Феликс. К звёздам

Глава 3

Незаметно пролетело отведённое время. Расслабляться возможности не было. Меня поселили в кубрик больше похожий на малогабаритную квартиру-студию. Одно помещение, где находятся и кровать, и письменный стол. Небольшая душевая кабинка и санузел – два в одном, но я не особо расстраивался, так как приходил в каюту только ночевать.

Меня таскали по всевозможным кабинетам, проводя какие-то тесты. Я отвечал на вопросы, лежал в какой-то камере, на меня воздействовали световыми и звуковыми волнами. Затем гоняли по учебным классам, хотя на классы они были не похожи. Скорее, можно их сравнить с игровыми клубами, но с полным погружением. Там я изучил базовые знания, в которые входили: краткая история, математика, физика, письмо, основы философии, и краткий курс неизвестных, как технических, так и гуманитарных дисциплин, названия которым в русском языке подобрать нет никакой возможности. За это время я почувствовал, что полностью восстановился. Узнал, что нахожусь в Галактике Кронус, с центральной звёздной системой Проктор, главная планета Кросул.

Высшим органом власти является совет из представителей ста двадцати планет, входящих в ЮНИО⁶. Но фактически полномочия делегированы Совету двадцати, который управляет всем в ЮНИОне. В Объединении принята единая система исчисления: год равен четырнадцати месяцам. Из них шесть – лето, шесть – зима и месяц, называемый: «Переход». Переход оказался равен году. Сейчас шёл семьсот пятьдесят седьмой год от основания Объединения. Средняя продолжительность жизни: сто двадцать – сто пятьдесят лет. Есть социальная система: пенсии, лечение и прочее. Пенсионеров отправляют на планету по их выбору из списка предложенных, и они там живут и доживают, некоторые консультируют, пишут мемуары, воспитывают подрастающее поколение и просто радуются жизни. Иногда отставников-пенсионеров призывают обратно на службу.

В Объединении существует система ротации кадров. Установлены минимальные и максимальные требования по возрасту претендента, ограничен срок занимаемой им одной должности. Чтоб один человек, хоть и семи пядей во лбу, не стал тормозом в развитии цивилизации. Система управления структурирована: вертикально и горизонтально. В армии, как таковых, сухопутных вооружённых сил не осталось. Есть только Космический десант с разной специализацией – «топтуны», и Военно-Космические силы – «летуны».

Уровень медицины позволял восстанавливать, регенерировать органы и ткани с помощью различного рода волновых воздействий. Но «вечная жизнь» недоступна. Техника достигла высокого уровня и продолжает развиваться. Прослеживается явный уклон в технический прогресс, изобретены принтеры Три-Дэ, работающие на уровне молекулярных соединений. Потребление энергии соответствует уровню развития цивилизации второго типа⁷. Рождаемость не ограничена, но только после взаимного согласия будущих, засвидетельствованного в соответствующем порядке. Нечто вроде подобия брака. Денежная система: кредит ЮНИОНа или ещё называется «КРЮН⁸» имеет двенадцатикратную систему. Один крюн (КР) равен двенадцати юнам (Юн). С покупательной способностью получилось разобраться не сразу. В системах Объединения на один КР можно приобрести суточный набор питания для одного человека, а на моём расчётном счету, как удалось разобраться, уже имелось примерно пять с половиной тысяч КР, поэтому голодать я уж точно не буду.

Последний, третий день, посвятил изучению контракта. Из него стало ясно, что я – уроженец захудалой планетки входящей в ЮНИО, завербовался на военную службу сроком на тридцать пять лет. Далее следовали права и обязанности сторон. Как всегда в такого рода документах, прав у нанимаемого совсем мало, но они всё же были существенными: проживание, лечение, питание, обмундирование, а также по истечению срока контракта, если останусь жив, то имею право выйти на пенсию с сохранением полного содержания за счёт ЮНИО. Оплата работы зафиксирована, на начальном этапе это восьмисот КР в год. Если учесть, что на счету у меня уже были средства, наверно, перечисленные за имущество при переносе, то я богат! Тратить деньги сейчас, как понял, просто негде, так как всё содержание лежит на ЮНИО и я нахожусь на околопланетарной космической базе, расположенной на окраине звёздной системы одного из участников ЮНИО.

