СОВЕРШЕНСТВО ДАРА, КОТОРЫМ ОДАРЁН В связи с Иисусом мелькнуло кое-что, запишем, пока не забыл. Это из того, что в Иерусалиме видел, даже руку, любопытства ради приложил – отпечаток ладони в камне, насколько помню, в граните, и всё такое сопровождается утверждением, что столь заметный след остался после того, как идучи на голгофу, если судить по обстоятельствам, любопытства ради к тому камню руку приложил. И это ведь не всё, что среди прочего такого рода есть, помнится, и отпечаток голой ступни в камне в другом месте имеется. При этом, что о всём таком увиденном можно сразу же сказать – все признаки к тому, что это точно далеко не результат творчества зубила с молотком, то есть, убедить самого себя, что в этом месте кто-то постарался это в камне восприятия любопытных ради высечь, сколько не старайся, не получится. Скорее здесь поверишь в то, что некто, кто уже может, то есть, уже с некоторых пор способен, захотел убедиться, что по-прежнему способен, и достигнутое ранее, в чём уже убедился где-то ранее, никуда не пропало – а потому взял и, руку приложив, убедился, что реальность словно смялась-потекла, подстраиваясь под телесное. И всё это к чему и о чём столь ярко и заметно говорит – пока единственное объяснение, которое напрашивается более всего иного, что, с одной стороны, на случившийся момент этого движения рядом с крестом и на голгофу, Иисус уже достаточно заметно продвинулся в направлении совершенства духовного, ну, а с другой стороны, что это духовное усовершенствование начало сказываться в направлении увеличения возможностей в отношении того, чем Христос был от Создателя одарён. То, что Иисус и до этого руку в воду опускал, или куда-либо протягивал, желая, чтобы что-то после такого случалось, о таком в Евангелие написано. На камне, как надо понимать, остался след примерно такой же приключившейся проверки. При этом, рассуждать о самих достигнутых на момент касания камня возможностях достаточно сложно, осталась только информация, что взялся потом, визитируя явно скорее в духовном, чем телесном образе, одаривать таких, кого отправил разносить веру о самом себе, тем ли, иным чудотворчеством. Но с точки зрения рассуждения о самом сюжете, здесь в очередной раз приходится признать, что раз при росте духовного совершенства растут возможности в плане дара, которым и награждён, то снова и снова приходится признавать, что в основе всего и главнее всего будут как раз заботы совершенствоваться в направлении выяснения до того не выясненных и неизведанных истин, и важней этого, по всем признакам, ничего нет.
Идея ведь ещё какая тут на поверку просится – когда возможности столь неординарные и сам руку суёшь, как в Евангелие написано, чтобы убедиться что возможности есть, и с людьми, простыми сознанием говоришь, поражая подобные сознания чудесами, и всё равно богом в собственном понимании, ну, или сыном божьим, остаёшься только лишь для самого себя, впору о подобной складывающейся ситуации и пожаловаться – мол, вот нет подобного понимания истины у примитивных сознанием, не признают. И в ответ как раз впору услышать – если вот на таком повисишь, смерть приняв, тогда сможешь сознание примитивных живущих в должную сторону повернуть, и они признают богом и должным образом станут на подобный образ молиться. Вот так и формируется приключившееся искушение и начинают формироваться действия, в результате которых приключается всё случившееся.
