Я уверенно толкнул эту дверь и вошёл в ставшее мне доступным пространство, оказавшееся длинным полутёмным коридором с каменной лестницей, уходящей спиралью глубоко вниз. Я сразу же узнал это место, хотя никогда здесь не был. Шамбала! Это воспоминание находилось в очень глубоких пластах сознания, где-то на уровне ДНК, на той самой глубине, в которую уводила за собой каменная винтовая лестница. Я двинулся вперёд, с каждым шагом ощущая как сгущается тишина, ближе к концу спуска достигшая концентрации киселя и ставшая давить на меня, неведомым образом умудряясь забивать даже уши и дыхательные пути. Я осознал, что снова начинаю поддаваться панике, но долгая и изнурительная подготовка не прошла даром. Как только я понял что является причиной дискомфорта, то сразу же постарался расслабиться и дышать глубоко и спокойно. Мой ум стал постепенно успокаиваться, увлекая за собой и эмоции, образовавшие некое подобие штиля.

Спуск заканчивался обширным проёмом, ведущим в небольшое помещение, выдолбленное прямо внутри скалы и имеющее вид полусферы радиусом около десяти метров, точно в самом центре которого было установлено круглое каменное ограждение около двадцати сантиметров в высоту и около метра в диаметре. Внутри ограждения полыхало пламя, усилившееся при моём приближении. Я подошёл на максимально близкое расстояние, чтобы жар пламени не обжигал меня, и застыл, загипнотизированный танцем огня. Некоторое время я, стоя неподвижно, наблюдал за тем, как языки пламени, возникая из ниоткуда, облизывают друг друга и исчезают навсегда, а потом внутри пламени точно так же из ниоткуда возникла женщина. Выглядела она очень пугающе, но при этом как-то… я бы сказал, нереально. Она была похожа на голограмму, умело помещённую техником в самый центр пламени и настолько гармонично переходящую в само пламя, что воспринимать их можно было только в совокупности, признавая либо голограмму продолжением пламени, либо пламя продолжением голограммы. Женщина выглядела одновременно хрупкой молодой привлекательной блондинкой среднего роста с голубыми глазами, доверчивым, невинным взглядом и короткой стрижкой ёжиком с одной стороны и древней богиней огня и гнева – матерью всего сущего, извергающей пламя из глаз и самой состоящей из пламени – с другой. И говоря о сторонах, я конечно же имею в виду стороны восприятия, а вовсе не стороны пространства. Из одежды на ней было лишь большое ожерелье из драгоценных камней, едва скрывающее обнажённую грудь и такое же ожерелье, похожее на миниюбку, на бёдрах. А пугала меня моя полная уверенность в том, что это существо – я так и не решил для себя как мне его классифицировать – может легко испепелить меня в следующее мгновение, если только пожелает того. Я продолжал завороженно смотреть на танец огня, плавно перешедший в довольно откровенный танец богини. Наблюдение за происходящим погрузило моё сознание в некое подобие транса, а потом я услышал голос.

– Зачем ты здесь?

Я не сразу понял, что этот голос, принадлежащий богине и звучащий почему-то внутри моей головы, обращён ко мне, поэтому ответил лишь спустя некоторое время.

– Я ищу Калачакру.

– Значит ты пришёл по адресу. Я Сучандра, хранительница Калачакры.

– Погоди, но разве Сучандра был не царём? И… я думал, что он мужчина.

Лицо богини исказилось гримасой ненависти.

– Эти мужчины! Они никогда не упускают возможности погладить своё эго и возвысить свои достижения. Ты, как впрочем и многие другие, слышал позднюю версию интерпретации событий. По сути уже миф и сказку. Так происходит со многими историями, если не со всеми вообще, и даже почитаемая западным миром Библия в своё время подверглась довольно жёсткой цензуре…

– Ты хочешь сказать?…

– Да не важно! Я Сучандра – древняя богиня гнева и огня, мать всего сущего. Я смогла соблазнить самого Будду и выведать у него тайны мироздания, но тот, несмотря на весь свой духовный опыт, оказался всего лишь мужчиной и не смог потерпеть около себя равного по уровню существа другого пола. Поэтому и сослал меня навечно в Шамбалу, скрытую от простых смертных духовными завесами, чтобы я хранила здесь сакральные знания, но никогда не смогла ими воспользоваться.