А вот ответственность за невыполнение обязанностей, прям, поставила меня в тупик. Предусмотрены не только штрафы и наказания за разные проступки, но и смертная казнь.

Также я узнал, что сейчас идёт вялотекущая война между ЮНИО и расой рептилоидного типа – местное их название Акхны. Они и впрямь, если верить картинкам, выглядели, как большие, в среднем до двух метров высотой, прямоходящие ящерицы, с вытянутой мордой, серо-зелёной чешуйчатой кожей, с маленьким хвостом, но теплокровные. Дышали азотом, основа их жизни была не как у нас, гуманоидов – углерод, а кремний. Тем самым их мышление, лучше приспособлено к решению математических задач – они просто гениальные аналитики. Как ни странно, это признавали все, в том числе и в Объединении.

Из-за чего началась война? Да, как всегда, из-за мелочи, ведь Акхны раньше, лет -надцать назад, входили в Объединение. Изучали вместе Вселенную, но начавшийся эксперимент по выведению новой расы, который проходил на одной из планет отдалённой ото всех населённых и посещаемых путей Объединения, зашёл в тупик. Сначала начались мелкие противостояния, потом акхны вышли из Объединения и вступили в открытый военный конфликт. Суть эксперимента и его цель я так и не понял, его уже давно забросили, а выведенных носителей разума заперли на задворках Галактики, не выпуская за пределы их звёздной системы.

Свободное время, отведённое для подготовки к распределению, я проводил в пищеблоке. Мысли о том, что меня обманули, использовали в тёмную, постепенно покидали утомлённый от непрерывных занятий мозг, и в конце концов я смирился. Пусть выигрыш в лотерею и оказался не таким, как я предполагал, то он всё лучше, того что было. Что там, на Земле, осталось? Ничего. Здесь же я хоть на звёзды посмотрю, а может и срастётся, что-нибудь получше. Эти мысли постепенно переходили на второй план, потом на третий, затем сошли на нет, и больше меня не беспокоили. Теперь, я – Арст! Человек тридцати пяти лет отроду, с планеты Землянуха, чуть не погибший во время транспортировки на вербовочную военную базу!

С другими рекрутами, я как-то, не сошёлся, да и мало их было. Основную партию новобранцев сразу перебросили по другим местам назначения. А слоняться по базе без дела возможности не было. Несколько раз занятия проходили в специальной зоне, с боевым оружием, куда меня сопровождала пара вооружённых солдат.

Процесс обучения мне понравился. Сначала «теория» «записывается» напрямую в мозг определёнными частотными волнами, а затем происходит отработка полученных знаний в действии, то есть «практика». Военных дисциплин было много, но все они обзорные. А после распределения уже придётся конкретно изучать то, что понадобится во время службы.

И вот, наконец, настал долгожданный день. День, в который определится моя дальнейшая судьба.

Привычно пискнул МАВР и я, мельком глянув на экран личного коммуникатора, убедился, что это именно тот вызов, которого ждал – приглашение на контрольное собеседование и окончательное распределение.

Направляясь длинными коридорами в сторону кабинета приёмной комиссии, не испытывал никакого беспокойства. Шёл быстро, уверенно. Иногда приветствуя встречавшихся на пути военных и курсантов.

«Как же хорошо, что я сменил имя!» – пришла в голову радостная мысль.

В последние несколько дней по Базе начали ходить шутливые слухи, что некто Ирвис, совсем слабоумный придурок, прибывший откуда-то с задворок Галактики, пытался спереть питьевой термос, засунув его к себе в клапан комбинезона, и чуть не погиб, не зная того, что ёмкость термически самоуничтожается через некоторое время. И его – этого недоразвитого, спасала целая команда быстрого реагирования, которую поднял по тревоге сам Начальник базы генерал Крушневский, имеющий репутацию педантичного, аккуратного человека, не терпящего праздного шатания и безалаберности со стороны подчинённых.