НОЧНОЙ ПОДАРОК (не записал бы, ничего толком бы не вспомнил, но чтобы в таком что-то понять, надо серьёзно разбираться-ковыряться) Что присутствует в основе, в смысле и по теме? Идея в сути такова, пришла покуда спал. Всё предлагается рассматривать, как некий именно в обратном варианте разворачивания сюжет. Само нечто, что и оформляется как то, что выглядит как центральный результат, это представляется именно результатом этого объединения того, что сходится с двух сторон, а если приходит конец – расходится? Хочешь найти (дойти до) качественности свечения, изменись – будешь подниматься по кривой, наступит момент, засияешь, в том числе и таким образом, что это каждому-любому станет должным образом приметно? Здесь всё зависит от степени-качественности духовного проявления, и степени-качественности подобного проявления, надлежащей привлекательности оформления, возможности и способности выглядеть, что это привлечёт, соответственно внешнего облика и того, что сопровождает образ, поманит измениться внешностью многократно. (Образ – словно бы кривая, и возносится из тьмы и к Свету, и по мере роста этой кривизны, полной напряжения процесса совершенствования, чуть в стороне от центральной линии, но тоже на первый подмеченный признак, похожим образом, к центральному Свету, тянутся ранее отошедшие. Но центральная линия – это только такой, кто среди прочих всё ещё к центральному Свету идёт.) Больше всего бередит обратная схема развития событий, когда ситуация подаётся в русле, что приключился обрыв-конец. Тогда всё словно начинает развиваться не иначе как в обратную сторону, и не иначе, как благодаря схеме, благодаря которой, противореча схеме жизненной логики и оформлению развития времени жизненной схемы, здесь же начинает это таким образом в структуре выстраивать, чтобы пока жили могло получиться таким веером из потоков? Послушай, среди иного, таких, что померли, и ушли, и попытайтесь пожелать прочувствовать, в каком же виде это всё и оформилось, когда впору, что? Уходить-возвращаться? (и не забудь, по ходу странным образом оформились идеи выходом такой объединяющей струёй в направлении разных в сути своей сред, типа жидкости, газообразности, ещё чего-то, чему и становится такой средой развития (пока непонятно)
РАЗБОРКА ПО ПОВОДУ Теперь тематика для очень разного может оказаться достойной и необходимой разработки – убил комара-переростка когда отжимался, как только захотел такой мусор валяющийся прочь убрать, валяющийся мёртвый мигом ожил – улетел. Кстати, в основном о чём такое более заботило, это в свете нынешнего взгляда разобраться бы неплохо наконец, как же теперь смотреть вообще на что-либо в подобном духе – целенаправленное причинение смерти к хоть чему-либо живущему. С одной стороны, в свете самого смыла разворачивающейся ситуации, по всему чувствуется, лучше было бы, чтобы такой вопрос вообще никак не донимал – на первый взгляд всё в это словно пальцем тычет. Но логика и сама схематика организации происходящего просто в прямую упирает лицом в то, что жизнь, обычная, казалось бы, человеческая жизнь, просто по самой схематике обычности организации событий допускает, что как этого комара стукнешь, или опять же ту же муху схватишь, и всё к тому, что впору с пониманием и осознанием фиксировать, что, благодаря целенаправленно приложенному действию, подобное живое отныне навсегда рассталось со своей телесной формой и со своим существованием. Оставил на подобном, сделанном след Света духовного и существования своего? Отрицать, что было сделано – любое что-либо подобное пахнет нелепостью, но и усугубляться в поведении ином, вроде попытки как-либо себя вести, словно стараешься целенаправленно не замечать происходящего, тоже по меньшей мере странно – здесь сразу вспоминаешь этого мальчишку-негритёнка, которому муха на нос села – коль прилетела, села, значит постановка ситуации такова, что пора всё решать и делать, чтоб больше и не прилетала, и не пыталась сесть, куда не надо. И в этом весь вопрос лишь только мух коснулся, а поглядеть на ситуацию повнимательней, то, как такое можно высмотреть, при такого рода действиях, как надо понимать, довольно многое из внешней гармонии может задеваться. Прямых, непосредственных контактов с некими живущими вокруг практически нет, но сейчас гораздо интересней начинает выглядеть вопрос в русле – а каково теперь влияние того, что слышу, когда что-то, как-то сообщают, особенно когда ещё при этом ем? Насколько далеко всё это может именно в таком, услышанном, куда-то непойми с чего вести и уводить? Будем говорить прямо, что пока понятием и пониманием не слишком глубоко проникся, ну, да ничего, на этом поприще ну хоть немного постепенно поумнеть, а уже по ходу дела и посмотрим, поглядим.
РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА ДОМ – ХРАМ Прежде всего, для начала, необходимо рассмотреть, как будет, и как, возможно очень желательно чтобы выглядело это самое служение в доме непосредственно как в храме. Как не крути, но даже при самых примитивных взглядах ситуация начинает выглядеть по меньшей мере очень необычной, удивляющей, неординарной. Одних направлений взглядов на происходящее столько, что это заставляет рассматривать то, что при таком служении происходит, совершенно с разных сторон, и увидеть можно картины настолько непохожие, что о чёткости и детализации увиденного впору очень толково и подумать, и порассуждать. Ну, что ж, что было тогда подано в качестве того, в сторону чего впору смотреть при совершении молитвы? Упоминался собственный образ, как следовало к предложенному относиться, при взгляде видимому глаза в глаза, но одновременно побеспокоились, о таком, чтобы в доме ни одного зеркала при подготовке не осталось. Образ Божий со времён Моисея (Моше) это Минора, но насколько такого рода изображения оказались качественно изготовлены судить не берусь, уж что получилось, то получилось, на то при взгляде молитва и произноситься. И Солнечный диск. Насколько всё с таким молением серьёзно связано продемонстрировали, когда столь откровенно, ярко задержали заход, прощаясь, при этом не надо забывать, что всё время стоял, смотрел в сторону Солнца, пока попросту брало и не заходило, и молился. Среди сторонних наблюдателей, тоже нашлись такие, которые тоже назвали всё происходившее затянувшимся прощанием, много о чём говорившем. Но, если исходить из прямолинейности-нормальности рассуждений, которые самым непосредственным образом напрашиваются, то первое, о чём при таком происходящем думается, это то, что само такое восприятие приключившегося отпущено только тому, кто может именно заметить-воспринять, особенно когда всё уж по меньшей мере видимо творится в реальном окружении целой вереницы из заметных и реально окружающих событий в мире вокруг, с таким, что имело место быть, не вступив в конфликт при этом с чем-то и как-то никак. О чём такое может говорить прежде всего? Всякий, кому было не дано обратить внимание, попросту и не обратил внимание, при этом, образность восприятия и оформления, насколько помню, зашла достаточно далеко – фонари на улицах не люди руками включают, это задача датчика, насколько помню, свет на улицах не исчез, когда свет в фонарях появился. То, что гуляющие люди на происходящее не обратили внимание и не заметили странностей, в этом как раз нет ничего, странного слишком, приходилось видеть и не такое. Но само видимое оформление процесса – понятно, что никто вращение планеты тогда, ради того, чтобы попрощаться с таким и вдруг решившим помолиться из своей комнаты на Солнечный диск, не останавливал, как и сам диск звезды никуда не сместился ради того, чтобы такое из-за края планеты увидели. Ясно, что если что и имело место быть, это изменение восприятия, пространственного восприятия, как надо понимать, искривление восприятия пространства-направления взгляда в целом, благодаря чему то, в сторону чего был направлен взгляд, оставалось видимым. Однако, если начинаешь думать о подобном, насколько такое могло как-либо повлиять на что-либо на поверхности, в сознании если что и вырисовывается, разве что такое пятно искривлений – след связи взгляда при молении – Солнечного диска. След Света? Или связи со Светом? Как раз намёк на важность оформления такого рода моления? Всё-таки при попытке рассуждать на такие темы, довольно изобильно разного в голову приходит. Ну, что ж, первое – встречать Солнечный диск молением теперь выглядит занятием вполне толковым и благоразумным. Правда, нельзя отрицать того, что сразу просится в первые ряды – никто не поёт песню о таком, чего не видно, всем хочется, чтобы на момент пробуждения небо украшалось этим самым диском и облака каждый раз отсутствовали, не говоря уже о времени подъема диска Солнца именно над горизонтом, и есть ещё нюанс – а если ночью снова что-то