– А причём здесь Калачакра?

– Калачакра – это совокупность всех знаний об учении, которое проповедовал Будда. Так сказать, квинтэссенция всего опыта человечества, выраженная в простом и лаконичном образе. И этот образ – последнее, что отделяет от постижения истины. Он должен быть разрушен, чтобы открыть истину, которую за собой скрывает. Но любой, кто приходит сюда увидеть Калачакру, погибает от моего гнева.

Сучандра замолчала, потом грустно вздохнула и добавила:

– И тебя ждёт то же самое.

Мне совершенно не улыбалась перспектива погибнуть от гнева древней богини с феминистскими наклонностями, но я пока не видел способа её избежать.

– Ну может мы сможем как-то договориться?

Громогласный хохот оглушил меня на следующие несколько секунд.

– Глупец! Что можешь предложить мне ты, смертный? Древнее пророчество говорит, что для тебя существует всего два варианта – погибнуть здесь или убежать и ждать возмездия.

– Я предпочёл бы повременить со смертью, если возможно…

– Ты не понимаешь о чём говоришь, безумец. Если ты сбежишь, то кара окажется страшной. Я стану искать тебя повсюду. Для этого я приму вид мельчайшей бактерии и поражу весь мир болезнью. Много людей будет умирать каждый день и миром овладеет страх. А потом мир изменится. Орды варваров заполонят всю землю, уничтожая всё вокруг как саранча. Люди станут всё больше изолироваться друг от друга и станут всё меньше общаться, каждому будет выдан уникальный регистрационный номер и все его действия будут контролироваться. Постепенно реальность переместится в область воображения. Любовь оставит этот мир, на смену ей придут депрессия и одиночество. И вот когда от отчаяния ты уже будешь готов молить о смерти, тогда я и найду тебя и испепелю огнём своего гнева. Так завершится Кали-юга. Так говорит древнее пророчество.

Говоря всё это, она извергала вокруг гнев и пламя, но от чего-то происходящее вместо страха и ужаса вызывало у меня устойчивую ассоциацию с плохо поставленным водевилем, как будто мне снился какой-то кошмар, но я полностью отдавал себе отчёт в том, что это всего лишь сон.

– Знаешь, ты напоминаешь мне ярую представительницу радикального феминизма. А появляются такие обычно из-за того, что женщины, у которых открыта чакра сексуальной энергии, открывают её слишком рано, ещё не имея должного опыта в обращении с таким мощным инструментом. И в результате переизбытка этой самой энергии, они начинают ебать мозг своему мужчине. И рано или поздно этот мозг заёбывают. А если вдруг рядом не оказывается мужчины, то начинает страдать мозг окружающих от появления различных общественных движений феминистской направленности.

Вместо того, чтобы испепелить меня на месте, Сучандра рассмеялась.

– Ты тоже пал жертвой своих иллюзий. Видишь ли, реальность предельно проста. Она никакая. А сложность создаёшь ты сам. Точнее даже не столько ты, сколько твоё восприятие, но тут снова возникают тонкие моменты.

– Поясни, – чувствуя себя задетым её реакцией, буркнул я.

– Только что ты описал проекцию своего ума, которая возникает, когда ты начинаешь воспринимать меня как нечто отдельное от себя. Но эта проекция существует только в твоём уме и не существует в реальности. Потому что реальна только пустота, но в реальности не существует и её.

Я смотрел на неё и пытался ухватить очень ясное, но всё время ускользающее понимание этих слов. Рациональный ум требовал чёткой схемы, потому что просто не мог переварить очередной инсайт.

– На примере можно? – почти жалобно спросил я.

