Ну-ка, попытаемся проанализировать то, что столь откровенно привлекает к себе некое внимание. Что можно констатировать, когда мир начал отмечаемо меняться, имеется ввиду когда чуть-чуть не умер, став вдруг невольным непосредственным участником довольно специфических особых приключений, после чего удостоился посещенья Творца, признания права считаться тем, прошедшим испытания и благословения изменений, тогда, первой из особенностей, что сразу бросились в глаза, стало реальное состояние видимого мира в целом, который словно стал более блёклым, чем до того ранее, одновременно фиксировался до определённой степени неестественный цвет некоторых более чем обыденных вещей, хотя более откровенно выделялись, появляющиеся то здесь, то где-либо ещё, обладатели более чем нелепо выглядевших, даже и не скажешь, что именно лиц, скорее всё-таки как раз пугающих нелепых рожиц. Такое-то, на первый взгляд, и в жизни никогда и ни за что просто не встретишь, ну, разве что обладатель чего столь нелепого-подобного сам себе подобную рожицу-маску перед такой случившейся не радующей встречей специально как-нибудь возьмёт и нарисует, при этом теша себя не иначе, как надеждой произвести на кого-нибудь из таких, которые посмотрят, устрашающее впечатление. Рожицы эти несли в себе намёки на самые специфические свойства внутреннего неприятного характера, и во всём, и без исключения порождали мысли только лишь о чем-то и каком-то нехорошем. Ну, и длилось всё такое, экзотическое, маскарадное несколько дней. И, наконец, наступила пора некоторых более радующих перемен, и эти изменения тоже бы впору здесь детально-качественно описать. Промежуток, по времени незначительный, несколько дней, можно охарактеризовать разве что подготовкой, чтобы потом наполнить окружающее чем-нибудь таким, заметным, между тем здесь, пусть можно было и поспорить с первыми напрашивавшимися выводами, всё равно, главное, что привлекало при случившемся внимание, это довольно блёклое однообразие в одежде, прежде всего в обуви, и некоторая полнота представительниц женского пола самого разного возраста. И не то, чтобы все сразу же подмеченные выглядели в своей массе именно подобными, с достаточным избытком, некоторые из таких, которые всё ещё дружили с юностью, могли отличаться и какой-то худобой, но именно таких, которые уж точно именно к худым не относились, уж это точно, что перемещалось среди всех подобных прочих в некоем чуть больше доминирующем множестве. (При всём подобном, и учитывая обстоятельства и ситуацию, серьёзно донимает острое желание задать вопрос – с чего, да и ещё и столь с избытком многих, и в такую, с явным избытком, без труда фиксирующуюся полноту-то вдруг и сразу потянуло? Однако пока всякому такому объяснение, с которым можно было бы без видимых проблем, а согласиться, прощупываться словно бы не хочет в принципе. Здесь, откровенно говоря, сразу за таких, которых под венец ведут, и за таких, которые под венец должны вести, впору искренне переживать. Такая же, с такими, полными ногами, от стройных ног соперницы вся ревностью, даже и повода к такому не имея, изойдёт! А потому здесь, спору нет, что было бы, сомнений никаких, что лучше, чтобы было бы побольше именно таких, что смогут ощущать, что привлекательнее выглядят в глазах иных мужчин. Такое всем, сомнений нет, понравится побольше.) (А ведь наверно можно констатировать, что с каких-то пор, не то, чтобы красавицами стали, но по признакам первичным стали выглядеть получше, как, в принципе, и уродливых лицом тоже на первый взгляд с избытком и под блуждающий взгляд вроде бы в избыточном количестве под взгляд не попадается.)
