Нежданный поворот событий
Из подземных лабиринтов города я поднялся наверх, а там направился в пекарню. Когда я бежал по крышам, ночь уже чувствовала приближение утра. Её поздний холод успокаивал мою голову, что странно пульсировала после разговора с гостьей. Хотя пара слов явно не может считаться разговором. Тут скорее пара фраз друг другу. Однако после них по телу бежала дрожь как от азарта. Будто волнение, беспокойство охватило меня. К счастью, то было совсем недолго. Я добрался до места назначения и начал работать.
Пока я брал всё что мне нужно в замечательном заведении для выпечки булочных изделий, проскальзывали мысли о возможности исполнить просьбу гостьи о мытье. Мысль о том, чтобы притащить ей ведро воды была самой очевидной, но очень сложной в исполнении. Пусть я не слишком тесно общаюсь с людьми, даже мне было ясно что такое отношение к своей гостье может сыграть в мою пользу.
Укомплектовав в свою сумку добычу, как обычно поднялся на крышу здания и поводив носом туда сюда, пошел проверять свои догадки вместе с предположениями. Бежал я легко, бесшумно, без сюрпризов. Я даже птиц спящих ни разу не побеспокоил. Пару раз останавливался, чтобы осмотреть наличие водостоков около мест, что искал. Пробежав пару десятков улиц, обойдя площадь, и даже полюбовавшись на веселую драку мужиков, я таки нашел нужную мне комбинацию выходов из нужного здания, расположения к ним водостоков, тишины места.
Переулок, имеющий выход в канализацию около общественной бани.
Вниз я спустился здесь же. Немного поплутав по хитросплетениям подземных дорог, таки нашел нужный путь в логово, где ждала меня гостья.
Я снова шумно открыл вход в помещение-логово. Заметил, что библиотекарь что-то пишет на пергаменте. Дописав слово, посмотрела в темноту. В мою сторону.
– Не удивляйтесь. Я пишу вам список книг, чтобы вы брали то, что понятнее будет вам, – и продолжила писать.
Положив мешок со своей поживой на пол, я сказал:
– Я. Подумал. И. Вымыться ты сможешь.
Девушка замерла. Прикрыла своё тело тканями.
– А… Я буду делать это прямо здесь?
Я вошел в пятачок света, как сейчас заметил поддерживаемый молодой особой, помотал головой.
– Нужно воды. Много.
Гостья отложила пергамент с пером в сторону. Посмотрела на меня.
– То есть вы… Отведёте куда-то?
– Сейчас. Не успеем. Надо ждать. Другой ночи.
– То есть…
– Что? Что. Ты. Хотела?
Девушка выдохнула:
– Я хочу… Увидеть свет.
Свет.
Я отвернулся от неё, пошел к месту, куда прятал ключ. Взяв его, подошел к девушке. Снова приготовил кинжал к использованию. На это она отреагировала лишь взглядом. Хорошо что молчит.
– Давай руку, – потребовал я.
– Простите я…
– Давай. Руку, – с рыком сказал я.
Девчонка руку не подала. Она заплакала. Чтобы не терять время, я взял её руку сам, нацепил оковы. Быстро скрылся в темноте. Хлопнул мешком, прикрыв кусочек железа к её свободе.
– Пожалуйста, простите… – сквозь слезы говорила девушка, гремя цепью, – я просто…
– Молчи.
Она смолкла. Слышно было только плач. Я сел в углу, наблюдая за ней. Гостья наклонила голову к красивым тканям, спрятала в них лицо. Так тянулось время. Пока я не почувствовал как веки закрываются и не решил лечь спать.
Всхлипы девчонки никак не помешали мне выспаться. Более того, раскрыв глаза, я вообще ничего не слышал. Увидев перед собой стену протёр глаза, повернулся в сторону гостьи. Она не спала. Что-то рисовала на пергаменте у себя на коленях.
Я вскочил на ноги. Девушка дернулась от неожиданности, повернув голову в мою сторону. Съёжилась, отбросила от себя пергамент с пером. Я подошел к ней. Посмотрел на её странный рисунок что упал передо мной.
