Выйдя из метро, Ольга обнаружила, что совсем уже стемнело. Она надеялась дойти до дома без приключений – они жили в хорошем районе, и тротуары были сухими, но судьба решила испытать ее еще раз.

Услышав за спиной чьи-то торопливые шаги, она взяла ближе к краю дорожки, но шаги замедлились и хрипловатый голос предложил:

– Давай помогу.

Из-за капюшона Ольга не разглядела человека, наклонившегося к ноше в ее правой руке, и она резко дернула рукой, пытаясь прижать пакет к себе. Хлипкая ручка экопакета надорвалась, на тротуар выпали две пачка макарон и Ольге пришлось остановиться.

Поставив второй пакет, она подняла макароны, запихала их в пострадавшую тару и стала связывать оборванные концы ее ручки. Получалось плохо. Человек сопел рядом, обдавая Ольгу волнами перегара. «Чтоб тебя!» – молча подумала она.

– Помогу давай, – настойчиво повторил человек и Ольга, сдвинув капюшон куртки на затылок, посмотрела на него.

Лет шестьдесят, наверно, но еще крепкий. Одет вроде чисто, хотя и в социальное барахло, но амбре от него шло, хоть нос затыкай.

{Запрос услуги}

{Отказ}

– Не дотащишь, тяжело ведь, – настойчиво пробубнил мужик, взял первый пакет и стал ждать, пока Ольга закончит возиться со вторым. Дождавшись, схватил и его, и тут же ругнулся.

{Навязанная услуга}

{Штраф}

{Отложенная оплата штрафа: недостаточно средств на счете}

– Ну какая навязанная?! Ну видно же, что не донесет! Мать вашу! – мужик нервно пытался спорить с искином, не выпуская Ольгиных пакетов из рук. В ярком свете фонаря было видно, что глаза у него были опухшими и нездорово блестели, и лицо обметано седой щетиной.

– Послушайте, мне не нужна помощь, я…

– Вот все так! Все! А то, что я с голоду подыхаю, кому интересно? – вспыхнул незнакомец, глядя в сторону. Но пакеты Ольге не отдал.

– Извините, но не похоже, что – с голоду. Похоже, что от кое-чего другого, – горько сказала Ольга и протянула руки к пакетам.

– А вы меня не учите! Я зарабатываю, я и трачу, как считаю нужным!

– Не зарабатываете, а вымогаете. Отдайте продукты, я за ребенком в садик опаздываю.

– Ну тяжелые ведь! Руки-то не оборвала? – мужик не сдавался.

И тут Ольга действительно почувствовала, как болят пальцы. Во время оттепелей покусывал, погладывал суставы начинающийся артрит, и тащить тяжеленные пакеты ей не то, что не хотелось, а уже и не моглось. Моглось, вернее, но если совсем через силу.

{Согласие на оказание услуги}

{Отложенная оплата услуги}

– Спасибо, – буркнул незнакомец, – куда?

– Вон к тому дому.

У подъезда мужчина сказал, что донесет пакеты до лифта, и донес. Уже когда створки лифта стали закрываться, Ольга крикнула вдруг: «Подождите!»

– Что? – спросил мужик угрюмо.

– Я работаю в частном детском саду, – сказала Ольга, выйдя из лифта и поставив пакеты на пол. – Нам бы нужен человек на очистку крыши.

– Так роботы же чистят, – удивился незнакомец.

– Да, но не так тщательно, как может это сделать человек. Надо прямо начисто все, особенно вокруг вытяжек и по краям крыши, а то лед подмерзает и…

– Понятно. Спасибо. Но это же разовая работа. Не спасет, – он говорил отрывисто, с застарелым отчаянием опытного безработного.

– Но все же лучше, чем ничего. Приходите завтра, я предупрежу директрису, – Ольга скинула мужчине контакт, – только, пожалуйста, чтобы ни-ни! – она изобразила опрокидывание в рот рюмки, сжав указательный и большой палец и слегка закинув голову.

– Разумеется. Спасибо еще раз, – и круто развернулся к выходу.

– А весной надо будет площадки от клещей и комаров обрабатывать, а летом веранды красить и еще может что, – сказала она ему в спину.

Тот молча кивнул, обернувшись на секунду, и вышел из подъезда.

{Подтверждение оказания услуги}

{Оплата услуги}

Дома, быстро рассовав покупки в холодильник и по кухонным шкафчикам, Ольга глянула на себя в зеркало и поняла, что настроение чуть-чуть поднялось: лицо ее не было таким убитым, как утром. Мне помогли, я помогла, чем смогла, подумала она, оттаивая внутренне. Глянув на спальню матери, увидела в почте запрос на продажу ортопедической кровати и дыхательного аппарата. Не бог весть какие деньги, но все-таки деньги. Жизнь продолжается и это хорошо. Успеть бы Петьку забрать, а то уже шесть вечера.