Что ж, попытаемся фиксировать и первый результат продолжения прозревания в таких, крайне пикантных содержанием вопросах. И первая мысль из приходящих в голову – получается, здесь многое зависит от того, насколько сам поумнел и поглупел? И если мир по ходу жизни таким образом, что и событиями, да и действующими лицами теперь выстраивается вокруг сообразно всякому такому, насколько сам для восприятия подобного стал сообразно росту духовному пригоден, то, будем рассуждать надлежащим образом, пожалуй, получается именно к такому, во всяком случае, пока, уж точно и насколько всякая реальность оформляется готов. А к восприятию другого прочего, что остаётся словно вне сознания, пока ещё готовности элементарно нет. И, если всё таким специфическим образом организовано, то уж, во всяком случае, пока, даже в намёке вроде бы любое понимание отсутствует, а как же теперь и на всё это, в лучшую или же худшую сторону что-то смещая, следует, воздействуя, что-либо в надлежащем направлении менять? Да и что следует менять-смещать-изменять и варьировать? Здесь бы с такими странными догадками о изменениях сложности-яркости всего без исключения бытия и с удовлетворяющей и неудовлетворяющей полнотой разобраться, чтобы самые нелепые сомнения более не терзали! А то, уж больно круто как-то всё выходит – по ходу дела и такие перемены с постоянством видятся-мерещатся, при этом всякие и разные, а потому, если на первый взгляд прикинуть, то больно уж какие-то избыточные всеобъемлющие и всеобщие изменения по результату получаются. Что же касается непосредственно догадок именно о таком, а почему, и с чего такое вдруг? Что в данном случае сказать? Из существующего месива доступной информации, доставшегося от других, таких, кому когда-то тоже выпало, пусть и достаточно недалеко, но пройти подобного рода дорогой, можно вычленить некоторые мысли о таком, что здесь немаловажным может оказаться степень воздействия самых различных выборочных строк, прочитанных во время благодатного моления, которые, как казалось некоторым, о всём такое написавшим, оказывают должное влияние не только на голову, череп, мозг, но и, с определенного момента, на окружающее этого молящегося, некое пространство, как можно догадаться, расположенное в зоне доступной видимости-слышимости или какой-либо иной воспринимаемости. С таким и согласится можно, и не согласиться. Если всё таким образом устроено, то, всё равно, сомнительно, что здесь всё как раз по подобному организуется, что кто-то где-то как-то в неких коллективно строившихся для того пенатах молится по некой, перед чем-либо таким среди помолившихся распространяемой инструкции. То есть, здесь всё должно быть устроено именно таким образом, чтобы полностью доминировало сознательное, именно духовное участие молящегося в непосредственно таком, при молении происходящем действии. В молении участвуют обращающиеся с молением, а это значит, обременяя себя текстом, пусть особенным, молитвенным, соглашаются с переменами-последствиями качественного улучшения телесного-духовного, и просят при таком признать себя, никаких сомнений, годными к возникновению каких-то новых притягательных возможностей на всё, что привлекает и одновременно радует, в самой различной степени как-либо, но скорее радикально и меняя нечто повлиять. Ну, а раз с таким столкнулись, то и возможности управлять чем-либо и править что-либо, когда начинают происходить такие ожидаемые перемены, должны оказаться молящимся в достаточной степени, а всё-таки доступны. Неплохо было бы здесь только, чтобы всякий такой, у кого желание возникло таким образом молится, сумел до этого душой дозреть и догадаться, как именно следует всем, когда подобное столь радикально вслед этому молению меняется, по пожеланию, и правильно управлять-править. При этом всякое подобное пока ещё уж точно далеко не всё, над чем ещё желательно, и это значит, следует как-то подумать. И одной из основных дополнительных тем выглядит простой, в принципе, вопрос – а насколько полно способен трансформироваться разум-череп? Если судить по присутствию-отсутствию треньканью телефона в прежние-былые времена, тема подобная раньше трогала таких, кому приспичило самым внимательным образом наблюдать за всем происходящим. Думаю, если учитывать, что перемены в состоянии головы по-прежнему всё время продолжают в некой, пусть и специфической форме фиксироваться, при любом развитии сюжета считать, что на подобном фронте ну хотя бы что-то может оказаться хоть когда-нибудь закончено в такой, нынешней реальности, что на глазах и откровенно строится, по меньшей мере несколько с избытком рановато. Да, будем максимально честными при общении с самим собой, первый вопрос, который сразу же напрашивается – а что вообще в подобной области и можно было бы с уверенностью отнести к разряду неких знаний? Или вопрос такого рода в данной ситуации попросту неуместен? О тонкостях творящегося если ну хоть что-нибудь и можно зафиксировать, это как раз разве что присутствие своего рода представления, что, в сущности, среди последствий замечаемых происходящих перемен не только некое увеличение возможностей содержимого трансформирующейся черепной коробки, но и приобретение странных ощущений при касании самой головы в целом теми же руками – здесь мысли могут возникать о ослаблении прочности костей черепа, при этом вплоть до состояния во всех отношениях критического. И вместе с тем, самые разные перемены, а всё подобное идёт, что уже само по себе намекает на возникновение в качестве какого-никакого результата неких особенных возможностей, будем говорить прямо, всё подобное скорее радует, чем как-либо пугает. Что же касается именно черепа, здесь видимо всё строится-организуется по результату таким образом, что следует отнестись к самому процессу своего дальнейшего существования с максимальной осторожностью. Надо постараться сделать всё, чтобы потребовавшую столько затрат самых различных сил для своего создания голову ни в коем случае не повредить. Видимо подобные мысли с некоторых пор должны главенствовать, когда бы, что бы рядом и в течении жизненного действия не приключалось.