От какого то маленького, нарисованного палочками человечка шли вниз линии. Они обвивали нарисованные дома, круги, деревья, кого-то в треугольной юбке. Всё было обведено линией. Жирной, кривой линией.
– Что. Это? – спросил я.
– Извините что без спроса…
– Мне всё равно. Просто. Что это?
Девушка обхватила колени.
– Просто. Решила нарисовать. Не знаю.
Я взял пергамент в руки, снова осмотрел картинку. Маленький человечек обхватывающий всё. Интересная придумка.
– А круг. Это что?
– Солнце.
Я дернул глазом. Непроизвольно. Захотелось зажмуриться.
Положил рисунок обратно на пол. Прошёл к своим скромным сокровищам. Оттуда достал книгу, украденную из библиотеки. На обложке было написано "Сказки". Сел в темноте, начал читать.
Тишина иногда прерывалась лязгом железа о каменный пол, да шмыганием носа девушки. Иногда посматривая на неё, заметил, что горло её больше не беспокоит. Втянул в себя воздух, чтобы понять сильно ли она потеет. Оказалось, что соответствующий запах остывшей одежды у неё тоже был.
– Где вы? – вдруг спросила девушка.
– Здесь, – сказал я.
– Вы… Просто сидите?
– Нет.
Она замолчала.
– Что вы делаете? – снова прогнала тишину девчонка.
– Читаю.
– А. В темноте?
– Я всё вижу.
Библиотекарь укрылась тканями.
– То есть вы вполне можете так читать.
– Да.
– Тогда… Читайте вслух.
Я поднял голову.
– Зачем?
– Чтобы я… Проверила вас на правильность чтения.
Я хмыкнул.
– Я так. Уже. Читал когда учился.
– И потому нужно улучшать это качество. Вы поймете что вам будет так легче. И вы быстрее научитесь понимать текст.
– Так…
Я помедлил, прежде чем начать читать ей. Однако всё же начал. После первых же трёх предложений начались поправки. Я вникал в суть, продолжал чтение.
Так одна простая сказка обзавелась для меня деталями, которые я совсем не уловил в начале.
Задавая вопросы, слушая объяснения библиотекаря, я доходил до сути. Так было с первой сказкой. Произошло со второй. И стало с третьей.
Их посыл для меня был неправильно банальный. Это всё были людские рассказы, где чудовище-злодей приходил, рушил построенное человеком, а затем появлялся человек-герой и наказывал главное чудище. Разумеется, после этого герою пели дифирамбы. Его любили. А злодея ненавидели.
Жизнь мне давно показала, что сказок у неё не будет.
Прочитав и разобрав последнюю прочитанную мной рассказ, вместо радости мне хотелось укрыться где-нибудь, чтобы неприятные иголки глубоко внутри затупились, более не беспокоя меня. Закрыв книгу, я положил её на пол.
– А вам удобно читать в темноте? – спросила девушка.
Я взглянул на неё. Сидела гостья спокойно, голос не дрожал. Словно разговор про смысл сказок как-то успокоил её.
– Да, – ответил я.
– То есть вы можете легко видеть в темноте?
– Я же гоблин, – напомнил я.
– А, да…
Повисло первое молчание за продолжительное время пока мы говорили про прочитанное.
– Смысл этих. Сказок, – сказал я, – мне понятен. Только. Глупый смысл.
– Почему?
– Тут. Добро побеждает. Разве это. Есть в мире?
Девушка опустила глаза.
– Надеюсь что есть.
– А я… Не видел.
– Я считаю, что добро побеждает не так громко, как зло.
Я спокойно сказал:
– Объясни.
Библиотекарь присела поудобнее.
– То есть… Добро побеждает иногда так, что никто, ничего не замечает. Кроме тех, кто причастен к этому.
– Так. Не понял.
– Ну… Дело в том, что добрый не может сделать зло плохому…
– Что?
– Я имею ввиду герой не может сделать плохо злодею…
– Почему?
– Эм, мы ведь сейчас говорим про то что добра нет на свете, верно?
– Да.
– Но оно есть. Только скрывается.
– Зачем?
– Потому что оно наказывает лишь виновных. А когда кого-то наказывают, он ведь старается молчать об этом, верно?
Я почесал щеку.
– Не знаю.
