Наша жизнь стала более интересной и менее азартной, когда тренер усвоил одну истину – если нам становилось скучно, мы начинали развлекать себя всеми доступными способами. И это чаще всего мешало процессу тренировки. Наказаний мы уже не особо боялись, как было это в начале года, хотя по прежнему не любили их. И он начал придумывать для нас развлечения сам. Как говорится, не можешь предотвратить – возглавь.

На тренировках начали появляться разные потрясные «игрушки». Например «лапы» для отработки ударов в движении. Еще были накладки на руки (это подобие боксерских перчаток, но намного тоньше). Мы устраивали в них спарринги и отрабатывали приемы в парах. Больших синяков такие накладки оставлять не позволяли, но пропускать удар было довольно неприятно.

Каждую неделю тренер придумывал что-то новое. Сами не ожидая от себя этого, мы стали послушными.

Стыдно признаться, но очень много «заварушек» было инициировано мной. Сейчас, когда я была поглощена новыми «игрушками», изучая их возможности и прочность, все остальные отдыхали от моих бредовых идей.

Вскоре в нашу жизнь вошли комплексы. Меня завораживали хитроумные и лаконичные переходы из стойки в стойку. Их порядок складывался столетиями! Ничего лишнего, все продумано и логично. И офигенно красиво!

Поначалу переходы давались всем нелегко, но со временем все «утряслось» и процесс пошел. Мне всегда не хватало времени на отработку движений. Я все время думала, что делаю не достаточно хорошо. Повторяя снова и снова, пять, десять, пятнадцать раз одну и ту же дорожку… Как мне тогда хотелось, чтобы тренировки длились весь день без перерыва! Я бы отработала все так как хочу, как могу. Что тут сказать, мечта превратилась в навязчивую идею. Нужно было лишь найти способ пропустить школу.

Раз плюнуть! В эту зиму я еще ни разу не брала больничный, а значит, достаточно было прийти к врачу со словами – «у меня температура и кашель», и больничный без проблем и подозрений был обеспечен. После появления в моей голове этого плана, уже на следующий день я стояла в коридоре поликлиники со справкой в руках. Неделя свободы впереди! Неделя бесконечных тренировок! Йа-хо!

Повторюсь, что у нас было очень мало денег, а лекарства стоили дорого. И я знала, что мама, взглянув на рецепт, скажет, что обойдемся «народными средствами», и это меня очень устраивало. К тому же, лечить было нечего. Мне просто нужно было сказать вечером, что ноги я грела и горло полоскала. Маме этого было всегда достаточно. Она у меня не похожа на тех сумасшедших мамаш, которые прибегают каждые два часа проверить, как там ее ребенок себя чувствует. Видя, что мы с сестрой не при смерти, она не предпринимала никаких лишних телодвижений. И это было просто замечательно. Однако все равно подразумевалось, что во время больничного я должна находиться дома. Нет школы – нет тренировок, так она считала. Ну, это было не очень большой проблемой для меня.

Обычно это выглядело так. Мама уходила на работу в 7:30 утра. Как только за ней закрывалась входная дверь, я бежала в прихожую и прижимая ухо слушала ее шаги, вдруг вернется. Как только раздавался хлопок парадной двери подъезда, я пулей неслась в ванную, одной рукой чистила зубы, другой причесывалась. Через минуту уже неслась в комнату и натягивала одежду, забежав на кухню и выпив несколько глотков содержимого любой чашки, я хватала первый попавшийся кусок твердой пищи и убегала на тренировку, зацепив на ходу сумку, спрятанную в прихожей. Так я успевала добежать до ДК и не опоздать на тренировку к 8:00.

Так я сделала и в этот раз.