– На примере?… Ну возьмём вот порнофильмы Эндрю Блейка. Если посмотреть на них глазами прыщавого подростка, то увидеть там можно только письки и сиськи. Если же смотреть глазами режиссера, то можно увидеть как его бессознательное проявляется в виде законченной истории, смонтированной из огромного количества отснятого материала. А можно посмотреть глазами женщин, которые снимаются в таких картинах, натурально торгуют пиздой и неплохо себя при этом чувствуют. И при каждом таком новом взгляде возникает новая очень сложная Вселенная. Но смотрят все каждый раз на одно и то же, а вся сложность появляется лишь в результате восприятия.

– И наша реальность такой же точно порнофильм, – радостно продолжил я, ухватив наконец ускользающее понимание. – Просто каждый смотрит в него и видит там что-то своё, создавая свою уникальную Вселенную.

– Да ты не так безнадёжен, как мне показалось сначала. Но как всегда самый главный вопрос остаётся неизменным. Где тот, кто видит смотрящих на реальность под разными углами?

Я задумался лишь на мгновение, а потом начал говорить и дальше мысль стала развиваться сама уже без моего непосредственного участия.

– А этого кого-то просто нет. Потому что существовать он может лишь умозрительно в мысленном эксперименте, представленный совокупностью как всех возможных вариантов развития Вселенной, так и всех предполагаемых причин появления её настоящей версии. Таким образом, если бы он даже и мог существовать чисто гипотетически в этом мире, то должен был бы находиться в состоянии чёрной дыры, то есть по сути и не существовать вовсе.

Сучандра, окружённая пламенем, довольно улыбнулась и продолжила гипнотизировать меня своим танцем, с каждой секундой становящимся всё более откровенным и страстным. Её тело, плавно изгибающееся в такт неслышимой музыке, манило своими соблазнительными видами, а подобие одежды из драгоценных камней периодически открывало самые волнительные части женского тела, скрывающиеся за ней. Этот танец пробуждал древнюю силу в области паха, влекущую меня прямо в центр обжигающего пламени, как мотылька на свечу. У меня не было воли сопротивляться этой силе и пламя с каждой секундой приближалось, обжигая всё сильнее. Чем ближе я подходил, тем сильнее меня охватывала паника, а Сучандра всё больше растворялась в пламени, становясь почти не различимой в гневном танце вспышек огня, готовых сожрать меня целиком во имя очищения.

Я вспомнил чему меня учили и понял, что эта богиня гнева является просто отражением моих мыслей и эмоций, поэтому нет никакого смысла бороться с ней, а вместо этого стоит принять её как неотъемлемую часть себя. Я улыбнулся в лицо страшному гневу и уверенно шагнул в самый в центр пламени, а древняя богиня огня сразу же превратилась в перепуганную хрупкую блондинку-феминистку, страдающую от хронического недоёба и радостно плачущую, уткнувшись мне в плечо. Я обнимал плачущую Сучандру, а она со счастливой благодарностью смотрела мне в глаза, отдавая весь свой накопленный гнев, который мне предстояло принять и трансформировать в созидательную энергию. Я чувствовал как эта энергия переполняет меня, заливает сознание целиком и растворяет в себе. В следующее мгновение наши губы слились в долгом поцелуе, заставив мысли исчезнуть и уступив место всепоглощающему переживанию, возникающему благодаря древним биологическим механизмам в моменты интимной близости между мужчиной и женщиной. Мои руки поглаживали изгибы её тела, ритмично извивающегося подо мной, а её прерывистое страстное дыхание периодически переходило в стон и вызывало во мне волны возбуждения. Время перестало существовать, потеряв всякий смысл. А потом внутри меня произошёл оргазмический взрыв, породивший пламя невероятной мощи, сожравшего меня целиком во имя очищения.

В тот самый миг, находясь на вершине блаженства, я осознал, что обрёл часть себя, когда-то давно забитую, изувеченную и загнанную в самый дальний и тёмный угол души, которая теперь вырвалась к свету и изумлённо глядела вокруг, постепенно осознавая, что она – это я сам, смотрящий на всё остальное, только что считавшее себя мной, и пытающийся разобраться в том, что только что пыталось разобраться во мне самом.