с писаниной, и, как следствие, потом проспишь? Молитва утром, это смотрится занятием важным, но всё-таки, пусть и присутствуют огоньки намёков из разряда, что происходит что-то вроде этой самой встречи, но если посетили мысли, регистрация которых выглядит чем-то серьёзным, это заметно важней, такое можно записать только пока хоть что-то в сознании сохранилось, а не запишешь, останешься в этой самой прежней глупости пребывать, потому писать надо сразу, а спать потом надо, чтобы тело должным образом отдохнуло, иначе результат окажется в дееспособности ни на что непригодной. Дом выглядит в существующей постановке вопроса как храм, и при нынешнем развитии сюжета всё намекает, что было бы как раз впору встречать и провожать Солнечный диск взглядом с молитвой, но всё-таки превращать подобное поведение в обязательное? Что можно вспомнить о жрецах, которые осуществляли активное моление в сторону Солнечного диска, при этом в течении тысячелетий? Один из первых важных шагов – забраться на пирамиду повыше, собрать на своей персоне как можно больше взглядов собравшихся, потом протянуть в сторону светила руки, посмотреть на Солнечный диск, насколько понимаю, имела важность некая песнь-молитва, пропетая, в сильном сомнении нахожусь, что собравшиеся, кроме, разве что, других жрецов, пели-подпевали при исполнении подобной молитвы. Но то, что собравшиеся точно знали, в сторону кого смотрят и от кого ждут воззвания к высшим силам, это точно. Спорить сложно – первичность и основополагающая значимость неизвестности как была, по-прежнему и остаётся замой главной и самой важной из того, что в сложившейся ситуации позволяет толково действовать. Молитва? Да, было бы очень толково предстать сразу от всех родившихся и живущих с молитвой, но разум первое о чём сразу твердит – самое главное и самое важное это всё-таки именно поумнеть, а взяться попытаться объяснить хоть кому-нибудь из живущих хоть чего-нибудь из ныне известного может и полный дурак, потому как результат такого творчества предсказуем вполне, и от такого только руками за голову держись.
МОНУМЕНТЫ ПАМЯТНИКИ Напомни сам себе о монументах всяким, кто умер-погиб, которые взялись разрушать среди прочего, порассуждать-обдумать ситуацию будет без сомнения полезно. О чём хотел подумать – о всплеске памяти, уводящей в сторону духовных образов когда-то живших и потом погибших при имевших место где-либо военных действиях. Чем такого рода памятники в принципе характеризуются – в большинстве своём такие всякие сооружения в принципе лишены какой-либо индивидуальности, то есть, если и присутствует какой-либо призыв, то в сторону объединяющего образа в целом. Личностных характеристик нет, своего рода отслоение тематики – эти подходят, эти не подходят, однако, первое, о чём сразу начинает думаться, кому распределять такой фон, словно выделяющий одних, и словно оставляющий в стороне других. Живущие взглянули на сооружение, увиденное породило повод вспомнить, чаще всего о что-то как-то где-то слышанном, а то повествование вещало о происходившем где-либо когда-либо, и, в память о тогда происходившем, такое выставленное напоказ соорудили, чтобы о всём случившемся помнили, и, чаще всего, о погибших, вспоминали. Однако, от такого отодвинуться нельзя, какими бы помпезными такие возведения не выглядели, родить мысль о битвах минувших у такого рода творчества получается легко, но ждать при подобном всплеске мыслей о баталиях какой-то памяти ком-либо, кому пришлось при таких сражениях погибнуть было бы несколько не с руки – для подобного необходимо видеть нечто большее чем монумент о чём-то общем. Хотя само желание напомнить самому себе о некогда минувшем и происходившем, бывает иногда достаточно знаковым чувством для сознания, и вслед подобным ощущениям многие совершают действия достаточно заметного, решительного свойства, чтобы прежде всего, наверно в собственных глаза, по результату сделанного явно приметным образом серьёзно отличиться. И эти монументы, именно в таких вопросах, как раз когда видимы серьёзно помогают.