После тренировки мы, как обычно, отрабатывали комплексы. И когда пришло время расходиться по домам, я спросила у тренера, можно ли мне остаться в зале еще, позаниматься самостоятельно. Других занятий в это время не было, и зал просто пустовал в ожидании послеобеденных тренировок. Он мне разрешил, вручив ключи и сказав, что я должна сдать их вахтеру, когда буду уходить, предварительно хорошо закрыв зал. Я кивнула и за ним закрылась дверь.

25. Одна в зале!

Я осталась одна в большом спортивном зале с ключами в руке. Следующая тренировка здесь начнется только через три часа! И я решила воспользоваться этими тремя часами на полную катушку. Закрыв обе входные двери на ключ чтобы мне никто не мешал, я глубоко вдохнула приятный запах спортивного зала. Закрыв глаза, вдруг почувствовала небывалый прилив сил от нахлынувшего счастья. Как я мечтала об этом моменте! Вырвался победный крик, и я начала прыгать от избытка эмоций, раскинув руки в стороны, пытаясь обнять все пространство вокруг.

Проскакавшись и прооравшись, в буддийском спокойствии уселась в центре зала и начала планировать, как же проведу эти три часа. Вдруг перед глазами поплыли картинки увиденного когда-то учебного фильма, где китайские дети занимались на тренировке. Вот что я хочу повторить!

Вскочив на ноги я побежала к месту, откуда мы каждую тренировку делали «дорожки», заняла исходное положение и начала делать махи с подшагом. Шаг – мах, шаг – мах… дорожка довольно длинная, сзади за спиной никто не торопит, и я делала все «на совесть». Шагов получилось не меньше пятидесяти. Но меня не устроило качество исполнения. «Еще раз» – сказала я себе, и пошла на начало дорожки.

По моим ощущениям, вторая дорожка мало отличалась от первой, и я снова пошла на начало. Каждый мах я делала сосредоточенно, вытягивая спину ровной струной и стараясь делать высокие прямые махи. Но и третья дорожка меня не устроила. Раза два получилось похоже, а остальное надо переделать. «Еще раз» – настойчиво повторила я вслух. Четвертая дорожка тоже была не идеальной, и пятая, и шестая. Мышцы ног гудели, я понимала, что без передышки седьмую я не потяну.

Тяжело дыша, пошла к центру зала. Сделав тридцать отжиманий за то, что мысли схалтурить могли помешать мне добиться своей цели, я снова вернулась к началу дорожки.

«Еще раз» – это обязательно должно быть произнесено вслух. Теперь я себе тренер, и даю команды. «Еще раз». Седьмая дорожка далась труднее предыдущих. «Еще раз». На восьмой упала не дойдя до конца. ОК, перерыв, я пошла к центру зала и отжалась еще тридцать раз. Перерыв окончен.

«Еще раз». Делая девятую дорожку, очень жалела, что нет сейчас рядом тренера с палкой, его присутствие заставило бы меня сделать все как надо. Опять плохо. «Еще раз». Было тяжело, мышцы отказывались мне подчиняться. Сделав очередные тридцать отжиманий поняла, что все еще не могу себя заставить идти и делать десятую.

Легла на спину и, глядя в высокий потолок стала думать, как мне заставить себя это делать. Через две минуты разозлилась на себя, решив что просто капризничаю. Встала и, стараясь ни о чем не думать, пошла на десятую. Это была самая длинная дорожка. Перед каждым махом собирала силы и злость и с силой выбрасывала ногу вверх. Каждый раз говоря себе – «Плохо. Еще раз!». К концу дорожки уже чуть не плакала от досады. Плохо, все плохо!

Взяв себя в руки, решила сменить упражнение, с намерением вернуться к этим махам позже. Больше всего на тот момент меня интересовали комплексы. И я решила, что повторять разные переходы конечно хорошо, но мне хотелось добиться сначала идеальных стоек с ударами.