КНИГА (с таким написанным всегда есть повод лишний раз прочесть-переписать)
Еще кое-что. После просмотра обратившей на себя внимание телепрограммы. Здесь прежде всего надо помнить, что теперь открыто и доступно то, от чего и человек-организатор этого показанного, как и любой другой, вне всякого сомнения, предельно, вне сомнения далёк, но раз всё всякое такое показали, приходят мысли, что значит было надо, чтобы всё именно подобное тогда увидел. Начать обдумывать следует, судя по всему, с того, что, по возможности, попытаться в первую очередь вывести на первый план, отмеченные при показанном нюансы – и здесь и сразу прежде всего всегда следует себе напомнить, что организованно-целенаправленных врагов вокруг и где-либо не существует в принципе, а это значит, что и в чём-либо таком, с чем сталкиваемся как-либо по ходу жизни, неких особых исключительно вражеских действий нет по определению. Есть две, качественно разные организующие стороны, подталкивающие в разные какие-либо направления возможного движения, и это при достаточно конфликтном собственном противопоставлении предлагаемых вариантов возможного развития сюжета, и именно это больше чем разнообразное противодействие при качественно разных сторонах воздействия на всякое происходящее, способно породить то, что и принято обычно называть тем самым прогрессирующим поступательным развитием. Сам человек, что лишь отдельно взятый индивидуум, что общество человеческое в целом, в такой-иной форме своего численного, национального, интеллектуального охвата начально-базовый участник всякого происходящего. И, ввиду того, что способы и схемы хоть какой-нибудь организации происходящего, касательно отдельных индивидуумов, и общества, в котором таким образом живём, в сущности разнятся качественно, можно в который раз напомнить, что, как человека отдельного, живущего, и, соответственно, всё человечество отличает прежде всего как раз не только некая способность с пониманием в процессе жизни принимать-употреблять расчётно-числовую базовую схему для осмысления любого всякого случающегося, но, что особо важно для людей, что, как была в приоритетах, продолжает оставаться неоспоримо важной схема чувственная построения какого-либо отношения ко всему и вся. Практически во всём людям нет хоть какой-нибудь необходимости доказывать, насколько это всё-таки неоспоримо важно, когда такие порождаемые тиражируемыми какими-никакими действиями чувства рождают надлежащего и качественного уровня позывы, у каждого отдельного живущего, после чего, как результат, сообщество живущих в целом пронизывают надлежащие, особенные чувственные схемы радующего, полного какого-то особенного ощущения бытия. Трудно затеять глупый спор оспаривая очевидное – цифровая схема построения всего того, что происходит-окружает чуть ли не со всех сторон очень важна, подобное реально может многое, беда только, всё подобное принципиально полностью непоправимо пусто и по определению безлико. Здесь ожидать чего-то, хоть немного выходящего за рамки уже раз когда-то где-нибудь случившегося по меньшей мере к глупости относится и, несомненно, истинно наивно. Первичная основа-целесообразность, поставленная во главу угла при проектировании всех подобных действий, незамедлительно становится бедой. Для всех таких понятных для простого человека жалости и сострадания здесь по определению не найдётся места. Когда во главу угла возведена лишь целесообразность-правильность, для жалости и сострадания по определению какого-нибудь места не найти. Но как уже, повествованье начиная, напоминал неоднократно, врагов, целенаправленно вредящих, в таком, что творится вокруг всякого живущего, в сущности, не присутствует. Каждая из действующих сил должна изо всех сил стараться выйти всё-таки на первый план в таких особых действиях, которыми и озабочена, и в которых, вытворяя выкрутасы, желает в чём-либо таком, либо в подобном, но ином, во что бы то ни стало одержать зачем-то верх. Но результат, всё это только то, что и должно как следствие своего рода столкновенья получиться, то, чем и будет в результате некая необходимость отчитаться после всех таких затей перед лицом Творца, а в данном случае этим как раз оформятся и люди, и человеческий прогресс, не просто некое количественное живущих поумнеет, в целом, размножение, на качественном направлении, свершит очередной, достойный восхищения скачок, всё несомненное и получившееся улучшение по ходу оформления очередного качественно более высокого и радующего результата по факту завершения очередного жизненного радующего