И я врезала тому мужику… неудобной левой рукой, едва дотянувшись до его лица из-за прижатого капюшона. Мужик офигел и начал медленно подниматься с места. Автобус был полон людей и все зашумели, глядя на нас. Я снова ему врезала уже в живот (куда дотянулась) пока мне не прилетело в ответ… но вдруг почувствовала, как меня за шкирку выдернули с места… почти выдернули, не получилось, капюшон по прежнему был в руке неадекватного мужика с дикими глазами. Оказалось, это был тренер, услышав крики людей и вспомнив про меня, он быстро сообразил что происходит и теперь тряхнул уже того мужика. Тот был явно психически нездоров, его выражение лица не менялось, руки сжаты в кулаки и все громче бормотал какую-то чушь. После пропущенного хорошего удара, моя куртка наконец то освободилась. Держа мужика практически навесу, тренер крикнул мне – «беги уже!» И я выбежала на улицу, слыша за спиной еще пару ударов и слова тренера – «Лечись или дома сиди!». Автобус с мужиком и удивленными людьми уехал, а мы стояли на улице в темноте. Спать уже не хотелось.
«Ну что, пойдем?» – выдохнув сказал он – «дворами ближе будет».
Темно было так, что непонятно город ли это вообще. Но он бодро шагал и я предпочитала не отставать. В конце концов, если тут встречаются такие экземпляры, то драться лучше вместе, чем одной.
Поднимаясь по лестнице хрущевки, с каждой ступенькой чувствовала, как усталость вселяется в меня опять. Мечты упасть и уснуть были так близко.
Нифига. Мы пришли к его родителям. Оказывается, он днем обещал что придет к ним на чай. И они не удивились, что это случилось практически ночью. Вероятно бывало уже не раз. Еще пол часа мы пили чай и разговаривали. Его мама оказалась милым начитанным человеком. Ранимым и впечатлительным. Вероятно поэтому он сразу метнулся в ванну мыть руки (скорее всего остались следы от драки, о которой говорить не следовало).
Никогда до этого мне не хотелось спать так сильно.
Наконец мы снова выходим в темноту чтобы добраться до дома и упасть спать. Не помню как добрались, я схватила его за рукав и, засыпая на ходу, старалась не забывать переставлять ноги.
Пришли. Упала перед телевизором на диване, прямо в одежде. Что он делал там на кухне не знаю, глаза были закрыты. Только сквозь сон услышала – «А драться, между прочим, нехорошо».
Утром мы еле поднялись после 5 попыток будильника нас разбудить.
Добрались до клуба без приключений, он посадил меня на мой маршрутный автобус межгород и с улыбкой сказал: «Ну, приезжай еще».
Шли дни и недели. По воле обстоятельств временами жила в клубе. И это меня более чем устраивало. Целыми днями мне было позволено заниматься с любыми группами рукопашного боя, ушу, айкидо и самообороны для взрослых!!!
Занятия в клубе начинались в 8:00. Тренера завели будильник на 7:30, чтобы я успевала встать, одеться, умыться, убрать выданный мне спальный мешок, открыть клуб, раздевалки и залы. И каждое утро начиналось одинаково. И каждый день в разгаре становился новым, не похожим на другой. Но об этом позже, а пока об одном обстоятельстве, определившем всю мою дальнейшую судьбу в клубе.
Вечером, когда одни занимающиеся одевались домой, а другие только пришли, тренер рукопашного боя, сэнсэй (тренер по ушу) и я, отдыхали между занятиями и пили чай. Они как всегда что-то весело обсуждали, и каким-то образом в их беседу попала я. Сначала они назвали меня «сыном полка», потом посмотрев внимательно, все-таки переименовали в «дочь полка». Эта идея им так понравилась, что несколько дней подряд меня так и называли. Дальше второе слово само собой отпало и осталось только «дочь». И так как практически все занятия вел тренер рукопашного боя, почти все время находясь в клубе вместе со мной, он и называл меня так. А я, подумав, что эта игра мне нравится, решила называть его «папа». С тех пор так и осталось. И со временем наши с ним отношения на самом деле стали напоминать отношения отца и дочери. Он всегда кормил меня, если я была голодная, давал мне денег на автобус, если вдруг у меня они внезапно заканчивались, делал мне подарки… ну чем не папа? Я в свою очередь всегда была рада помочь ему, чем могла. Если он задерживался, я начинала его тренировки, прибиралась в клубе, бегала в магазин за продуктами… и всякие подобные мелочи.