ВЛИЯНИЕ ЧЕРЕЗ ПРИГОТОВЛЕННУЮ ЕДУ НА ТО, О ЧЁМ ОФОРМИЛОСЬ МНЕНИЕ Кое-что из свежего, что можно было бы отнести к отмеченному и подмеченному. Процесс сам по себе относился к приготовлению-поеданию картошки, но теперь, после прозрения, происходящее, судя по некоторым проявлениям-признакам впору отнести к чему-то несколько иного уровня-воздействия. И, кстати, одновременно формируется желание попытаться определиться с тем, что, зачем, почему и в каких пропорциях-деталях происходит, и что от такого впору было бы от такого и после такого, и вследствие такого ожидать. Теперь, первые признаки приметных странностей – началось такое замечаться-проявляться, когда поедал приготовленное, явно горячее, клал в рот одно, другое, ел-заедал, голос, который слышал, словно ведал-обращался, и пот, и обильно, почему-то, в сопровождение всему такому вслед на теле не очень понятно почему выступал. И что, воздействие через неосознанное отношение к услышанному, а раз всё сам, руками собственными приготовил, да и ещё огонь, пусть и в слабом виде продолжал гореть, то при таком съедении получаем не иначе как реализацию ритуала, после воплощения которого, сформировавшегося при подобном обращении, и формировании отношения к услышанному-озвученному, впору ожидать не иначе, что потом случится-скажут что-нибудь, подтверждающее как раз что-то из разряда способного в плане того, о чём подумал, обрадовать. То есть, если при таком созерцании о бедах говорят, то после подобного созерцания впору о трудах по исправлении затронутого и упомянутого говорить? Ну, пока о таком впору говорить с сомнением, и всё-таки само воздействие на тело выглядело очень знаково-приметным. (Что впору констатировать – пища специально куплена, принесена, само приготовление требует приметное старание, то есть, в ходе такого процесса на еде остаётся приметный след от приложения собственного Света жизни, при этом всё сопровождается активными призывами со стороны огня, после воздействия которых активизация разложения того, что по определению представляет из себя пищу, как результат всё это мельчает, зато никаких сомнений, что получающееся усваивается значительно лучше. В любом случае, последующее поедание того, что просто выросло, и на огне с приготовлением не готовилось, такого потоотделения не вызывало, хотя ранее скорее и такие поедания точно не готовившихся бананов были склонны намекнуть о своей некой ритуальности.) (любопытная мысль, что говорить тогда могли о пожарах, и, если судить по сообщениям, с пожарами справились, сообщили об этом, после чего и говорить перестали.)
УЧАСТИЕ ЧЕЛОВЕКА В ТОМ, ЧТО СОЗДАЛ (ОРУЖИЕ) Что же касается иных идей, что из такого этого горнила потекли, первая проста – сделал предмет, вещь, с тем, чтобы подобное в быту по ходу жизни как-либо служило, такому, если делал со старанием, созвучно именно такой хозяйской воле и звучать. А почему? Вопрос-то, между прочим, важный и хороший. Сам суть огонь жизни, которому с двух сторон восхваления поют, желая, чтобы в таких делах оставил след, красящий особым образом, либо иначе, но в глазах-сознаниях иных? Но если что-либо такое сотворишь непосредственным участием своим, включающим телесную заботу, то при таком событии то что? Возник объект, объектом это нечто делает возможность выполнять (можно сказать – в человеческих руках) какие-либо функции. Для этого необходимо что? Прежде всего понимание со стороны того, кто собрался эти функции эксплуатировать-использовать, что это всё реально и возможно (объект взят в руки, чтобы результат был как-либо достигнут). Вторым по важности фактором становится готовность эксплуатироваться в плане достижения намеченного результата, а что для этого необходимо-важно? Чтобы об оформлении такой готовности ещё до начала основных действий позаботились? Кто? Либо эксплуатирующий, то есть кто и будет все подобные действия проводить, либо люди сторонние. Тратятся усилия, время, полное этой самой жизни, этого самого Света, в результате чего оформляется используемый в дальнейшем этот самый объект с определёнными необходимыми функциями, которому и надлежит чем-то ожидаемым ответить на такие прилагаемые усилия. Ну, а если объект из таких, стороннего производства, и представляет из себя, в сущности своей, целый конгломерат связанных в единый комок, потраченных при сооружении затрат такого Света