Решив, что дорожка – хороший метод отработки одинаковых движений, стала разбивать комплекс на отдельные движения и делать их длинными дорожками. Начальная стойка – монах, потом шаг в сторону в стойку всадника и одновременно блок и удар руками. Это один шаг. Второй шаг в точности повторял первый. Начальная стойка – монах, потом шаг в сторону в стойку всадника и одновременно блок и удар руками. И так вся дорожка.

Если стараться на каждом движении сделать все красиво, то к концу дорожки даже ленивый сделает все хорошо. Это был комплекс «24 формы». И я прошла 24 дорожки.

После этого, отдышавшись пару минут и размяв мышцы на ногах, которые предательски болели мешая мне идти к своей цели, сделала весь комплекс целиком.

О! Теперь он мне показался намного увереннее. Довольная тем, что нашла удобный для себя метод отработки, снова и снова делала комплекс, стараясь довести движения до автоматизма. Я знала, как оно должно быть. Я чувствовала, как раз за разом, повтор за повтором начинаю принимать все движения, как свои. Закрыв глаза, пыталась почувствовать ту волну, с которой должна была перетекать сила ударов и уходов, энергию этого комплекса. Ловила кайф от этого.

Мысли были свободны от всего, думала только о траектории движений, о плавности и резкости сменяемых движений. Сколько раз повторила этот комплекс даже не знаю. Едва он заканчивался, я поворачивалась лицом к другой стороне зала, закрывала глаза, и все повторялось снова. Это были непередаваемые ощущения радости.

Понимая, что ресурсы моих ног не безграничны, позволила себе такую непростительную провинность, как высокое положение стоек. Ловя волны движений, главным было найти основу.

Стук в дверь вернул в реальность. Поспешила открыть. Вошел тренер, он был удивлен, что я все еще тут. Но ничего не говоря, пошел переодеваться.

Раз меня не выгнали из зала, решила еще раз по-хорошему повторить комплекс. Все как положено – низкие стойки, резкие удары, плавные переходы. Вероятно пока я «ловила волны», мышцы ног достаточно отдохнули, так как сейчас все получалось очень хорошо. Но… еще есть над чем работать. Я опять не была довольна своими результатами на сто процентов.

Хм… я вообще наверное никогда не довольна своими результатами на сто процентов.

Вошел тренер в своей спортивной одежде. Видя, что я все еще вожусь с комплексом, предложил сделать его вместе.

Мы встали на две линии так, чтобы я могла его видеть, и он начал в среднем темпе, поглядывая через плечо, успеваю ли я за ним. Успевала. Это было так здорово! Одинаковые движения то плавно, то резко перетекали одно в другое. Старалась полностью его копировать так, чтобы быть похожей на тень, вливаясь в его движения. Темп его переходов отличался от наработанных моих, и мне было интересно побывать в его ощущениях этого комплекса. Я как будто на время стала им, и могла почувствовать, как он чувствует эти движения. Это было похоже на пение хором, на танец, на музыку. И вдруг он решил ускориться во вращении… и я оторвалась не успев среагировать.

И поняла, что работать мне с этим комплексом предстоит еще много. Он сказал, что у меня стало получаться заметно лучше. Улыбнулась, это было так приятно слышать именно от него. Но тут же спросила, может ли он показать мне этот комплекс на реальной скорости, как его надо делать. Он задумался на секунду и сказал, что сделает это после разминки. Была довольна безгранично. Меня опять не отправили домой, еще одна тренировка!

26. хочу ещё

Это была чужая группа, они все на год младше меня. На построении я встала последней, чтобы никого не смущать. Занятие началось. Все шло так же как и у нас. Только намного скучнее. Нагрузки были «детские», переглядываться было не с кем, я была занята тем, чтобы не зевать.

На растяжке, как и всегда, начала корчить смешные рожицы. Наши к этому привыкли и только отвечали мне тем же. Эти же первый раз видели такой «цирк». Они начали смеяться и перешептываться, постоянно оглядываясь на мою последнюю линию. Мне нравилось их внимание, это ненадолго развлекло.