Сначала окружающие в клубе удивлялись – «Что? У него есть дочь?» А нас с ним забавляла эта игра, и мы хитро переглядывались, не желая ничего объяснять. Пусть думают что хотят. Через какое то время к этому все привыкли и воспринимали наши отношения как должное. И мы сами к этому привыкли.
Как выяснилось позже, у него был родной сын, и получилось так, что вместе с мамой они жили в другой стране. И похоже, он не мог его видеть. Тема была явно «больной» для него, поэтому спрашивать было неуместно. Сначала в голове был огромнейший вопрос – как можно так накосячить, чтобы от тебя уехали в другую страну и не давали видеться с сыном?… Но этот человек настолько хорошо относился ко мне, да и ко всем вокруг, что мы с Чёртиком пришли в тупик без единого варианта. И получилось так, что в каком то смысле я заполнила эту нишу в его душе – заменила ему ребенка и позволила стать настоящим папой. Надеюсь. А он заменил мне отца, которого так не хватало. Это точно.
Так вот, про занятия. Они заканчивались поздно вечером. Последняя тренировка для взрослых была до 21:30 и в 22:00 папа закрывал клуб на замок. Можно отдохнуть от суеты и наконец-то побыть одной. Думаете, чем я занималась? Конечно! Я была в большом нижнем зале, где груши, набивки и шкаф с тренировочным оружием. Благодаря этим отношениям «папы и дочери», мне многое было дозволено. Можно было включить музыку и «уплыть» в невесомость. Напрыгавшись на матах, намахавшись разным оружием, побив все груши и поделав все, на что хватало фантазии, я падала на маты в центре зала и часто там и засыпала. Это был мой рай! Правда ночью приходилось перебираться в спальник в тренерской, в зале было очень холодно. Но это были мелочи.
2. Растяжка для рукопашников.
Рассказать обо всем по-порядку в правильной хронологической последовательности вряд ли получится. Каждый день, почти на каждой тренировке происходило что-то особенное. Занятия были непохожи одно на другое. Атмосфера тренировок в каждой группе была особенной. И конечно папуля старался научить эти разношерстные шумные детские и взрослые команды дисциплине, основам самообороны и всему, чему учат на занятиях по единоборствам. Приемы его занятий были самыми разными – от игровых до тотально императивных. Меня удивляло, как быстро он перестраивался от одной группы к другой. С первоклашками играл в спецназ и устраивал им «полосу препятствий», разные игровые турниры по борьбе и эстафеты. А через пол часа к нему приходили уже ребята постарше и тут уже царила идеальная дисциплина, он строго проверял их домашнее задание, следил за правильностью выполнения упражнений и каждый раз его занятия были другими, интересными, новыми.
Самую старшую школьную группу он приучал к самостоятельности, и часто один из ребят, под его присмотром, проводил разминку и растяжку. С моим появлением в клубе, часто эту роль выполняла я. Тогда не задумывалась почему. Но сейчас мне кажется, что мое неуёмное желание посмеяться над парнями что занимались рядом в моей последней линии, не устраивало его. Понимая, что все время ругаться и наказывать меня он не может, решил поставить меня проводить разминку. И так продолжалось какое-то время. Пока не наступила та самая неделя.