Это осознание сыграло роль ключа, открывшего дверь, за которой находилась Калачакра – образ символизирующий всю совокупность знаний о порядке мироустройства. Я увидел этот образ в виде небольшой каменной плиты, с обеих сторон которой были выдолблены две версии текста, в нескольких простых словах излагающих всю глубину учения. Эти две версии были независимо друг от друга созданы двумя индийскими учителями, когда каждый из них в конце своих поисков достиг Шамбалы.

Есть ВСЁ

Возможно ВСЁ

ВСЁ есть ИГРА

Всё ИСТИННО

Ничто не ИСТИНА

ИСТИНЕ похуй

Я вспомнил о том, что Калачакра является последней завесой, отделяющей меня от истины, и изо всех сил обеими руками толкнул плиту, которая, пошатнувшись, упала и разлетелась по каменному полу множеством мелких кусочков, тут же заполнивших моё сознание таким же количеством различных образов, принявшихся на огромной скорости носиться внутри головы, создавая причудливые завихрения. Этих образов было настолько много, что за ними я стал быстро терять себя…

Глава 15. Пробуждение

Чтобы не потеряться в этом круговороте, я отбросил всё и сосредоточился на дыхании. Постепенно оно заполнило моё сознание целиком и я почувствовал Пространство, растворился в нём и стал утекать куда-то вдаль. В неизведанное и волшебное, но в то же время очень знакомое и спокойное.

Почувствовав руку на своей голове, я открыл глаза и повернулся. Рядом, хитро и приветливо улыбаясь, стоял Невилеп. Я находился на квартирнике и выбивал руками ритм на африканском барабане. Я офигел настолько, что просто сидел с открытым ртом, не в силах даже попытаться осмыслить происходящее. Мой глюк сделал мне знак следовать за ним и вышел из комнаты.

Я поднялся с пола и направился следом. Мы вышли в коридор, свернули налево, вошли в коричневую деревянную дверь с местами облупившейся краской и оказались в небольшой кухне. Невилеп сел на один из двух стульев, стоящих у небольшого стола и показал мне на второй. Я как в гипнозе сел на указанное место и вопросительно уставился на своего спутника, ожидая объяснений.

Невилеп радостно улыбнулся и достал откуда-то бутылку с жидкостью тёмно-зелёного цвета. Следом словно по волшебству появились две рюмки, которые он тут же наполнил жидкостью из этой бутылки. Закончив приготовления, он посмотрел на меня и сказал:

– Абсент, напиток безумных поэтов. Пей, пришло время увидеть реальность.

Я ощутил острый приступ дежавю и вспомнил сценарий во всех подробностях. Это всё уже было!

– Какого хрена тут происходит? – разделяя слова, медленно произнес я.

– Доверься мне. Всё, что ты видел – это всего лишь детские забавы по сравнению с тем, что тебе предстоит узнать. Пей!

Как будто в безвольном трансе я взял в руки рюмку и опрокинул её себе в рот. Горло тут же обожгло, напиток был очень крепким. От этого я на секунду зажмурился, а когда снова открыл глаза… Я был готов к тому, что что-то изменится. Но чтобы так!

Глава 16. Реальность

Во-первых, все цвета куда-то исчезли. Мир стал серым. От этого восприятие резко изменилось и появилось внутреннее напряжение, постепенно перерастающее в беспочвенную тревогу. А во-вторых… во-вторых, изменилась сама реальность.

Невилеп, всё так же сидящий напротив меня за столом, своим внешним видом безжалостно уничтожал мои бесчисленные и тщетные попытки осмыслить происходящее и попытаться увязать это всё в единую логически стройную картину. Одет он теперь был в серую пижаму, его босые ноги украшали тапочки, растрёпанные волосы торчали по сторонам, а безумный взгляд постоянно перемещался, не останавливаясь ни на секунду. При этом Невилеп постоянно дёргал то руками, то ногами, то всем этим вместе. В общем выглядел как конченный псих. Разве, что слюни не пускал.