жизни? Человек начинает выглядеть огоньком, двигающимся от рождения до смерти, оставляющим след, благодаря сиянию своему, и благодаря делам своим, в таком и на таком, в чём и на чём воплотились свершённые этим живущим деяния в процессе течения такой жизни. Нет, пока такое трудовое участие прослеживается напрямую, подобное просто прослеживается легче, но это вовсе не отменяет участие интеллектуальное, и на уровне организационного характера, само творение машин и механизмов, которые могут что-либо творить за человека, уже предполагает несомненно крайне изрядные затраты этого самого Света жизни. Но здесь пока всё ещё не об этом всё-таки хотел подумать. Как следствие получили результат созданного вследствие такого творчества, что это? Пусть объект, действие, или же некое оформление чего-либо такого, что собственным существованием до этого не обременяло реальность, здесь прежде всего важность в чём – что это, что бы ни было, сознанием идентифицируется и фиксируется. К созданию такого, как-либо фиксируемого наблюдающим сознанием объекта прилагаются усилия, и как надо понимать, в наличии оценка результата таких усилий. (та же коррупция, всё, что связано с процессом, вызывает крайне отрицательный эмоциональный всплеск при стороннем взгляде. Но кто здесь, именно в таких заботах и трудах начнёт искать созвучность-Свет потраченного на подобное времени жизни? А почему? Дела такого рода недостойные и Света не несли, раз на такой зов в недостойную сторону повернул лик свой? Решение принимая, отвернулся от образа Света в сторону Тьмы, и тёмным пятном ту картину, что по жизни формируешь, замарал?) И вместе с тем никак с оружием и с военными действиями основную линию нащупать всё-таки не получается. Такое делают, начиная от придумывания, и вплоть до воплощения, именно чтобы убивать врага, приносить вред, зло и смерть. Одновременно, трудно найти слишком много таких, занимающихся непосредственно изготовлением, которые с маниакальной страстью и от всей души желают, чтобы то, что изготавливается, именно убивало – для изготовителя обычно свойственно видеть в оружии объект, выполняющий некоторые функции. При этом, для надлежащего осуществления задуманного, тратится весьма изрядно Света жизни самых разных лиц, заинтересованных в получении намеченного результата, как следствие таких весьма немаленьких трудов объект, способный убивать и разрушать, получен. Судьба дальнейшая – задача применения, всё это вроде бы полностью в руках того, кто будет именно использовать. Убить можно и обычным молотком, а потому, на первый взгляд, кто породил с помощью чего-либо чью-либо смерть, тому ответственность в подобном случае нести. Как-то нелегко полностью отмахнуться от ответственности, исходя из простого – не вооружит этот, вслед необходимости вооружит другой, здесь в приоритете всё-таки именно желание творить такое зло, а не оформление витрины выбора предметов, годных для чего-либо подобного. К тому же у войны, как у конфликтного участия сторон, присутствует одно не лучшее проявление, от которого бесспорно трудно отвернуться – практически всегда стороны ввиду слабости развития духовной просто не могут как-то иначе разрешить такой конфликт. А потому, один из противников может и был бы рад постоять в сторонке от такого, да если враг в желании наполнен страстью нападать и убивать, при всём желании в стороне не постоишь. И здесь ещё кое-что такое обнаружилось – присутствует след после некой такой потраченной частички Света жизни после прожитого и потраченного всякого в таких усилиях для создания чего-либо и остался в чём-либо на чём-то, что и было в результате создано. И ещё присутствует оценка результата всех таких трудов, с намёком, что если в подобных именно таких трудах оставил след, нести необходимо и ответственность за то, что создал. Как следствие, картинка начинает оформляться вариантом, что каждое творимое, что бы из себя подобное не представляло, начинает выглядеть, после обретения возможности-способности использоваться как-либо по назначению (или же не по назначению) этаким чем-то, что может сместить фон восприятия образа творившего, или принимавшего участие в сотворении, в ту или иную сторону. Несёшь ответ за то, что создал, оставив след Света своей жизни на подобном? А взгляд живущего с оценкой видимого, это что, один из вариантов оформления такой оценки?)