всех процесса, поднимется на новый радующий несомненно уровень, и да появится у всех таких, кто жил когда-то ранее, возможность словно просыпаться образом своим в таких, что будут вновь рождаться-развиваться позже. Да. Можно сколько угодно долго выставлять людей всего лишь скопищем каких-то шевелящихся существ, всего лишь чуточку, чуть-чуть немного более реально совершенных, чем всё обычные живые обезьяны, главенствующий в вопросах именно такой оценки, Бог Творец, надеюсь искренне, потребует, чтобы все, кто столь активно и вокруг вопроса вертится, или вопросом как-то озабочен, продемонстрировали через собственное столь активное участие в назначенном процессе, жизнь надлежащую. Да будет обеспечено, по меньшей мере, всё рождающимися душами, достойными такого пробуждения для появления и становления существа, заметно более совершенного, а это значит, но надо постараться получить, как сказано, способный радовать духовным уровнем достигнутым при прежней жизни и несомненной возможностью по запросу вспомнить прошлое, воистину достойный, пусть несущий на себе штрихи от лика прошлого, но, несомненно, новый и способный радовать любого результат. А в приключившемся, что столько тысяч лет уж минуло, а результата до сих пор, такого, что способен радовать, всё как-то нет, во многом следует винить не столько именно таких, кто якобы в происходящем как-либо вредил, как, в принципе, и не самих людей, с такой демонстративной, общей для живых настырностью по-прежнему повсюду продолжающих хранить среди главенствующих основных своих позывов нечто, позаимствованное из самых примитивно-гадких и убогих, именно звериных отношений. То, что рождающихся и живущих, по ходу протекания существования, от случая и к случаю, то с одной стороны, то с другой подталкивают на такого рода, чрезвычайно грязную и отвратительную по последствиям дорожку, здесь спор какой-то затевать и повода, по сути, не найти, сомнений нет, подталкивают, это точно. Зависимость здесь только от того, какой стороны ставленником почитается такой ли, или же иной участник учинённого воздействия, а дальше, среди первых испытаний, которым сразу же подвергнут именно того, кого и постараются по ходу дела замарать, станет открытие пред непонимающим, что на него, собственно, таким своеобразным образом, по сути, ополчаются, самых демонстративных, привлекающих возможностей легко и просто, но не самым честным образом, удовлетворить любые, и довольно ярко мучающие всякого обычного человека, всевозможные различного свойства пожелания. Нельзя не констатировать, что большинство людей оказываются к такому совершенно не готовы и в подавляющем большинстве случаев идут на поводу у таких непонятного происхождения сил, что вдруг, и не с того, и не с сего внезапно повели по жизни за собой. При этом представители какой из сторон совращают этого несчастного с пути истинного, рассказывая здесь хоть о чём-либо подобном и имея уже по весомости солидный и немалый опыт, даже судить по ходу не возьмусь, потому как действовать могут представители от каждой из сторон, что от стороны Света, что и от Тьмы. При этом, как уже неоднократно уточнял, если подобным образом и совращают-соблазняют чем-то, то это всё ещё не значит вовсе, что целенаправленно и именно вредят. Во-первых, раз присутствует такое, как соблазн и искус, то первым и, по сути, самым важным при подобной ситуации окажется не поживиться на пустую дармовщинку, а, как раз наоборот, продемонстрировать, что человек, которого столь откровенно соблазняют, все хоть немного, но сомнительного свойства действия-решения определённо в состоянии самым решительным отрицанием отвергнуть вне зависимости от всей степени какой-то важности-весомости, ставших доступными, возникших стимулов, влекущих в сторону такого, чем-то пусть и незначительно марающего. А во-вторых, как, и уже не раз, упоминая, говорил о таком, собственный нажитый опыт учит, что просто и в пустую, без хоть кой-то пользы в чём-то где-либо когда-либо в дальнейшем, если идёшь дорогой испытаний, никто и никогда не станет почему-то мучить-изводить-марать. Если выдерживаете некое какое-то такое испытание, спустя какой-то срок, время иного испытания придёт, наступит вновь момент, когда станет понятно-ясно, что всё, чтобы где-то и когда-то, именно тогда, при испытаниях раньше, ни случилось, приобретёт в чём-то полезный смысл, потом определённо помогающий по ходу дела проходить очередное возвышение, лишь надо только поступать предельно правильно, и не отчаиваться, и не сдаваясь действовать, и двигаться вперёд.