Я огляделся. Мы находились в пустой комнате полностью окрашенной в белый цвет. В середине стоял белый стол и два таких же белых стула, на которых мы собственно и сидели. За спиной Невилепа была дверь.

– Эй! – крикнул я. – Что здесь происходит?

Он замер, уставив в меня неподвижный взгляд. Потом резко дёрнулся вперёд и стал быстро говорить, не отводя глаз, сверкающих безумием:

– Они всё контролируют. Все твои поступки, все твои мысли. Они говорят тебе что делать и ты делаешь. Ты уверен, что всё это ты делаешь сам, но ты просто марионетка в их руках. Они управляют твоим сознанием, поэтому они управляют тобой.

Если до этого я понимал ещё хоть что-то, то теперь моё сознание просто разлетелось на мелкие кусочки, которые было уже не сложить в единый пазл.

– Погоди. Давай помедленнее. Я не врубаюсь. Кто такие “они”?

– Демоны.

– Блять! Да ты издеваешься?! Где мы вообще?

Невилеп подозрительно посмотрел на меня, потом хитро улыбнулся, подмигнул и сказал:

– Estar vivo hasta la muerte!

Дверь внезапно раскрылась и в комнату вошли два огромных санитара. Они взяли Невилепа под руки, подняли со стула и увели в неизвестном направлении. Затем из двери появился худощавый интеллигентный человек средних лет в белом халате. Голова его была гладко выбрита, а лицо, наоборот, покрывала трёхмиллиметровая щетина. Очки с тонкой оправой на серьёзном и немного печальном лице довершали образ и вызывали устойчивую ассоциацию с доктором. Он закрыл за собой дверь, сел на стул, посмотрел на меня и сказал:

– Здравствуйте. Вы знаете кто я?

– Доктор? – попытался сострить я.

Он продолжал молча смотреть. Я вздохнул и ответил:

– Нет, не знаю. Я уже вообще ничего не знаю.

– Меня зовут Олег Викторович. Я возглавляю проект ПВО. Мы находимся в центре исследования сознания. Вы участник эксперимента, на который дали своё письменное согласие. Эксперимент шёл хорошо до тех пор, пока человек, которого только что увели отсюда, не дал вам какой-то неустановленный препарат, вследствие приёма которого у вас случилась амнезия. Я надеюсь временная.

Да уж, к такому поворота сюжета я точно готов не был.

– Что за ПВО? – задал я первый же вопрос, который пришёл в голову.

– Подразделение ВАКцинного Обеспечения.

– А в чём заключается эксперимент?

– Мы собрали в нашем центре группу людей, работающих над лекарством от Вируса Абсолютного Контроля. Мы создаём ВАКцину. Вся сложность в том, что ВАК не имеет физического носителя, он заражает психику, но последствия заражения проявляются на физическом уровне в виде различных заболеваний, социальных потрясений и даже природных катаклизмов. Поэтому и ВАКцина должна работать на уровне психики, что сразу же отметает возможность её синтеза.

– Что это за вирус?

Олег Викторович немного грустно улыбнулся.

– Этот разговор у нас с вами уже был. Ещё до вашей амнезии. В тот раз вы, к сожалению, мало что поняли.

Видимо мой потерянный взгляд был красноречивее всех слов, поэтому доктор, так я стал про себя называть Олега Викторовича, спросил:

– Вы знаете что такое мем?

– Это единица культурной информации, по сути имитации. Вся культура составлена из кирпичиков, этих самых мемов, которые конкурируют между собой в стремлении передать как можно больше своих копий от одного сознания к другому. Примерно как гены распространяют себя путём оплодотворения яйцеклетки. И наиболее успешные мемы, выигравшие конкуренцию и покорившие наибольшее число умов, образуют те практики и творения, которые называются современной культурой. По сути мемами являются все мелодии, крылатые выражения, моды, способы производства и тому подобное. И даже само понятие мем является точно таким же мемом.