Неделя растяжки для всех групп клуба. Больше половины тренировок уделялось всевозможной растяжке. Активной, пассивной, в парах, стрейчинг… Приемов было испробовано множество. Вспомнив растяжку в клубе своего города, сразу пообещала себе не шуметь и не болтать пока она не закончится. И для эффективности спряталась за колонну, чтоб меня вообще не видно было. И сначала все шло прекрасно, пока папуля не начал ходить по залу. Внезапно он обнаружил для себя, что у его «дочи» есть все 3 шпагата и все складки. И меня сразу назначили «проводителем растяжки». Подвох не сразу был замечен. Когда мы все достаточно разогрелись, он подошел ко мне и начал изучать. Больше это напоминало объяснение движений на манекене. Он разворачивал и складывал меня как ему было нужно, показывая не мне упражнения растяжки. Было забавно за ним наблюдать. Выглядело его объяснение примерно так —
– … теперь ложимся на спину и одну ногу поднимаем вверх, держа колени прямыми, стараемся достать ногой до носа… – говорил он медленно выполняя те же действия со мной. моя нога конечно легко доставала до носа. Удивившись, он продолжал прижимать ее ближе к полу рядом с моей головой пока колено не упиралось в плечо, «… и так держим, чтобы растянуть мышцу.» Решив помочь ребятам в зале, он отошел от меня, а нога так и осталась лежать. Все увидели, что для меня это не сложно, и что он там вообще никакой роли не играл, и засмеялись. Он оглянулся и снова удивился, а потом хитро прищурился. Вот не к добру это. Он стал испытывать меня дальше всеми своими способами. Но дело в том, что за время занятий в цирковой студии и работы в цирковой группе, мои способности оставаться в шпагатах во всех ракурсах уже закрепились и были делом обычным. В рукопашном такой растяжки не требовалось и все они лишь стремились к ней. Когда я поняла, что он не знает упражнений, которые причинят мне боль, начала подшучивать. Это действительно было весело. Делать вид, что тебе больно и якобы ты не можешь дотянуть до пола в складке, «пытаться изо всех сил», а как только он отходил в зал, зевнуть и лечь в полную складку под всеобщий хохот. Конечно нужно было вовремя подняться обратно, пока он не понял, что его дурят, и снова изображать усердную работу. Несколько раз это сработало, но меня все-таки поймали. В тот день все прошло хорошо, но вот на следующий…
Что за привычка у тренеров делиться опытом! Ведь не поленился в свой обеденный перерыв поехать на другой конец города в школу художественной гимнастики. Вот зачем тебе это?! Ведь так хорошо и весело было. Зачем всё портить?
У гимнастов это называется «растяжка на минус», т.е. шпагат прогибается вниз. Как именно на него растягивать, добрые тетеньки ему показали очень разнообразно. Убила бы. Вот вы же видите кто к вам пришел, зачем ему такие подробности рассказывать?! Он даже не знает что значит «порог» растяжки. Занимаясь с остальными он ориентировался на один показатель – если громко кричит – значит пора остановиться. А у меня вообще все не как у людей. В данной ситуации или молчу или смеюсь. Вот сейчас представьте как он меня тянул. Силы немерено, понятия когда остановиться нет. Простых слов – «дальше некуда, сейчас порвется мышца» не слышит… или не верит. О чем тут говорить, порвал он мне мышцу задней поверхности бедра, да так, что сразу кровоподтеки пошли. Психанула, ушла в раздевалку, хлопнула дверью зала. Такой наглости себе никто не позволял. Но тогда мне было плевать на его реакцию. Он мне не поверил и я получила травму, с которой не смогу полноценно выступать, и придется убирать много трюков из номера и вообще его перестраивать. А это был мой основной заработок. Злая на обстоятельства, я зашла в тренерскую, попросила подвинуться сэнсэя, сняла спортивные штаны и начала рассматривать синюю ногу, думая что с ней делать. За мной вбежал недовольный папа.
– Это что было?! Кто тебе разрешал так себя вести?! – с наездом начал он, но увидев в каком я положении и что с ногой, добавил, кивнув на ногу – Сейчас?
– Да – с таким же наездом ответила я.
Он снял с подставки широкий спортивный меч и дал мне —
– Приложи холод, чтобы отек не начался, и жди, сейчас приду.
– Чем это он тебя? – поинтересовался сэнсэй – Что опять натворила?
– Всё хорошо, сэнсэй, тянул на шпагат – с улыбкой ответила я
– Наверное тогда холод не надо, после растяжки заморозишь мышцу, еще больше заболит
– Знаю, сэнсэй, ты это ЕМУ объясни. Меня и тянуть ТАК не надо было.
– Перестарался – засмеялся он, – заботится о тебе, однако.
– Да уж… где у нас эластичные бинты?
Папуля возвращаться не спешил и мы обыскали весь шкаф в поисках аптечки. Наконец повязка была на ноге и боль уже не так сильно пронзала. Можно было стоять и небыстро ходить. Надев штаны, пошла посмотреть что происходит в зале. Шум из-за закрытой двери заставил меня это сделать.