Улыбаясь своим мыслям, я вошёл в тот же самый кабинет и снова предстал перед комиссией из трёх человек. Как ни странно, в этот раз всё прошло намного быстрее и спокойней, даже говорить ничего не пришлось. Все результаты тестов и обучения были на мониторах, пред очами достопочтенных офицеров. Они, тихо обсудив что-то между собой, выдали вердикт, что я прошёл первичное обучение, проверен и признан годным для несения службы согласно контракту в десантном боевом подразделении. Для чего направляюсь в учебный центр боевой части для несения дальнейшей службы. Отправление через пять часов, за это время необходимо перекусить, привести внешний вид в порядок, получить причитающиеся отбывающему вещи и снаряжение. Отправление с платформы Н8, транспортный корабль «Бриль», направление – система Дронсул. Вместе со мной для прохождения службы в ту же систему отбывают ещё двое контрактников. Сопровождающим летит один из офицеров.

МАВР мерзко пискнул, приняв приказ-направление и дополнительные пояснения с указанием маршрутов, перечнем неотложных дел, завершив которые, необходимо прибыть в назначенное время в указанное место.

Вернувшись в каюту, я осмотрелся. Хорошо здесь, но всё когда-нибудь заканчивается – впереди новый этап жизни. Собрал пожитки, уместившиеся в карманах куртки, и пошёл в пищеблок, где заказал стандартный обед курсанта. Изучив полученную информацию, составил небольшой план. Во-первых, пообедать, что сейчас и делаю. Во-вторых, сходить к местному завхозу за причитающимися вещами. В-третьих, заранее явиться на сборный пункт для отлёта. Времени оставалось достаточно много и поэтому после пищеблока я, не торопясь, двинулся на склад.

Дорогу указывал коммуникатор. Пройдя несколько уровней, я упёрся в массивную дверь с закрытым окошком, расположенном на уровне головы среднего роста человека. Ни звонка, ни кнопки видно не было. Уже думал постучать в окошко, как оно неожиданно распахнулось и оттуда выглянуло лицо пожилого мужчины, чуть заспанное, с взъерошенными волосами на голове.

– Пришёл? – спросил завхоз, – ты последний за сегодня уж и не думал, что соизволишь меня посетить… Так, давай, принимай вещи, список тебе на коммуникатор уже скинул. Если что ещё нужно, то это за отдельную плату. Всяких мудрёных штучек тут нет, но может, что заинтересует или захочешь приобрести, так что спрашивай.

И завхоз передал мне большую спортивную сумку – мечта оккупанта. В неё, наверно, запросто поместится не только ребёнок, но и взрослая женщина, точно. Сверяясь со списком, принимал и, как можно компактнее складывал полученные вещи: нательное бельё, уже военного образца, комплект повседневной формы без знаков различия и каких-либо нашивок и шевронов, паёк на две недели. Запасной блок элементов питания к коммуникатору, какая-то мелочь, предназначение которой я не знал. Головной убор – кепка, с кокардой контрактника, перчатки и многое другое. Когда сумка уже практически наполнилась, на мой немой вопрос завхоз поведал:

– Как поднимешься на корабль, переоденься в повседневную форму. У тебя полный стандартный комплект. Вещи, что на тебе, или выкинешь, или сдашь по прибытии, но этого никто не требует. Оружие тебе сейчас не положено, на месте службы выдадут. Можешь приобрести ножи: абордажный клинок или штык-нож, не руками же сухпаёк вскрывать. На грузовых челноках питание не предусмотрено, а лететь долго. Ещё есть у меня расширители памяти для коммуникатора, кое-какая абордажная амуниция, силовой жилет и, посмотри, я тебе дополнительный список на коммуникатор скинул, выбирай. Это то, что сразу тебе не выдадут, но может пригодиться, чтобы долететь без приключений. Война всё же идёт.