ПЕРВЫЕ ИДЕИ О ФОРМИРОВАНИИ ОБРАЗА ЖИВУЩЕГО Суть вылезшей наверх идеи, что важность тогда, перед приключившемся, поедания пригоревших хлопьев поддержали обе стороны, что же касается самой идеи – выглядела в русле, что каждое зерно каждого злака суть голос, которым взывают к съевшему образы, в чём-то таком и воплотившиеся, с одной стороны, благодаря такому поеданию приобретающие своего рода воплощение в образе того живущего, который это выросшее съел. Благодарю не скупясь на слова, Господи за дар сей Великий! Имеем строительство образа, который и оформляется в процессе движения по жизни своей. Давай ещё раз всё рассмотрим и сначала, как такое смотрелось тогда, вчера, и столь понравилось. Идея ведь чем в принципе, в основе казалась привлекательна и хороша – каждый, устремляющийся в путь по жизни, а начинает выглядеть уже в своём варианте образом, уже своего рода, пусть в ничтожестве, но подобием Высшего Образа, к недостижимому сиянию которого тянется и вслед которому стремится. При этом всё подобное копирование оформления в духовном плане, когда сознательная организация в ничтожестве, происходит в принципе на уровне предельно примитивных устремлений – нравится-не нравится, к такому есть желание направиться, а от такого уж скорее побегу быстрее прочь. И, как и вчера было подмечено, становятся значимыми те голоса, из которых сложится то принятое решение, сигнализирующее, что же тогда столь понравилось, что не понравилось, после чего, как результат, сформировался этот самый вариант образа. И рассуждения в подобном направлении способны завести довольно далеко – эта же ворона, чтобы предпринять действия, по жизни напрямую как-либо не связанные с обычной пищей, должна обогатиться уж как минимум сигналом, к этим действиям влекущим, то есть, для сознания вороны кто-то должен исхитриться и пропеть такую песнь, что это важно, должен стать таким влекущим, благодаря которому приспичит в таком направлении серьёзно оформить-потянуть влечением? Кто-то направит или же поможет в оформлении влечение? А будет ли при таком воздействии присутствовать противодействие? Что-то такого рода откровением серьёзно напугали – не мог же Адам, в Раю живший, до съедения того плода, и вовсе, и не есть, и не дышать? Растения ведь созданы, то, чем дышать, присутствует, и с этим, самим понятием – съесть этот плод, не возникает никаких проблем, объяснять суть процесса никому не нужно, все всё понимают, только одно наступает – редкая разноголосица, каждый начинает тянуть-подталкивать, при развитии ситуации, в своём направлении (во всяком случае именно таким образом теперь по ходу дела понимается ситуация). Как результат, что на текущий момент получили – у каждого живущего внутри горит такой огонёк, образ в ничтожности своей Великого Света над всем, скорее это выглядит как лучики Света, которые тянутся к Великому Свету, в то время, как подобное устремление может искривляться вследствие призывов, адресованных управляющему движением, формирующемуся, живущему образу. Призывов со стороны таких, что приобрели разным образом возможность взывать, наполнив-обогатив составляющими тело живущего, и призывов со стороны таких, что приобретают такую возможность, проникая внутрь тела с вздохом. Каждый, как надо понимать, поёт здесь свою песнь, влияющую на направленность-устремленность луча, и, видимо, здесь выступает и становится приметной роль съедаемого с растительностью.