Вдруг увидела, как тренер делает мне жест рукой, приглашая подойти к нему. Никогда не знаешь, чего ждать в такой момент. Либо он покажет мне обещанный комплекс, либо дело в том, что я отвлекаю всю группу, тогда… угадать было сложно.

Он сказал мне – «Растяжку будешь делать здесь» – и указал на место прямо перед собой, – «Все равно только на тебя все смотрят». Я понимала, что это «подстава», но не понимала в чем именно она заключается.

Растяжка к тому времени у меня была уже достаточно хорошая, но как и любая, она все равно очень болезненна. Итак, сидела на шпагате, надо мной прямо за спиной стоял тренер. Когда почувствовала, что терпеть боль уже нет сил и начала вставать, он аккуратно наступил на моё бедро ногой, прижав его к полу окончательно. Мои эмоции заставили смеяться всю группу.

Просить его убрать ногу было бессмысленно. Поэтому решила воспользоваться ситуацией и повеселиться на славу. Тем более, это было совсем не сложно и уже санкционировано. Играя эмоциями, изображала плач, переходящий в смех. Громко вздыхала, глядя несчастными глазами в окно. Изображала ниндзю, корчившего злые гримасы. Даже делала удары руками перед собой, со смешным выражением лица.

Весь зал заходился хохотом от моей новой придумки. А я не могла по-другому. Если бы я не выплескивала эмоции таким образом, то непременно бы заплакала. Было очень больно. Очень долго и очень больно.

Потом все развернулись на другой шпагат. И опять то же самое. Фантазия заканчивалась.

На поперечный шпагат я не садилась. Я так думала до этого дня. Крик вырвался внезапно, сама его не ожидала. Но стесняться в этот момент не получилось бы при всем желании. «Я не сажусь на этот шпагат!» – вылетело громко у меня. И вдруг почувствовала, что давление сверху ослабло. Все что я могла в этот момент, только глубоко и часто дышать.

«Цирка» больше не было, но эти паразиты продолжали хохотать надо мной. Наклонилась вперед, поставила локти на пол и спрятала лицо в ладони. Было тяжело. Знала, что слезы могут брызнуть сами по себе, и это только злило меня. Через какое-то время почувствовала, как руки с моих ног перешли на талию, подняли меня и аккуратно посадили на пол отдохнуть.

Дыхание стало ровным, открыла лицо и прищурилась от яркого света. Все сидели в такой же позе, и делали наклоны вперед. Я тоже прижалась к ногам в складку, ожидая почувствовать очередное давление сверху. И не ошиблась. Но это было не страшно, моя складка была максимальной. Повернула голову в сторону ребят, положила под нее руки и демонстративно зевнула. Опять хохот. Вот зачем я это сделала?!

Следующая складка была с разведенными в стороны ногами – животом на пол. Ох… Решила схитрить и протиснула руки под живот, положив подбородок на пол. «Нет, не так» – услышала голос над головой. Мои руки были вытянуты вперед и прижаты к полу, а на спину надавили коленом, прижав и живот. И я снова дышала как паровоз, пытаясь думать о чем-то хорошем. Но мысли были только о том, что веселится весь зал, а мне вообще не смешно. Да, в следующий раз стоит вести себя скромнее на чужих тренировках.

Растяжка наконец закончилась. Тренер дал всем задание на отработку техники, а мы с ним вышли в фойе. Ура! Мне покажут комплекс в настоящем исполнении!

Этого стоило ждать! Уже до мелочей знакомый мне медленный комплекс «24 формы» выглядел совершенно иначе на настоящей скорости. Выполнив его, тренер даже немного запыхался. Это было исполнено для меня! Дух захватывало от этой потрясности!

– Ну как? – вдруг спросил он. Как будто это могло быть плохо?!

– Я так же хочу, – с умоляющим взглядом тихо сказала я.