Немного подзависнув, я изучил предложения завхоза, и пришёл к выводу, что прибарахлиться надо! КРЮНов-то, хватает. Поставив отметки на заинтересовавших меня товарах, отослал сообщение обратно «завхозу», который, повеселев, убежал собирать заказ.

Мной были заказаны: дополнительная батарея к МАВРу, расширитель памяти, два ножа – один обычный штык-нож из металла, второй – абордажный, метровой длины с силовым полем. Режущий всё, кроме брони тяжёлых скафандров и кораблей, и с дополнительным комплектом энергопитания. Парализатор, тоже с запасным комплектом энергопитания. Ещё взял силовой жилет средней защиты, шлем-маску со встроенное визуально-голосовой связью с коммуникатором, которая своим видом напоминала очки альпиниста с лопухами наушников, и немного всякой мелочёвки…

Нести полученное снаряжение оказалось не то, чтобы тяжело, но неудобно. Перекинув лямки сумки – мечты оккупанта через плечо и посмотрев на оставшееся до отлёта время, я направился по маршруту, проложенному МАВРом к посадочной платформе. Путь оказался долгим. Иногда приходилось даже переходить на бег, так как боялся опоздать. Когда до контрольного срока оставалось менее пятнадцати минут, я выскочил на платформу Н8, где стоял незнакомый офицер…

– Документы. Представьтесь по форме, – обратился ко мне немолодой человек с обветренным лицом и знаками различия лейтенанта на форме.

Протянув руку с коммуникатором, я на одном дыхании, выпалил:

– Арст, курсант-контрактник, прибыл для следования к месту прохождения службы в систему Дронсул.

Быстро сверив данные, офицер кивнул и указал на трап, корабля.

– Поднимайся. Вещи с собой. Каюта номер двенадцать, вторая палуба. Маршрут скинул на коммуникатор. Быстро, быстро, бегом! Тебя только ждали. Скоро отправляемся.

Найдя нужную каюту, я вошёл и обнаружил, что она предназначена для двух пассажиров. Рядом с одной из кроватей-ложементов стояла сумка, как у меня, но меньших размеров.

«Значит, полечу не один. Скучно не будет, главное, чтоб попутчик не храпел, а то мало-ли…», – невольно подумал, глядя на сумку соседа.

В это время МАВР запищал. Прочитав сообщение, в котором предписывалось срочно прибыть на одну из палуб корабля для инструктажа, я бросил свою сумку на пол и кинулся к указанному месту.

Но на инструктаж я опять прибыл последним. Меня уже ждали. Под молчаливые взгляды встал в строй таких же контрактников, только успевших переодеться в форму и отличавшихся более воинственным видом.

Командир, оглядев собравшихся, начал говорить:

– Контрактники! Меня зовут лейтенант Вернис. Я, вас сопровождаю к месту несения службы, согласно выданному каждому из вас предписанию. За время перелёта, который займёт шестнадцать суток, я проведу с вами ряд практических занятий по физической подготовке. Распорядок дня передан на ваши коммуникаторы. Если коротко, то с момента отстыковки, примерно через полчаса – час, и до прибытия к месту назначения, мы с вами будем находиться на третьей палубе корабля, где расположен спортзал. Сила тяжести и гравитация на время перелёта отключаться не будет. Ночевать предписываю в своих каютах. Ты, и ты, – лейтенант указал на стоявших рядом контрактников, – проживать будете вместе, ну а я размещусь в одной каюте с извечно опаздывающим, – Вернис ехидно усмехнулся. – Приём пищи раз в сутки. Вечером, после занятий, в каюте. Затем отбой. В контакты с командой не вступать. По кораблю не шататься. Далее, согласно распорядку. Сейчас у вас есть время привести себя в порядок, переодеться, если кто не успел. Через час от начала полёта встречаемся в спортзале. Всё! Разойтись!

