И это если не пытаться рассмотреть всю ситуацию со стороны таких, и не раз описанных особенностей, согласно которым некоторые из деревьев через растущие плоды одаривали всякого, кто разные подобные плоды съедал, какими-то возможностями или знаниями.
И что же со столь, по заявлениям судя, вроде бы обычными потугами разбудить Господа? И это в свете существующей необходимости, пусть и не часто, но с завидной регулярностью преподносить Творцу в качестве дара возможность находить достойное и радующее воплощение в каком-нибудь из на земле родившихся? И как серьёзно начинает здесь звучать такое собственное нежелание верить, что Творец именно спит, и что Создателя зачем-то надо обязательно будить, и что иначе вдруг действительно оставит нерадивых-провинившихся, продукты-воплощения собственных мыслей, собственного разума, по сути, раз, и бросив в учинившейся неразберихе-хаосе на произвол судьбы, мол, сами со всём разберётесь как-нибудь по ходу дела, да и без того, кто на вершине бытия. В свете всего, что самым экзотическим образом теперь, в процессе всякого происходящего открывается, Создатель и Творец – прежде всего именно Сверх Разум, и в данном случае организационные возможности по меньшей мере безграничны, а потому в плане возможности любого воплощения задуманного ограничений в данном случае попросту не наблюдается. При именно таком подобном взгляде на происходящее, о ситуации, при развитии которой остро надобно Создателя будить, Творец должен был иметь какое-никакое представление, то есть знать, что всё и именно таким образом сложится, задолго до того, как всё дошло до воплощения столь экзотических потуг будить в реальность. Иначе говоря, ещё на уровне планирования вариантов некого возможного такого будущего. А потому, в который раз, возвращаться впору к необходимости не ограничивать облик Бога Творца одним лишь обликом сияющего Солнца. Солнце дарует всем живущим Свет, но Бог Творец, это явление из Истин сверх гораздо много-много большего, и потому дарует всем без исключения, по сути, всё. А что касается вопроса с Солнцем? Читая Евангелие, довольно просто обнаружить и такие строки – явившийся после распятия к ученикам Иисус говорит, что всё произошло, как было перед всем таким обещано, что именно воскрес и сидит напротив своего Отца. Пылающий и пламенеющий хаос огня, который представляет из себя сейчас поверхность Солнца, во всяком случае об этом уверяют те, кто за звездой наблюдает с помощью различных телескопов, и что, всё это море огненного пламени с некоторых пор Иисуса пребывания удел? Довольно чётко помню, как Создатель, при прощании вечернем, и притом на небе, перемещеньем Солнца просто управлял, манипуляции для материализма истинно необъяснимые, но вследствие того, что всё случилось, это только лишний раз доказывают, что всё это всего лишь некий из объектов для организации-формирования обыденной реальности. Подобный Высший Разум, что всем как-либо происходящим организационно управляет, просто значительно, неописуемо и многократно грандиозней всех таких возможностей, которыми наделены рождающиеся, которым все такие сложности в обыденности своего существования и непонять. Здесь бы на собственном, своём, отпущенном, доступном уровне по ходу жизненного совершенствования и по мере роста и развития, а научились должным образом существовать, чтоб душу, от рожденья наполняющую телеса, хотя б и в азах, а постараться как-нибудь наполнить Светом Истинным. Глядишь тогда хоть что-нибудь понятное-особое и при подобном продвижении дорогой понимания доступным ставшее из истин-хитростей мироустройства, начнёт заметное число интересующихся-любопытствующих радовать. Надежда теплится, что, после некого такого и случившегося начнём, наконец, радовать происходящим Высший Взгляд, за разными рождающими наблюдающий. Здесь, правда, прежний вопрос любопытством, как и раньше, донимает – уж раз в большинстве своём судящие о чём-нибудь подобном нынешний хаос огня на солнечной поверхности Истинным Светом всё же не считают, то чей же тогда это лик, сияющий, дарующий и жизнь, и благодать, повисший столь маняще-пламенно, над головами всех живущих в небе?