– Ну я такое видела. Так что… Я очень надеюсь, что злодеев добро наказывает.
– Как?
Девушка чуть тряхнула головой.
– В смысле как?
– Как. Оно. Наказывает? Убивает? Нож в спину? Сбрасывает. С скалы?
Библиотекарь прислонилась к стене. Обвела взглядом темноту перед собой.
– Обычно, в жизни, злодеи живут хорошо. Ни в чем не нуждаются. У них много союзников. И… Им всё сходит с рук.
Я присел поудобнее, чтобы понять что хочет сказать девушка.
– Однако. Злодейства копятся. Они как грязь копятся, копятся, и потом… Злодеи сами тонут в собственных помоях, что сами создали.
– Помоях?
– В злодействах. Тут, конечно, мщения от обиженных им, или что то ещё может быть, однако настоящая победа добра кроется в том, что злодей мучается от собственных деяний, а не обретает вечный сон благодаря им.
Я тихо рассмеялся.
– Почему вы смеетесь? – сказала девушка.
– Когда. Ты пыталась. Убить меня. Что это было?
Девчонка замолчала. Начала говорить только после глубокого вдоха.
– Я боялась.
– Чего?
– Я думала что вы подмешали мне в пирог наркотик.
– Так.
– И потом будете… Ломать психику.
– Как это. Наверху в трущобах делают.
– Да. Я пусть уже не девочка, но женскую гордость имею.
Я закивал головой.
– Это я почувствовал.
– Именно поэтому, – твердым голосом продолжила девушка, – я очень надеюсь что добро победит.
Я многозначительно промычал. Потому как мало верил в битву добра и зла. Вот в историю что каждый сам за себя, да – верю. А черное и белое пусть остается там, откуда пришло. Из сказок.
– А как ты. Определяешь. Правильно поступаешь. Или зло?
– Вам какой пример привести. Наглядный?
– Да.
– Тогда посмотрите на меня и на себя. Что вы видите?
Я посмотрел на себя. Посмотрел на неё.
– И?
– Вы… Я вас боюсь. Но ничего сделать не могу.
– Так.
– А вы… Истязаете. Держите меня взаперти. В холоде. В темноте. Не даёте мне ничего сделать. Держите в оковах!
– Чтобы ты…
Она меня перебила.
– И вы ничего не видите!? Я, кажется, вас понимаю. Вы живете только для себя. верно? Сами за себя и не более! Знайте же – я очень надеюсь, что добро победит. Пусть я умру, но вы будете страдать!
Последнее слово отдалось эхом в ушах. Я сидел и смотрел на девушку, которая говорила мне всё сквозь призму своих влажных глаз.
– То есть. Я зло. Так.
Её губы дрожали. Она даже звука издать не могла. Я не торопил.
– Да, – прозвучал ответ.
– Очень. Интересно.
Я встал, взялся за краешек стола. Его шершавая поверхность от сырости, где он был ранее, действовала на грубые подушечки моих пальцев как массаж. Можно было отвлечься благодаря им.
– И. Что же. Мне сделать. Чтобы стать добрым?
Такого вопроса девчонка точно не ожидала.
Она отодвинулась от меня так далеко, как позволяла ей цепь и стена за нею. Закусила нижнюю губу.
– Я не знаю, – сказала девушка.
Я покивал головой. Вспомнив её слова про оковы, подошёл к мешку, под которым был ключ, отодвинул его. Приблизился к девушке, с куском железа для отпирания замков. Библиотекарь снова сжалась, я же старался не делать резких движений. Быстро отпер окову от руки гостьи.
– Это. Добрый поступок? – спросил я.
Она явно боялась мне что-то говорить. Только прижала свою освободившуюся руку к себе, массируя её в местах соприкосновения с железом.
– Одно дело ничего не значит, – ответила девушка.
– Отпустить тебя. Не могу. Всё потому. Что я не добрый. Но не злой.
– Хороший человек… существо, – быстро поправилась она, – не будет красть человека.
– Наверное, – протянул я.
Разговор о морали кончился. Я развернулся чтобы уходить, однако девушка остановила меня словами.
– Вы сейчас куда то уходите?
– Да.