Глава 4

Вернувшись в каюту, распаковывал полученное и приобретённое имущество из сумки, когда в кубрик вошёл лейтенант Вернис.

– Вольно, – скомандовал лейтенант, – занять ложемент, отстыковываемся, наберём скорость, потом можно его будет покинуть, – и направился к кровати, которую перевёл в полувертикальное положение, сам разместился внутри, пристегнувшись ремнями. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Старт прошёл незамеченным, да и стартом его назвать нельзя. Корабль просто покинул приёмный шлюз, сделал несколько неощутимых манёвров и лёг на курс.

Когда переоделся в полученную на складе одежду, мне показалось, что я как-то изменился. Глянув в зеркало, увидел в отражении не робкого худосочного стручка, вылезшего из капсулы несколько дней назад, а взрослого, окрепшего мужчину, в тёмно-синем комплекте военного образца без знаков различия. Казалось бы, прошло совсем немного времени, как я оказался в этом Мире, желая изменить свою жизнь, но воспоминания о прошлом уже значительно потускнели и с неумолимой быстротой уходили, стирались из моей памяти и это немного пугало. Из задумчивости меня вывел приказ лейтенанта следовать в спортзал, что я и проделал.

Лейтенант Вернис оказался инструктором по выживанию в критических ситуациях, того подразделения, к которому мы, трое новобранцев, приписаны, и находился на вербовочной базе в краткосрочном отпуске по причине восстановления после ранения. Вместо положенной реабилитации в планетарном госпитале, его направили в отпуск на базу. Там он немного отдохнул и восстановился, а сейчас возвращался обратно в подразделение, попутно сопровождая новобранцев.

Вернису, на вид было лет сорок-сорок пять, рост ниже среднего, жилистый, круглолицый, с узким лбом и большими – несоразмерно для такого лица, глазами. Лейтенант, узнав, что на корабле имеется спортзал, придумал совместить приятное с полезным, заняв новобранцев делом, а заодно размяться и самому.

Первый день прошёл в изнуряющих тренировках на выносливость, силу, быстроту.

Два других контрактника оказались братьями с одной из планет Объединения. Судя по внешнему виду, им нет тридцати лет, оба полны сил и энергии. Лицо и фигура, если поставить рядом, не отличишь друг от друга. Только старший носил на ноге алую повязку, как было принято у них на родной планете. Звали их Рамал и Самал. На тренировке они постоянно работали в паре. Поэтому моим партнёром постоянно оказывался лейтенант, который все соки из меня выжал. Все приёмы и упражнения он показывал на мне. К концу дня, когда лейтенант объявил о завершении тренировки, я еле стоял на ногах, да и братья-близнецы тоже изрядно вымотались. И когда прозвучала команда: «Стоп!» наша команда новобранцев с нескрываемой радостью восприняла возможность отдохнуть и поужинать, поэтому быстро разошлась по своим каютам. Но мне предстояло и в кубрике находиться под присмотром деспота-лейтенанта.

Войдя в каюту, я быстро принял душ и переоделся. Распаковал суточный паек и уже преступил к трапезе, когда вошёл лейтенант.

– Сиди, сиди. Приём пищи это святое, – лейтенант взял, что-то из своей сумки и пошёл в душ. Через несколько минут вернулся, достал из сумки свой рацион, который, как ни странно, ничем не отличался от рациона курсанта-контрактника, и принялся неторопливо жевать. Вести разговоры после изматывающего дня мне не хотелось, поэтому, быстро поужинав, я сразу завалился спать.

* * *

Лейтенант, закончил приём пищи и посмотрел на курсанта. Тот уже тихо сопел в своей кровати-ложементе.

«Загонял я их сегодня, – подумал лейтенант, – но ничего, потом в строю легче будет. Этот новенький – крепкий парень, выдержал неподготовленным полную тренировку второго уровня. Да и братья не разочаровали».