Ну что ж, снизошло, обнаружившись, очередное просветление в вопросах, до того никому как будто бы неведомых и незнакомых. Подарком получившееся в результате приключения назвать немножечко проблематично. Сомнений нет, узнал много чего и разного такого, о чём до всех случившихся и приключившихся перипетий похоже никому и ничего ведомо не было, хотя, когда прошёл во всех этих вопросах дальше некоей очередной определённой грани, как обернулся вроде бы, окинул взглядом всё, и здесь становится даже немного странно, что о таком если кто и когда и начинал в азах хоть что-то как-нибудь догадываться, все именно такого рода разные потуги сделанные, почти что сразу же и без видимой результативности и промедления заканчивались, по факту не имея хоть какого-либо вразумительного результата. Но, самое главное, опять, притом настырно, сталкиваешься с ситуацией, что о таком практически, и никому, и ничего не рассказать – ну, в самом лучшем случае с апломбом, с вызовом, демонстративно пальцем у виска покрутят и назовут свихнувшимся открытым текстом. А потому, в очередной раз убеждаюсь в данном случае в своей неоспоримой правоте когда пишу, что если хоть кого-то из любых обычных и живущих вдруг начинают подвергать самым жестоким испытаниям, прежде всего и во главу угла такое ставьте: нету в подобном повода отчаиваться! – всё это, все мучения и гадости, всё, без любого исключения всё, каким бы это всякое такое и не выглядело и чтобы из себя ни представляло, имеет целью подготовить испытуемого к заметно более серьёзным испытаниям при крутизне подъёма по подобного рода лестнице духовного усовершенствования, правда, заранее пытаться догадаться, всё-таки, насколько это было важно и необходимо, скорей всего, удастся только когда, худо-бедно, а поднимитесь ещё повыше и, наконец, достигните какого-нибудь нового особенного и очередного уровня, после чего всё это, чем обзавелись, проходя более ранние, такие, точно уж не радующие испытания, появится возможность с пользой для себя и дела применить. И здесь со всем, во всём, без исключения, именно таким образом устроено. На первый взгляд нелепость полная – ну, как, и хоть в необъяснимой малости, а можно было бы подумать, что все эти многомесячные пребывания в психиатрических лечебницах, при этом все, как надо понимать, случились после тяжких испытаний, несут в себе такой весомый и глобальный, важный смысл? Что же касается сути, самое простое проявление подобного весомого значения здесь заключалось прежде всего непосредственно в таком, что на лицо все признаки того, что если бы не приключилось именно такого помещения в лечебницу, то после столь весомых испытаний мог и не выжить. Но всё подобное лишь только некое из многого, сознание благодаря визитам-посещениям такого рода наполняется много чем из разряда истин-знаний, с которыми в обычной жизни и обыденном существовании и познакомиться достаточно непросто, и потому, уже, получаем истинно весомый результат, согласно которому обычным людям, среднестатистическим, такое, узнанное, просто незнакомо. К тому же, в качестве того, что может быть использовано, можно теперь даже и такое применять – действительно, теперь, если кому-нибудь захочется хоть как-нибудь охаять что-нибудь из здесь написанного или сказанного, такому нежелательно настроенному можно, и при этом смело, и спокойно, открыто, прямо, не кривя душою заявить, что здесь изложенное, в полном искреннем согласии с утверждением врачей-специалистов, а это значит, что вполне законно может считаться творчеством больного-сумасшедшего, и потому нет повода себя заботой изводить бороться с чем-то именно таким, подобным-неприемлемым.