Она доехала до подготовительной школы-садика быстро, пробок не было на удивление. Заглянула в группу: занятие по экономике семьи подходило к концу. Петя сидел важный, серьезный, не отрывая глазенок от воспитателя.

– …Если Танечка попросит меня надеть ей на ноги сандалии, она должна будет отдать мне три конфеты, – говорил детям симпатичный румяный паренек, весь усеянный рыжими веснушками, – а если она наденет их сама, то конфеты останутся у нее. Таня, ты хочешь отдать мне конфеты? Или сама справишься с сандалиями?

– Шама, – секунду подумав, ответила Танечка стеснительно и потрогала пальцем одну из нескольких желейных конфеток-обманок, лежащих у нее на коленях.

– Молодец, – похвалил воспитатель. – А если у тебя будет болеть рука и ты не сможешь надеть сандалии, что будешь делать?

– Жапрашу ушлугу, – тихо ответила Таня. С шипящими у нее беда, подумала Ольга.

– И сколько конфет ты мне тогда отдашь?

– Адну.

– Почему только одну? – весело спросил воспитатель.

– Патамушта так нада будет. Я же не шмагу шама.

– Правильно, молодец. Необходимая услуга всегда стоит меньше, чем лишняя. Так что лучше всегда делайте сами все, что сможете, понятно?

Беленькие, русые, черные и рыжие головенки согласно закивали.

– Просить услугу можно, если совсем самому делать не хочется. Но тогда надо будет отдавать больше конфет. Понятно?

Дети кивали.

– Ну, кому нужна услуга? Можете попросить меня, я сделаю за конфеты, – радостно предложил воспитатель.

– Мы сами! – громко ответил вдруг Петька за всех детей.

Ольга хихикнула, не сдержавшись.

– Мама! – обрадовался Петька, увидев ее в дверях.

Он одевался очень долго. Сначала надел свитер задом наперед, не заметив этого, Ольга не стала делать ему замечания. Но когда он и штаны надел так же, она предложила ему помощь, и он вежливо отказался. Искин подсказал ему, что «отложенная оплата» – это как конфета, которую он должен будет отдать маме потом, когда вырастет.

Потом он воевал с ботинками, курткой и шарфом, и победил их. Очень довольный собой, хотя и вспотевший, он шел впереди Ольги к остановке и поглядывал на мать не так, как вчера. Как-то по-взрослому.

– Какой идиот это придумал? – спросила Ольга в воздух.

– Ты о чем? – отозвался Вадим, не отрываясь от просмотра новостей.

– Вот это вот все… За каждый чих – плати. Даже дома. – Ольга крутила вилкой в тарелке, наматывая спагетти, и никак не могла остановиться.

– А откуда берутся налоги, по-твоему?

– Предприятия платят.

– Любое предприятие может закончить год с убытком и закрыться. А люди, пока живут, должны работать, чтобы жить. Работаешь – получаешь оплату. Получил деньги – заплати налог. Все логично, – сухо ответил Вадим.

– Я, может, тоже хочу закрыться, – мрачно сказала Ольга и стряхнула спагетти с вилки в тарелку.

– Тогда твои долги должны будут погасить наследники. Я и дети, – еще суше ответил Вадим.

– Даже сдохнуть нельзя по-человечески.

– Значит, надо жить по-человечески, – Вадим отключился от новостей и уставился ей в глаза пристально, с напором.

– Как именно? – Ольге хотелось запустить тарелкой в голову мужа, но она сдерживала себя.

– Я подумаю над этим и вечером скажу.

Ольга молча смотрела, как Вадим ставит свою тарелку в посудомойку, вытирает губы салфеткой, пьет чистую воду. «А у меня фильтр уже третью неделю как просрочен» – с ненавистью подумала она. Мыслитель нашелся.

Я же совсем одна. Семья официально есть, но что это за семья? Каждый сам по себе и за себя, даже дети. Все, что я делаю для них от души, искин заносит им в долг, и они знают это, и я знаю. И их долг мне обязательно будет выплачен, не ими, так наследниками – внуками, – искин все учтет и проследит. Господи, какая тоска…

Суббота, а даже в парке пройтись не хочется. Новогодние елки еще не убрали с площадей, и по вечерам все еще торгуют кренделями и глинтвейном, и музыка веселая, и снег идет крупными хлопьями, как я люблю, но – не то… Всего три дня назад все было по-другому.

Что делать, боже мой, как выкрутиться? Где заработать на оплату долга, если работы нет? Поганые искины везде пролезли, больше половины населения на пособиях сидит, еле на картошку с хлебом наскребает. Я готова туалеты на вокзале руками мыть, но там давно работают автоматы…

А пойду-ка я спать, вот что. Просплю этот день, как суслик. А вечером послушаю, что он там придумал… В конце концов, и в клопастых кондоминимумах как-то живут люди, пусть и вчетвером на