Офицер улёгся в свою кровать-ложемент. Сон долго не приходил, в голове с бешеной скоростью крутились мысли. Он лежал, вспоминая события недавнего прошлого…

Лейтенант Вернис был третьим сыном средней руки банкира на планете Друхна, вошедшей в Объединение ещё на заре его основания. Так как он третий ребёнок, то ни о каком наследстве не было и речи. Или удачная женитьба, или государственная, военная служба. Больше ловить нечего. Получив неплохое образование на своей родной планете, Вернис принял решение начать карьеру военного. Отец, хоть и не сразу, но выбор сына одобрил. Потом были: вербовка в армию Объединения, тренировки, участие в столкновениях, потеря близких. Госпиталь. Лечение. Награждение. Присвоение звания. И опять направление в строевую часть. Да, Вернис космодесантник до мозга костей, принимал участие во многих, как наземных, так и орбитальных операциях.

Почему он всего лишь лейтенант? Этот вопрос лежал на поверхности, а именно – на поверхности планеты Кунсорт. Подразделение из двухсот сорока бойцов, заместителем командира которого он являлся, получило приказ высадиться на планету, марш-броском добраться до укрепрайона, захватить его и удерживать до прихода подкрепления.

Но, как всегда, в штабе предполагают, а враги располагают. Во время марш-броска убили командира и Вернис, принял командование на себя. Исполняя приказ, подразделение захватило бункер управления связи противника, расположенный на планете. И тут начались сюрпризы. Связь с командованием пропала. Подкрепление не подходило, а ярость контратак противника была такой, что подразделение было вынуждено укрыться в глубине бункера.

Боеприпасы подходили к концу, связь восстановить не удавалось, подкрепление не подходило. Когда в живых осталось меньше двадцати пяти бойцов, лейтенант Вернис, принял решение уничтожить бункер и прорываться к месту высадки, где должен был находиться резерв.

Это ему почти удалось. Подорвав бункер, двадцать бойцов с боем прорвались к месту высадки, но ни резерва, ни боеприпасов в условленном месте не оказалось. После долгих скитаний в тылу врага, ему всё-таки удалось связаться с командованием, и организовать эвакуацию оставшихся в живых восьмерых бойцов.

Когда в Штабе узнали, что Вернис, вопреки приказу, уничтожил бункер и покинул укрепрайон, его хотели отдать под трибунал. Но, когда прояснились обстоятельства, дело замяли и не стали предавать огласке, о них, оказывается, просто забыли! И как такое возможно?! При такой системе информационной поддержки, неимоверном количестве кураторов и штабников!

Спустя неделю, командование решило представить этот инцидент, как победу. Выживших чествовали, как героев. Но возвращать своенравного офицера, хоть и с боевым опытом, в строевую часть не стали. Отправили в учебное заведение простым инструктором, где уже пять лет тот исполняет свою работу по подготовке новых бойцов – космодесантников, или, как их называли в шутку – «топтунов».

Сон так и не приходил. Лейтенант обдумывал план тренировок на следующий день, мысли перескакивали с одного на другое. Вспомнил жену, с которой уже два года проживал на учебной базе. Она также тренер-преподаватель, но в другой сфере. В сфере психологической подготовки. Познакомились они на одном из экзаменационных боев. Готовили вместе с ещё двумя преподавателями группу космодесантников для прохождения итогового выпускного экзамена. Сначала стали чаще встречаться по работе, потом и вне её. Подали документы на регистрацию семьи и, получив положительный ответ, создали семью – ячейку общества. Детей у них пока не было, и вот с мыслями о своей любимой жене лейтенант спокойно уснул.

***

Сигнал личного вызова разбудил лейтенанта. Капитан корабля приглашал прибыть лично на мостик.

«Странно, – подумал лейтенант, – всю информацию или приказ можно отдать и при помощи коммуникатора», – но быстро оделся, посмотрел на спящего курсанта и направился к капитану корабля.

На мостике присутствовал капитан и штурман. Поприветствовали друг друга и капитан Мортис, бывший военный пилот, списанный по состоянию здоровья и возрасту на внутрисистемные рейсы, без предисловий перешёл к делу.