А между тем вся ситуация выглядит таким нелепым образом, что о таком, как только заикнёшься – то, и без промедления, наверняка, по результату жди беды. И вследствие такого, что? Всё, вроде бы, согласно ситуации оформилось, что с некоторых пор теперь и наконец, поставлен в некую известность, как же именно пристало правильно и надлежащим образом молиться. Похоже, что немного надоумили, как остальное всё вокруг людей различных прочих, как-то где-либо живущих, сообразно обстоятельствам, строится, во всяком случае, элементарно строится, что замечается при достижении такого уровня, до которого теперь поднялся сам в своём реальном восприятии происходящего. Однако именно само реальное, с некоторых пор понимаемое, главное, таково, что о таком действительно, попробуй-ка поди кому-нибудь скажи! Теперь всё получается таким нелепым образом, что Иисус из Назарета, среди людей повсюду в христианстве почитаемый как бог, вплоть до девятого мая две тысячи двадцать первого года пребывал, и, может быть, всё ещё, покуда не избавимся от этого распятья как объекта для молитвы, пребывает в огненных вихрях и горниле наказания? Пусть в это пекло руку протянул, спасая, но есть причины, кстати, очень веские, предполагать, что, очень может быть, что сплошь в таком огне и остаётся – это если всё ещё пока не удалось прощения для спасения из этого горнила наказанья вымолить? А что? Не верится? А ежели окинуть взглядом всё, чем переполнены четыре книги Евангелия! Куда, по мнению любого с непредвзятым взглядом, а должен был отправиться такой человек, который, пользуясь в обыденности даром от Творца, (по слову этого Иисуса менялась вся реальность окружающая, как следствие, свершались всюду привлекательные для сознания живущих чудеса), во всеуслышанье, не понимая сути сказанного, решил назвать себя тем самым богом, или сыном бога, притом даже не потрудившись хоть в самых начальных и элементарнейших азах, а попытаться разобраться, ну, и почему? Ну, почему из прочих, средь людей родившихся, а выбрали – назвали столь помпезно именно подобного живущего? И почему организовано в подобном случае именно зачатие непорочное – явление особое среди прочих людей? К чему все эти, истинно необъяснимые для самого обычного, стандартного сознания дары были ниспосланы? Да и вообще, как всё такое происходит – слово сказал, и море успокоилось, или проказа с тела чуждого вслед слову словно шелуха осыпалась, а завонявший, четырехдневной давности покойник ожил, встал и пошёл? Нет, если браться обо всём судить по некоторым частям Евангелие, Иисусу Назарянину всё это – говоришь, и вслед такому сказанному слову, то или же иное, что потребовал, незамедлительно свершается, даже, и, нельзя такое не отметить, с быстротой наскучило. Но неужели не возникло даже некого намёка на, пусть самый незначительный и начальный, но всё-таки резонный интерес-вопрос – и что же при подобном происходит и творится, когда всё, что бы вдруг ни возникло пожелание потребовать-сказать – произнесённое в виде желания незамедлительно свершается – чтобы хотя бы попытаться таким образом нащупать спрятанную от сознания обычного стороннего из наблюдателей простую истину и, ну, хотя бы самому себе хоть как-то попытаться объяснить – а в данном случае всё как раз потому или причина в этом! Нет, все оставленные тексты с удручающей настырностью указывают, что человек этот, даже и не попытавшись ну хоть в чём-нибудь подобном разобраться, и, два-три года побродив по планете среди всяческих живущих в окружении назойливых и недалёких подхалимов, после чего утомившись от обычной среднестатистической простейшей человеческой элементарной глупости, вдруг захотел по результату сделанного для себя и своего сознания куда более заметной, грандиозной, и, как на момент происходящего казалось, уж по меньшей мере многократно большей славы, славы на века! При этом то, что от такого результата столь немаленьких трудов, каким и выглядел, и для осуществления задуманного Высшими Силами требовалось несколько иное – жизнь, существование, сознательное, в теле, живом, и среди живых людей – такие истины, по всем признакам, при всём задуманном, похоже, даже не рассматривались. То есть, мысли простейшие, что здесь недопустимым будет даже планы строить, чтобы закончить, на кресте, по сути своей, неким суицидом, столь несоизмеримое по ценности существование своё, Иисуса совершенно не заботили, и все подобные развития сюжета, всё к тому, Иисуса ну нисколько не пугали. То, что такое требование – испытав великое мучение, повисеть, по ходу дела будучи распятым, и умереть на кресте, что может, в сущности, смотреться лишь очередным порогом-испытанием на всё такой же лестнице духовного самоусовершенствования, по всем признакам судя, даже в голову, сверх сильно озабоченную возвышением себя, тогда, и при решении участвовать в задуманном-организованном не пришло, после чего и пошёл Иисус, в известном окружении всех разных-всяких, что свои славословия, стараясь, пели, прямиком в Иерусалим, демонстративно собираясь умирать. При этом окружавшие в процессе подхалимы, при первой же угрозе разделить с хвалимым и кормящим лидером такую мало радующую судьбу, незамедлительно и не тревожа себя лишними и мало радующими вопросами, все, за исключением всего-то одного, от тех крестов с распятыми прочь