– Тогда можно мне оставить какую нибудь книгу? Пожалуйста.
Я посмотрел на сборник сказок под ногами рядом с собой. Её объем совсем маленький для такой читательницы как она. Зато мне повезло ранее украсть кое-что как раз подходящее для неё. Я прошел к своим трём книгам из коллекции герцога, взял их и притащил библиотекарю.
– Читай. Осторожно будь, – сказал я, ложа книги на ткань рядом с ней.
– Ого… А почему вы… – взглянув на меня, замолчала опустив голову, – Спасибо.
Тяжело вздохнув, я просто ушёл, громко задвинув вход в помещение.
Я нисколько не боялся что она улизнет. Нет. Я не боялся, однако всё равно, а вдруг не повезет, немного переделал ловушку так, что если девушка отодвинет щит на входе, то немедленно получит мощный удар по голове, который вырубит её. Надеюсь что не убьет. Вернувшись после прогулки-разведки обратно, обнаружил что умность гостьи не только в словах выражается, но и в поступках. Ловушка была не тронута. Зайдя бесшумно в берлогу, обнаружил спящую девушку в полной темноте рядом с открытой книгой. Чуть поодаль лежал листок со списком литературы. Взяв его, заметил как последние строки контрастируют с первыми написанными по цвету. Цокнул языком.
Гостья во сне перевернулась на другой бок. Я хмыкнул, прочитав то, что она написала.
"Лучше начните с последних строк. Книги в них интереснее".
Интереснее, не интереснее мне было всё равно. Но и в каком порядке читать книжки мне тоже было до берлоги единорога. Сложив пергамент в нагрудный карман, я двинулся наверх, встречать очередную ночь и красть книги из последних строк списка.
Благо где они находились библиотекарь тоже написала. Пришлось очень хорошо побродить и красться – теперь по зданию библиотеки ходил не один, а целых три сторожа. Смысл от этого не поменялся, разве что времени пришлось потратить чуть больше. Так же обнаружил неприятную особенность моей нынешней добычи. Засунув пару книг в сумку, понял что придется возвращаться сюда ещё раз чтобы прочитать всё, что мне было рекомендовано. Выскользнув из библиотеки через крышу, поторопился вниз, надеясь что гостья уже проснулась.
Так и было. Доев очередную порцию пирогов с напитком, запив сиропом Нуриэля, она сказала:
– Дальше хотите разбирать сказки?
Я помотал головой.
– Хочу. Вот это. Ты написала.
Девушка взглянула на книгу, которую я положил перед ней. Кивнула.
– Думаю что… Вам будет это интересно.
– Разве? Написано. Что " Рассказы из походов и путешествий".
– Да. Это более интересные истории. Для вас.
Я кивнул.
– Тогда. Давай разбирать их.
– Только вопрос можно?
– Какой?
– Вам мама… Рассказывала истории с моралью?
Я присел напротив девчонки.
– Какие?
– Ну. Там обычно герой учиться на своих ошибках. Подобие такого.
– Да.
– Тогда вам они казались правильными?
Я взял в ладони свои колени.
– Это были. Истории. Из реальной жизни.
– Какие? – чуть поддавшись вперед сказала девушка.
– Точно помню. Что смысл был "не насилуй". Никогда.
Библиотекарь раскрыла рот.
– Да. Ещё были. Не убий. Без необходимости.
Рот закрылся. Гостья мотнула головой.
– Так. Я хочу вам одну историю показать.
– Давай.
Она поспешно раскрыла книгу по середине, начала пролистывать страницы. Остановилась на начале какой-то истории. Повернула книгу мне, сказала:
– Прочитайте. Вслух, всё как обычно.
Я взял книгу. Начал читать.
Давным-давно, жил один разбойник в шайке. Однажды, когда они напали на одну деревню, в пылу сражения ему пробили глаз, отрубили руку. Главарь, увидев увечья своего последователя, решил его выгнать с шайки. А чтобы он не затаил на него обиду, дал в разграбление всякого кто пойдет по одной дороге. Разбойник согласился. Пришел он на ту дорогу и увидал что она заброшена. Но не мог уже он поменять условия сделки с атаманом. Потому решил ждать путников, что могли пройти по дороге, которая теперь была его.