– Лейтенант Вернис, – начал капитан, – нами получен сигнал бедствия из соседней системы, и мы, в настоящий момент, ближайший корабль, который может дойти до точки в кратчайшее время. Сигнал бедствия поступил с корабля курьерской службы Совета. На них совершено нападение, они отбились, но повреждены двигатели. Система обеспечения жизни пока функционирует стабильно, но с курьерского корабля сообщают, что возможна повторная атака с целью захвата. В штате корабля отсутствуют должности космодесантников для ведения, как абордажной, так и противоабордажной борьбы. Таким образом, вам с вашими курсантами необходимо в течение суток, пока мы будем двигаться к пострадавшему кораблю, подготовиться к встрече с врагом, и провести эвакуацию экипажа с повреждённого судна. Данные по кораблю передам в ближайшее время.

– Уважаемый капитан, мои подопечные только начали обучение. С оружием и скафандрами тоже есть проблемы. Вооружение выдаётся на месте основного базирования, – начал лейтенант, но увидев суровый взгляд капитана, осёкшись, продолжил, – сколько у меня времени для подготовки?

– Двадцать шесть часов до контакта с пострадавшим кораблём. С оружием поможем, чем сможем. Скафандров хватит на всех. Так что приступайте. Будите своих подопечных, ближе нас от пострадавшего корабля нет никого. Они не продержатся неделю, спасательный флот оповещён, но в этом секторе пространства их кораблей нет. Им сюда неделю добираться. Пострадавшие не продержатся столько времени.

* * *

Я проснулся от чувства тревоги. Что-то было не так. Но сирена не звучала, корабль шёл своим курсом. И тут я понял, что лейтенанта нет на месте. Посмотрев на часы коммуникатора, присвистнул, что-то тот рано проснулся. Ну, что делать, он проснулся, я тоже проснулся, пойду умываться. До «подъёма» оставался примерно час, но сон как рукой сняло.

– Проснулся? – спросил лейтенант, войдя в каюту. Сейчас приём пищи, затем, со всем своим скарбом и если есть какое оружие, иди на тренировочную площадку. У тебя тридцать минут, – отдав приказ, лейтенант вышел из каюты.

«Во, как! С боевым оружием планируются занятия? Так его у меня могло и не быть», – с этими мыслями я закончил завтрак и направился в зал тренировок, где открылась неожиданная картина. Два брата, притащив с собой по две сумки каждый, вынимали из них целый ворох оружия, снаряжения и всяких примочек с прибамбасами, предназначения, которых я не знал.

– Внимание! Построиться, – прозвучал приказ лейтенанта, – нам с вами предстоит боевая задача. Во-первых, наш корабль изменил курс. Во-вторых, мы идём на сближение с терпящим бедствие кораблём. В-третьих, наша задача, за время следования в зону бедствия, подготовиться к проведению спасательной операции. Её выполнение осложняется возможностью боестолкновения с противником, а также малым численным составом и отсутствием специальных средств. Поэтому я приказал принести всё, что у вас есть, дабы максимально эффективно использовать имеющееся снаряжение. Скафандрами нас обеспечит экипаж корабля… Вот и скафандры, – он указал на медленно проплывающую под управлением члена экипажа стойку-платформу со скафандрами.

– Итак, продолжим… Слушай мой приказ: предоставить для осмотра снаряжение, как военного, так и двойного назначения, подобрать себе скафандр из имеющихся в наличии. Подготовиться к тренировкам в условиях пониженной силы тяжести и отработке проведения спасательных и контрабордажных мероприятий.

Я быстро разложил вещи на полу зала и стал ждать лейтенанта, а двое братьев всё возились со своим имуществом. Мне, прям, стало за́видно, сколько всего взяли с собой братья.

Подошёл лейтенант, изучил аккуратно разложенное имущество. Его мысли были явно заняты чем-то другим.