разбежались. Да и оставшийся, один, задержался ненадолго, во всяком случае не дольше, чем у крестов застоялась, оставшаяся без столь странного, не знавшего зачатия, родившегося сына мать. Да и та, вместе с той Марией Магдалиной, задержалась посмотреть на всё происходящее не дольше, чем иные наблюдатели у крестов застоялись, после чего с этими прочими тоже ушла. А с богородицей и последний из учеников отправился куда-то восвояси. Что здесь ещё можно об этой смерти написать? Пока пытался разобраться, написал довольно много, но, первая и главная причина, почему туда, в то пламя к узнанному образу без промедления и колебания, как показали, руку протянул, проста – может не все представители среди живущих, относящиеся к христианской вере, отличаются кристальной чистотой почитаемых при жизни нравов и избыточной щепетильностью и честностью, проявленных при взаимных отношениях, но то, что все эти религии призывают молящихся идти дорогой, вне сомнения, благого совершенствования духовного, несомненно, и пусть здесь присутствуют разные взгляды и на многое, но, по сути, именно благодаря благим призывам всех подобных, именно благодаря Христу организовавшихся, разных религий и совершается в мире чрезвычайно много самого разного добра. На прозвучавших и услышанных благодаря молениям призывах, вне всякого сомнения, вследствие трудов религий христианских, строится устремление к благому у колоссального количества самых разных народов, через подобные вероисповедания закладывается одна из базовых основ подобных, радующих всех пожеланий всегда творить в отношении рядом живущих исключительно добро, а потому, что бы за нелепые устремления не оказались таким побудительным мотивом, из-за которого всё начиналось, после двух тысяч лет люди, не вызывает никаких сомнения, исключительно и только радуются, что подобное направляющее слово христианское-религиозное сопровождает всех молящихся в жизни, и вследствие этого, когда руку протягивал, думал, что разве можно в огне оставлять того, благодаря кому молящимся столь много надежды – радости при существовании, полном трудов и забот подарено? Ну, а относительно тонкостей особых, например, на какой именно образ Иисуса лучше при существовании жизненном живущему молиться, то существует образ Иисуса, лицом своим открытым всем в глаза смотрящий, все этот образ знают, и известно подобное изображение каждому, а потому лучшего для молений христианских храмах, никаких сомнений, точно не найти.
Мозг – копия того, чему и возвышаться над происходящим, одна из многочисленных неисчислимых форм существования возвышенного и главенствующего, и то, что получается, когда главный централизованный организатор в ожидании достойного порядка и при оформлении достойного заполнения движением и действием выстраивает в надлежащей формуле весь строящийся мир? Довольно путанное, сложное заявление, однако отрицать такое, некогда написанное здесь, тоже возможности пока не вижу. Тем более, что прежде всего присутствует энергетика духовная, которая по ходу дела начинает от зачатия, и строит после всё, что как-то потом и после будет жить, и совершенствоваться, и при данном взгляде ситуация достаточно простая – коль хочешь душу и по ходу жизни делать лучше, то никуда от правил, издревле прописанных, при всём своём существовании случившемся не отходи.
А что, очень возможно, что с не самого обычного живущего, в конце, и в самой полной мере могут пытаться как-либо спросить за все те чудеса, которыми сопровождалось то обыденное появление среди всех сверх обычнейших живущих и именно такого необычного? Вопрос смотрится-выглядит довольно любопытным. Но все эти случившиеся нарушения самой обычной логики течения самых обычных и на первый взгляд вполне нормальных и не отличающихся нелогичностью процессов, организатором такого был, уж это точно, кто угодно, только далеко не всякий из таких, кто жил, тем более достаточно по меньшей мере необычно! Живущий, кем бы ни был, в данном случае скорей становится по-своему какой-то жертвой именно таких, оформившихся всё-таки довольно необычно, и при этом именно сторонних пожеланий, чтобы, вследствие таких, по меньшей мере странных и не возымевших объяснения чудес, отправиться по жизни дальше как-то не совсем обычно, или, очень возможно, что и вовсе неким запредельно сверх отличным от достаточно обычного, определённо выбранным путём! Вообще, если задуматься, живущий, да ещё по ходу своего существования все столь нелепые воздействия без понимания смысла и легко претерпевающий, если резюмировать результат, то вряд ли в чём-то может оказаться в полной мере и без права на последующее оправдание виноват. Здесь хорошо уж то, что, в конце концов, в подобном окружении такой неразберихи в мыслях, да и в логике, кстати, радоваться надо, если хоть немного помогающей, и как-никак при изрядном мизере какой угодно информации и времени для обработки-поглощении чего-либо подобного, а всё-таки остался после всех такого рода приключений всё-таки живой, и не погиб – уже таким любой может с уверенностью явною гордиться, не скрывая счастья, а ежели ещё продвинулся в каком-то этаком проклюнувшемся понимании от людей скрытого по меньшей мере дальше остальных, пусть даже куда точно, неизвестно, то, при подобном, никаких сомнений, истинный парад удачи смотрится!