– Всё же наш прошлый разговор не прошёл даром, – улыбнулся доктор с видом довольного учителя. – Но я бы уточнил определение, сказав, что мем – это единица внутренней репрезентации знания. То есть мем подобен гену, химическому по своей природе участку молекулы ДНК. И если гены определяют такие внешние черты, как цвет глаз, волос, группу крови и даже то, кем станет данная биологическая особь – человеком или лабрадором, то мемы определяют особенности поведения. Если представить сознание как компьютер, то мемы отвечают за программное обеспечение (software), а гены за аппаратное (hardware), то есть мозг и центральную нервную систему. Таким образом мемы живут не во внешних атрибутах культуры, а в самом сознании.

– Можно на примере?

– Борьба за выживание между мемами происходит именно в сознании конкретного человека. Возьмём к примеру такой яркий мем, как “злые птички”. Когда-то этого мема не существовало вовсе, потом он появился в сознании создателей игры, потом распространился в обществе, а дальше и вовсе воплотился в реальность в виде фильмов, мультиков и разнообразных игрушек. Подобным образом существует огромное количество мемов, главным из которых является мем “я”. На нём и строится вся остальная система. А процесс, управляющий всем этим, называется Вирусом Абсолютного Контроля.

Доктор замолчал, а я продолжал вопросительно смотреть на него, ожидая продолжения. Следующий вопрос прозвучал для меня неожиданно:

– Вы помните кто вы?

– Пеле, – кивнул я. – Но все остальные воспоминания похожи на обрывки сна. Я не уверен в том, что это было в реальности.

Доктор положил передо мной на стол небольшой кусочек картона. Я догадался, что это визитная карточка, придвинул её к себе и прочитал.

PELE VEEN

zmind.technology

– Да, это моё имя и моя визитка. Я отчётливо помню картон на ощупь и шрифт, которым выполнен текст, но напрочь не помню что такое Z Mind Technology.

– Я, к сожалению, тоже не знаю что это. Я нашёл её на полу перед дверью.

– Когда ко мне вернется память?

– Я надеюсь, что скоро. Пойдёмте, вам нужно отдохнуть.

Олег Викторович встал, открыл дверь и сделал пригласительный жест рукой. Он провёл меня по коридору до просторной комнаты, поразительно напоминающей больничную палату, показал на свободную кровать, сделал укол, пожелал хорошего отдыха, развернулся и вышел. Лекарство подействовало почти мгновенно и я провалился в сон.

Глава 17. Психбольница

Когда я открыл глаза, то не сразу понял где нахожусь. Обстановка вызывала растерянность и недоумение. Если бы я не знал об эксперименте, то был бы абсолютно уверен, что попал в больницу для душевнобольных или, попросту говоря, в психушку.

Помещение представляло собой пустую комнату со стенами, выкрашенными в унылый жёлтый цвет, вдоль которых по шесть друг напротив друга располагалось двенадцать старых советских железных кроватей с пружинистым основанием. Я занял последнюю свободную в углу около входа. На соседней лежал Невилеп в смирительной рубашке. Судя по всему ему вкололи огромную дозу транквилизатора. На двух следующих сидели двое лицом друг к другу и вели неторопливый разговор с обильным использованием тюремного жаргона. Один из них был грузным восточным человеком в очках, перемотанных скотчем.

– Поражение и победа это две стороны одного целого, – говорил он. – Побеждая, ты обязательно проигрываешь, потому что убивая дракона, сам вынужден стать драконом и занять его место. Таковы законы этой Вселенной, Плеш.

– Ты не гони, Басмач. С кем ты сейчас снова говорил? Ни хрена ж непонятно, – отозвался второй мужчина лет сорока, интеллигентного вида, украшенного, как и констатировало погоняло, заметной плешью.

