Нет. Стихи

«Как злодей, оставшийся без идей…»

 
Как злодей, оставшийся без идей,
Начинаю думать о сложных вещах смелей.
У меня есть друг, его все зовут Сергей,
Но по паспорту он Валентин,
А впрочем, и черт бы с ним.
 
 
Вообще, у меня дела: моя кошка опять родила,
И я раздаю котят, смущённо припрятав взгляд.
У этого друга есть сын, он ходит в школу и тир,
И мама его боится:
Как бы он кого-нибудь не убил.
 
 
Завещаю своё весло, а когда-то, вообще, его
Собирался забрать музей,
но вмешался опять Сергей.
Он сказал, что оно из стали,
Которую так выплавляли,
Что металл гудел, как тромбон,
И даже «капразы» вставали.
 
 
Без работы пока сижу и за дыханьем слежу,
Привёз «на гражданку» конвертов,
а писем совсем не пишу
И не жду новостей уже ни с фронтов, ни с полей.
Хорошо, одного котёнка,
Сказал, заберёт Сергей.
 

«Мне кресло дали посидеть…»

 
Мне кресло дали посидеть
И поносить пиджак
И дали полюбить жену
И чтоб поплакать – мать.
 
 
И всё когда-то отберут,
Я стану гол и прост.
Останется лишь сердца стук
И невысокий рост.
 

«Мама и папа, почему вы тогда развелись?..»

 
Мама и папа, почему вы тогда развелись?
Я такого совсем не хотел,
я хотел тогда киндер-сюрприз.
Там, в оранжевой колбе,
мне, наверное, б выпал пингвин,
В колбу вложили б чеснок, и её я б на шее носил.
 
 
Она защищала от гриппа детей – это правда,
Но с другими бедами всё же справлялась слабо,
А то я б носил её до сих пор
на совещания и встречи,
Если б колба та с чесноком
могла бы хоть что-то облегчить.
 
 
Так зачем вы тогда развелись?
Ответа, конечно же, нет,
Как, впрочем, от этого нет
и слишком больших бед.
Я вырос как вырос, и, когда заведу детей,
Я надеюсь, уже не будет
настолько безумных идей.
 
 
Не имею в виду развод, скорее, развал ССР,
К которому вы причастны,
пускай я б того не хотел.
Вот это трагедия века,
вот это масштаб несчастья,
А то, что один ребёнок
остался разорван на части —
Так заурядно, обыденно и повсеместно,
Что киндер-сюрприз, право,
вскрывать интересней,
Чем всю эту тему, которой не будет народней,
От которой не лечит чеснок
на шее в оранжевой колбе.
 

«Мне снится, что я продаю арбузы…»

 
Мне снится, что я продаю арбузы,
Знатные дамы и их кавалеры
Покупают товар за хорошую цену,
А я улыбаюсь – ещё полный кузов.
 
 
Все хвалят меня, какой славный малый,
Бойко торгует и ягоды сладки,
Пролетают года, и меняют порядки,
А я ещё здесь, просыпаться не стану.
 
 
Пришёл чужеземец, одетый опрятно,
Дерзкие жесты и очи безумны,
Угрожает убить, коль не сладки арбузы,
Он будто бы пьян, но ругается складно.
 
 
Я скромный торговец, отвыкший от брани,
Берусь за свой нож, щербатый у края,
И режу арбуз – рядом пёс мой залаял,
Он чует опасность, но мне не мешает.
 
 
Вручаю я гостю арбуз и свой ножик,
Пусть кушает он, принимая решение —
Отрезать ещё или бить сразу в сердце.
Я сплю, и это меня не тревожит.