Он только рассмеялся, и мы пошли обратно в зал. Мне пары для отработки не нашлось, и я с удовольствием отправилась «покорять снаряды». Бить мешки пока не разрешили, руки еще не зажили, а вот с бревном я начала думать, что бы такое сделать. В комплексе есть блоки в разных стойках. Ими я и развлекалась.

Мабу и двойной блок наверх – Хо! Теперь высокая стойка на одной ноге и боковой блок – Хо! Без всякой последовательности, что вспоминала, то и делала… главное, чтобы было красиво, ну и весело. Стояла лицом к бревну и спиной к залу, отрабатывая блоки комплекса с явным актерским азартом. А что вы хотели? Я была под впечатлением от только что увиденного!

Делая разворот перед очередным блоком, вдруг заметила, что все время от времени опять на меня отвлекаются. Опять! Показав им кулак, я мысленно кричала – «Дураки! Делайте свои упражнения и не отвлекайтесь, а то я опять буду виновата!»

Тренер остановил их и заставил отжиматься, напоминая, что отвлекаться от своего задания не следует. Я последовала его совету и снова занялась бревном.

После этой тренировки была еще одна. И снова я пристроилась в хвост шеренги. Это была старшая группа. Некоторых из них я знала с августа. «Офигенно! Я буду заниматься со старшими. Это лучший день в моей жизни!» – думала я.

Началась разминка, потом силовая часть. Серьезные нагрузки. А у меня за сегодняшний день это была уже четвертая тренировка. Казаться слабой мне не хотелось. Хотя это было очевидно. На что я надеялась? Кое как пережив силовую, поняла что сейчас опять будет растяжка. Впервые в жизни мне захотелось уйти отсюда домой. Подняв голову и увидев жест тренера, призывающий подойти к нему, окончательно упало все настроение. Но видимо, в мире существуют боги гуманности. Жест относился не ко мне.

Время растяжки идет значительно быстрее и веселее, когда там, перед тренером не ты. Сейчас все хохотали над парнем, а я молча сидела на шпагате, и почему-то уже не хотелось строить никакие рожицы.

Когда началась отработка техники, с удовольствием участвовала в этом процессе. Такие сложные связки нам еще не давали. И вот у меня есть возможность их выполнять… вместе со старшими!

Когда все перешли к спаррингам, заметила что на улице уже совсем темно. Узнав, что времени ровно 17:00, побежала к тренеру отпрашиваться уйти домой.

– Тебя сегодня в школе не потеряли? – вдруг спросил он.

– Нет, у меня больничный, – честно призналась я, решив что врать тренеру не стоит.

– И что у тебя болит? – поинтересовался он.

– Ничего, я просто справку сделала, чтобы на тренировке весь день быть, – продолжала выдавать правду я.

– А мама твоя тоже это знает?

– Нет, она думает, что я дома. Если за пол часа не добегу, то узнает, – мой взгляд просил не выдавать меня.

– И часто ты так обманываешь? – голос звучал строго.

– Это первый раз, – я вдруг почувствовала себя виноватой, услышав слово «обманываешь».

– Завтра иди в школу, – так же строго сказал он.

– До свидания, – сказала я и кивнула, быстро убегая из спортзала.

Переодеться уже не успела и бежала домой в форме.

Успела. Мамы дома не было, но она должна была вот-вот появиться на пороге. С такой сумасшедшей одышкой я решила запереться в ванной, принять душ и прийти в себя.

Позволив себе тогда быстро покинуть зал, не дав тренеру обещания больше не обманывать, я все же этого не делала. Но таких дней как этот было еще много. Отлежавшись на настоящем больничном один день, остальные четыре из недели проводила именно так. Огромное желание заниматься помогало побеждать вялость температурного состояния. И этот полезный опыт очень помог в дальнейшем.