И вот, как прошло много времени, да исхудал от голода разбойник и обессилел, увидал он в засаде старика с едой в корзине. Выпрыгнул ему навстречу разбойник, выставил свой кинжал, и сказал:
– Отдавай всё что имеешь или убью!
На что старик ответил:
– Давай я лучше отдам тебе треть, да буду потом тебя подкармливать, молодец. Вижу ведь что ты без руки и глаза, а кому такой нужен?
– Нет, всё отдавай! – крикнул разбойник.
– Не могу. Умру тогда с голоду.
– Ну так умри! – и заколол старика разбойник.
Еды в корзине у старика было на целую неделю. Но уже через два дня по дороге пошел другой человек. Молодой парень, с кошелем наполненный золотом. Выпрыгнул навстречу ему разбойник с кинжалом наперевес и говорит.
– Отдавай деньги!
– На что они тебе?
– Жить буду на них!
– Я вижу что тебе всё в тягость. Давай сделаем так – помоги мне в поисках отца, тогда мы оба сможем тебе помочь в твоей горести.
– Ну ты поможешь мне сейчас! – и заколол парня разбойник.
Денег было много, и еды хватало. Через ещё два дня на дороге увидал разбойник неписанную красавицу. Влюбился, да сразу спрятал свой кинжал, выбежал на дорогу и говорит:
– Ты пропала, девица?
– Нет. Здесь мой отец должен был проходить, но пропал. За ним брат пошел с деньгами для поиска отца. Оба не вернулись. Не видал ли ты их?
– Нет, – соврал разбойник, – зато тебя увидал! Давай вместе искать.
Искали они долго, да ничего, конечно, не нашли. В горечь впала девица, а разбойник начал её утешать. Так они вместе в город поехали. К вечеру они уже были как настоящая влюбленная пара. Девице было всё равно что он калека. А ему вдруг захотелось семейной жизни, спокойной и доброй. Но вдруг нагрянула стража, схватила разбойника и поволокла его в темницу.
Оказалось что шайку, из которого выгнали разбойника, поймали. Атаман их, чтобы его не повесили, выдал всех разбойников, которых только знал в округе. И выдал даже этого разбойника. Единственного на этой дороге. А стража его выследила благодаря людям, что заметили подходящего под описания калеки вместе с девицей на пути в город. Узнала про его правду девушка, да не поверила пока тела на дороге заброшенной не нашли, и не узнали что раньше тут никто не умирал до изгнания калеки разбойника. Приговорили его к казни. Да только когда на виселице он стоял, девица друг крикнула:
– Не убивайте его! Пусть мучается, как я буду мучиться без света моего отца и плеча брата!
Поддержала её толпа криками. А что единогласно говорит народ, то и правитель города делает.
– Да будет так, – сказал он, и отправил разбойника в такую темницу, без света и без помощи кого либо, что тот до конца веков будет помнить, что лишился счастья за свою жадность к пригоршню злата и кушаний.
Я поднял глаза со страниц книги.
Глаза библиотекаря смотрели на меня. Я посмотрел снова на последнюю страницу рассказа.
– Как вам эта история? – сказала девушка.
– Очень. Странная.
– Почему?
Слова я нашел не сразу. Мысль никак не накручивалась на язык.
– Ну. Разбойник убивал. Потому и его повесили. Всё.
Девушка чуть мотнула головой, закрыла глаза.
– Смысл рассказа кроется в том, что разбойник, злодей, убивал тех, кто в принципе ему мог помочь. Что старик, что молодой парень хотели ему помочь. Он сам отказался от их помощи. Более того – убил. А затем, молодая девушка, после со встречи с ним, заинтересовалась им, несмотря на его, казалось, немощь. То есть если бы он согласился на слова старика, а потом даже помог бы ему, то возможно он бы познакомился с его сыном, который был молодой парень. А дальше, он наверняка бы увидел молодую девушку, и влюбился бы в неё. От чувств к ней он стал бы тем, кем стал в конце истории, но не запятнанный кровью. И потом, уже после знакомства, может у них бы получилась семья. Но всё это он променял на кошель золота и корзину кушаний. Вот в чем смысл рассказа.