ПЛАМЯ КАК ПРИЗЫВЫ, КОТОРЫЕ СЛУЧИЛИСЬ НЕ ВНУТРИ ОРГАНИЗМА Погоди-ка, что в этом плаче таком горьком расслышал? Хотите воззвать и сказать, что пламя это, сутью своей те призывы к тому, кого надо подвинуть к тому ли, иному решению, к тому, кого надо подвинуть к такому решению, и, раз всё сгорело, то и призывы-подталкивания прозвучали-случились впустую? Ничего не скажешь, достаточно солидно выглядит откровение, и фейерверк откровений на этом фоне смотрится впечатляюще. Что же имеем здесь – при таких вариантах ни в одну из сторон отклоняться возможности нет, по определению, в принципе, организационно всё и таким образом сплошь всё устроено, схема вся с такой экзотикой, когда смотришь, работает. Раз уж оформился и такой интересный взгляд на это пламя, то первое, что просится из памяти среди сразу же вспоминающегося, параметры, которые обычно как-либо сопровождают то-иное всякое имеющее место горение, как теперь можно констатировать, это самое несостоявшееся неудачное воззвание, сопровождающееся какого-либо уровня подталкиванием чего-либо и куда-либо. И среди первого, что можно сразу констатировать в отношении цветовой – световой гаммы? Если в атмосфере что-либо с обильной яркостью горит, то это почти всегда что-то химическое, явно не без человеческого творчества, происхождения искусственного, иначе следует ожидать тона скорее жёлтые с красным, или же голубые, при этом яркость избыточной заметностью отличаться не будет. В принципе такого источника освещения хватало много столетий-тысячелетий, но, если пламя сутью обращение, влиять такому разве что через глаза, или через выделение тепла – необходимость косвенная, но приводит к разведению костра с самых древних времён (это что, тоже такой вариант услышанного оцененного воззвания – и в таком тоже оказались полезными?) Что-то действительно много таких набирается, желающих, притом каждый о своём прокричать. Давай-ка хоть немного снова о живущем теле подумаем, что бы не вело по жизни что-либо центральное-образное, такому, на момент отдельного существования объекта, уже положено что-то знать, чтобы иметь возможность правильно оформлять свою жизнь. Влияющие спорщики могут предлагать варианты, но решение, что именно необходимо сделать, принимается сообразно схеме построения жизни, с которой такой объект, что живёт, осведомлён. Касательно формирования источника возникновения подобной информации, как уже в тексте и неоднократно отмечалось, у разных живых объектов и по-разному, насекомые точно ни у кого не учатся, птицы, в принципе, тоже, если в чём-то и нуждаются, уж это только чтобы вытолкнули из гнезда – то есть никаких сомнений нет, что в таком, что ведёт по жизни, как будто изначально база из необходимой информации присутствует, и если и есть какое-то подталкивание именно на уровне принятия решений, то именно, клюнуть то подмеченное вместо того, и полететь в ту сторону вместо той, и вряд ли что-либо глобальностью поболее. Теперь, как этот толчок-обращение может выглядеть – ведь всё начинает смотреться своего рода пением в храме со своего рода развитым настолько, насколько природное развитие позволило куполом. И здесь, любопытно, нельзя отстраниться в сторону от ситуации, что, чем примитивнее такое развитие всего того, чему и принимать решения по ходу развития жизненного процесса, тем меньше будет отмечаться хоть намёки на возможное стороннее влияние при всём таком развитии. То есть, нельзя не отмечать, что даже насекомые иногда склонны отличаться друг от друга чем-то, что вполне можно было бы и отнести к характерным отличиям, но, всё-таки, а примитивность в действиях скорее склонна демонстрировать однообразие, при одинаковой ситуации поступая удивительно похоже. Хочешь хоть какую-то, но разницу в таком, как поступит этот-иной живущий объект, необходима определённая широта возможностей при проецировании поведения, некоторое разнообразие при выборе действия, то есть необходимо это самое наличие того чего-либо, в сторону которого и предполагается, либо подталкивать, либо отваживать, а это значит, если всё-таки предполагаешь чем-то таким ну хоть немного выделится, что-то такое, именно дающее намёк на хоть какое-то разнообразие, необходимо всё-таки приобрести. А здесь, разумеется, каков уровень развития, таково разнообразие. И всё же поведение, которое описывают как склонность к тем-иным чертам характера определённым порождениям процесса жизни свойственна, иначе не оформились бы с такой устойчивостью-узнаваемостью сами подобные схемы характерного поведения, понятные столь многим. По этому пути идя, что в малости подбросили раздумья – чтобы отметиться проявлением характерной склонности к чему-либо, при этом вполне легко узнаваемому сторонним взглядом, или же к чему другому и подобному, необходимость присутствует двигаться духовно сплошь в одну и ту же сторону вслед однотипного характера позывам всяким и сторонним, пусть при таком манящим и толкающим, реакцией одинаково отвечая, и этим себя словно бы идентифицируя, чем порождая возможность добавить к описанию происходящего что-то вроде слова-дополнения, описывающего и суть, и смысл случившегося.