В какой-то момент градус веселья поднялся так высоко, что в демонические головы начали приходить своеобразные идеи.
– А давай немного подшутим над Творцом.
– Легко, Люц.
Щелчок, и Воланд с Люцифером, в зюзю пьяные, стояли возле райских врат.
– Нас же не впустят.
– А нам и не надо, чтобы нас впустили, братец Воланд. Мы оставим ему небольшое послание.
– А чё мы напишем этому святоше?
Люцифер щёлкнул пальцами, и в его руке оказался маркер. Спустя пять минут на вратах рая красовалась надпись "Яхва лох – трусы в горох". Щелчок, и Люцифер с Воландом снова очутились в Москве.
– Братец, а может сходим на Патриаршие пруда? Может ещё кому-нибудь голову отрежем?
– Легко, Люц, легко.
Воланд щёлкнул, и они оказались на Патриарших. Вдогонку выпили ещё той самой абрикосовой настойки.
– Люц, а может в пруд?
– В пруд.
В воде они оказались в ту же секунду и в той же одежде, что была на них, но освежались недолго.
Вдруг они увидели яркий свет и через секунду снова оказались возле райских врат.
– Кто из вас это сделал! Признавайтесь!
– Люц, чё это райское отродье тут орёт?
– Брат, ща я разберусь. Петь, чё не так?
– Повторяюсь, кто из вас, уродов, оставил эту надпись?
– Ваще не знаем. С чего ты вообще взял, что это мы? Может это Миша написал?
– Вы совсем ошалели!? Каждый раз, когда вы решаете увидеться, вы пишите одно и то же на райских вратах! А ну быстро стёрли это!
– Ладно, ладно, Петя. Только не ори, а то голова и без тебя болит.
– Вот вам тряпки, стирайте!
Михаил ушел. Люцифер щёлкнул пальцами – в руках у них оказалось по маркеру.
Через мгновение на стене райских врат красовались ещё две надписи: "Здесь был Люцифер" и "Тут был Воланд"
– Что ж, Люц, повеселили мы на славу, но мне пора обратно в Москву.
– Понимаю, братец. До встречи.
– Обязательно, мой друг. Обязательно.
Щелчок, и Воланд вернулся к своей свите в Москву. А Люцифер, в зюзю пьяный, очутился в прихожей своей квартиры, где и уснул прямо на полу.