– Но ведь. Он. Был уже разбойником. Его бы. Всё равно повесили.
– Если бы он не убил старика и парня, то его бы и не нашли. Возможно позже, однако скрыться было бы легче. И… Его бы не стала выдавать новая семья. Коль даже не зная его они предлагали ему свою помощь.
Я хмыкнул.
– Нашли бы его.
– А как, коли на дороге никого бы не убили? Если следов нет, трупов нет. Есть только слова захваченного атамана, что есть некий разбойник на тропе, где всё хорошо. Никого не грабят, не убивают. Как бы его нашли так быстро?
Я задумался над её интересной мыслью. Почесал голову.
– Согласен, – протянул я.
– Ну главный смысл что не нужно отбирать всё у тех, кто может тебе помочь в будущем. Пусть и кажется что сейчас выхода нет никакого, кроме этого.
– Да. Интересная сказка.
– Это просто рассказ. Говорят, что такое произошло на самом деле.
– Правда?
– Да.
– Как интересно.
Я пролистал книгу. При этом зацепившись за одну мысль, которую можно было раскрутить до невообразимых размеров.
– Есть. Ещё что интересное?
– Конечно, – сказала библиотекарь, взяв с моих рук книгу, и пролистав её ещё раз.
Девушка не наврала. Какие только истории не попадались в книге. Про вруна рыцаря, который умер от того, что все думали что он герой, а оказалось у него был смертельный страх перед пауками. Про девушку, что вертела юнцами как хотела, а когда сама влюбилась, её использовали и в конце концов она вообще никому стала не нужна. Ещё были истории супружеских измен, причина которых было отсутствие внимания друг к другу. Истории были интересны. Захватывали своим смыслом. Для меня так вовсе становились откровением.
Закончив с разбором рассказов, я думал. Потому молчал. Не заметил, как начал вертеть кинжал в руке, поблескивая его лезвием. Девушка вдруг сказала:
– Зачем вы его достали?
Её голос был напуган. Я снова посмотрел на кинжал. Спрятал его в ножны.
– Думать. Легче, – ответил я.
– А. Ну тогда… – она не договорила. Просто уставилась на пол, подтянув к себе книгу из трилогии герцога как-его-там.
– В этих книгах, – я указал на то, что она схватила своими пальцами, – что написано?
– Оу… Там история. Рассказы. Фольклор. Язык тяжелый, но такое нигде больше не прочитаешь.
Я утвердительно хмыкнул.
– Угу.
– А вы в любой темноте всё видите?
Я моргнул. Посмотрел на её глаза. Простые, человеческие глаза. Слегка блестящие от света огня свечи.
– Да.
– То есть для вас темноты не существует?
– Да.
– Это здорово.
Я шмыгнул носом. Что верно, то верно.
– А солнце вы совсем не терпите?
– Да, – кивнул я.
Девушка замолкла. Я чуть наклонил голову вбок.
– Зачем спросила?
– Ну… Я не люблю темноту. Мне в ней. Страшно.
Дело ясное. Люди вообще становятся беспомощными в темноте. Ничего не могут. Слепнут. Чем я и пользуюсь постоянно.
– Мне ведь не разрешат погулять на свету? – вдруг спросила гостья.
– Нет.
Девушка опустила голову.
– Думаю. Ты совсем. Скоро. Выйдешь на свет. Насовсем.
– Я. Стараюсь в это не верить, – одним выдохом сказала девчонка.
Я подошел к ней. Чуть наклонился вперед, стараясь быть с ней на одном уровне глаз.
– Почему?
– А вам не понятно?
– Да.
– Тогда лучше молчать.
Кому были сказаны последние слова, толи мне, толи ей самой себе я не понял. Мне не нравится когда я что то не могу контролировать. Особенно если есть какая-то загадка передо мной, ответ которой знают все кроме меня. В данном случае – знает только библиотекарь. Конечно, можно её выгулять, вопрос лишь в моей безопасности. Но лишь от любопытства рисковать всем смысла никогда нет. Везению бывает предел.
– Тебе. Осталось мучиться. Недолго. Я тебя. Отпущу.
– Я всё сказала.