КНИГА как возможность использовать
Чем дальше при обдумывании обрабатываю как-либо подброшенную свежую идею, очередную, новую, тем больше обнаруживаю, как в таком чрезвычайно много несомненно разного полезного. Что же до сути, смысл такой – чтобы достойным образом влиять на всё вокруг, в процессе протекающем всё, в сущности, необходимо организовать таким особым образом, чтобы по ходу дела, от такого, вне сомнения особенного, выделяющегося участника происходящего, при должном и вполне реально-значимом воздействии на что-то и в процессе исходил достойный и рождающий какую-никакую радость, счастье, видимый и поражающий сознанье прочих Свет. (Один только вопрос, если живёшь обычным человеком и среди людей, к чему способно привести такое экзотическое и тревожащее прочих оформление?) В подобном Бог, здесь сомнений нет, прежде всего именно Создатель и Творец, и прежде всего именно пример для радостного, надлежащей направленности, подражания во всём, пусть охватить сознанием такое в сути, по определенью невозможно, но можно пользоваться тем, что подмечается, когда пытаешься продвинуться дорогой собственного улучшения. Создатель, в Сути Своей, именно источник Всеобъемлющего Света Высочайшего и ощущаемого в максимальной полноте, духовного и истинного счастья. Реально трогающие и организующие личность-душу чувства, когда-то, как-то, в чём-либо таком окрыляющие высочайшим счастьем, в сущности, любую духовную суть, исходят из такого центра-концентратора всего и вся, неописуемыми в степени и уровня воздействия Сияния лучами. И именно поэтому и следует желать себе удачи удостоиться по ходу дела лицезреть такой, вне всякого сомнения, высочайший дар, какой только и может быть, пока живём и не живём, ниспослан. Но надо помнить, что всё непосредственно такое, прежде всего иного прочего, основано, сомнений нет, что именно на чувствах, которые рождаются при созерцании подобного источника воспринимаемого счастья, а это достигается одариванием подобным всякого того, кто это самое воспринимаемое счастье способен столь открыто-недвусмысленно испытывать. И потому, если захочешь вдаль идти столь знаковым, и, вне сомнения, такого направления путём, после чего достигнуть, надлежащего по уровню и качеству воздействия, и радующего всех без исключения результата, прежде всего старайся сам стать вне сомнения таким источником такого радующего хоть кого-нибудь, духовно и окрыляющего счастья, к которому среди любых других возникнет некое желание стремиться. Среди людей, в качестве яркого помощника в подобного рода вопросах, предполагается издревле в виде использующейся простая и обычнейшая, но наезженная колея – милостыня. Даруя хоть кому-нибудь нечто, вне сомнения желанное и помогающее, прежде всего, помогаешь подобным, вне малейшего сомнения, себе самому. Пусть поначалу таким образом и поднимаешься лишь над убогой примитивностью и над ничтожностью духовного развития, но здесь затраты, как и действия, по сути, оказаться должны хоть какими-нибудь, но определённо, вне сомнения достойными ну хоть какого-нибудь всплеска и начала должного Сияния духа над безликой и обыденной убогой пустотой таких, которые не отличились в чём-либо таком нигде, ни в чём, никак и никогда. Одновременно, среди прочего, особую важность, вне сомнения, приобретает и целеустремлённость хоть какого-либо, из подобных, действия, после чего грандиозность всех, каких-либо, но понесённых при таких трудах затрат становится уже не столь уж грандиозно значима – весома, то есть, словно сама собой отходит вроде бы на второй план и становится не столь уж и важна. (Об этом только рассуждать повсюду и себя хваля не надо, а то, как весьма правильно-разумно сказано в книгах Святых, себя хваля уже получишь всё, то есть, таким образом в глазах людских возвысишься, а не духовно.)