– Понятно. Значит так. Подбираешь себе скафандр, под него надеваешь силовой жилет и шлем. Из вооружения тебе парализатор и абордажный клинок. Будем работать с тобой в паре. Как посмотрел, у братьев в основном всё направлено на защиту, из боевого оружия только парализаторы… Смени прошивку коммуникатора, вижу, у тебя есть военный образец. Так легче будет взаимодействовать, – хмуро произнёс лейтенант и вернулся к братьям.

Выполнив указание, я сменил прошивку, а также поставил запасные элементы питания на подзарядку. Затем направился к стойкам-стеллажам со скафандрами. Они выглядели монструозно. Хищные обтекаемые обводы, гигантские размеры и множество мест креплений на внешней стороне скафандра. Всё это ничего не говорило мне о возможностях их применения, видно только, что скафандры явно не новые.

Скафандр, который мне подошёл, оказался среднего уровня защиты, но зато с высокой степенью мобильности. Теперь оставалось освоить его за отведённое нам короткое время.

Пристегнув к внешним креплениям парализатор и абордажный клинок, я в полном облачении влез в скафандр. И тут же услышал в шлеме сигнал зуммера. Это МАВР с новой военной прошивкой, начал калибровку и подстройку своих возможностей к оборудованию скафандра, шлем-маска вспыхнула показателями загрузки системы.

* * *

Следующие пятнадцать часов мы вчетвером усиленно тренировали взаимодействие: два брата, в выбранных ими скафандрах высшей степени защиты, отрабатывали проход, блокирование, прикрытие отхода группы. Выполнение основной части задачи выпало мне с лейтенантом. Многократно тренировали передвижение, ориентирование, обнаружение, оказание первой помощи и транспортировку раненых, как при условной силе тяжести, так и при её отсутствии. Подгоняли, настраивали оборудование, скафандр, проверяли связь. Кроме того, с лейтенантом провели несколько тренировочных боёв с имитацией абордажной атаки, он показал несколько приёмов и объяснил основные правила ведения абордажного боя. Как объяснил лейтенант: «Парализатор, против бойца в скафандре не имеет большого эффекта, тем более невоенного образца, которые и были у нас, поэтому основные боевые действия при абордажной атаке ведутся абордажными клинками».

Нескольких часов, отведённых под тренировки, было явно недостаточно, но больше времени не было. После короткого отдыха и приёма пищи, примерно часа за два до расчётного времени, от капитана корабля поступило сообщение, что входим в зону контакта. Лейтенант скомандовал нам занять места в спасательном челноке, а сам сел на место пилота.

Челнок был рассчитан на двенадцать человек, облачённых в скафандры. Система жизнеобеспечения в нём отсутствовала, и пришлось брать с собой ещё три скафандра, запасные патроны регенерации жизнеобеспечения, вдруг людям на корабле, терпящем бедствие, они будут необходимы.

Ожидание тянулось долго. Мы сидели в спасательном челноке, ждали команды: «Старт!»

– Внимание! Вводная! – раздался «прямо в ухе» голос лейтенанта. – К повреждённому кораблю, с обратной стороны встречным курсом идёт другой корабль, предположительно Акхнов. На курьерском корабле в настоящее время, четверо живых. Один из них ранен – ожоги. Герметизация не нарушена. Гравитация в рабочем состоянии. Наша задача: пристыковаться к шлюзовому люку, высадиться, обеспечить эвакуацию экипажа и ценного груза. Экипаж уже в скафандрах. Каждый берёт с собой дополнительные патроны регенерации. Я с Арстом по три, близнецы – по два. Рамал, на тебе охрана шлюзовой камеры, прикрытие отхода и контроль периметра. Мы с Арстом с максимальной быстротой продвигаемся в каюту капитана. Два члена экипажа и груз там. Самал – твоя задача медблок. Там штурман с раненым. Времени у нас мало, опережаем противника всего на несколько десятков минут. Но этого достаточно чтобы выполнить миссию и уйти под прикрытие основного корабля, – сухо, с металлическими нотками в голосе, раздал указания лейтенант.