Я хлопнул ладонями о колени, прошёл в свой угол. Когда я сел в нём, то сразу потянуло вниз к земле, а веки начали закрывать мир вокруг. Пришлось встать, взять ключ от оков, подойти к ней, сказать:
– Дай руку.
Никакого ответа.
– Ты слышишь?
Молчание.
Я взял окову, потянулся за её рукой.
Она отпрыгнула в сторону. Вставать на ноги не стала, прикрыла себя рукой и закричала:
– Я хочу на улицу..!
Осеклась сразу как увидела мой кинжал. Я его достал даже не подумав это сделать. Рефлекс выживания сработал.
– Иди. Сюда, – прошипел я.
– Нет… Я не хочу. Пожалуйста… Я хочу на улицу. Днём! – сквозь слезы говорила девушка.
Я не стал её слушать. Подошёл к ней, направил острие к её горлу, сказал:
– Иди на место.
– Пожалуйста…
Едва сдержался чтобы не врезать. Схватил её руку, потащил к столбу.
– Не надо…
Защёлкнул обе оковы на руках. Отошел. Лёг в свой угол.
Девушка вначале только плакала. А затем громко закричала:
– Вы злодей. Вот вы кто! И ни одно дело доброе вас не спасет!
Я пытался заснуть. Получалось неплохо. Тут было громко, но думаю она снова скоро устанет.
– Теперь вы видите кто вы? А? – девушка громыхнула цепями, – я вас учила как вы хотели, а вы даже моей просьбы не смогли выполнить! Кто так делает? Кто?!
Я недовольно засопел.
– Молчи, – сказал я.
– Да? Я замолкну когда вы скажите кто так делает как вы?! Отвечайте! Вы знаете ответ..!
– Да, – рыкнул я, и её голос смолк сразу.
Моё дыхание вместе с шипением гоблина наполнили эту комнату. Я ответил ей. Как она того хотела.
– Так делает. Кто хочет выжить, – и повернувшись на другой бок, закрыл глаза.
Наступила тишина. Полная тишина. Я закрыл глаза, глубоко вздохнул. Вспомнил наши разговоры по разборам произведений, прочитанных нами сейчас. Хотел уже падать в пучину сна, как зацепился за мысль. Она вспомнилась только сейчас, а появилась сразу после объяснения первого рассказа. Сразу за ней, поддерживая её, всплыла другая мысль. Обе были одинаковы. Но исходили из разных идей, или если выразится более причудливо, оснований. То есть они вместе доказывали, что их смысл работает.
По словам девушки, когда она объясняла смысл рассказа про разбойника, "если никого бы не убили, то и следов бы не было". Разбойника бы не нашли. А так как моя гостья не знает наше место пребывания, то и не сможет никакую беду сюда привести. Девушка жива. Никаких следов нет.
Разумеется, убить её легче всего. Это очень просто. Однако даже так лишний раз марать руки я ненавижу. Поэтому старался найти другое решение. Моя голова работала и наишачила забавные умозаключения.
Если она выберется наверх, ей никто не поверит что её схватил гоблин. Причина на поверхности – не изнасилована, сильно не избита. Жива, здорова, даже не исхудала благодаря моим пирогам. Пару царапин и шишек мало похожи на увечья от гоблина, они могут быть побоями от любого мужика на улице. Смущало только, что она видела мои сокровища, даже укрывалась ими, значит если скажет о них, то навлечет беду. Скорее всего на себя. Гоблины же не крадут вещи. Они убивают, трахают всё живое, но не воруют. Хотя даже если воруют, то не то, что заперто за семью замками. Значит её повесят. Наверное. Ведь коли она знает что у меня, а меня для всех нет, то все подумают на неё. Она – воровка. Казнить.
Печальный для неё конец какой-то. Если она умная, то сама будет молчать.
С такими интересными для себя мыслями я заснул. После показалось, что сразу открыл глаза, встал, направился к девушке.
Она спала.
Щёлкнул кремнием. Зажёг свечу.
На мои действия она отреагировала очень вяло. Не из-за сна. Скорее по настороженности. Я вдохнул воздуха, и попытался сказать сразу всё что хотел.
– Ты выйдешь на свет.
Даже передернуло слегка.