Важно, чтобы прежде всего сам захотел чем-то подобным, как-то и кому-то как-либо помочь, после чего, несомненно, помог. А чем такое всё потом и как-то когда-либо всё-таки обернётся, и во что выльется после, в дальнейшем? Предсказывать подобное заранее достаточно сложно, но то, что всякие, место имевшие, похожего характера деяния в пустую никогда не минуют, это уж точно. И здесь для некоторых из таких, которые, и с определённостью, решатся вдаль идти как раз таким, помогающим душу отчистить путём, важным становится, что главное здесь всегда помнить издревле знакомое многим и распространившееся повсеместно, особое правило, давным-давно насоветованное людям силами Высшими: делай добро и бросай всё подобное в реку – то есть, творя своё доброе дело, не жди специально чего-то взамен, делай добро и радуйся только тому, что сумел, пока жив, хоть когда-либо, где-то, а сделал такое, чем же в ответ всё воздастся, худо ли, бедно, наступит когда-нибудь должное время и такое желанное нечто, то самое доброе, и само вдруг проступит и обнаружится во всей своей красоте. Кстати, здесь следует оказаться особо внимательным, вследствие того, что, судя по картине такого, с некоторых пор видимого, замечаемого, можно и выводы сделать, что от того, насколько смогу оказаться источником чего-то, вызывающего чувства приятные, радующие, в немалой степени, похоже, зависит и то, как будет выглядеть мир, на который, от случая к случаю, пусть и не без прежнего любопытства, и, если есть повод, по-прежнему удивляясь, как только возможность возникнет, смотрю и смотрю с интересом. Как можно предположить, все, кого постоянно хочется называть не иначе как тем самым пугалом, получаются такими в глазах всех живущих в немалой степени из-за того, что сам возглавляющий пирамиду в глазах большинства на данный момент не является источником достойного радости счастья, которое и должно всех таких пострадавших живущих должным образом объединить, сплотив в единении вокруг гораздо более толковых идей, что и позволит приукрасить получающееся в результате, всеобщее существование, и осветить этим самый обыденный жизненный быт-обиход. (А ситуация выглядит таким образом, что и задумаешься – лица разные на глаза попадаются, и за подобными лицами, если присмотреться, просматриваются, насколько ситуация позволяет прикинуть, как минимум у половины, такие сторонние гости живущие, при этом, как надо понимать, сами живущие от такого рода сторонних гостей всегда, чураясь, открещиваются, хотя, при подобном, как можно заметить, как раз эти самые сторонние подселившиеся присутствием такого рода друг друга пытаются и попрекать, однако, как надо понимать, совсем без поклонения достаточно трудно, раз столбы свои рогатые для поклонения по разным местам на земле возводить пожелание есть?)
Что ж, пока можно отметить, что простейшая помощь просящим в плане улучшения внешнего облика таких, которые на глаза после подобного попадаются, по меньшей мере если и имеет место, то не слишком-то результативна. Такое, когда видишь, кажется, что выглядит наоборот, как кажется на первый взгляд более доминирует повод с некоторым основанием предположить, что от такого внешность попадающихся на глаза, встречных людей скорей пострадала, а не улучшилась. Конечно, это далеко не повод больше никому из просящих ничего и ни при каких условиях не раздавать, если в таком избыточно переусердствовать, мало ли что неожиданным следствием получится в виде далеко не радующего результата. И всё-таки, когда ситуация не предполагает наличие хоть сколь-нибудь заметных и доступных для чего-нибудь подобного средств, отдавать-раздавать последнее из доступного просто нелепо, теша себя при этом простыми надеждами, что вдруг потом ну хоть с чем-нибудь, в чём-то, но станет всё-таки ну хоть немножечко, и хоть чуть-чуть, однако всё же получше – поступать подобным образом по меньшей мере достаточно странно. Пока среди иного удручают не только подобные облики, определённо не радующие, человеческие, но и видимое на экране телевизора тоже заставляет, и о многом, разном, экзотическом, когда увидел что-то такое, задуматься. Блеклость возникающей образности и неразвитость значимости образов-дел, которые демонстрируются и о которых рассказывают, заставляют строить донимающие неприятным восприятием предположения, что очередное, состоявшееся перед таким, место имевшее стояние и моление, в храме, не в храме, не важно, влияет, среди прочего, и на такое. Здесь только то и остаётся, что надеяться, что всё это, упрощение, деградация, только и именно что сплошь донимающие из-за недоразвитости разума предположения и не более того, ну, а в реальности всё строится определённо и посложней, и получше. И вместе с тем, как на такое можно в экстренном порядке хоть как-нибудь повлиять, ясности по такому поводу, как раньше не было, соответственно и ныне не сыщется, и даже намёка, как вообще можно было бы кардинально повлиять на такое-подобное, как раньше не было, и ныне что-то не очень-то много прощупывается. А потому пока остаётся только всё происходящее с лицами принимать как обыденность, данность, ну, и ещё стараться по возможности о текущих видимых странностях думать, глядишь, ну хоть что-то толковое в голову при подобном занятие забредёт.