Иисус, если рассмотреть вопрос в таком ключе, то вследствие осуществившихся различных и порой довольно странны пожеланий такой, предельно необычный человек, стал стартовой площадкой и причиной для организации достаточно немалого количества всяческих изменений и чудес, влияющих на всё происходящее, то есть, каких-то, вслед за сказанным случившихся, самых различных перемен и нарушений в окружающем. Но здесь человек, сомнений нет, не просто жил, творил добро, и призывал живущих всюду и везде, и, как только возможно, сеять всякое благое начинание. А потому, пусть после прожитого наблюдается такое, за которое возможно попрекнуть, религии, которые создались для того, чтобы повсюду восхвалять имя Иисуса, называя при подобном богом, пусть отличались иногда делами далеко не самыми приятными и чистыми, всегда и в большинстве своём вели всех верующих в храмах к доброму и светлому началу. И потому, раз протянул туда, в огонь, руку свою, хочу написать здесь следующее: истинно достоен живший сей того, чтоб каждый грех свершённый был, в конце концов, прощён и искренне готов сказать такое радующее слово – да ниспослан будет достойный благоденствия Свет и на Иисуса Христа.
Ну, что ж, имеем вновь очередное продвижение вперед. Стали понятны вещи, которые, по сути, раньше в рамки элементарно понимаемых не попадали. И первое из простейшего – люди суть следы чего-то в общей квинтэссенции всего, прочерченного разумом Создателя при общем оформлении всеобщего творения. И здесь надо учитывать, что разум этот представляет из себя нечто гораздо более глобальное, превосходящее и многократно по своим возможностям то, что представляет из себя человеческий, достаточно убогий и ничтожно развитый, не слишком радующий слабыми первичными возможностями разум. И всё равно, пришлось удручающе, немыслимо, недопустимо долго ждать, прежде чем на одной из где-то при творении образовавшихся планет, по факту, в результате некой эволюции, а появилось ну хоть что-то, наделённое каким-то, пусть довольно примитивным, но пригодным к поддержанию процесса разумом. Теперь было бы славно разрешить ещё одну весьма немаловажную задачу, чтобы после столь долгих и весьма серьёзных тягот наконец-то появившийся носитель хоть какого-никакого интеллекта, в конце концов, а всё же приступил к процессу собственного правильного и осмысленного самосовершенствования и при обычном сосуществовании с иными прочими живущими, то есть, при истинно должной организации жизни в ракурсе собственного индивидуального усовершенствования, всё-таки начал ну хоть что-то понимать-предпринимать для того, чтобы по результату улучшаться качественно, для чего, кстати, и уже достаточно давно самыми разными методами всех таких живущих начали учить. Действительно, уже давно силы, несомненно, более высокого порядка пытаются детально растолковывать всем где-либо рождающимся на планете самые, зачастую, примитивные начальные истины такого достижения возможного прогресса. Надо отметить, что пока помогало всё подобное, воистину, несоизмеримо и недопустимо мало. Как не крути, но разум и сознание в голове обычного живущего пока не может сколь-нибудь нормально радовать-функционировать, притом в немалой степени по большей части потому, что сам живущий в очень многих проявлениях по большей части озабочен самыми элементарными страстями, доставшимися от предельной примитивности природы, страстями, поощряемыми стимулами далеко не лучшими, и с постоянством заставляющими отвернуться от духовного какого-либо улучшения. То, что последствия таких, предельно нежелательных и именно вредящих действий скорей всего окажутся крайне печальными, увы, но до сознания таких, кого пытаются в чём-нибудь жизненно необходимом-важном убеждать, если доходит, то доходит с превеликим, и необычайно сложным в плане описания трудом. На данном направлении, чаще всего, чтоб самое предельно примитивное объяснение распространить, затраты сил требуются истинно неимоверные. Ну, а раз всё столь скверно, то какие-либо из таких, кого, вследствие куцего развития доставшегося разума, более прочего тянет властно и иерархически продвинуться вперёд среди родившихся, или с ярчайшей, максимальной пышностью прославиться по мере сил-возможностей, ввиду отсутствия какого-либо собственного понимания истин, разумеется, сколько бы что и как не растолковывалось, качественно улучшиться оказываются просто неспособны. Как фактор, для того, чтобы какое-никакое понимание происходящего, а всё же появилось, такое осознание необходимости своего собственного улучшения должно подняться над нелепостью взаимных донимающих страстей-помех, ну, а влекущие куда-либо помехи, создаваемые, в сущности, самим себе или другим из окружающих, когда интеллект, как не крути, но слаб, всегда проступят уж едва ли не на каждом сделанном прижизненном шагу.