– Ну раз у нас такой серьёзный базар зашёл, то давай я расскажу тебе одну историю, чтоб ты понял, да? В средневековой Ирландии существовала каста придворных музыкантов. Их называли филидами. Кроме непосредственно исполнения песен, они неплохо секли в законах, истории, традициях, осуществляли предсказания и даже могли колдовать. Пропетая филидом песнь поношения могла понизить человека в социальном статусе, а в некоторых случаях навлечь вечный позор и отправить на парашу до конца жизни. Ну типа как опустить могли словом. Но если вдруг по какой-то причине филид произносил несправедливое поношение, то оно тут же оборачивалось против него. Поэтому филидам приходилось следить за языком и всегда быть в готовности обосновать свои поношения. А иначе их могли крепко подтянуть за базар. А теперь слушай сюда. В своей тусовке филиды периодически развлекались тем, что вызывали друг друга на поэтические состязания с целью отхуесосить соперника и утвердить свой социально-анальный статус альфа-самца. И был среди всех филидов один, которого никто не мог победить – король Морон. В незапамятные времена он вместе со своими верными корешами и организовал всю эту батловую движуху. Коронован он конечно же был неформально, но тем не менее его права на корону признавали все. Все, кроме дерзкого и талантливого поэта Гнилича, который был тогда ещё никому не известен и протирал шконку в далёкой глухой деревеньке. Гнилич настолько обожал Морона и восхищался им, что решил доказать всем, что превосходит своего кумира. Но не смог придумать ничего лучше, чем отхуесосить того на поэтическом батле и таким образом, выражаясь метафорически, навалить кучу говна прямо посреди тронного зала короля филидов. Поэтому он оставил свою деревню и отправился в город, где жил Морон. Там он стал при всяком удобном случае цеплять своего кумира, стараясь спровоцировать у того приступ агрессии и ненависти. Но Морон казалось не замечал всех тщетных попыток привлечь своё внимание, несмотря на то, что Гнилич умудрился проникнуть своим умом во все дырки его сознания. И вот когда Гнилич уже совсем отчаялся и был готов всё бросить, наступил его звёздный час. Морон выходил из трактира под названием “1703”, а в это время Гнилич исхитрился и обоссал ботинок главного филида. Тот конечно не мог стерпеть подобного беспредела, поэтому рассвирепел и тут же назначил поединок.

– Да, мы с тобой уже как-то тёрли за эту историю, – радостно подхватил собеседник. – Самопровозглашенного короля филидов сверг с трона никому не известный ноунэйм, сотворив из своей дуэли поэтический шедевр мирового уровня. Раздувшееся до беспредельных размеров эго было проткнуто иглой иронии, а остатки растоптаны грязными сапогами сарказма. Классический архетипичный сюжет с глубоким сакральным смыслом.

– Верно базаришь, это победа Гнилича и полный разгром Морона, но меня вот какая мысль прорубает. Мы рассматриваем эту историю только лишь с одной стороны. А что если сменить угол обзора и посмотреть на то, как история развивалась дальше? Из этой точки временного пространства всё уже перестаёт быть таким однозначным.

– Ты сказал так конкретно, что меня аж пробило, но всё равно непонятно ни хрена.

– Морон – это человек, сделавший себя сам. Он достиг многого, но зашёл в творческий тупик. Ну типа стал самым главным паханом на зоне, а вот что делать дальше – непонятно. Поэтому ему просто необходим был сильный противник. Морон создал себе такого и бесстрашно вышел против него на бой, прекрасно осознавая, что обречён на поражение. Но, как я уже говорил ранее, поражение и победа это не более, чем две стороны одной двери тюремной камеры, всё зависит только от того, с какой из этих сторон ты находишься. Проиграв, Морон смог освободиться от старого и выйти на следующий уровень. Он отправился в Шотландию, вызвал на поединок могущественного филида по имени Дизастра и победил его. Потом он создал новое музыкальное направление, открыл школу для подготовки филидов и жил долго и счастливо. Таким образом поражение привело его к победе, дав мощный толчок для дальнейшего развития. В свою очередь Гнилич, победив кумира, поставил жирную точку в своей карьере. Он уничтожил финального босса и игра потеряла для него всякий интерес. Потому что быть драконом и вечно защищать свой титул очень скучно. А в другие игры он также хорошо играть не умел. Поэтому он вернулся в свою деревню и стал делать откровенно плохую музыку, не оставляя наивных попыток продать её под видом постмодерна или даже метамодерна. И в этом случае победа в итоге обернулась поражением, оказавшись единственным ярким пятном в сером и унылом творчестве Гнилича.