Пока единственное, на что внимание обратилось, попытка подать какие-то плазменные вихри как альтернативу генетико-молекулярным цепочкам просто не могла остаться совсем не замеченной. В сказанном и показанном всё было столь оригинально обставлено, что, если бы можно было, одновременно впору было бы ожидать и заявления, что такая схема, плазменная, для организации формирования-существования жизни уж точно получше. Да только с подобного рода заявлением на экран телевизора сейчас уж точно никак не заявишься, мягко говоря, не поймут. А в остальном всё как раз в стиле проталкивания идеи более выгодного существования в таком, лишённом чувств образе. Только беда такого образа как была, и остаётся – нет у подобного чувств, и стимула в жизни активно куда-то к чему-то стремиться тоже, сколько не ищи, не найти. Нет у подобного активного, зовущего к чему-то начала, и сколько бы не был хоть в чём-то своём совершенен, дальше того, что уже совершилось и может в процессе существования использоваться как пример, сколько не старайся, и на пол шага не отойти. Ну, и насколько такое, говоря мягко о таком, истинно, теперь чуть ли не каждый день убеждаюсь – такая сверхмогущественная схема вертится вокруг, стремится вызвать раздражение или некие иные нежелательные действия и эмоции, но, вследствие того, что собственного прогресса нет как нет, всё, что должно такое нежелательно-расстраивающее воздействие оказать, повлиять, от случая к случаю повторяется с параноидальным и глупейшим однообразием. И ничего нового, вообще ничего!
Очередной повод порадоваться тому, что к всякому такому в определённой мере готов. Обычному человеку здесь было бы из-за чего полностью потерять понимание, что, почему, из-за чего, и что наиболее благоразумно после всего приключившегося ожидать. Уж и не знаю, из-за чего всем фиксирующимся сторонним участникам вдруг оказалось столь важно, чтобы по ходу дела сделал или не смог сделать эту прививку, но вредят которые против грандиозно, как и радуются помогающие, если хоть что-нибудь получается, и всё подобное замечается достаточно явно и откровенно. Учитывая, что при последнем посещении та дама, с которой беседовал, тоже явно была скорее озабочена желанием навредить, нежели желаньем как-то помочь, надо ожидать и здесь каких-то пакостных неприятностей. Надо будет озаботить, если откажет в прививке, написать бумагу о таком, пусть возьмёт на себя какую-никакую ответственность, если из-за этого вируса хоть что-нибудь после случится. Но то, что теперь умертвить будут стараться гораздо более озабочено, можно было убедиться уже пока от поликлиники к дому попросту возвращался – даже развозчик пиццы перед домом попытался не с того, не с сего толкнуть, словно собрался сбить, и стоило только намекнуть на конфликт, не сбежал незамедлительно, да ещё и из-под видеозаписи, как поступил бы любой развозчик пиццы, да ещё и не россиянин, судя по национальности, а незамедлительно вернулся под видеозапись и на конфликт. Кстати, сразу же возник повод в очередной раз упрекнуть себя в глупости и начать, и уверенно, без конца твердить самому себе, чтобы отныне оглядывался во все стороны, сторонился любого такого во всём хоть чуть-чуть неадекватного на дороге субъекта, никогда не шёл на сближение при любой форме попытки толкнуть-задеть или наехать, после чего как можно более старательно сторонился даже намёков на любой возможный конфликт.