Теперь о таком, что удалось узнать. Узнал возможно и не столь уж много, но всё-таки хоть что-то, а узнал. И для того, чтобы оформилось такого рода право, пусть невеликое, но новое узнать, пришлось по ходу дела, нет сомнения, изрядно и в заботах постараться. И здесь же сразу повод возникает предупредить всех, ежели такое интересно – как сам не терзаем намерением мараться тем, что принято в обыденности называть какими-то такими чудесами, другим всем тоже, кто, и в силу привлекательности темы, интересуется вопросом более чего-либо иного, с избытком донимать себя подобною заботой тоже не советую. Во всяком случае до тех моментов роста собственного духа и сознания, по достижению которых заработает в вопросе понимания подобной темы голова. Уж если собираешься обрадовать каким-то чудом мир, по меньшей мере попытайся понимать, что при подобном чуде происходит.
Ну, что ж, прежде всего коснёмся основных начальных вводных: похоже, удалось наконец, пусть и на самом базовом, начальном уровне, выяснить, и что же, всё-таки, живущие такое? Или, может, лучше будет высказаться таким образом: по ходу дела проясняется, что из себя в реальности, по сути и по факту представляем? Во всяком случае именно такой вариант подачи всей схематики организации случившегося объяснения был избран, чтобы пытаться донести такого рода информацию до разума. Учитывая, если касаться сущности вопроса, насколько примитивно нынешнее базовое-общее развитие, такое оказалось сделать удивительно непросто. Что здесь ещё сказать, о всём и всяком, и в подобном направлении написанном? Слов много, здесь бы смысл прощупать более конкретный. А между тем, глаза у некоторых попадающих под взгляд, всё таким образом устроилось, что, с некоторых пор смотрятся даже поболее чем очень впечатляюще, и есть такие, что какое-то отличия в чертах несут, и потому, если захочешь обнаружить тему, в русле которой повод хоть какой-то, а проявится порассуждать, большой проблемы с этим не возникнет.
Ну, а теперь о таком-всяком-разном и ином, что удалось узнать и выяснить. Кстати, кому такое интересно, всё это пишется, чтобы присутствовала, как возможность, и необходимость, в очередной раз, как прочесть, незамедлительно и в свете новых взглядов править текст. Теперь несколько слов о заполнившей планету, самой экзотической, различной в проявлениях жизни, как надо понимать, такая жизнь должна иметь возможность, начавшись, идти, перемещаясь, в силу собственных возможностей и как-либо навстречу всякому такому, что подобное существование ожидает, для чего образ, прежде всего именно такой, который получается вследствие функционирования жизни до того существовавшей, должен иметь возможность как-либо организовывать на базе старого, оставшегося после прожитой когда-то жизни следа, новый процесс, очередной, вновь зарождающейся жизни. След-образ от того, что жило до того, пусть да проявится на всяческом таком, что появляется при зарождении и появлении чего-то нового живого вновь.