– Чисто да. Получается, что Морон сам себе придумал Гнилича?

– Да, а Гнилич в свою очередь придумал себе Морона. Точно так же как зэки придумывают себе тюремщиков, а тюремщики – зэков. А потом снятся друг другу.

– Я не первую жизнь тут нахожусь, но всё равно не выкупаю кто кого придумал…

– Ваще пооооохуй! – закричал пришедший в себя Невилеп и дико захохотал.

Собеседники повернулись в его сторону, окинули меланхоличным взглядом, улеглись на свои кровати и закрыли глаза. Это было проделано настолько синхронно, что я почувствовал лёгкий укол в основании черепа – ощущение, которое испытывал каждый раз, когда подсознание сигнализировало о подозрительных нестыковках в реальности. Невилеп повернулся ко мне.

– Развяжи меня.

– Нет.

На мгновение я увидел в глазах этого безумца такую разрушительную ярость, что мне стало не по себе.

– Ты что реально не врубаешься? Мы в ловушке! Надо валить!

Я продолжал сидеть на кровати и молча смотреть на него.

– Они тебе рассказали, что создают ВАКцину, но на самом деле они создают клетку, в которую ВАК загоняет своих жертв. Тоннель реальности, попадая в который сознание оказывается в условиях ограниченного восприятия и его обладатель действует согласно заданным схемам, предполагаемых конструкцией тоннеля. ПВО – это проект по созданию психических конструкций, формирующих реальность. Из этих конструкций и состоит ВАК.

Я изумлённо уставился на связанного Невилепа, со скоростью мощного суперкомпьютера перебирая в голове аргументы в поисках ответа на вопрос верить ли ему или же он просто псих и несёт полный бред. И вот как тут принять правильное решение? Тем временем он продолжал:

– Эксперименты по исследованию сознания и психофизического влияния на реальность были начаты ещё в глубокой древности, но технологии постоянно утрачивались вместе с падением цивилизаций, их создавших. Или даже правильней будет сказать, что цивилизации разрушались вследствие утраты этих технологий. В конце восемнадцатого века после полного уничтожения могущественной масонской ложи единственный оставшийся в живых её представитель основал Последний Вселенский Орден, основу которого составляли наиболее видные деятели культуры, науки и политики. В рамках деятельности Ордена были переосмыслены все существовавшие на тот момент технологии воздействия на реальность и в двадцатых годах двадцатого века была создана новейшая уникальная технология, о которой древние цивилизации и помечтать не могли. Технология оказалась настолько мощной и эффективной, что поразила самих её создателей во время первого испытания. Дело в том, что в двадцатые годы прошлого века женщинам нельзя было курить, либо нужно было делать это в специально отведённых местах. Женщины, нарушавшие это правило, арестовывались. В качестве эксперимента было решено преодолеть это табу времени. Руководил экспериментом племянник Зигмунда Фрейда Эдвард Бернейс. Его постановка в 1929 году на Пасхальном параде в Нью-Йорке представила моделей, курящих сигареты Lucky Strike и названных “факелами свободы” на волне набирающего популярность движения за эмансипацию женщин. После этого парада женщины стали курить больше, чем когда-либо прежде, а табачные компании в разы увеличили свои показатели по продажам. Именно благодаря Бернейсу женское курение стало социально приемлемым, но мир знает про Бернейса, сумевшего сдвинуть парадигму общественного сознания, но ничего не знает про Последний Вселенский Орден. Потому что основатель Ордена вовремя смекнул, что светиться и снова попадать под горячую руку борьбы с масонами ему совершенно ни к чему и Орден с тех пор стал официально именоваться Подразделением ВАКцинного Обеспечения и проходить по всем документам как независимый исследовательский фонд изучения сознания. Технология работала настолько хорошо, что со временем ПВО получили полный контроль над реальностью, подмяли под себя всё мировое правительство во главе с масонами и стали главной управляющей силой во Вселенной. А сам основатель передал дальнейшее управление миром доверенным людям и растворился в Вечности, став Великим Вампиром.