Потом, далеко впереди, меня ждала работа артиста цирка на сцене. И часто были такие случаи, когда приходилось ехать на гастроли с больничным листом в кармане (часто, пряча его от руководителя группы). Стоит ли говорить о том, что любой цирковой гимнастический номер требует полной концентрации, предельного напряжения и собранности, иначе… он может закончиться очень плохо. Все трюки это риск. И нужно быть всегда к нему готовым. Не бывает цирковых номеров исполненных в пол силы. А любая неточность в гимнастическом, как правило, заканчивается встречей с врачом.

И тогда, сидя за кулисами перед своим выходом, с высоченной температурой и желанием лежать пластом несколько дней, я вытаскивала из своей памяти то состояние радости, с которым больная бежала на 4 тренировки подряд. Наверное, только это тогда и поднимало меня.

«Соберись! Ты же делала это еще подростком! Много раз! Вспомни это чувство безумной радости! Представь что там не сцена, а спортзал. Только зал, ты и упражнения! Делай! Еще раз!» – кричала я себе мысленно. И все получалось как надо.

27. Нунчаки

После тренировок нам стали все чаща разрешать позаниматься самостоятельно. И иногда мы оказывались «один на один» с эти залом, находясь в состоянии полной физической измотанности, а упускать возможность позаниматься еще чем-нибудь интересным мы не хотели. И однажды все вытащили из сумок свои нунчаки. Они были с нами всегда. В основном мы занимались ими дома, а сюда приносили, чтобы в коридоре или раздевалке после тренировки делиться друг с другом новыми вращениями. Это было нашим хобби, и мы стеснялись показать его тренеру. Ни один известный нам комплекс УШУ не задействовал нунчаки в качестве оружия. И нам казалось это просто веселым красивым баловством.

И вот нас оставили одних в зале, с нунчаками. Это вам не тесная раздевалка, где палка того и гляди отлетит от вешалки по голове. Много места, где можно было не бояться делать с ними всё! Мы разошлись по всему залу и принялись за вращения. В раздевалке нунчаками мог что-то делать только один, там тесно, и все занимали очередь, чтобы заучить новое движение. Здесь ограничений не было! Мне хотелось сделать все, что умели мальчишки! В нашей компании в этот раз оказались и трое старших, и они знали такие интересные развороты, о которых мы и не предполагали. Жутко довольная сложившейся ситуацией, я жадно впитывала все новое. Главное разобраться и запомнить как должны лететь палки, как ставить руки чтобы их поймать. А отработка до автоматизма – это обычное домашнее занятие.

Наше время, к сожалению, было ограничено. Вошел тренер с ключами от зала и сказал, что пора расходиться. Один из старших парней (тот самый, который изображал «спектакль» со своим другом во время нашей тренировки) вдруг спросил его, знает ли тот какие-нибудь интересные штуки с нунчаками. Мы все смотрели в их сторону и ждали.

Тренер взял его нунчаки, оглядел их, пожал плечами и слегка задумался. Мы огорчились, он не фанат нунчак… Но вдруг в его руках все быстрее и быстрее замелькали палки, описывая круги в разных плоскостях, а он был все в таком же задумчивом состоянии. «Да вроде я знаю все то же, что вы тут только что делали» – говорил он, не прерывая вращений. «Он наблюдал за нами! И заметил, что делает каждый! Всего за минуту своего присутствия. Он крут!» – в очередной раз я убедилась в том, что наш тренер самый лучший. Он тоже баловался нунчаками. Он наш человек!

– Я дома повспоминаю еще, потом вам покажу, – сказал он наконец выйдя из задумчивости, – А пока отработайте все то же самое, но побыстрее.»

После этих слов он сделал три шага назад, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от всех и ускорился еще в два раза! ТАК мы точно не умели. Все движения были хорошо знакомы, но такой скорости не мог себе позволить еще никто из нас. Офигенно!

Я теперь точно знала, чем буду заниматься дома ближайшие несколько месяцев и все лето.

Восторженно обсуждая увиденное, мы спускались в раздевалку.