О ЗАПРЕДЕЛЬНОМ НЕРАЗУМИИ ВЕРЫ, ПОДАРЕННОЙ ТЕХНОКРАТАМИ, О ТОМ, ЧТО ВСЁ С НЕИЗБЕЖНОСТЬЮ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ СЖАТИЕМ-ВЗРЫВОМ В КАКОЙ-ТО ЧЁРНОЙ ДЫРЕ
Крайне сомнительно, чтобы любые исследования смогут хоть что-то поведать о чём-то, хоть как-нибудь связанном с обликом Высшим. Верующим для решения вопроса и творения молитвы в самой обыденной простоте бытия Минора с древних пор через Моисея дарована, обычно стоит в разных храмах, и потому, если присутствует желание посмотреть, таким образом молитву свершая, подобным обликом и следует себя радовать, пользуясь. А всякое иное, да ещё если по факту демонстрирует откровенную неспособность радовать душу каким-либо Светом, к тому же, как уже неоднократно утверждалось самыми разными от науки исследователями, нечто подобное почему-то вдруг начинает с чудовищной силой сжиматься своей гравитацией, после чего, не имеет значения, рано ли, поздно, уничтожаясь, взрывается, в вспышке непомерной обезличенного материального хаоса, и начинается творение непонятно чего и когда. Что ж, можно, если желание присутствует, признать и подобное в виде основы для нелепой и какой-то с превеликим трудом объяснимой технократической веры, одна беда, сразу же требуется согласиться, что подобное вероучение словно само в своей сущности несёт всем, кому пришло в голову во всё подобного рода поверить, всех настигающий и со всей неизбежностью, необъяснимый конец, ну, а раз такое избирается в виде перспективы на будущее, то для поверивших всё это будет выглядеть избранием дороги, ведущей исключительно в сторону, когда-то обязательно настигающей гибели. Что же за будущее здесь в перспективе рисуется, как не печально, но все, кто придумал подобное, точно не думали. И разве не ясно, что человек способен подняться в своём совершенствовании значительно выше таких неурядиц окружающего и трудно понимаемого пока бытия? Духом своим поднимайтесь над отпущенной первоначальной обыденностью, совершенствуйтесь, и уже это позволит возможностями и сознаньем своим достичь столь серьёзных высот, что даже рассуждения о таких ужасах в будущем покажутся просто нелепыми, глупыми!
Теперь о человеческом теле, и о разном и всяком, что об этом человеческом теле на данный момент удалось хоть в небольшой части выяснить-прояснить. Как можно понять, функционально люди организованы до определённой степени достаточно хорошо, поэтому присутствует убеждение, что тело может использоваться гораздо более продуктивно. Во всяком случае гораздо более продуктивно, находясь на своём уровне достигнутого качественного развития духовного. Что же до самых разных проблем, что в немалой степени мешают как-либо освоится в такого рода, полученной от рождения, человеческой телесной форме, в основном появление подобных неприятностей происходит не без собственного личного участия в теле живущего. Религии, самые разные, пытались, по мере сил и возможностей, врачевать внутренние духовные раны, основной источник подобного рода всяческих неприятностей, которые возникали раньше, и, по всей видимости, будут появляться и далее, сопровождая существование живущего, пусть все без исключения подобного рода невзгод себе не очень-то обычно хотят. И в этих направлениях весьма немаловажно для того, чтобы результат определённо начал хоть немного, но радовать, чтобы какие-либо заинтересованные и заметные личности наконец отнеслись к направленным увещеваниям с крайней целеустремлённой серьёзностью, становясь своего рода стимулом для личностей гораздо более слабых и значительно меньше заметных. При этом, следует понимать, что, учитывая наличие у весьма заметного количества представителей человечества весьма изрядного списка далеко не украшающих душу поступков, достучаться до сознания многих и многих из влачащих от рождения свою жизнь в сторону окончания, на первый взгляд, бесспорно, очень и очень непросто. Не говоря уже о таких, которые просто категорически отказались от любых возможных идей, хоть как-то врачующих духовное начинание, достучаться до сознания которых по всем признакам как будто бы попросту невозможно!
(О ЧЕЛОВЕКЕ И ПОЯВЛЕНИИ ЛЮДЕЙ НАПИСАНО В НАЧАЛЕ КНИГИ)
Слова эти, прежде всего, для таких, кому действительно интересно найти в написанном весьма интересного вида ответы на вопросы, на которые ответы в человеческом обществе вроде бы и рады бы были найти, но, если обратить внимание, практически никогда не искали. Или искали таким экзотическим образом, словно желали ничего и никогда не находить. И, один из самых первых и простейших вопросов – откуда же все эти люди появились, такие странные-малопонятные? С дерева слезли вместе с такими близкими и всем знакомыми, но если и похожими, то лишь отчасти, самыми различными обезьянами? Или, всё-таки, появлялись сразу, и где-то в самых отдельных-отдельных уголках на поверхности всей планеты, сразу начав столь малопонятное проживание отдельными специфическими, во многом кардинально разными по виду и строению тела народами, при этом, в качестве начала существования, организовывали своё продвижение в вопросах развития сознания и интеллекта, двигаясь несколько более необычным и до определённой степени особым путём, определённо непохожим на обычный путь эволюционного развития, ведущего от обезьяны к появлению этого самого человека?