят даже некий свет от некого такого донимающего пламени, да только это всё сплошь пожеланья злого, а потому благим и радующим именно такое точно уж не обернётся? Иначе говоря, в самой основе здесь присутствует желанье чувств плохих? Что ж, логика предельна примитивна – сам выбрал всю такую партитуру, чтобы играть в подобное, и в виде получившегося результата и имеешь полную возможность познакомиться со всем таким, по факту выясняя, собственно, в какой же степени сурово-нестерпимо всё выбранное и подобное звучит? Добро где-то вдали, недосягаемо, сияет чем-то этаким, сверх притягательным, недостижимым, а зло отделено, где-то и в каком-то явно невеликом и особом закутке, и, именно горит, страдает муками, однако, вроде бы, не пропадает и не исчезает? Ещё с того момента, как Адам свой плод всё-таки съел, такое разделение стряслось-случилось? Но таким образом, как можно понимать, страдает не Адам, об этом и пол фразы в Святых книгах нет, и более того, об этой отстранённости Адама от каких-то мук как будто что-то даже намекает! Забавно было бы хотя бы попытаться как-нибудь обдумать и прощупать, что же с Адамом всё-таки произошло? Вопросов много, как и в отношении Иисуса, с которым тоже до последнего момента похоже что-то именно такое, далеко не самое благое, если судить по тому, виденному непосредственно, тогда, в огне случилось-приключалось. Пока здесь ясно только, что, до самого последнего момента этот Свет Благой, похоже, и дарить-то было вроде как и некому, один Создатель Светом Истинным над всем, да только в направлении подобного и претендентов потянуться духом не найти? И что же, как раздумий результат, такое, далеко не радующее, лучшее выходит? Необходимо дотянуть до такого уровня, когда появится возможность духом своим именно прозреть, наполниться Светом Благим, как сказано когда-то от Создателя, после чего, среди подобных, ныне духом далеко не лучших свойств сплошь в этом огне и пламени пылающих появится возможность, всё-таки, наполняясь тем Светом именно благословенным, от этого случившегося обретая хоть какую-то возможность проявиться в образе былого, возрождаться? А потому, через подобный Свет, о котором сказано – иметь возможность привнести, появится возможность всяким, в жизни не поднявшимся духовно, и будто за грехи наказанным, организовывать некое новое рожденье? В подобном направлении движение намечено? Только, что же при всём подобном будет за какой-то образ, от которого, если удача улыбнётся, и изойдёт такой желанный Свет? Действительно, пока все признаки к тому, что сверх особо ярким и каким-то именно таким, слепящим, очаровывающим, вроде бы не слишком в тему получиться всё-таки удастся. И вместе с тем, с другой стороны, раз всё-таки цвета разнятся, уже одно всякое такое очень хорошо? Что ж, будем надеяться, что раз именно и цветаст, и чист, то что-нибудь, но обязательно получится! Во всяком случае, по этой-то дороге, это точно, надо сколько только всё такое получается, а к достижению поставленных возвышенных целей и направлений двигаться. Правда, не помешало бы заранее с таким определиться, например, как результат подобный и организуется? Что ж, именно по результату и посмотрим. Пока главенствует такое понимание, словно вся планета копит всех, от кого, если хоть что-то получается, то, и по окончанью жизни остаётся, и всё подобное выглядит бескрайним океаном образов безликих видом, и в чём-либо подобном надо ну хоть что-нибудь, а всё же постараться поменять. А потому, пытаться надо, ну, а что по факту выйдет, поглядим – увидим! Здесь бы действительно, ну хоть немного больше Света, радости и счастья всем дарящего, а заиметь в самом себе, чтобы всем прочим страждущим, потом достойное подобное подать-отдать, чтоб засветились все и всё-таки как надо! (Всё это надо перечитывая править.)
ВСЁ ЧТО ОСТАЛОСЬ Хотя здесь, и в немалой степени, и многое зависит от того, какие мысли возникают в головах живущих при такого рода взглядах, брошенных в сторону, связанную с теми, к кому, и по ходу жизни в самых разных вариантах обращаются, как к воплощению чего-то именно высшего, особенного, удостоенного права восхваления, молитвы. Рождённый человек сутью своей подобие Божье, и чувства, возникающие при существовании, и в немалой степени, суть и основа всякого происходящего, и потому, в зависимости от рождаемых тем ли, иным объектом – центром восхвалений и молений чувств, и всё пространство, окружающее сам объект-центр подобных восхвалений и потому организатора-источник надлежащего рода воздействия, способно кардинально изменить. При этом, что же здесь за результат способен при подобном всём организовываться? Что при такого рода рассмотрении сказать? Мысли людей способны оказаться очень, запредельно разными. Если желать лишь и только зла, исключительно зла, то даже единичного источника не лучших пожеланий, скорее всего, окажется довольно, чтобы и форма окружающего некий образ мира, как и иное-разное происходящее в подобном мире, и, соответственно, в самом сознании, оценивающем что-либо разное-всякое-подобное, без промедления подёрнулись оттенком далеко не лучшего колора, в основе порождающем достаточную форму неприятия. Такие чувства, порождаемые всем воспринимаемым, как минимум послужат удручающим источником для несомненного возникновения серьёзной антипатии. И здесь важней всего не попытаться отступать-бежать куда-нибудь и как-нибудь пытаться прятаться от возникающего неприятного потока далеко не лучших мыслей всяческих таких, кто таким образом решил молиться-преклоняется, а попытаться, как только такое оное-подобное возможно, все думы-чаянья молящихся улучшить-изменить. Такой, кто приложил старанья и привлёк к себе внимание со стороны таких, кому приспичило молиться, должен изо всех сил постараться стать для всех таких людей источником и концентратором самых сверх добрых и каких только возможно лучших мыслей, как и благопристойных, радующих пожеланий. Раз уж привлёк к себе подобное внимание людей, то и кому ещё, как не такому постараться сделать таким образом, чтобы и образ общества таких, что смотрят в сторону такого некого особенного концентратора молитв-воззваний и с почтеньем, не отрицанье вызывал при всех подобного рода процессах, а благую радовать?